ГЛАВА 21
Этот «коекто» оказался хозяином Оксфордского музея древностей. Гдето я читал, что он владел еще несколькими игрушками вроде этой - например, островами в Эгейском и Карибском морях. Я предложил встретиться в одном из пабов, многие из которых я помнил еще со времен своей учебы в Оксфорде. Он находился неподалеку от Парксроуд и был собственностью Пачинских, польской четы в годах. Ровно в десять «симитар» с урчаньем въехал на стоянку. Нас уже ждали.
В этом пабе одно время (недолгое) снимали сериал про инспектора Морса. Чернобелые фотографии, на которых седовласые владельцы заведения купались в лучах славы находящихся тут же ведущих актеров, украшали унылые, обшитые деревом стены. Миссис Пачинская была все та же - только волосы совсем побелели.
«Коекому» перевалило за пятьдесят. С невесомыми редеющими волосами, в очках с толстыми стеклами, одетый в желтую рубашку без воротника и синюю ветровку. Занятия благотворительностью плохо вязались с тем, что этот человек регулярно оказывался гдето на окраине списка самых богатых людей, регулярно публикуемого в «Санди тайме». При виде Зоулы его лицо просияло, а их объятия заставили меня задуматься, насколько же близко они знакомы.
Мы сели к круглому столу. Для выпивки было рановато, но я все же заказал светлого пива. Друг Зоулы пришел не один. Рядом с ним сидел черный ямаец с аккуратной короткой прической и гладким круглым лицом. Лет ему было немного за тридцать. Образ дополнял серый костюм. Единственным противоречием была булавка для галстука в форме гитары, затаившаяся на фоне всей этой консервативности. Говорил ямаец застенчиво и нерешительно, чем совершенно сбил меня с толку.
У каждого из присутствовавших была своя копия дневника Огилви, и, пока я рассказывал, мы то и дело к нему обращались. Глотка у меня пересохла. Закончив, я одним глотком осушил половину кружки.
Все сосредоточенно молчали. Да, было о чем подумать… Оксфордский меценат повернулся к своему товарищу:
- Ваше мнение, Долтон?
Он явно опасался мошенничества. Перед тем как ответить, ямаец застенчиво на меня глянул.
- В первую очередь надо убедиться в подлинности этого документа, сэр Джозеф. Вспомните о дневнике Гитлера.
Сэр Джозеф невозмутимо поглядел на меня:
- Что скажете?
Зоулу он знал, а меня еще следовало проверить.
Если имело место мошенничество, то ему надо было убедиться, что мы жертвы, а не злоумышленники.
- Его подлинность не вызывает у меня никаких сомнений. Микротрещины вокруг исписанных мест подделать невозможно. Как и саму бумагу. Кроме того, документ видел Фред Суит, находящийся всего в паре миль отсюда.
Рядом Зоула потягивала красный мартини. Она сказала:
- Там есть несколько расхождений с общепринятым описанием путешествия к Роаноку.
- Это ты к чему? - поднял брови сэр Джозеф.
- Это я к тому, Джо, что мошенник не наделал бы таких ошибок. Их слишком просто проверить. Историки кое в чем заблуждались. И еще одно. Экспедиция на Роанок состоялась в тысяча пятьсот восемьдесят пятом, а Огилви в своем дневнике использует шифр, который был создан якобы не раньше тысяча пятьсот восемьдесят восьмого. Конечно, он мог писать свой дневник спустя годы после событий, но, судя по непосредственности изложения, Огилви рассказывал о происходящем в течение нескольких дней после случившегося.
Опять же, мошенник не совершил бы подобной ошибки.
- Ну, а дальше? - спросил сэр Джозеф.
- Почти наверняка Огилви имел доступ к системе шифров, которая на тот момент еще не была опубликована. На том корабле были лучшие умы Англии, и им эта система могла быть известна от самого Томаса Брайта. Об авторском праве в те времена речи не шло.
Сэр Джозеф кивнул:
- А еще, по вашим же словам, у вас есть независимое мнение, высказанное мистером Суитом…
- … так что у меня в руках подлинная рукопись, - закончил я. - Анализ чернил и бумаги можно произвести в любое время. Только надо заручиться согласием владельца.
Судя по виду сэра Джозефа, он принял решение.
- Очень хорошо. Я склоняюсь к мнению, что этот дневник - подлинный, а молодой человек из шотландской глубинки вел запись «по горячим следам». - Он поиграл стаканом с соком. - Вы полагаете, что глубокий интерес к дневнику вызван описанной в нем реликвией?
- Чем же еще? И «глубокий интерес» - это слабо сказано!
- Да, ничего себе синяк. Долтон, во сколько бы вы оценили этот предмет?
Долтон говорил мягко, даже робко. В его голосе угадывалась ямайская гнусавость. Гласные были пооксфордски округлыми, однако я слышал след чегото еще. Франция? Может быть, даже сам Париж?
- Если дневник подлинный, то я просто не верю собственным глазам. - Он дотронулся до галстука и увлеченно продолжил более низким голосом: - Описанный Джеймсом Огилви предмет поразительно похож на некую реликвию, утерянную более тысячи лет назад. Кусок креста, на котором был распят Иисус Христос. Подлинного Креста.
Я ощутил электрическое покалывание гдето в позвоночнике. Мы ждали. Долтон отпил кокаколы, откашлялся и продолжил:
- Подлинный Крест посеял больше смерти и разрушений, чем любая другая реликвия за всю историю.
Вернуть Крест, находившийся в руках мусульман, было главной целью Пятого крестового похода. Если он действительно существует… Если всплывет кусок настоящего Креста, - Долтон взглянул на своего товарища, - то, сдается мне, музеи, богатые частные коллекционеры, а то и религиозные объединения заплатят целое состояние, чтобы его заполучить.
- Состояние? - перебила Зоула.
- На глазок я бы назвал сумму в десять миллионов долларов, - сказал сэр Джозеф. - Столько готов заплатить мой музей.
- Хорошая попытка, сэр Джозеф, - ответил я. - А как насчет музея Гетти? Сколько они заплатят? Или богатый американский проповедник? А Ватикан? Я держу в голове никак не меньше пятидесяти миллионов.
Он на меня покосился. Теперь говорила Зоула:
- Представьте, что кусок настоящего Креста попал в руки американского евангелиста из правых! Это придаст небывалую достоверность его речам. Эти молодцы торгуют религией словно мылом, и чем обширней их паства, тем большие бабки они зашибают. Он подомнет под себя весь штатовский рынок! А деньги там крутятся немалые.
- Если это подлинная вещь, - вставил я. - Насколько мне известно, большая часть реликвий - подделки.
Долтон кивнул:
- Вы совершенно правы, мистер Блейк. В Средние века существовало пятнадцать образцов крайней плоти Иисуса, три головы Иоанна Крестителя, а костями святых и апостолов можно было забить целый товарный склад. Я уже не говорю о сосудах с кровью Христа и тому подобном. Кусок материи, до которой дотрагивались Иисус или Мария, попадая в руки какогонибудь европейского короля, наделял его священным правом на престол. Кроме того, с помощью реликвий лечили заболевания и тому подобное. Коммерческую ценность они представляли невероятную. Они притягивали к себе грабителей и убийц. Что было еще одним поводом для иконоборцев.
- Иконоборцев?
- Буквально - «дробителей икон». Люди, сражавшиеся с изображениями, имевшими религиозное значение. Впрочем, даже они для Подлинного Креста делали исключение.
- Но если чуть ли не все реликвии - подделки, - спросил я, - то чем же Подлинный Крест от них отличается? Надо думать, дерева вокруг хватает, и из предполагаемых фрагментов можно наделать хоть дюжину крестов.
Долтон едва заметно улыбнулся:
- Как ни странно, отличие есть. Окончательное описание реликвии, носящей имя Подлинного Креста, появилось в тысяча восемьсот семидесятом году и принадлежит перу Де Флери. Он определил подлинность всех имевшихся на тот момент фрагментов креста, каталогизировал их и сообщил общий объем. В сумме вышло около четырех литров. Дерево легче воды, так что их общая масса - килограмма дватри. Масса самого креста - гдето семьдесят пять килограммов.
- Но перед нами, несомненно, попрежнему средневековые подделки.
Я стал похож на испорченную пластинку.
- Почти наверняка вы правы. За исключением этого предмета. Я полагаю, что эта вещь - подлинная.
- Да ладно!
Блейк Недоверчивый.
- Я совершенно серьезен, мистер Блейк.
Сказано спокойно, уверенно.
- Крест был обнаружен в триста двадцать седьмом году после Рождества Христова. Император Константин гарантировал христианам, что их больше не будут преследовать, и епископ Иерусалима Макарий провел раскопки, в результате которых были найдены различные священные места, вроде гробницы Христа или Голгофы.
- Разве за три века успела возникнуть необходимость в таких раскопках?
- Император Адриан скрыл все эти места. Впрочем, благодаря ему они только лучше сохранились. Не забывайте, правда, что о точном их расположении местные христиане хорошо знали. Эти сведения передавались из поколения в поколение. Во время раскопок и был обнаружен Крест.
- Это всамделишная история или очередная легенда?
- Гарри, это правда. Раскопки упоминаются в различных надписях, появившихся, судя по датам, вскоре после тех событий. Святой Кирилл Иерусалимский пишет об отыскании святыни в триста сорок седьмом году, всего двадцать лет спустя после самих раскопок.
Надпись, датируемая триста пятьдесят девятым годом, упоминает, что был найден кусок Креста. В написанном Сильвией «Паломничестве по святым местам», чья подлинность ни у кого не вызывает сомнений, упоминается кусок древесины, из которой был сделан Крест. Во время тогдашних Пасхальных празднеств ему поклонялись. Это было около трехсот восьмидесятого года от Рождества Христова.
- Ваш рассказ впечатляет, Долтон, - сказал я, а про себя подумал: «Этот парень хорошо знает свое дело».
- Это еще не все. В результате все тех же раскопок была обнаружена предполагаемая усыпальница Христа. Подлинность усыпальницы вызывает сомнений не больше, чем Крест. Ясно?
- Ясно.
- Тогда идем дальше. Если вы посетите храм Гроба Господня в Иерусалиме, вы увидите очереди, выстроившиеся к месту, на котором, как принято считать, находилась усыпальница. Теперь оснований верить в это прибавилось. Разработанная в Оксфорде бесконтактная археология Биддла подтверждает, что на том месте и в самом деле есть древняя усыпальница. И возраст - как раз тот, что нужно.
Долтон откинулся и поболтал кокаколу в стакане.
- Документы, история и археология говорят одно. Есть все основания считать выкопанный тогда кусок дерева принадлежащим Кресту.
- Значит, Подлинный Крест не из той же серии, что пятнадцать кусков крайней плоти и три головы Иоанна Крестителя?
- Ничего общего. Существует огромная вероятность, что он - настоящий.
- А что с ним случилось потом?
- Константин построил храм Гроба Господня, и вплоть до шестьсот четырнадцатого года Крест хранился там. Потом была война. Крест захватили и увезли в Персию. Потом была другая война, и византийский император Ираклий отвоевал его и вернул в Иерусалим.
Во время Первого крестового похода тысяча девяносто девятого года западные христиане получили Крест. Потом он достался Салахаддину, когда тот в тысяча сто восемьдесят седьмом году захватил Иерусалим. Говорят, султан разъезжал по улицам Иерусалима, а за ним волочился Крест, привязанный к хвосту его лошади. Но это уже из области легенд.
- А дальше?
Долтон остановился, чтобы откашляться, и пригубил остатки кокаколы.
- А дальше след теряется. Вертикальная часть была утеряна во время Пятого крестового похода. Но считается, что фрагменты, которые удалось отделить, были сохранены и привезены в Европу крестоносцами. Они также исчезли.
- В любом случае это были подделки.
Моя игла продолжала спотыкаться о ту же царапину.
- И мне так кажется, - кивнул Долтон. - Время было такое. Но, как я уже сказал, к реликвии Огилви это не относится.
- Почему?
- Этот бизнес получил развитие на Западе - в Риме, Барселоне, Венеции - и распространен был именно в Средние века. Описание, данное Огилви, в точности похоже на фрагмент, упомянутый за девять веков до крестоносцев. Вернемся к святому Кириллу, описавшему в триста сорок седьмом году обнаружение Креста. Он ведет речь о фрагментах, разбросанных по всему известному в те времена миру. Эти фрагменты давно исчезли, и нам о них ничего не известно. За исключением одного.
Я хрюкнул.
- Этот последний был в буквальном смысле откопан - по описанию в свитке, спрятанном в нише над колонной в Святой Софии. Не той, что в Константинополе, а другой, маленькой, находившейся в Митре.
Это Южная Греция, куда в пятнадцатом веке бежали последние византийские мудрецы. Свиток содержал список сокровищ, принадлежавших маленькой византийской церкви до того, как крестоносцы ее ограбили.
Там упоминается и триптих с куском дерева из Креста. Он полностью совпадает с описанием в дневнике Огилви. Там еще сказано, что кусок дерева был возвращен из некого монастыря в Атласских горах.
- И?…
- В Атласских горах есть место под названием Тикстер, неподалеку от города Константина в Алжире. Там было обнаружено описание местных реликвий, одна из которых - фрагмент Креста. Надпись датирована триста пятьдесят девятым годом.
«Мозаика собрана», - подумал я.
- Получается, Крест был обнаружен около триста двадцать седьмого года. Есть надежные сведения, что его разрубили на куски и вскоре после этого отправили в разные стороны. Нам также известно, что один из них попал в монастырь в Атласских горах, а потом так или иначе был возвращен в Константинополь. Он был вделан в центр некого священного триптиха, описание которого было обнаружено в позднем византийском поселении. И это описание в точности совпадает с данным в дневнике.
- Ура, - вставила Зоула.
- А один крестоносец, Де Клери, прямой предок моего клиента, захватил этот триптих, когда грабил византийскую церковь, и он веками хранился в той пикардийской семье.
- Я считаю, что это фрагмент настоящего Креста, - сказал Долтон. - Единственный, в подлинности которого мы можем не сомневаться.
- Король Священных Реликвий, - сказал сэр Джозеф.
- Датирование по радиоуглероду прояснит, что к чему, - добавила Зоула.
- Сначала отыщите эту икону, - уточнил Долтон.
Сэр Джозеф слегка улыбнулся.
- Вот именно, мистер Блейк. Что там вы ни говорите, а икона попрежнему утеряна. И теперь самое время мне перейти к своему предложению.
Мне было не в диковинку потратить тысячу фунтов на поиски пятисотфунтовой карты - я только что «обет бедности» не давал. Стараясь выглядеть равнодушным, я ждал предложения от одного из богатейших людей Англии. И он заговорил:
- Если это и в самом деле фрагмент Креста, или он хотя бы будет чтиться как таковой большей частью населения, то коммерческие перспективы переоценить трудно. Только представьте, что даст музею обладание таким экспонатом…
Про себя я отметил, что о его религиозном значении не было сказано ни слова.
- Я готов отправить вас обоих на поиски этой иконы - если ее вообще возможно найти. Вы получите полную финансовую поддержку в любом необходимом объеме. Если вам удастся обнаружить реликвию и датирование по радиоуглероду подтвердит, что фрагмент относится к временам Христа, мы обратимся к независимым экспертам. Я куплю его за половину стоимости.
Деньги вы сможете распределить между собой и вашими коллегами.
- А если датирование покажет, что это средневековая подделка?
Мой собеседник улыбнулся:
- Тогда я потеряю деньги, а вы - время.
- Исключено. Если мы обнаружим икону, она сразу перейдет в собственность моего клиента. В любом случае, музей Гетти сможет предложить цену, намного превышающую стоимость иконы, и, возможно, приобретет ее.
- Но есть ли у вас на примете другой спонсор?
- Разумеется, есть! Мой клиент.
Возможно, я говорил неправду. Скорее всего, вопрос с капиталом Дебби будет решаться месяцами, пока юристы продерутся сквозь все тонкости, а дядя Роберт будет встревать, где только возможно.
Сэр Джозеф вздохнул.
- Очень хорошо. Тогда позвольте предложить вам другой вариант. Я профинансирую ваши поиски, а за это вы предоставьте мне право преимущественной покупки. Если Гетти или Ватикан предложат больше, то мои потери никто не возмещает.
Зоула кивнула.
- Опять не годится, - заявил я.
- Я могу послать Долтона, чтобы он вступил с вами в соревнование. У меня нет уверенности, что ваш клиент - истинный владелец этой реликвии. Возможно, это придется решать тем, кто финансировал поиски.
Лучше нам объединиться и заранее обсудить, кому что достанется.
- Мне надо переговорить с Гарри с глазу на глаз.
Снаружи было серо и промозгло. Мы с Зоулой сели на ограду парка.
- Ты чего добиваешься, а? Вернись на землю! Нам надо немедленно отправляться в путь!
- Я искал совета, а не спонсорской поддержки.
Нас профинансирует Дебби. С какой стати мы будем передавать инициативу в руки этого парня?
- Поддержка серьезного музея будет совсем не лишней! Не исключено, что нам понадобятся знания Долтона. Я даже не уверена, что смогу опознать этот триптих: ведь четыреста лет прошло.
- Но можно ли доверять Долтону? Он работает на сэра Джозефа. Если мы найдем икону, он может взять да и исчезнуть, а мы останемся на мели.
- Будет тебе, Гарри… Я знаю Джо не один год. Самое время поверить хоть комунибудь.
- Я не могу пойти им навстречу, не заручившись согласием Дебби. Если она законный владелец, то все права - у нее.
- Вот именно - «если»! Так позвони ей!
- А дядя Роберт? Он все время рыщет гдето неподалеку. Если он чтото учует - мы останемся не у дел.
Более того, Дебби может остаться не у дел. Возможно, это объясняет его желание заполучить дневник и держать меня на расстоянии. Пойдем. И не мешай мне его уламывать.
Когда мы вернулись в паб, я сказал сэру Джозефу:
- Ваше предложение противоречит интересам моего клиента.
- Ваш клиент, насколько я могу судить, находится вне досягаемости, а деньги вам нужны немедленно. Возможно, не мы одни идем по следу. Посмотрите на ситуацию трезво, будьте гибче. Как бы там ни было, вопрос собственности - я ни минуты в этом не сомневаюсь - может вызвать многолетние споры, которые вылетят в копеечку.
Куда он клонит?
- У меня есть обязательства перед клиентом.
- Которые вы не можете выполнить за отсутствием средств. Что скажет ваш клиент, если вы отдадите искомый предмет сопернику?
Я обратился к Долтону:
- Если этот триптих все еще существует и находится гдето на Ямайке, каким был бы ваш первый шаг?
- Полагаю, разумно было бы начать с ямайского юриста.
- Совершенно верно. Но его клиент - Теббит, так что с вами он разговаривать не станет. Вас уже в самом начале ждет провал.
Теперь я повернулся к сэру Джозефу.
- У меня есть встречное предложение.
Последовало осторожное:
- Я вас слушаю.
- Я ищу предмет, о котором идет речь, и постоянно помню об интересах своего клиента. Все предприятие финансируете вы. В обмен на это я советую клиенту предоставить вам право преимущественной покупки, основанной на независимой оценке. Тогда вы избежите конкуренции с музеем Гетти или кем бы то ни было еще.
- Повашему, икона, если она будет найдена, непременно становится собственностью вашего клиента. Но имеет ли он хоть какоето право называть ее своей - большой вопрос. Могут объявиться и другие претенденты, а также не исключены осложнения с «найденным кладом», правами землевладельцев и бог знает чем еще.
- Икона принадлежала ее семье в течение тысячелетия.
- Препираясь по этому вопросу, мы можем сильно повысить благосостояние юристов. И еще: а вдруг клиент не захочет последовать вашему совету? Он может вообще отказаться продавать икону - особенно если она ему действительно принадлежит.
- Рискните. У вас просто нет другого выхода. Иначе я вообще закрываю вопрос с поисками.
Установилось молчание. Сэр Джозеф взвешивал все «за» и «против». Наконец он сказал:
- Если мы остановимся на вашем варианте, то мне вполне может достаться лишь счет с Ямайки.
- Правильно. Мы все здесь рискуем. И еще одно условие. Положите двадцать тысяч фунтов на счет моего клиента - на будущие траты. Как только мы окажемся на Ямайке, я попрошу его перевести деньги туда.
- У меня тоже есть дополнительное условие. Долтон отправится с вами. Он будет представлять мои интересы. А вопрос с собственностью будет решать независимый юрист - если вам удастся отыскать икону.
- И чего мы этим добились, Гарри? - спросила Зоула.
- Мы отдельно переговорим с Дебби. Как только сэр Джозеф купит икону, мы договоримся о процентах.
- Переговорщик вы хоть куда, - заметил сэр Джозеф.
- Чего у нас нет, так это времени. По следу идем не мы одни.
- Полагаю, мы теперь одна команда, - сказал Долтон. - Я постараюсь раздобыть билеты на Ямайку.
- А я поеду в Линкольн. Паспорт, зубная паста и тому подобное. А ты, Зоула?
- Паспорт у меня в сумочке, а вещи я прихвачу по дороге.
Через несколько минут мы вновь проехали мимо паба. (Чтобы избежать пробки, нам пришлось сделать Uобразный разворот.) Долтон и сэр Джозеф еще были там. Они увлеченно разговаривали с кемто третьим.
