Бог Хольт был недоволен и Каден, и Коджи, и мною. Дымя своей сигаретой, он смотрел на нас так, словно собирался отправить на жертвенный камень.

Мы по-прежнему находились в «Стратосфере», только теперь арбузный сок потягивал сам Хольт да его подручные демоны. Коджи впустил его, после того как Хольт пригрозил взорвать башню. Даже отчаянные сорвиголовы Банановой республики понимали, что с боевыми вертолетами не справятся.

— Мне следует расстрелять вас обоих за предательство, — прорычал он, обращаясь к Каден и Коджи, после чего ткнул сигаретой в мою сторону: — И тебя тоже, потому что ты явно с ними заодно.

— Тах тут ни при чем, мы его похитили, — встряла Каден.

— Никто меня не похищал, это мой выбор, — возразил я.

— Да кто, черт побери, сказал, что у тебя есть право выбора? Ты мой пленник.

— Вот как? А ты говорил, будто я твой гость.

— Это было до того, как ты вступил в сговор с врагами.

— Никакие мы не заговорщики. Пока ты дрался с науалями на углу Бродвея и Таймс-Сквер, мы разработали план, как убить Пернатого Змея.

— Слава тебе, Господи! — вскричал Хольт, возведя глаза к потолку. — Нет, вы слышали, а? Эти штатские придумали, как спасти мир!

Он снова уставил в меня сигарету.

— Послушай меня, Тах. Мы собираемся отправить тебя в прошлое, чтобы ты привел меня и одного из моих людей к чудовищу. Мы собираемся взять с собой портативную атомную бомбу. И мы собираемся взорвать ее в Тео, чтобы уничтожить чудовище раз и навсегда.

— Ничего не выйдет, — с ходу заявил Коджи. — Чтобы уничтожить чудовище со стопроцентной гарантией, вам нужно сровнять с землей гору, а бомбу такого размера и мощности вам не переправить. Кроме того, время будет работать против вас. Вам придется идти в город с места прибытия — сколько это займет времени? День? Месяц? Три месяца? Не исключено, что у мира такого запаса времени уже нет.

— Да, времени у нас немного, — повторил за ним я, хотя не был уверен, что правильно понимаю, о чем он толкует. Однако у меня уже вызрел собственный план того, как совладать с Пернатым Змеем. — Поэтому я предлагаю выслушать мои соображения.

Хольт глубоко затянулся сигаретой, прикрыв глаза, и я почувствовал, что терпение бога по отношению ко мне на пределе.

Наконец, он медленно открыл глаза и, воззрившись на меня, проворчал:

— Ладно, Тах. Излагай свой план спасения мира.

Я расправил плечи: Каден могла бы мною гордиться.

— Я отправлюсь в Теотиуакан и проделаю в спине Пернатого Змея дырку.

Воцарилось гробовое молчание. Ничего похожего на восторженные возгласы и аплодисменты почему-то не последовало.

Каден осторожно прокашлялась.

— Тах, не мог бы ты, хм, объяснить поподробнее?

— Ты же сама говорила, что он носит на спине то, чем дышит.

— Ну да, запас метана. Он ведь дышит метаном.

— Эй, — вмешался Хольт, — может быть, и мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?

— Он… кем бы он ни был, дышит метаном. Поэтому он избрал метан своим оружием. Кислородная атмосфера сохраняется только потому, что ему нужны люди, через которых он осуществляет свою власть, пока не измыслил способ воспроизвести себя или других дышащих метаном существ. Подозреваю, что эти «ягуары-оборотни» — промежуточный результат биологических экспериментов, целью которых является выведение таких существ. Тогда он сможет сделать метановой всю атмосферу планеты.

Хольт задал еще несколько вопросов, и после того как Каден и Коджи ответили, встрял я:

— Во время игры он носит свой газ в пузырях на спине.

— Во время… чего?

Бог снова испытывал раздражение и нетерпение.

— Он появляется только раз в год и никогда не покидает Теотиуакан. Он выбирается из своего логовища, где может дышать свободно, и берет воздух с собой. Он появляется только для того, чтобы играть в мяч. И когда мы будем играть, я продырявлю его резиновые воздушные пузыри.

Хольт смотрел на меня так, словно я только что вознесся из древнего мира:

— Что заставляет тебя думать, будто это существо, держащее в страхе весь мир, справиться с которым не могут величайшие ученые и стратеги, позволит тебе приблизиться к нему и выпустить из его баллонов воздух или чем он там дышит?

Я вздохнул и в то время как отвечал ему, улыбнулся Каден. Айо! Какие все-таки глупцы эти боги — и Хольт и Коджи.

— Его любовь к игре, — пояснил я.

Но где им было понять, что игра в мяч может быть даже важнее спасения мира…