– Держитесь крепче! – окликнул летчик.

Маленький двухмоторный «Оттер» брыкался, словно необъезженный жеребец, пролетая над забитым айсбергами морем Уэдделла. По мере приближения к берегу ветер усиливался.

– Эти проклятые широты регулярно устраивают хорошенькую взбучку! – продолжал летчик. – Если вас мутит и вы собираетесь метнуть харчи, у меня есть гигиенический пакет. Не надо пачкать мою девочку!

Грей, сидевший на откидном кресле, обеими руками крепко держался за ремни. Он был пристегнут к боковой стенке фюзеляжа. Рядом натужно скрипели и громыхали ящики с оборудованием и снаряжением. Обыкновенно Пирс неплохо переносил качку, однако эти «американские горки» явились испытанием даже для него.

Джейсон сидел напротив. Уронив голову, он дремал, судя по всему, не обращая никакого внимания на турбулентность. По-видимому, у него был большой опыт общения с непогодой, бушующей на подходах к ледовому континенту. Зато парня вымотал долгий двадцатичетырехчасовой перелет на южную оконечность земного шара.

Хорошо хоть этот отрезок был последним.

Сегодня утром, сразу после восхода солнца – что на этом краю земли было полднем, началом долгой антарктической зимы, – сотрудники «Сигмы», вылетев с Фолклендских островов на Антарктический полуостров, приземлились на каменистом мысе, выступающем в море из острова Аделаида, где находится английская станция «Ротера». Перелет проходил на борту большого ярко-красного «Дэш-7» с надписью «Британское антарктическое общество» на борту. На станции «Ротера» сотрудники «Сигмы» пересели на маленький «Оттер» такой же раскраски и отправились через море Уэдделла к шельфовому леднику Бранта, плавающей льдине толщиной сто метров, обхватившей побережье Земли Котса, являющейся частью Восточной Антарктиды.

По мере приближения к берегу два винта самолета все чаще вгрызались в полярные воздушные течения, так называемые «катабатические ветры», потоки воздуха, с ревом скатывающиеся с высоких вершин внутренних гор вниз к морю.

Самолетом управлял английский летчик по фамилии Барстоу, мужчина в годах, имеющий за плечами большой опыт работы в Антарктике.

– Вы знаете, что название этих потоков происходит от греческого слова «катабаино», что означает «идти вниз?» – спросил Барстоу, тоном опытного экскурсовода продолжая свой рассказ.

– Будем надеяться, с нами это не произойдет, – проворчал голос у Грея за спиной.

В конце грузового отсека приютился Джо Ковальски. Ему пришлось сложить свое огромное тело пополам, чтобы поместиться в тесном пространстве. Сейчас великан напоминал обритую наголо гориллу, втиснувшуюся в канализационную трубу. Он сидел пригнувшись, спасая свою голову от ударов о низкий свод, и все же за тряский перелет через море Уэдделла ей уже изрядно досталось.

Кэт отправила великана в эту экспедицию на тот случай, если потребуется грубая физическая сила, но вслух она высказала и другую причину: «Уберите его отсюда куда-нибудь подальше. После разрыва с Элизабет Полк он только и делает, что слоняется по нашим коридорам».

Грей недоумевал, как Кэт удалось разглядеть разницу. И в лучшие дни Ковальски никогда не светился солнцем.

И все же Джо не жаловался. Пусть по виду бывшего военного моряка сказать это было трудно, но у него имелись свои таланты, в основном в тех вопросах, когда требовалось что-то взорвать. Как специалист по взрывотехнике «Сигмы», Ковальски в прошлом уже не раз оказывал неоценимую помощь. К тому же его сварливый характер был не более чем плесенью на хлебе. Нужно было просто привыкнуть к нему, и тогда оказывалось, что Ковальски – парень что надо.

«Хотя вслух я это ни за что не признаю».

– Вон там видна станция «Халли», – окликнул Барстоу, закладывая вираж перед заходом на посадку. – Та большая синяя сороконожка, выползшая на лед.

Выкрутив шею, Грей выглянул в иллюминатор.

Прямо внизу на отвесные скалы из голубого льда, взметнувшиеся вверх на высоту сорокаэтажного небоскреба, накатывались черные волны. Хотя внешне кромка шельфового ледника Бранта казалась обыкновенной изрезанной береговой линией, в действительности это была плавающая в воде льдина шириной шестьдесят миль, сползающая с расположенных восточнее высоких вершин Земли Королевы Мод. Ледник ежегодно продвигался вперед на длину десяти футбольных полей, на конце обламываясь айсбергами, тая в более теплых водах моря Уэдделла и под воздействием приливов и отливов.

Однако внимание Грея привлекло то, что взгромоздилось на ледяные скалы. Это действительно напоминало огромную сороконожку. Исследовательская станция «Халли-6» была построена в 2012 году с использованием уникальной конструкции из отдельных стальных модулей, выкрашенных в синий цвет, которые были соединены между собой закрытыми переходами. Каждый модуль стоял на похожих на ходули лыжах, высота которых регулировалась гидравлическими домкратами.

– Это уже шестая версия «Халли», – объяснил Барстоу, направляя самолет навстречу ветру. – Предыдущие пять были погребены под снегом, раздавлены и сброшены в море. Вот почему сейчас она стоит на лыжах. Теперь станцию можно вытащить из глубокого снега или отвести подальше от дрейфующих льдов.

Ковальски прижался носом к иллюминатору.

– Тогда почему она сейчас так близко к обрыву?

И великан был прав. Восемь соединенных между собой модулей, выстроившихся в ряд, находились всего в сотне ярдов от края ледяной скалы.

– Долго она здесь не пробудет. Через пару недель потянем ее ближе к земле. Умные головы, занимающиеся климатом, целый год изучали таяние ледников, измеряя, с какой скоростью лед сползает с этого проклятого континента. Здесь они уже почти закончили, и всю их компанию переправят на противоположный конец Антарктиды. – Летчик оглянулся – что Грею совсем не понравилось, поскольку «оттер» в этот момент как раз вошел в глубокое пике, направляясь к взлетно-посадочной полосе. – Они отправятся на шельфовый ледник Росса. На станцию «Мак-Мердо». Одну из ваших, американских баз.

– Следи-ка ты лучше за дорогой, – буркнул сзади Ковальски, для пущей убедительности указывая рукой вперед.

Летчик снова занялся своим делом, а Грей повернулся к Джейсону, разбуженному тряской и шумом.

– Станция «Мак-Мердо»? У тебя там родственники, верно?

– Рядом, – уточнил Джейсон.

– И кто захочет здесь жить? – проворчал Ковальски. – Понадобится отлить, так сразу же отморозишь себе яйца.

Барстоу фыркнул.

– Особенно в разгар зимы, дружище. А заодно и член. В некоторые зимы здесь вообще чума.

– Чума? – переспросил Ковальски.

– Он имел в виду, очень холодно, – перевел Грей.

– Почему одна секция станции в середине выкрашена в красный цвет, – спросил Джейсон, – указывая вниз, – а все остальные синие?

– Там у нас квартал «красных фонарей», – рассмеялся Барстоу, борясь с тем, чтобы удерживать самолет ровно. – Это та секция, где происходит вся веселуха. Мы там едим, по особым случаям выпиваем по кружке, играем на бильярде и смотрим телек.

Круто нырнув вниз, «Оттер» покатился по расчищенной полоске, выполняющей роль взлетно-посадочной полосы, с грохотом подскакивая на лыжах. Наконец самолет остановился недалеко от станции.

Все вышли. Ветер тотчас же отыскал все щели и неплотно застегнутые клапаны в теплых полярных куртках. Каждый вдох напоминал глоток жидкого азота, а отраженный от сплошного льда свет низко висящего над горизонтом солнца слепил глаза. До захода солнца оставалось всего полчаса. Еще через пару дней оно уже вообще не будет ни вставать, ни заходить.

Летчик вышел из самолета вместе с пассажирами, но не застегнул молнию куртки и не стал надевать капюшон.

– Долго такое тепло не продержится, – сказал он, поднимая обветренное лицо к голубому небу, словно купаясь в последних лучах солнечного света.

«Тепло?»

У Грея от холода даже зубы клацали.

– Надо загорать, пока есть такая возможность, – заметил Барстоу, ведя своих пассажиров к лестнице, поднимающейся в один из огромных синих модулей.

При взгляде с земли сооружение поражало своими размерами. Каждый блок напоминал двухэтажное здание, поднятое на пятнадцать ярдов над поверхностью льда на четырех здоровенных гидравлических лыжах. Под станцией смог бы запросто проехать трактор, что время от времени и происходило, судя по стоящему неподалеку «Джон Диру».

– Наверное, именно так они и таскают эти модули, – заметил Джейсон, оглядывая громадное чудо техники американского производства. Прищурившись, он окинул взглядом заиндевелый корпус станции. – В целом все напоминает декорации к «Звездным войнам».

– Точно, – согласился Ковальски. – Ледяная планета Гот.

Грей и Джейсон с удивлением посмотрели на своего товарища.

Вечная ухмылка на лице Джо стала еще шире.

– А что, я смотрю фильмы.

– Сюда, джентльмены, – сказал Барстоу, указывая своим пассажирам на лестницу.

Когда все поднялись наверх и отряхнули с сапог снег, открылась дверь и на площадку шагнула женщина в расстегнутой красной куртке. Ее длинные черные волосы были зачесаны назад и для защиты от ветра собраны в тугой, но по-прежнему женский хвостик. Тело у нее было гибким и упругим, а обожженные ветром щеки покрывал стойкий загар антарктического лета. Эта женщина определенно не жила затворницей в стенах станции.

– Добро пожаловать на дно мира, – приветствовала она гостей. – Я Карен ван дер Брюгге.

Поднявшись, Грей пожал ей руку.

– Благодарю за то, что предоставили нам кров, доктор ван дер Брюгге.

– Зовите меня просто Карен. Мы здесь далеки от официальных формальностей.

Пирса вкратце просветили насчет этой женщины, совмещавшей должности начальника станции и научного руководителя. В свои сорок два года доктор ван дер Брюгге, выпускница Оксфордского университета, уже была арктическим биологом с мировым именем. В досье Грей видел ее фотографии белых медведей, сделанные в Арктике. И вот сейчас доктор ван дер Брюгге находилась в противоположном конце земного шара и изучала гнездящихся здесь императорских пингвинов.

– Проходите внутрь. Мы вас устроим. – Развернувшись, она шагнула в люк. – Это командный модуль; здесь находятся центр управления, связь, медицинский пункт и мой кабинет. Но, думаю, вам будет уютнее в нашей зоне отдыха.

Пока доктор ван дер Брюгге вела их по своим владениям, Грей озирался по сторонам. Он увидел маленький лазарет с одной-единственной операционной. Перед дверью в центр связи Пирс остановился.

– Доктор ван дер Брюгге… Карен, я пытаюсь связаться с «Сигмой» с тех самых пор, как мы добрались до станции «Ротера» на острове Аделаида, но сигнал все время недостаточно сильный.

Женщина нахмурилась.

– Ваш спутниковый телефон… судя по всему, он работает через геостационарные спутники.

– Совершенно верно.

– Все это хорошо до тех пор, пока не забираешься на семьдесят градусов южнее экватора. Что, по сути дела, означает всю Антарктиду. Здесь мы пользуемся системой низкоорбитальных спутников. – Она указала на дверь. – Не стесняйтесь, звоните куда вам нужно. Мы обеспечим вам некоторую конфиденциальность. Но должна вас предупредить: сейчас как раз в самом разгаре солнечная буря, которая влияет и на наши системы. Приходится терпеть, зато благодаря солнечным бурям очень красивы наши aurora australis, полярные сияния.

– Благодарю вас. – Шагнув в центр связи, Грей закрыл за собой дверь.

– Я провожу вас в зону отдыха, – повернувшись к остальным, сказала Карен. – Смею предположить, вам сейчас не помешает перекусить и выпить горячего кофе.

– От халявного угощения я никогда не отказываюсь, – немного повеселев, заявил Ковальски.

Они направились к люку, ведущему в закрытый переход между модулями. Тем временем Грей подошел к спутниковому телефону. Набрав номер «Сигмы», он услышал в трубке цифровой шум, говорящий об установлении защищенного соединения.

Кэт ответила сразу же.

– Как вы добрались до станции «Халли»? – не теряя времени, спросила она.

– Боюсь, от тряски у меня вывалилась пара пломб, но мы на месте, целые и невредимые. Нам все равно нужно дождаться прибытия того, кого посылает сюда профессор Харрингтон. И тогда, возможно, мы наконец получим первые ответы на вопросы.

– Хочется надеяться, это скоро произойдет. За последние два часа известия из Калифорнии становились все более мрачными. Туда приближается холодный фронт, угрожающий проливными дождями и селевыми оползнями.

Грей понимал, чем это грозит. Удержать заразу в карантинной зоне станет невозможно.

Кэт продолжала говорить, но часть ее слов терялась среди треска статического электричества и цифрового шума.

– Ты должен также знать, что у Лизиного брата… признаки заражения. Двадцать минут назад случился первый приступ. Мы до сих пор не можем определить, что это – вторичные последствия контакта с реагентом или результат перенесенной операции. В любом случае, нам нужен рычаг, чтобы… изменить ситуацию. Как можно скорее. Пока не начался настоящий ад.

– Как Лиза? Держится?

– Она работает без перерыва. Стремится найти какой-нибудь способ помочь брату. И все же Пейнтер беспокоится. Единственным хорошим известием можно считать то, что появилась ниточка, ведущая к вредителю, совершившему диверсию на базе. В настоящий момент мы как раз ее разматываем.

– Хорошо, я сразу же перешлю все, что у меня здесь будет. Но нам еще час ждать посланца профессора Харрингтона, который доставит нас к нему.

«Где только это находится, черт побери?»

Нетерпение Кэт чувствовалось, даже несмотря на то, что она находилась на противоположном конце земного шара.

– Если бы только этот Харрингтон не страдал манией преследования…

Грей понимал ее отчаяние, но ему не давала покоя другая мысль: «А что если у Харрингтона есть веские основания бояться всех и вся?»

«Я снова вернулся домой…»

Солнце опустилось к самому горизонту. Джейсон воспользовался случаем, чтобы насладиться открывшимся его взору зрелищем. Он сидел за столом перед двойным рядом трехслойных окон, которые выходили на ледовое поле, тянущееся до моря Уэдделла. На темно-синих волнах тут и там покачивались огромные ледяные корабли, обработанные ветром и водой в причудливые формы с высокими мачтами, мостиками и зазубренными бело-голубыми парусами.

Джейсон поступил в «Сигму» ради того, чтобы творить добро, чтобы защищать свою родину, но он также рассчитывал повидать мир. Вместо этого бо́льшую часть времени ему приходилось торчать под землей в штаб-квартире «Сигмы», и вот теперь он наконец впервые отправился на оперативное задание…

«Меня отправили домой…»

В детстве Джейсон долго жил в Антарктиде вместе с матерью и отчимом, которые по-прежнему работали рядом со станцией «Мак-Мердо», на противоположном конце ледового континента.

«И вот теперь я описал полный круг».

Джейсон сосредоточенно потягивал горячий чай, рассеянно слушая разговоры сотрудников базы, находящихся вместе с ним в зоне отдыха. Красный модуль был разделен на два уровня. В нижней половине размещалась столовая, откуда винтовая лестница вела наверх, где находились маленькая библиотека, компьютерная комната и конференц-зал. Здесь была даже стенка для скалолазания, проходящая от одного этажа к другому.

Прямо перед Джейсоном гоняли шары на бильярде трое парней, судя по языку, норвежцы. Хотя станция была английской, на ней работало много ученых из других стран. По словам доктора ван дер Брюгге, в летние месяцы здесь обыкновенно находилось от пятидесяти до шестидесяти специалистов, однако сейчас, с приближением долгой полярной зимы, их число заметно сократилось. Сейчас на станции оставалось всего двадцать человек, и лишь десяток пробудет здесь несколько месяцев абсолютной темноты.

В переходный период станция бурлила активной деятельностью – как внутри, так и снаружи. За окном два гусеничных вездехода перетаскивали контейнеры. Но самым поразительным зрелищем был зеленый трактор «Джон Дир», волокущий по льду один незакрепленный синий модуль. Наконец трактор, подобно призраку, скрылся в густом тумане, облепившем шельфовый ледник несмотря на ветер, усилившийся с приближением заката.

Начальник станции рассказала, что на следующей неделе станция будет разобрана, перетащена по частям ближе к материку и собрана снова. Работать придется круглосуточно.

В небе появился еще один «Оттер», низко летящий над кромкой ледника. Сверкнув в последних лучах заходящего солнца, самолет сделал разворот, заходя на посадку. Эта машина была не вишнево-красной, как это принято в «Британском антарктическом обществе», а белой как мел. Подобная окраска была очень необычной для антарктического региона, где предпочтение отдается ярким, сочным цветам, которые лучше выделяются на фоне снега и льда.

«Быть может, это и есть посланник профессора Харрингтона».

Джейсон привстал, готовый идти за Греем. Ковальски был рядом, в буфете, аппетитно уплетая здоровенный кусок пирога.

Внезапно самолет снова резко набрал высоту, уходя от расчищенной взлетно-посадочной полосы. Похоже, он вовсе не собирался приземляться. Значит, это не посланник. Тревога была ложной.

Джейсон опустился на стул.

Самолет заложил крутой вираж. Сбоку открылся люк, там произошло какое-то движение, после чего из люка высунулась пара подозрительных длинных черных труб.

Из концов труб вырвалось пламя, сопровождаемое дымным шлейфом.

Реактивные гранатометы.

Первые взрывы уничтожили одинокий красный «оттер», стоявший на взлетно-посадочной полосе. Затем белый самолет сделал разворот, заходя на станцию.

Джейсон почувствовал, что его схватили за руку.

– Малыш, пора сматываться! – крикнул Ковальски, рывком поднимая его на ноги.

Низко пригнувшись, Грей бежал по крытому переходу, соединяющему командный модуль с зоной отдыха. У него в ушах все еще звучали отголоски взрывов. Закончив телефонный разговор с Кэт, он вышел в коридор – и тут взорвалась первая граната. В окна перехода были видны горящие обломки «Оттера».

Впереди показалась другая пригнувшаяся фигура.

– Карен, с вами все в порядке? – окликнул Грей, подбегая к начальнику станции.

Та была оглушена и растеряна. Наконец взгляд ее голубых глаз сфокусировался, и в них сверкнул не страх, а ярость.

– Это еще что за чертовщина? – выпалила Карен.

– На нас напали.

– Нам нужно подать сигнал SOS. – Она попыталась протиснуться мимо Пирса.

Тот остановил ее, поймав за талию. Рев двигателей самолета нарастал. Грей потащил Карен к зоне отдыха.

– Нет времени, – на бегу бросил он.

– Но…

– Доверьтесь мне.

У Грея не было времени все объяснять, поэтому он увлек Карен к концу прохода, буквально неся ее на руках. Добежав до двери, он распахнул ее. Впереди показался Ковальски, заполняя своими габаритами дверной проем. Точно так же великан тащил за собой Джейсона.

– Назад! – заорал Пирс.

Ковальски освободил дорогу, и Грей, ввалившись в дверь, толкнул Карен навстречу своим товарищам. Едва он успел захлопнуть за собой дверь, как от двух новых взрывов содрогнулся весь модуль. В столовой с полок полетела на пол посуда, от ударной волны треугольные окна покрылись трещинами.

Грей выглянул в окошко в двери. Противоположный конец перехода был полностью разрушен взрывом. В стене командного модуля зияла дымящаяся пробоина.

«Как раз там, где находился центр связи…»

Подойдя к Грею сзади, Карен заглянула ему через плечо.

– Нас изолировали, – объяснил Пирс. – Сначала уничтожили самолет, лишив нас единственного средства покинуть ледник. Затем, услышав, что самолет заходит сюда, я понял, что следующей целью станет центр связи, чтобы окончательно отрезать нас от окружающего мира.

– Кто это?

Грей вспомнил боевиков, напавших на штаб-квартиру УППОНИР. «Оттер», нанесший удар по антарктической станции, был белый – в такой цвет выкрашена техника, предназначенная для ведения боевых действий в полярных широтах. Следовательно, с минуты на минуту должен был последовать штурм станции.

– Оружие у вас есть? – спросил Грей.

– На складе. – Карен махнула рукой в противоположную сторону. – В последнем модуле станции. Но его совсем мало.

Пусть лучше будет мало, чем ничего.

К этому времени здесь собрались остальные исследователи, всего человек десять, включая Барстоу.

– Сколько еще человек находится на станции? – спросил Грей, ведя маленький отряд через обеденный зал.

Окинув взглядом собравшихся, женщина прикинула в уме.

– В это время года – человек пять-шесть, не больше, не считая тех, кто находился за пределами станции.

Дойдя до противоположного конца, Грей распахнул дверь в следующий проход.

– Не останавливаться! Переходим из модуля в модуль! До самого конца! – Пропустив всех вперед, он поравнялся с Карен. – Станция оснащена системой внутренней связи? Нужно подать сигнал общей тревоги.

Карен кивнула.

– Конечно. Сигнал также поступит по радио всем, кто находится снаружи.

– Хорошо. В таком случае, как только мы доберемся до последнего модуля, отдайте приказ об эвакуации.

На бегу Карен озабоченно оглянулась на него.

– После захода солнца температура сразу же сильно понизится.

– Выбора у нас нет.

Снаружи все стихло. Взрывов больше не было. Грей мысленно представил себе «Оттер», заходящий на посадку. Несомненно, штурмовая группа высадится с минуты на минуту. Лишившись связи, персонал станции не может вызвать помощь, в то время как у нападающих будет вся ночь, чтобы тщательно обыскать модули или просто заложить заряды и взорвать их ко всем чертям.

Пока Грей излагал свой план, его отряд вбежал в следующий модуль.

Это был жилой отсек, состоящий из нескольких маленьких спален, выкрашенных в яркие цвета. Там беглецам встретился еще один сотрудник, перепуганный насмерть невысокий парень в очках. Продолжив путь, отряд прошел через два исследовательских модуля. Оба были уже законсервированы на зиму.

Наконец беглецы добрались до последнего вагона этого ледяного состава. С первого же взгляда стало ясно, что это склад.

– Где оружие? – нетерпеливо спросил Грей.

– У дальней двери, – ответила Карен, бросая связку ключей Барстоу. – Покажите им.

Летчик повел Грея в противоположный конец склада, а Карен подошла к висящему на стене устройству внутренней связи, быстро набрала нужный код и включила сигнал общей тревоги. Она приказала всем, кто находился на станции, немедленно ее покинуть, а тем, кто оставался снаружи, ни в коем случае не возвращаться на станцию.

Барстоу проводил Грея к сейфу у дальней стены и отпер массивные двустворчатые двери. Увидев внутри лишь несколько карабинов и пистолетов, Пирс постарался скрыть свое разочарование, но опять же, что могло угрожать персоналу станции? Обитающих на суше хищников здесь не было – вообще никого, кроме пингвинов и тюленей. По всей видимости, карабины и пистолеты предназначались для усмирения излишне буйных гостей станции, а не для отражения полномасштабного нападения.

Грей раздал шесть пистолетов «Глок-17» и закинул на плечо одну из трех автоматических винтовок Л-86А2. Вторую он вручил Ковальски, а последнюю протянул Барстоу. Джейсон, которому достался «глок», умело передернул затвор, проверяя оружие.

Пирс подошел к окошку в последней двери. Снаружи короткий день закончился, и наступила ночь, накрыв все вокруг черным одеялом. За дверью была небольшая площадка, которая вела к трапу, спускающемуся на лед.

– Ковальски и Барстоу, как только мы окажемся внизу, надо будет постараться помешать самолету приземлиться. Если это не удастся, займем позицию, которую можно будет оборонять. – Грей повернулся к Джейсону. – Ты уведешь остальных от станции. Вы должны отойти как можно дальше.

Парень кивнул. Его взгляд был чуть затуманен страхом, но он был готов действовать.

Вернулась Карен, принеся в охапке портативные рации.

– Решила прихватить на всякий случай.

Как только все были готовы, Грей первым шагнул к двери. Распахнув ее, он оказался в темноте антарктической ночи. Когда ему в лицо ударил порыв ледяного ветра, он вдруг усомнился в разумности своего плана. В ледяной пустыне смерть была такой же неизбежной, как и внутри станции. Необходимо найти какое-нибудь укрытие, и быстро.

«Но где?»

Прогремел еще один взрыв, от которого содрогнулась станция. Свет мигнул и погас окончательно.

Сзади послышался испуганный голос Карен:

– Похоже, они взорвали генераторы!

Грей нахмурился. «Неужели враг подслушал сигнал тревоги, переданный начальником станции? А что если этот сигнал только подстегнул новую атаку? Или же боевики нанесли этот завершающий удар, чтобы еще больше запугать свои жертвы перед высадкой?»

Непрекращающийся гул двигателей «оттера» напомнил о том, что дальнейшее промедление только усугубит ситуацию. Понимая это, Грей шагнул в холод, натянул перчатки и подошел к трапу. Ухватившись за поручни, он соскользнул вниз и помахал рукой, приглашая остальных последовать его примеру.

Прижав приклад винтовки к плечу, Пирс направил оптический прицел на огни кружащегося в ночном небе «Оттера». Самолет заложил вираж, разворачиваясь над дальним концом станции. Из его фюзеляжа вырвалась вспышка света. Над ледовым полем раскатился грохот нового взрыва. Крохотный островок света в кромешной темноте погас.

– Думаю, это был один из наших вездеходов, – виновато пробормотала Карен. – Наверное, мне нужно было приказать им погасить огни.

Грей заметил справа от станции еще один вездеход, и рядом трое мотонарт.

– Вы сможете быстро завести эти машины? На них вы будете передвигаться гораздо быстрее, чем пешком. Но только не зажигайте фары.

Карен кивнула.

– А что если у врага есть приборы ночного видения? – предположил Джейсон, присоединяясь к ним.

– В этом случае они с одинаковой легкостью засекут и мотонарты, и пеших людей. – Грей указал на покрывало густого тумана, опускающееся на лед за станцией. – Как только заведете машины, направляйтесь туда. Это наилучший шанс укрыться.

Джейсон с сомнением посмотрел на ненадежное убежище.

Стремясь получить хоть какое-нибудь дополнительное преимущество, Грей повернулся к Ковальски и Барстоу.

– Мы постараемся выиграть как можно больше времени. – Он указал в сторону, противоположную от стоянки мотонарт. – Если мы откроем огонь оттуда, все внимание врага окажется привлечено к нам.

Ковальски пожал плечами.

– Пожалуй, так лучше, чем околевать от холода, сидя на месте.

Барстоу молча кивнул.

Поставив обеим группам задачу, Пирс отдал приказ разделиться. Джейсон, уводя свой отряд к машинам, оглянулся.

– Одни мотонарты трехместные. Я оставлю их с работающим двигателем. На всякий случай.

Грей признательно кивнул. Смекалка молодого парня произвела на него впечатление.

Решив этот вопрос, он провел Ковальски и Барстоу под складским модулем станции. Услышал, как с противоположной стороны ожили двигатели мотонарт – вначале неуверенно, с перебоями, но постепенно набирая мощность.

Грей проводил взглядом, как вторая группа медленно скрылась в тумане, одни мотонарты за другими.

Удовлетворившись, он шагнул на открытое место, держа винтовку наготове. В ночном небе «Оттер» сделал разворот и снова начал заход на станцию, но теперь с набором высоты, словно почуяв присутствие в темноте стрелков.

Странные действия самолета встревожили Грея. У него по спине пробежал холодок недоброго предчувствия.

«Почему самолет до сих пор не попытался приземлиться?»

«Оттер» продолжал медленно описывать круг, словно ястреб над полем. До сих пор все действия нападавших были направлены на то, чтобы изолировать базу, прижать к земле тех, кто в ней находился.

«Но с какой целью? Чего они ждут?»

Ответ раздался через считаные мгновения.

Оглушительный взрыв, в сотни раз мощнее взрывов реактивных гранат, встряхнул мир вокруг. У дальнего конца станции в ночное небо взметнулся гейзер льда и пламени. Затем прогремел еще один взрыв, гораздо ближе, и тотчас же за ним последовал третий.

Ударная волна сбила Грея и его товарищей с ног. Мощные заряды взрывчатки были запрятаны в толще льда. Несомненно, их установили заранее.

Взрывы продолжались, распространяясь от противоположного конца станции.

Грей перевел взгляд на побережье, затянутое густым туманом.

«По крайней мере остальные успели выбраться отсюда…»

Внезапно у него на глазах по льду побежали глубокие трещины, соединяя воедино свежие воронки от взрывов и разбегаясь еще дальше. Он понял, что огромная льдина, плавающая в воде, раскалывается по вертикали.

Внезапно Грей понял замысел врага.

Все в груди сжалось в холодный кулак.

В подтверждение худших его опасений раздался громкий треск, подобный тому, как если бы разломилась сама земная кора.

Лед под ногами сдвинулся, наклоняясь от новой трещины в сторону темнеющего вдали моря. Заложенные в толще заряды оторвали кусок от шельфового ледника Бранта, сотворив новый айсберг – на макушке которого осталась станция «Халли-6».

Вздрогнув, вся станция медленно поползла по наклонившемуся льду, скользя на своих огромных лыжах.

Потрясенный Грей молча смотрел на происходящее.

Стоящий рядом Ковальски также все понял.

– Похоже, я все-таки не помирюсь со своей бывшей.