ЦЕРН.
Планы экспедиции
— Я… Скажу прямо, я потрясен, — произнес ошеломленный Хаккетт. — Сложность ситуации до сих пор не оценили в полной мере.
— Чего мы не учли? — поинтересовался Дауэр.
Скотт и Мейтсон склонились над картой с изображением пирамид на плато Гиза.
— Гравитацию. Ее нельзя не принимать в расчет. Ведь это же основополагающее правило. Возникая, любая жизнь противостоит силам гравитации. — Хаккетт ударил кулаком по ладони второй руки. — Благодаря ей мы с вами точно приклеены к Земле. И движемся вокруг Солнца. А Ньютону на голову упало яблоко. Мы можем не придавать гравитации значения. И даже на мгновение сбежать от нее. Но спрятаться — не сумеем. Она воздействует на все и вся, на целую Вселенную. А Вселенная огромна.
Вот мы разговариваем сейчас о последствиях фактической гравитационной волны, а вас даже не интересует, насколько они сложны. Вместо того чтобы сконцентрировать внимание на этом, мы сидим и обсуждаем город, о существовании которого двадцать-тридцать минут назад никто даже не подозревал. Вы предлагаете пересечь половину покрытого льдом континента и взорвать город. Пригласили лингвиста, чтобы он перевел надписи на груде камней. Ваши стратеги придумывают, как бы не допустить войны, — и, несмотря на все это, вы склонны устроить взрыв. А я считаю, можно поднапрячь мозги и найти другой способ. Хотя, признаюсь, даже я, специалист в области теории сложности вычислений, чья обязанность — выявлять связи между вещами, на первый взгляд не имеющими друг к другу ни малейшего отношения, — в данном случае даже я не вижу никаких взаимосвязей. Такое впечатление, будто мы столкнулись с сущей бессмыслицей.
Едва ли не каждый из присутствующих неуютно поерзал на стуле.
— К чему ты клонишь, Джон? — спросил Дауэр.
— К тому, что прятать головы в снег, подобно толпе страусов, сейчас не время. Вы отдаете себе отчет в том, на что способна гравитационная волна? Она может шутки ради сместить планетную орбиту или добавить в году несколько дней либо, наоборот, убрать — если мы вообще уцелеем.
Джон Хаккетт медленно осмотрел лица сидевших за столом. На него глядели, не моргая. Создавалось ощущение, что он попросил подать на вегетарианский завтрак еще и бифштекс с кровью. Неужели до них не доходило?
— Меня интересует, что еще вы намерены предпринять? — настойчиво спросил он. — Построить ковчег и на нем спасти человечество?
— С Солнцем мы ничего поделать не в силах, — ответил Дауэр не терпящим возражений тоном.
— Можно сейчас же связаться с Египтом? — произнес Скотт.
Хаккетт поднес к губам палец, прося тишины, будто разговаривал с ребенком.
— Доктор Скотт… гм… Адмирал, а вам не приходило в голову, что воскрешение Атлантиды может нам помочь? — Дауэр нахмурил брови. — Помимо суперсовременного оборудования здесь, в ЦЕРНе, на происходящее с Солнцем отреагировала лишь она, Атлантида, причем весьма бурно. Вам не кажется, что ей известно об этих странностях больше, чем нам?
— Ты как будто считаешь, что она живая, — вставил Пирс.
— Атлантида покоилась подо льдом двенадцать тысяч лет — и вдруг проснулась. Возможно, отреагировав на солнечную активность. Отреагировав. Да-да.
— Во время предыдущего всемирного потопа она ничего полезного не совершила, — подчеркнул Скотт. — Потому-то и оказалась подо льдом.
— Воскрешение Атлантиды — хороший знак? — задумчиво протянул Дауэр. И сам ответил: — Нет.
— На связи станция Мак-Мердо. Докладывает лейтенант Ройбэк.
Металлический голос словно доносился из длинной железной трубы. На экране замелькали помехи. Лейтенант Ройбэк был не в форменном мундире, а в серой футболке с символом части. В руке лейтенант держал лист бумаги, на плече висело полотенце, как будто он только что вышел из спортзала. На заднем плане, над таблицами и мониторами красовался геральдический знак экспедиционных войск ВМФ — подразделения, дислоцированного в Антарктике: пингвины, обнимающие якорь.
Скотт удивился. Футболки в Антарктике? Что ж, значит, отправляясь туда, можно не бояться обморожений. Если дела обстоят именно так, он, пожалуй, вынесет это испытание.
Мак-Мердо была крупнейшей американской базой в Антарктике, на которой постоянно находились люди. По словам Гэнта, в любое время года там проживало свыше тысячи двухсот человек: ученые, военные, другие специалисты. Гэнт сообщил, что жилье и исследовательское оборудование для новой группы уже подготовлены.
Ройбэк ждал, Гэнт стоял возле экрана, пытаясь устранить помехи. Как раз в этот момент Хоутон снова вошел в кабинет, на ходу закрывая мобильник и опуская его в карман пиджака.
— Звонили из ООН.
Он занял прежнее место за столом, не замечая, что Пирс пристально на него смотрит.
— И? — поинтересовался Дауэр.
— Нас ждут завтра в десять утра во Дворце наций, — ответил Хоутон. — Обсудим с комиссией поездку инспекторов на китайскую базу.
— У нас мало времени, — пробасил Дауэр.
— Так положено, адмирал. Следует соблюсти все формальности, не то ООН почует недоброе.
Дауэр указал пальцем на Ройбэка, веля ему продолжать.
— Да, сэр. Спасибо, сэр.
Ройбэк кашлянул. Мейтсон все изучал разложенные на столе бумаги. К нему присоединилось несколько военных специалистов.
Ройбэк вновь заговорил:
— В четырнадцать часов по Гринвичу мы подали предупредительный сигнал, адмирал. Британская антарктическая служба оповестила все суда в районе шельфового ледника Ларсена: откололся и вышел в открытое море айсберг шириной в пятьдесят миль. Соблюдать предельную осторожность.
Хоутон ужаснулся:
— Пятьдесят миль! Такое возможно?
На него никто не обратил внимания.
— Где в данный момент находится Седьмая группа? — спросил Дауэр.
Ройбэк встревожился.
— «Нимиц» где-то в море. А «Сакраменто» и «Ингерсолл» всю неделю преследуют китайскую подводную лодку.
Мейтсон взглянул на Гэнта. Он помнил, что в тот момент, когда был обнаружен «Ред оспри», Гэнт числился в составе команды «Ингерсолла», эскадренного миноносца экспедиционных войск ВМФ, прикрепленного к Седьмой группе Тихоокеанского флота. «Ингерсолл» был скор, опасен и величествен.
Дауэр потребовал:
— Какую подлодку?
— Насколько мы знаем, «Циньдао».
— «Циньдао»? Ударная атомная подлодка класса «Хань», тип девяносто два. Крупная.
— Размером с два футбольных поля, сэр. Следует ли предупредить китайцев?
Дауэр был категоричен:
— Нет. К черту китайцев.
— Но ведь у них, — заметил Мейтсон, с загадочным видом отрываясь от бумаг, — есть поистине ценное бурильное оборудование. Если бы о наших достижениях я ничего не знал, считал бы, что они во многом нас опередили. Во всяком случае о С-60 им наверняка тоже известно.
Он опять устремил взгляд на диаграммы, не заметив мелькнувшего на лице Хоутона любопытства.
— Интересное предположение, — произнес Хаккетт. — А известно ли им о существовании подо льдом целого города?
— Мы не в курсе, — ответил Дауэр.
Хоутон не сказал ни слова.
— Наверное, известно, сэр, — возразил Гэнт. — В последние десять лет китайские технологии развиваются с поразительной скоростью. Невозможно угадать, что китайцы знают, а что нет… сэр.
— Значит, мы участники гонок по спасению жизней, майор. Готовы к такому испытанию?
— Да, сэр! — громко отчеканил Гэнт.
Мейтсон в замешательстве потрепал бороду.
— Пожалуйста…
На экране засуетился Ройбэк.
— Со станции «Амундсен-Скотт» на Южном полюсе сообщают, что не заметили в деятельности базы «Чжун Чанг» ничего необычного, — сказал он. — Мы же проводим разведку с помощью двух наземных разведывательных машин, сэр. Если желаете, можете взглянуть на результаты.
— Они доступны в сети?
— Частично, сэр. Я передам вам управление сигналом, если потребуется.
— Потребуется, — подтвердил Дауэр. — Да, взгляните на людей за столом. Это команда инспекторов. Доктор Хаккетт и доктор Скотт, инженер Ральф Мейтсон, специалист Роберт Пирс…
— Насколько я понял, вы пришлете еще и геолога, — сказал Ройбэк. — Сару Келси.
Хоутон выпрямил спину.
— Гм… Да, пришлем, — произнес он. Хаккетт и Скотт обменялись беспокойными взглядами. — Сейчас она выполняет другое задание. Подготовительную работу.
Ройбэк кивнул.
— Понятно. Адмирал, у нас небольшие неувязки с обеспечением жилищных условий. Я должен знать, каковы требования к питанию. Кто-нибудь из вас придерживается какой-либо диеты?
Люди за столом потупили взгляды.
Новэмбер наклонилась к Скотту:
— Уж гамбургеры-то у них найдутся?
— Пожалуй, перейдем к результатам разведки. Спасибо, лейтенант.
— Мы просто стараемся подходить к делу основательно, сэр.
По экрану поплыл непрерывный поток данных. Гэнт ввел соответствующие команды, и к цифрам добавилось видеоизображение.
Гэнт объявил:
— Это наземная разведывательная машина.
Мейтсон попытался сделать вид, что понимает, о чем речь, но не смог. И полюбопытствовал:
— А как она работает?
— Если мы вам расскажем, придется вывести вас на улицу и расстрелять, — с серьезным лицом произнес Дауэр.
— Кто смотрит в камеру?
— Сейчас? Майор Гэнт.
— Значит, это робот?
В некотором смысле. — Адмирал взглянул на Гэнта. — Местоположение?
— Высота пять тысяч семьсот пятьдесят девять футов над уровнем моря. Приблизительно сорок две мили от береговой линии Земли Королевы Мод.
На фоне белого снега и льда на экране тут и там чернели гранитные глыбы, точно пальцы давно почившего гиганта. Дауэр указал на одну из них.
— Что это?
Гэнт взглянул на сопровождающие картинку показатели. Изображение было довольно четким, если не считать единственной пульсирующей помехи. Она появлялась, возможно, потому, что информация шла не напрямую из Антарктики, а через уйму военных спутников-шпионов.
— Рейзор, — ответил Гэнт. — Его высота достигает половины Всемирного торгового центра. За ним шельфовый ледник Фильхнера.
Дауэр внимательнее всмотрелся в экран. В той его части, где машина обнаружила неприятеля, мигали перекрещивающиеся красные нити.
— Покажи-ка, что делается здесь, — велел Дауэр. — У основания Рейзора.
Изображение увеличилось в несколько раз. Зрители увидели тяжелые машины на широких гусеницах: бронированный транспорт по перевозке личного состава и, возможно, продовольственных запасов. Теперь можно было отчетливо различить неровности на поверхности Рейзора.
Гэнт покачал головой и восхищенно воскликнул:
— Вот это да, мистер Пирс! Вы опять оказались правы.
— За это-то мы ему и платим, — спокойно сказал адмирал.
На комментарий обратили внимание и все остальные, кто был в кабинете. Скотт устремил на Пирса вопросительный взгляд, а Хаккетт повел бровью. Что особенного сделал Боб Пирс?
Пирс не потрудился объяснить.
В общей сложности снегоходов — черных с ярко-оранжевыми знаками — было тридцать. На их изучение у Гэнта ушло несколько минут.
— Среди них три, нет, подождите… четыре военных топливозаправщика «Юнипауэр» с ходовой частью восемь на восемь, на двадцать тысяч литров каждый. Все на гусеницах. Да, китайцы не шутки шутят. Основательно приготовились к продолжительной работе на холоде.
Скотт спросил:
— А без гусениц не обошлись бы?
— При температуре минус пятьдесят градусов по Цельсию, — вызвался пояснить Мейтсон, — резиновые шины лопнули бы как стекло. А неприспособленная к таким условиям металлическая ходовая часть переломилась бы, точно промерзшая ветка. Когда попадаешь в собачий холод, меняются все правила. Привычные материалы ведут себя на морозе совсем иначе. Если выстрелить там из обычного оружия, оно взорвется. При температуре минус пятьдесят по Цельсию, — повторил он угрюмо, — невозможно бегать. Земля промерзает до глубины восемь футов. А при минус шестидесяти, если не укроешь лицо, даже дышать не получится. Когда в такой мороз пар от твоего дыхания попадает в воздух, тут же превращается в льдинки. Сибиряки называют их «шепотом звезд».
Скотт взволнованно посмотрел на Дауэра.
— Вы все это, надеюсь, учитываете?
— Экспедиционные войска ВМФ оснащены как полагается, профессор. Нам помогает авиация. Не волнуйтесь, проблем, связанных с экипировкой, не возникнет.
Гэнт провел пальцем по машинам на экране. Небо над ними было насыщенного голубого цвета, яркий солнечный свет подрагивал.
Хаккетт расправил плечи.
— Небо голубое. Северное сияние, должно быть, в устойчивой фазе.
Гэнта интересовало другое. То, что происходило непосредственно сейчас и отображалось на экране.
— Пять вездеходов «BV-206». Один из них… взгляните-ка, по всей вероятности, это РЛС. Пара британских « Лейландов». — Он заметил, что Мейтсон окинул его любопытным взглядом. — Пикап со съемным кузовом. Две российские БМП-3. Господи, каких только машин тут нет! По-моему, китайцы готовятся к чему-то грандиозному.
— Почему вы так считаете? — спросил адмирал.
— Транспорт у них слишком уж разнородный. Если хоть что-то выйдет из строя, потребуются запчасти. Когда операция не представляет собой сложности, лучше задействовать технику проверенную.
— Не лишено смысла.
Скотта охватил страх.
— Боже! — воскликнул он. — Да ведь это военная зона.
— Да, доктор Скотт, и вам предстоит взглянуть на нее собственными глазами, — подтвердил адмирал.
Скотт неуютно поерзал на стуле, когда на экране вспыхнула красная стрелочка. Мейтсона разобрало любопытство, но он не произнес ни слова, дожидаясь того момента, когда Гэнт сочтет нужным отреагировать.
Стрелка служила сигналом об обнаружении поста управления, который китайцы поместили на вершине Рейзора, на высоте двух тысяч футов. На пост Гэнт и навел камеру.
— Обзор на триста шестьдесят градусов! — воскликнул Мейтсон.
— Давай-ка увеличение, — велел Дауэр. — Посмотрим, какие у них радары и РЭБ.
На экране показались отражатели спутниковых антенн. Радиолокационные мачты. Зенитки, дальнобойная артиллерия. Барак. Противоветровые щиты. И два китайских солдата — бойцы диверсионно-десантного отряда либо какого-то другого спецподразделения. Один из них чересчур хорошо следил за приборами: смотрел прямо в камеру разведывательной машины, улыбался и махал рукой.
Дауэр в отчаянии и ярости моргнул.
— Сукин сын!
Услышать ругательство из уст генерала никто не ожидал.
