Плато Гиза.
Каир
— Это мне? Как мило. Надеюсь, в нем горячий кофе! — прокричала Сара Келси, прижимая к голове бейсболку цвета морской волны.
Видавший виды вертолет «ЕН-101» за ее спиной, подняв огромное облако пыли, уже вновь взлетел в воздух. Представитель компании в сером костюме и красной кепке держал в руках серый каменный кувшин с длинным горлышком.
— Ошибаетесь! Хотя это и в самом деле для вас: нужно, чтобы вы взглянули на кувшин и сказали, что о нем думаете. — Он закашлялся от песка, протянул артефакт Саре. Как будто с неохотой выпрямился, посмотрел на винт удаляющегося вертолета и представился: — Эрик. Эрик Клемменс. — Придерживая кепку, он пожал Саре руку. Его лицо покрывала пыль. — Придется идти пешком. Вертолетам нельзя приземляться возле памятников… Итак, каковы ваши соображения?
— Гранит, — ответила Сара, вертя кувшин в руке. — Диаметр горлышка наверху — полдюйма, расширяется дюймов до шести. Как ни странно, никаких царапин и бороздок. Это камень, не глина, то есть изготовили кувшин не на гончарном круге, а на специальном станке типа токарного.
Клемменс просиял.
— Я так и думал!
— Это определил бы любой геолог или инженер. А в чем проблема?
— Проблема? Сомневаюсь, что кто-либо из здешних египтологов показывал хоть один из артефактов или памятников настоящему инженеру либо геологу.
— С чего вы взяли?
— Их главная задача — отклонить все, что идет вразрез с общепринятым взглядом на Древний Египет. К примеру, вот этот кувшин.
— Мы не археологи, Эрик.
— Они утверждают: наше мнение ошибочно по единственной причине — свидетельств того, что древние египтяне пользовались токарными станками, не существует.
Сара задумалась.
— Но без станка подобный сосуд не сделаешь.
— Вот именно, а им этот кувшин ни о чем не говорит. — Они пересекли территорию второстепенного внешнего комплекса и зашагали вперед по длинной гравиевой дорожке. — Если бы у нас был всего лишь единственный кувшин, тогда я, наверное, согласился бы с ними. Однако в общей сложности мы нашли их двенадцать. А еще шестнадцать диоритовых и восемь кварцевых чаш и кубок из полевого шпата и кварца. И знаете, что самое удивительное?
Сара покачала головой, на ходу рассматривая лагерь и запоминая дорогу. Перспектива заблудиться здесь никак ей не улыбалась.
— С какой скоростью работает современный токарный станок? — спросил Клемменс.
Вопрос не застал Сару врасплох. В конце концов, они работали на нефтедобывающую компанию.
— Для обработки камня? Около девятисот оборотов в минуту. За одно вращение врезается в камень примерно на одну десятитысячную дюйма.
— Снимаю шляпу — вы правы. Внутренние же стенки этого кувшина свидетельствуют о том, что за одно вращение долото входило в гранит на десятую дюйма. Следовательно, на него оказывалось давление не меньше метрической тонны. Такой маленький кувшинчик просто разлетелся бы на куски. В любом случае, по моим подсчетам, тот, кто делал эту штуку, использовал в пятьсот раз более быструю машину, чем те, что мы применяем в компании.
— Вы серьезно?
— Еще как, Сара! Загадок тут целая тьма: кварцевую часть, только представьте себе, по всей вероятности, обработали быстрее, чем часть из полевого шпата.
— Чепуха, — запротестовала Сара. — Кварц прочнее.
— У меня создается впечатление, что египтяне для обработки более твердых материалов использовали некие вибрационные технологии. Возможно, даже звуковые.
— То есть звуковые волны?
Клемменс пожал плечами.
— Приблизительный возраст сосудов определял специалист. Он изучил слой почвы, в котором их обнаружили, — туннель, раскопанный грабителями могил. Сосуды были изготовлены примерно в четвертом тысячелетии до нашей эры.
— Интересно, каким образом?
— Туннель вел к пирамидам. Но что там было грабить? Пирамид до второго-третьего тысячелетия до Рождества Христова не существовало.
Арабы-рабочие в длинных белых одеждах тут и там ворочали бетонные глыбы, на их лицах даже не блестел пот. Машины увозили булыжник. Генераторы и ночные фонари виднелись повсюду возле оград из цепей и складских помещений. Нервный узел обозначался вагончиками и трейлерами. Дальше высились пирамиды.
— Расскажите об углероде-60, — попросила Сара. — Что это за история?
— Мы нашли несколько раздробленных камней в небольшом матерчатом мешочке. В том месте явно что-то горело и шло сражение. Определенно ожесточенное. Но тел пока не обнаружили.
— Может, кто-то напал на след расхитителей гробниц?
— По всей видимости, пожар начался в глубине туннеля, в самом конце, там, где пирамиды. Тот, кто воров поймал, очевидно, сидел внутри и настиг преступников, когда те двинулись в обратный путь.
Когда Сара собралась было ответить, они приблизились к центральным воротам. Вход на территорию охраняли военные. Один солдат с особой ожесточенностью сжимал в руках винтовку.
У Сары на миг замерло сердце.
— Что происходит?
— Не обращайте на них внимания, — пробормотал Клемменс.
Грохотали работающие механизмы, столбы голубовато-маслянистого дыма уплывали в небо. Но внимание Сары приковывали к себе не машины, а толпа кричащих людей. Человек сто, определила для себя Сара, в основном с Запада. Некоторые даже держали в руках плакаты. Примерно одну треть составляли репортеры — люди с камерами и микрофонами.
Выхода не оставалось: следовало стиснуть зубы и пробивать путь силой.
— Эй, позволите? Я здесь по работе! — Сара оттолкнула здорового парня, устремляясь вперед.
Услышав слово «работа», толпа заволновалась сильнее. Сара взглянула на Клемменса.
— Не стоило этого делать, — сказал он одними губами.
— Мы требуем доступа! — кричали протестующие. — Имеем право знать!
Сара отпихнула еще пару человек. Сцена походила на демонстрацию студентов в защиту окружающей среды. Сара ума не могла приложить, чем вызвано всеобщее недовольство. Репортеры стали приставать к ней с расспросами о Торне. Когда ожидается его приезд? Рассматривается ли дело «Ролы» комиссией по расследованию в Сенате? Сара не понимала, о чем речь. И ни на кого не обращала внимания, пока седеющая женщина средних лет с волосами, стянутыми на затылке в хвост, не преградила ей дорогу. Незнакомка определенно не была зачинщицей манифестации, но, судя по всему, пользовалась большим авторитетом. Толпа немного расступилась, хотя и продолжала шуметь. Глаза у женщины были глубокие и проницательные. Таких Сара никогда прежде не видела.
— Вы нам поможете, — заявила незнакомка.
Ее голос вонзился в гул, словно нож.
Сара попыталась сделать вид, что ей нет до протестантки дела, но не смогла.
Женщина добавила:
— Кейс был прав.
Сара нахмурилась. Задумалась, что бы ответить, но не нашла слов.
— Вот увидите, — заключила женщина.
У нее был притягательный, гипнотизирующий взгляд.
Сару словно приковали к месту, однако мгновение спустя она невольно двинулась вперед — военные расчистили дорогу, и Клемменс торопливо повел ее к лагерю.
— Быстрее! — подгонял он.
Несколько секунд спустя они были за пределами толпы.
Сара то и дело оглядывалась, надеясь еще раз увидеть ту женщину, но Клемменс крепко держал ее за руку и целенаправленно шагал к территории «Ролы». Лишь по прошествии еще некоторого времени он отпустил ее.
— Кто такой Кейс?
Клемменс в ответ на ее вопрос только пожал плечами.
— Чего они хотят?
— Не имею понятия, — проворчал он. — А вам-то что? Кучка придурков! Теоретики-конспираторы. Помешаны на конце света. Безумцы. Только всем надоедают.
Сара пристальнее на него посмотрела.
— Их тревога вызвана чем-то конкретным, так ведь, Эрик?
Клемменс скорчил гримасу и указал на котлованы и выровненные площадки напротив сфинкса. Из обнаженных фундаментов кое-где до сих пор торчали изогнутые водопроводные трубы. По бокам высились груды бетонных обломков.
— Вот здесь мы обнаружили туннель расхитите л ей гробниц. Теперь он, разумеется, пуст. — Клемменс достал открытку. — Тут были рестораны и прочая ерунда для туристов. Мы все убрали. Приблизительно в этом месте планируется построить музей. Знаете, как он будет выглядеть? Видели эскизы?
— Да. Думаю, получится красиво. Почти как Парфенон в Афинах.
— Не просто красиво, а необыкновенно — музей, погруженный в землю, напротив пирамид и сфинкса. Кстати, мы провели геофизическое обследование всей территории, как вы и попросили, когда звонили вчера. Монументов и всего остального.
Сара рассеянно взглянула на открытку. На ней смуглый араб стоял возле ржавого торгового автомата с «Кока-колой» и «Севен-Ап». Сара вернула открытку Клемменсу.
— Чудесно. И что же вам удалось обнаружить?
Клемменс вздохнул.
— Гранит под сфинксом.
Сара споткнулась. Оглянулась на толпу, все еще шумящую у центральных ворот, и вновь посмотрела на Клемменса. Оба знали, о чем думает другой. Происходило нечто странное. Сара сосредоточилась. Проблема требовала максимального внимания, решить ее между прочим было невозможно. К ним медленно приблизилось двое арабов-рабочих. Они весело болтали, пока не увидели Сару. Едва их взгляды упали на нее, на лицах отразилось легкое потрясение. Насупив брови, оба что-то быстро и неясно забормотали себе под нос. Клемменс взмахом руки велел им идти своей дорогой, а Сара попыталась отделаться от неприятного впечатления.
Неожиданно послышался призыв на молитву. На минаретах громко заголосили муэдзины.
— Добро пожаловать в Каир, — прокомментировал Клемменс.
Сара уже бывала в Египте прежде — в двенадцатилетнем возрасте. На дворе тогда стояла зима, и Сара приплыла в Александрию на круизном судне. Что произвело на нее наиболее сильное впечатление, так это люди, загонявшие овец и коз в грязные полуразрушенные многоквартирные дома. Когда ей сообщили, что египтяне и живут в этих квартирах вместе со скотом, она не поверила собственным ушам.
Второе, что ей запомнилось, тоже было связано с животными и омерзением. Как-то раз она увидела мальчишек, играющих в футбол на поляне близ небольшого леска. Рядом стояла мечеть. Вспоминая те минуты, Сара по сей день чувствовала слабый запах розовой воды, что доносился со стороны старого торгового автомата. Ее родители в этот момент пытались сбить Цену на кусок дешевого папируса у лавки уличного торговца. Мальчишки заметили Сару, заулыбались и пнули ей мяч, предлагая присоединиться к ним. Она улыбнулась в ответ и взглянула на мяч, собираясь ударом ноги вернуть его игрокам. чтобы сообразить, на что она смотрит, ей потребовались считаные мгновения. Это была щенячья голова. Лабрадора. Его десны сгнили, а зубы оставались белоснежными. Наверное, Сара закричала. Да уж, о Египте она много чего помнила.
Задняя часть ее шеи начинала покрываться испариной. Температура поднялась до тридцати градусов по Цельсию, а еще не было и восьми утра. Странно. Шел только март.
Они пересекли открытую площадку, миновали участок, очищаемый от старых построек, и зашагали к пирамидам. Громадные мегалиты, казалось, врезаются верхушками прямо в небеса. Загадочный сфинкс лежал неподвижно, будто чего-то ожидая, а песчаная масса все время пребывала в движении. За каждой из песчинок тянулся шлейф почти осязаемой истории. Позади простиралась бесконечная пустыня.
Картина потрясала, Сара не могла этого не признать.
— Здорово.
Они приблизились к команде геофизиков, уже занятых работой.
Два оператора методично устанавливали по территории электроды длиной в метр. Сара сразу поняла, что проводится исследование методом сопротивления, позволяющее заглядывать внутрь сквозь песок. Этим способом вот уже два года можно было определять геологическое строение разреза и составлять подземные карты, не перелопачивая почву.
Сара видела, что операторы изнывают от жары и пыли.
— От сейсморазведки вы, насколько я понимаю, решили отказаться? — спросила Сара.
— Шутите? — Клемменс на мгновение задумался и покачал головой. — Да, верно. Хотя было бы забавно взорвать тут все динамитом и послушать эхо, уловленное геофонами.
— Если не ошибаюсь, археологи ищут какую-то информацию. И наверняка, как обычно, экономят деньги.
— Это…— Клемменс почесал затылок. — Побеседуйте лучше с Дугласом.
Сара посмотрела на него невозмутимо, ничуть не удивившись. Дуглас был известным в компании бездельником, ответственным за строительные работы. В его обязанности входило вести переговоры с главами стран третьего мира — вытягивать из них согласие на раскопки и бурение в обмен на постройку дворца или гостиницы, словом, чего-нибудь существенного, что можно воздвигнуть в короткие сроки.
Сара разыскала Дугласа в импровизированной исследовательской палатке, под покровом пыльного зеленого брезента в окружении несметного количества гибких кабелей. Его волосы были зачесаны назад и прилизаны. В тонкой хлопчатобумажной рубашке и солнцезащитных очках, он стоя потягивал из одноразового пластикового стаканчика апельсиновый сок и делал какие-то пометки в блокноте с отрывными страницами из желтой линованной бумаги. На шатком столе рядом с ним лежали ровными стопками какие-то документы. Когда Дуглас взглянул на Сару, она сразу поняла, что он чем-то недоволен.
— Здесь следует носить одежду с длинными рукавами. Сара бегло оглядела собственные голые руки. Она была в штанах защитного цвета и обычной белой футболке. Бриз с Сахары нес пыль и не щадил ее кожу, но в сравнении с сибирскими морозами казался ласковым. Кроме того, у нее не было ни малейшего желания прятаться от египтян под тряпками.
— Мне плевать, — заявила она гневно, бросая сумку на стол. Клемменс вздрогнул и ушел с линии огня, устремившись к одному из мониторов. Дуглас злобно осмотрелся, проверяя, не слышит ли их кто-нибудь из местных, и с облегчением вздохнул, убедившись, что вокруг нет ни единого араба.
— Послушай, Дуг. Ты намекаешь на то, что все это время ислам будет отравлять мне существование? — Сара впилась в Дугласа горящим взглядом. — Слава богу, Рамадан уже позади — веселая пора, когда здешний народ до полусмерти изнуряет себя голодом. О сексе тоже прикажешь забыть? Так?
Дуглас попытался не обращать на пылкие речи Сары внимания. Но не смог.
— Не ищи на свою голову лишних проблем! — Он с шумом бросил блокнот на стол. — Вопрос с твоей визой еще не улажен.
— Может, раньше ты не обращал внимания, но я не мусульманка и становиться ею не собираюсь. Так что засунь свод правил об одежде…
— Понял-понял. Я просто дал тебе совет. Так здесь было бы проще работать, черт возьми. С того момента, как экстремисты пришли к власти, Египет превратился в другую страну, сама ведь знаешь.
Сара смотрела на него, не моргая.
— Да уж. Они толпятся у ворот, жаждут твоей крови.
Дуглас наклонил голову набок.
Клемменс с усмешкой взглянул на него и протянул Саре длинную распечатку, сплошь покрытую диаграммами и цифрами. Сара чуть слышно поблагодарила его, схватила лист и быстро пробежала взглядам по первым строкам геофизического отчета.
Клемменс сказал:
— Мы проникли на пятнадцатиметровую глубину.
— Есть данные по подземному слою всей территории?
Клемменс ответил «да», но Сара покачала головой.
— Здесь что-то не так, такого просто не может быть… — Она подняла руку с распечаткой. — Это же правильный семиугольник. Прямо под сфинксом.
Дугласа и Клемменса ее слова нимало не удивили.
Клемменс указал большим пальцем в ту сторону, где работали операторы.
— Салли как раз проводит повторное обследование.
Сара отбросила распечатку и устремилась к одному из компьютеров, за которым сидел бородатый мужчина. Сара жестом попросила его уступить ей место. Тот даже не пошевелился.
— Фрэнки, это Сара Келси. Она геолог…
— Эта пташка геолог?
Сара, не обращая ни на кого внимания, придвинула к себе клавиатуру. Клемменс снял кепку и принялся вновь чесать затылок.
— Пташка…
— Вы уверены в правильности показателей? — спросила Сара.
Введя в компьютер данные, она приступила к анализу результатов теста.
Клемменс извлек из кармана рубашки и пролистал записную книжку.
Керны выбуривали, вводя в почву и извлекая из нее длинные полые трубки, которые заполнялись грунтом и каменистыми породами. Керн демонстрировал, какова местная земля в поперечном сечении. Каждый отдельный слой керна можно было изучать и тестировать. Если в колонке находили пепел, делали вывод, что это место некогда горело. Значительное количество пепла свидетельствовало об извержении вулкана. Когда обнаруживали органические вещества, производили процесс датирования по углероду. Метод был недостаточно надежен, тем не менее позволял определить примерный возраст находок, который совпадал с возрастом пласта.
Сара просмотрела несколько страниц технического задания на строительство объектов, пока не нашла то, что искала.
— Что обнаружили в керне? — требовательно спросила она, водя по монитору пальцем и переписывая на листок бумаги нужные данные.
— Асуанский гранит приличной толщины, — сказал Клемменс.
Сара резко вскинула голову.
— Асуанский гранит?
Клемменс пожал плечами.
— Да, и я, и вы прекрасно это знаем: Асуан удален отсюда на пятьсот миль.
— А еще мы прекрасно знаем, что природного гранита нигде в дельте Нила быть не может, особенно здесь, в Гизе. И что правильный семиугольник создан не матерью-природой.
Взгляд Сары остановился на Дугласе. Мгновение они смотрели друг на друга молча.
— И что вы думаете? — спросил Клемменс.
Сара ответила не сразу.
— Очевидно, каким-то образом эти сведения просочились и стали известны толпе у ворот.
— Исключено, — прорычал Дуглас. — Забудь о них, они ни черта не знают. И явились сюда вовсе не из-за этого.
— Из-за чего же тогда?
Дуглас сделал вид, что не услышал вопрос.
— Каково твое мнение насчет гранита?
— Мне кажется, — медленно произнесла Сара, не спуская горящих глаз с начальника, — и любой археолог со мной согласится, что древние египтяне переправляли сюда гранит по реке. Вдруг под плато Гиза хранятся некие сооружения?
Клемменс ошеломленно округлил глаза.
— Разве такое возможно?
Сара задумалась.
— Понятия не имею. Да и какая разница? Нас это не должно заботить.
— Это природное образование, — настаивал Дуглас.
— Не говори ерунды, — усмехнулась Сара.
— Природное.
— Кто из нас геолог — я или ты?
Дуглас метнул в нее убийственный взгляд, вынуждая замолкнуть. Вот так все и получалось. То, что здесь происходило, отнюдь не называлось взаимодействием с египетским Департаментом древностей. Корпорация «Рола» разработала план по открытию нефтяной залежи в западной части дельты Нила и определила, каковы запасы воды на границе с Суданом. И то, и другое природное богатство — оба открыли в конце двадцатого века — играли для Египта весьма важную роль. Египет занимал вторую позицию в списке государств, живущих за счет содействия развитых стран, в том числе и США, семьдесят процентов его бедствующего населения остро нуждались в помощи. Явившись в Каир сегодня утром, Сара автоматически превратилась в одно из звеньев этой цепи. Египет переживал не лучшие времена. Народ был доведен до отчаяния, правительство приперли к стенке. Власть почти полностью перешла в руки фундаменталистов. А корпорация «Рола» знала, как извлечь из обрушившихся на египтян бед немалую пользу.
Коротким гудком компьютер известил пользователей об открытии очередного информационного окна.
— Теперь все понятно, — произнесла Сара, увидев на экране сплошной поток черных линий.
В Египте добывали полезные ископаемые. Но ничего похожего на то, изображение чего увидела перед собой Сара. Привычнее для нее было золото, его здесь находили в основном на востоке, в дельте Нила и на Синайском полуострове. Гранит под сфинксом вызывал интерес, однако корпорации «Рола» был совершенно ни к чему.
Что обещало принести ей немалую выгоду, так это порода, обозначенная на экране по всей карте Гизы коротенькими черными линиями. Верно сказал Хоутон — они нашли углерод-60 и здесь.
Сара опять взглянула на Дугласа.
— А что за музей мы тут строим?
Дуглас ответил:
— «Рола» в этих местах более десятка лет, Сара. Заработала кучу денег. И обзавелась массой друзей. — Он допил остатки сока. — Начальство ценит, как ты поработала в Египте в прошлый раз. Тебе, как никому, известно, что преданность у нас в чести. — Он выдержал паузу. — Сомнения в этой стране не вызывают лишь две вещи: нужда и возможность получить солнечный удар. Система образования тут полное дерьмо, о промышленности лучше вообще не упоминать. В Красном море стоят несколько нефтяных вышек, но, кроме них, нет ничего. Половина местного населения работает на другие страны, домой не привозят практически ни шиша. Однако тут есть минералы; в минералах вся сила.
— Египет для нашей компании — прекрасная мишень, — съязвила Сара с наигранным воодушевлением.
— Ты только задумайся. Решение проблемы возникает само собой. Углерод-60. Огромное количество. Эксперты в один голос твердят: у точного машиностроения и вычислительной техники появилось будущее. Мир в мгновение ока переменится. Но как камнем распорядиться? Что с ним делать? Кто-то потребует выставить его на всеобщее обозрение. Считаешь, нужно выполнить требование? В самом деле установить камень в витрине в надежде на то, что на него за пять баксов с носа пожелает взглянуть достаточное количество жирных американцев? То есть опять сделать ставку на туризм? Или же разумнее разбить штуковину на мелкие кусочки и распродать их? Быстро разбогатеть и осчастливить народ? Какое решение приняла бы ты, Сара? А?
Сара поступила как обычно: достала из сумки пачку сигарет «Кэмел лайте». Сердце будто куда-то проваливалось, начинало подташнивать. Ей устроили засаду. Она рассчитывала совсем на другое. На приключение, работу чисто исследовательскую. И жестоко обманулась в своих ожиданиях. Она стремилась создать себе репутацию первоклассного геолога, даже застряв в этой чертовой компании. В Египте Саре предстояло заниматься не исследованиями. Ее использовали. Для корпорации она была лишь средством получения выгоды, официальной строчкой, прекрасно вписавшейся в их проект.
Сара выпустила кольцо дыма. С намерением вызвать раздражение, но Дуглас словно ничего не заметил. Клеммено и Фрэнки в молчаливом волнении наблюдали за происходящим.
— Я в восторге, — наконец промолвила Сара, улыбаясь уголками губ. Она старательно подавляла в себе гнев, но чувствовала, что ее выдают глаза. Дуглас молчал. — Ни разу не видела пирамид. Когда мы приезжали сюда с родителями, наш экскурсионный автобус сломался прямо в порту.
По лицу Дугласа было невозможно угадать, о чем он думает.
— По-моему, предложение, которое мне делают, совершенно неэтично. Даже незаконно… Да-да, скорее всего, так. Ввязываться в подобные…
Дуглас принялся хватать со стола бумаги и суетливо засовывать их в потертый кожаный портфель.
— Твои суждения никого не интересуют! — отрезал он злобно. — Так и знай. И с чего ты вдруг заговорила об этике? Превращаешься с возрастом в мыслителя? Желаешь лучшего будущего для детей, существующих пока лишь в теории? — Он повысил голос и заговорил более агрессивно: — Выбрось из головы этот бред! Компания оплачивала твою учебу в колледже вовсе не за красивые глаза! Если потребуется, мы такой ярлык на тебя повесим, что с работой геолога тебе вообще придется распрощаться! Если потребуется, — пока ты на хорошем счету, помни.
От лица Сары отлила краска.
— Ладно. Что конкретно вы задумали?
Дуглас приблизился к компьютеру и указал на экранное изображение.
— Мы начинаем раскопки. Эрик прикидывает, как лучше пробраться к нужному месту. Следует за несколько часов выяснить, что это за порода: углерод-60 или же нет. Если да, надо извлечь его — чем быстрее, тем лучше. Официально мы всего лишь наткнулись на небольшое месторождение некоего минерального сырья и пытаемся определить, имеет ли смысл заниматься его добычей. Потом я выступлю на Си-эн-эн и сообщу миру: мол, корпорация «Рола» обнаружила значительную археологическую находку, чему очень рада. Все очень просто.
Сара недоверчиво скривилась. Простотой тут и не пахло.
Дуглас взглянул на часы.
— В полдень я должен быть в министерстве торговли. — Он подал Саре шариковую ручку и кивнул на стол. — Будь так добра, подпиши временное разрешение на работу и можешь быть совершенно свободна.
В некотором замешательстве Сара поставила подпись. Ее взгляд упал на передовицу «Египетской газеты», которая лежала рядом с документами. Взяв газету, Сара пробежала глазами по заголовкам. Тут ей стало понятно, почему у ворот толпились люди.
— Торн приезжает? — произнесла она, обращаясь словно к воздуху.
— Да, — осторожно ответил Дуглас. — Тебя это смущает?
— Нет.
Дуглас с несколько мгновений колебался.
— Вы с ним раньше встречались?
— А ты, я смотрю, не очень-то осведомлен. Ха! Кто же твои тайные агенты? Почему так плохо работают? — Сара сделала затяжку и улыбнулась. Ей вспомнилось, как она впервые приехала в Египет в качестве сотрудницы «Ролы». — Да, мы с Торном встречались. Я с ним даже спала. — Она выпустила дым. — А как, черт возьми, ты думаешь, мне удалось устроиться на эту должность?
Дуглас чуть приподнялся на носках и потер подбородок. Его губы растянулись в печальной улыбке.
Послышалось хихиканье, потом сдавленный смех. Клемменс вновь почесал голову. Фрэнки криво улыбнулся.
— Пташка начинает мне нравиться, — сказал он и тут же пожалел о своих словах — Сара угостила его смачной затрещиной.
— Оставь свои женофобные штучки, Жирный!
Она нахмурилась и зашагала прочь, на ходу продолжая изучать отчет. Точнее, притворяясь, что продолжает его изучать, — на самом деле ей ужасно хотелось плакать. В Египет собирался приехать Торн. Все возвращалось в исходную точку. Хуже некуда.
Шагая по песку, Сара взглянула на геофизиков, рассматривавших всей толпой какие-то приборы. Для людей этой профессии отрываться от дел и сбиваться в кучи по меньшей мере нехарактерно. Сара решила подойти к ним и выяснить, в чем дело, как раз в ту минуту, когда геофизики внезапно загикали и заулюлюкали. Сара сорвалась с места и побежала в их сторону, оглушенная разнесшимся по территории эхом.
— Еще один!
Взглянув на данные экранов, Сара пришла в изумление.
— Где? — потребовала она.
— Прямо под нашими ногами!
— Но эти цифры…— заметила Сара, совсем сбитая с толку. — Ошибок быть не может? Приборы еще подключены?
— Угу.
— Показатели все время меняются. Что там внизу происходит?
— Как раз то, о чем нас предупреждали.
— Кто предупреждал?
— Люди из Женевы. Под землей движется энергия. Электричество. Если бы мы не получили распоряжения заняться ее поисками, ничего не обнаружили бы. Такое впечатление, что там нечто вроде машины.
