45
Пол в гостиной

Перри не знал, кто поет эту песню, хотя слова были ему почему-то знакомы.

Он очнулся в темном коридоре. В воздухе звучала ритмичная, но тревожная мелодия. Казалось, все вокруг ожило, пульсировало и тряслось, наполняя тело неясным теплом; ощущение было такое, что находишься в утробе какого-то чудовища, а не в коридоре. В конце коридора находилась единственная дверь из пористого зеленоватого дерева, покрытого отвратительной слизью. Дверь глухо колыхалась с каждым ударом сердца. Словно была живая.

Или, может быть… ожидала своего шанса немного пожить.

Перри понимал, что это всего лишь сон, но был напуган до смерти. В жизни, когда последние часы сна омрачены кошмарами, когда реальность неожиданно стала вызывать сомнения, можно легко испугаться обыкновенных снов.

Перри направился к двери. За ней находилось что-то необычное, невыразимое, влажное и горячее — нечто, готовое разбушеваться, убивать и властвовать. Он протянул руку к дверной ручке, а ручка потянулась к нему; оказалось, что это толстое черное щупальце, которое обволокло его руку и затянуло внутрь пористого зеленого дерева. Перри отбивался как мог, но его упрямо тащило вперед.

Дверь не распахнулась — она поглотила, всосала в себя, обрадовавшись неожиданной пище из плоти и разума. Зеленое дерево поглотило Перри, и он насквозь пропитался влажной гнилью. Он пытался закричать, и щупальце заткнуло ему рот, перекрыв путь любым звукам и даже воздуху. Страшная дверь обернулась вокруг него, лишила всякой надежды на малейшее движение. Рассудок затмил безумный ужас…

Когда он очнулся, вилка по-прежнему торчала из плеча, скрытая тканью толстовки. Рана не болела. Сколько времени он провел в бессознательном состоянии?

Перри засунул правую руку под толстовку, схватил вилку и плавно вытащил ее; вилка вышла наружу с чавкающим звуком. Густые ручейки крови устремились вниз, затекая под мышку. Передняя часть толстовки окрасилась в ярко-красный цвет, перемежающийся с полосками темно-пурпурного. Сама по себе колотая рана не доставила бы больших проблем, но, проворачивая вилку, Перри разорвал большой кусок плоти. Он осторожно потрогал рану, пытаясь на ощупь выяснить характер повреждений. Пальцы коснулись мертвого Треугольника: он перестал быть упругим, сделался мягким и податливым.

Когти паразита наверняка еще цепляются где-то за его тело — за ключицу или за ребро. Если так, то при попытке удалить Треугольник когти запросто могут прорезать легкое или даже сердце. Треугольник мертв, но этот бесспорный факт едва ли мог принести Перри удовлетворение, ведь ему придется носить в теле мертвого паразита, от которого опасно избавляться.

Он осторожно встал и запрыгал в сторону ванной. Израненная нога сейчас доставляла меньше хлопот.

Затереть рану грязью и возвращаться в строй.

Пожертвовать своим телом.

Линолеум был покрыт полосками запекшейся крови. В раковине все еще плавали кусочки оранжевых струпьев, хотя уровень воды заметно поубавился.

Плечо сочилось кровью. Из шкафчика возле зеркала Перри взял пузырек с перекисью водорода. На дне оставалось немного жидкости — достаточно для дезинфекции раны. Поставив пузырек на стойку, Перри попытался снять толстовку, но внезапная боль в плече не дала ему этого сделать. Он медленно поднял руку: было очень больно, однако рука, слава богу, все-таки работала.

Правой рукой Перри неуклюже стащил толстовку, бросил на пол и отшвырнул ногой в угол, чтобы не смотреть на нее.

Хотелось принять душ, только сперва нужно было хотя бы обмыть ванну.

Перри вытащил из-под раковины нетронутую чистую мочалку и вдруг подумал, что Стартовой Пятерки больше не существует. Теперь тварей осталось четверо. Четыре Всадника.

Четыре Всадника Апокалипсиса.

Улыбка на его лице моментально растворилась. Новое имя отнюдь не придавало сил.

Перри смочил белую мочалку и принялся стирать размазанную кровь с груди, плеч и подмышек. Обмакнул и саму рану; мочалка быстро пропиталась кровью.

В общем-то, рана не выглядела ужасной. Ужасен был Треугольник. «Лицо» было изорвано вместе с покрывавшей его кожей. Поначалу было трудно различить плоть паразита и его собственную; приглядевшись, Перри понял, что ткань чужака на вид немного бледнее.

Он вылил на рану остатки перекиси водорода. Большая часть стекла по груди вниз. Перри немного поежился и прижал к ране мочалку.

В запасе оказалось всего три лейкопластыря; впрочем, этого должно было хватить. Перри соединил вместе обрывки кожи над «головой» Треугольника, затем приложил пластырь и крепко надавил. Белые тампоны на противоположной стороне пластыря сразу окрасились в алый цвет. Впрочем, подкожное кровотечение через нескольких минут прекратится.

Запах пластырей ненадолго взбодрил Перри. Он вспомнил, как в детстве, поранив руку или ногу, шел к матери, и та накладывала на рану подобный пластырь. Боль утихала, и юный Перри снова бежал играть. Если, конечно, отцу в данный момент не хотелось проучить его за слезы.

В доме Доуси-старшего было не принято проявлять признаки слабости. Перри не мог даже сосчитать, сколько раз папаша, разозлившись, порол его, приговаривая: «Сейчас тебе будет от чего заплакать!»

Успокоившись, Перри вдруг понял, что кругом — в том числе и у него в голове — царит необычная тишина. Не ощущалось никакого шума, скрежета или статического треска. Ничего. Не хотелось обманывать себя наивными надеждами, вряд ли Треугольники погибли. Конечно, он по-прежнему ощущал низкое жужжание где-то в дальних уголках мозга. Нет, они не мертвы, тем не менее ощущения явно изменились. Вероятно, твари… заснули?

Если они спят, то, может быть, позвать кого-нибудь на помощь? Копов? Или ФБР? Маленькие негодяи до смерти боятся людей в форме — какой именно, Перри не знал. Но нужно было что-нибудь предпринять.

— Эй? — тихо окликнул он. — Придурки? Вы где?

Нет ответа.

Испарились. Мозг заработал, словно заводная игрушка. Нужно сосредоточиться и что-нибудь придумать. Очевидный вариант представлял сотовый телефон; ведь нельзя вскочить в машину и умчаться подальше от опасности. От такой опасности никуда не убежишь.

Но кому позвонить? Кто еще может знать о злополучных Треугольниках?

Позвонить… куда? В ФБР? В ЦРУ? Если там что-нибудь известно о такой ситуации, то наверняка предприняты строгие меры по предотвращению малейших утечек информации. Иначе он бы услышал о схожих случаях. Перри запрыгал обратно к дивану и вытащил из столика телефонную книгу. Начал искать в «Желтых страницах» названия правительственных учреждений, потом его осенила одна мысль.

Он быстро открыл «красные» страницы, где приводился алфавитный список всех местных предприятий и фирм. Особый интерес, естественно, вызывала литера «Т». Вот, кажется, нашел. Две фирмы.

«Трайэнгл фенс энд компани» в Ипсиланти и «Трайэнгл мобайл хоум сейлз» в Анн-Арбор. Какой только идиот догадался вставить в название предприятия слово «треугольник»? Какой оно несло смысл? Должна же здесь существовать какая-то связь? Непременно! Может быть, это государственные учреждения, специально предназначенные для помощи таким, как он, бедолагам. Рано или поздно люди, инфицированные Треугольниками, снимут трубку и попросят помощи. Правильно, что они несколько закамуфлированы. А что бы произошло, если весь список был бы заполнен фирмами, названия которых пестрят «треугольниками»? Может, в каждом мало-мальски крупном городе или, по крайней мере, в регионе заражения — имелось соответствующее учреждение. Итак, Перри набирает номер, и к нему приедут ребята в красивой форме с характерными нашивками, отведут к микроавтобусу и отправят в специальную лабораторию, где ненавистные Треугольники будут быстро и безболезненно извлечены из его измученного тела. Естественно, с него возьмут обещание хранить в секрете всю информацию о том, что с ним произошло.

Это шанс. Проблеск надежды. Появлялась реальная возможность проучить маленьких ублюдков.

Перри дрожащей рукой набрал номер.

Через некоторое время на другом конце линии послышался приятный женский голос:

— «Трайэнгл фенс энд компани». Здравствуйте!

Перри перешел на шепот, но каждый произносимый звук, казалось, громом отдавался в тишине маленькой квартирки.

— Гм, да. Мне нужна помощь… с… в общем…

Он отчаянно подбирал слова, все еще сомневаясь, стоит ли раскрывать себя и спрашивать? Что ему сказать? Знает ли что-нибудь секретарь? Прослушивается ли его телефон?

— Чем вам помочь, сэр? — переспросил приятный женский голос.

Перри торопливо отключил вызов, так и не решившись что-либо спросить. Может быть, следовало назвать какой-нибудь пароль? Кроме того, его телефон могли прослушивать. Если он попросит помощи, то догадаются ли Треугольники? Накажут ли его за это?

«Прекрати! Сам подумай: как Треугольники могут прослушивать телефон? У них ведь даже рук нет! Да и стоит ли проверять твою лояльность, если ты уже прикончил трех их сотоварищей? Просто нелогично. Думай, приятель…»

Перри тяжело вздохнул. Вновь навалилась удушливая паника; возможно, у него в распоряжении лишь несколько мгновений, чтобы воспользоваться шансом. А если телефон прослушивается, значит, кто-то знает о его состоянии и ничего не предпринимает. Следовательно, любой его звонок — потеря времени. Нужно успокоиться и действовать, если есть хоть один шанс выжить. Время безвозвратно заканчивалось.

Перри взял телефон и набрал номер второй фирмы — «Трайэнгл мобайл хоум сейлз». Должно быть, это тоже какая-то мобильная служба под ширмой компании по продаже или прокату легковых машин. За ним заедут в автомобиле, он сядет в него — якобы, чтобы совершить тест-драйв, не привлекая внимания соседей. И все, он уезжает, и никто ничего не заподозрит. Очень разумно и логично.

— «Трайэнгл мобайл хоум сейлз», — раздался в трубке не слишком приветливый мужской голос.

— Алло, — тихо проговорил Перри, прижимая телефон к щеке свободной рукой. — Хотелось бы получить от вас помощь.

— Смотря в какой помощи вы нуждаетесь, — слегка насмешливо ответил скрипучий голос. — Что мы можем для вас сделать?

Смотря в какой помощи вы нуждаетесь… Что ему теперь говорить?

— Сначала у меня их было семь. С тремя я разобрался, — хрипло произнес Перри. — Остальные, наверное, продолжают расти. Даже не знаю, сколько смогу протянуть.

— Не понял? Семь — чего?

— Семь Треугольников, — ответил Перри, чувствуя огромное напряжение.

— Что? Треугольников?

— Да, да! Именно! — Перри заерзал на месте, как будто тело не могло справиться с новыми импульсами энергии. — Вы должны мне помочь. Скажите, что еще не поздно! Прошу вас!

— Послушайте, мистер! Я понятия не имею, что за чертовщину вы мне тут несете. Чем мы должны вам помочь?

— Помочь избавиться от Треугольников!

— От Треугольников?..

Перри не выдержал и закричал:

— Что за дурацкие игры! Я не знаю никакого кода или пароля, и я не Джеймс Бонд! Во мне растут паразиты, я никак не могу их остановить. К черту пароли, вы только пришлите кого-нибудь с машиной, чтобы забрать меня отсюда!

У Перри все внутри похолодело, когда он вдруг расслышал глухое жужжание в голове.

Треугольники просыпались…

— Мистер, у меня нет времени слушать какую-то ерунду. И мне не нравится…

— Да никакая это не ерунда, дьявол вас побери! — заорал Перри, едва контролируя свое состояние. — К черту все! У меня больше нет времени. Вам нужно…

Сердце бешено заколотилось, накатила волна адреналина. Перри охватила паника, словно кролика, попавшего в ослепительный свет фар несущегося сзади автомобиля.

— Ни с кем! Я… разговаривал с самим собой, вот и все.

— Без всякой причины, просто так.

Перри встал и отправился в ванную. Нестерпимо хотелось отлить. Шум в голове усилился, стал громким и пронизывающим.

Они искали ответ, искали более настойчиво, чем прежде.

Перри остановился в ванной, подыскивая способ избежать того, что сейчас будет, и о чем он знал наверняка: мысленных воплей. Ему нужно было выбросить их из своих мыслей.

Перри поначалу не совсем разобрал вопрос.

Он не мог поверить! Треугольникам захотелось узнать, почему он прикончил трех их собратьев! Внутри медленно закипала ярость, она переполняла его, затмевая страх и былую панику. Мерзкие твари еще имели наглость спрашивать почему?!

— Потому что они жили у меня внутри! Какая мне еще нужна причина, чтобы расправиться с ними? Треугольники были внутри моего тела, мне хотелось избавиться от них любой ценой. Я всех вас вышвырну, так и знайте!

— Не причиняете боль?.. Да я едва могу ходить, мое плечо изранено, а весь дом забрызган кровью. Моей, между прочим, кровью!

— Да пошли вы, придурки! Сам себе, ну надо же! Нужно разделаться с вами до того, как вы сожрете меня изнутри! Пусть я для вас ходячий инкубатор, но обещаю, что легко не дамся!

— Расслабиться? Ишь чего придумали! Могу ли я расслабиться, когда какие-то мерзкие твари копошатся в моем теле? Я расслаблюсь, когда покончу с вами со всеми! — Где-то в дальнем уголке воспаленного разума Перри понял, что хватил через край. Постепенно им стала овладевать ярость. Хотелось что-нибудь ударить, сломать разбить на миллион осколков. — Я порежу себя на кусочки, лишь бы покончить с вами, маленькие ублюдки! Вот тогда я посмеюсь! Слышите? Я от души похохочу над вами!

— Никто сюда не идет, придурки! — Перри совершал небольшие прыжки, чтобы сохранить равновесие.

Спор завершили глухие удары в дверь.