ГЛАВА XXIII
Атланта, Джорджия
Пятница, 16 мая, 9.15
Сюзанна вошла в офис, Пол Катлер поднялся из-за огромного стола орехового дерева и шагнул ей навстречу.
— Большое спасибо, что нашли время встретиться со мной, — сказала она.
— Не за что, мисс Майерс.
Катлер обратился к ней по фамилии, которую она сообщила секретарю. Она знала, что Кноллю нравилось использовать свое собственное имя, в основном из высокомерия. Она же предпочитала анонимность. Меньше шансов, что ее запомнят.
— Почему бы вам не называть меня Джо? — сказала она.
Сюзанна присела на предложенный стул и стала изучать этого юриста. Он был невысокий и худощавый, средних лет, с негустыми светло-каштановыми волосами, но не лысый. Одет в обычную белую рубашку, темные брюки и шелковый галстук, но подтяжки придавали его образу штрихи солидности. Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой, и ей понравились его блестящие грифельно-серые глаза. Катлер выглядел застенчивым и скромным, но, как она сразу решила, он может быть очаровательным, если захочет.
К счастью, она оделась соответствующе. Парик каштанового цвета был пришпилен к ее голове. Голубые контактные линзы немного меняли цвет глаз. Иллюзию усиливали очки с прозрачными стеклами в золотой оправе восьмиугольной формы. Креповая юбка и двубортный жакет с острыми лацканами, купленные вчера у Энн Тейлор, добавляли характерные женственные штрихи к ее облику и отвлекали внимание от лица. Когда она садилась, то положила ногу на ногу, выставив напоказ черные чулки, и изобразила на лице загадочную улыбку.
— Вы занимаетесь розыском произведений искусства? — спросил Катлер. — Должно быть, интересная работа.
— Иногда. Но я уверена, что ваша работа не менее интересна.
Она быстро осмотрела стены комнаты. Гравюра Уинслоув рамке висела над небольшим кожаным диваном, акварель Купки— напротив. Еще одна стена увешана дипломами вместе с многочисленными свидетельствами о членстве в профессиональных сообществах и наградами от Американской коллегии адвокатов, Общества юристов по делам наследования и Ассоциации судебных юристов Джорджии. Две цветные фотографии были, очевидно, сделаны в законодательной палате — Катлер пожимал руку одному и тому же пожилому мужчине.
Она небрежно показала на картины:
— Вы знаток?
— Едва ли. Я мало коллекционирую. Однако я активно помогаю нашему Музею высоких искусств.
— Вы, должно быть, получаете удовольствие от этого?
— Искусство важно для меня.
— Вы поэтому согласились встретиться со мной?
— Поэтому и еще из простого любопытства.
Данцер решила приступить к делу:
— Я была в суде округа Фултон. Секретарь вашей бывшей жены сообщила мне, что судьи Катлер нет в городе. Она не сказала мне, куда она уехала, и предложила поговорить с вами.
— Сэми позвонила мне и сказала, что это касается моего бывшего тестя.
— Да, касается. Секретарь судьи Катлер подтвердила мне, что какой-то человек приходил вчера, разыскивая вашу бывшую жену. Высокий светловолосый европеец. Он назвался Кристианом Кноллем. Я шла по его следу всю неделю, но потеряла его вчера днем в аэропорту. Боюсь, что он преследует судью Катлер.
Тревога промелькнула на его улыбающемся лице. Прекрасно. Она угадала.
— Почему этот Кнолль следит за Рейчел?
Сюзанна выигрывала за счет откровенности. Возможно, страх сделает его менее недоверчивым и она сможет узнать, куда поехала Рейчел Катлер.
— Кнолль приехал в Атланту поговорить с Петром Борисовым. — Она решила не сообщать ему, что Кнолль действительно разговаривал с Борисовым в субботу вечером. Не нужно было выдавать много информации. — Он, должно быть, узнал, что Борисов умер, и стал разыскивать его дочь. Это единственное логичное объяснение, почему он приходил в ее офис.
— Как он и вы узнали что-либо о Петре?
— Вы, наверное, знаете, чем занимался господин Борисов, когда он был советским гражданином?
— Он рассказывал нам. Но как вы узнали?
— Отчеты Комиссии, на которую когда-то работал господин Борисов, сейчас общедоступны в России. Теперь очень просто изучать историю. Кнолль разыскивает Янтарную комнату, и, возможно, он надеялся, что Борисов что-либо знает.
— Но как этот человек узнал, где найти Петра?
— На прошлой неделе Кнолль внимательно изучал отчеты в архиве Санкт-Петербурга. Он узнал эту информацию оттуда.
— Это не объясняет, почему вы здесь.
— Как я сказала, я следила за Кноллем.
— Как вы узнали, что Петр умер?
— Я не знала, пока не приехала в город в понедельник.
— Мисс Майерс, откуда такой интерес к Янтарной комнате? Она потеряна уже более пятидесяти лет. Вы не думаете, что если бы ее можно было найти, ее бы уже нашли?
— Я согласна, господин Катлер. Но Кристиан Кнолль думает иначе.
— Вы сказали, что вчера потеряли его в аэропорту. Что заставляет вас думать, что он преследует Рейчел?
— Просто предчувствие. Я обыскала все залы, но не нашла его. Я заметила несколько международных рейсов, вылетающих через несколько минут после того, как Кнолль улизнул от меня. Один был в Мюнхен. Два в Париж. Три во Франкфурт.
— Она улетела тем, что в Мюнхен, — сказал он.
Пол Катлер, казалось, смягчался по отношению к ней, начинал ей доверять. Верить. Она решила воспользоваться моментом:
— Почему судья Катлер поехала в Мюнхен вскоре после того, как умер ее отец?
— Ее отец оставил записку о Янтарной комнате.
Теперь пришло время поднажать.
— Господин Катлер, Кристиан Кнолль опасный человек. Когда он охотится за чем-либо, лучше не попадаться на его пути. Держу пари, что он тоже был на самолете в Мюнхен. Очень важно, чтобы я поговорила с вашей бывшей женой. Вы знаете, где она остановилась?
— Она сказала, что позвонит оттуда, но пока не звонила. — Озабоченность звучала в его словах.
Она взглянула на часы:
— В Мюнхене уже почти половина четвертого.
— Я думал о том же перед вашим приходом.
— Вы точно знаете, куда она направлялась?
Он не ответил.
Данцер усилила давление.
— Понимаю, что я не знакомый вам человек. Но уверяю вас, что я — друг. Мне необходимо найти Кристиана Кнолля. Я не могу сообщить подробности из-за секретности дела, но я уверена, что он ищет вашу бывшую жену.
— Тогда я думаю, что должен сообщить в полицию.
— Для местных служителей закона Кнолль ничего не значит. Этот вопрос в компетенции Интерпола.
Катлер колебался, как будто раздумывая над ее словами и взвешивая варианты. Звонок в полицию займет время. Вовлечение европейских служб — еще больше. Выбор должен быть простым, и она не была удивлена, когда он сделал его.
— Она поехала в Баварию, чтобы найти человека по имени Семен Макаров. Он живет в Кельхайме.
— Кто такой Макаров? — невинно спросила Сюзанна.
— Друг Петра. Они работали вместе в Комиссии много лет назад. Рейчел думала, что Макаров может знать что-либо о Янтарной комнате.
— Что заставило ее поверить в это?
Он открыл ящик стола, достал пачку писем и протянул их ей:
— Посмотрите сами.
Данцер в течение нескольких минут просмотрела каждое письмо. Ничего определенного или ценного, только намеки на то, что эти двое могли знать или подозревать. Достаточно тем не менее, чтобы вызвать ее озабоченность. Теперь не оставалось сомнений в том, что она должна была остановить Кнолля, прежде чем он скооперируется с Рейчел Катлер. Именно это и планировал этот мерзавец. Он ничего не узнал от отца, поэтому он сбросил его с лестницы и решил очаровать дочь, чтобы посмотреть, что он сможет узнать.
Она встала:
— Я оценила предоставленную вами информацию, господин Катлер. Благодарю вас. Я намереваюсь проверить, можно ли отыскать вашу бывшую жену в Мюнхене. У меня есть там связи. — Она протянула руку на прощание. — Благодарю, что уделили мне время.
Катлер встал:
— Я благодарю вас за визит и предупреждение, мисс Майерс. Но вы не сказали, в чем состоит ваш интерес.
— Я не могу разглашать это. Могу только сказать, что господин Кнолль разыскивается по серьезным обвинениям.
— Вы работаете в полиции?
— Я частный сыщик, нанятый, чтобы найти Кнолля. Я работаю в Лондоне.
— Странно. Ваш акцент больше восточноевропейский, чем британский.
Данцер улыбнулась:
— Совершенно верно. По происхождению я чешка.
— Вы можете оставить мне свой телефон? Вероятно, Рейчел мне позвонит, я мог бы вас с ней связать.
— Нет необходимости. Я сама позвоню вам попозже сегодня или завтра, если вы не возражаете.
Она повернулась, чтобы уйти, и заметила фотографию пожилых мужчины и женщины в рамке. Она показала на нее:
— Красивая пара.
— Мои родители. Снято за три месяца до их смерти.
— Мне очень жаль.
Он принял ее соболезнования с легким кивком, и Данцер вышла из офиса. Последний раз, когда она видела эту красивую пару, они и еще двадцать пассажиров поднимались под дождем на борт аэробуса «Алиталия», готовясь покинуть Флоренцию и коротким перелетом через Лигурийское море попасть во Францию. Взрывчатка, которую Сюзанна Данцер приказала заложить в самолет, была спрятана в багажном отделении, и таймер тикал, отсчитывая тридцать минут от старта, чтобы задействовать заряд над открытым морем.
