Глава 24
Не мели языком…
У. Шекспир. Король Лир
(Перевод Б. Пастернака)
Глория Пекхэм, на неопределенное время оказавшаяся в отпуске, смотрела на вновь зазвонивший телефон и зажимала уши руками до тех пор, пока он не смолк. Звонки мучили ее постоянно и вскоре превратились в злейших врагов — она боялась поднимать трубку. На самом деле, если бы у нее осталось хоть немного мужества, она бы вырвала провода. Однако телефон, подобно огромному пауку, продолжал сидеть на стене, черное существо, полное зла, и Глория не осмеливалась подойти к нему. Она слишком боялась.
Ее страх стал почти осязаемым. Она стояла в стороне, когда полиция сначала отнимала у нее рабочее место, потом всю жизнь. А теперь это. Глория решила, что должна отсюда уехать. Она упаковала вещи в сумку, расплатилась по счетам, сняла все деньги со своего счета в банке.
«Поживу какое-то время на Майорке, пока все не уляжется», — подумала она.
У нее была кузина, которая давно туда переехала и много лет уговаривала Глорию ее навестить. На Майорке она наверняка будет в безопасности!
Она в последний раз проверила квартиру, чтобы убедиться, что все в порядке. У нее хватало здравого смысла понимать, что она может и не вернуться. Но все-таки здесь был ее дом. И куда еще она могла бы возвратиться? Она напоследок полила цветы, убедилась, что свет и отопление повсюду выключены.
Пришло время уходить. Она вздохнула, надела пальто, в последний раз окинула взглядом дом, которой служил ей раем в течение последних шести лет, взяла сумку, отодвинула засов и открыла дверь.
Кто-то стоял за дверью. Кто-то, кого она не хотела видеть.
Кто-то с пистолетом в руке.
— Вернись назад, — сказал он. — И не кричи, иначе я выстрелю.
Сунир ждал Флемингов в вестибюле отеля «Сент-Фрэнсис», куда они вошли через пару минут после того, как часы пробили пять. Он настоял на том, чтобы купить всем выпивку. Мелисса заказала австралийский «Шираз», а Джейк удовлетворился пивом: на сей раз он выбрал «Хук Нортон Хеймейкер».
Джейк рассказал Суниру все, что им удалось узнать о следствии и обвинениях, а также о догадках Мелиссы, связанных с Джоном Пенри и рыцарями-тамплиерами. Тут только Джейк заметил, что щегольски одетый азиат смотрит на его дочь совсем другими глазами, и это ему совсем не понравилось.
— Она права, — сказал Сунир, кивнув. — В тысяча пятьсот девяностом году подобные обвинения часто выдвигали, чтобы избавиться от еретиков, а также от тех, кто мог вызвать волнения или проявлял инакомыслие.
— Получается, что обвинения не имели никакого отношения к тому, что Кит на самом деле говорил или делал.
— В этом-то все и дело, — сказала Мелисса. — Они использовали разные варианты обвинений, когда судили ведьм, католиков или евреев.
— Есть немало людей, которые и сейчас охотно разорвал и бы его на части за подобные слова, — заметил Сунир. — В том числе и в вашей стране, о чем я не раз читал.
— Значит, на виселице Марло оказался бы не один.
— Да, — согласился Сунир. — Вы упомянули Джона Пенри. Но даже и он не был первым.
Джейк и Мелисса с удивлением посмотрели на Сунира.
— О чем вы? — спросил Джейк.
— Он не был первым из тех, кого арестовали и подвергли пыткам за ересь по тем самым обвинениям, которые содержатся в этом письме, — сказал он, показывая на копию доноса Бейнса, сделанную Мелиссой.
— Вы узнали что-то новое? — быстро спросил Джейк.
— Как и вы, я кое-что почитал. Вы помните писателя по имени Томас Кид?
Джейк покачал головой, а Мелисса кивнула.
— Конечно, из «Университетских умов».
— Совершенно верно. — Он бросил на нее еще один взгляд, такой влюбленный, что Джейк с удовольствием бы его перехватил и выбросил в мусорную корзину. Улыбка Сунира могла бы возвести мост через Темзу. — Тогда он был известным лондонским драматургом. Кид подвергся пыткам, от которых и умер. Фактически его казнили.
— Или еще того хуже, — содрогнувшись, сказала Мелисса. — Умереть от пыток! Какая ужасная смерть.
— Некоторое время он жил вместе с Марло. Ну, вы понимаете, два молодых художника пытаются добиться успеха в Лондоне, совсем как в наши дни. Неожиданно Кида арестовывают — кстати, по приказу Уитгифта, — и тут власти «узнают» о том, что в его распоряжении находится ужасный документ. После пыток Кид признается, что его автором является Марло. Что и послужило причиной ареста Марло.
— Таким образом, не выдержав пыток, друг предал Марло, — сказала Мелисса.
— Или это была западня, — заметил Сунир. — Возможно, они пытались сфабриковать дело против Марло.
— Однако Кид умер, а Марло вышел на свободу под залог, хотя совершил такое же преступление, — заметил Джейк.
— Так что же это был за компрометирующий документ? — спросила Мелисса.
— В нем отрицалось божественное происхождение Христа.
— Иными словами, все то же самое, — сказал Джейк.
— Да, если он вообще существовал. В любом случае, к этому моменту Марло жил в Числхерсте, поместье своего патрона Томаса Уолсингема, кузена Фрэнсиса. Именно там его и арестовали.
— То есть занимал более высокое положение, — задумчиво проговорила Мелисса.
— Да. Он уже стал любимцем Лондона. И жил у Уолсингема, придумывая план, который помог бы ему избежать последствий надвигающегося шторма.
— Кстати, а вы знаете, кто заплатил за него залог? — спросил Джейк, заглянув в свои заметки.
— Уолсингем, естественно, который считал себя человеком театра и покровителем искусств. Вместе с Пембруком он финансировал пьесы Марло. А потому был заинтересован в том, чтобы сохранить жизнь своему другу и протеже.
Их прервал официант, который принес выпивку. Когда Джейк потянулся в карман, чтобы заплатить, его внимание привлекло движение в дальнем углу бара. Крупный джентльмен в сером твидовом пиджаке вел серьезный разговор со стройной темноволосой женщиной, которая сидела к Джейку спиной. Их старый друг, Наблюдатель. Джейк почувствовал, что начал краснеть. Он толкнул в бок Сунира.
— За нами слежка.
Сунир проследил за взглядом Джейка и встревожился.
— Проклятье, — пробормотал он.
— Что? Что случилось? — спросила Мелисса.
— За нами следят, — мрачно ответил Сунир.
— Ах, вот в чем дело. А кто эта женщина?
Именно в этот момент женщина обернулась и бросила быстрый взгляд в их сторону, а потом вновь о чем-то заговорила со своим собеседником.
Пульс Джейка ускорился.
— Я знаю эту женщину.
— Что? — с тревогой спросил Сунир.
— Откуда? — Мелисса также начала нервничать.
Джейк узнал Диану Паркер, главу кафедры английской литературы, которая не слишком охотно разговаривала с ним на прошлой неделе, а на похоронах старалась избегать.
— Подождите здесь. Мне это надоело.
Джейк слез с высокого табурета, на котором сидел возле стойки, и решительно направился в дальний конец бара. Паркер заметила его и подтолкнула своего спутника, который встал. Джейк подошел к ним.
— Рад снова видеть вас, доктор Паркер, — сказал он, обращаясь к женщине, а потом повернулся к крупному мужчине, который примирительно поднял руки.
— Ладно, — резко сказал Джейк. — Что вам нужно теперь?
— Прошу прощения?
— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Вы преследуете меня и мою дочь вот уже несколько дней. И прошу вас, не нужно больше болтать всякий вздор. Я хочу получить объяснения.
— Пожалуй, мне пора, — сказала Паркер, резко вставая. Она неловко взмахнула рукой и перевернула свою выпивку. — Извините, — сказала Диана Паркер бармену.
А затем, слегка покраснев, быстро пошла к выходу, шелестя своей юбкой-шотландкой. Джейк заметил, что ее шерстяные гамаши в одном месте заштопаны. Он вновь почувствовал смущение — Джейку совсем не хотелось привлекать к себе внимание.
Однако Наблюдатель казался совершенно спокойным. Он потянулся за своим бокалом, бросив на Джейка равнодушный взгляд.
— Вы прервали частный разговор, — заявил он.
Джейк следил за его руками, готовясь к любым неожиданностям.
— Это ваша проблема. В какие игры вы играете? И пожалуйста, не нужно больше чепухи.
На этот раз Наблюдатель повернулся к Джейку и пристально на него посмотрел.
— Вы всегда так атакуете людей, которые попадаются на вашем пути больше одного раза? — спросил он. Впервые за все время Джейк разглядел в его глазах силу и угрозу, что заставило его похолодеть. Он уже собрался было поменять тон разговора, когда Наблюдатель бросил на стойку купюру в десять фунтов. — А теперь прошу меня простить, — сказал он. — Мне нужно встретиться с людьми, куда более важными, чем вы. — Он подхватил свое пальто и направился к выходу.
— Подождите, — резко сказал Джейк, устремляясь вслед за крупным мужчиной.
Однако он слишком долго колебался. Наблюдатель вновь оказался проворнее, успев выскользнуть из бара и усесться в стоящую поблизости машину, прежде чем Джейк сумел его догнать. Между ним и автомобилем Наблюдателя вклинилось такси, и Джейк не успел запомнить номер.
Он вернулся к Мелиссе и Суниру, тяжело дыша от быстрой ходьбы и разочарования.
— Рано или поздно он совершит ошибку, — прорычал Джейк. — И тогда ему придется пожалеть.
Он посмотрел на дочь и собрался извиниться. Джейк не хотел ее пугать. Однако Мелисса не выглядела испуганной. Наоборот, она явно приготовилась к схватке.
— Я его не боюсь, — заверила она Джейка.
Он сел на свое место, не зная, как реагировать на слова дочери.
— А кто та женщина? — повторила свой вопрос Мелисса.
— Диана Паркер, глава кафедры английской литературы Лондонского университета, — ответил он. — Возможно, вы ее знаете? — добавил он, посмотрев на Сунира.
— Да. Я с ней разговаривал, теперь я вспомнил. Она не на нашей стороне. Мне не нравится такое развитие событий.
Джейк и Мелисса переглянулись.
— Возможно, это к лучшему, что вам не удалось устроить скандал, — продолжал Сунир. — Мы до сих пор не знаем, с кем имеем дело. Этот человек может оказаться палачом, ведь нам ничего о нем не известно.
«Не самая вдохновляющая мысль», — подумал Джейк.
— Он производит неприятное впечатление, — заметила Мелисса. — Кем бы он ни был. — Она нахмурила брови. — Она тоже. Но они меня не напугали.
Сунир мрачно смотрел в пространство.
— Доктор Льюис не хотел делать публичных заявлений до тех пор, пока не будут собраны серьезные доказательства. Но теперь, после его смерти, они намерены похоронить их вместе с ним. Мы не можем этого допустить. — Сунир вздохнул. — А у меня возникли определенные трудности с кафедрой.
— С какой кафедрой?
— С кафедрой физики. Судя по всему, у них состоялась беседа с представителями кафедры английской литературы. Вероятно, с доктором Чайлдерсом, который, насколько я понимаю, исполняет роль силовика.
Джейк прищурился.
— Силовика?
— Ну, это такое выражение. Он проводит в жизнь политику кафедры, добивается принятия нужных решений.
— Понятно. — Джейк посмотрел на Мелиссу. — Кажется, ты говорила, что беседовала с Чайлдерсом?
Она немного смутилась.
— Да. По поводу моей диссертации, помнишь? Но если ты думаешь, что мне по силам прийти к нему и учинить допрос относительно убийства Десмонда Льюиса или попытаться выяснить, кто оказывает давление на доктора Бальсавара, то ты глубоко ошибаешься.
— Ладно, значит, нам необходимо поговорить с доктором Паркер. Возможно, она сумеет объяснить, почему за нами следят, а также кто такой этот Биг Бубба.
— Удачи вам на этом пути, — сказал Сунир. — Насколько мне известно, она держится очень замкнуто.
— Может быть, я сумею кое-что выяснить, — упрямо сказала Мелисса.
— В любом случае, мне вынесено порицание за «интеллектуальный авантюризм» и «отклонение от моей собственной дисциплины». Вы можете в такое поверить?
Мелисса сказала, что в этом нет ничего удивительного, что совсем недавно она сама подверглась порицанию со стороны своих коллег за то, что отвлеклась от основной темы в середине семестра. Не говоря уже о том, что заключила союз с повстанцами. Однако Мелиссу явно задело за живое нежелание Паркер вступать в контакт.
— Итак, расскажите нам, что же сегодня произошло, — обратился к Суниру Джейк.
Сунир укоризненно пожал плечами.
— Ну, я пытался найти студента старшего курса с кафедры английской литературы для вашего эксперимента. Боюсь, я был излишне откровенен.
— Вы рассказали им, что изучаете жизнь Марло?
— Да, я упомянул об этом. — Сунир немного оживился. — Однако у меня есть и хорошая новость. Мне удалось найти человека, который готов с нами встретиться завтра с семи до девяти вечера, если вас это устроит.
— Хорошая работа. — Джейк рассмеялся. — Я боялся, что вы сообщите нам, что вас высылают из страны.
— Ну, пока еще нет. Должен сказать, что этот студент-выпускник — кстати, его зовут Кристофер, подходящее имя — очень заинтересовался моим предложением. Больше я ничего сейчас говорить не буду.
— Очевидно, нам нужно выбрать место встречи?
— Да.
Джейк назвал Суниру место встречи.
— Ну, ты готова идти? — спросил он у Мелиссы.
Однако у полицейского детектива, который уселся за стойку рядом с ними, были совсем другие планы.
— Джейк Флеминг? — спросил он, показывая свои документы. — Дональд Дженкинс, лондонская полиция. Вы меня помните?
— Да, вы приходили в нашу квартиру после того, как в нее кто-то проник. Вам удалось выяснить, кто это сделал?
— Сожалею, сэр, но я не могу ничем вас порадовать. Однако я хочу попросить вас рассказать о вашем знакомстве с Десмондом Льюисом.
Джейк этого ждал. Он показал свое репортерское удостоверение и с некоторой неохотой рассказал о своей беседе с мисс Пекхэм и о поисках исчезнувшей рукописи книги.
— Насколько я понял, ее так и не удалось найти?
Дженкинс покачал головой.
— Это для нас далеко не самое главное. Ведь речь идет о самоубийстве.
— Вы продолжаете так считать?
На мгновение Джейку показалось, что полицейский смутился.
— Совершенно верно, сэр.
— Тогда зачем вы задаете мне вопросы о посещении его офиса?
— Обычная рутина, мистер Флеминг. Как давно вы знакомы с мистером Льюисом?
Джейк рассказал о том, как они познакомились во Флориде на семинаре. Как общались, как стали друзьями. О том, что с тех пор они не разговаривали, пока неделю назад Льюис ему не позвонил. И о том, что теперь, как репортер, он пытается выяснить, что произошло. Конец истории.
Детектив кивнул и записал рассказ Джейка. Казалось, он в него не поверил.
— Мы еще свяжемся с вами, — сказал он.
