ГЛАВА 8

Сержант полиции Маркус Кински обладал безошибочной зрительной памятью. Заметив в толпе на площади знакомое лицо, он доверился интуиции и последовал за женщиной в темно-синей шали и таком же берете. Вещи были неброские, но дорогие.

День выдался пасмурный и холодный, того и гляди, снежок посыпет. Полы старого пальто сержанта раздувал ледяной декабрьский ветер. Женщина пробиралась сквозь толпу туристов и покупателей. Кински не выпускал цель из виду, держась шагах в тридцати позади.

Когда женщина вошла в кафе, он помедлил у входа, наблюдая за ней сквозь стекло витрины. Кински, уроженец Восточного Берлина, терпеть не мог венские кафешки, похожие на чрезмерно украшенный свадебный торт. Женщина села за столик в дальнем углу, сняла шаль и вытащила из сумочки книгу в бумажной обложке.

Кински вошел в кафе и выбрал место, откуда мог наблюдать за женщиной поверх развернутой газеты. Круглый столик с мраморной столешницей был для него маловат, изящный стул потрескивал под дородным полицейским. До чего же здесь все игрушечное, черт бы их побрал!

Почти год назад Кински вел расследование дела Ллуэллина и присутствовал на допросе Мадлен Лоран. Свидетельница была длинноволосой блондинкой, сидевшая в кафе женщина — брюнеткой с короткой стрижкой, которая скрывала форму лица. А вот черты лица не изменились — как и карие глаза. Кински заметил, как они блеснули, когда женщина, просмотрев меню, подняла взгляд на подошедшего официанта. Она заказала пирожное, какао со сливками и ликером.

«Ах ты, прожорливая стерва! — подумал сержант. — И по-немецки ты вдруг заговорила гораздо лучше».

Без сомнения, это та самая женщина.

Кински заказал себе черный кофе без сахара, откинулся на шатком стуле и сделал вид, что читает газету, на самом деле припоминая подробности дела Ллуэллина.

Мадлен Лоран, двадцать шесть лет, француженка, замужем за Пьером Лораном, французским дипломатом, аккредитованным в Вене. Скандал аккуратно замяли. Люди Лорана очень настаивали на том, чтобы полицейские не болтали о связи Мадлен с англичанином Оливером Ллуэллином. Заплаканная свидетельница дала показания, которые впоследствии бесследно исчезли, прямо-таки растворились в воздухе. К тому времени в дело уже подшили отчет коронера, так что никто особо и не старался найти затерявшиеся документы. Никто, кроме Кински.

Когда он стал задавать вопросы, ему официально велели не совать нос куда не следует: ситуация щекотливая и дело закрыто. Через несколько дней он узнал, что дипломата отозвали из Австрии и на три года отправили с новым назначением черт знает куда. Ах да, в Венесуэлу. Кински потом долго не мог прийти в себя от злости.

Если это действительно та самая женщина, то что она делает в Вене? Приехала в гости к родственникам на Рождество? Не исключено. Вполне может быть, что ни в чем противозаконном она не замешана и он зря теряет время.

Вот только интуиция утверждала обратное. За двадцать шесть лет службы в полиции (причем первые девять — на беспокойных улицах коммунистического Восточного Берлина) Маркус Кински научился доверять интуиции.

Он вышел в туалет, заперся в кабинке и набрал номер, указанный на бланке меню.

Сержант неторопливо допивал кофе, когда хозяйка кафе громко спросила:

— Дамы и господа, здесь есть Мадлен Лоран? У меня для нее срочное сообщение. Нет?

Оглядев зал, хозяйка пожала плечами и вернулась к своим делам.

Женщина застыла, не успев пригубить какао, потом взяла себя в руки и, поставив недопитую чашку на столик, нервно огляделась. Кински усмехнулся, прикрываясь газетой: попалась!

Оставив недоеденное пирожное, женщина взяла шаль и сумочку, торопливо расплатилась и ушла.

Кински бросил на столик деньги и пошел следом. Она пробралась сквозь оживленную толпу и остановила такси. Сержанту преградила путь плотная масса человеческих тел, он сердито проталкивался вперед и уже был шагах в двадцати от беглянки, когда она села в машину. Мелькнула изящная ножка, дверца захлопнулась, и такси влилось в поток машин.

— Эх, чтоб тебя!

Кински вернулся в кафе и предъявил хозяйке удостоверение.

— Полиция. Пару минут назад отсюда вышла женщина. Она расплатилась кредитной карточкой. Мне нужно узнать имя на кредитке.

Хозяйка деловито просмотрела стопку квитанций и передала ему верхнюю.

Имя и подпись принадлежали вовсе не Мадлен Лоран. Женщину звали Эрика Манн.