Глава 16
В пентхаусе Луис сидел, скрестив ноги, на кровати; в двух футах от него лежала Корал, подперев голову рукой, а между ними стола миска попкорна. Рядом охлаждалось мексиканское пиво на серебряной тележке, которую прикатил слуга Луиса, чтобы они могли выпить, пока смотрят телевизор.
Корал была в этой спальне еще до смерти Теомунда. Луис сохранил основную мебель — стол, салонные стулья, трехдверный гардероб. Кровать на двухъярусной платформе из красного дерева создавала впечатление, что вам предстоит лечь на трон. Луис прибавил ярко раскрашенные ткани, напоминающие росписи Теотиуакана, которые она видела вместе с Франсиско, — Мексика до Колумба вместе с викторианской эпохой. На стене висела картина в стиле мексиканских уличных певцов «марьячи»: на ней было изображение в натуральную величину одинокого музыканта в черном испанском костюме, с длинными черными волосами, ниспадающими на белую гофрированную сорочку. Картина вызывала воспоминания и привлекала к себе, как привлекал бы Луис, если бы сосредоточился на чем-то другом, а не на реконкисте.
— Сделай громче.
Он взял пульт.
— Не могу поверить, что она все рассказала.
Корал взяла горсть попкорна.
— Я тоже.
Они смотрели, как диктор объявлял передачу, назвав ее интервью века.
В новой студии Мэгги сидела на стуле, это подчеркивало ее большой живот. В белом платье и белых туфлях она была похожа на беременную медсестру.
— Это она? — спросил Луис.
— Да, я совершенно уверена.
Мэгги казалась одновременно царственной и страдающей, полной решимости и испуганной.
— Ты ее видела? — спросил Луис.
Корал помнила их единственную встречу лицом к лицу в «Молли Мэлоунз», когда Мэгги была беременна в первый раз. Сэм пытался скрыть это, но Корал подозревала, что он как-то связан с этой некрасивой негритянкой. Она видела потрясенное лицо Сэма, когда он танцевал с Мэгги.
— Мельком, — ответила Корал.
— Я тоже, — сказал Луис. — Видел ее всего один раз, у лифта.
Интервью брал сам ведущий вечерних новостей.
— Миссис Даффи, — произнес он. — Спасибо, что пришли. Как я понимаю, это ваше первое интервью.
— Угу, первое, — ответила Мэгги. — Мне необходимо внести ясность.
Корал вспомнила, как смотрела знаменитую пресс-конференцию Феликса десять лет назад, вместе с Тео, в его библиотеке. Отрывки из него до сих пор появлялись в новостях каждый раз, когда вспоминали историю о клоне Христа. Феликс признался в клонировании, но солгал и сообщил всем, что Мэгги и клон погибли.
— Приятно иметь возможность побеседовать с вами, — сказал ведущий, излучая сочувствие и серьезность. — Почему вы так долго молчали?
— Это совершенно очевидно, вам не кажется, учитывая, кем был мой сын?
— Вы имеете в виду клона Иисуса из Назарета?
Мэгги смутилась.
— Ну, с формальной точки зрения, Джесс был клоном из чьих-то клеток, которые Феликс Росси нашел на Туринской плащанице. Полагаю, никто не может доказать, кому они первоначально принадлежали.
— Джесс — это его имя?
— Да.
— Одиннадцать лет назад Феликс Росси сказал, что вы и Джесс погибли.
Мэгги заморгала.
— Ему пришлось так сказать, чтобы защитить нас.
— Но это была ложь.
Длинная пауза.
— Это была ложь.
— Dios Mio! — пробормотал Луис. — Она действительно собирается сказать правду? Это может усложнить дело.
— Наверное, Салати это смотрит? — спросила Корал.
— Я его предупредил, но начинаю жалеть об этом.
Ведущий новостей продолжал:
— Другими словами, вы говорите, что потенциальный клон Христа выжил? Теперь ему должно быть десять или одиннадцать лет.
— Да, то есть, нет. Он умер восемь с половиной месяцев назад. — Камера крупным планом показала ее глаза, полные слез.
— А! — недоверчиво произнес ведущий. — Он умер около года назад?
— Да.
— В Италии?
— Да, правильно.
— Можно спросить, как он умер?
— Один человек бросал камни в моего сына, а потом он исчез.
— Ваш сын исчез?.. Понятно. Миссис Даффи, вы считаете, это произошло потому, что ваш сын был клоном Христа?
Молчание.
Луис и Корал одновременно потянулись к попкорну.
— Да. Да, я считаю, что он им был.
— Почему? Он творил чудеса?
— Только одно чудо он точно совершил.
— Какое именно?
— Он спас мне жизнь.
— Расскажите нам об этом.
— Я… я болела. Ну, я выпила яд и умерла. Он вернул меня обратно.
Камера эффектно показывала лицо Мэгги крупным планом.
— Вы пытались покончить жизнь самоубийством? Почему?
Она не ответила.
— Наверное, когда Сэм ее изнасиловал, — предположила Корал.
— Тогда давайте поговорим о другом, — продолжал ведущий. — Вы были горничной Феликса Росси?
— Да.
— Почему вы согласились стать суррогатной матерью клона доктора Росси?
— Я… я была девственницей в то время, и всегда чувствовала, что Бог бережет меня по какой-то причине. Я всегда хотела ребенка. Я молилась и молилась о нем, и мне казалось, что мне предназначено стать этой матерью.
— Интересно. Вас звали тогда Мэгги Джонсон, но теперь ваше имя — Мэгги Даффи, правильно?
— Это правда.
— Что она делает, по ее мнению? — спросила Корал, и передвинулась на постели, прислонившись к Луису, который похлопал ее по плечу.
— Ваш муж, Сэм Даффи, раньше был швейцаром в том здании, где вы работали — в доме Феликса Росси.
— Да, это правда.
— Вы оба несколько месяцев жили в Гарлеме.
— Да… около того.
— Вы не знаете точно?
— Я была в трауре, вот что я имею в виду.
— Вы хотите сказать, после смерти клона Плащаницы.
— После смерти моего сына.
Ведущий наклонился вперед.
— До того, когда ваш сын был жив, Феликс Росси регулярно навещал его, заботился о нем, я полагаю?
— Да, с медицинской стороны; также он нас обеспечивал. Он взял на себя ответственность за моего мальчика.
— И все же вы и доктор Росси держали его существование в тайне все эти годы.
— Нам пришлось, ради его блага.
Корал сказала:
— Этот репортер собирается броситься на добычу.
— Шшшш, — отозвался Луис.
— Миссис Даффи, вы можете объяснить, почему в Гарлеме ходят слухи, что вы носите еще одного клона Христа?
Мэгги заерзала на стуле, и Корал показалось, что она действительно испытывает боль.
— Поэтому я и приехала сюда. Я просила об этом интервью, чтобы все исправить. Это слухи — всего лишь слухи. Это неправда. Нет никакого второго клона, я о нем ничего не знаю. Если и есть, то не я его вынашиваю. — Мэгги прикоснулась к своему животу. — Я ношу ребенка моего мужа, Сэма Даффи.
— А если бы это было не так, вы бы нам сказали?
Казалось, мышцы лица Мэгги потеряли тонус, когда к ней пришло осознание своей обреченности.
— Что вы имеете в виду?
— Если бы доктор Росси имплантировал вам второй клон, Мэгги Даффи, вы бы нам сказали или стали бы отрицать это, как раньше доктор Росси?
Мэгги заморгала. Рука ее, лежащая на коленях, сжалась в кулак, когда она заговорила.
— Вы называете меня лгуньей? Я вам говорю, что нет второго клона. Насколько мне известно, Феликс в тот, первый раз использовал все ДНК.
— У вас есть доказательства?
Мэгги растерянно огляделась.
— Ну, нет.
— Когда вы должны родить? — спросил ведущий.
Мэгги погладила живот.
— В любой момент.
— Миссис Даффи, разве если бы вы носили второго клона, вы бы не отрицали это точно так же, как сейчас?
Камера показала лицо Мэгги крупным планом. Она выпалила:
— Если бы это было так, я бы не разговаривала с вами, это точно. Я здесь только потому, что это неправда!
— Но ваша тайна уже вышла на свет, не так ли? Кто-то другой открыл ее, не вы. Разве вы не пытаетесь просто снова скрыть ее?
— Нет, нет! — запротестовала Мэгги.
Изображение растаяло, показав ее охваченное паникой лицо, когда она сдернула микрофон со своей блузы и встала, прервав интервью. Появился логотип станции, за которым последовали комментарии людей, которые посещали церковь Мэгги или жили рядом с ней; все они были убеждены, что Иисус возвращается с ее помощью.
— О, Боже мой! — выдохнула Корал и плюхнулась на спину на усыпанную попкорном кровать. — Любой, видевший это, будет совершенно уверен, что клон существует.
Зазвонил телефон. Луис подождал, пока появился слуга.
— Это падре Салати.
Луис взял трубку.
— Вы это видели, ваше преосвященство?
Корал села, улыбаясь, думая о том, что теперь она точно получит пять миллионов долларов.
— Это вопрос нескольких дней, — сказал Луис.
Он положил трубку и обнял Корал.
— Получилось, красавица! В обмен на ребенка Мэгги Джонсон Салати прикажет американским католическим церквям предоставлять убежище тем, кого мои орлы перенесут через границу! — Луис отпустил ее, сошел с платформы вниз и зашагал по комнате. — Дай подумать. Я не хочу ничего упустить.
Корал уставилась на нарисованного сказочного музыканта, думая о Франсиско. Ей не хотелось задумываться о том, как будут чувствовать себя Сэм и Мэгги, когда их ребенок исчезнет. Он будет в полной безопасности. Он станет самым избалованным ребенком на свете. Ей не хотелось думать о фантастическом вечере с Сэмом и сравнивать его с обжигающими душу ночами с Франсиско.
Луис остановился.
— Погоди. Сэм Даффи, возможно, не вернется в свой офис теперь, когда пресса знает, кто он такой. Они с Мэгги наверняка не вернутся. Как ты доберешься до них, красавица?
Корал постучала себя пальцем по лбу.
— У меня здесь хранится номер его сотового телефона.
Сэм сидел в «Рейнджровере» перед телевизионной студией, в отчаянии положив голову на руль. Ему позвонил Феликс, взбешенный интервью Мэгги на телевидении. Так Сэм узнал о нем. Ему хотелось, чтобы все это оказалось сном, и когда он проснется, его ребенку ничего не будет грозить. Он не знал, как теперь защитить ребенка. Мэгги только что обрекла его на жизнь под пристальным вниманием людей, которые начнут его преследовать, он будет окружен враждебностью и фанатизмом. Следовало давно понять, что горе после смерти Джесса опасно повлияло на ее рассудок. Теперь она уничтожила шанс их ребенка на нормальную жизнь.
Зазвонил сотовый, и он машинально ответил:
— Даффи слушает.
Звонили с телевизионной студии; сказали, его жена спрашивает, не может ли он ее забрать. Они указали, как подъехать к служебному входу. И хорошо, потому что журналисты с других каналов, радио— и новостных программ толпились на тротуаре, ожидая Мэгги.
— Да, я ее заберу, — ответил Сэм. — Я прямо у здания.
Он включил зажигание, свернул за угол и въехал в подземный гараж студии, охранник его пропустил. Через несколько мгновений появилась Мэгги. Сэм вышел, открыл ей дверцу, ничего не говоря. Что можно сказать? Помог забраться в машину, но не смотрел на нее. Сел за руль, глядя вперед.
— Ну, куда теперь, мадам? — спросил он. — Мы не можем вернуться домой, это уж точно.
— В «Йербериа Гваделупе», Сэм. У меня действительно начались роды.
Он обернулся и увидел, что ее живот шевелится.
— И ты приехала сюда, зная это?
— Я поймала такси. Сказала телевизионщикам, кто я такая. Если бы схватки усилились, они бы обо мне позаботились.
— И может быть, они бы показали роды по телевизору!
— Я должна была попытаться покончить с этим.
— Тебе это не удалось.
Сэм пристегнул ее ремнем, и они молча выехали из гаража.
