ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Дважды самолет так затрясло, что Августу показалось: он принимает участие в родео и сидит не в кресле, а верхом на необъезженном жеребце. Но ни веселья, ни азарта он при этом не испытывал. Он слышал, как бизнесмена впереди вырвало в пакет. Где-то справа маленький ребенок со слезами в голосе твердил: «Мама! Мама! Мама!» Позади раздался какой-то шум. Август обернулся и увидел, что дверь туалета распахнулась и оттуда, пошатываясь, выходит мужчина. Рубашка на груди расстегнута, весь в поту. Подскочила встрепанная стюардесса, подхватила пассажира под руку и попыталась довести до кресла. Пока они шли по проходу, их швыряло из стороны в сторону. Они цеплялись друг за друга, стремясь сохранить равновесие, а самолет, точно обезумевший конь, продолжал галопировать по небу.
Август покосился на Ксандру. Она сохраняла полное спокойствие, словно отдыхала среди всего этого хаоса.
Капитан сказал что-то через громкоговоритель, но разобрать слова не представлялось возможным — они тонули в реве двигателей и скрипе вибрирующих переборок. Августу казалось, что их всех взбалтывают в гигантском шейкере. При этом он, как назло, был абсолютно трезв, и мысль о том, что успокоение теперь сможет найти только в гробу, тоже не прибавляла оптимизма.
Буквально через пару секунд Август ощутил толчок и понял — это шасси коснулись земли. А потом — тишина… Ужас кончился. Люди тут же оживленно заговорили, зашевелились, точно весь этот кошмар был всего лишь сном. Теперь все хорошо. Можно даже сказать, отлично!
Август завидовал другим пассажирам.
— Что ж, пришло время рассчитаться с заказчиком,— объявила Ксандра.
Заказчиком был не кто иной, как Лео Кан, известный мафиози, возомнивший, что правит всем преступным миром Америки, и не только. Август не представлял, как Ксандра намерена убедить Лео не убивать его в первую же минуту.
— Следуй моим подсказкам,— вот и все, что посоветовала она ему.
Не слишком удачный план, подумал Август, особенно с учетом того, что на кону стоит его жизнь.
Они подождали, пока самолет покинут все остальные пассажиры, и сами двинулись к выходу. Стюарды и стюардессы проводили их странными взглядами, выражавшими то ли страх, то ли презрение, а может, и то и другое одновременно. Наконец они выбрались из злополучного самолета.
— Я думал, эта дорога никогда не кончится,— признался Август.
— А кто сказал, что она кончилась? — парировала Ксандра.
Они зашагали к людному залу прибытия. В нескольких метрах от выхода стоял Лео Кан. Больше всего в этот момент он походил на Джека Николсона, исполняющего роль очередного мафиози из Лас-Вегаса. Рядом маячили трое его подручных, широкоплечих парней с бычьими шеями. Да, Лео не из тех, кто любит рисковать. Он специально караулил Августа, а стало быть, не поскупился приобрести четыре билета в один конец, чтобы попасть сюда.
— Только смотри, не наделай глупостей,— шепнула Ксандра.
Они с Августом приблизились к группе встречающих.
— Все равно уже слишком поздно,— пробормотал в ответ Август и пожал руку Лео: ладонь его оказалась шершавой, как перчатка для игры в гольф.— Мистер Кан. Рад вас видеть. Позвольте представить, моя помощница.
Ксандра протянула руку для рукопожатия. Лео не шелохнулся, не выказал ни малейшего намерения здороваться с ней.
— Мистер Кан,— сказала она, все еще держа руку ладонью вверх.— Я здесь для того, чтобы передача прошла гладко, без эксцессов. Возможно, вы меня не знаете. Но уж точно знаете моего босса, Корнелиуса Худа.
Кан изменился в лице.
— Ах, Корнелиус! — воскликнул он и крепко пожал ей руку.— Увидите его, передавайте от меня огромный привет.
— Вообще-то он в городе.
— Здесь? В Нью-Йорке? — удивился Кан.
Видимо, эта новость поразила его.
— Я думал, доступ в Штаты ему закрыт.
— Так оно и есть.
— Понятно…— протянул Кан.
Он обернулся проверить, не разбежались ли его громилы.
— И что же, Корнелиус интересуется моей книгой? — Вопрос предназначался Августу.
Рано или поздно они должны были подойти к сути дела. Август шумно вздохнул.
— Ну, не совсем.
— Интересуется,— ответила Ксандра.— Но не всей книгой.
— Не всей? — хохотнул Кан, и его парни угодливо подхватили смех.— Тогда чем? Ему нужна пара глав, так, что ли?
— Три страницы.
Улыбка сползла с лица Кана.
— Три страницы? Вы серьезно?
Ну все, началось. Три иллюстрированные страницы. Ксандра сложила листки веером и взмахнула ими перед лицом Кана, точно розданными картами.
— Вы что же… вырвали их?
Август понял: Кан вот-вот взорвется. Несколько родителей подхватили своих детишек и поспешили удалиться. Так, на всякий случай, от греха подальше, чтобы не находиться рядом с этими подозрительными типами.
— Да не волнуйтесь вы так,— сказала Ксандра.
Она шагнула вперед, раскрыла кейс, где лежала Библия Гутенберга, и протянула его Кану.
— Можете забрать свою книгу.
— Замечательно! — Кан хлопнул в ладоши.— Именно то, чего я хотел! Испорченная собственность! Знаете, сколько я даю за испорченную собственность?
— Эта книга — подарок. — Ксандра сунула кейс в руки Кану.— Платить ничего не надо. Подарок от Корнелиуса. А уж поврежден он или нет, все равно стоит больше, чем все книги у вас на полке, вместе взятые.
— Откуда вам знать, что за книги у меня на полке?
Ксандра сделала еще один шаг и взяла Кана за подбородок.
— Орден знает о тебе все, вплоть до количества волос на голове твоей шлюхи. И нечего мне хамить. Возьми книгу и скажи спасибо. Ты больше ничего не должен Корнелиусу.
— Но я не должен ему…
— Двадцать третье октября восемьдесят третьего года. Москва. Забыл?
Кан оттолкнул руку Ксандры. Он закрыл кейс и, не говоря ни слова, направился прочь. Следом за ним послушно потянулись его головорезы.
Август провожал Кана взглядом до тех пор, пока тот не скрылся из виду.
— Вон оно как… Значит, я ничего не получил?
— Ты получил жизнь,— многозначительно обронила Ксандра.— Так что будь благодарен.— Она взмахнула рукой, и рядом, словно из-под земли, выросли двое мужчин в черном.
— Интересно, где они были раньше?
— Лично мне они стали нужны только сейчас.
Август заметил у них под пиджаками пистолеты в кобурах. Ксандра перехватила его взгляд.
— Это агенты ФБР. Единственные, кто имеет право проносить в аэропорт оружие. Разумеется, без оружия они тоже дорогого стоят.
Мужчины схватили Августа и, заломив ему руки за спину, надели наручники.
— Что вы делаете? — воскликнул он.
Ксандра ответила прямо, без обиняков:
— Только дурак мог решить, что ты не сбежишь при первой же возможности. Этого нельзя допустить. Ты еще нужен нам, Август.
— Для чего? Отпустите меня!
— Сейчас? На финишной прямой? Боюсь, не получится.
Дорога до склада напомнила Августу, как он ехал вместе с Эйприл в суд подписывать бумаги о разводе. Напряжение достигло предела, внутри он весь кипел, однако понимал, что пар выпускать не следует. Во всяком случае, не сразу.
— Разве мы еще не приехали? — поинтересовался Август.
Шутка была так себе, можно сказать, никакая. Но он надеялся, что все хоть немного расслабятся.
— В прошлый раз ты говорил то же самое, и было не смешно,— процедил один из федералов.— И сейчас не смешно.
Он отогнул полу пиджака, так, чтобы показалась кобура с пистолетом.
— Понял. Приму к сведению,— сказал Август.— Не хотите спеть хором?
Федерал достал пистолет.
— Можно? — спросил он Ксандру.
— Нет,— ответила та.— По крайней мере, не сейчас.
Лимузин въехал во двор склада и остановился. Ксандра вышла из машины первой, за ней — двое федералов. Августу предоставили выбираться самому, поскольку руки у него были скованы за спиной. Он поскользнулся на коврике, потерял равновесие и ничком упал на асфальт. Один из федералов схватил его за шиворот и рывком поставил на ноги. При виде окровавленного лица Августа он поморщился.
— Кажется, я сломал нос,— пробормотал Август.
Федеральный агент без предупреждения ударил его
по пострадавшей части тела.
— Вот теперь точно сломал,— ухмыльнулся он.
Колени у Августа подкосились, но второй федерал подхватил его, не дав упасть.
— Для полноты картины сломаем еще пару ребер,— сказал он и нанес Августу сильнейший удар в солнечное сплетение.
А затем, точно стервятники, терзающие добычу, они по очереди стали бить его. Ксандра с минуту молча наблюдала за этой сценой, затем приказала остановиться.
— Довольно! — властно произнесла она.— Корнелиус появится с минуты на минуту. Вряд ли ему понравится, что вы избиваете человека в наручниках.
— Корнелиус здесь,— раздался го л ос.— И ты совершенно права.
Мужчины тотчас отпустили Августа, оправили пиджаки, проверяя, не осталось ли на рубашках пятен крови.
Корнелиус подошел и уставился на скорчившуюся на земле фигуру.
— Это и есть наш спаситель? — спросил он.
— Надеюсь, что да,— ответила Ксандра.
— Так зачем же понадобилось казнить его? — Корнелиус обернулся к федералам.
Те в страхе затаили дыхание.
— Пошли вон отсюда!
Мужчины поспешили удалиться.
— Помоги ему,— велел Корнелиус Ксандре.
— Всегда рада,— ответила она и погладила Корнелиуса по рукаву.
Она подошла к Августу и помогла ему подняться на ноги. Он застонал и прислонился спиной к лимузину.
— Прости, я этого не хотела,— сказала Ксандра.
Август не ответил. К ним приблизился Корнелиус.
— Посмотри на меня,— приказал он.
Август силился поднять голову, но не смог.
— Посмотри на меня,— повторил Корнелиус и ухватил его за подбородок.
Теперь Август глядел прямо в пронзительные безжалостные глаза.
— Ты ведь не собираешься сдаваться? Заставить тебя сделать это будет нелегко. — Корнелиус полез во внутренний карман пиджака.— Но тебе, можно сказать, повезло. Есть у меня одна вещица, она поможет тебе расслабиться, стать сговорчивее. Пентотал натрия, амитал натрия и чистый адреналин. Изумительный состав. Ты сможешь не спать несколько недель. Ни в одном глазу. Мне говорили, есть побочные эффекты, зато результат гарантирован.
Август почувствовал, как что-то острое кольнуло его в горло, под нижнюю челюсть, но сил сопротивляться не было. Секунду спустя боль прошла. Он ощущал легкую слабость, но одновременно ему казалось, что по жилам разливается густое пламя. Он подумал, что потеряет сознание, однако случилось обратное: никогда прежде он не чувствовал себя таким бодрым. Сердцебиение участилось чуть ли не вдвое, а может, даже втрое.
И еще он с необыкновенной ясностью и четкостью воспринимал окружающую действительность: где-то вдалеке настырно гудела муха; капелька пота сверкала на лбу у Корнелиуса, под прядью волос; на лице Ксандры застыл то ли страх, то ли смятение.
И голоса кругом. Сотни голосов.
Но откуда они?..
— Готов, — пробился сквозь гул голос Корнелиуса. — Заводите его.
Складское помещение походило на пустую раковину. Август отчетливо различал звук собственных шагов — они эхом отдавались от бетонного пола и металлических опор. Мерное «топ-топ-топ» почему-то напомнило ему
музыку, звеневшую в голове, когда он читал стихотворение Эдгара По « Ворон ».
— Я продал первое издание сборника Эдгара Алана По «Тамерлан» за три тысячи долларов,— сказал Август.
— О чем ты? — спросила Ксандра.
— Потрясающая сделка,— пояснил он.— Я купил книгу у мальчишки, помогавшего матери в антикварной лавке. Он ни черта не смыслил в букинистике и отдал ее всего за пятнадцать долларов.
— Да ведь это грабеж!
— Согласен,— признал Август.
Удивительное ощущение — точно в голове щелкнул и
открылся какой-то замочек, и все, о чем доселе он даже думать боялся, хлынуло наружу.
Они вошли в комнату, напоминавшую гигантскую белую коробку. Располагалась она в самом центре здания. Как-то странно было находиться здесь, и Август вдруг подумал, что это помещение предназначается специально для него, неясно только пока зачем.
— Что это за место?
— Мне говорили, здесь раньше расфасовывали лекарства. Правительство купило это здание два года назад, с целью проведения секретной операции.
— Но здесь же пусто! Чем они здесь занимаются?
— Честно говоря, распространением наркотиков. В основном кокаина,— ответила Ксандра.— ФБР собиралось использовать это как прикрытие для проникновения в криминальные круги. Но в какой-то момент федералы перестали исполнять свой долг и превратились в настоящих дилеров. Наверное, просто не выдержали искушения. Прибыль-то баснословная.
— Знаешь, деньги — это тоже наркотик.
— И посильнее кокаина. Но есть на свете вещи более желанные. К примеру, власть.— Ксандра огляделась, проверить, одни ли они в комнате.— Корнелиус велел спросить, не подумываешь ли ты вступить в орден?
— Да ты с ума сошла!
— Я знала, что ты так ответишь. И ему сказала. И добавила, что если ты когда-нибудь увидишь всю картину в целом, оценишь перспективы, то, возможно, согласишься.— Она подошла поближе.— Корнелиус хочет сделать тебя полноправным членом ордена. Не таким, как эти мальчики на побегушках, федералы и прочая мелочь. У тебя будет столько денег, сколько ты представить не в состоянии. Достаточно, чтоб спонсировать тысячи экспедиций, направленных на поиски редких книг. Если, конечно, это твоя мечта.
— В обмен на что?
— На твой ум и образование. Твою страсть,— ответила она.— С сегодняшнего дня орден вступает в новую эру. Ну и разумеется, возникнет потребность в новом лидере.
Август развернулся и удивленно уставился на нее.
— Я думал, ты меня понимаешь,— протянул он.— Оказывается, нет. Мы с тобой совершенно разные люди. Я люблю свою работу, я солгал бы, если бы сказал, что нет. Но я отдал бы самую редкую и дорогую книгу, отказался бы от самого заманчивого приключения, лишь бы спасти свою семью. Просто поверить не могу, как это раньше до меня не доходило. Сколько боли из-за этого пришлось пережить мне и моим близким.
— Не строй из себя мученика. Боль еще не закончилась,— сказала Ксандра и взялась за ручку двери в соседнюю комнату. — Все девять страниц с иллюстрациями находятся здесь, на специальном столе с особой подсветкой. В дневнике Гутенберга сказано, что истинный смысл этих иллюстраций может раскрыться только в свете полной луны. Мы не хотели испытывать судьбу — вдруг ночь выдастся облачной? — и заказали стол с подсветкой, имитирующей лунное сияние.
— Смотрю, вы обо всем позаботились?
— В основном — да,— ответила Ксандра.— Несмотря на некоторые непредвиденные осложнения.
— К примеру, жизни людей.
Ксандра не обратила внимания на этот выпад.
— Ты будешь находиться под постоянным наблюдением, так что не думай утаить что-либо или выкинуть какой-то фокус. Не удастся. У тебя ровно три часа, чтобы решить головоломку.
— Этого недостаточно.
— Ты сам доказал, что сжатые сроки тебе не помеха.
— Пусть с меня снимут наручники.
— Нет.
— Как Ж6 я буду работать?
— Тебе окажут любую необходимую помощь, — сказала Ксандра и распахнула дверь.
— Папа!
Август упал на колени, увидев сына, он на миг лишился дара речи.
— Август!
Он поднял голову и увидел в другом конце комнаты Эйприл. Несмотря на растрепанные волосы и грязную одежду, она показалась ему необыкновенно красивой. Он хотел заговорить, но найти нужные слова не удавалось. Август почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы — видимо, укол сделал его излишне сентиментальным.
— Вставай,— велела Ксандра.
Август вскочил и бросился к Чарли. Тот крепко обнял отца. Эйприл поднялась из кресла — руки у нее по-прежнему были скованы,— подошла к ним, и Чарли вцепился в мать.
Ксандра швырнула на стол блокнот с записями Августа и дневник Гутенберга.
— Лучше принимайся за дело. А потом можете попрощаться. Вероятно, вы видите друг друга живыми в последний раз.
Дверь за ней захлопнулась.
