Глава 9
СВЯТАЯ СОФИЯ
6 июля, 09 часов 32 минуты
Стамбул
Не замечая яркого солнечного света, заливающего ресторан на крыше, Грей слушал то, что ему говорили по телефону. От прозвучавшей угрозы у него, несмотря на летний зной, мороз пробежал по коже.
– Если ты не выполнишь в точности мои указания, я убью твоих родителей.
Грей стиснул сотовый телефон Вигора.
– Если с ними хоть что-нибудь случится…
– Обязательно случится. Это я обещаю. Я пришлю тебе родителей по кусочкам. По почте. Растянув это удовольствие на несколько месяцев.
Насер произнес это настолько уверенно, что Грею не приходилось сомневаться в его словах. Он повернулся к своим спутникам спиной. Нужно было сосредоточиться, подумать.
– Если ты попытаешься связаться с «Сигмой», – тем же бесстрастным голосом продолжал Насер,- я об этом узнаю. И ты будешь наказан. Кровью своей матери.
Горло Грею сдавил тугой клубок.
– Ах ты мразь… я хочу убедиться в том, что они живы… и с ними все в порядке.
Насер не стал даже отвечать. В трубке послышался какой-то шум, приглушенные голоса, затем заговорила мать Грея.
– Грей? – выдохнула она.- Извини. Все дело в отце. Мне были нужны лекарства.
Мать всхлипнула.
Грей задрожал всем телом, раздираемый яростью и горем.
– Неважно. С тобой все в порядке? А с папой?
– Мы… да… Грей…
Судя по всему, телефон выдернули у нее из руки, и в трубке снова зазвучал голос Насера:
– Я оставляю твоих родителей заботам моей коллеги Ан-нишен. Кажется, вы с ней уже встречались, у охраняемого дома.
Грей мысленно представил себе женщину азиатской наружности, с коротко остриженными обесцвеченными волосами и татуировками.
Анни.
Насер продолжал:
– Я позвоню тебе, когда буду в Турции. Ровно в семь часов вечера. Ты не двинешься с того места, где находишься.
Грей взглянул на часы. Осталось чуть больше девяти часов.
– Сейчас, пока мы с тобой говорим по телефону, мои люди, находящиеся в районе Султанахмет, окружают тебя со всех сторон. Не пытайся умничать. Мы следили за телефоном монсиньора Вероны с тех самых пор, как он покинул Италию.
Значит, внезапный отъезд Вигора из Ватикана явился условным сигналом. Грею захотелось разозлиться на прелата за подобную беспечность, но он понимал, что Вигор не привык жить и работать в обстановке той мании преследования, которая для него самого давно стала второй натурой. Такое можно сказать про немногих. К тому же в настоящий момент Грею было не до обвинений в чужой адрес; его переполняло чувство собственной вины.
Он бросил своих родителей одних.
– А сейчас я хочу поговорить с Сейхан,- продолжал Насер. Грей махнул рукой, подзывая Сейхан. Та подошла, чтобы взять телефон, но он его не выпустил, показывая знаком, чтобы она встала рядом с ним, давая ему возможность слушать разговор.
Они прижались голова к голове, ухо к уху. Сейхан заговорила в микрофон.
– Амен,- сказала она, обращаясь к Насеру по имени,- что тебе нужно?
– Ах ты стерва… за это предательство тебя ждут такие мучения, которые ты даже…
– Да, и еще ты ударишь мою собаку и пнешь мою кошку. Я все поняла, милый.- Сейхан вздохнула, щекоча дыханием Грею шею.- Но боюсь, здесь нам пора попрощаться. К тому времени, как ты сюда прибудешь, меня уже давно и след простынет.
Грей напрягся, искоса наблюдая за ней. Сейхан подняла руку, призывая его молчать, и решительно покачала головой. Она никуда не уйдет.
– Мои люди уже окружили вас, – предупредил Насер. – Если попытаешься бежать, они всадят пулю тебе меж глаз.
– Да наплевать. Как только наш разговор будет закончен, я ухожу из этой проклятой церкви.
Многозначительно взглянув на Грея, Сейхан указала на виднеющийся вдалеке купол Святой Софии. Она продолжала говорить в телефон:
– Все равно мы ничего не добились с этой Святой Софией. Фресок здесь слишком много, черт побери. Все они твои, малыш. А меня ты больше не увидишь.
Грей нахмурился. Очевидно, Сейхан лгала. Но с какой целью?
Насер помолчал, затем заговорил, и сквозь ледяной тон проступила охватившая его ярость:
– Тебе не удастся сделать и десяти шагов! Все выходы из Святой Софии перекрыты.
Сейхан закатила глаза, показывая Грею, что ее хитрость удалась.
– Не сомневаюсь в этом, Амен,- закончила разговор она.- Чао, малыш. Целую тебя в щечку.
Сейхан отошла от телефона, предостерегающе подняв палец, призывая Грея быть осторожным. Тот решил ей подыграть.
– Что ты ей сказал? – крикнул он в телефон.- Сейхан схватила свой пистолет и направилась к выходу из храма. Черт побери, что вы задумали с этой сучкой?
Сейхан кивнула, усмехаясь.
Слушая ругань Насера, Грей ломал голову, стараясь разобраться в уловке Сейхан. Злость на себя и чувство вины на время отступили на второй план. Пользы от них не будет никакой, ни ему самому, ни его родителям.
Грей встретился взглядом с Сейхан. Пусть «Гильдия» проследила за сотовым телефоном Вигора, однако определить его местонахождение точно ей не удалось. Именно это и проверила Сейхан, заявив, что находится в Святой Софии. «Гильдии» было известно лишь то, что они где-то в старом районе Стамбула, но где конкретно – это еще оставалось под вопросом.
По крайней мере, пока.
Грей устремил взор на величественную Святую Софию, возвышающуюся за парком, на ее огромный приплюснутый купол, окруженный четырьмя остроконечными минаретами.
– Чем вы занимаетесь в Святой Софии? – спросил Насер. Грей прикинул, какую порцию правды можно выдать. Он должен быть убедительным, а для этого необходимо удержаться от откровенной лжи.
– Ищем ключ Марко Поло. Монсиньор Верона расшифровал надпись в Ватикане. Она привела сюда.
– Значит, Сейхан рассказала вам, что мы ищем.- Новое ругательство.- За то, что ты позволил ей бежать, я преподам тебе урок, покажу, насколько серьезны наши угрозы.
Грей прочитал в его словах намерение причинить боль его родителям.
– Сейхан нам больше не нужна,- торопливо заговорил он, прерывая Насера. Любым путем нужно защитить родителей! – У меня есть то, в чем ты нуждаешься. Надпись, выполненная ангельским алфавитом на стенках египетского обелиска. У меня осталась копия.
Насер молчал. Грей мысленно представил себе, как он с облегчением закрыл глаза. Хоть Насеру и хотелось наказать Сейхан, в первую очередь ему было нужно зашифрованное послание Марко Поло.
– Очень хорошо, коммандер Пирс.- Напряженность, звучавшая в его голосе минуту назад, исчезла.- Продолжай и дальше помогать нам, и твои мать и отец до конца дней своих проживут в мире и спокойствии.
Грей понимал, что это обещание такое же ненадежное, как дым.
– Встречаемся в Святой Софии ровно в девятнадцать ноль ноль,- продолжал Насер.- Если хочешь, можешь продолжать поиски ключа Марко Поло. Но помни, что мои снайперы держат под прицелом все выходы из церкви.
Грей презрительно фыркнул.
– И еще, коммандер Пирс, если ты замышляешь какую-нибудь уловку, предупреждаю, что я буду держать связь с Аннишен каждый час. И если я опоздаю хотя бы на одну минуту, она начнет отрезать твоей матери пальцы на ногах.
В телефоне раздался щелчок, затем послышались короткие гудки.
Грей захлопнул аппарат.
– Нам нужно торопиться в Святую Софию. Прежде чем люди «Гильдии» успеют нас засечь.
Они начали быстро собираться. Грей повернулся к Сейхан.
– Это был очень рискованный шаг. Та пожала плечами.
– Грей, если хочешь выйти живым из этой передряги, ты в первую очередь не должен недооценивать «Гильдию». Да, это очень могущественная организация, и у нее много союзников. Но в то же время нельзя и переоценивать ее. Сейчас «Гильдия» постарается с максимальной выгодой сыграть на твоих страхах перед ее всемогуществом. Сыграть на них, чтобы подорвать твой моральный дух. Оставайся предельно собранным. Помни про осторожность, но думай головой.
– Ну а если бы ты ошиблась? – спросил Грей, с трудом сдерживая переполняющую его ярость.
Сейхан склонила голову набок.
– Но я ведь оказалась права.
Грей шумно вдохнул носом, пытаясь держать себя в руках. Если бы Сейхан ошиблась, его родителям пришлось бы плохо.
– К тому же,- продолжала молодая женщина,- мне требовалась веская отговорка, чтобы не быть с вами, когда сюда нагрянет Насер. Вас с монсиньором Вероной он оставит в живых. Вы оба ему нужны. И поскольку твои родители у него в руках, Насер уверен, что ты будешь вести себя смирно, словно объезженная лошадь. Но меня он пристрелил бы, едва увидев. Это в лучшем случае. Так что мне был нужен путь к отступлению, который сохранил бы мне жизнь, в то же время предоставив полную свободу действий. Если, конечно, я собираюсь и дальше вам помогать.
Наконец Грею удалось совладать с собой. Конечно, родителям Сейхан ничего не угрожает. Ей гораздо легче рисковать. Она хладнокровно приняла решение, действовала быстро, и последствия пойдут на пользу всем.
И все же…
Обернувшись, Сейхан протянула руку:
– И еще мне понадобится этот парень.
– Кто? Я? – встрепенулся Ковальски.
– Как я уже говорила, меня Насер пристрелит, едва увидев. Как, вероятно, и Ковальски.
– А меня-то почему? – Великан озадаченно наморщил лоб.- Я-то ему чем помешал, черт побери?
– Ты для него бесполезен.
– Эй, полегче!
Сейхан пропустила его вспышку мимо ушей.- Другие заложники Насеру не нужны, раз у него в руках мистер и миссис Пирсы. Ему не будет никакого смысла оставлять нас в живых.
Грей поднял руку:
– Но что, если Насеру уже известно о том, что Ковальски здесь, с нами?
Сейхан устало посмотрела на него.
Он все понял.
«Не надо переоценивать "Гильдию"».
Нахмурившись, Грей тряхнул головой, стараясь расстаться с представлением о всемогуществе «Гильдии». От одной этой попытки у него заболела голова. И все же, подумав хорошенько, изучив проблему со всех сторон, он пришел к выводу, что Сейхан права.
Грей повернулся к Ковальски.
– Ты пойдешь с Сейхан.
– И я найду ему хорошее применение,- пообещала та, хлопая бывшего моряка по заду.
– По крайней мере, хоть кто-то считает, что от меня может быть польза,- проворчал Ковальски, потирая ягодицы.
Собрав вещи, все направились вниз. Последними уходили Сейхан и Грей. Молодая женщина хотела было пройти мимо, но Грей схватил ее за руку.
– Что ты намереваешься сделать? – спросил он, когда они остались на крыше одни.- Чтобы нам помочь?
– Не знаю. Пока что не знаю.
Она пристально посмотрела на него, потом отвела взгляд. Очевидно, ей хотелось сказать Грею что-то еще, но она никак не могла на это решиться. Это чувствовалось по ее учащенному дыханию, по легкому дрожанию век.
– В чем дело? – тихо спросил обеспокоенный Грей. Казалось, его ласковый тон возымел обратное действие.
Сейхан высвободила руку, но, постояв, вздохнула.
– Грей… я очень сожалею…- начала она, не глядя на него.- Твои родители…,
Помимо тревоги, в ее взгляде и жестах было что-то еще. Определенная доля вины. Но почему? Вина подразумевает ответственность. Однако с родителями Грея Сейхан столкнулась совершенно случайно. Грей уже свыкся с этой мыслью. Так чем же объясняется это внезапное чувство вины?
Грей мысленно перебрал различные возможности, восстанавливая в памяти недавние разговоры. С Насером, с Сейхан. Что ее сейчас больше всего беспокоит…
И вдруг он все понял.
Сейхан ведь буквально несколько минут назад сама ему все объяснила.
«Не надо переоценивать "Гильдию"».
Схватив молодую женщину за руку, Грей прижал ее к стене рядом с дверью. Он склонился к ней так, что их губы едва не соприкоснулись.
– О, господи… никакого предателя в «Сигме» нет. И никогда не было.
Сейхан начала было что-то объяснять, запинаясь. Но Грей не дал ей сказать ни слова.
– Насер предупреждал меня, что лучше не связываться с «Сигмой», даже угрожал мне. Почему? Он знал, что мне известно о предателе «Гильдии» в рядах «Сигмы». Так зачем же меня запугивать? – Он встряхнул Сейхан.- Если только на самом деле никакого предателя нет.
Вздрогнув, Сейхан дернула плечом, стараясь сбросить руку Грея, но тот лишь крепче стиснул пальцы, пронзая мягкие ткани чуть ли не до самой кости.
– Когда ты собиралась открыть мне правду? – резко спросил он.
Наконец молодая женщина обрела дар речи – теперь ее голос прозвучал зло, с вызовом:
– Я обязательно сказала бы тебе правду. Когда все было бы кончено.- Сейхан раздраженно вздохнула.- Но теперь, когда твои родители оказались в руках Насера, я больше не могла молчать… если только остается надежда их освободить. Я не настолько бесчеловечна, Грей. Сейхан попробовала было отвернуться, но Грей шагнул так, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
– Но если никакого предателя не было,- спросил он,- каким образом Насер узнал про охраняемый дом? И устроил засаду?
– То был мой просчет.- Ее глаза превратились в два кусочка кремня.- И это все, что я тебе скажу. Ты должен верить, что я исходила из лучших побуждений.
– Я должен тебе верить,- насмешливо повторил Грей. Казалось, ее слова ранили Сейхан. Она чуть опустила подбородок.
Грей не унимался:
– Если бы у меня за спиной с самого начала была поддержка «Сигмы»…
Лицо молодой женщины стало твердым.
– Грей, тебя затянула бы бюрократическая трясина. А меня отправили бы за решетку. Выключили из игры. А мне нужно было как можно быстрее и чище вывести нас обоих из-под удара. Поэтому я не стала опровергать твои подозрения.
Грей пристально смотрел на Сейхан, пытаясь найти какой-нибудь едва заметный оттенок противоречивых чувств, указывающий на ложь. Тщетно. Молодая женщина выдержала его взгляд, спокойная, принимающая вызов. Она даже не трудилась скрывать то, что многое еще осталось невысказанным.
Грей скорчил гримасу, злясь на себя за то, что относился к Сейхан без должного внимания.
– Надо было бы просто дать Насеру пристрелить тебя.
– Но кто в таком случае стал бы прикрывать тебя сзади, Грей? На кого ты здесь можешь положиться? На Ковальски? Лучше уж действовать в одиночку. Но у тебя есть я. Есть – и все, черт побери. Так что давай закончим с этим. Можно спорить до бесконечности, терять то драгоценное время, которое у тебя есть, чтобы связаться с «Сигмой», а можно оставить все на потом.- Сейхан кивнула в сторону двери.- В вестибюле гостиницы есть телефон-автомат. Это еще одна причина, из-за которой я постаралась убедить Насера в том, что мы находимся не здесь, а в другом месте. Вероятно, к настоящему времени «Гильдия» уже прослушивает все телефоны-автоматы рядом со Святой Софией. Но этим, в гостинице, можно пользоваться безопасно. Относительно безопасно. И ты должен быть краток. Времени у нас и без того очень мало.
Грей отпустил Сейхан, оттолкнув от себя. И снова у нее на лице промелькнуло несчастное выражение. «Что ж, пусть чувствует себя несчастной».
Если бы он знал, что никакого предателя нет, то с самого начала связался бы с Пейнтером. И хотя бы обеспечил безопасность своих родителей.
Судя по всему, Сейхан правильно поняла, чем вызвана злость Грея. Она провела рукой по лицу, и ее голос смягчился, стал усталым.
– Грей, я тоже надеялась, что с твоими родителями ничего не случится. Честное слово.
Грею захотелось сказать ей что-нибудь резкое, однако он не нашел подходящих слов. И потому что по-прежнему злился на Сейхан, но, гораздо важнее, потому что не мог полностью переложить на нее свою вину.
От этой простой истины было никуда не деться.
Именно он бросил своих родителей одних. Он, и никто другой.
3 часа 4 минуты,
Вашингтон
– Господин директор Кроу, вам звонок по защищенной линии из Стамбула.
Оторвавшись от ряда мониторов, на которых выводились в реальном времени данные со спутников, Пейнтер взглянул на дежурного связиста. Кто может звонить из Стамбула?
В течение последнего часа Пейнтер спорил с руководством Управления национальной разведки и Агентства национальной безопасности, пытаясь получить доступ к «Эшелону», спутниковой системе наблюдения, чтобы сосредоточить поиски в районе острова Рождества. Однако такая удаленная территория, к тому же малонаселенная, считалась потенциально неопасной, поэтому постоянное наблюдение за ней не велось. В конце концов Пейнтеру удалось убедить руководство Австралийской объединенной службы обороны нацелить на район один из своих спутников. Однако произойти это должно было только еще через четырнадцать минут.
– Это коммандер Пирс, сэр,- уточнил дежурный связист, протягивая трубку.
Пейнтер резко развернулся в крутящемся кресле. Это что еще за чертовщина? Он взял трубку.
– Грей? Говорит директор Кроу. Где ты находишься? Голос прозвучал очень тихо.
– Сэр, времени у меня в обрез, а я должен сообщить вам много важной информации.
– Я слушаю.
– Во-первых, мои родители похищены агентом «Гильдии».
– Аменом Насером. Знаю. Мы уже развернули широкомасштабные поиски.
Последовала короткая пауза, вызванная удивлением. Затем Грей продолжал:
– Вы также должны срочно связаться с Индонезией, с Монком и Лизой. Они в опасности.
– Это нам уже известно. Как раз сейчас я пытаюсь получить информацию со спутника, который находится над тем районом. Если ты закончил рассказывать о том, что мне уже известно, почему бы тебе не начать с самого начала?
Вздохнув, Грей быстро рассказал о том, что произошло с того момента, как в его жизнь снова ворвалась Сейхан. Пейнтер задал несколько вопросов, и отдельные части головоломки начали складываться в цельную картину. Кое до чего он уже дошел сам, еще когда ожидал ответа АНБ. У него появились подозрения, что «Гильдия» может иметь какое-то отношение к случившемуся на острове Рождества. Ну у кого еще хватило бы ресурсов похитить население целого острова и бесследно скрыться? И вот только что Грей подтвердил это предположение и дал ответ на то, почему все это происходит, даже произнеся конкретное название.
Иудин штамм.
Час назад Пейнтер вызвал на работу начальника научно-исследовательского отдела «Сигмы» доктора Малькольма Дженнингса, подняв его с кровати. По дороге в машине от гостиницы, где были похищены родители Грея, до штаб-квартиры «Сигмы» Пейнтер мысленно прокрутил последний разговор с Лизой. Очевидно, что ее принудили к этому силой; к каждой фразе нужно было тщательно прислушиваться. Пейнтер вспомнил панику Дженнингса по поводу угрозы глобальной экологической катастрофы. И его заключительные слова, леденящие душу: «Мы так и не можем сказать со всей определенностью, что погубило динозавров».
На острове Рождества определенно происходит нечто такое, что могло заинтересовать «Гильдию».
Далее, Пейнтер сам дошел до того, что внезапное появление Сейхан и исчезновение Грея могут иметь какое-то отношение к событиям в Индонезии. Два значительных удара, нанесенных «Гильдией» одновременно. Пейнтер не верил в случайные совпадения. Обязательно должна быть связь. Но он ни за что бы не предположил, кто выступает в роли связующего звена.
– Марко Поло? – переспросил Пейнтер. Грей закончил свой рассказ:
– «Гильдия» ведет операции сразу на двух фронтах. Научная ветвь изучает нынешнюю вспышку болезни, пытаясь определить причину и найти лекарство. В это же время…
– … историческая ветвь возвращается по следу Марко Поло к тому же самому: к причине и лекарству,- закончил за него Пейнтер.
Наконец все происходящее приобрело определенный жуткий смысл.
– И вот теперь Насер направляется в Стамбул,- сказал Пейнтер.
– Вероятно, он уже в воздухе.- Я могу поднять наших людей там, у вас. Они будут готовы действовать в течение ближайших двух часов.
– Не надо. «Гильдия» об этом узнает. По словам Сейхан, Стамбул является одним из основных центров деятельности «Гильдии». У нее там везде есть свои люди. Если станет известно о том, что вы мобилизуете силы, «Гильдия» поймет, что у нас с вами состоялся разговор. И мои родители… этого делать нельзя ни в коем случае. Мне придется разбираться с Насером самому.
– Грей, но ты и так уже пошел на огромный риск. В «Сигме» действует предатель. Я сделаю все возможное, чтобы перекрыть канал утечки, но нам надо…
– Господин директор, никакого предателя в «Сигме» нет.
Пейнтер умолк, оглушенный этим известием. Ему потребовалось какое-то время, чтобы перестроиться, осознать смысл услышанного и вытекающие отсюда последствия.
– Ты уверен? – наконец спросил он.
– Уверен настолько, что ставлю на это жизнь своих родителей.
Пейнтер помолчал. В конце концов он пришел к выводу, что верит Грею. От бессильного отчаяния, вызванного деятельностью межведомственной комиссии, не осталось и следа. Если никакого предателя нет…
Голос Грея стал еще тише:
– Сэр, я не могу больше рисковать, затягивая разговор. Мне нужно уходить. Я сделаю все возможное, чтобы пройти по следу Марко Поло и выяснить, куда он приведет.
В трубке наступила тишина. Пейнтер подумал было, что Грей закончил разговор, но его голос зазвучал снова:
– Господин директор, пожалуйста, разыщите моих стариков.
– Обязательно разыщу, Грей. Можешь в этом не сомневаться. И когда это произойдет, пусть Вигор ждет звонка от своей племянницы. После нескольких звонков она положит трубку. Это будет сигналом, говорящим о том, что твои родители в безопасности.
– Благодарю вас, сэр. Связь оборвалась. Пейнтер откинулся назад.
– Сэр,- прервал его размышления дежурный связист,- приблизительно через две минуты начнет поступать сигнал со спутника.
10 часов 15 минут
Стамбул
Грей понимал, что ему нужно спешить, однако ноги его сами замедлили шаг, когда он оказался у западного фасада Святой Софии, пораженный размерами собора.
Вигор обратил внимание на то, как Грей задрал голову.
– Впечатляет, правда? Грей не мог с ним поспорить.
Монументальное творение византийских зодчих считалось многими восьмым чудом света. Возвышающийся на холме, где когда-то стоял храм Аполлона, собор смотрел на голубую гладь Мраморного моря и раскинувшийся внизу Стамбул. Самая главная его достопримечательность – огромный купол, взметнувшийся в воздух на высоту двадцатиэтажного здания, сверкал в лучах утреннего солнца подобно полированной меди. С востока и запада к нему примыкали два полукупола, а вокруг, словно королевская свита, толпились дополнительные купола, перекрывавшие все громадное сооружение.
Продолжая краткую историческую лекцию, Вигор указал на гигантские ворота, ведущие внутрь Святой Софии:
– Императорские ворота. Именно через них в пятьсот тридцать седьмом году вошел император Юстиниан, освящая собор, и провозгласил: «О Соломон, я превзошел тебя!» И именно перед этими воротами в пятнадцатом веке султан Мехмед, предводитель турков-оттоманов, разоривших Константинополь, смиренно посыпал себе голову пылью, прежде чем вступить в собор. Святая София произвела на него такое впечатление, что султан, вместо того чтобы ее разрушить, превратил в мечеть./
Прелат обвел рукой четыре высоких минарета, окруживших собор.
– А теперь это музей,- сказал Грей.
– Начиная с тысяча девятьсот тридцать пятого года,- подтвердил Вигор, указывая на строительные леса, облепившие южный фасад здания.- И с того момента реставрационные работы продолжаются практически непрерывно. И не только снаружи. Превратив собор в мечеть, султан Мехмед приказал заштукатурить все христианские мозаики, поскольку изображение человеческих фигур противоречит законам ислама. Однако на протяжении последних десятилетий ведутся медленные и тщательные работы по восстановлению этих бесценных византийских росписей. В то же время не менее сильно стремление сохранить древнее исламское искусство пятнадцатого и шестнадцатого столетий, впечатляющие образчики арабской каллиграфии и украшенные кафедры. Для того чтобы найти равновесие между этими взаимоисключающими задачами, к реставрационным работам в Святой Софии привлекаются ведущие специалисты всех областей архитектуры и искусства. В том числе и из Ватикана.- Вигор повел своих спутников через открытую площадь к величественному арочному входу, следуя за потоком туристов.- И я, памятуя об этом, решил пригласить сюда одного человека, знакомого с реставрационными работами, которому в прошлом уже приходилось консультировать смотрителей Святой Софии.
Грей вспомнил слова Вигора о том, что он уже заранее направил сюда человека, чтобы тот начал поиски золотой иголки в этом огромном византийском стоге сена.
Когда они подошли к входу, Грей обратил внимание на огромного бородача, который торчал в дверях, мешая потоку туристов. Он стоял, уперев кулаки в бедра, и свирепо озирался по сторонам. Однако, заметив Вигора, бородач радостно улыбнулся и приветливо поднял руку.
Прелат жестом предложил ему пройти в собор.
Грей последовал за ними, торопясь покинуть улицу. Он не знал, удалось ли преследователям из «Гильдии» установить их местонахождение. У него не было никакого желания раскрывать Насеру уловку Сейхан и вообще дразнить его до тех пор, пока его родители не окажутся в безопасности.
Проходя в открытые двери, Грей оглянулся на площадь перед собором. Сейхан и Ковальски нигде не было видно. Маленький отряд разделился, как только покинул гостиницу. Сейхан заставила Грея выучить наизусть номер ее одноразового сотового телефона, приобретенного заблаговременно. Теперь это был их единственный способ связи.
– Коммандер Грей Пирс,- представил Вигор,- познакомьтесь с моим замечательным другом Бальтазаром Пиноссо, деканом факультета истории искусства Григорианского университета.
Рука Грея утонула в огромной лапище Бальтазара. Рост великана был под семь футов. Вигор продолжал:
– Бальтазар – один из тех, кто обнаружил послание Сейхан в Башне ветров; это он помог мне перевести надпись, выполненную ангельским алфавитом. К тому же Бальтазар в очень хороших отношениях с хранителем здешнего музея.
– Много от этого толку,- низким баритоном проворчал Бальтазар, приглашая Вигора и Грея пройти в главный зал собора. Он махнул рукой перед собой.- Фронт работ у нас здесь – начать и кончить.
Бальтазар отступил в сторону, открывая внушительное зрелище.
Грей раскрыл рот, потрясенный увиденным. Обратив внимание на реакцию молодого американца, Вигор потрепал его по плечу.
Впереди уходил вдаль высокий полукруглый свод, чем-то напоминающий железнодорожный вокзал. Над головой маленькие купола, соединенные арками, поднимались к центральному куполу. С обеих сторон наверху проходила колоннада. Однако самым впечатляющим были не каменные своды, а игра света в открытом пространстве. Прорезанные в стенах стрельчатые окна тянулись по нижней границе куполов, пропуская солнечный свет, который отражался от изумрудно-белого мрамора и позолоты на мозаике. Сами размеры огромного свода, который держался без поддержки внутренних колонн, казались невозможными.
В благоговейном почтении Грей следовал за двумя учеными по длинному нефу.
Оказавшись в самом сердце собора, Грей задрал голову на гребенчатый свод главного купола, находящегося на высоте двадцатиэтажного дома. Его ребристая поверхность была украшена золотой с пурпуром каллиграфической вязью. По нижнему краю сорок окон пропускали утренний свет, и казалось, что купол просто висит в воздухе.
– Он словно парит в вышине,- пробормотал Грей. К нему подошел Бальтазар Пиноссо.
– Зрительная иллюзия архитектуры, – объяснил специалист по истории искусства, показывая вверх.- Видите вот эти ребра на внутренней поверхности свода, похожие на спицы зонтика? С их помощью вес купола распределяется на межоконные парусные своды, опирающиеся на массивные пилоны основания. Кроме того, купол гораздо легче, чем выглядит, потому что он построен из пустотелых кирпичей, обожженных на острове Родос из местной пористой глины. А в целом получается шедевр иллюзии. Камень, свет и воздух.
Вигор кивнул:
– Даже Марко Поло был поражен, говоря словами этого великого человека, «кажущейся невесомостью купола и пугающим изобилием эффектов прямого и отраженного освещения».
Грей все понял. Но ему было как-то не по себе от мысли, что вот там, где сейчас стоял он, когда-то стоял Марко Поло. Через века их объединило преклонение и уважение к древним зодчим.
Общее впечатление портила лишь стена черных строительных лесов, взобравшихся вдоль одной стены от мраморного пола до самого верха купола.
Это помогло Грею вернуться в настоящее. Он взглянул на часы. Насер будет здесь еще до наступления темноты. У них есть всего несколько часов, чтобы решить эту загадку.
Если его замыслу суждено увенчаться успехом…
Но с чего начать?
Вигор задал тот же самый вопрос своему другу:
– Бальтазар, вы уже расспросили сотрудников музея? Кто-нибудь видел здесь что-либо похожее на ангельское письмо?
Почесав бороду, великан вздохнул.
– Я спрашивал у самого хранителя музея, говорил с его людьми. Хранитель знает Святую Софию от подземных склепов до верхушки самого высокого купола. И он утверждает, что нигде в соборе нет ничего похожего на ангельское письмо. Однако он высказал одно предположение… которое вам вряд ли понравится.
– Какое? – спросил Вигор.
– Вспомните, что, когда Святая София была превращена в мечеть, значительная часть поверхности стен и купола была заштукатурена. Возможно, то, что мы ищем, скрыто под несколькими дюймами старинной штукатурки. А может быть, надпись была высечена на штукатурке, которая с тех пор давно отлупилась.- Бальтазар пожал плечами.- Так что высока вероятность, что нужной нам надписи больше нет.
Грей не хотел в это верить. Пока Вигор и Бальтазар занялись обсуждением технических подробностей, он отошел в сторону. Ему нужно было подумать. Он непроизвольно снова взглянул на часы, нервничая и беспокоясь. У него в голове даже не зафиксировалось, который час. Опустив руку, Грей прошел к лесам. Он не должен был оставлять своих родителей одних. У него в голове снова прозвучали слова матери, сказанные по телефону:
«Извини. Все дело в отце. Мне были нужны лекарства».
Несомненно, произошло что-то серьезное. Грей не принял в расчет то, что его отец болен, что ему постоянно требуются лекарства. Не явилось ли это следствием сознательной слепоты, упорного нежелания принять истинное состояние отца? Так или иначе, из-за его безрассудства жизнь родителей теперь под угрозой.
Опустившись на пол, Грей уселся на корточки, устремив взгляд на купол. Он постарался полностью очистить свой рассудок. Сейчас от тревог, страхов и сомнений не будет никакой пользы. Ни ему самому, ни его родителям. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Грей медленно выпустил воздух. Гул туристов затих, отступил на задний план.
Грей постарался представить себе собор таким, каким он был в далеком семнадцатом веке. Мысленно он снова закрасил стены, скрыв золоченую мозаику под белой штукатуркой. Сделал это с сосредоточенной расчетливостью, словно выполняя упражнение медитации. И древняя мечеть ожила, хотя бы и только у него в мыслях. Грей услышал голоса муэдзинов, разносящиеся с высоких минаретов по всему городу. Мысленно увидел верующих, преклонивших колени на молитвенных ковриках, сгибающих спину и распрямляющихся, возносящих слова к Богу.
Где в таком месте может быть спрятан следующий ключ? Где – в этом громадном сооружении, с бесчисленными галереями, пристройками и альковами?
Сидя на корточках, Грей прокрутил перед мысленным взором весь собор, словно трехмерное изображение на экране компьютера, изучая его со всех ракурсов. При этом он рассеянно водил пальцем по полу, покрытому слоем цементной пыли. Не сразу до него дошло, что он рисует символ ангельского письма, тот самый, который был нарисован на обратной стороне золотой пайцзы Марко Поло.
Грей уставился на этот символ, продолжая крутить в голове весь комплекс Святой Софии.
– В то время собор уже был мечетью,- пробормотал он вслух.
Он постучал пальцем по четырем кружкам, которые Вигор назвал «диакритическими знаками».
Четыре кружка, четыре минарета.
А что, если этот символ означает нечто большее, чем первый ключ к разгадке тайны зашифрованной карты? Что, если это также подсказка, ведущая ко второму ключу? Кажется, Сейхан говорила то же самое: один ключ ведет к другому.
Мысленно Грей наложил схематический план Святой Софии на символ, сопоставив минареты с диакритическими знаками. Четыре кружка, четыре минарета. А вдруг этот символ представляет собой приблизительный план всего собора с минаретами в качестве ориентиров?
Если так, то с чего начать поиски?
Грей провел по пыльному полу еще одну линию, пунктирную.
– Нужное место обозначено крестиком,- пробормотал он.
11 часов 2 минуты
Вигор заметил, что Грей ползает на четвереньках по полу, вытирая мраморные плиты руками. Посмотрев на него, Бальтазар удивленно поднял брови. Они подошли к Грею.
– Что вы делаете? – спросил Бальтазар.- Если вы намереваетесь ощупать весь пол руками, на это потребуются недели.
– В чем дело? – спросил Вигор.
Грей указал на то место, где сидел вначале. Подойдя туда, Вигор посмотрел на смазанный рисунок на пыльном полу. Он нахмурился.- Это примитивная схема Святой Софии,- объяснил Грей,- на которой указано, где нам следует искать следующий ключ.
Почувствовав в его словах истину, Вигор в который уже раз поразился аналитическим способностям этого человека. Ему даже стало несколько не по себе.
Грей продолжал ползать по мраморным плитам, медленно исследуя небольшой участок пола. Проходящие мимо туристы удивленно смотрели на него.
Бальтазар ходил за ним следом.
– Вы полагаете, что кто-то нацарапал на мраморе ангельские письмена?
Внезапно Грей остановился, наткнувшись плечом на черную опору строительных лесов. Его пальцы вернулись к тому месту, по которому только что прошли. Склонившись к самой плите, он сдул с нее пыль.
– Не ангельские письмена,- сказал он, протягивая руку к воротнику.
К нему подошел Вигор. Вдвоем с Бальтазаром они присели на корточки рядом с плитой, которая привлекла внимание Грея. Протянув руку, Вигор ощупал мрамор кончиками пальцев.
На плите, полустертое временем и миллионами ног, было едва различимое изображение креста.
Грей снял с шеи серебряное распятие. Крест отца Агреера. Он сравнил его размеры и форму с крестом, высеченным на мраморе. Полное совпадение.
– Ты нашел ключ,- прошептал Вигор.
У Бальтазара в руке уже появилась маленькая резиновая киянка, которую он достал из-за пояса. Он начал простукивать плиту. Затаив дыхание, Грей наблюдал за его работой.
Вигор объяснил:
– Именно так мы обнаружили пустоту под плитой с надписью в Башне ветров. Выстукивая. И отыскивая скрытые полости.
Бальтазар методично продвигался по плите, однако складки у него на лбу становились все глубже.
– Ничего,- наконец пробормотал он.
– Вы уверены? – спросил Вигор.- Ключ должен быть здесь.
– Нет,- возразил Грей. Он распластался на полу, устремив взгляд вверх.- Куда смотрит Иисус?
Вигор взглянул на схематическую серебряную фигуру Христа на распятии, затем снова посмотрел вверх.
– Он смотрит на купол,- сам ответил на свой вопрос Грей.- На тот самый купол, который в свое время заворожил Марко Поло. На купол, чей вес облегчен за счет использования пустотелых кирпичей. Если кому-то понадобилось спрятать что-либо на века…
Вигор стоял, задрав голову и раскрыв рот.
– Ну конечно же! Но только в каком именно кирпиче? Бальтазар вскочил на ноги.
– У меня есть одна мысль.
Растолкав группу туристов из Германии, он бросился в противоположный конец здания.
Протянув руку, Вигор помог Грею подняться на ноги. Подобрав распятие, тот повесил его на шею.
– Великолепно, Грей.
– Однако мы пока что еще не нашли вторую золотую пайцзу.
От Вигора не укрылось то, что Грей, перед тем как расстаться с Сейхан, переговорил с ней наедине.
– К чему такая спешка, Грей? Насер будет здесь через несколько часов, зачем нам искать второй ключ?
– Потому что я хочу обрадовать Насера, – объяснил Грей. Вигор прочитал во взгляде молодого американца беспокойство за своих родителей.- И доказать ему, что от нас может быть какая-то польза. Нам нужно, чтобы он оставил нас в живых.
Вигор почувствовал, что Грей не раскрывает до конца свой замысел. Однако прежде чем он успел его расспросить, вернулся запыхавшийся Бальтазар с небольшим инструментом.
– Я рассудил, что раз тут ведутся такие масштабные строительные работы, у кого-нибудь непременно должна найтись лазерная указка. Очень полезный инструмент, когда приходится иметь дело с такими большими расстояниями.
Опустившись на корточки, коллега Вигора поставил лазерную указку на высеченный на мраморной плите крест и включил его. Казалось, не произошло ровным счетом ничего.
Бальтазар поднял с пола щепотку известковой пыли и рассыпал ее над указкой. Тотчас же облачко пыли расцветилось ярко-рубиновым лучом.
– Работает.- Бальтазар задрал голову вверх.- Кому-то нужно будет подняться по строительным лесам и определить, на какой именно кирпич падает лазерный луч.
Грей кивнул:
– Полезу я.
Виновато оглядевшись по сторонам, Бальтазар украдкой протянул ему молоток и зубило.
– Это я тоже захватил.- Он показал знаком Грею, чтобы тот спрятал инструмент.- Вам надо быть предельно осторожным. Проход наверх запрещен без специального пропуска, выписанного турецким правительством. Я попросил у хранителя разрешения подняться наверх одному из нас для того, чтобы сделать фотографии. Буквально на несколько минут. Но вот охранники,- Бальтазар кивнул на вооруженного охранника у лестницы на леса,- в наше время террористических атак они обучены сначала стрелять и лишь потом задавать вопросы. Если кто-нибудь из них увидит, что вы стучите по куполу зубилом…
Он выразительно умолк.
– Даже если никого и не застрелят,- предупредил Вигор,- мы ни в коем случае не должны допустить, чтобы нас обнаружили. Если нас отсюда выставят… если будет вызвана полиция…
По глазам Грея прелат прочитал, что тот все понял. Насер все узнает.
– И тогда под угрозой окажутся не только наши жизни, – закончил Вигор.
Родителям Грея также придется страдать. Глубоко вздохнув, Грей понизил голос: – В таком случае нам понадобится отвлекающий маневр.
11 часов 48 минут
Грей поднимался по строительным лесам, пригибаясь, чтобы не задеть за низкие балки. Добравшись до середины, он остановился на площадке и, взглянув вниз, быстро разглядел в толпе туристов Бальтазара. Великан, стоявший рядом с хранителем музея, сразу же бросался в глаза. Перевесившись через ограждение, Грей заметил охранника в форме. Тот покинул свое место, чтобы следить за продвижением Грея.
Чувствуя на себе пристальные взгляды, Грей продолжал подъем. Он добрался до кольца окон в нижней части купола. Сквозь стрельчатые своды бил ослепительный солнечный свет. Грей увидел вдалеке синеву Мраморного моря. Он полез дальше и оказался выше окон. Здесь стало гораздо темнее. Еще пара минут – и Грей наконец поднялся на самый верх лесов и смог дотянуться до внутренней поверхности купола. Больше того, ему пришлось скорчиться в три погибели, чтобы не удариться головой.
Повсюду вокруг по ребристым сводам стекала вниз каллиграфическая арабская вязь. Прямо над головой центр купола был украшен изящной спиралью золотых букв, выведенных на сочном пурпурном фоне.
Грей поискал взглядом вокруг центра. Слева мельчайшие пылинки мерцали алым огнем, освещенные лучом лазерной указки снизу. Грей увидел цель – сияющая рубиново-красная точка на густом пурпуре штукатурки. Хорошо. На темном фоне разглядеть дыру будет нелегко.
По крайней мере, Грей на это надеялся.
Для того чтобы добраться до нужного кирпича, ему пришлось ползти на четвереньках, поскольку свод купола начал изгибаться вниз. Оказавшись на месте, Грей присел на корточки и ощупал штукатурку. Гладкая поверхность. Никаких ангельских букв. Вообще никаких отметин.
Грей нахмурился. А что, если он ошибся?
К несчастью, был всего один способ это выяснить. Грей махнул рукой через луч лазера, и у него на ладони на мгновение расцвело красное пятно.
Это был условный знак.
Далеко внизу Бальтазар нагнулся, поднял с пола указку и направил ее в глубь уходящего в полумрак нефа.
Казалось, лазерный луч ударил по гонгу: из той части собора раздался громкий полицейский свисток, разорвавший торжественную тишину и раскатившийся отголосками под сводами. Вслед за этим послышались испуганные крики.
Посмотрев в ту сторону, Грей увидел вспышку пламени. Бутылка с самодельной зажигательной смесью, изготовленной из спиртосодержащей жидкости, которой реставраторы отчищают мозаику. Вигор бросил ее в мусорный бак.
Крики стали громче.
Грей развернулся так, чтобы заслонить своим телом от охранника внизу то святотатство, которое собирался совершить. Достав из-за пазухи инструмент, он поставил зубило в ту точку, куда указывал лазерный луч. Грей застыл в напряженном ожидании. Через мгновение раздался второй свисток.
В это же самое мгновение Грей нанес сильный удар.
Лопнула штукатурка, глухо треснула сухая известь.
Вывалившийся осколок кирпича ударил Грея в грудь и отскочил в сторону. Выбросив руку, в которой было зубило, Грей успел подхватить осколок, не дав ему упасть на мраморный пол. Согнувшись пополам, он убрал осколок за пазуху.
Используя зубило как рычаг, Грей быстро расковырял отверстие в сердце полого кирпича, старательно собирая все осколки. Протянув руку, он ощупал полость пальцами. Внутри она оказалась на удивление гладкой. Грей продолжал поиски.
Там что-то было.
Грей вытащил свою находку. Он ожидал увидеть золотую пайцзу, но вместо этого достал бронзовую или медную трубку длиной восемь дюймов, закрытую с обеих сторон, чем-то напоминающую футляр для сигары. Этот предмет также отправился к нему за пазуху.
Бросив искоса взгляд вниз, Грей отметил, что пламя в мусорном баке уже потушено с помощью огнетушителя.
Он торопливо сунул руку в отверстие и нащупал указательным пальцем что-то тяжелое. Ему потребовалось еще несколько секунд, чтобы извлечь из тайника вторую добычу: еще одну золотую пайцзу.
Тяжелая золотая пластинка выскользнула у него из пальцев и упала ему под ноги на ступень лесов. Металл зазвенел словно колокол, и чаша купола многократно усилила звук. К несчастью, произошло это в тот самый момент, когда внизу наступила полная тишина.
Проклятье…
Не успели затихнуть отголоски, как Грей схватил золотую пайцзу и сунул ее за пазуху. Внизу раздались крики, и он сделал единственное, что пришло ему на ум. Ногой он сбросил молоток с лесов и, вскрикнув, сам повалился следом, размахивая руками в воздухе.
11 часов 58 минут
Вигор от колоннады второго уровня смотрел за тем, как Грей сорвался с самого верха лесов.
Только не это…
Незадолго до этого Вигор дунул в свисток в противоположном конце собора и бросил зажженную бутылку с зажигательной смесью в мусорный бак. Затем он поспешно покинул место и снова подул в свисток, после чего бросил его в горшок с растением. Поскольку прелат уже надел воротничок, символ своего сана, ему достаточно было лишь изобразить смятение и испуг. Охранники не обратили на него никакого внимания, позволив вернуться по верхнему ярусу к центральному нефу.
Вигор оказался в центре собора в тот самый момент, когда Грей с криком сорвался с самого верха строительных лесов. Внизу люди бросились врассыпную. На мраморные плиты с громким стуком упал молоток. Сделав сальто в воздухе, Грей протянул руку и схватился за распорку лесов, налетев спиной на крепеж. Его ноги лихорадочно заработали, пытаясь найти опору. Нащупав перекладину, Грей заполз обратно на леса и улегся на спину, судя по всему приходя в себя от падения.
Охранник, что-то крикнув ему, подозвал своего напарника, и тот полез по лесам наверх, грохоча тяжелыми ботинками.
Грей катался на спине, со стоном прижимая левую руку.
Вигор вернулся к лестнице, ведущей в низ нефа. Там он присоединился к Бальтазару и хранителю музея. Тем временем охранник помог Грею подняться на ноги, и тот, прихрамывая и опираясь на него, начал осторожно спускаться с лесов.
Когда Грей наконец оказался внизу, его лицо было багровым от гнева. Он указал на молоток, тот самый молоток, который ему дал Бальтазар.
– Видно, ваши рабочие не привыкли убирать за собой. – Его запинающийся голос был проникнут яростью и запоздалым страхом.- Когда внизу началась вся эта суматоха, я случайно наступил на этот проклятый молоток. Я мог разбиться насмерть!
Хранитель, щуплый мужчина с небольшим животиком, подобрал молоток с пола.
– О, дорогой сэр, приношу свои извинения. Такая непростительная небрежность! Уверяю вас, мы обязательно во всем разберемся. Что у вас с рукой?
Грей прижимал руку к груди.
– Растяжение, быть может, вывих,- сверкнул взглядом он.
– Полиция уже спешит сюда, чтобы разобраться в причинах возникновения пожара,- сказал хранитель.
Грей и Вигор встревожено переглянулись. Если Насер узнает о том, что здесь была полиция… Вигор кашлянул.
– Пожар, несомненно, вызван непотушенным окурком беспечного туриста. Или это была безобидная шутка.
Хранитель, казалось, его не слышал. Обернувшись к одному из охранников, он быстро заговорил по-турецки. Вигор, в совершенстве владеющий этим языком, все понял. Положение грозило стать еще хуже.
– Нет-нет,- с жаром произнес он, выразительно посмотрев на Грея.- Не сомневаюсь, наш студент обойдется и без медицинской помощи. Не надо везти его в больницу.
Грей широко раскрыл глаза. Им нельзя покидать собор. Похоже, благодаря своему отвлекающему маневру они все глубже увязали в трясине.
– Монсиньор Верона прав.- Грей распрямил руку и покрутил ею. От Вигора не укрылось, что при этом он поморщился от боли. Судя по всему, ему действительно здорово досталось.- Лишь небольшое растяжение. Все будет в порядке.
– Нет. Я настаиваю. Такова политика нашего музея. Если с кем-либо из наших посетителей происходит несчастный случай, его обязательно показывают врачу.
Вигор почувствовал, что переубедить хранителя не удастся. Шагнув вперед, Бальтазар кашлянул, привлекая внимание к себе.
– Разумное правило. Ну а пока молодому человеку нужно где-нибудь отдохнуть. Кажется, ваш кабинет находится в полуподвальном этаже?
– Разумеется. Там вам никто не помешает. Я сам разберусь с полицией и позову вас, когда приедет «скорая помощь». Да, доктор Пиноссо, примите мои искренние извинения. Вы так щедро делились с нами своими знаниями и временем, и вот как я вам отплатил.
Бальтазар похлопал хранителя по плечу.
– Хасан-бей, не беспокойтесь. Все будет хорошо. Все окончилось лишь небольшой встряской нервов. А для моего ученика это станет хорошим уроком, чтобы внимательно смотрел себе под ноги, особенно когда находится на таком опасном пьедестале.
Вдалеке послышался вой сирен.
– Сюда,- пригласил хранитель музея.
Вскоре Грей, Вигор и Бальтазар остались одни в кабинете Хасана Ахмета. Обстановка здесь была спартанской. Приколотый кнопками план собора на стене, письменный стол, заваленный бумагами. Ряд стальных шкафов, а над ними одинокая фотография хозяина кабинета, пожимающего руку президенту Турецкой республики. На противоположной стене – старая карта Ближнего Востока.
Закрыв дверь на задвижку, Бальтазар прошелся по кабинету.
– Здесь, в подвалах, настоящий лабиринт укромных помещений. Вы вдвоем можете спрятаться здесь и дождаться прибытия этого Насера. А я поднимусь и скажу Хасану, что вы ушли.
– Придется остановиться на этом. – Вигор подсел на диван к Грею, растиравшему ушибленное плечо.- Времени у нас мало. Тебе удалось там что-нибудь найти?
Вместо ответа Грей расстегнул рубашку снизу и достал золотую полоску и бронзовую трубку. Он тряхнул полами рубашки, и из-за пазухи вывалился кусок затвердевшей бурой глины. Нагнувшись, Грей подобрал его с пола и положил на стол.
Вигор потянулся было к бронзовой трубке, но его поразил цвет глины. Он взял со стола кусок древней керамики.
– Это осколок пустотелого кирпича, – угрюмо объяснил Грей.- Я не хотел оставлять его там. Видит бог, и без того все пошло наперекосяк.
Вигор быстро осмотрел осколок. С одной стороны на нем все еще держался кусок пурпурной штукатурки, но с противоположной стороны глина была покрыта тонким слоем небесно-голубой глазури. Кому понадобилось глазуровать внутреннюю полость пустотелого кирпича?
– Ты не нашел там ангельские письмена? – спросил Вигор, кладя осколок на стол.
– Нет. Никаких надписей, ничего необычного. Склонившись над столом, Бальтазар перевернул золотую пайцзу.
– Но вот здесь есть символ ангельского алфавита.
Вигор посмотрел на золотую полоску. Как и следовало ожидать, обратную ее сторону украшала одна-единственная буква ангельского письма, обведенная грубым кругом.
– Второй ключ,- сказал Вигор.
– Ну а это что такое? – спросил Бальтазар, указывая на бронзовую трубку.
Вигор взял трубку. Толщиной с большой палец, никаких украшений, только следы молотка, оставленные старинным кузнецом.
– Возможно, в этой трубке хранится свиток.
Он изучил концы. Один был запечатан тонкой бронзовой монеткой.
– Нам нужно ее открыть,- сказал Грей.
Вигор досадливо поморщился. Как профессиональный археолог он привык обращаться с древними реликвиями в соответствии с определенными правилами. Сначала каждую находку необходимо сфотографировать, тщательно измерить, подробно описать.
Сунув руку в карман, Грей достал перочинный ножик. Раскрыв маленькое лезвие, он протянул ножик Вигору:
– У нас нет времени.
Вздохнув, Вигор взял нож. Ощутив укол профессиональной совести, он кончиком ножа осторожно поддел монетку. Та легко вывалилась, словно была вставлена только вчера. Расчистив на кофейном столике место, Вигор наклонил трубку, высыпая ее содержимое. На полированное красное дерево упал скрученный в трубочку кусок какого-то белого материала.
– Свиток,- сказал Грей.
Долгие годы исследований и опыт всей жизни позволили Вигору оценить материал, даже не прикасаясь к нему.
– Это не пергамент, не веленевая бумага и даже не папирус.
– Тогда что же это? – спросил Бальтазар.
Вигор пожалел о том, что у него нет специальных перчаток. Опасаясь испачкать свиток кожным жиром, прелат взял с письменного стола карандаш и мягким ластиком на конце попробовал развернуть свиток.
Тонкий и мягкий материал поддался без труда.
– Похоже на ткань,- предположил Грей.
– Шелк. – Вигор разматывал свиток все дальше и дальше, раскладывая его на поверхности столика.- На нем есть вышивка,- добавил он, заметив на белой материи стежки, выполненные тонкой черной нитью.
Однако на белом шелке были вышиты не узоры и не рисунок. По мере того как Вигор разворачивал свиток, на нем открывались строчки округлых букв, нанесенных мелкими стежками на материю.
Грей заглянул прелату через плечо, собираясь прочитать текст, но недоуменно нахмурился.
– Написано на lingua lombarda,- с благоговейным почтением промолвил Бальтазар.
Вигор не мог оторвать взгляда от свитка.
– На диалекте итальянского языка, распространенного на родине Марко Поло.- Взяв карандаш, он дрожащей рукой провел ластиком по первой строчке, переводя вслух: – «Ответ на наши молитвы последовал в высшей степени неожиданный».
Посмотрев на Грея, прелат прочитал по его глазам, что тот все понял.
– Это заключение рассказа Марко Поло,- сказал молодой американец,- его продолжение с того самого места, на котором он оборвался в экземпляре книги, попавшей в руки «Гильдии».
– Недостающие страницы,- согласился Вигор,- вышитые на шелке.
Встревоженно взглянув на дверь, Грей указал на шелковый свиток:
– Читайте дальше.
Вигор начал с самого начала, продолжая рассказ об испытаниях, выпавших на долю отряда под предводительством Марко. Первая часть закончилась тем, что отряд оказался заперт в Городе мертвых, окруженный толпой людоедов. Вигор старательно перевел следующий отрывок. Его голос дрожал, проникнутый силой слов самого Марко.
«Ответ на наши молитвы последовал в высшей степени неожиданный. И вот что произошло.
На Город мертвых опустилась ночь. Из своего ненадежного убежища мы смотрели на то, как внизу каналы и пруды города расцвечиваются потусторонними огнями; такими красками светятся грибы и плесень. Пред нами открылось зрелище жуткого пиршества, исторгнутого из внутренностей самого Дьявола, ибо мертвые пожирали мертвых. Мы не видели никакой надежды на спасение. Какой ангел осмелится ступить на эту проклятую землю?
Однако через какое-то время из черного леса появились три фигуры. Выглядели они так: кожа их отбрасывала сияние, подобное свечению гнилой воды в каналах и прудах, и страшные людоеды расступались перед ними, освобождая дорогу, подобно тому как порыв ветра раздвигает пшеницу на поле. Когда эти странные существа подошли к основанию башни, мы смогли разглядеть, что внешне они похожи на тех самых людей, которые питаются плотью себе подобных. Однако кожа их излучала божественное сияние.
В великом ужасе воины хана побросали оружие и попадали ниц, прижимаясь лицом к камню. Троица мирно вошла в убежище и поднялась к нам. Лица у этих людей были осунувшимися и истощенными лихорадкой, но плоть их, в отличие от плоти собратьев внизу, похоже, была здорова. Однако плоть эта не имела ничего общего с человеческой. Казалось, сияние кожи проникает глубоко внутрь тела, тем самым открывая бурление в кишках и смутное биение сердца. Так получилось, что один из этих людей случайно прикоснулся к одному из ханских воинов. Тот с криком отскочил назад, и в месте прикосновения его кожа почернела и покрылась волдырями.
Отец Агреер поднял распятие, защищаясь от странных пришельцев, но первый из них бесстрашно шагнул вперед и прикоснулся к кресту монаха-доминиканца. Он заговорил на языке, понять который не мог никто; однако, подкрепляя свои слова жестами, он передал свое пожелание: нам предстояло отпить глоток из скорлупы расколотого пополам кокоса.
Один из воинов хана, похоже, понимал странный язык настолько, что смог выступить переводчиком. Нам предлагалось целительное снадобье, приняв его, мы будем защищены от болезни, поразившей здешние места. Но пусть Небеса простят нас за то, какую цену придется нам заплатить за это и за то, что с нами станется в конечном счете».
На этом рассказ обрывался. Вигор в отчаянии откинулся назад.
– Должно быть продолжение.
– Спрятанное вместе с третьим и последним ключом,- предположил Грей.
Кивнув, Вигор постучал пальцем по расстеленному на столике куску шелка.
– Но даже по одному этому отрывку уже понятно, почему эта часть истории так и не была рассказана.
– Почему? – спросил Грей.
– Обрати внимание на описание этих странных людей, – подчеркнул Вигор.- Светящихся неким «божественным сиянием». Предлагающих исцеление.
– Похоже на ангелов,- заметил Бальтазар.
– Но только на языческих ангелов,- поправил Вигор.- В средние века подобную концепцию Ватикан бы не одобрил. И вспомните, что тот, кто в семнадцатом веке разделил на части рассказ Марко Поло, сделал это во время новой эпидемии чумы, обрушившейся на Италию. Каким бы пугающим ни было содержание повествования Марко, Ватикан не осмелился его уничтожить. Какие-то церковные мистики решили разделить текст, чтобы сохранить и спрятать его. Но остается самый главный вопрос: что еще осталось нерассказанным?
– Чтобы это узнать,- сказал Грей,- необходимо найти третий ключ. Но с чего начать поиски? Здесь нигде нет ангельского письма.
– Быть может, нет такого, который виден невооруженным глазом,- многозначительно промолвил Вигор.
Грей кивнул, соглашаясь с его словами. Обернувшись к рюкзачку, он начал в нем рыться.
– Я захватил ультрафиолетовый фонарик. На тот случай, если мы бы снова столкнулись со светящимися обелисками.
Бальтазар погасил свет. Грей осветил ультрафиолетом все предметы. Даже осколок глиняного кирпича.
– Ничего,- в конце концов вынужден был признать он. Тупик.
12 часов 43 минуты
Отчаяние, охватившее Грея, натянуло его нервы до предела. Он потерял все надежды осуществить свой первоначальный замысел, хотя прицел с самого начала был очень дальним.
– Ждать больше нельзя,- наконец признал Грей, взглянув на часы.- Нам пора прятаться. Соберем все это и отправимся искать какое-нибудь укромное местечко.
Последние пять минут они ломали голову, тщетно пытаясь найти хоть какое-нибудь указание на то, где искать третий ключ. Вигор в надежде расшифровать скрытый смысл, спрятанный в тексте, перечитал его заново. Бальтазар тщательно изучил обе поверхности золотой пайцзы. Все сошлись в том, что грубая линия, окружающая одинокий символ ангельского письма, должна иметь какое-то значение, но никто не смог предположить, какое именно.
Вздохнув, Вигор скрутил свиток.
– Ответ должен находиться здесь. Сейхан сказала, что в экземпляре книги, попавшем в руки «Гильдии», говорится про то, что каждый ключ укажет на следующий. И нам нужно понять, что мы упускаем из виду.
Грей взял со стола последнюю реликвию: осколок глиняного кирпича. Он постучал пальцем по сохранившемуся слою штукатурки:
– А может быть, имеет значение то, что кирпич был покрыт именно пурпурной штукатуркой? Насколько я понимаю, тайник мог быть выкрашен в любой цвет. На сводах купола представлена вся палитра.
Казалось, Вигор не слушает его, поглощенный тем, что засовывает свиток обратно в бронзовую трубку. И все же он пробормотал вслух:
– Пурпур является цветом монархии. А также цветом божественного.
Грей кивнул. Схватив свой рюкзак, он сунул осколок внутрь. При этом его большой палец скользнул по гладкой глазури с противоположной стороны. Грей вспомнил, что кирпич изнутри был покрыт голубой глазурью.
– Голубой,- прошептал он вслух.- Голубой и пурпурный, цвет монархии.
И тут до него дошло: «Ну конечно!»
Вигор, осененный той же догадкой, резко выпрямился.
– Голубая принцесса!
Бальтазар протянул Грею золотую пайцзу, чтобы тот убрал ее в рюкзак.
– Вы говорите о Кокеджин. О юной монгольской девушке, которая отправилась в путь вместе с Марко.
Вигор кивнул:
– Свое прозвище она заслужила, потому что с монгольского ее имя переводится как «голубое небо».
– Но какой смысл может иметь упоминание принцессы под сводами Святой Софии? – спросил Грей.
– Давайте вернемся назад,- сказал Вигор, начиная загибать пальцы.- Первый ключ находился в Ватикане, в Италии, где завершилось путешествие Марко. Важнейшая веха. Следуя по пути Марко в обратном направлении, мы обнаружили следующую веху здесь, в Стамбуле, где Марко покинул Азию и наконец ступил на землю Европы.
– А если пойти по пути Марко еще дальше назад… – начал Грей.
– Следующей вехой станет то место, где Марко выполнил до конца задачу, возложенную на него Хубилай-ханом, ради которой он, по сути дела, и отправился в путь: доставить принцессу Кокеджин в Персию.
– Но какая именно часть Персии? – спросил Грей.
– Остров Хормоз,- ответил Бальтазар.- На юге современного Ирана. Остров Хормоз, или Ормуз, находится в устье Персидского залива.
Грей взглянул на стол. Остров! Взяв золотую пайцзу, он провел пальцем по линии, окружающей символ ангельского письма.
– А что, если это грубая карта острова?
– Давайте проверим,- сказал Вигор, поднимаясь с места.
Он прошел к древней карте на стене. Грей присоединился к нему.
Прелат указал на маленький остров у самого выхода из Персидского залива, недалеко от материковой части Ирана. Остров имел ту же самую округлую форму с отчетливым каплевидным выступом с одной стороны. Рисунок на золотой пластине практически точно воспроизводил его очертания.
– Мы его нашли,- прошептал Грей. От возбуждения у него участилось дыхание.- Теперь мы знаем, куда направиться дальше.
А это означает, что его замысел может увенчаться успехом.- Но как быть с Насером? – спросил Вигор.
– Я о нем не забыл.- Повернувшись к прелату лицом, Грей стиснул ему плечо.- Первый ключ. Я хочу, чтобы вы отдали его Бальтазару.
Вигор нахмурился:
– Зачем?
– Если у нас что-то пойдет не так, нельзя допустить, чтобы первый ключ попал в руки Насера. Мы представим все так, будто второй ключ, обнаруженный здесь, на самом деле является первым. Насер не знает, что вы нашли первый ключ в Ватикане.- Грей перевел взгляд с одного ученого на другого.- Полагаю, вы сохранили свое открытие в тайне.
Вигор и Бальтазар дружно кивнули.
Отлично.
И все же Вигор продолжал хмуриться.
– Но ведь когда Насер прибудет сюда, он непременно обыщет Бальтазара и обнаружит первую золотую пайцзу.
– Не обнаружит, если Бальтазара уже не будет с нами, – возразил Грей.- Как и в случае с Ковальски, едва ли Насеру известно о том, что ваш коллега сопровождает вас. Ну как ему может прийти в голову, что вы приехали в Стамбул вместе с деканом факультета истории искусства? Проследив за вашим сотовым телефоном, Насер установил лишь то, что вы отправились встречаться с нами. И мы должны воспользоваться этим обстоятельством. Мы пошлем Бальтазара со всем тем, что нам удалось узнать, к Сейхан. Втроем с Ковальски они получат солидную фору, отправившись на остров Хормоз. И им останется только найти третий, последний ключ. Когда Насер прибудет в Стамбул, мы постараемся как можно дольше протянуть время, водя мерзавца за нос. Однако ради моих родителей в конце концов нам придется направить его на правильный путь.
– Будем надеяться, что к этому времени Сейхан уже удастся отыскать последний ключ,- сказал Вигор.
– И тогда у нас будет с чем вести торг,- заключил Грей.
Однако он понимал, что все эти планы опираются на одну последнюю надежду.
Пейнтер должен найти способ освободить его родителей.
И разумеется, в расчетах самого Грея не должно быть серьезных ошибок.
13 часов 6 минут
Сейхан ждала в номере гостиницы, расположенной прямо напротив западного входа Святой Софии. Она сидела у окна пятого этажа. Ее щека лежала на прикладе снайперской винтовки «Хеклер и Кох ПСГ-1». Молодая женщина смотрела в оптический прицел, наведенный на площадь перед собором.
Она видела, как приехала и тотчас же уехала полиция.
Что там произошло?
Рядом лежал, растянувшись на кровати, Ковальски. Великан жевал оливки и чистил пять пистолетов и автоматическую винтовку А-91 российского производства под патрон калибра 5,56 мм стандарта НАТО.
Они закупили все необходимое.
Ковальски работал, со свистом обсасывая косточки оливок. Сейхан это действовало на нервы. Однако в оружии великан знал толк.
Со своей позиции Сейхан отчетливо просматривала улицу, парк и площадь. Она выискивала взглядом в толпе туристов тех, кто проявлял особый интерес к собору. Также она высматривала характерные признаки человека, скрытно несущего оружие.
Пока что все было в порядке. Или же она просто потеряла чутье.
В оптический прицел снайперской винтовки Сейхан наблюдала за всеми теми, кто входил и выходил в западные Императорские ворота Святой Софии. Она отрегулировала увеличение так, чтобы можно было отчетливо видеть лица. Сейхан вела учет посетителей. Искала одни и те же лица, тех, кто торчит на месте или ходит туда и обратно, наблюдая за собором. Ей хотелось выявить в округе как можно больше врагов. На тот случай, если придется действовать силой.
Пока что ничего. Но такого не могло быть.
Где люди Насера? Они уже давно должны были прибыть сюда, занять позиции вокруг собора. У «Гильдии» в Стамбуле обширные ресурсы. Доказательством тому был богатый арсенал оружия, собранный в номере гостиницы. Или же Насер решил обойтись минимумом людей? Гораздо проще затеряться на месте двоим-троим, чем дюжине.
И вес лес Сейхан в это не верила.
– Тут что-то не так,- пробормотала она вслух, отрываясь от прицела.
Какую игру ведет Насер?
Сейхан снова вернулась к своей работе. Из собора вышел высокий мужчина. Он двигался размашистыми шагами, даже не пытаясь скрываться. Сейхан сосредоточила на нем взгляд, навела оптический прицел на его бородатое лицо.
Вот это уже больше похоже на правду.
Имени мужчины Сейхан не знала, но она уже видела его два года назад, когда тот встречался с Насером. Из рук в руки перешел пухлый конверт. Насер не догадывался, что Сейхан следит за ним, проверяя все его контакты. Фотографии неизвестного бородача сейчас хранились в сейфе в швейцарском банке. Запас, отложенный на черный день.
Или на такой солнечный, какой стоял сегодня.
– Неудивительно, что Насер обошелся минимумом людей,- пробормотала Сейхан.
Негодяй оставил человека внутри Святой Софии. Это не предвещало ничего хорошего. Если бородач уходит, значит, кто-то его сменил. Сейхан следила за тем, как великан остановился посреди площади и достал сотовый телефон.
Вероятно, собирается позвонить Насеру и доложить о том, что добыча в полной сохранности находится в соборе.
У нее зазвонил сотовый телефон.
Странно.
Вслепую нащупав телефон, Сейхан нажала кнопку и поднесла аппарат к уху.
– Чао,- сказала она.
– Алло,- произнес веселый голос.- Я хочу поговорить с женщиной по имени Сейхан. Мне сказали позвонить ей по этому номеру и договориться о встрече. Один монсиньор и один американец очень хотели бы, чтобы мы встретились.
Сейхан ощутила холодную дрожь. Прижимая телефон к уху, она смотрела на бородача и видела, как его губы движутся синхронно с голосом в трубке.
– Это звонит Бальтазар Пиноссо, сотрудник отдела истории искусства Ватикана.
Наконец Сейхан узнала имя человека с фотографии. Бальтазар Пиноссо. Агент «Гильдии». Она выдохнула носом. Насер не просто оставил своего человека в соборе – ему удалось проникнуть во внутренний круг!
Сейхан мысленно выругалась. «Гильдия» провела своего человека не в «Сигму», а в Ватикан.
– Алло,- повторил мужской голос, и в нем прозвучала тень беспокойства.
Прильнув к прикладу снайперской винтовки, Сейхан прицелилась. Настала пора заткнуть место утечки.
– Ковальски…- прошептала она.
– Да.
– Сейчас начнется.
– Давно уж пора, черт возьми! Сейхан нажала на спусковой крючок.
Назад: Глава 8 БОЛЬНАЯ НОМЕР НОЛЬ
Дальше: Глава 10 ИЗ ОГНЯ ДА…
