ГЛАВА 51
Дым поднимался в темноте над неровной линией оранжевых контурных свечей. Чэнь шел медленно, перепроверяя каждый знак. Приблизительно через каждые двадцать ярдов он запускал руку в небольшой полотняный мешок, вытаскивал свечу, ударял ее основанием о камень, и она загоралась. Искры устремлялись в ночное небо, озаряя громадные каменные плиты кроваво-красным мерцанием, а потом свеча принималась гореть высоким устойчивым пламенем.
Вот уже три часа он перебирался с камня на камень в поисках следующего знака, указывающего путь через Кумы. Спецназовцы молча шли следом. Винтовки у них были закинуты за спину, руки свободны, чтобы удерживать равновесие. Несмотря на подготовку и опыт ведения боевых действий в горах, ни один еще не попадал прежде в такую сложную обстановку.
Наконец Чэнь добрался до громадного отдельно стоящего камня. Он засунул руку в сумку, вытащил свечу, снял предохранитель и запалил. Перед ним неожиданно высветилась широкая полоса глубокого снега, уходящая вверх в расщелину. Он отер пот со лба. Наконец-то.
На повороте в расщелину снег был еще глубже, и ему каждый шаг приходилось выкладываться по полной. Слева метров на двести поднималась отвесная скала. Неровные столбы колоннами выстроились вдоль нее, уходя в конечном счете в заснеженную расщелину впереди.
Чэнь поднял голову, осматривая стены утеса. Их высота поражала воображение. Гора, казалось, нависала над ним безмолвной угрозой.
Внезапно он увидел луч света, мелькнувший где-то наверху, у вершины утеса. Он пригляделся, но свет растворился в темноте. Он ждал, напрягая глаза, но так больше ничего и не разобрал. Потом, когда он уже намеревался повернуться к солдатам, свет появился снова, теперь уже два луча.
— Сэр, вы должны посмотреть.
Чжу остановился, устремив взгляд туда, куда указывал палец Чэня. Засунув руку в нагрудный карман разгрузки, он вытащил бинокль и поспешно навел его. Мгновение спустя он опустил бинокль.
— Видимо, это европейцы, — сказал он и добавил приказным тоном: — Возьмите троих солдат и ведите на утес. Чтобы отрезать их, вы должны действовать быстро.
— Подняться на утес? Ночью?
Чэнь услышал возмущение в собственном голосе. Он недоуменно посмотрел на возвышающуюся перед ними стену. Даже при свете дня взобраться на нее было непросто.
— Захват европейцев — единственное, что сейчас должно вас волновать, лейтенант. У вас есть веревки и карабины. Предлагаю воспользоваться ими.
— Но, сэр, если бы мы просто обошли утес по расщелине… — Чэнь замолчал, глядя в черные глаза Чжу, которые в темноте казались еще чернее.
Он знал, что спорить бессмысленно. Капитан ни за что не отступит.
Десять минут спустя он стоял у подножия утеса вместе с тремя спецназовцами, тогда как остальные разбивали стоянку на границе снегов. Объяснив солдатам задание, он пригляделся и только теперь понял, насколько они молоды. Им едва перевалило за двадцать. В свете луны он видел их испуганные лица. Сражаться с людьми — это одно. Сражаться с природой — совсем другое.
Двумя независимыми связками они начали восхождение. Поднимались они без перчаток, ощущая пальцами холодный как лед камень. Все глубокие трещины замело снегом, но сам по себе гранит был прочным, и ноги находили надежную опору, а пальцы — удобные зацепы.
Облака над ними начали рассеиваться и невесомой дымкой расползись по небу. Серебристый лунный свет залил горы. Они поднимались медленно, изучая путь впереди. Обе пары поднимались по кромке одной из самых внушительных колонн, упираясь правым плечом в скалу. Без шлямбуров и оттяжек, которыми обычно пользуются для страховки, двое ведущих в связках наматывали веревки на торчащие скальные выступы, надеясь, что если кто-то сорвется, это не даст ему упасть.
Чэнь остановился передохнуть и посмотрел вниз между ног — солдат, идущий с ним в связке, резво поднимался следом. Он слышал его тяжелое дыхание и видел полную сосредоточенность в глазах. Чэнь подтянул веревку, намотал ее на выступ рядом с головой и продолжил подъем.
Они выбрали удачный маршрут и с каждой минутой приближались к вершине. Уверенность Чэня в успехе возросла, когда он увидел мерцающие звезды за краем утеса. Им оставалось всего ничего. Не больше пятидесяти футов.
Снизу донесся скрежет, а потом чей-то протяжный испуганный крик. Чэнь повернул голову и увидел, что ведущий из другой связки сорвался со скалы. Он отчаянно размахивал руками, тело крутилось волчком, набирая скорость по мере падения. На мгновение веревка, связывающая двух солдат, натянулась, зацепившись за выступ, но скорость оказалась слишком высокой, и веревка соскочила, увлекая за собой второго солдата. Вновь раздался полный ужаса крик.
Чэнь проводил их взглядом: они пролетели вдоль всей стены и с глухим стуком рухнули у подножия. От силы удара одна из винтовок выстрелила, окрестности огласились грохотом, а пуля где-то далеко срикошетила от камня. Наступила долгая тишина.
Чэнь чувствовал, как стучит кровь в висках. Руки дрожали — он инстинктивно пытался покрепче вцепиться в скалу. С двух упавших солдат его взгляд переместился на напарника. Они посмотрели друг на друга, испытывая одинаковые чувства. Потом одновременно устремились вверх: паника и адреналин взбодрили уставшие мышцы.
Надо поскорее убраться с этой жуткой стены.
— Это что еще за чертовщина? — спросил Билл, встревоженно глядя на Луку.
Лука рассматривал длинную вертикальную трещину в земле. Он настроил фонарик так, чтобы заглянуть в глубину, и теперь обшаривал лучом отвесные стены. В темноте он чуть не свалился туда.
Услышав внезапный резкий звук, он поднял голову, и луч фонарика скользнул по Биллу. Такой звук не могли произвести ни лавина, ни упавший камень. Это было что-то другое. Сбросив рюкзак на землю и расстегнув клапан, он вытащил веревку.
— Будешь страховать, — пробормотал он Биллу, разматывая веревку по земле.
Он выложил несколько метров в сторону обрыва и сбросил вниз конец. В нескольких футах за ним Билл быстро распускаемым узлом обвязал ближайший камень, набросил веревку себе на плечи и крепко ухватился обеими руками.
— Порядок, — прошептал он Луке и для надежности расставил пошире ноги.
Лука выключил фонарик, перебросил ноги за край и повис на веревке. Не пользуясь страховочными ремнями, он руками держался за веревку. В таком положении, упираясь ногами в стену, он сделал несколько шагов вниз, чтобы можно было откинуться и осмотреться.
Его глаза обшаривали в темноте торец утеса. Вдруг в тридцати футах от себя он увидел фигуру. Она казалась серой в лунном свете, сливалась со скалой, но быстрые движения выдали ее Луке. Человек проворно поднимался, и до вершины ему оставалось всего несколько футов.
— Быть того не может, — непроизвольно пробормотал Лука.
Китайские солдаты. Никого другого здесь ждать не приходилось. Но как они так быстро попали сюда?
Дав знак Биллу, чтобы тот поднимал, Лука вернулся на вершину. Мысли его метались.
— Солдаты, — выдохнул он, переводя взгляд с Шары на мальчика. — Черт бы их побрал. Поднимаются сюда.
Шара инстинктивно ухватилась за Бабу, пальцы вцепились в воротник его куртки.
— Мы должны бежать, — оказала она высоким напуганным голосом.
Она подтащила Бабу к себе и повернулась назад к монастырю.
— Нет, стойте! — прокричал Билл, поднимая руку. — Это слишком опасно. Вы упадете.
Шара остановилась, борясь с инстинктивным желанием бежать. Она стояла, широко расставив ноги и распахнув глаза.
Шара еще сильнее прижала к себе Бабу.
— Я его не отдам, — прошептала она. — Клянусь вам, я не отдам мальчика.
Бабу поднял на нее глаза, встревоженный внезапной яростью девушки и тем, что ее ногти даже сквозь куртку впивались ему в кожу. Он стоял молча, переполненный страхом.
— Что будем делать, черт побери? — спросил Билл, тяжело дыша.
Лука посмотрел на край утеса. Еще минута, и китайцы появятся наверху.
— Лука, что будем делать? — повторил Билл.
Лука, вдруг исполнившись решимости, быстрым шагом направился к Шаре и Бабу. Он схватил их обоих за руки и потащил к глубокой трещине.
— Спустим вас туда. Вы спрячетесь от них, а когда мы уйдем, по веревке выберетесь наверх.
— А вы? — спросила Шара.
— Лучше беспокойтесь о мальчике, — отрезал он, вытаскивая веревку из-за обрыва и спуская в трещину.
Потом он повернулся к Шаре, взял ее за плечи и подтянул к себе так, что лицо девушки оказалось всего в нескольких дюймах от его лица.
— Берегите Бабу, — прошептал он. — Я обещаю, что мы вернемся. Вы только сидите тихо.
Прежде чем Шара успела возразить, Билл приподнял Бабу, и мальчик ухватился руками за шею Шары, прижался к ней всем телом и ткнулся головой под ее подбородок. Бросив на Луку прощальный вопросительный взгляд, Шара взялась за веревку и шагнула в темноту за спиной.
Лука лег на землю, освещая фонариком стены трещины, насколько хватало силы луча. Шара отталкивалась ногами в войлочных сапогах от стены, руки ее дрожали от напряжения. Вдруг ноги нащупали пустоту, и она повисла на веревке. Она пригнулась, пытаясь увидеть, что там внизу.
Луч фонарика осветил пространство под ней. Земля была совсем рядом. Шара отпустила веревку и тяжело приземлилась. Несколько мгновений она оставалась неподвижной, пытаясь сориентироваться.
— Порядок, — прокричала она, голос ее гулким эхом отразился от стен.
В луче фонарика они увидели, что она смотрит на них все так же неуверенно. Не проронив ни слова, Лука убрал фонарик, и трещина погрузилась в темноту. Они услышали крик Бабу, но рука Шары в перчатке тут же закрыла ему рот.
Лука, пригнувшись, направился к краю утеса; он вертел головой из стороны в сторону, обшаривая лучом фонарика каменистую землю.
— Какого черта ты делаешь? — прошептал Билл.
— Пытаюсь остановить этих гадов, — сказал он, присел и подобрал два камня у края трещины.
Каждый был размером с человеческую голову. Затолкав их под мышки, он побежал к обрыву туда, где видел поднимающихся солдат. Уронив один из камней себе под ноги, другой он скинул вниз. Камень загрохотал, при каждом ударе о стену раскалываясь на более мелкие куски.
Лука поднял второй камень и тут краем глаза заметил, как несколькими футами правее над вершиной утеса появилась рука. Он развернулся, и в этот момент здоровенный китаец выбрался наверх и перевалился на спину. Он тяжело дышал, лицо заливал пот.
Лука смотрел на солдата, чувствуя прилив злости. Кровь хлынула к щекам, гнев и адреналин клокотали в груди. Нет, он ни за что не отдаст им мальчика.
Со звериным рыком он обеими руками поднял камень над головой, собираясь обрушить его на голову солдата. Ослепленный лучом фонарика, солдат даже не делал попытки пошевелиться, только в немом ужасе смотрел на Луку, возвышающегося над ним.
— Лука! — крикнул Билл что есть силы.
Лука замер, пальцы побелели от усилия, с которым он удерживал камень. Он помедлил, потом повернулся к Биллу.
— Не делай этого, Лука, — попросил тот.
За спиной Луки раздался металлический скрежет. На вершину утеса несколькими метрами правее забрался еще один солдат. Он тяжело дышал, как и первый, но в руках у него была винтовка, нацеленная на Луку.
Солдат медленно поднялся на ноги, наклонив ствол винтовки к земле. Он подошел ближе, перевел дыхание и прокричал что-то по-китайски. Лука не понял, но выронил камень и отступил.
Первый солдат поднялся на ноги и скинул с плеча собственную винтовку, дослав патрон в патронник. Его карие глаза округлились от страха, и Лука видел, что грудь его поднимается и опускается с удвоенной частотой. Еще секунда, и оба солдата сделали несколько шагов вперед, направив винтовки в грудь Луки.
В нескольких шагах за ним Билл уже стоял, подняв руки. Его глаза были прикованы к тому месту, где лежала веревка, обвязанная вокруг камня и уходящая в трещину. Солдаты увидят ее и найдут Шару с Бабу. Он подцепил веревку ногой, вставил носок в петлю быстро распускаемого узла, и потянул на себя. В тот момент, когда веревка, развязавшись, скользнула вниз, он шагнул вперед, отвлекая внимание китайцев.
— Что вам нужно? — крикнул он.
Оба солдата инстинктивно повернулись к нему, положив пальцы на спусковые крючки.
— Не подходить! — сказал Чэнь с сильным китайским акцентом.
Он сделал шаг вперед, тогда как второй остался на расстоянии, держа их под прицелом.
— Где мальчик? — спросил Чэнь.
Лука не сказал ни слова. Чэнь переводил взгляд с одного европейца на другого.
— Где мальчик? — повторил он, направляя ствол винтовки прямо в грудь Луки.
— Нет тут никакого мальчика, — сердито ответил Лука. — Мы альпинисты.
Чэнь несколько секунд смотрел ему в глаза. Потом медленно огляделся вокруг, не пропустив ни единого дюйма земли. Он обошел их полукругом, покосился на два рюкзака у ног, оценил ровную землю. Спрятаться было негде.
— Тогда сами скажете об этом капитану, — проговорил он, показывая на край утеса.
Он повернулся и по-китайски пролаял приказ второму солдату, который тут же сбросил рюкзак и вытащил Другую, более длинную веревку. Он шагнул вперед и обвязал ее вокруг того же камня, за который крепил веревку Лука, спуская в щель Шару с мальчиком.
Билл с Лукой переглянулись, но солдат продолжал вязать узел, не замечая того, что творится в тени за его спиной. Потом он подошел к краю утеса и сбросил веревку.
— Если хотите, чтобы мы спустились, понадобится не одна веревка, — сказал Билл, показывая на рюкзак у ног.
Чэнь несколько секунд смотрел на него, потом согласно кивнул. Билл откинул клапан рюкзака и увидел, как рука солдата сильнее сжалась на винтовке. Нет, они не допустят никаких случайностей.
— Спокойнее, — сказал Билл, двигаясь нарочито медленно. — Спокойнее. Мы не хотим неприятностей.
Он протянул солдату свою веревку, потом, отступив на несколько шагов, встал плечом к плечу с Лукой.
— Тише, Лука, — прошептал он. — Давай без глупостей.
Лука смотрел прямо перед собой, внимательно следя за солдатами.
— Они там внизу, как в ловушке, — сказал он, бросая взгляд в сторону трещины. — Мы должны что-то придумать. И быстро.
