Кейтлин никогда не молилась. Отец давно забыл о традициях иудаизма, а протестантизм матери был таким небрежным, что ее вполне можно было причислить к атеистам.

Ее семья верила только в справедливость, честность и доброту. Поступай с другими так, как хотел бы, чтобы они поступали с тобой. Такое воспитание плохо подготовило ее к положению заложницы, замурованной в камень, умирающей от голода. В этом положении она пребывала с тех пор, как поранила себя, и ее перевели на новое место. В тесную каменную щель, заполненную пеной воспоминаний. Она чувствовала ее всем телом, словно ее запихнули между двумя мат-расами.

Кейтлин закрыла глаза и попробовала молиться. Страхи так перепутались у нее в голове, что она не могла выбрать далекого безмолвного спасительного бога, к которому можно было бы обратиться с мольбой. Впервые за все время своего плена она расплакалась.