Плошников зло смотрел на клубящийся шар. Хотелось взять молоток и разнести эту чертовщину вдребезги. Но стоило ли это делать? Может, шар этот ни в чем и не виноват. Да и Жанна, в общем-то, говорила правду. Криминальные деньги действительно шли к Кауру. Но все испортили огурцы, о которых Жанна тоже предупреждала.

– Деньги ушли, – глядя в шар, сказала ясновидящая. – Но они снова вернутся.

– А огурцы? Эти чертовы этикетки! Они опять спутают мне карты.

– Не знаю…

– А что вы знаете?

– Не надо ни на кого надеяться.

– А на кого я надеюсь?

– Вам звонят, вам говорят. Вы слушаете…

– Правильно: говорят, потому и слушаю! – перебил Юра.

– И я вам правильно все говорю. Но этикетки все путают… Можно на картах посмотреть.

– Давайте!

Жанна с усмешкой взглянула на Плошникова:

– Ты же сыщик. Ты искать должен, а не по гадалкам ходить… Я говорю, что деньги возвращаются. Найди их до того, как они вернутся…

– Мне Каура в момент получения взять надо. Как я его возьму, если деньги по пути перехватить?..

Жанна пожала плечами. Не было у нее желания ломать голову над его проблемами. Она говорила только то, что видела…

Дверь в фитнес-клуб была открыта, но внутри, похоже, никого.

– Эй, есть кто живой?

Бакс поднялся на второй этаж, обошел все комнаты. Никого. Спустился вниз и в главном зале увидел Цента. Пацан качал руки на силовом тренажере.

– Ты что, за ночь не напахался?

– Нет, еще сил хватит. Чтобы эту суку костлявую закопать…

– Эта сука, считай, моя теща!

– Ага, теща лоха! – ухмыльнулся Цент.

– Что?! – вскинулся Бакс.

– А что не так? – Цент сверкнул взглядом и встал перед ним во весь рост.

– Да нет, ничего… – стушевался Бакс. – Просто не надо так…

– А как надо? Так! – Цент изобразил старт лыжника.

– Деньги надо найти.

– В клубе «Дибил»?

– Дело не в клубе. Дело в том, что возле клуба машина курьера стояла…

– Когда она стояла?

– Дело не в том, когда. Дело в том, почему она здесь стояла?

– Почему, – кивнул Цент. – И за что.

– За что?

– Этот вопрос на твоем памятнике выбьют. А я напишу ответ. Он был очень умным.

– Не смешно.

– Не смешно. Я даже слезу пущу…

Цент хотел сказать что-то еще, но в клуб вдруг зашел невысокий женоподобный паренек. Лет двадцать ему, а на лице ни единой волосинки. Баксу пришлось бывать в местах не столь отдаленных, он знал, как там относятся к таким «пряникам».

– А-а… А у вас абонемент оплачен? – спросил паренек.

– У нас льгота, – поднимаясь во весь свой могучий рост, сказал Цент. – Мы ветераны войны.

– А какой войны?

– Всех. Всех войн, которые были. И всех, которые будут.

– Ну-у… – с опаской глядя на Цента, попятился «пряник».

– Есть еще война, которую мы ведем в настоящем, – закатывая рукава, сказал Бакс. – И мы убиваем всех, кто против нас…

– Но я не против вас, – испуганно мотнул головой паренек. – Занимайтесь бесплатно!

– Это ты так решил?

Бакс надвигался на паренька, тот опасливо пятился, пока не ткнулся спиной в угол зала.

– Ну, я разрешил…

– А это твой клуб?

– Наш с женой.

– А Жору знаешь? – Бакс руками показал ширину, на которую разрослись плечи курьера.

– Жоржа?.. Жоржа знаю… – хлюпнул носом «пряник».

– Он тебя обидел? – Бакс внимательно смотрел на него.

Паренек грустно вздохнул и кивнул. Да, его обидели. И очень сильно.

Анжела умела быть милой и нежной, но иногда она просто убивала своим упрямством.

– Ты должна выбрать – или он, или я! – Жорж до хруста в костях сжал кулак.

– Конечно, ты!.. Но я не могу бросить Яшу, – Анжела виновато смотрела на него.

– Ты не поняла! Тут или он, или я! Или-или!

– Ты! Конечно, ты!.. Но я за Яшу в ответе!

– Еще раз спрашиваю!..

Анжела накрыла своей мозолистой ладонью его кулак, мило улыбнулась.

– Я могу выбрать Яшу, – сказала она. – Но и ты никуда от меня не денешься.

– Ты так решила?

– Ты много говоришь, дорогой… – Анжела была сама нежность.

– Но я мужчина!

– Думай, что хочешь. Но делай, что я говорю.

Жорж вздохнул. Он думал, что им вовсе не нужно возвращаться в Междуреченск за Яшей. Но тем не менее он вел машину именно туда – на свой страх и риск.

Яша оказался крепким орешком. Но Цент знал способ, как его расколоть. Паренька привязали к скамье, оставив свободными только руки. Цент и Бакс держали над ним штангу, Яша изо всех сил пытался ее удержать, а они давили. Одно чрезмерное усилие, и Яша гикнется наглухо. Гриф штанги упадет ему на горло и сломает кадык. Он это понимал, потому и тужился. Но силы уже были на исходе, еще чуть-чуть, и все…

– Почему они сбежали? – наседал Цент.

– Я же говорю, деньги у них появились…

– Куда сбежали?

– Их там уже нет. Сегодня утром они должны были уехать.

– Может, и не уехали.

– Уехали!

– А если нет?

– Да!

– Мы проверим. Где они были?

– Не скажу.

Яша рассказал все. И про деньги, и про тайник в машине. Только вот где, в каком месте провели эту ночь Жорж и Анжела, не сказал. Ну хоть убей, не хочет говорить.

– Взяли! – скомандовал Цент.

Они снова подняли штангу, заставили Яшу схватиться за нее. И в этот момент за спиной у Бакса послышался женский голос:

– И не стыдно маленьких обижать?

Бакс обернулся и увидел крупную блондинку с грубоватыми чертами лица. Крупная, мощная, мускулистая. В платье она смотрелась так же нелепо, как корова под седлом. Спортивный костюм ей пошел бы больше. И судейский свисток хорошо бы на шею…

– Плохо себя ведете, мальчики.

Она обошла Бакса, встала в голове у Яши, схватила штангу и потянула ее на себя. Бакс и Цент попытались удержать снаряд, но куда там! Сначала блондинка взяла штангу в положение на грудь, а затем вознесла ее над головой.

Бакс повис в воздухе с одной стороны, Центу повезло чуть больше: девушке не хватило роста, чтобы оторвать громилу от пола. Но она просто толкнула на него штангу вместе с Баксом.

Анжела спешила, Жорж едва успевал за ней. Она скрылась в клубе, он пошел было следом, но вдруг заметил знакомую машину. Бандиты Каура уже здесь, и в клубе, возможно, засада. Нужно срочно предупредить Анжелу.

Жорж кинулся к дверям. Неожиданно внутри послышался сильный удар. Похоже, там упало что-то очень тяжелое. Так упало, что клуб тряхнуло.

Жорж в раздумье замер на месте. Замешательство его длилось всего несколько секунд, он уже готов был продолжить путь, когда сверху что-то треснуло. Он поднял голову и увидел, как на него что-то падает. Увидел и тут же почувствовал.

Теряя сознание, Жорж успел осознать, что на голову ему свалилась буква с вывески.

Цент лежал без чувств. И Бакс не мог двигаться – после неудачного падения тело предательски онемело. Зато он мог видеть, как блондинка поднимает Яшу. Она не стала отвязывать его, а сгребла в охапку вместе со скамьей и понесла на выход. И по дороге грозно глянула на Бакса. Он должен был мужественно выдержать этот взгляд, но глаза закрылись сами собой. Страшно вдруг стало.

Блондинка ушла, громко захлопнув за собой дверь. Побелка с потолка посыпалась – такой силы был удар. Как будто она покидала свой клуб навсегда.

Когда она ушла, Бакс вдруг почувствовал в себе силы подняться. Надо было бежать следом, но как ему сладить с этой силищей без Цента?

– Эй!

Он влепил Центу пощечину, у того дернулось веко. Бакс ударил его во второй раз, в третий… Громила подавал признаки жизни, но сколько Бакс его ни колотил, в себя не приходил. А бил он его от всей души.

В конце концов Цент пришел в себя, схватил Бакса за грудки:

– Убью!

– Убей! – Бакс мотнул головой в сторону двери.

– Где она? – отшвырнув дружка, взревел Цент.

– Они не ушли далеко!

Бакс еще не знал, что догонять беглецов не нужно. Это стало ясно, когда они открыли дверь. Жора лежал без памяти головой на север. И семижильная блондинка тоже была без сознания, ее развернуло головой на юг. Причем она лежала на Яше, придавив его тяжестью своего тела. «Пряник» барахтался, изо всех сил пытаясь выбраться. Тут же на земле валялись буквы «Д» и «Б». Но Бакс так и не понял, что произошло. Осознание пришло вместе с буквой «И», которая свалилась на голову Центу. Бакс поспешил убраться подальше от входа.

Голова болела, кружилась. Жоржа одолевала тошнота. И еще кто-то бил его по ноге.

Жорж открыл глаза и увидел Анжелу. Она лежала на земле рядом с ним, а под ней барахтался привязанный к скамье Яша. С трудом дотягиваясь до Жоржа, он бил его пяткой по голени.

– Ну наконец-то! – взвизгнул Яша.

Жорж склонился над Анжелой.

– Да живая она, живая… – сказал Яша. – А деньги ваши тю-тю!

Жорж бросился к своей машине, открыл заднюю дверь, поднял коврик. Крышка люка не была закреплена на болты, поэтому открылась легко. Подозрительно легко.

Саквояж был в тайнике. Жорж вытащил его, открыл. Из груди вырвался стон. Саквояж доверху был набит этикетками.

Цент открыл глаза, какое-то время тупо смотрел перед собой, затем резко повернул голову к Баксу. И болезненно сморщился. Видно, резкое движение вызвало приступ боли.

– Привет, меня Бакс зовут.

– Меня сейчас рубли больше интересуют.

– Рубли у тебя под ногами.

Цент взял саквояж, поставил его на колени, открыл.

– Это не сон? – спросил он, вытаскивая пачку денег.

– Нет. Это бред. Последствия черепно-мозговой травмы.

Цент зажмурил глаза, но этого ему показалось мало, и он ущипнул себя за щеку. Открыл глаза, деньги не исчезли.

– И все равно ты в бреду, – каверзно усмехнулся Бакс. – Знаешь, почему? Потому что не сказал мне спасибо. Я, можно сказать, от смерти тебя спас…

– От смерти? – Цент провел рукой по голове и скривился, нащупав огромную шишку.

– «А» упало, «Б» пропало, что осталось на трубе?

– На какой трубе?

– На той, с которой на тебя «И» упало… И на Жоржа упало, и на его сучку. Всех завалило…

– Да, помню, завалило, – кивнул Цент.

– А деньги в машине лежали. Я их на этикетки обменял. Все по-честному. А тебя в машину затащил.

– Спасибо тебе, брат!

– Свершилось! – засмеялся Бакс.

– Значит, деньги у нас?

– Ну, если это не бред…

Цент застыл в раздумье, глядя на Бакса. А вдруг деньги действительно плод больного воображения?

– Бред будет, если мы деньги привезем, а там менты.

– Где там? – не понял Цент.

– У Каура!

– Ну да, менты нас реально пасут…

– Знаешь, почему камбала плоская?

– Знаю.

– Я не хочу, чтобы на меня кит навалился…

– И я не хочу.

– Надо в нейтральном месте деньги передать. Позвоним Кауру, пусть подъезжает.

– Куда?

– Ну-у… – задумался Бакс. – А хотя бы к моей теще!

– К Зое? – нахмурился Цент.

– К Зое Павловне.

Бакс представил, как он откроет саквояж, вывалит на стол деньги. Объяснять он ничего не станет, просто покажет, и пусть Зоя Павловна думает, что зять у нее – богатей. А если еще и Юля увидит… Но вряд ли Юля дома. Скорее всего, в городе со своими мажорами пропадает. Именно поэтому с Зоей Павловной нужно плотно пообщаться. Узнать, с кем дружит Юля, и оскопить счастливчика под ноль.

– Ну, можно…

Бакс недовольно глянул на Цента. И с ним нужно что-то делать, чтобы не раскатывал губу на Юлю.

Жорж стоял возле машины и смотрел на саквояж с этикетками. Так хотелось испепелить его взглядом… Можно было просто сжечь – с помощью бензина и спичек, но деньги этим не вернешь.

– Может, догоним и вернем? – спросила Анжела.

Одной рукой она обнимала несчастного Яшу, другой прикладывала к голове лед. Хорошо ее шарахнуло, но это не смертельно.

– Яшу вернула? – спросил Жорж.

– С Яшей все в порядке, – улыбнулась она.

– Ну, счастья вам и удачи!

Жорж захлопнул дверцу, обошел машину, сел за руль. Все, хватит с него! Он о счастливом будущем думает, а эта дура – о своем недомерке. И чем все это закончилось! Ни работы у него теперь, ни денег!..

Он ждал, что Анжела попытается остановить его, но она даже не тронулась с места. Только рукой помахала.

Проезжая мимо заправки, Жорж заметил знакомую «двушку». Геннадий Васильевич с унылым видом брел от кассы к машине. И от него ушли деньги, потому и выглядел он так пришибленно. Но так и у Жоржа настроение не лучше.

А может, Гена грустил о своих этикетках?

Жорж остановился, схватил саквояж, вышел из машины. Гена заметил его, насторожился. Жорж молча поставил саквояж на крышу «Жигулей» и повернулся, чтобы уйти. Но тут его будто молнией пронзило. А вдруг в саквояже деньги?

Он схватил саквояж. Но и Гена, не будь дураком, тоже вцепился в сумку. Жорж чувствовал в себе силы выиграть поединок, но на помощь мужу пришла жена, и чаша весов склонилась в их сторону.

Саквояж уже выскальзывал из рук Жоржа, когда подоспела Анжела. Яша почему-то встал на сторону Гены, но Анжела не оставила им шансов. Она помогла Жоржу вырвать саквояж, он открыл его и шумно вздохнул. Не было там денег, только этикетки…

– Ничего, что-нибудь придумаем, – с досадой глянув на Яшу, сказала Анжела.

Жорж бросил саквояж себе под ноги, обнял ее за талию, и они побрели к машине. На Яшу махнули рукой. Но стоило им сесть в джип, как он запрыгнул в салон вслед за ними. И вид у него был, как у брошенной собачонки. Жорж вздохнул, глянул на Анжелу. Она снова с ним, и это здорово, но почему и Яша здесь?..

Каур ничего не понимал. Какая Низинка? Какая Зоя Павловна? И почему он должен ехать к ней за деньгами?.. Менты снова могут накрыть их лавочку, это понятно. Но почему именно в Низинку? Других мест, что ли, нет?..

– Бакс жениться собрался, – сказал Цент.

– На Зое Павловне?

– Нет, на Юле. А Зоя Павловна – его будущая теща.

– Красивая?

– Да ничего… Немолодая, правда, но еще в соку!..

– Кто немолодая, Юля?

– Нет, Зоя Павловна. А Юля молоденькая.

– Красивая?

– Красивая!

– Это хорошо, – возбудился Каур.

Действительно, почему бы не съездить в гости к женщине, у которой молодая и красивая дочь?..

Саквояж с этикетками так и остался стоять на заднем сиденье. Гена на него даже не глянул. Не до этикеток сейчас. Ситуация аховая. Огурцы накрылись медным тазом, о деньгах осталось лишь приятное воспоминание, а теперь еще и бандиты на хвосте. Гена даже домой боялся возвращаться, но тяга к родной земле оказалась сильнее страха.

Жучка выскочила из будки, бросилась к хозяину, радостно виляя хвостом. Живая собака, значит, бандитов в доме нет. И все равно, прежде чем зайти в дом, Гена выдернул из колоды топор.

Действительно, в доме никого не было. Так же пусто и в сарае – ни людей, ни огурцов.

И в огороде никого. И ничего. Теплицы разобраны, составные каркаса и укрывные листы свалены в кучу. И огород перекопан.

– Батюшки, что здесь такое? – всплеснула руками Зина.

Гена поднял с земли один осколок стекла, другой.

– Это Зойка… – сказал он. – Банки нам вернула.

– Она ж всю землю нам загадила! – хныкающим голосом сказала Зина.

– А не надо было банки ей в огород швырять.

– Ну ничего, она еще за это ответит! – зло процедила сквозь зубы Зина.

Гена вздохнул. Жена заварила эту кашу, и ее нужно было наказать за безобразие. Но Зойка тоже должна ответить за беззаконие. И если Зина что-то задумала, он поддержит ее. Хотя и не должен этого делать…

Табачный успокоился, даже слова насчет Каура не сказал. И от самодеятельности Юру не удерживал. Но и разрешения на проведение мероприятия не дал. А взять группу захвата без его разрешения Плошников не мог. Хорошо, Витя Сумарин согласился помочь, отгулом ради этого дела пожертвовал…

Но Сумарин появился уже в процессе. Юра перехватил бандитов Каура, поехал за ними. Они привели его в Низинку, в пятьдесят первый дом. Юра даже успел заметить, как они вынимали из машины коричневый саквояж. Интуиция подсказывала, что там деньги. И очень не терпелось в этом убедиться.

И все же Плошников не торопился. Он ждал, когда подъедет Каур. А он должен был появиться. Плошников почему-то был в этом уверен.

Сумарин подъехал на машине, которую оставил у сельпо. К машине Плошникова он подошел пешком. Сел, закурил, Юра объяснил ему ситуацию, изложил свои соображения.

– А почему ты думаешь, что Каур будет здесь?

– Ты же знаешь, чутье меня редко подводит.

– Да, только деньги от тебя уплывают, – усмехнулся Сумарин.

– Ну, и на старуху, знаешь ли, бывают огурцы…

– Ты не об огурцах думай, – сказал Сумарин. – А о деньгах… И не факт, что Каур будет здесь…

В кармане у Плошникова зазвонил телефон. На связь вышел Алик.

– Деньги нашлись, – сказал он. – Поселок Низинка, дом пятьдесят один. Каур едет туда…

Юра выслушал Алика, выключил телефон и торжествующим взглядом посмотрел на напарника.

– Поселок Низинка, дом пятьдесят один. Ждем Каура!

– Информация точная? – спросил Сумарин.

– Точнее не бывает.

– Может, спецназ подключим?

– Я не могу, – вздохнул Плошников.

Все у него есть, и неплохой послужной список, и секретные агенты, которые снабжают его информацией, а полицию специального назначения он привлечь к делу не может. Лимит доверия исчерпан. И все из-за проклятых огурцов… Но, может, сегодня ему наконец улыбнется удача?

– Я могу, – кивнул Сумарин и полез в карман за телефоном.

Юра пожал плечами. Если у него есть возможность, то почему бы не воспользоваться? Со спецназом было бы легче…

Холодная самогоночка хорошо шла под сало и огурчики. Зоя Павловна только успевала подливать. А пахан все не ехал. Вечер уже на дворе, темнеет. Весь день его, считай, прождали. Хорошо, Зоя Павловна блеснула гостеприимством.

– Все, хватит! – Бакс в какой уже раз накрыл стопку ладонью.

– Видала, какой у тебя зять? Почти не пьет, – ухмыльнулся Цент.

– Больной, что ли?.. – усмехнулась Зоя Павловна.

– А тебе нужен больной зять? – спросил Цент.

– На кой ляд?

Бакс убрал руку, и мутноватая струя снова потекла в стопку. И Центу Зоя Павловна налила, после чего вдруг оказалась в его объятиях. И вырываться не захотела. Даже после того, как его лапа накрыла ее грудь.

– Босс должен подъехать, – сказал Бакс. – Увидит, что мы косые… Рулетка у него…

– Какая рулетка? Саквояж у нас!

– Саквояж?! – встрепенулся Бакс.

Он вытащил из-под ног сумку, открыл ее. Деньги на месте. А то вдруг Зоя Павловна подменит? По умному совету Цента. Она для него уже просто Зоя. И ему нравится, и она млеет от удовольствия. Потому и подливает от щедрот своих душевных.

– Зой, а может, ты замуж за меня пойдешь? – раздухарился Цент.

– Замуж? – тихонько хихикнула женщина.

– А Бакса за Юлю выдадим. Я его сынком буду называть… Эй, сынок!..

– А Юля за него пойдет?

– Ну, это уж как ты решишь…

– А она меня слушается?

– С кем она там тусуется? – вскинулся Бакс.

– Ну, есть у нее там в городе кто-то…

– Кто?

– Она меня в подробности не посвящает.

– А если мы эти подробности сделаем неинтересными? – Бакс лихо свернул голову несуществующей курице.

– Ну, это если папка скажет! – Цент взял Зою за руку и стукнул ею себя в грудь.

– Если папка скажет, то я не против, – кивнула она.

– Папка за своего сынка, ух!.. Давай за нашего сынка!

Цент и Зоя выпили, не дожидаясь Бакса.

– А теперь давай за другого!

– За какого другого?

– А за такого!

Цент снова налил, они выпили. И вдруг исчезли из виду. Только слышно было, как за ними закрылась дверь.

Бакс налил себе, выпил, пересел на диван, уложил голову на подушку. Но прежде чем заснуть, он все-таки заставил себя подняться, взять саквояж и крепко обхватить его руками.

Заснул он под скрип кровати в соседней комнате. А когда проснулся, кровать все так же скрипела. Но в комнате он был не один. Он лежал, а над ним в свете зажженной лампочки возвышался Каур.

– Деньги где?

Перед глазами Бакса пронеслась страшная картина. Он спит, а Юля вынимает из-под мышки саквояж, передает его своим мажорам. Они высыпают из саквояжа деньги, загружают его старыми газетами и возвращают на место. Бакс продолжает спать, а Юля уезжает вместе с деньгами и мажорами.

– Здесь!

У Бакса остановилось сердце, когда он открывал саквояж. Вдруг там нет никаких денег.

Но деньги были. И когда он их увидел, сердце застучало в бешеном режиме. И кровь от радости метнулась по жилам.

Но радость длилась недолго. Стоило Кауру взять саквояж в руки, как дверь с грохотом открылась, и в комнату ворвались вооруженные люди.

Плошников ликовал. Задержание прошло успешно. Более того, в результате оперативных действий был накрыт самый настоящий притон. А как еще объяснить, что спецназовцы вытащили из постели мужика и бабу?..

Женщина, правда, не похожа на проститутку. Сначала она залилась краской, потом слезами.

– Фамилия? – жестко спросил Юра, глядя на лежащего на полу Каура.

– Веригина Зоя Павловна, – запахивая халатик, вздохнула хозяйка.

Она стояла перед Юрой, а ее постельный друг лежал на полу.

– Ваш дом?

– Мой.

– А это кто? – Он взглядом показал на Цента.

– Мой жених.

– А это? – Сумарин пнул лежащего на полу Бакса.

– Мой зять.

– Слышь, старлей, кончай эту «Санта-Барбару»! – подал голос Каур.

Юра и сам понимал, что пора закругляться. Пора начинать самое главное – осмотр саквояжа. Но как же страшно было заглядывать внутрь. Вдруг там опять эти чертовы этикетки?!

– Понятой будете, Зоя Павловна, – выдавил он.

Женщина кивнула. В этот момент за дверью послышался шум, и в комнату ворвалась красивая девушка с короткой стрижкой.

– А вы кто будете?

– Старлей, нет там денег! – снова заголосил Каур.

– Я Юля!.. Мама, что здесь такое?..

Плошников понимал, что Каур прав, хватит ходить по кругу, пора ставить точку.

– Юля, будете понятой!

Он хотел, чтобы эта фраза прозвучала как хлопок стартового пистолета, но вышел какой-то пшик. От сильного волнения голос дрогнул, поплыл, слова скомкались.

Но, как оказалось, переживал Юра совершенно напрасно. В саквояже находились деньги. С торжествующим видом он выложил банковские упаковки на стол.

– Ну что, Каур, спета твоя песенка! – красуясь перед Юлей, браво проговорил Плошников.

– Это мы еще посмотрим!

– Посмотрим. В управлении.

Сумарин составил протокол изъятия, Плошников пересчитал деньги, сложил их обратно в саквояж. Веригины поставили свои подписи под протоколом. Только тогда Юра велел увести задержанных.

И когда в комнате остались только мать и дочь, обессиленно опустился за стол.

– Водочки? – Зоя Павловна потянулась к бутылке.

Плошников благодарно улыбнулся. Он бы и водочки выпил, и с Юлей бы поболтал, но, увы, нет у него на это права. И о службе он никак не мог забывать.

Он снова заглянул в саквояж, вынул и осмотрел пачку денег, после чего, пожелав женщинам всех благ, с торжеством победителя вышел из дома.

И в этот момент послышался выстрел.

– Стой!

Плошников увидел человека, который, перемахнув через ворота, бежал к нему. Юра узнал в нем Каура. Со стороны улицы авторитет был заблокирован спецназом, для бегства у него остался только единственно возможный путь. Его он и выбрал. Теперь только Плошников мог его задержать.

Но Юра не смог разжать руку, в которой держал саквояж. Он схватил Каура одной, свободной рукой. Но не удержал. Каур толкнул его, вырвался. Плошников упал в кусты и больно ударился локтем о камень. Ощущение было таким, будто через руку пропустили высокоамперный ток. А еще кто-то из спецназовцев, преследуя Каура, наступил сыщику на ногу.

Юра поднялся, прихрамывая пошел к машине. И по пути на всякий случай пристегнул к себе саквояж наручниками. Так надежней…

Победителей не судят. Именно это Плошников хотел сказать Табачному, но, увы, начальник уже закончил свой рабочий день. Он уже отдыхал в кругу семьи, а возможно, ложился спать, когда Юра прибыл в управление. Рука невыносимо болела, почти не сгибалась, а отдавленная нога нестерпимо ныла. Юра чувствовал себя героем, но Табачный, увы, этого не мог оценить по достоинству. И звонить ему не стоило… Придется отложить свой триумф до завтра.

Если, конечно, Табачный согласится по достоинству оценить успех подчиненного. Деньги-то Плошников сумел взять, а Каура упустил. Ушел Каур, не смогли спецназовцы его догнать… Ничего, когда-нибудь все равно возьмут.

Юра собирался поставить саквояж в сейф, но сначала он должен был проверить содержимое. Он отстегнул наручники, неторопливо упаковал их в чехол. Сумарин сидел на диване, наблюдая за ним. Похоже, он заметил его волнение.

– Юра, ты, главное, не переживай. Если там этикетки, все равно ты победил.

– Деньги там, – Плошников упрямо мотнул головой.

– Ну, всякое может быть… В любом случае Кауров сбежал. Значит, он признал свою вину.

– Витя, не трави душу!

– А-а, волнуешься!

– Нисколько!

Плошников решительно раскрыл саквояж. И обомлел. В сумке лежали пачки с этикетками.

Двигатель работал как часики, машина бежала по дороге как новенькая. Мимо, утопая в ночи, проплыл залитый огнями автосалон.

Гена хорошо помнил, как тащил свою сломанную «двушку» в автосервис. Никогда не забыть ему, как бандит выщелкнул стальное лезвие. У него тогда сердце от страха едва не остановилось. И как же вовремя тогда появились гаишники…

Бандиты забрали деньги и уехали, но страх остался. До сервиса Гена все-таки добрался, мастер взял машину в ремонт. И все время, пока двигатель реанимировали, Гена колотился от страха. Но когда машина наконец смогла самостоятельно отправиться в путь, его слегка отпустило. И они с Зиной смогли вернуться домой. А там их ждал сюрприз…

Зина предлагала сжечь Зойкин дом, но Гена не мог на это согласиться. Но и простить соседку не мог, поэтому предложил обклеить стекла в ее доме злосчастными этикетками. Зина сначала посмеялась над ним – дескать, мало, но потом все-таки согласилась.

Гена хорошо помнил, как перелез через забор, как подкрался к дому и затаился в кустах. Вдруг появился спецназ, человек в черном с автоматом встал рядом с ним, а он лежал и боялся пошевелиться.

Потом из дома одного за другим вывели задержанных, в которых Гена узнал своих обидчиков. Был еще и незнакомый, он как раз и сбежал. Какой-то парень попытался его остановить. Парня толкнули, он упал, саквояж вывалился из его рук. Гена и сам не понял, как заменил один саквояж на другой. Когда он осознал, что сделал, было уже поздно. Полиция уехала, а Гена подался к дому. Никто и не заметил, как он перелез обратно через забор.

А в саквояже оказались деньги. Те самые. И снова Гена со своей женой отправились в путь. Нельзя им было оставаться дома.

– А чего нам бояться? – спросила Зина. – Бандитов полиция арестовала. Они теперь сидеть будут.

– А полиция нас искать не будет?

– Может, и будет, – пожала плечами жена.

– И что делать?

– Все равно деньги не отдам.

Гена вздохнул. Действительно, не возвращаться же им к разбитому корыту? Сарай пуст, теплицы разрушены, в земле битое стекло…

– Да и кто знает, что это ты их взял? – спросила Зина.

– Никто.

– Ты же дочку Зойки видел?

– Видел.

– Может, она и взяла… Или сама Зойка?.. А что бандиты у нее делали?..

– Может, сошлись с ней, пока нас искали…

– Она им про нашу Прасковейку рассказала, – вздохнула Зина.

– Могла, – кивнул Гена.

– И полиции расскажет.

– Полиция ушла. А она осталась. Может, и не расскажет. Если спрашивать не будут.

– А если будут, и что?.. Разве мы не на огурцах деньги заработали?

– На огурцах!

– В Прасковейку надо ехать! Дом заказать, со строителями договориться! – распалилась Зина. – И чем скорей, тем лучше!

– Тем лучше… – эхом отозвался Гена.

– И машину сменить надо!

– Ни за что!

– Хочешь, чтобы нас по этой развалине нашли?

– А по новой машине не найдут?

– Да хоть бы раз на новой машине прокатиться! На иномарке! С ветерком!..

– А может, в салон красоты?

– Машину?

– Тебя?

– А я тебе так что – не нравлюсь? – возмутилась Зина.

– Так от тебя огородом… пахнет. По запаху найдут!..

– Я согласна! Сначала в салон красоты, а потом по магазинам!.. Эх, гулять так гулять!..

– А машину?

– Машину оформить надо… – задумалась Зина. – Ты завтра этим и займешься. А я по магазинам!

– Машину сначала купить надо.

– Автосалоны по ночам работают. Будет чем ночью заняться…

Гена возбужденно кивнул. Совсем недавно они проехали мимо одного такого автосалона на окраине Междуреченска. Сегодня они могли купить автомобиль, а завтра – оформить его в ГИБДД. Сейчас с этим проблем нет – утром начал, а уже к обеду номер получил… Это же такое удовольствие цеплять на новую машину новые номера.

Он повернул назад, и через двадцать минут они с Зиной гордым шагом входили в автосалон, где в ярком искусственном свете ждали своего часа железные красавицы с лакированными боками.

У стойки стояла живая красавица – роскошная девушка в белой рубашке и короткой черной юбке. Она улыбнулась им, в глазах застыл немой вопрос. И еще девушка покосилась на охранника, который внимательно следил за странными клиентами.

Гена все понял. Вид у них с Зиной, мягко говоря, не очень. Он достал из кармана одну пачку денег, другую… И девушку будто подключили к источнику тепла, ее улыбка стала такой душевной.

– Ну что вы, не надо!.. – останавливая Гену, она коснулась его руки.

Ощущение оказалось таким сильным, что он захмелел. И на мгновение представил, как помогает этой красавице сесть в свою новую машину. Они садятся, уезжают, а Зина остается на ее месте. По этому случаю Гена мог бы купить ей белую рубашку и черную юбку, не обязательно короткую.

– Просто скажите, какой суммой вы располагаете?

– Три миллиона! – Гена и сам не ожидал от себя такого.

Девушка, казалось, чуть не задохнулась от восторга.

– Таких дорогих машин у нас, к сожалению, нет… Сейчас нет… Но если выбрать машину на заказ и немного подождать…

– Нам некогда ждать! – Зина встала между Геной и девушкой, грудью закрыла мужа от соблазняющего взгляда менеджера. – И у нас всего семьсот тысяч!

– Да, конечно! – Девушка, казалось, ничуть не разочаровалась.

Она обласкала Гену взглядом, когда он садился в машину за девятьсот тысяч. Да и сам автомобиль произвел впечатление.

Более того, она села рядом. Ее юбка при этом задралась, ноги открылись чуть ли не полностью. Он крутил руль, а она сидела рядом и рассказывала о достоинствах автомобиля. Он сидел, слушал ее и пьянел без вина.

– Ну так что, будете покупать? – с нежностью в голосе спросила девушка, когда Гена вышел из машины.

Он просто не мог сказать «нет».

– Очень хорошо. Посидите здесь, пока мы оформим документы.

Он отдал девушке свой паспорт, и когда она ушла, ее место заняла Зина. И так ему вдруг стало тоскливо.

– Ты только не зазнавайся! – хмыкнула она. – Думаешь, ей ты нужен? Нет, ей твои денежки нужны!.. А денежки наши!..

– Да я не думаю…

– А я думаю!.. Смотри, какой парень! – Зина пальцем показала на охранника, который с важным видом прохаживался по салону.

Она хотела, чтобы Гена ее приревновал, но из этого ничего не вышло.

Девушка появилась примерно через полчаса, к этому времени Зина успела размягчить Гене оба полушария. Красавица принесла документы и счет, который он должен был оплатить.

Кассирша приняла деньги, но как-то странно посмотрела на Гену, выдавая сдачу. Возможно, она завидовала ему…

Зато продавец вела себя все так же любезно. Она проводила Гену и Зину в кафе, предложила выпить кофе за счет заведения. И ушла, обещая вернуться… Если бы Гена знал, что видит ее в последний раз.

Они еще не успели допить кофе, когда появилась полиция. Ничего не говоря, Гену схватили, уложили на пол и надели на него наручники. С Зиной обошлись более любезно, но в отделение доставили вместе с ним.

Там Гена и узнал, в чем его обвиняют. Оказывается, он предъявил к оплате фальшивые деньги.

Победителей не судят. Плошников не собирался об этом говорить, все было ясно и так. Каура задержали на выезде из города, похищенные деньги нашлись.

– Кауров занимался сбытом фальшивых денег, мы задержали его на получении очередной партии товара. Когда Кауров понял, что ему не отвертеться, он сбежал. Его задержали, он сейчас в камере, надеюсь, что он даст признательные показания.

Юра чувствовал себя героем, но Табачный почему-то не восторгался им. Ни капли удивления во взгляде. Как будто так и должно быть… Но, может быть, именно так Платон Александрович и должен себя вести. В конце концов, старший лейтенант Плошников не какой-то там неудачник, и раскрытое уголовное преступление для него – привычное дело. В общем-то, так оно и есть. И осечка, которая произошла с ним из-за огуречных наклеек, испортить послужной список сыщика не могла.

О ясновидящей Жанне Всемогущей Табачный не спрашивал. Как будто Юре не ставилась задача выявить степень ее вины перед законом. Платон Александрович не спрашивал, а Плошников не отвечал. Пусть себе работает. Надо будет, он обратится к ней за помощью еще раз…

Юля улыбалась ему, как родному. Неужели она согласна выйти замуж за Бакса?.. Если так, нетрудно понять, что Юля делает в кабинете у следователя. Видно, договорилась с мужиком, и он организовал ей свидание с Баксом в своем кабинете.

Но если так, почему следак не уходит? Не место ему здесь, неужели он этого не понимает?

– Юлия Сергеевна, вы узнаете этого человека? – показывая на него, спросил следователь.

– Да, узнаю… – Юля мило улыбнулась Баксу. – Он и его дружок гнались за нами, грозили убить. Дверь в гостинице выбили, из ружья стреляли.

Бакс ошалело смотрел на нее. Оказывается, Юля пришла сюда, чтобы посмеяться над ним. И это не улыбка на ее лице, а самая настоящая гримаса мести… Если так, то замуж за него она точно не выйдет. Даже если он согласится взять ее в жены…