Бордовый «БМВ» давно скрылся из виду. На приборной доске засветилась лампочка. Топлива в баке осталось совсем чуть-чуть.

Впереди показалась заправка, там обычно продавалась отличная солярка. Бакс подъехал к колонке, но не успел даже выйти из машины, как Цент взбудораженно протянул руку, показывая на какого-то качка, который выходил из черного «Паджеро».

– Глянь! Это же пятое колесо!.. Давай к нему!

Бакс торжествующе улыбнулся, стронул машину с места. Он уже понял, о ком идет речь. Не зря говорят: на ловца и зверь бежит.

Они подъехали к курьеру. На этот раз Цент сначала взял с заднего сиденья ружье, только затем вышел из машины. А Бакс взял саквояж с этикетками, чтобы скормить их наглому курьеру. Если крыса подавится, так ей и надо…

Качок вытянул вперед обе руки, поднимая их, как будто сдавался.

– Спокойно, спокойно! Путаница вышла! Деньги у меня, можете забирать!

Цент с ухмылкой упер ружье в живот качку и грозно передернул затвор. Лицо у курьера стало белым как мел. Бакс открыл саквояж, достал оттуда пачку с этикетками, протянул атлету:

– Жри, падла!

– Я же сказал, что деньги у меня…

И в этот момент Бакс увидел красный «БМВ», который остановился возле гостиницы. Из машины вышла знакомая девушка с короткой стрижкой. Глядя на нее, Баксу невыносимо захотелось вернуть ей шарфик.

Возможно, об этом шарфике подумал и Цент. Глядя на выходящих из машины парней, он размышлял, как повесить их на этом шарфе. Во всяком случае, он, так же как и Бакс, моментально забыл о деньгах. И как завороженный направился к молодчикам, посмевшим бросить ему вызов.

Цент бросил саквояж на землю, достал из машины шарфик и с ним бросился догонять напарника.

Бандиты уходили. Заметили каких-то типов из бордового «БМВ» и рванули к ним. На расправу. Но они ведь вернутся. В любом случае деньги придется отдать…

Жорж открыл дверь, достал из тайника саквояж с деньгами, поставил его на сиденье. И в это время за спиной раздалось:

– Это твое? – Голос Анжелы, но Жорж все равно вздрогнул.

Давало о себе знать нервное напряжение. Громила с деформированным носом едва не выстрелил ему в живот из дробовика. А если бы выстрелил? От одной только мысли душа ушла в пятки.

В руке Анжела держала поднятый с земли саквояж.

– Мое!

– А это?

– Дай сюда! – Жорж забрал у Анжелы саквояж с этикетками, положил его в тайник между спинкой переднего сиденья и сиденьем заднего дивана. Набросил крышку, но закреплять не стал. Только ковриком прикрыл. Если вдруг пропадет, невелика потеря. Лишь бы на глаза не попадался.

– А ты почему такой бледный? – спросила Анжела, обеспокоенно глядя на него.

– Яша твой приходил, напугал.

– Яша? Он не мог тебя напугать.

– Почему?

– Потому что я маленький!

И снова Жорж вздрогнул, услышав тонкий высокий голос. Снова кто-то подкрался к нему неожиданно.

Он бросил взгляд в сторону и увидел невысокого паренька с нежной, как у девочки, кожей. Худенький, женоподобный. Но не женственный. Паренек старательно хмурил брови, с гневом глядя на Жоржа. И кулаки сжимал, как мужчина.

Глядя на него, Жорж вспомнил вдруг анекдот про сильного, но легкого ежика.

– Маленький, – кивнул он. – Но удаленький… Это Яша?

– А ты чего смотришь, шлюха? – яростно глядя на Анжелу, спросил паренек. – Чего вылупилась! Думаешь, я ничего не знаю!

С каждым словом его голос все больше дрожал от обиды, на глаза наворачивались слезы.

– Яша, сколько раз я тебе говорила, не слушай никого! – Анжела смотрела на него, как мать на избалованного ребенка. И улыбалась.

– Ну и муж у тебя! – качая головой, усмехнулся Жорж.

– А ты заткнись! – Яша стремительно ткнул в него пальцем.

– Что ты сказал?

Жорж был рад сбросить пар. К тому же он не собирался избивать Яшу. Жорж всего лишь схватил паренька за грудки и оторвал от земли.

– Жора, не надо, – тихо попросила Анжела.

– А он у тебя сильный, – усмехнулся спортсмен. – Но легкий.

– Жора! – настаивала Анжела.

– И маленький… Яша, ты должен меня напугать!

– Пусти! – пискнул бедняга.

– Жора!!! – В голосе Анжелы звенели стальные нотки.

– Яша, ты меня не напугал! – куражился Жорж. – А раз так, я забираю у тебя Анжелу!

– Нет! – багровый от бессильной злобы Яша мотал головой.

И в этот момент на темечко Жоржа опустилось что-то тяжелое. Как будто паровой молот на наковальню.

Теряя сознание, Жорж успел подумать, что это вернулись бандиты.

Курьер сидел на асфальте возле своей машины, опустив голову на грудь.

– Его что, убили? – взвизгнула от страха Зина.

– Не знаю, – выдавил Гена.

Он остановил машину, подошел к парню, склонился над ним. Хорошо бы сунуть под нос ватку с нашатырем, но нет ничего такого. Гена немного подумал, замахнулся, чтобы влепить пощечину, но испугался, и рука повисла в воздухе. Парень сам пришел в чувство, открыл глаза.

– Я деньги вернул, а этикетки не забрал.

Курьер непонимающе смотрел на него.

– Этикетки где?

– Там! – Парень поднял руку и ткнул кулаком в дверь.

– Я возьму? – заискивающе спросил Гена.

– Возьми.

Гена открыл дверь, взял саквояж. Хотел посмотреть, что внутри, но парень вдруг стал подниматься. Гена испугался, схватил добычу и бросился к своей машине.

Цент шел быстро, суетился, а ружье в его руках привлекало внимание. Было бы удивительно, если бы мажоры не заметили его. Позабыв о своей девчонке, они бросились в отель. Красотка догнала их и тоже скрылась за стеклянными дверями.

Охранника на входе не было, а двери открывались легко. Шум на лестнице не ускользнул от внимания персонала. Девушка за стойкой возмущенно пискнула, когда Цент и Бакс прошмыгнули мимо нее.

Поднявшись на второй этаж, Бакс успел заметить, как в дверном проеме номера мелькнула изящная девичья ножка. Дверь закрылась, Цент ударил по ней ногой.

Как ни странно, дверь удар выдержала.

– Эй, уроды, у меня волына! Щас разнесу тут всех!

– Сам ты урод! – донеслось из-за двери. – У меня отец начальник полиции! Я ему звоню!

В ответ Цент опять ударил ногой в дверь. На этот раз с разгона и не вскользь. Но дверь снова удивила своей стойкостью.

– Баланду жрать будешь!

Эта угроза еще больше разозлила Цента. Он ударил в дверь прикладом. В двери что-то хрустнуло, и это раззадорило его. Он ударил снова, и приклад погрузился в дверь.

– У нас пистолет, мы стрелять будем! – послышалось из-за двери.

– Лучше застрелись, пока не поздно! – гоготнул Цент.

Он снова ударил. И бил до тех пор, пока не грянул выстрел.

Громыхнуло прямо над ухом у Бакса. Оглушенный, он с разворотом подпрыгнул на месте и увидел, как падает первая буква с вывески фитнес-клуба. Это пуля, пробив стекло и отрикошетив от столба, поразила случайную цель.

И еще, прежде чем упасть на пол, он успел заметить курьера, который с растерянным видом стоял возле своей машины, от которой отъезжал синий «жигуленок» 2102-й модели. Все это пронеслось в сознании за доли секунды. Сейчас Бакс мог думать только о том, как не попасть под вторую пулю. Мажоры ведь предупреждали, что будут стрелять. Не обманули…

Он кинулся было на пол, но Цент схватил его за шкирку, дернул вверх и поставил на ноги.

– Дурень, это с моего ствола пальнуло! – Сквозь вату в ушах донесся голос Цента.

– Но пальнуло же!

– Бывает!

– Бывает! – передразнил Бакс. – И будет! Сейчас менты наедут, и будет!

– Идиоты, вас порвут, как резиновых ежиков! – крикнули из-за двери.

– Мы еще встретимся! – гаркнул Цент.

Он замахнулся, чтобы ударить прикладом в дверь, но сам же себя и осадил. Глянул на разбитое стекло и рванул на выход. Бакс с радостью присоединился к нему.

Они вышли из отеля и направились к своему джипу. Бакс издали заметил полицейскую машину, подъезжающую к заправке. Непонятно, то ли с топливом у ментов напряг, то ли их путь лежал через автозаправку. К ним, к нарушителям порядка, путь…

– Менты! Ружье спрячь!

Цент все понял, сунул ружье за спину. Полицейская машина проехала мимо заправки. Она катилась к отелю – не быстро, но и не медленно. Похоже, мажоры действительно смогли вызвать наряд. Или дежурный администратор постаралась.

Полицейский «Форд» проезжал мимо них. Бакс первым стал к ней во фрунт. Повернулся лицом к полицейским и Цент, он стоял так, чтобы они не могли видеть ружье у него за спиной. Курносый полицейский с губами-плюшками высунулся из окна, с подозрением посмотрел на них. Он пальцами взялся за козырек своей кепки, чтобы поправить ее, а Цент зачем-то сделал движение, как будто собирался присесть перед ним в реверансе.

Проблемы с полицией в их планы не входили, поэтому, когда машина проехала, они быстро забрались в свой джип. Ружье полетело на заднее сиденье.

– А деньги? – спросил Бакс.

Цент зыркнул на него и торопливо вышел из машины. Бакс не усидел на месте и выскочил вслед за ним.

Голова кружилась, перед глазами все плыло, в ушах звенело и гудело. Жорж приходил в себя медленно, через тошноту. Он с трудом сфокусировал взгляд на громиле из Горчинки, который вплотную подошел к нему.

– Деньги где?

Жорж скривился, ощупав огромную шишку на затылке. Какие могут быть деньги, когда их уже забрали?

– Ты что, контуженый?

– Смотри! – Напарник громилы держал в руках букву «Б», непонятным образом слетевшую с вывески над клубом. – Этим шарахнуло!

– А-а!

Открывая дверь машины, громила неосторожно толкнул Жоржа, и тот упал, не в состоянии удержать равновесие. Пока он поднимался, бандиты забрали из машины саквояж с деньгами и уехали.

Жорж прислонился к джипу и нажал на лоб правой ладонью. Он ничего не понимал. Бандиты из Горчинки, ударив его по голове, забрали деньги. Потом появился мужик из Низинки, забрал свои этикетки. Затем снова появились бандиты. Спрашивается, что они забрали из машины во второй раз?

Анжела тихо подошла к нему, легонько обняла рукой за плечи.

– Извини, если сможешь, – сказала она.

– За что?

– Как за что? Я тебя ударила.

– Ты?

– Я.

– Ты?! – Жорж засмеялся, но тут же скривился от боли.

Оказывается, это Анжела приложилась. Значит, братва из Горчинки приходила за своими деньгами только один раз. Теперь все ясно… Но зачем Анжела ударила его?

– Я же просила тебя, не трогай Яшу.

– Да, просила.

– А ты не понял.

– А я не понял… И чем ты меня ударила?

– Кулаком.

– Я думал, кувалдой… Поеду я…

Анжела не женщина, а какой-то агрегат на сто киловатт. В сексе именно это и нужно, но в семейных разборках – ну его на фиг!.. Да и Яша у нее есть.

Он завел двигатель, но Анжела подсела к нему в машину.

– Уезжаешь? – виновато вздохнула она.

– Да пора уже…

– А хотел остаться.

– Дела.

– Обиделся?

– Ну, почему же… Ты предупреждала, я не понял…

– Яша как маленький, его каждый может обидеть.

– А ты его защищаешь?

– Я за ним, как старшая сестра…

– Ты – его жена. Или нет?

– Ну, сестрой я ему быть не могу. А женой – да, женой могу… У него никого в этой жизни нет, только я… И у меня никого в этой жизни нет, – снова вздохнула она.

– Только Яша?

– Нет, только ты… Стала бы я с тобой на матах, если бы не влюбилась…

– А Яша?

– Это не та любовь… – мотнула головой Анжела. – Да и толку от него…

– А от меня?

– У-у! – Она восторженно закатила глазки.

– Берешь меня в любовники?

– Э-эх!

– Меня серьезные отношения интересуют.

– Ну, я могла бы развестись с Яшей. И за тебя выйти… Если хочешь… – взволнованно проговорила она.

– А я хочу?

– Вот и я говорю, что не хочешь…

– Ну, может, и хочу. – Жорж заглушил двигатель.

– А Яшу мы усыновим! – оживилась Анжела.

Жорж потрясенно уставился на нее. Усыновить бывшего мужа своей жены – это нечто! Очень оригинально!

Гена гнал как сумасшедший. Они проезжали мимо отеля, а оттуда как шарахнет! Зина чуть сиденье от страха не намочила.

Машина свернула с шоссе на Низинку. Только тогда Гена немного расслабился. И ход сбросил.

– А ты говоришь, дом построим!.. Этикетки забрали, и то в нас из ружья пальнули! А если б там деньги были… – Гена кивнул через плечо на саквояж, который валялся на заднем сиденье. – Догнали бы, забрали и…

Гена глянул на Зину, покачал головой и, цокнув языком, оправил платье на ее коленях. Да уж, на такую красоту никакой бандит не позарится.

– Нет, сразу бы убили, – заключил он.

Полицейский «Форд» шел за ними как привязанный. Бакс обгонял машины строго по правилам, четко выдерживая установленные девяносто в час. Казалось, что менты только и ждали, когда он совершит ошибку, чтобы врубить сирену и прижать их с Центом к обочине.

Это была та самая машина, которая проезжала мимо них там, возле «Странника». Она вышла на дорогу, встала у обочины и, пропустив их джип, села Баксу на хвост.

– Если сигнал был, почему не вяжут? – спросил Цент.

– Так, может, не было сигнала… Может, они за деньгами подъехали.

– За деньгами?

– Ну да. Они подъехали, а тут мы…

– А откуда они про деньги узнали?

– А откуда деньги?.. Может, это и не менты…

– Да и менты могут!.. – Цент поставил саквояж на пол между сиденьями, взял с заднего сиденья свой помповик. – Если что, будем отбиваться.

– А если это те самые менты, которые днем были? – Бакс потрогал правое ухо, которое пострадало при задержании.

Краснота сошла, припухлость спала, но болевые ощущения еще остались.

– Нет, эти бы уже повязали… Эти не церемонятся… Наш поворот!

Бакс повернул вправо, вышел на проселок. Полицейская машина осталась на шоссе.

– Тьфу ты!

Ему даже стало немного обидно. Столько тревоги, и все напрасно. Хоть бы сирену на прощание врубили, раз уж догонять не хотят…

Зина нервно теребила пальцами край подола.

– Ты чего? – заметив ее волнение, спросил Гена.

– Предчувствие плохое, – сказала она и легонько куснула губу.

– Думаешь, засада?

– Хуже.

– Тогда что?

– Я Зойке огурцы сказала собрать… Эх, поторопилась!

– Когда ты сказала? – хмыкнул Гена. – Сколько времени прошло? Час?! Два?! Когда бы она успела?

– Давай быстрей!

Гена прибавил ход и гнал до самой Низинки. Не получилось у них с легкими деньгами, придется зарабатывать тяжелые. На огурцах. Только на них, родимых, вся надежда.

Не успел он остановить машину перед воротами, а Зина уже открыла дверь. Выскочила и скрылась за калиткой.

Гена загнал машину во двор, закрыл ворота. В этот момент появилась Зина. Глаза навыкате, рот перекошен, завитые волосы вздыбились бесформенной копной.

Она схватилась за голову и попыталась выкрикнуть бранное слово, но звука не было. Видно, голосовые связки в эту минуту ей отказали.

– Зойка?! – Гена и сам ошалел от возмущения.

– Это все ты!.. – Зина разъяренно глянула на мужа, с угрожающим видом шагнула к нему.

Гена попятился, уперся в сарай.

– Это все из-за тебя!.. Зачем пообещал?.. Почему не женился?..

Зина схватила грабли, зашла в сарай вслед за ним.

– Я замуж хочу! За новую жизнь!.. Почему ты привез меня сюда?..

Она уже собиралась ударить его, когда за спиной вдруг послышался знакомый до боли звук. Чпок!.. Это вскрылась очередная банка с огурцами.

Зина замерла.

Чпок!.. Чпок!.. На воздух взлетели еще две крышки. Зина опустила грабли.

Чпок!.. Чпок!.. Чпок!.. Банки откупоривались одна за другой. Волосы у Зины еще больше вздыбились.

– Этого не может быть!

Чпок!.. Вскрылась последняя банка, Зина наседала:

– Ну, держись!

Она зловеще улыбнулась, вышла из сарая и вернулась со злосчастным саквояжем в руке. Открыла его, вынула пачку, размахнулась. Но рука неожиданно повисла в воздухе.

Зина завороженно смотрела на банковскую упаковку. Гена тоже хлопал ресницами, недоуменно глядя на деньги. Он никак не мог поверить своим глазам.

Телефон звонил тревожно, на дисплее высвечивалась грозная фамилия Табачного, но Плошников крепился. Он должен победить в этом противостоянии с начальством. Победителей не судят!.. А победа уже близка!

Во двор только что заехал джип, за рулем – подручный Каура. В машине должны быть деньги. Плошников очень хотел верить в это. В сущности, ему ничего не оставалось, как надеяться на свою звезду. И действовать, действовать!..

Он не знал, что происходит во дворе дома, но команду на штурм все-таки дал. Возможно, поторопился, но телефон не просто звонил, он выворачивал Юру наизнанку.

– Марш!

Спецназовцы дружно пошли на приступ. Старлей вибрировал от внутреннего напряжения, с восторгом глядя, как черные фигуры перемахивают через высокий забор. Омоновцы шли проторенной дорожкой, но что, если Каур их уже ждет?..

Каур открыл кейс, сунул руку и достал упаковку с этикетками. От страха Бакса тряхнуло.

– Что это? – Каур смотрел на Цента. Тот отвечал за возврат денег.

Но Баксу от этого не легче.

– Да нет, там деньги должны быть! – Цент и Бакс растерянно переглянулись. Бакс мотнул головой. Саквояж из машины вытаскивал Цент, с него пусть и спрашивают.

– Деньги? – Каур перевернул саквояж и вытряхнул его содержимое. На пол просыпались пачки с этикетками. – Это деньги?!

Пустой саквояж полетел в Цента. Тот поймал его, опустился на корточки и стал складывать пачки с этикетками обратно в саквояж.

– Мы все вернем! – растерянно бормотал он под убийственным взглядом своего босса.

– Я все понял… – пробормотал Бакс.

– Что ты понял? – Каур вонзил в него колючий взгляд.

– Понял, почему менты мимо проехали…

Бакс задумался. Да, менты, которые шли за ними от Междуреченска, не свернули на Горчинку, а поехали дальше… Но как они узнали, что в саквояже не деньги, а этикетки?..

– Менты?! – встрепенулся Каур.

Но было уже поздно. В дом ворвались омоновцы, и он стал первым, кого сбили с ног. Досталось и Баксу: на этот раз ему помяли левое ухо.

Плошников шел, а у него отнимались ноги. Каур и его бандиты лежали вниз лицом, а на полу стоял саквояж, возле которого валялись упаковки с огуречными этикетками.

– А где деньги? – Он обессиленно опустился на пол перед раскрытым саквояжем, заглянул внутрь. Все те же этикетки. – Проклятые огурцы!..

В кармане снова зазвонил телефон. Юра вялым движением взял трубку и тихо, едва слышно произнес:

– Да, товарищ подполковник…

И в это время захохотал Каур. От обиды на глазах у Плошникова выступили слезы. Никогда он еще не чувствовал себя таким униженным и оскорбленным, как сейчас.