Пролог
Вот уже полчаса мистер Твиннингтем мерил огромными шагами пространство рядом с доской, объясняя ученикам природу приливов и отливов. Но Бобби Джу совсем не слушал учителя географии. Он ковырял дырку в парте обгрызенной ручкой и краем глаза косился на Лауру Луни. Лаура Луни тоже не слушала учителя географии. Она склонилась над партой и украдкой рассматривала свое отражение в маленьком зеркальце с позолоченной рамой. Бобби Джу не осуждал ее за это. Такая красивая девочка имеет полное право любоваться собой вместо того, чтобы слушать скучные рассуждения мистера Твиннингтема.
Бобби Джу и сам любовался "красавицей Лауритой", как называли ее в школе. Ее пепельными кудряшками, в которых играли лучики осеннего солнца, прокравшегося в класс. Ее маленькими и пухлыми капризными губками. Ее правильным, чуть вздернутым носиком с крошечной ямочкой на кончике. Ее бровями, широкими, изогнутыми, как спина рассерженной кошки, и такими подвижными, когда она пыталась доказать что-то одноклассницам. И, конечно же, глазами...
Бобби Джу так и не смог понять, как же получилось, что у девушки с итальянскими корнями такие синие глаза. И не просто синие. А темно-синие, влажные и блестящие, как глубина океана, как грозовое небо. И еще.., как синий камешек лазурит, который люди любят вставлять в браслеты, кольца и серьги...
Лаурита - глаза из лазурита, усмехнулся про себя Бобби Джу. Получилось почти стихотворение. Конечно, ему далеко до поэта. До Петрарки, воспевшего свою Лауру в бессмертных сонетах... Куда ему... Но если только представить себе, что Бобби Джу написал бессмертное стихотворение... Что Бобби Джу прославился... Что Бобби Джу, не стесняясь, декламирует на всю страну: "Лаурита - глаза из лазурита..." Тогда... А что будет тогда?
Бобби Джу прикрыл глаза и представил себя рослым и красивым парнем, стоящим в окружении толпы журналистов. И вот, сквозь толпу к нему пробирается она, Лаура Луни. Они уже давно окончили школу и стали совершенно другими. Он уже не робкий мальчик, а она - не королева школы. Теперь они на одной ступени, и вот, она идет к нему с фантастически счастливой улыбкой на губах. "Бобби, - говорит она ему, - Бобби... То, что ты написал, - восхитительно... Неужели это посвящено мне?" Бобби не отвечает. Он только кивает головой и заключает счастливую Лауру в объятия. Ее лазуритовые глаза смотрят на него, полные огромного, не правдоподобного счастья. И...
- Бобби Джу!
Бобби открыл глаза и испуганно поднял голову. Над ним склонился мистер Твиннингтем.
На лице учителя географии отражалось явное недовольство тем, что Бобби не слушает познавательную информацию о приливах и отливах.
- Бобби Джу, - повторил мистер Твиннингтем. - Не изволите ли вы повторить мною сказанное?
Бобби Джу густо покраснел. Он чувствовал, что на него устремлено внимание всего класса, но, самое главное, - внимание Лауры Луни.
- Приливы и отливы... - смущенно пробормотал Бобби Джу и замолчал.
- Я рад, что из всего урока вы усвоили хотя бы тему, - усмехнулся мистер Твиннингтем. В классе захихикали. Бобби набрался смелости и краем глаза покосился на Лауриту. К его огромному удивлению, она не смеялась. Может быть, потому что сама не очень-то внимательно слушала мистера Твиннингтема? - Придется вам наверстать упущенное и остаться после уроков. - По классу прокатилась новая волна смеха. Наказание было жестоким, но Бобби Джу готов был его принять. Оно стоило того, чтобы увидеть, что Лаура Луни не смеется над ним так же, как все остальные... - Ты меня понял? - поинтересовался мистер Твиннингтем. Бобби кивнул. - Отлично... Итак... - Мистер Твиннингтем покосился на часы и понял, что время урока подошло к концу.
Забрасывая книги в пасть здорового рюкзака, Бобби Джу позволил себе оглянуться на Лауриту. Но теперь она даже не смотрела в его сторону. К ней подошел Джеральд Арчер по прозвищу Счастливчик, и теперь все внимание Лауры Луни переключилось на него. Бобби Джу даже покраснел от досады. Джеральд Арчер - не более чем напыщенный пустозвон. Как она, красавица Лаурита, может тратить время на такого? Как?
Она улыбалась Счастливчику так, как улыбалась Бобби Джу в его недавних фантазиях. Это, пожалуй, было всего обиднее... Арчер поймал взгляд Бобби, полный досады, и криво ухмыльнулся. Мол, тебе такого счастья и не видать, мечтай, мечтай, парень... Бобби отвернулся. Послеурочная каторга у мистера Твиннингтема уже не казалась ему платой за взгляд любимой. Это была обычная неудача. Не более того...
