— Ох!

Сонда дотронулась рукой до головы, проверяя, на месте ли то, чем еще вчера можно было думать. Кажется, на месте… То, что голова все еще находилась на плечах, подтвердила и резкая боль, током пронзившая все содержимое черепной коробки.

— Погуляла… — вслух прокомментировала Сонда свое состояние.

Глаза открывать совершенно не хотелось. Поспать бы еще чуть-чуть. Подождать, пока боль и головокружение утихнут… Сонда попыталась вспомнить о том, что было вчера в баре, но память наотрез отказалась воспроизводить вчерашние события. Может, и к лучшему, подумала Сонда и горестно вздохнула. Заснуть не удавалось.

Если бы рядом был Эрик, то перед ней сейчас оказался бы огромный стакан холодного ванильного коктейля. Но Эрика не было и холодного коктейля тоже.

— Ох! — вновь застонала она и попыталась раскинуться на кровати.

Но попытка не удалась — кровать, на которой она обычно спала в одиночестве, была занята еще каким-то телом, причем, в отличие от ее ледяных конечностей, весьма и весьма теплым. Неужели Эрик? — мелькнуло в ее голове. Но как он мог оказаться здесь? Как она ни напрягала память, картина вчерашнего возвращения перед глазами не вставала. Придется их открыть.

Она с трудом разлепила сначала один глаз, затем другой и заставила себя повернуть голову, чтобы увидеть спящего рядом Эрика. Не тут-то было! Вместо Эрика, которого она надеялась отправить за ванильным коктейлем, на ее кровати спал совершенно незнакомый мужчина.

Густые темно-каштановые волосы, довольно длинные для мужчины, разметались по подушке. На одной пряди, той, что обрамляла левый висок, виднелось белое, словно выкрашенное пятно. Брови, ровные и темные, тоже были не без изъяна — правую бровь пересекал шрам внушительных размеров. Нос с горбинкой, явно полученной в какой-то драке, напоминал клюв коршуна или ястреба. Узкий подбородок слегка выдавался вперед, что придавало лицу мужчины какое-то зловещее выражение. А губы! Вот это губы! Широкие, с неправдоподобно четкими краями, словно вырубленные топором, как у африканского идола.

Боль в голове отошла на задний план — теперь Сонде было не до нее. Она тут же села на кровати и огляделась по сторонам. Сомнений нет — это ее спальня. Обои в рыжих котятах, постель в розовых мишках, зеленая тумбочка с «пошлым» Микки Маусом, как говорит ее мама… Сонда у себя дома… Но что, в таком случае, делает здесь этот мужчина?

Сонду прошиб холодный пот. Погуляла… А ведь матушка предупреждала ее, что когда-нибудь этим закончится. Ведь реакция Сонды на алкоголь всегда была непредсказуемой. Незнакомый мужчина в кровати, случайная связь… Сонду передернуло от отвращения к самой себе. Докатилась! Она ведь никогда не позволяла себе такого! Что теперь подумает о ней Эрик? Хороша невеста! Проснуться с незнакомым мужчиной в одной постели! Да еще с таким чудовищем!

Надо что-то сделать, уговаривала она себя, пытаясь сбросить охватившее тело оцепенение. Надо разбудить этого типа и вытолкать его в шею. Нет, сначала расспросить о том, что было вчера, а потом вытолкать. Или сначала вытолкать, а потом расспросить? Что за чушь лезет в голову? Избавиться от него, и поскорее, — вот ее основная задача.

— Эй! Как вас там?! — Она слегка потрясла мужчину за плечо. — Извольте-ка проснуться!

Мужчина не только не изъявил желания проснуться, но и растянулся на кровати так, что окончательно вытеснил Сонду. Ничего себе! Какая наглость! — возмутилась она и изо всех сил дернула его за плечо.

— Да просыпайтесь же!

Мужчина приоткрыл один глаз. Бровь взметнулась вверх, и шрам, «украшающий» ее, как показалось Сонде, слегка побелел.

— Больно же… — Голос у него был глухой, с легкой хрипотцой, свидетельствующей о том, что он еще не совсем проснулся.

— Просыпайтесь! — повелительно повторила Сонда. — Не знаю, как вы здесь оказались, но вам пора уходить.

— А-а… — Он зевнул, улыбнулся огромным ртом и открыл второй глаз. — Да, сегодня вы выглядите значительно хуже, чем вчера.

Щеки Сонды залились гневным румянцем. Он еще смеет высказывать свое мнение о ее внешности!

— Давайте… как вас там… одевайтесь и… — Она запнулась, обнаружив, что сидит перед ним голая, и натянула одеяло до самого подбородка. — Уходите.

Мужчина вновь улыбнулся, глядя на ее неловкие попытки сохранить достоинство.

— Напрасно стесняетесь. Вчера, когда я укладывал вас в постель, я смог рассмотреть в подробностях вашу восхитительную фигурку. Зачем скрывать то, чем можно гордиться?

— Не ваше дело! — отрезала Сонда. — Поторопитесь! Вы ведь не хотите, чтобы я вызвала полицию?

Незнакомец расхохотался, сел и пристально посмотрел на Сонду. От взгляда его темных, почти черных глаз, в которых плясали лукавые огоньки, Сонде захотелось натянуть одеяло на голову.

— И что вы скажете полиции? Что напились вчера в баре до невменяемого состояния? Так, что не смогли подняться из-за столика? Мне, между прочим, не очень-то легко было тащить ваше бессильное тело до такси и стоять с вами на плечах в ожидании машины… К тому же вы сами просили меня остаться.

— Вы лжете! — возмутилась Сонда. — Я не могла вас просить! Просто вы воспользовались моим пьяным и беспомощным состоянием, а теперь строите из себя героя-спасителя!

Лицо мужчины изобразило искреннее недоумение. Бровь над правым глазом вновь взметнулась вверх, лукавые искорки в глазах потухли.

— Вас послушать — я настоящий злодей-искуситель. Мефистофель прямо-таки! Вы прикидываетесь или действительно не помните, что было вчера? Начнем с того, что это вы подцепили меня в баре, а не я вас. Потащили за свой столик, приглашали меня танцевать… Подруга, между прочим, пыталась вас урезонить, но вы ее и слушать не хотели. Потом она уговаривала вас поехать с ней, но вы так хотели остаться со мной… Что мне было делать?! Не пинками же выставлять вас из бара? Вот и пришлось мне ловить машину… Потом вы попросили меня остаться, раздеть вас. Целоваться, между прочим, лезли… Я, в конце концов, тоже не железный… Но можете не переживать — я проявил должную выдержку. Между нами ничего не было. Правда, пришлось вас раздеть, иначе вы бы от меня не отстали.

— Вы… вы… — Сонде страшно хотелось выругаться. Сознание того, что она могла вести себя так, ударило по голове тяжеленной дубиной. Конечно, всем неприятно признаваться в совершенных безобразиях… Но Сонде хотелось этого меньше, чем кому-либо другому. Такой уж был у нее характер. — Это неправда!

— Спросите у своей подруги, если память вам изменяет. Думаю, она в подробностях перескажет вам события вчерашнего вечера. — Незнакомец спокойно пожал плечами, словно речь шла не об ужасном поведении Сонды, а о какой-то совершенно обычной ситуации.

— Сомневаюсь, что она расскажет мне о том, что я тащила вас в постель! — не унималась Сонда.

— Ну… этого она, разумеется, не видела… Зато все, что происходило в баре…

Сонду все больше раздражало его спокойствие. Она с удивлением почувствовала, что хочет разозлить, унизить, растоптать этого человека. Разрушить стену этого спокойствия, чтобы кирпичика на кирпичике не осталось. Но, к сожалению, до встречи с Хэтти крыть было нечем. Не звонить же подруге прямо сейчас, чтобы выяснить, врет этот человек или говорит правду!

— Мне наплевать на то, что происходило вчера. Сейчас вы соберете вещи и уйдете из моего дома! — Несмотря на нелепость ситуации, Сонда все же пыталась показать, что именно она хозяйка положения. Дом-то, в конце концов, принадлежит ей.

Но незнакомец не торопился уходить. Он продолжал сидеть на ее кровати и делал вид, что не понимает, чего, собственно, от него хотят.

— Мне казалось, — задумчиво произнес он, — что приличная хозяйка никогда не выгонит гостя. Сейчас утро, и я не отказался бы от какого-нибудь легкого завтрака. Например, яичницы с беконом и парочки сандвичей. И кофе бы не помешал — взбодриться после вчерашнего.

Сонде показалось, что ее нервы бурлят, как кипяток в чайнике. Она давно уже так из себя не выходила. Подумать только, этот тип требует еще и завтрак!

— Вам принести все это в постель? — с издевкой спросила она.

— Почему бы и нет? — невозмутимо ответил мужчина. — Я помог вам вчера — вы поможете мне сегодня. Это будет справедливо.

Еще секунда — и я вцеплюсь ему в горло, подумала Сонда, но тут же решила образумиться. Нет-нет — это не выход. Ему наверняка приятно то, что она выходит из себя. Он пытается играть с ней. Хочет, чтобы она повела себя как типичная женщина: начала кричать и беситься. А Сонде меньше всего хотелось походить на типичную женщину. Она отплатит ему той же монетой.

— Хорошо, — ледяным голосом произнесла Сонда. — Будет вам завтрак.

— Я знал, что вы образумитесь. — Незнакомец растянул свои огромные губы в улыбке. — Видимо, в вас все же есть некоторое человеколюбие.

Скоро ты постигнешь всю сущность моего человеколюбия! Сонда встала с кровати. Нет, она не будет просить его отворачиваться — сейчас это будет выглядеть нелепо. Она сняла со стула розовый пеньюар, накинула его на плечи. Потом повернулась к мужчине и демонстративно запахнула перед ним пеньюар. Роскошное тело мелькнуло перед его взглядом и тут же скрылось за шелковой тканью.

Он удивленно моргнул глазами. Сонде все-таки удалось смутить его. Это только начало, хихикнула про себя Сонда. Посмотрим, как тебе понравится мой завтрак.

Она спустилась в гостиную, вынула из вазы белоснежные лилии, недавно подаренные Эриком, и поднялась в спальню.

Незнакомец, видимо, ожидал, что процесс приготовления завтрака займет у нее большее время. Он удивленно разглядывал прямоугольную хрустальную вазу с выгравированным на одной из ее сторон стеблем бамбука.

— Красивая ваза. Только не помню, чтобы дарил вам цветы…

— Не расстраивайтесь, — елейно улыбнулась Сонда. — Цветы подарил мне жених. А это — обещанный завтрак.

Сонда подошла к вальяжно развалившемуся незнакомцу и вылила содержимое вазы ему на голову. Она почти любовалась тем, как струйки воды стекают по каштановым волосам и растерянному лицу наглого типа. Ваза по-прежнему была наклонена над ним, и одинокие капли продолжали падать ему на голову. Кап-кап, кап-кап, отдавался у Сонды в голове звук их падения.

— Вы же хотели взбодриться после вчерашнего, — ехидно произнесла она. — И я подумала, что это лучше, чем кофе.

Мужчина вышел из оцепенения. Темные глаза окончательно почернели и готовы были метать громы и молнии. Но Сонда не испытывала ни малейшего страха. Кажется, она добилась того, чего хотела, — стена его спокойствия изрядно поколебалась, и с нее кусками отваливалась штукатурка.

— Вы правы, — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказал незнакомец, — это лучше, чем кофе.

Сонда даже не успела понять, что произошло. Хрустальные осколки брызнули во все стороны: на пол, на стены, на кровать. Ее любимая ваза, которую она купила за бешеные деньги на аукционе, была разбита. А мужчина отряхивался, как мокрый пес, в ее постели.

Если бы Сонда не боялась тюрьмы, то убила бы его, не раздумывая, в ту же минуту, когда он выхватил и разбил ее вазу. Хотя она даже не сомневалась в том, что любой суд встанет на ее сторону: какой-то наглый тип вторгается в чужой дом, забирается в чужую постель, а с утра крушит чужие вещи…

Но какая шумиха поднимется в прессе, не говоря уже о том, что скажут родители… Нет, убивать отвратительного гостя было слишком накладно. Но отделаться от него другим способом, видимо, не представлялось возможным. Поэтому Сонда стояла как вкопанная и лихорадочно соображала, что бы ей предпринять.

— Сами виноваты. — Мужчина вытер со лба блестящие капли. — Точнее, виной всему ваше высокомерие. Будь вы хоть немного вежливее, меня бы здесь уже не было.

— Вежливее?! — Сонда задохнулась от возмущения. — Вы отказываетесь уходить, требуете завтрак, разбиваете мою вазу, стоившую, между прочим, приличную сумму! А я должна быть вежливой?!

— Вспомните, как вы меня будили! Чуть не разодрали мне плечо своими когтями! Уходите! Убирайтесь! — передразнил он ее высокий голос. — Тоже мне, принцесса на горошине!

Резким движением он скинул с себя одеяло и встал с кровати. Перед глазами Сонды предстало его загорелое, мускулистое тело. Наверное, не вылезает из фитнесс-клуба, подумала Сонда. Мужчина повернулся к ней спиной, выражая явное пренебрежение к ее персоне, и принялся рыскать под кроватью в поисках одежды. На нем были синие плавки с надписью «Найк», подчеркивающие довольно соблазнительные выпуклости. Взгляд Сонды скользнул по его спине, потом ниже…

А этот незнакомец совсем не так плох, как ей показалось на первый взгляд. В нем было какое-то дикое, волнующее очарование, сила и властность… Он мог дать то, что она иногда искала и не находила в Эрике. Но Сонда сразу же запретила себе думать об этом. Слишком уж неподходящий момент, чтобы предаваться плотским мечтам. К тому же с предметом мечтаний она познакомилась всего час назад, если не брать в расчет вчерашний вечер со стертыми воспоминаниями. Да и этот час они занимались только тем, что бранились друг с другом.

Мужчина нашел наконец свою одежду и облачился в черные джинсы и темно-синюю рубашку с короткими рукавами. Он присел на краешек кровати и начал натягивать носки. Сонда безмолвно наблюдала за происходящим. С того момента, как он собрался уходить, ситуация, еще несколько минут назад казавшаяся ужасной, начала даже забавлять ее. Злость куда-то улетучилась, на смену ей пришло чувство облегчения и странного возбуждения. Как будто все происходящее превратилось в игру, в которой оба игрока знают правила, но им неведома награда, ожидающая победителя.

Внизу раздался звонок. Сонда вздрогнула и отвела взгляд от одевающегося мужчины. Незнакомец поднял голову и посмотрел на встревоженную Сонду. Ее волнение не ускользнуло от его любопытного взгляда.

— Наверное, Хэтти, — пробормотала она, поймав испытующий взгляд темных глаз.

— Если это всего лишь подруга, к чему так волноваться? — Уголки его губ скользнули вверх — он разгадал причину ее страха.

— Вы плохой психолог, — холодно отразила Сонда его выпад. — Я и не думала волноваться. Если у кого-то из присутствующих в этой комнате и есть причина нервничать, так это у вас. Вы забыли, что находитесь в чужом доме?

— Разве вы даете мне об этом забыть? Напоминаете каждые пять минут. — В глазах мужчины вновь загорелись огоньки лукавства. — Не сомневаюсь, сейчас вы молите Бога о том, чтобы в дверь звонила подруга, а не жених, подаривший вам цветы.

Какая проницательность! — злилась про себя Сонда. Как в воду глядит! Только что делать, если это действительно Эрик? Как объяснить ему появление в спальне незнакомого типа?

В дверь робко постучали. Сонда замерла в ожидании. Вряд ли это Эрик. Горничная не знает, что Сонда проснулась. А Эрик никогда не станет будить ее сам. Он слишком педантичен в таких вещах. Раньше это раздражало Сонду, но теперь она готова была отдать все, лишь бы Эрик не изменил своему обычному поведению.

— Мисс Тальбот, — зазвенел колокольчиком голос молоденькой горничной. — Мисс Тальбот, вы проснулись? Пришел ваш жених. Он ждет внизу.

— Скажи, что я оденусь и спущусь.

Если бы незнакомец не вперил в нее насмешливый взгляд, Сонда вздохнула бы с облегчением. Да, она неплохо изучила Эрика. Слава Богу, он верен своим привычкам.

— Я спущусь вниз и, надеюсь, что после ухода моего жениха вас здесь не будет, — выдавила из себя Сонда.

— А может, мистеру Жениху будет интересно познакомиться со мной? — нагло улыбнулся незнакомец. — Поговорим… Расскажу ему парочку анекдотов…

— Господи! Как же я устала от вас за это утро! — простонала Сонда. — Скажите, вам доставляет удовольствие издеваться надо мной? Вы — женоненавистник?

— Почти. — Большой рот растянулся в хитрой улыбке. — Но вас сложно ненавидеть. Вы так очаровательны, когда злитесь…

— Ну хватит! Сидите здесь и не высовывайтесь до моего прихода. Иначе я скажу, что вы грабитель.

Мужчина расхохотался, но Сонда приложила палец к губам, призывая его успокоиться.

— Вам, как и мне, не нужен скандал. Так что давайте разойдемся мирно. — Она вспомнила о мокрой кровати и об осколках, сверкающих на зеленом ковре. — Ну… почти мирно.

Незнакомец перестал смеяться и впился темным взглядом в ее глаза. Сонду смущал этот взгляд — он словно проникал внутрь, в самую глубину ее души. В те потайные места, куда она никого не хотела пускать. Прятать глаза Сонда не любила, поэтому выдержала пристальный взгляд с напускным спокойствием.

— Идите к своему жениху, — произнес мужчина с какой-то досадой. — А то не дождется и уйдет. Не слышать вам тогда свадебных колоколов и бормотания священника…

Сонда махнула рукой — за это утро чего она только не наслушалась — и вышла из комнаты. Откуда берутся такие наглые типы? Его девушка, наверное, глубоко несчастна. Если таковая вообще существует…

Судя по его манере вести себя, с девушками он не слишком церемонится. Хотя многим представительницам женского пола это даже нравится. Не исключено, что у него куча поклонниц и ни одна не задерживается надолго. Сонде почему-то стало неприятно от этой мысли. Сегодня утром все не так — как-то непривычно, необычно, не так, как всегда. Впрочем, улыбнулась Сонда, именно этого я и добивалась в последнее время. Чтобы было не так, как всегда…

Внизу, в большом кресле, обитом зеленым плюшем, сидел Эрик. Он просматривал одну из газет, лежащих на журнальном столике. Очевидно, поглощает очередную статью о грозящем финансовом кризисе, подумала Сонда. Сама она сошла бы с ума от скуки, читая подобную чепуху. Но Эрик всегда хотел быть в курсе экономических новостей. Делец, усмехнулась Сонда, он и есть делец.

Эрик услышал ее шаги и поднял взгляд. Его лицо осветилось привычной улыбкой. Он отложил газету и направился к Сонде.

— Выглядишь ты неважно. — Он заключил ее в свои аккуратные объятия, и Сонда невольно подумала о том, что незнакомец, сидящий в ее спальне, обнимает, наверное, совершенно иначе — жарче, чувственнее…

— Я знаю. — Она слегка отстранилась и заглянула ему в глаза. Сейчас ей хотелось прочесть в них любовь и нежность, но вместо этого она увидела лишь удивление.

— Что с тобой? Неужто совершила с Хэтти экскурсию по барам?

— Угадал, — спокойно произнесла Сонда.

Эрик никогда не задавал лишних вопросов. Никогда не бранил за выпивку. Никогда не спрашивал, с кем она провела вечер. Возможно, оттого, что был уверен в ней и знал, что она везде бывает с Хэтти. Но сегодня Сонде хотелось, чтобы все было по-другому — чтобы Эрик отчитал ее, устроил сцену ревности, затеял скандал… Но нет — это стало бы явлением из области ненаучной фантастики. Полтергейстом или чем-то в этом духе.

— Я порядком набралась вчера и чувствую себя просто отвратительно. Хэтти сказала, что я слишком откровенно танцевала с каким-то мужчиной, — как бы невзначай заметила Сонда. — Правда, я этого совершенно не помню. Но Хэтти уверяла меня, что это было именно так…

Напрасно Сонда делала многозначительные намеки. Эрик остался невозмутимым как скала. В его голубых глазах не промелькнуло ни тени беспокойства. Красивое античное лицо не выразило даже удивления. Он улыбнулся Сонде так, как отец улыбается, глядя на шалости своего дитяти.

— Когда-нибудь ты нагуляешься. И, надеюсь, это произойдет в скором времени. — Он поправил светлую прядь, выбившуюся из тщательно уложенной и надушенной прически. — Но не злоупотребляй спиртным. Помни — женский алкоголизм неизлечим. К тому же то, что выпивка делает с тобой… Да ты и сама знаешь об этом не хуже меня.

Сонда вздохнула. Она ему — о зажигательных танцах с незнакомым мужчиной, он ей — о влиянии алкоголя на женский организм. Испуг, вызванный появлением в ее спальне незнакомца, давно прошел. Сейчас Сонда наслаждалась «двойной игрой», которую вела с Эриком. Он — здесь, внизу, держит ее в объятиях. А там, наверху — другой, тайный, чужой мужчина ждет ее возвращения. Для пущего бурления адреналина в крови не хватало лишь ревности Эрика. Но на нее рассчитывать не приходилось.

— Сонда, — Эрик слегка коснулся губами ее лба, — не хочешь сходить куда-нибудь вечером? Только не с Хэтти, а со мной, — улыбнулся он. — Мы так давно нигде не бывали вместе.

— Отличная идея. Если, конечно, к вечеру пройдет жуткая головная боль, отравившая мне все утро.

— Пить я тебе не дам, — твердо сказал Эрик. — Будешь употреблять невинные напитки — соки, молочные коктейли… Хватит с тебя и вчерашнего.

— Да уж, — виновато улыбнулась Сонда. — Действительно, хватит. — Наконец-то она увидела хоть какое-то проявление решительности в характере жениха. Пусть даже такое незначительное, как запрет на выпивку.

— Ну я бегу. — Эрик чмокнул ее в щеку.

Поцелуй напоминал скорее ласку рассеянного мужа, нежели пылкие жениховские ухаживания… Сонда никогда не настаивала на чем-то большем — роль навязчивой спутницы была ей не по душе. Поэтому приходилось принимать аккуратные ласки Эрика как должное и запихивать романтические бредни куда-нибудь поглубже. К тому же… как можно требовать от человека то, чего не можешь дать ему сам?

После свадьбы Сонда надеялась пробудить в нем пылкую страсть. Кто знает, может, целомудренный жених превратится в страстного любовника, став мужем и осознав, что предмет его желания теперь целиком и полностью в его руках?

— Эрик! — позвала Сонда, заставив суженого замереть на пороге. — Куда мы пойдем?

— Я заказал столик в «Лигии». Тебе ведь нравится, как там готовят.

Сонда надула губки. До чего предсказуем ее избранник!

— Хотелось бы чего-нибудь более оригинального. Честно говоря, «Лигия» мне немного надоела.

— Есть идеи? — поинтересовался Эрик.

Наверное, так же он спрашивает подчиненных, когда речь идет о новых проектах компании, мелькнуло в голове Сонды.

— Пока нет. Я позвоню, если появятся. — Одна из немногих инициатив, проявленных Эриком, и та не была доведена до конца. Сонду охватило раздражение, но она не позволила чувствам вырваться наружу. — Правда, будет лучше, если ты что-нибудь придумаешь сам. До вечера.

Она помахала жениху рукой, дождалась хлопка двери и поднялась наверх.

Как поживает ее вредный гость? Наверное, ему надоело сидеть в спальне и дожидаться, когда она закончит любезничать с женихом. Сонда потянула на себя деревянную ручку с металлическим набалдашником. Дверь открылась, и из комнаты пахнуло свежим запахом весеннего ветра. Кажется, балкон был закрыт, когда она уходила.

Сонда зашла в комнату и огляделась. Балконная дверь настежь распахнута, тонкие занавески теребит ветер… Незнакомца в комнате не было.