Глава 10

Здание Дворца Правосудия Сан-Франциско на Мишен-стрит возвышалось над близлежащими строениями; по периметру крыши, на которую нацелился патрульный ховер Крэмса, располагалось несколько остроконечных башенок в стиле барокко; Дворец – современное, хотя и несколько вычурное архитектурное сооружение – понравился Рику Декарду, за исключением одной небольшой детали: он видел это здание впервые в жизни.

Полицейский ховер припарковался на свободной площадке. А спустя пару минут с Рика снимали показания.

– Три ноль четыре, – доложил патрульный Крэмс сержанту, который сидел за столом в комнате для досмотра и регистрации задержанных. – И еще проверьте шесть один два дробь четыре. Выдавал себя за сотрудника Управления.

– Четыре ноль шесть дробь семь, – ответил сержант, заполняя стандартную форму протокола; писал он медленно, как в полудреме. Поза его, как и выражение лица, говорили – это не работа, а рутина, ежедневное мучение.

– Теперь – туда, – сказал патрульный Крэмс, подталкивая Рика к небольшому белому столику, за которым механик приготовился встретить задержанного.

– Энцефалоскоп – сухо пояснил Крэмс-для идентификации объекта.

– Знаю – процедил Рик. В свое время он тоже работал патрульным и приводил для проверки чертову уйму подозрительных типов, с которых снимали энцефалопрофили. Он точно так же подталкивал их к белому столику, такому же, как этот, но и совершенно другому: тот столик остался на Ломбард-стрит.

С Рика сняли профильную энцефалограмму и препроводили в соседнее помещение – «комнату ожидания». «Черт, здесь все так же, как в Управлении, – подумал Рик, – и столик, и комната». Совершенно непроизвольно он начал составлять список ценных вещей, которые следует включить в завещание для Айрен. «Бессмыслица какая-то, – остановил он себя. – Кто все эти люди? Если данное Управление существует давно, почему мы ничего о нем не знали? И почему они ничего не слышали о нас? Два параллельно функционирующих полицейских агентства, – Рик затряс головой, пытаясь разобраться, – которые ни разу не вступили между собой в контакт, деятельность которых ни разу не пересеклась до настоящего момента, пока меня не арестовали. Или контакты имели место, возможно, эта встреча неожиданна только для меня? Очень странно. Трудно поверить, что на Ломбард-стрит ничего не знают о „втором“ Управлении, если оно действительно существует в структуре государственной полицейской службы, если все эти люди действительно те, за кого себя выдают».

Мужчина, несомненно полицейский, но в штатском, долго стоял в стороне и наблюдал за Риком, потом подошел размеренным шагом и поинтересовался у патрульного Крэмса:

– Причина задержания?

– Подозревается в убийстве человека, – отчеканил Крэмс. – В его каре обнаружено обезглавленное тело. Однако он утверждает, что это останки андроида. Тело отправлено в лабораторию для анализа костного мозга. И еще, под видом офицера полиции, охотника за премиальными, он пробрался в артистическую уборную певицы Любы Люфт и задавал ей двусмысленные вопросы. У нее возникли определенные сомнения, и она обратилась к нам за помощью. – Отойдя на пару шагов в сторону, Крэмс спросил: – Возьмете его дело на доследование, сэр?

– Да, – ответил полицейский в штатском. «Инспектор», – заключил Рик и внимательно осмотрел его: голубоглазый, с вытянутым лицом, тонким носом и невыразительными бледными губами; инспектор в ответ оглядел Рика, указав на портфель, спросил:

– Что вы храните в нем, мистер Декард?

– Устройство для проведения профильного теста Войт-Кампфа, – ответил Рик. – Патрульный Крэмс задержал меня в тот момент, когда я тестировал подозреваемый объект.

Инспектор открыл портфель и внимательно изучил каждый элемент устройства.

– Вопросы, которые я задавал мисс Люфт, включены в стандартный вэ-ка-опросник, отпечатанный…

– Вы знаете Джорджа Глизана и Фила Реша? – перебил инспектор.

– Нет, – ответил Рик: оба имени ему ничего не говорили…

– Они охотники за премиальными в Северной Калифорнии. Оба прикреплены к нашему Управлению. Думаю, вы познакомитесь с ними, раз уж попали к нам. Вы андроид, мистер Декард? Почему я спрашиваю? Дело в том, что мы уже несколько раз сталкивались с подобной ситуацией; нам попадались сбежавшие анди, выдававшие себя за охотников, которые, якобы увлекшись погоней за подозреваемыми, случайно залетали в штат Калифорния из других городов.

– Я не андроид, – ответил Рик. – Можете проверить меня тестом Войт-Кампфа. Когда-то я уже тестировался, но готов пройти тест еще раз. Тем более что заранее знаю результат. Инспектор, я могу позвонить жене?

– Вам разрешен всего один вызов. Вы предпочитаете позвонить домой, а не своему адвокату?

– Я позвоню жене, – подтвердил Рик. – А она свяжется с моим адвокатом.

Полицейский инспектор достал из кармана пиджака пятидесятицентовый жетон для уличных фонов и протянул Рику:

– Видеофон вон там.

Внимательно, но спокойно он проследил за тем, как Рик пересек комнату, потом продолжил изучение содержимого портфеля.

Опустив жетон, Рик набрал домашний номер. Он стоял, ожидая ответа; казалось, между вызовом и включением экрана пролегла вечность.

На экране видеофона появилось женское лицо. «Привет!» – весело произнесла незнакомка. Рик никогда прежде не видел ее. Он повесил трубку и нехотя вернулся к инспектору.

– Неудачно? – поинтересовался тот. – Ладно, позвоните еще раз: не думайте, что мы завзятые формалисты. Единственная просьба – не вызывайте своего поручителя. Вы задержаны по подозрению в убийстве, закон не допускает залог или поручительство. Вот когда вам будет предъявлено обвинение, тогда…

– Знаю, – резко ответил Рик. – Я в курсе процессуальных норм.

– Ваш портфель, – сказал инспектор, протягивая его Рику. – Пройдемте в мой кабинет… Прежде всего мне хотелось бы задать вам ряд вопросов. – Он направился к одной из боковых дверей. Рик плелся следом. Резко остановившись и повернувшись, инспектор представился: – Гарленд, – и протянул руку: они обменялись рукопожатием. Крепким.

Когда они добрались до кабинета, Гарленд распахнул перед Риком массивную дверь, которая оказалась не заперта, вошел следом.

– Садитесь, – пригласил инспектор.

Рик опустился в кресло напротив стола.

– Тест Войт-Кампфа, – спросил Гарленд, – о котором вы упомянули, – он указал на чемодан Рика. – Все эти приборы, которые вы с собой таскаете… – инспектор набил трубку, раскурил, глубоко затянулся, – аналитическое устройство для определения анди?

– Тест Войт-Кампфа – наш базовый тест, – ответил Рик. – Единственно надежный, который мы используем в данный момент, определяя новый тип мозга «Нексус-6». Вы ничего не слышали об этом тесте?

– Я знаю несколько профильно-аналитических шкал, помогающих обнаруживать андроидов. Но ваш тест мне незнаком.

Инспектор продолжал внимательно изучать Рика; Рик попытался догадаться, о чем думает Гарленд, но лицо инспектора – невыразительные расплывчатые линии – хранило бесстрастность.

– Вы действуете согласно списку, – продолжал Гарленд. – Очень плохие копии… но я разобрал. Это и есть ваше задание? Информы на Полокова, на мисс Люфт, да? Между прочим, следующий в списке – я.

Рик уставился на инспектора, схватил, поставил на колени и судорожно раскрыл портфель.

Секундой позже он разложил перед собой листки: Гарленд оказался прав, Рик внимательно перечитал информ на инспектора. Оба – и Гарленд, и Рик – долго молчали, пока инспектор, хорошенько прокашлявшись, не заговорил.

– Малоприятная новость, – сообщил он, – обнаружить себя, вот так внезапно, в списке на усыпление, который лежит у охотника за премиальными, сидящего в твоем кабинете напротив тебя.

Он включил интерком и спросил:

– Кто-нибудь из наших охотников на месте? Все равно кто. Да, спасибо. – Он повернул ключ внутренней связи. – Фил Реш будет здесь через минуту, – сообщил он Рику. – Сначала мы заглянем в его список подозреваемых, а потом продолжим разговор.

– Вы думаете, я могу оказаться в его списке? – удивленно спросил Рик.

– Вполне вероятно. Мы узнаем это очень скоро. В таких щекотливых ситуациях следует получать точную информацию, а не полагаться на слепой случай. В вашем информе я фигурирую не как полицейский инспектор, а как служащий страховой компании. Остальные пункты полностью совпадают: физические параметры, рост, внешность, привычки, домашний адрес, даже хобби. По описанию это я, все верно. Да вот, сами убедитесь. – Он подтолкнул листок Рику, который тут же уткнулся в напечатанные данные.

Дверь в кабинет распахнулась, и вошел высокий мужчина, не просто худой, а костлявый, с резко очерченными скулами, в массивной оправе и с топорщащейся бородкой, как у Ван-Дейка. Гарленд поднялся и представил Рика:

– Фил Реш, это Рик Декард. Тоже охотник за премиальными. Думаю, вам самое время познакомиться.

Обменявшись рукопожатием, Фил Реш спросил:

– Из какого города, если не секрет?

Гарленд, опередив Рика, ответил:

– Из нашего. Из Сан-Франциско. Представляешь? Вот список на усыпление, а это – прочитай-ка.

Он передал Филу Решу информ, который минуту назад изучал Рик. Информ с точным описанием Гарленда.

– Послушай, Гар, – удивленно произнес Реш. – Да ведь это ты!

– Угу, – согласился инспектор. – Здесь много любопытных документов. И не только на меня. Вот данные на Любу Люфт, оперную певицу, она тоже в списке. Вторым номером. После Полокова. Ты помнишь Полокова? Он уже мертв: этот наш охотник за премиальными – или андроид, или кто бы он ни был! – прихватил Полокова. Лаборатория сейчас проводит анализ костного мозга, чтобы выяснить, имел ли он основания…

– Я пару раз беседовал с Полоковым, – задумчиво произнес Фил Реш, теребя всклокоченную бородку. – Этакий Санта Клаус из советской полиции? Думаю, идея провести анализ его костного мозга не лишена смысла.

– Почему ты так говоришь? – озадаченно спросил Гарленд. – Это главная улика, благодаря которой мы можем обвинить «человека», называющего себя Декард, в убийстве; иначе получается, что он всего-навсего усыпил очередного анди!

– Полоков неприятно поразил меня своим хладнокровием, – объяснил Реш. – Исключительно расчетливый, предусмотрительный и все время насторожен.

– Большинство советских полицейских именно так и выглядят, – ответил Гарленд. Стало очевидно, что инспектор уязвлен характеристикой, которую Реш дал Полокову.

– С Любой Люфт я не встречался, только слышал ее записи, – продолжал Реш. Повернувшись к Рику, он спросил: – Вы успели ее проверить?

– Я только приступил к тесту, – объяснил Рик, – задал два-три вопроса. Ей удалось вызвать этого патрульного буйвола. Крэмса, который арестовал меня.

– А Полоков? – поинтересовался Фил Реш.

– Он не оставил мне ни малейшего шанса для проверки.

Фил Реш кивнул и произнес вслух, но скорее всего, себе самому:

– Насколько я могу судить, у вас не было также возможности проверить нашего инспектора Гарленда.

Гримаса негодования исказила лицо инспектора, и он возмущенно воскликнул:

– Конечно же нет! – Голос прозвучал резко, как будто взорвался острыми осколками.

– Чем вы пользуетесь? – поинтересовался Фил Реш, не обращая внимания на инспектора.

– Профильной шкалой Войт-Кампфа.

– Никогда о ней не слышал.

Рик внимательно следил и за Решем, и за Гарлендом, отметив, что оба полицейских напряженно и стремительно решают свои профессиональные задачи, но каждый из них – инспектор и охотник – анализируют разные уравнения.

– Я всегда говорил – продолжал Реш – что самое надежное место для сбежавшего андроида – работа в структуре такой мощной полицейской организации, как ВПУ. С того дня, как я увидел Полокова, у меня прямо руки чесались, так хотелось его проверить, но не представилось повода. Да и как такой повод мог бы представиться? Самая надежная работа для андроида – место полицейского, – повторил Реш.

Медленно поднявшись на ноги, инспектор Гарленд пристально, глаза в глаза, посмотрел на Фила Реша и спросил:

– А меня тебе тоже всегда хотелось проверить?

Мимолетная ухмылка прошмыгнула по лицу Фила Реша. Он открыл было рот, чтобы ответить, но замолчал раньше, чем начал говорить: как будто некто, сидящий у него внутри, одернул его. Он промолчал, но в то же время оставался спокоен, в отличие от инспектора, в глазах которого вспыхнула злость.

– По-моему, ты плохо разобрался в ситуации, – произнес Гарленд. – Этот человек или андроид Рик Декард явился к нам из галлюцинации – из иллюзорного, несуществующего полицейского агентства, которое, как он утверждает, все это время работало, занимая старое здание Управления на Ломбард-стрит. Он ничего не знает о нас, мы – о них, хотя мы работаем, что называется, на одной улице. Далее, он пользуется тестом, о котором мы даже не слышали. В списке, который у него нашли, не андроиды, а человеческие существа. Он уже убил одного, хорошо еще, если только одного. Слава богу, мисс Люфт повезло, и она вызвала патрульного, иначе этот тип уже пристрелил бы и ее, а в данный миг шнырял бы где-то поблизости, вынюхивая, как подобраться ко мне.

– Хм-м-м, – то ли в задумчивости, то ли наигранно промычал Фил Реш.

– Хм-м-м, – рассерженно передразнил его Гарленд. Выглядел он так, будто его вот-вот хватит апоплексический удар. – И это все, что ты можешь мне ответить?

Интерком ожил, и женский голос сообщил:

– Инспектор Гарленд, вызывает лаборатория. Готов отчет анализа трупа Полокова.

– Думаю, нам всем стоит прослушать заключение, – сказал Фил Реш.

Гарленд посмотрел на Реша так, будто собирался, не пользуясь лазерным пистолетом, прожечь того насквозь. Потом он опустился в кресло, повернул ключ интеркома:

– Слушаю вас, мисс Френч.

– Анализ костного мозга – сообщила мисс Френч-доказывает, что мистер Полоков был гуманоидным роботом. Если вам требуются более подробные данные…

– Спасибо, этого больше чем достаточно, – Гарленд откинулся в кресле, мрачно окунувшись в созерцание противоположной стены кабинета; он ничего не сказал ни Рику, ни Филу Решу.

– На чем основан тест Войт-Кампфа, мистер Декард? – поинтересовался Реш.

– Эмпатический ответ на разнообразные житейские ситуации. В основном проверяется отношение к животным.

– Наш гораздо проще, – сообщил Реш. – Рефлекторный ответ ганглиев грудного отдела спинного мозга. У гуманоидных роботов, в отличие от людей, наблюдается задержка в несколько микросекунд. – Подойдя к столу инспектора Гарленда, Реш взял чистый лист бумаги, шариковую ручку и начертил упрощенную схему. – В качестве раздражителя – звуковой сигнал или фотовспышка. Испытуемый нажимает кнопку анализатора, я фиксирую время задержки между звуковым или световым воздействием и ответной реакцией. Конечно же, мы замеряем ответ несколько раз. Обычно после десяти измерений мы получаем надежный результат для вывода. Далее, как в случае с Полоковым, проводится дополнительный анализ костного мозга.

После непродолжительной, но тягостной паузы Рик спросил:

– Вы можете проверить меня?

– Само собой, – ответил ему Реш, внимательно наблюдая за инспектором.

– Я готов, – продолжал Рик. – Конечно, я хотел бы проверить и вас. Если не возражаете.

– Нет. Я тысячу раз повторял, – пробормотал Реш, – что рефлекторный тест Бонелли должен, прежде всего, регулярно проводиться среди полицейских; причем чем выше чин, тем чаще проверка. Я ведь говорил это, а, инспектор?

– Да, – подтвердил Гарленд. – А я всегда выступал против. Я и сейчас считаю, что подобные проверки ухудшают психологический климат среди сотрудников Управления.

– Но теперь, – сказал Рик, – вы не станете возражать? Особенно после того, как мы получили лабораторные результаты на Полокова?