Глава 9: Управление

Подполковник Живунцов шел по коридору Управления погруженный в тяжелые мысли. После того, как отчет о случившемуся во время операции инциденте был отправлен начальству, прошло всего лишь пятнадцать минут, и то что генерал Воронцов, не дожидаясь общего собрания, вызвал его лично, не сулило ничего хорошего. А потому сейчас подполковник шел медленней, чем обычно, словно желая отсрочить неприятный разговор.

Оказавшись перед дубовой дверью генеральского кабинета Живунцов оправил пиджак, и глубоко вздохнув, постучал.

Выждав положенные пять секунд, он приоткрыл дверь заглянул внутрь.

— Разрешите, Михаил Сергеевич?

Хозяин кабинета, пожилой мужчина лет шестидесяти, заседавший в высоком кожаном кресле, и читавший распечатку какого-то документа, бросил на визитера короткий взгляд, после чего коротко бросил:

— Разрешаю.

Подполковник проскользнул внутрь, беззвучно притворив за собой дверь, после чего встал в двух метрах перед столом генерала, ожидая пока тот закончит чтение и обратит на него свое внимание.

Воронцов еще некоторое время изучал распечатку, после чего отложив бумагу в сторону сконцентрировал свой задумчивый взгляд на Живунцове, словно что-то решая, а за тем задал вполне ожидаемый подполковником вопрос.

— Ну и как это понимать?

Живунцов вновь глубоко вдохнул, но все же нашел в себе силы поднять глаза и встретиться взглядом с суровым взором генерала.

— Операция прошла успешно. Поставленная задача выполнена, координатор захвачен, и сейчас его допрашивают. Он уже слил нам массу ценной информации и благодаря этому мы сможем… — начал было отчитываться Живунцов однако генерал не дал ему закончить.

— Я читал отчет. — прервал он подполковника. — Можешь мне его не пересказывать… Сейчас я веду речь о другом! И ты прекрасно понимаешь, ЧТО я имею ввиду… Ты ведь поймаешь?

Живунцов все же опустил взгляд.

— Так точно, понимаю товарищ генерал… — произнес он упавшим голосом.

— Понимает он… Видишь какой понятливый! А как это могло произойти ты понимаешь?

Генерал не поднимал голоса, однако его слова заставил подполковника еще больше сникнуть.

— Как могло случиться так, что выполнив задание, твой агент вместо-того что бы дождаться эвакуационную группу, вдруг самовольно выдумывает себе новое, и не согласовав его с Центром бросается его выполнять! Ты осознаешь, что это ставит под вопрос его благонадежность, а между прочим именно ты за него поручился, так что в случае каких либо последствий отвечать придется так же и тебе!

— Я это всецело осознаю. — кивнул подполковник. — Однако в его защиту хочу сказать, что уверен, действия агента «Ахиллес» были вызваны исключительно тем, что операция пошла по незапланированному сценарию, и то что он сделал является лишь вынужденной импровизацией. В конце концов именно благодаря ему мы смогли захватить координатора, причем сделать это значительно быстрей чем планировалось.

— И значительно грязней! — едко добавил генерал.

— Это были вынужденные действия. По какой-то пока что нам не известной причине агент был раскрыты… Над ним нависла угроза, и он принял меры.

— Меры он принял… — проворчал генерал. — Четыре трупа с огнестрельными ранениями в перевернутой машине! Хорошенькие меры!

Воронцов собрал в стопку листы распечатки, и встав из за стола подошел к большему как холодильник сейфу.

— А кто же виноват в том что ему пришлось принимать эти меры? — спросил он Живунцова попутно набирая пароль на клавиатуре кодового замка.

— Именно сейчас мы и пытаемся это выяснить. Как только причина будет обнаружена мы…

— Я не спрашиваю тебя о причинах. Я спрашиваю тебя о том кто виновен в том что эти причины не смог предусмотреть. А виноваты в этом те, кто должен был обеспечивать ему оперативное прикрытие, а так же кто разрабатывал и контролировал ход операции в целом.

Отворив дверь сейфа генерал убрал в него бумаги, после чего снова запер, взглянул на Живунцова.

— А кто у нас руководил всем ходом операции, не напомнишь?

— Я товарищ генерал…

— Вот именно. Ты! Поэтому не нужно меня тыкать в то, что пошедшая через задницу операция закончилась положительно и гораздо раньше запланированного, потому что это чистой воды везение! А везение штука такая, сегодня есть а завтра нет! И планировать что либо полагаясь на везение, мы себе позволить не можем! Я понятно изъясняюсь?

— Так точно товарищ генерал… Понятно…

— Это я тебе говорю, чтобы ты понимал, почему я не спешу тебя хвалить за успешный захват координатора. Твоей заслуги в этом нет. Благодари Бога за то что все именно так обернулось, иначе у нас с тобой был бы уже дугой разговор.

В ответ на это замечание Живунцов предпочел промолчать, хотя по его лицу было видно на сколько слова Воронцова его задели.

— И еще. Скажи спасибо, что я тебе это высказываю здесь с глазу на глаз, хотя мог бы сделать это на совещании в присутствии других глав отделов. Или ты с чем то не согласен?

Подполковник вздохнул.

— Я не привык оправдываться товарищ генерал. Если вы считаете что операция была спланирована и проведена из ряда вон плохо и что я не справился с возложенной на меня задачей, не вижу смысла пытаться вас переубеждать. Если вы делаете что бы в дальнейшем разработку этой преступной группировки осуществлял кто-то другой-то я готов сложить с себя полномочия.

Выслушав Живунцова генерал лишь вздохнул и покачал головой. Пройдя к столу, он вновь уселся в кожаное кресло а за тем вновь обратились к подчиненному.

— Значит слушай сюда подполковник. Мы тут не в детском саду, и эти свои обиды ты брось! Я в курсе что ты у нас герой и что тебя до подпола повысили минуя майора не за красивые глаза… Однако все это не означает что ты гениален и непогрешим. Ошибки свойственно делать всем людям. Только одни их признают и в дальнейшем действуют с учетом прошлого опыта, а других на сколько распирает гордость, что они в принципе не способны признать что могли где то напортачить. Таких людей жизнь ни чему не учит, и они раз за разом и дальше продолжают наступать на те же грабли. Так вот мой тебе совет, по меньше самолюбования, и по больше самоанализа! Признавай ошибки, учись на них, делай выводы! Это путь профессионального развития и роста. — генерал сделал паузу а за тем продолжил.

Что же касается назначить на твое место другого человека, то я скажу так — коней на переправе не меняют! Раз уж взялся за дело, то доведешь все до конца. Поставлю я другого охламона, так он еще больших дров наломает, а ты хотя бы в курсе всех нюансов, глядишь и справишься.

— Благодарю за доверие…

— Просто сделай все как надо, это будет лучшей благодарностью. — отмахнулся Воронцов. — Что же касается твоего агента, я снимаю с тебя эту головную боль. Теперь им займутся люди из отдела внутренней безопасности.

— При всем уважении товарищ генерал, но я прошу вас не спешить списывать агента «Ахиллес» со счетов. В конце концов, именно он вытащил всю операцию когда над ней нависла угроза провала! Если бы не он все наши многомесячные труды пошли бы прахом…

— То что он спас операцию, еще не дает ему права заниматься самодеятельностью, да еще на территории чужого государства. Твои эмоций я понять могу, этому человеку ты многим обязан. Однако не стоит позволять личной симпатии брать верх над голосом разума. Оба и ты и я знаем кем являлся этот человек в «прошлой жизни», и если бы решение зависело от меня ноги бы его в нашей конторе не было! И то что-тогдашнее руководство пошло с ним на сделку, в обмен на предоставление им тех самых злосчастных документов, я всегда считал ошибкой… Мало того что он долгие годы вел преступный образ жизни, но к тому же был матерым одиночкой. Такой человек никогда не сможет работать в команде! Он как волк, которого сколько не корми все равно будет смотреть в сторону леса. Я знал что рано или поздно, как только ему подвернется такая возможность он дезертирует. Что собственно и произошло… Так что, подполковник, забудь про этого человека, у тебя сейчас полно других забот. Больше не задерживаю.

Однако вместо-того что бы уйти Живунцов, произнес:

— При всем уважении товарищ генерал, боюсь в данном случае вы ошибаетесь!

Генерал поднял на подчиненного удивленный взгляд, однако Живунцов продолжил.

— Как вы помните этот человек, которого после тех самых памятных событий на подземном объекте все считали погибшим пришел к нам сам. Его ни кто не искал, а потому с его навыками и возможностями ему бы не составило труда не попадаться нам на глаза и при желании покинуть страну. Но он этого не сделал. Вместо этого он явился ко мне и предложил сотрудничество. То есть он предоставляет разыскиваемые нами документы по проекту Ахиллес, плюс получает место оперативного агента, в обмен на обеспечение безопасности гражданки Неждановой, и обеспечение ее возможностью безответственно покинуть страну. Как вы помните Полина Нежданова была участницей событий произошедших на Объекте-12 которые подпадают под закон о государственной тайне, в связи с чем выезд за рубеж ей был запрещен.

Так вот одним из его условий сотрудничества с нами было снятие с нее запрета на выезд, и обеспечения ее безопасности за рубежом по мере возможности.

Так вот… Наши договоренности с ним по этому вопросу остаются в силе только на период совместного сотрудничества. Так как эта девушка для него имеет не маловажное значение, я считать крайне сомнительным тот факт, что он мог вот так запросто дезертировать. Я уверен он выйдет со мной на связь ближайшее время, а потому прошу у вас еще немного времени.

Выслушав подчиненного генерал Воронцов долго молчал.

— И сколько по твоему я должен ждать не предпринимая мер пока этот человек неизвестно чем занимается на территории иностранного государства? — наконец задал вопрос генерал, глядя на подполковника прищуром карих глаз.

— Думаю трое суток бредут достаточно.

— Трое суток? Почему тогда не три недели? — иронично спросил Воронцов, и помолчав уже серьезным тоном добавил:

— Даю сутки, начиная с этого момента. Если объявиться сразу же докладываешь мне. Вопросы есть?

— Ни как нет товарищ генерал.

— Тогда свободен.