31 число 03 месяца 24 года, Порто-Франко
Расписывать похороны не буду, они не заняли много времени. Просто сотрудники бюро скорбных услуг привезли наглухо закрытый гроб на кладбище, где Джинджер в траурном платье попрощалась со своим мужем, наконец-то обретшим покой на этой безжалостной земле. Да, экспертиза установила, что это были останки именно Айвана Белью, смерть наступила от последствий авиакатастрофы, перед самой гибелью он был ранен в руку пистолетной пулей. Дело закрыли «за давностью лет», или как они там пишут в подобных случаях. Скрежеща зубами, в банке средства с его счета перевели на счет Джинджер, сумма оказалась немалая — пятьдесят пять тысяч экю. Где и как именно он их заработал — уже никто не скажет. Лишь бы никто не пришел и не начал речи типа: «Эй, родственник, мне Афоня рупь должен остался!..» Но пока все было тихо. Похороны прошли без огласки и объявлений, поэтому удалось избежать наплыва сочувствующей толпы.
Проводив Джинджер домой, я поехал на аэродром. Техники уже закончили ремонт, и своим волевым решением, даже не согласовав с Джимом, я полностью оплатил ремонт и покраску, только попросил, чтобы фюзеляж пока сделали просто белым. Есть у меня кое-какие мысли на этот счет, но об этом чуть попозже…
Теперь — к Хокинсу в больницу, сообщу ему кое-какие новости, уже несколько дней не заходил. Джим мне обрадовался, первым делом, сразу после приветствия спросил — как там продвигается ремонт самолета? Ну, я и решил не тянуть кота за хвост:
— Джим, я полностью оплатил ремонт и покраску заново. Это не очень большая наглость с моей стороны, как думаешь?
Хокинс пристально посмотрел на меня, и сказал:
— Ты ведь не только это имеешь в виду?
— Да! Если надумаешь продавать самолет, я готов заплатить за него… Хотя бы в рассрочку, что ли… Хотя так и не принято… Только не продавай его «на сторону», ладно?
Он заулыбался:
— Чего-то подобного я и ждал. Мне тут врачи сказали, что руку нужно будет долго и упорно разрабатывать, чтобы сила восстановилась. Но по их лицам я вижу, что они в этом сами очень сомневаются. Твое предложение принимается, только с одним условием…
— Каким? — я озадачился, если честно, никаких дополнительных «условий» не ожидал.
— Что я буду на этом самолете закрепленным техником.
У меня камень упал с души, прямо-таки с оглушительным грохотом.
— Да без проблем! Кто, кроме тебя, каждый винтик в этом самолете знает? Если нужна будет дополнительная сила — позовем кого-нибудь еще… Только окраску думаю немного поменять, и позывной. Остается с тобой цену обсудить. Прости, у меня все не как у людей получается — обычно продавец и покупатель сначала о цене договариваются. У нас тут новость одна есть, только ты о ней пока особо никому не говори. Хотя, рано или поздно все об этом узнают…
Хокинс заулыбался:
— Что, наша красотка Джин тебя решила в мужья взять? Мне недавно рассказали, что на аэродроме было, когда ты со мной на простреленном самолете приземлился… Сам-то я этот момент почти не помню, после твоего укола.
— Нет, тут другое… Мы с Джинджер поехали на катере вдоль берега, и нашли разбитый самолет. Когда тебя ранили, я после обстрела долго на малой высоте вдоль берега летел, и заметил пещеру, или что-то вроде этого. Там место такое, что с моря скалы закрывают, а сверху — каменный карниз, со стороны не разглядеть, разве только когда совсем рядом будешь. Вот и решил совместить морскую прогулку со скалолазанием, развлечься, так сказать. Развлеклись так, что дальше некуда…
Хокинс молчал, ожидая продолжения.
— В эту расщелину несколько лет назад воткнулся самолет, крылья, наверное, где-то на входе остались, а потом эти обломки зимними штормами вообще унесло. Фюзеляж в гроте остался, я из кабины останки пилота вытащил. Знаешь, какую надпись увидел на борту?
— Кажется, я догадываюсь…
— «Сивольф» было написано, и пилот — Айван. Полиция экспертизу провела, все подтвердилось. Такая вот у нас веселая морская прогулка получилась, в выходной день… Как он вообще туда попасть мог? Я думаю, что бензина мало оставалось, тянул к берегу, высоты не хватило…
— Он там один был?
— Да. — Я решил твердо держаться согласованной с Джин версии. Все равно фиг кто проверит.
Примерно с минуту мы помолчали, затем Джим вздохнул и спросил:
— Как она себя чувствует сейчас?
— Мне кажется, что ей даже легче стало, как ни странно. Лучше так, чем неизвестность. Она сильный человек, да и времени уже сколько прошло? Сегодня вот похоронили. Никому не говорили, мало ли при каких обстоятельствах он тогда летел. Не хочется, чтобы кто-то начал претензии предъявлять. Конечно, если там какой «хвост» тянется, то могут и появиться, этого и опасаюсь… Но нельзя было его там оставлять.
— Да, я тоже так думаю. Что теперь будешь делать?
— Деньги собирать, чтобы тебе за самолет заплатить.
— Я не об этом! — Джим решил все-таки «добить» тему. — Как думаешь дальше быть — с ней рядом, или что?
— Сейчас пусть она в себя придет. А там видно будет… Говорят, время лечит. Не хочу к Джин лезть с сочувствием. Я ведь Айвана вообще не знал, это за сколько лет до моего перехода сюда произошло?.. Тяжело человеку — помогаю. Но торжественных речей по этому поводу стараюсь не произносить.
— Наверное, это правильно. Она сильная, но поддержка ей все равно нужна. Передай привет от меня, пусть зайдет, что ли. Меня примерно через неделю уже выписать хотят, надоело уже здесь. Дома буду долечиваться, сюда только ходить на осмотры. Хорошо, ты иди, она ждет, наверное. Передай ей привет от меня…
А еще я решил посетить мотель, проверить, как там дела. Игорь был на месте, мы с ним немного поговорили, я описал текущую ситуацию, и он подтвердил, что «в случае чего» я могу рассчитывать на силовую поддержку в количестве трех человек. Конечно, очень желательно, чтобы эта помощь вообще никогда не потребовалась, у них еще и свои задачи есть, а лишний раз «светиться» перед посторонним человеком совсем ни к чему. На том и попрощались…
На «вилле» (ну не могу я пока что называть дом Джинджер именно «домом», сглазить боюсь, наверное…) все было спокойно. Джек, как бдительный страж, лежал в дверях веранды и встал только после того, как я подошел к нему вплотную.
— Что, друг, какое у хозяйки сейчас настроение?
Пес вильнул хвостом, подставил голову под мою руку, и после нескольких «почесываний за ушами» освободил путь. Ладно, буду надеяться, что все у них здесь хорошо. Кот спал на кухне, на одном из табуретов — скорее всего, не хотел пропустить ужин. Когда я проходил мимо, чтобы налить себе воды из чайника, он только шевельнул ухом, но глаз не открыл. Вот обленился ведь, совсем мышей не ловишь! Ладно, попросишь ты у меня рыбки…
Джин сидела за столом в кабинете и набирала на клавиатуре ноутбука какой-то текст. Одежда была все та же, темного цвета, но косынки на волосах не было.
— Привет! — поздоровался я, стоя в дверях.
— Привет, заходи. — Она встала из-за стола и улыбнулась. — У меня все хорошо. А что у тебя сегодня нового?
— Решил оплатить ремонт самолета, денег меньше ушло, чем я думал. Потом в больницу заехал, с Джимом поговорить. Кстати, он тебе привет передает, говорит, что можешь к нему зайти. Еще сказал, что скоро выпишут домой, скорее всего. С рукой у него не очень хорошо, мне почему-то так кажется…
— Летать он сможет?
— Только когда рука силу наберет, а это будет не скоро.
— И что?
— Он думает самолет продать, если рука не восстановится, а мне жалко… Поэтому и ремонт оплатил, чтобы Хокинс не торопился.
— И сколько он за него хочет?
— Цену пока не называл… В любом случае, полной цены я сразу дать не смогу, нет таких денег… Может, постепенно отдам, как-нибудь… Или в долю с ним войду… Он сказал, что хочет механиком при «Сессне» остаться, если что.
Джинджер улыбнулась:
— Ты помнишь о пакете с камнями, который мы нашли?
— Да, там их было довольно много, но я не специалист, правильно стоимость оценить не могу.
— Сегодня я ходила к знакомому ювелиру, показала пару из них, не самые крупные. Это алмазы, довольно хорошие по качеству. Мастер сказал, что может выступить посредником, если найдутся еще такие же. Так что деньги будут…
— Они же твои…
— Алекс, мы нашли их только благодаря тебе. И… ты помог завершиться давней истории.
— Нам с этими камнями нельзя «высовываться», Джин. Есть у меня опасения…
— Никто об этом не узнает, ювелир гарантировал. И тратить деньги сразу не будем. Хокинсу скажем, что я это дело спонсирую.
— Джин, это выглядит как-то… Неправильно, что ли…
— А может, я решила себе личный самолет купить и персонального пилота нанять? — она засмеялась.
— Да, еще жалованье мне предложи… — что-то у меня настроение испортилось.
— Ты что такое говоришь? — она сразу это заметила.
— Я бы не хотел, чтобы для окружающих все выглядело как покупка дорогой игрушки для своего дружка…
Она подошла ко мне с таким видом, будто размышляла, куда бы половчее мне врезать, но потом вдруг почему-то передумала.
— Самолет официально будет считаться моим, такой вариант тебя устроит? — ее голос чуть ли не звенел.
— Да, — как можно тверже ответил я. — Подозрений у окружающих не возникнет? Вопросов, откуда взялось столько денег?.
— Выйди на улицу, посмотри на соседние дома. Как думаешь, сколько на них было нужно потратить? — звон в ее голосе потихоньку стихал.
— Много… — я виновато повесил голову. — Извини…
Джин почему-то решила сменить гнев на милость.
— Когда Хокинса выписывают?
— Точно не знаю, на следующей неделе, наверное. Он сказал, что пока не будет торопиться с объявлением о продаже.
— Ремонт уже полностью закончили?
— Осталось покрасить, я сказал, чтобы пока весь фюзеляж в белый цвет выкрасили.
— Вижу по глазам, ты уже все обдумал. Что еще там хочешь добавить?
— Две красные полосы, вместо прежних — синих. И позывной другой взять.
— Какой, если не секрет?
— «Рэдлайн»…
— В смысле «Тонкая красная линия»?
— Не совсем… Это не важно, пусть каждый думает, что хочет.
Она задумчиво посмотрела на меня и сказала:
— Кажется, я понимаю…
— Будем считать это неким символом, понятным только нам. «Союз рыжих»…
Джин улыбнулась, простив меня:
— По тебе не скажешь.
— Я же говорю — тайна. В детстве у меня тоже были рыжие волосы…
Мы стояли и молча смотрели друг другу в глаза. Время тянулось бесконечно, и я не мог отвести взгляда, пока в ноутбуке, стоявшем на столе, что-то не пискнуло. А, это он «засыпать» собрался, наверное, кнопки на клавиатуре давно не нажимали… Как будто очнувшись, Джин сказала:
— Прошу, подожди до конца недели. Потом вместе решим, что дальше.
Заметив, что я хочу что-то сказать, она подняла руку, прерывая мою не успевшую начаться реплику.
— У меня в трауре прошло несколько лет, было время подумать, теперь стану все делать иначе. Не желаю повторять прошлые ошибки… А теперь пойдем на кухню, ужинать пора…
За столом болтали «ни о чем», и я решился спросить:
— Джин, мне бы хотелось кое-что собрать, где можно оборудовать рабочее место, или хотя бы временно занять стол?
— Подожди, дай подумать… Места много нужно?
— Нет, стол, стул, нормальное освещение, и чтобы вентиляция была получше, или хотя бы форточка открывалась.
— Зачем это тебе?
— Так, голову и руки занять, придумал кое-что, хочу попробовать сделать, может быть и получится.
— Есть мансарда, можешь там устроиться, чуть позже пойдем, на месте покажу. Дожди закончились, сейчас там вполне прилично.
Остановились на этом варианте. Поднявшись по узенькой лестнице, я увидел несколько перегородок на чердаке, образовывавших небольшую комнату с окном в сторону моря. А что, неплохо! Мудрые проектировщики обеспечили освещение с помощью потолочной лампочки и розетку на одной из стен. Разве только вот нужно будет отсюда коробки с непонятным содержимым выставить на необъятные просторы чердака, и стул со столиком ухитриться затащить… Заодно появилась идея: тут ведь можно и радиостанцию поставить, только вот где антенну развернуть-то? Ладно, пока не буду слишком уж наглеть, для начала просто натяну провод какой-нибудь вдоль крыши, проверю, как будет слышно сигналы радиомаяков. Кстати, совсем забыл, нужно будет с конвоем отправить в ПРА журналы с результатами «зимних» наблюдений, пусть используют, если нужно.
— Подходит? — раздался сзади голос Джинджер.
— Все отлично! — громко объявил я. — Разве только нужно коробки отсюда вытащить, и потом стол и стул принести.
— Это есть, выберешь, какие понравятся
— А если я тут еще провода растяну?
— Да пожалуйста, только крышу смотри не испорти.
— Нет, я аккуратно… постараюсь… Куда коробки ставить?
— Вот, на эту сторону, подальше. В них нет ничего особо ценного, все равно нужно потом хлам перебрать.
Таким образом, у меня появилась своя каморка под крышей. Наверное, любой радиолюбитель мечтает об отдельной «радиорубке». Мечта сбылась?..
Ночевал я в гостиной на диване, по обоюдному молчаливому согласию. Странное ощущение — что нам с Джин иногда не нужны слова, и так друг друга вполне понимаем. Хотя и знакомы-то всего несколько месяцев. Даже как-то не по себе…
