Глава IX
Неудачный брак

Дензил сразу не опроверг обвинение, которое Диана выдвинула против госпожи Врэйн, поскольку был удивлен страстностью, прозвучавшей в ее голосе. Однако, как бы ему ни хотелось согласиться с Дианой, он вынужден был выступить на стороне симпатичной вдовы.

– Думаю, вы ошибаетесь, – осторожно сказал он.

– Но, господин Дензил, вы же сами сейчас сказали, что подозревали ее.

– Одно время подозревал, но не теперь, – решительно возразил Люциан. – Во время убийства, в Рождество, госпожа Врэйн находилась в поместье Бервин.

– Точно так же, как Нерона не было в Риме во время пожара, – резко парировала Диана. – К тому же я не утверждаю, что госпожа Врэйн сама совершила убийство, но она вдохновила и направила убийцу.

– И кто же, по вашему мнению, убийца?

– Граф Эркюль Ферручи.

– Итальянец?

 – Вы полагаете так, исходя из его имени.

– Странно, – с волнением пробормотал Люциан. – Полиция полагает, что рану вашему отцу нанесли итальянским стилетом.

– Ага! – с удовольствием протянула Диана. – Это только усиливает мои подозрения относительно Ферручи.

– И еще, – продолжал Дензил, пропустив ее замечание мимо ушей. – Когда я упомянул относительно своих подозрений о стилете, госпожа Врэйн упала в обморок.

– И это лишний раз доказывает, что она виновата. Я в этом уверена, господин Дензил. Моя мачеха и граф – преступники!

– Но улики против них косвенные, – осторожно продолжал Люциан. – Мы не должны делать поспешные выводы. Я, например, впервые слышу имя этого иностранца.

– Могу просветить вас, но это длинная история.

– Чем длинее, тем лучше, – пробормотал Дензил, подумав, что мог бы слушать, как говорит Диана, и наблюдать за ее лицом часами, не чувствуя никакой усталости. – Хотел бы я знать все детали; тогда я смог бы лучше оценить, насколько верно ваше предположение.

– То, что вы говорите, господин Дензил, звучит разумно. Я расскажу вам эту историю. Все началось приблизительно года три назад, когда мой отец поехал в Италию. Именно в Италии – а точнее, во Флоренции – он встретился с Лидией Клайн и ее отцом.

– Секундочку, – перебил Дензил. – Прежде чем вы продолжите рассказ, скажите, что вы думаете об этой паре?

– А как вы считаете! – презрительно воскликнула Диана. – Думаю, дочь и отец – пара авантюристов, и Лидия – худшая из этой парочки. Старик, Джабез Клайн, в целом не так уж плох. Он – слабохарактерный дурак, который находится под каблуком дочери. Если бы вы знали, что я вынесла, находясь в руках этой златовласой куклы…

– Мне показалось, что вы можите постоять за себя, мисс Врэйн.

– Да, если дело не касается предательства и лжи! – в отчаянии парировала Диана. – Не в моих привычках пользоваться подобным оружием, но моя мачеха виртуозно владеет и тем и другим. Именно она выгнала меня из дому и принудила отправиться в Австралию, чтобы избежать последствий ее клеветы. Именно она так общалась с моим отцом, что он вынужден был, несмотря на свою болезнь, бежать из дому, – торжественно объявила мисс Врэйн. – Лидия Врэйн вовсе не разряженная кукла, как вы наверняка думаете. Она – лживая, жестокая и очень умная авантюристка. Я ненавижу ее, ненавижу всем своим сердцем и душой!

Такая вспышка гнева у женщины изумила Дензила, который только теперь начал понимать, что и сама Диана не тот прекрасный ангел, за которого он принял ее в первый момент из-за ее красоты. Ненависть так исказила ее черты, что в этот момент она напоминала Маргариту Анжуйскую, бросившую вызов Йорку и его фракции. Она ничуть не походила на ранимую женщину, которую может обидеть другая дама.

Диана заметила удивление Люциана и смутилась, поняв, что не должна была так эмоционально выражать свои чувства. Рассмеявшись, она попыталась превратить все происшедшее в шутку.

– Видите ли, господин Дензил, я не святая, – объявила она, а потом села, так как в гневе, не заметив этого, вскочила на ноги. – Даже находясь в одиночестве, я не могу спокойно думать об этой женщине. Когда вы узнаете мою мачеху, как я, вы поймете, почему я не могу говорить о ней спокойно и почему я подозреваю ее заинтересованной в ужасной судьбе моего бедного отца.

– Я весь во внимании, мисс Врэйн.

– Я расскажу вам все, что знаю, и постараюсь быть как можно более краткой, – продолжала она. – И тогда вы сами сможете рассудить, права я или нет. Три года назад здоровье отца резко ухудшилось. Начиная со смерти моей матери, а случилось это лет десять назад, он занимался науками и жил отшельником в поместье Бервин. Он писал историю драматургов времен Елизаветы и был настолько поглощен работой, что забыл о своем здоровье, в любой момент рискуя слечь от переутомления. Доктора распорядились, чтобы он оставил книги и отправился путешествовать, чтобы отвлечься, побывать в новых местах, увидеть новые лица. Я должна была отправиться вместе с ним и проследить, чтобы он не возобновил свои занятия. Я проклинаю тот злой час, когда мы решили отправиться в Италию.

– Выходит, ваш отец не был безумен? – протянул Люциан, вспоминая странное поведение господина Врэйна на площади.

– Нет, конечно! – с негодованием воскликнула Диана. – Он, правда, иногда заговаривался из-за переутомления, но мог позаботиться о себе.

– Он баловался крепкими спиртными напитками?

Мисс Врэйн выглядела потрясенной.

– Мой отец был всегда воздержан в еде и питье, – напряженно протянула она. – Но почему вы спрашиваете?

– Прошу прощения, – со смирением ответил Люциан. – Но на Женевской площади все знают, что Бервин – так назвался ваш отец – пил слишком много. Да и когда я познакомился с ним, он был… не совсем трезв, – изящно закончил адвокат.

– Без сомнения, неприятности заставили его пить более необходимого, – тихо проговорила Диана. – В этом нет ничего странного, потому как здоровье его было хуже некуда. Думаю, в итоге его продуло, или всему виной лекарства, которые он принимал…

– У него была чахотка, – прямо объявил Люциан, заметив, что Диана колебалась, не желая называть вещи своими именами.

– У него всегда была слабая грудь, но когда пару лет назад я покинула Англию, чахотки у него не было. Однако, я подозреваю, как все вышло, – проговорила она, ломая руки. – За короткое время, находясь у жены под каблуком, он потерял и здоровье, и моральный облик. Злоупотребление спиртным… Ах! Боже мой! Разве его болезни и пьянства было не достаточно, чтобы усугубить все это убийством?

– Нельзя с полной уверенностью утверждать, что она виновна, – спокойно возразил Люциан. – Мисс Врэйн, вы не могли бы продолжить свою историю? А когда закончите, мы все обсудим… Вы говорили, что в злой час вы решили поехать в Италию.

– Так и есть, – печально продолжала Диана. – Во Флоренции мы познакомились с Лидией Клайн и ее отцом. Они тоже недавно прибыли в Италию… из Нью-Йорка. Но тогда ее сердце, по ее же словам, принадлежало бедному итальянскому дворянину по имени Эркюль Ферручи.

– Подозреваю, что Клайны были богаты, – пробормотал Люциан. – Слишком хорошо знаю я итальянских дворян. Этот Ферручи обратил бы внимание только на богатую наследницу.

– Она и была богатой, господин Дензил. По крайней мере, так считалось. Все американцы в тех краях считались миллионерами, но после того как эта женщина вышла замуж за моего отца, я узнала, что если у господина Клайна и водились кое-какие деньжата, то у его дочери ничего не было. Именно из-за этого она отказала графу, сказав, что ее сердце занято другим, и обратила внимание на моего отца. Она слышала разговоры о его состоянии и решила, что для того чтобы стать богатой, надо выйти замуж за него, вместо того чтобы обосноваться в романтическом Ферручи.

– Она любила этого итальянца?

– Да, я в этом уверена. И, наверное, до сих пор любит.

– Да что вы? Выходит, граф Ферручи до сих пор общается с госпожой Врэйн?

– Конечно… Послушайте… Мисс Клайн, как я говорила, решила выгодно выйти замуж, стать второй госпожой Врэйн. Мне она никогда не нравилась, так как я знала, что она лжива и фривольна. Но, хотя я пыталась всячески не допустить этого брака, ничего у меня не вышло. Вы же знаете, эта женщина симпатична и может очаровать мужчину…

– Она, конечно, не первая красавица, но и не последняя, – вставил Люциан.

– Все это время она была достаточно очаровательна, чтобы поймать в ловушку моего несчастного, глупого отца, – печальным голосом продолжала Диана. – Четыре месяца мы оставались во Флоренции, и до того как мы покинули этот город, она стала госпожой Врэйн. Я ничего не могла поделать с отцом, поскольку он обладал упорством, присущим всем старикам. Кроме того, Лидия почти сразу выведала все его слабые места и могла с легкостью окрутить его вокруг пальца. Но так как я слишком сильно любила отца, то не могла оставить его и вместе с молодоженами возвратилась в поместье Бервин. Там, господин Дензил, Лидия сделала мою жизнь настолько несчастной… – На какое-то время мисс Врэйн замолчала, ее лицо было темнее темного. – Она открыто оскорбляла меня так, что из чувства собственного достоинства я была вынуждена покинуть дом. У меня есть родственники в Австралии, которых я давно собирался посетить. Увы! Жаль, что я так поступила. Все это время я находилась у наших дальних родственников, пока ужасные новости о смерти отца не побудили меня вернуться в Англию.

– Выходит, брак оказался неудачным?

– Да. Еще до того, как я уехала, Лидия начала открыто пренебрегать моим отцом. Господин Клайн – он, как я уже говорила, лучший из этой парочки – пытался сгладить их скандалы. Но Лидия стала грубо обращаться и с ним. После моего отъезда я получила письмо от подруги, которая писала, что Лидия пригласила к себе в гости графа Ферручи. Мой отец ничего не мог поделать. Похоже, он понял, что совершил ошибку, вернулся к своим книгам и вскоре снова заболел. Вместо того чтобы позаботиться о нем, Лидия, насколько я слышала, поощряла его занятия, без сомнения, надеясь на то, что он умрет, она станет свободна и сможет выйти замуж за графа Ферручи. Вот тогда мой отец и сбежал из дому…

– Почему? Это необходимо выяснить в первую очередь.

Диана на мгновение задумалась, а потом покачала головой, окончательно упав духом.

– Этого я не могу объяснить, поскольку в это время была в Австралии, – со вздохом произнесла она. – Но подозреваю, что его разум ослаб от… изысканий, и, возможно, результатом этого воздействия стали крепкие спиртные напитки и лекарства, которыми пичкала его эта женщина. Скорее всего, в душе его росла ревность к Ферручи. Он был болен и не мог постоять за себя. Поняв, что дела его плохи, он оставил свой дом и переехал на Женевскую площадь, чтобы там встретить смерть.

– Однако все это всего лишь предположения, – запротестовал Люциан. – На самом деле мы не знаем, почему господин Врэйн оставил дом.

– Что говорит Лидия?

– Она толком ничего не объяснила.

– Ничего она не скажет! – закричала Диана. – Неужели ничего нельзя поделать? Я уверена, что в смерти отца повинны Лидия и граф! Какие еще нужны доказательства? Вы же сказали, что тот стилет…

– Эта гипотеза на моей совести, – тут же перебил ее Люциан. – Я не могу с полной уверенностью утверждать, что убийство совершено именно этим оружием. Кроме того, при чем тут граф-итальянец?

– Разве для этого мало доказательств?

– Боюсь, да.

– А если мы обыщем дом?

– От этого будет мало толку, – возразил Люциан. – Однако если это поможет вам успокоить свою совесть, мисс Врэйн, то завтра утром я отведу вас туда.

– Хорошо! – воскликнула Диана. – Мы должны найти доказательство вины Лидии. А раз так… До свидания, господин Дензил. До завтра.