Глава XVI
Госпожа Врэйн приперта к стенке

– Вы видели человека в темных одеждах на заднем дворе в Сочельник? – переспросил Люциан, сильно удивленный этим открытием.

– Да, видела, – уверенно подтвердила Рода. – В полдевятого. Я вышла во двор, чтобы составить под навес пустые бутылки. И увидела человека, стоящего у забора, который у нас общий с домом номер тринадцать. Услышав мои шаги, он пробежал мимо меня в переулок. Луна сверкала в небесах, и я видела его совершенно четко…

– Он выглядел испуганным?

– Да. Судя по всему, он не хотел, чтобы его заметили. Я обратилась к господину Ренту, и он пообещал мне плащ, если я стану держать язык за зубами. Он сказал, что человек во дворе ждал, когда уйдет дама, а потом хотел зайти снова.

– Но вы сказали, что дама ушла в восемь, а вы видели человека через тридцать минут после того?

– Вот именно. Постоялец мне соврал, а человек в темном, который высматривал даму, больше так и не вернулся.

– Но человек в темном видел даму, зашедшую к вашему постояльцу?

– Да. Он пришел с ней в семь, а ушел в полвосьмого.

Люциан механически наклонился и поднял меховой плащ. Он был озадачен тем, что узнал от Роды, но не понимал, как использовать эти знания. Судя по темной коже, человек, скрывавшийся на заднем дворе, мог быть не кем иным, как графом Ферручи, в то время как то, что гостья постояльца госпожи Бенсусан была маленького роста, и то, что она носила темную вуаль, говорило о том, что она – Лидия Врэйн. Кроме того, пара находилась тут в вечер убийства. И хоть они ушли в полвосьмого, они не могли уйти далеко и могли быстро вернуться, чтобы убить Врэйна между одиннадцатью и двенадцатью в ту же ночь, когда Рода и госпожа Бенсусан легли спать.

Все выглядело совершенно ясным, но Люциан был озадачен поведением постояльца – господина Рента. Он уже не первый раз спрашивал себя о том, кем был этот седой, белобородый человек, который часто видел Лидию, который пытался заставить замолчать Роду, чтобы та никому не сказала, что видела Ферручи во дворе? Неужели только он обладал ключом к этой тайне?

Рода больше не смогла сообщить ничего полезного. Господин Рент шесть месяцев прожил в доме госпожи Бенсусан и съехал через два дня после убийства. Выходит, его задача была выполнена. Все это случилось четыре месяца назад, и Дензил после некоторых сомнений задан еще пару вопросов госпоже Бенсусан.

– А господин Рент больше не заходил сюда? – поинтересовался молодой адвокат.

– Боже мой! Нет, конечно! – прохрипела госпожа Бенсусан, покачав головой. – После того как он съехал, я его не видела. А ты, Рода?

После того как девушка покачала головой, домохозяйка внимательно посмотрела на Люциана. И от этого взгляда молодой адвокат окончательно расстроился.

– Он остался должен вам, госпожа Бенсусан?

– Нет. Он платил своевременно. Я всегда хорошо думала о господине Ренте.

– Рода, кажется, не разделяет ваши чувства, – сухо проговорил Дензил.

– Да! – нахмурившись, выпалила девушка. – Я ненавижу господина Рента!

– А почему вы ненавидите его?

– Вы не поймете, – мрачно повторила Рода. – Ненавижу, и все!

– И все же он купил вам этот плащ.

– Нет, не он! – воскликнула девушка, сама себе противореча. – Он получил этот плащ от дамы, которая его навещала.

– Что? – резко воскликнул Люциан. – Вы уверены?

– Поклясться не могу, – чуть засомневавшись, ответила Рода, – но та дама носила плащ вроде этого, и я ужасно им восхищалась. В тот вечер в Сочельник она пришла в нем, а ушла без него. Потом, на следующий день, господин Рент отдал мне его. Так что, я предполагаю, это тот же самый плащ.

– Дама ушла в холодную, зимнюю погоду без плаща?

– Да, у нее был длинный жакет, так что в первый момент я даже не заметила, что плащ остался в доме.

– Уходя, дама была взволнованна?

– Не знаю. Она ничего не говорила, а лицо ее было закрыто вуалью.

– Вы можете мне еще что-то рассказать? – поинтересовался Люциан, решив выжать из ситуации все, что возможно.

– Нет, господин Дензил, – ответила Рода после некоторого раздумья. – Ничего такого. Господин Рент обещал мне подарок и вручил.

– Вы позволите мне забрать этот плащ? – поинтересовался Люциан.

– Если хотите, – небрежно ответила она. – Мне он не нужен…

– Рода! – в удивлении воскликнула госпожа Бенсусан. – Это же прекрасный мех кролика!

– Я верну его, – торопливо заверил Люциан. – Я всего лишь хочу использовать его как вещественное доказательство.

– Вы хотите узнать, кто эта дама? – резко спросила Рода.

– Да. А вы мне можете это сказать?

– Нет. Но с помощью плаща вы легко выясните ее личность. Я отлично понимаю, почему вы забираете его…

– Вы очень проницательны, Рода, – пробормотал Люциан, поднимаясь. Он все еще улыбался. – Недаром у вас такая репутация. Если я найду мистера Рента, то попрошу вас опознать его. Ну, и госпожу Бенсусан тоже.

– Я-то сделаю это, вот только думаю, госпожа у меня слишком невнимательная.

– Невнимательная, – повторил Дензил, всмотревшись в округлившиеся глаза госпожи Бенсусан.

– Дело не в том… Рода щадит меня, но дело все в том, что я очень близорука… Но вы же, как джентльмен, никому об этом не расскажете? Сегодня вы и так слишком много узнали… – пробормотала госпожа Бенсусан, отвернув голову. – Он был с длинной белой бородой и весь седой. Еще… он носил черную бархатную шапочку, вроде ермолки.

– Ермолки? Он носил ермолку?

– Только в закрытом помещении, – подтвердила Рода. – Только это, пожалуй, и все, так что если вы решили уходить, идите.

– Пойду, раз собрался, – ответил Дензил, надевая шляпу. – Но я еще зайду. А вы пока держите рты на замке. Молчание в данном случае – золото, а болтовня и на медь не потянет.

Госпожа Бенсусан даже улыбнулась, в то время как улыбающаяся Рода проводила адвоката до входной двери. Она выглядела немного странно – рыжие волосы и черные глаза. Так что Люциан не мог удержаться, чтобы не задать вопрос:

– А вы в самом деле англичанка?

– Нет, – решительно парировала Рода. – У меня романские корни…

– Вы – цыганка?

– Так вы иногда нас называете! – ответила девушка и закрыла дверь, слишком сильно хлопнув ею. Люциан остался на крыльце с плащом в руках, несколько расстроенный тем, что узнал.

– Цыганка! – повторил он. – Да уж… Может, и в самом деле хорошо, что они покинули Назарет? Не стоит так уж доверять этой девочке. Если бы я узнал, почему она столь сильно ненавидит этого Рента, я бы и в самом деле ей поверил. Кто же вы такой, господин Рент?

Люциан задавал этот вопрос себе много раз, прежде чем нашел на него ответ. Но это случилось не так скоро… А в настоящий момент он отмел в сторону все лишние мысли. Адвокат весь погрузился в размышления о том, что узнал на улице Джерси, перестав строить беспочвенные предположения, впустую тратя свое время. Вернувшись домой, он продолжал обдумывать свой следующий шаг.

После долгого внутреннего спора Люциан решил пригласить в гости госпожу Врэйн, предъявить ей плащ и заставить признаться в причастности к преступлению. Но была ли она организатором или всего лишь соучастницей чудовищного преступления? Люциан не мог определить, но знал наверняка: ей что-то известно и скрывает она это ради собственной безопасности.

Вначале Дензил перед визитом к госпоже Врэйн хотел встретиться с Дианой, чтобы связать все воедино и выяснить, в самом ли деле меховой плащ когда-то принадлежал вдове. Но, поразмыслив, решил действовать по-другому.

«Мне нечего сказать Диане, – заверил он сам себя. – Я не могу ничего наверняка утверждать до тех пор, пока не прижму госпожу Врэйн, не заставлю ее признаться. Диана, – так называл он ее про себя, – вряд ли знает что-то об этом плаще, поскольку выглядит он новым и, вероятно куплен Лидией в то время, когда Диана находилась в Австралии. Нет, у меня есть адрес госпожи Врэйн, который дала мне Диана. Надо встретиться с ней, пусть она подтвердит свою вину. Да, с такой уликой, как плащ, она не сможет отрицать, что побывала у Рента и была возле дома тринадцать в тот самый вечер, когда там был убит ее муж. И еще она должна рассказать, почему они хотели скрыть присутствие Ферручи на заднем дворе. Также она обязана рассказать, кто такой Рент и почему он помогал исполнять их дьявольский план. Сомневаюсь, что она с легкостью заговорит, но в целом собранные мной улики сильно дискредитируют ее… наверное, достаточно для ареста. Но, возможно, она сообщит что-то, что поможет ей оправдаться… если она и в самом деле невинна. – Тут Люциан только пожал плечами. – Однако если она невиновна, то непонятно, что она там делала».

Госпожа Врэйн с отцом устроилась в маленьком, но роскошном домике на Мейфэр, готовясь с удовольствием провести следующий сезон. Хотя ее муж погиб менее полугола назад, она уже сняла траур и носила только траурную шляпку в память о своем вдовстве.

Ферручи часто заходил в гости к ним. Но хотя Лидия теперь оказалась свободной и богатой, она ни в коем случае не казалась готовой выйти замуж за итальянца. Возможно, она думала, что с ее внешностью и богатством она сможет получить английское гражданство, которое ценилось больше, чем американское. И в этом ее наверняка поддержал бы отец. Похоже, единственным желанием у него было постоянно видеть Лидию, а вот Ферручи он не любил и, видя, что Лидия относится к нему прохладно, не собирался состязаться с графом за ее привязанность.

Однако все эти проблемы пока невозможно было разрешить, поскольку Лидия вела себя очень дипломатично, чтобы порвать со столь чувствительным человеком, как граф, который мог доказать, какой опасной окажется любовь, обратившаяся в ненависть. Поэтому господин Клайн старался поддерживать с Ферручи хорошие отношения, пока Лидия считала, что такая дружба полезна. Короче говоря, Лидия крутила своим отцом как хотела, но если требовалось, могла уговорить и Ферручи, которого считала более трудным человеком. В общем, она умело управляла ими обоими и старалась тем временем втереться в лондонское общество. Несмотря на свои наивные детские взгляды, Лидия была необыкновенно умна.

Когда Люциан приехал, госпожа Врэйн была дома, и поскольку симпатичная внешность молодого человека произвела на нее глубокое впечатление, она сразу приняла его. Адвоката провели в хорошо обставленную гостиную, и госпожа Врэйн вышла к нему, широко улыбаясь и вытянув руки. Она выглядела еще очаровательнее, чем при их первой встрече.

– Рада видеть вас, – весело сказала она. – Я думала о вас все это время… Но вы выглядите не таким уж радостным. Что случилось?

– Я немного волнуюсь, – проговорил Люциан, сбитый с толку радушием девушки.

– Не стоит юлить, господин Дензил. Вам совершенно не стоит волноваться. Предполагаю, что больше расстраиваться нет причин.

– Даже из-за смерти вашего мужа?

– Грубо! – резко фыркнула Лидия, побледнев. – Что вы имеете в виду? Вы пришли, чтобы говорить мне гадости?

– Я пришел, чтобы вернуть вам это, – пробормотал Дензил, бросив плащ перед вдовой.

– Это? – повторила госпожа Врэйн, глядя на плащ. – Зачем вы принесли сюда эту старую тряпку?

– Это ваша вещь. Вы оставили ее на улице Джерси.

– Я? И где эта… улица Джерси?

– Вы отлично знаете где, – серьезно проговорил Люциан. – Она неподалеку от того места, где убили вашего мужа.

Госпожа Врэйн стала белой как мел.

– И вы смеете говорить… – начала она и осеклась под внимательным взглядом адвлоката.

– Стилет, мисс Врэйн. Не забудьте про стилет!

– Боже! – воскликнула Лидия, дрожа от ярости. – Что вы знаете о стилете?