Глава 37

Сижу на неудобном стуле в маленькой комнате без окон. Из мебели только стол и три стула. Под потолком магический светильник, заливающий комнату неприятным красноватым светом, который здорово действует на нервы. Это у них, должно быть, психологический прием такой. По другую сторону стола сидят два дознавателя и читают какие-то бумаги, демонстративно меня не замечая. Имена свои они называть не стали, поэтому я окрестил их Старик и Шкаф. Старик был в возрасте, невысокого роста, субтильного телосложения, и вид имел крайне болезненный. Шкаф же, напротив, олицетворял собой само здоровье. Два метра ростом, кровь с молоком, в плечах косая сажень, а кулаками можно динозавров глушить. Доставили меня сюда в специальной карете для перевозки заключенных, где меня несколько раз хорошо приложило всеми частями тела об стены и головой — об потолок. Поэтому настроение, и раньше не очень хорошее, сейчас же было и вовсе хреновым. И для себя я решил, что надо испортить его и окружающим, а именно — этим двум следакам.

— Ну что же, молодой человек, — сочувственным тоном заговорил Старик, оторвав взгляд от бумаг. — Натворили вы дел. Что же теперь с вами делать?

Так как вопрос показался мне риторическим, ответом ему была тишина.

— Молчишь? — проревел Шкаф. — Вот сейчас в пыточную спустимся, сразу говорить научишься. Хотя можно и без пыточной.

С последними словами он выразительно посмотрел на свой кулак. Все ясно, разыгрывают стандартный сценарий: хороший коп, плохой коп. Как банально. Я не выдержал и улыбнулся. В ответ на это Старик перегнулся через стол и съездил мне кулаком в ухо. Весьма профессионально съездил. И неожиданно. Я даже не попытался смягчить удар, немного повернув голову. Лежа на полу, подумал, что где-то в мои выводы закралась ошибка.

— Весело тебе?! — прошипел Старик. — А когда людей убивал, весело не было?

И пнул меня ногой по ребрам.

— А когда на стражников нападал, весело было? — еще один пинок, на этот раз по почкам.

— А когда… — договорить он не успел, потому что я не выдержал, извернулся и провел классическую подсечку. Старик взмахнул руками и упал, ударившись головой об стол.

— Ты чего наделал? — каким-то обиженным голосом спросил Шкаф, глядя на лежащее без движения тело Старика. — Ты же его убил!

И медленно пошел ко мне. Да уж, кажется, перегнул палку. Как-то не ожидал, что так «удачно» со Стариком получится. И еще, кажется, этот второй меня сейчас убивать будет. Да вот хрен тебе. Если уж суждено мне тут здохнуть, то и этого с собой заберу. Я откатился от него в угол, сделал кувырок назад и, поднявшись на ноги, приготовился к встрече. Пропустив над головой его пудовый кулак, прыгаю в бок и бью стопой в колено сбоку. Раздался неприятный хруст, и Шкаф, подвывая, упал на пол. Несколько сильных ударов ногой в лицо лишили его большей части зубов и сознания.

В этот момент загремела отпираемыми замками дверь, и в комнату заглянул охранник, должно быть привлеченный шумом. Ошалевшими глазами окинув комнату, он выскочил обратно, захлопнув дверь. Минут пять было тихо, а потом в допросную ввалилось пятеро стражников во главе с офицером.

— Что здесь происходит? — удивленно, но требовательно, спросил последний.

— Да вот, — я махнул головой в сторону, — дознаватели у вас какие-то странные. Не могли решить, кто меня первым допрашивать будет. Поругались, перенервничали, да как давай друг друга бить. Я даже испугался! Готов был уже все рассказать, тому, кто победит, но что-то они, видимо, не рассчитали.

Офицер ошарашено помотал головой из стороны в сторону, должно быть, решив, что это все ему снится. Потом его взгляд остановился на мне, мирно сидящем на стуле, со скованными за спиной руками.

— Сопротивляться будешь? — как-то робко спросил он.

— Да ни в жизнь! — клятвенно заверил его. — Я вообще человек законопослушный, к вам попал по ошибке, о чем и хотел рассказать этим господам. Но, к сожалению, не успел. Слишком уж они до новых знаний дорваться хотели. Настоящие профессионалы.

— Понятно, — мотнул головой офицер с таким видом, что сразу было ясно, что ничего ему не понятно. Постоял еще с десяток секунд задумчиво, а затем начал отдавать распоряжения стражникам. — Этого в камеру, пусть утром с ним разбираются. А этих двоих к целителю. Выполнять!

Я встал со стула, вышел из допросной и пошел по длинному коридору, конвоируемый двумя немногословными стражниками. Они только изредка указывали куда идти и держались очень настороженно, не выпуская из рук деревянные дубинки.

— Лицом к стене, — скомандовали мне у очередной двери. Дождавшись выполнения приказа, один из них огромным ключом отомкнул дверной замок, а второй снял с меня кандалы. — Заходи!

Камера оказалась… Странной. Да, именно это слово подходит лучше всего. Огромное, пустое помещение. Три закрытых решетками окна в противоположенной от двери стене. И по всем стенам расположены кровати, в три яруса. А справа еще и дверной проход в соседнее помещение. Народу тут было человек тридцать, а нет, не только человек, вон какие-то орки валяются, и большинство спали. Лишь на одной из шконок трое заключенных во что-то играли. Кажется, в кости.

Глядя на большое пустое пространство по центру камеры, мне почему-то вспомнился старый советский фильм, виденный еще в детстве. С Дуровым в главной роли. Там главный герой тоже попал в какую-то тюрьму, уже не помню в какую именно. И был он мастером боевых искусств. Пальцами металлические бочки пробивал. И начал он заключенных обучать своему нелегкому ремеслу. А охранники ему в этом, почему-то, не препятствовали, за что, в конечном счете, и поплатились.

Улыбнувшись собственным мыслям, я забрался на ближайшую свободную койку, положил под голову грубое одеяло и собрался спать. День выдался очень тяжелый, а завтра будет, скорее всего, еще хуже. Не думаю, что у Маркуса и генерала получится за ночь докопаться до правды и вытащить меня отсюда. Поэтому надо как следует отдохнуть. Да и поесть бы не мешало, урчанием напомнил желудок. С этими мыслями я и заснул.