Книга: Английская лирика первой половины XVII века
Назад: НЕ СПРАШИВАЙ…
Дальше: БЕНУ ДЖОНСОНУ

БЛАЖЕНСТВО

Приди же, Селия! С тобой вдвоем
В Элизиум любовный мы войдем.
Там Честь-громадина стоит на страже,
Но не страшись! Привратник этот ражий
Лишь идол рукотворный: перед ним
Пристойно трусам пятиться одним;
Кто любит, кто отважен — те без спроса
Проходят меж ногами у Колосса
В страну блаженства. Посмелее будь
И мы войдем! Он преграждает путь
Лишь олухам, что принимают сдуру
Раскрашенную полую фигуру
За грозного швейцарца: вот, взгляни
Поближе — перед кем дрожат они!
Болван громоздкий на подпорках валких
Вышагивает, попирая жалких
Своих творцов: ведь исполин такой
Не божья тварь — плод ревности людской,
Что вольный луг обносит частоколом
И так же поступает с нежным полом.
О Селия, нам крылья даст Эрот!
Пусть истукан грозится у ворот
Мы унесемся к тем заветным чащам,
Благую тень и жгучий зной таящим,
Где красота цветет, любовь царит,
Где нас оставят страх и ложный стыд;
Там мы сплетемся, словно два побега:
Струенье золота, сиянье снега
И гладь округлую античных чаш
Моим рукам и взорам ты предашь.
Там никаким батистовым преградам
Не встать меж мною и бесценным кладом:
Там вскрыл бы я некопаный рудник
И в жилу среброносную проник,
Чтоб начеканить звонких купидонов…
Нас ложе ждет из миртовых бутонов
И розовых душистых лепестков,
С подушками из пуха голубков
Венериных; там отдых будет краток
Средь игр неистовых и нежных схваток;
Там, даже в легкий сон погружены,
О наслажденье мы увидим сны
Дабы могли вкусить и души тоже
Блаженство тел, распластанных на ложе.
…Меж тем ручей, неся любовный вздор,
Встревожит травы, и пернатый хор
Начнет Амура прославлять, ликуя,
И ветерок приникнет в поцелуе
К трепещущей листве, и легкий пляс
Затейливых теней — коснется нас.
Очнутся души, полные истомы,
Мы встрепенемся, и огонь знакомый
Вольется тайно в дремлющую кровь,
Спалит, и утолит, и вспыхнет вновь…
Пчела, оставя в улье груз медовый,
Летит на волю за добычей новой
И, вешний луг прилежно оглядев,
Впивается в едва расцветших дев,
Вот так и я, склоняясь над тобою.
Душистый этот сад предам разбою,
Чтоб снова претворить в густой нектар
Блуждающих лобзаний жгучий жар.
Я жадно изомну, отбросив жалость,
Всю белизну, голубизну и злость,
И, лакомясь то этим, то другим,
От сочных вишен — к яблокам тугим
Спущусь и попаду в долину лилий:
Там вечное блаженство мне сулили
В Обители восторгов, где почти
Сливаются два Млечные пути
И где уста мои на глади снежной
Трактат оставят о науке нежной.
Я соскользну к подножию холма,
Где зарослей густая бахрома,
И всю пыльцу, все сорванные сласти
Смешаю в перегонном кубе страсти
И дивное добуду вещество
Хмельной нектар для улья твоего.
Тогда, обвив тебя, сплетясь с тобою
Всей мощью необузданно-слепою,
Я в этот млечный, мирный океан
Ворвусь, как разъяренный ураган,
Как сам Юпитер, властелин могучий,
Что на Данаю ливнем пал из тучи!
Но буря пощадит мой галеон,
В пролив Венеры груз доставит он:
Твоя рука на руль бесстрашно ляжет
И, словно лоцман, в гавань путь укажет,
Где встать на якорь должен быстрый челн
И ждать, вздымаясь мерно среди волн.
Вот все тесней, все крепче и желанней
Мне узы рук твоих, и вкус лобзаний
Пьянит, как драгоценный фимиам,
Угодный тем неведомым богам,
Что искони влюбленных привечают
И наши игры нежные венчают
Мгновеньями услады неземной,
Забвеньем и блаженной тишиной…
Там нас с тобой ничто не потревожит:
Беседам откровенным внять не сможет
Ничей ревнивый слух, и наших встреч
Завистливым глазам не подстеречь,
Не то что здесь, где верная прислуга
Продаст не из корысти, так с испуга.
Не будет там постылых брачных уз,
Там некому расторгнуть наш союз;
Там незачем скрываться и таиться:
Жена и муж, монашка и блудница,
Стыдливость, грех — всего лишь горстка слов,
Чье эхо не достигло тех краев.
Там нет запретов юным и влюбленным:
Все то, что происходит по законам
Природы мудрой, — там разрешено,
И лишь любви противиться — грешно!
Там ждет нас необычная картина:
Лукреция, за чтеньем Аретино,
Магистра Купидоновых наук,
Прилежно проводящая досуг.
Она в мечтах Тарквиния смиряет
И гибкость юных членов изощряет,
Копируя десятки сложных поз,
Что на стволах каштанов и берез
Начертаны стараньями влюбленных
На память о восторгах исступленных
Под сенью их ветвей… Гречанка там,
Что пряжу распускала по ночам,
Оставила пустое рукоделье
И с юношами, в играх и веселье,
Забыла итакийского царя,
Уплывшего от милой за моря.
Там Дафна, чьи стремительные ноги
Врастили в землю мстительные боги,
Навстречу Аполлону мчит стремглав,
Свивальник свой древесный разорвав!
Сияет он; она, дрожа от жара,
К его плечу прильнула, как кифара,
И гимны страсти, что поет она,
Его дыханьем пламенным полна,
Достойны новых лавров… Там Лаура
За верность награждает трубадура,
Чьи слезы, как любовный эликсир,
Приворожить сумели целый мир.
Там и другие, что угасли рано
Под гнетом чести — грозного тирана
Воскрешены, и каждый жаждет в срок
В казну любви внести двойной оброк.
Идем же к ним! Возможно ль медлить доле?
Здесь мы рабы — там будем жить на воле,
Что нам властитель и его престол!
Подумать только — нежный, слабый пол,
Не созданный природой для лишений,
Опутал он сетями устрашений
И узами несносного поста!
А нас его могучая пята
Толкает ежечасно к преступленью
Законов божьих: по его веленью
Я должен биться с каждым наглецом,
Кто вздумает сравнить с твоим лицом
Иные лица, с каждым, кто обиду
Нам нанесет! Опередив Фемиду,
Я должен сам противника сразить
Не то бесчестье будет мне грозить.
Но ведь господь убийцам не прощает,
Кровопролитье церковь запрещает,
Зачем же чести ненасытный дух
Безбожников плодит? Зачем не шлюх?!

Перевод М. Я. Бородицкой
Назад: НЕ СПРАШИВАЙ…
Дальше: БЕНУ ДЖОНСОНУ