ЖАЛОБА ПОКИНУТОЙ ИНДИАНКИ

На севере, если индеец, истощенный дорогой, не в силах следовать за своим племенем, товарищи накрывают его оленьими шкурами и, снабдив водой, пищей и, если возможно, топливом, оставляют одного. Ему говорят, каким путем они намерены следовать, и если он слишком слаб, чтобы их догнать, — он осужден на одинокую смерть в пустыне, разве что, по счастью, на него набредет другое племя. Женщины наравне с мужчинами, если не чаще, подвергаются этой участи. Смотри по этому поводу интереснейший труд Хирна "Путешествие от Гудзонова залива к Ледовитому океану". В северных широтах, сообщает тот же писатель, когда северное сияние меняет свое положение в небе, оно издает сухой треск, о котором и упоминается в этой поэме.

      I

                        Ужель мне видеть утро снова?
                        Я умереть давно готова,
                        Нет, я не сплю и не во сне
                        Я вижу вспышки в вышине,
                        Сиянью северному внемлю,
                        Я слышу треск его огней, —
                        Пришла пора покинуть землю,
                        Пришла пора расстаться с ней.
                        Ужель мне видеть утро снова?
                        Я умереть давно готова.

      II

                        Костер погас. И я погасну.
                        К чему же плакать понапрасну?
                        Зола покрылась коркой льда,
                        Потух огонь мой навсегда.
                        Я вспоминаю, как, бывало,
                        О крове, пище и огне
                        И я просила, я мечтала, —
                        Теперь к чему все это мне?
                        С огнем погаснут все желанья, —
                        Я встречу смерть без содроганья.

      III

                        Быть может, день-другой за вами,
                        Друзья, неверными шагами
                        Смогла б еще тащиться я…
                        К чему вы слушали меня!
                        Я так жалею, что молила
                        Меня оставить умирать,
                        Ко мне опять вернулись силы,
                        Могла б я в путь идти опять.
                        Но вы дорогою далекой
                        Уже ушли от одинокой.

      IV

                        Мое дитя! Тебя, качая,
                        Несет отныне мать чужая,
                        Ты от родных оторван рук.
                        В твоих глазах сквозил испуг,
                        Быть может, гнев мужчины ранний,
                        Ты не хотел покинуть мать,
                        Рванулся ты запрячь ей сани,
                        Чтоб вместе путь с ней продолжать.
                        Но так беспомощно ручонки
                        Ты протянул на плач мой громкий.

      V

                        Ты моя радость, мой малютка,
                        Здесь умирать одной так жутко,
                        Зато ты жив — и не жалей
                        О бедной матери твоей.
                        Слова когда бы улетали
                        С порывом ветра вам вослед —
                        Я умерла бы без печали,
                        Ждала б услышать ваш ответ.
                        Хочу сказать еще так много,
                        Но вы ушли своей дорогой.

      VI

                        Тяжел ваш путь сквозь мрак морозный,
                        И вас нагнать еще не поздно
                        И на шатры взглянуть хоть раз,
                        Увидеть их в предсмертный час.
                        Погас костер во мгле холодной,
                        Вода замерзла, нет огня.
                        Сегодня ночью волк голодный
                        Унес всю пищу от меня.
                        Одна, одна в пустыне снежной,
                        Одна со смертью неизбежной.

      VII

                        Кровь застывает в моих жилах,
                        Я шевельнуть рукой не в силах,
                        Жизнь прожита, и для меня
                        Навеки скрылся отблеск дня.
                        Дитя мое, когда б могла я
                        Прижать тебя к груди своей,
                        Я б умерла, благословляя
                        Конец своих недолгих дней.
                        Но ты не слышишь, ты далеко,
                        Я умираю одиноко.

Отправить