В ночи июня, под луной,
Томим волшебной тишиной,
Стоял я. Слабый свет струя,
Дианы мутные края
Мерцали мне издалека,
С их золотого ободка
Пар наркотический стекал
На темные вершины скал,
Густел и падал, как роса,
И были капель голоса,
Как еле слышный звон хрустальный
Далекой музыки печальной.
Вот у заброшенных руин
Качнулся сонный розмарин;
И ветер лилии склонил
Над зарослью немых могил;
Смотри! Черней, чем Стикс, вода
В тумане спящего пруда, —
Он не проснется никогда!
Все замерло — лишь ночь кругом!
Спит с распахнутым окном
Ирен, в сиянье голубом!
О Госпожа! твое окно
Беспечно так растворено!
И ветерки с ночных дерев
Порхают, в комнату влетев.
Бесплотные, они снуют,
Как призраки, и там, и тут,
Теней лишь оставляя взмах
На стенах и на потолках,
Над дремой сомкнутых ресниц —
Взмывая вверх, бросаясь ниц!
О дорогая, зла не зная,
Что видишь ты, во снах витая?
В раздумье шепчутся листы —
Для них как чужестранка ты:
Так бледен лик твой, так длинна
Волос блистающих волна,
Так странна эта тишина!
Безмолвна ночь… в кругу теней
Толпятся тени все тесней!
О Небо! будь защитой ей
Вы, злые чары, мчитесь мимо!
Священным промыслом хранима,
Пусть вечно так лежит она,
Как луч, светла и холодна,
В волшебный сон погружена!
Ты спишь, любовь!.. в кругу теней
Тот сон все глубже и темней!
Как будто Рок дохнул над ней!
И чудится: за тьмой укрыт,
Червь, извиваясь, к ней скользит;
И в дебрях полуночных — склеп,
Как хищник, алчен и свиреп,
Над новой жертвой с торжеством
Зловещим хлопает крылом, —
Гробница та вдали от глаз,
В которую она не раз
Бросала камень, расшалясь,
И, тайной жуткою шутя,
Прочь мчалась — грешное дитя!
И ей, дрожащей, эхом был
Стон мертвецов из мглы могил!