Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Чу! То не Аллан ли поэт,
Явившись вновь на этот свет,
Чертополоха славит цвет,
Выводит трели?
Нет, Фергюссон за ним вослед
Припал к свирели.
Поклонник я твоих стихов —
Твой стиль и мил, и свеж, и нов,
Ты свой узор плетешь из слов
Без старых правил
И англичашек-хвастунов
Краснеть заставил.
Когда король в краю у нас
Устроил праздник напоказ,
Ты описал всё без прикрас —
Точь-в-точь как было:
Не на Парнасе, знать, в тот раз
Тебя носило.
Так пусть тебя, мой друг-пиит,
Сама Шотландия хранит:
Обильно снедью наделит,
Даст виски вволю —
Чтоб ты всегда был бодр и сыт,
В тепле и холе.
А впрочем — без обид, ей-ей!
Я знаю, что тебе важней:
Не сытость безмятежных дней
Твоя награда,
А слава. Ну так и за ней
Ходить не надо!
Твои стихи теперь твердят
По всей стране и стар, и млад:
И холост кто, и кто женат,
Мужи и девы,
И восхваляют все подряд
Твои напевы.
А я надеюсь как-нибудь
К тебе в Дымилу завернуть.
О, как сумеем мы кутнуть
На зависть людям!
И свежих устриц мы отнюдь
Не позабудем.
А ты со мною, в свой черед:
Верхом — до Бервикских болот,
До Твида, где поток течет
По перекатам.
О, как на них лосось клюет!
Нас ждет уха там.
И парни позовут подруг
Под ивы на зеленый луг.
В веселой пляске вступят в круг
Такие крали,
Каких доселе ты, мой друг,
Видал едва ли.
Ох, сердцу нанесут урон:
Из платья груди рвутся вон,
Прически на манер корон
По местной моде…
Но шляпки — хоть пугай ворон
На огороде.
И если я свой скромный труд
Отдам в печать, на общий суд —
Пусть эти строки намекнут:
Твой дар нам нужен!
Твоих творений люди ждут,
Ты с Музой дружен.
А я вот, не любимец муз,
Никак в поэты не гожусь, —
Но что ж, живу и не стыжусь,
Я не в уроне.
Засим, мой Роберт, остаюсь
Твой верный Джонни.
Я на днях, венок сплетая
Из даров душистых мая,
Эльфа средь цветущей чащи
Обнаружил крепко спящим.
Пригляделся — это ж он:
Сам проказник Купидон!
Взяв за крылышки, как мушку,
Я его засунул в кружку,
Утопил в вине, заразу,
Взял вино да выпил разом.
Думал — мертв. Не тут-то было!
Озорует с новой силой!
Крылышком своим, бандит,
Струны сердца бередит.
Уйдешь в монашки, милая,
В монахи я уйду.
Не жди поблажки, милая,
Везде тебя найду.
Все розы станут белыми,
Все голубицы — смелыми,
Слепой увидит свет.
Идешь в монашки, милая?
О, я не верю, нет!
Уйдешь в монашки, милая,
Глядь, а Любовь — прелат,
Амуры-пташки, милая,
Псалмы затянут в лад.
Богатым нищий скажется,
Вода вином окажется,
День вспыхнет при луне.
Даешь обеты, милая?
Чур, одному лишь мне!
Дым сладких сигарет узоры вьет,
Виолончели голос горд, но тих.
Анданте рассыпает горсти нот —
Надежд истертых и забот былых.
Павлины пьют из ваз огонь живой,
В бокалах женщин светится абсент
Цирцеиного зелья синевой.
Роняет небо темень синих лент.
Мелодия — крещендо, трепет чар…
Вдруг — замерла. В сердцах мужчин пожар.
Качнется пестрый занавес слегка,
Раздвинет прорезь тонкая рука…
Вновь музыка. Раскаты, перезвон,
Языческое буйство — звонче медь.
Стучит в ушах, и сердце рвется вон,
К глазам: увидеть или умереть.
Кармен! Блеск глаз, излом надменных рук…
Кармен! Надежда, страсть, заклятый круг…
Кармен кружится, пляски вихрь так лих…
«Кармен!» — единым вздохом губ хмельных.
Финал. Расправив крылья в тишине,
Кармен — рисуясь — к зыбкой пелене,
За пеструю завесу, прочь от глаз.
Уходят игроки и свет погас.
Наутро: вновь из городских ворот
Фургон цыганский медленно ползет.
И чудится лицо Кармен — бледней,
Чем желтый ветхий шелк минувших дней.
А вот — прошу! — павлин.
Ну как живой! Вы полюбуйтесь, он
Раззолочен.
По спинке синева морских глубин!
Грудь колесом, хвост веером! Хорош!
Роскошней, чем гербы иных вельмож…
Диковинка как раз
Ко случаю: когда еще, Бог весть,
Такая честь!
Вы редкий гость — ведь кто еще у нас
Душой как солнца жар, и чист, и смел?
Налить вина? Бокал ваш опустел.
Да, не простой стакан!
Венецианский! Тонких линий гладь
Точь-в-точь как прядь
Кудрей девичьих. Ножка — женский стан.
Что — странно слышать? Я в душе пиит.
Ave Maria! Ваш бокал разбит!
Твердят, мой дорогой,
Мол, это знак: отравлено вино.
Все врут давно!
Вы так бледны! (Караффа! Дай другой!
Серебряный!) А верен глас молвы,
Праксителя, мол, прикупили вы —
«Венера» и «Сатир»?
Еще твердят, что жемчугом казна
У нас полна…
А шелк восточный — тонок, как эфир…
Ах, вы счастливчик! Мне бы хоть чуток
Сокровищ ваших! Что? Схватило бок?
Подушку подложить?
А вот и фрукты. Персик и гранат
Жар утолят.
За их красу не жаль переплатить
Вдвойне, втройне, уж больно хороши!
А гость такой — отрада для души.
Разрежу пополам
Я сливу вам и мне. А говорят,
Что можно яд
На нож намазать так, чтоб к праотцам
Отправить гостя. Подло, да? Но что ж,
Коль беден ты, а тянет невтерпеж
К искусству? Ну, скорей
Доешьте! В пот бросает? Да, жара
Стоит с утра.
Понюхайте-ка — лучше лекарей
Снимает бергамот любой недуг.
Возьмите и домой, милейший друг.
Пора вам, кардинал?
Что ж, поцелуйте мне кольцо — и в путь.
Уж как-нибудь
Со мной еще поднимете бокал,
Посмотрим фрески, с вашими сравним,
Хоть далеко до ваших греков им!
Скажу от всей души:
Храни вас Бог! (Эй, проводите там
Его к вратам!)
Лукреция? Бал скоро — поспеши!
(Помрет, голубчик, по пути домой.)
Ну, папу поцелуй, розанчик мой!
Войти с помощью соц. сетей: