Глава 20. План
Как мы и заявили на передаче, при первом же удобном случае мы отправились в Африку. Но не самолет перенес на Черный континент, а время.
Конечно, прыжок был рискованным шагом. И раньше появляться на чужой территории было чревато неприятностями, а сейчас и подавно, но я хотела проверить одну из теорий, а заодно и разжиться кое-какой информацией. Поэтому мы отправились на разведку.
Горячие лучи солнца встретили нас приветливо и теперь ласкали наши лица. А мы с возвышенности рассматривали великую реку Нил, что делила город Фивы на две части — «Город живых» и «Город мёртвых». Последний назывался соответственно — «Долина Царей».
Когда-то помпезное и загадочное место, оно еще в двадцатом столетии было осквернено первооткрывателями — учеными мужами, которые пробрались в могилы некогда великих царей и теперь используют их в угоду себе.
Мы с Калебом отправились в прошлое недалеко, всего на пару недель назад, чтобы раздобыть жизненно важную для нас информацию. Но вот удастся ли нам это?
— Ты была здесь раньше? — спросил Родригес, разглядывая открывающуюся панораму.
— Да, но как туристка, а не по работе. Хотя всегда мечтала отправиться во времена фараонов, посмотреть на их жизнь. Бабушка говорит, что это что-то несравнимое с экскурсиями.
— Любое путешествие в прошлое это что-то. Ну что, отправляемся? — посмотрел на меня Калеб.
— Наш план совершенно безумен и, скорее всего, у нас ничего не получится. Лемнискату придет в ярость, если мы попадем в плен или умрем.
— Тебя только это волнует?
Я лишь недовольно сверкнула глазами в сторону насмешника и начала спускаться вниз.
Наш путь лежал через Нил в сторону Долины Царей, являющейся в этом веке по совместительству и главным хранилищем информации Южной Лемнискату.
Сейчас это место защищено лучше, чем раньше. Сюда теперь не пробраться ни человеку, ни творцу. А мы собираемся!
— То, что мы намереваемся сделать, это просто вандализм, — пробухтела я, оказавшись внизу.
— У нас нет другого выхода.
— Знаю, — печально вздохнула я.
— Тогда предлагаю начать действовать. Когда проникнем внутрь, у нас будет минут семь. Последние данные, скажем за месяц, мы просмотреть успеем. Вдвоем, так точно.
Как бы ни защищали информацию, всегда остаются следы пути, с помощью которых она была получена и куда ушла потом. И все это хранится в базе данных Лемнискату.
Есть в наших корпорациях место, через которое проходит вся информация, находя адресата или переходя от одного человека к другому. Узнать план Юга мы не можем, а вот просмотреть полученную ими информацию — да. После этого будет нетрудно предугадать их шаги.
И сейчас мы собираемся воспользоваться методами, которыми пользовались Ашер и Яр, а именно вломиться, напакостить и скрыться в будущем. Хотя мы их точно переплюнем.
Мы преодолели Нил, расчехлив необходимые для диверсии вещи прямо в пути. Калеб посмотрел на меня и предложил:
— Прокатимся?
Перед нами лежала доска и две современные бомбы — одна из последних разработок. Можно поспорить, что у Юга такой пока нет, как нет и защиты от них.
— Прокатимся.
На этот раз на доску я встала позади Калеба, прихватила и наши сумки, нельзя оставлять их здесь. Мы взмыли ввысь, позволяя теплым потокам овевать и ласкать наши лица, и по воздуху направились в Долину Царей.
Туристическая зона закончилась довольно быстро и, подлетев к одной из гробниц (к штабу, если верить данным нашей разведки), мы и сбросили первую бомбу.
Нас не было видно, и находились мы слишком высоко, чтобы тепловые детекторы могли нас обнаружить, да и после прозвучавшего взрыва все внизу резко изменилось.
До нас доносились шум, крики, ругань. Мы же, не теряя времени, сбросили вторую бомбу, которая разнесла на мелкие осколки весь защитный купол одной из модернизированных могил фараонов.
— Держись!
И я, ухватившись за Калеба, зажмурилась, лишь бы не смотреть, как мы пикируем вниз и влетаем в большую дыру в камне.
В одной из комнат каменной усыпальницы находились двое сотрудников, толстая входная дверь, которую можно было открыть только изнутри, и мы.
Сотрудники сразу поняли, кто зашел на огонек, вот только выстрелить не успели. Неожиданность нашего появления дала нам преимущество, которое позволило убить их раньше.
— Садись. У тебя около семи минут. Примерно столько я смогу сдерживать визитеров, пробирающихся к нам сверху, а потом подоспеет тяжелая артиллерия.
Выбив панель, я подключила приборчик к системному хранилищу и плюхнулась в кресло. Теперь дело за чудом техники. Если верить нашим умникам, то система будет вскрыта за пару минут и я получу информацию по тем фильтрующим тегам, которые забью.
И едва я ввела имена глав корпораций и творцов первой степени, как на экране замелькали снимки и текстовые данные, полученные нашими противниками за последнее время. Каждая категория данных распределялась по ячейкам внизу экрана, я открывала их по порядку и просматривала, внутренне все больше холодея.
Юг знал, что Яр наш пленник, знал, что мы с Калебом вместе, знал и то, кем я являюсь и мои слабые места. Такие есть у всех творцов Лемнискату. Они не собирались больше охотиться за нами, теперь они намеревались сделать так, чтобы мы пришли к ним сами, в надежде спасти тех, кто нам дорог.
Это их последняя ставка, на которую они бросят все силы, а победивших ни среди нас, ни среди них не будет. Останутся осколки четырех филиалов, куча убитых людей и горстка сумевших выжить.
Проигрывая в войне, они хотели сделать все, чтобы победителей просто не было.
— Уходим!
Калеб вырвал меня из кресла и, сжав в объятиях, утянул за собой в настоящее. А я лишь беззвучно повторяла: «Ни себе, ни людям… Ни себе, ни людям…».
* * *
Через час после событий в Долине Царей
Снова мы в Рио-де-Жанейро, снова солнце опускалось за горизонт, а мы смотрели на него и не беспокоились о том, грозит ли нам опасность или нет. Мы стояли на смотровой площадке рядом с величественной статуей Христа-Искупителя, возвышающейся над мегаполисом Рио-де-Жанейро — одним из самых популярных сооружений мира.
Заходящее солнце особенно красило великий монумент, добавляя ему загадочности, а мы смотрели вниз, на город, и казалось, что весь мир лежит перед нами.
Получив крайне нежелательную и неприятную информацию, я поняла, что нам придется действовать в одиночку, на свой страх и риск. И своим планом я поделилась с самым близким человеком, с самым родным…
— Скажи мне, что ты об этом думаешь? — поинтересовалась у Калеба.
— По поводу твоей теории? Знаешь, Диего как-то мне сказал, что все, что происходит, происходит не случайно. Раз уж мы Хранитель и Воин, значит твое предположение о том, что аналитики не в состоянии просчитать нас, может быть верным.
— Думаю, само время защищает нас. Помнишь, как в той истории с хранилищем?
— Если это так, тогда у нас преимущество, о котором мы ранее и подумать не могли.
— А ещё это означает, что нам придется действовать самим, а если и вмешивать кого, то только косвенным образом, — грустно произнесла я.
Перспектива вырисовывалась совсем не веселая.
— Конечно, это риск и в первую очередь для нас, но если мы сплетем хорошую паучью сеть, все может получиться. Не боишься?
— Моя жизнь в последнее время напоминает опасный квест, где за каждым поворотом меня поджидает убийца. Так что ничего нового. А ты?
— Я три дня назад составил завещание.
Внутри все дрогнуло.
— Зачем?
— А зачем обычно составляют завещание? — усмехнулся творец.
— Не увиливай!
Во мне поднялась невообразимая паника, сродни отчаянию. Страх от возможности потери заполнил меня всю, порабощая разум.
— Вера, ну что ты! — меня обняли и крепко прижали к груди. — Ты ведь знаешь, всякое может случиться. А творцы, так те еще с пеленок должны его писать. Раньше мне было незачем, а теперь, вот, появилась причина.
Я замерла у него в руках и, пытаясь сморгнуть набежавшие слезы, спросила:
— Кому ты все оставил?
— Ну, некоторую сумму Диего, немного тем слугам, которые давно у меня работают, пожертвование в фонд помощи бездомным животным…
— Калеб!
— Тебе, тебе. Вот оно, лучшее доказательство любви! — провозгласил творец и, переведя на меня взгляд, начал отступать назад. — Ты не рада?
— Я?! — хрипло спросила, пристально следя за Родригесом. — Очень рада! Иди сюда, родной, сейчас я покажу тебе всю радость, которую испытываю.
— Не надо, — замотал он головой.
— Надо! — и кинулась на творца.
Через какое-то время, набегавшись и надурачившись, мы снова стояли у ограждения смотровой площадки, Калеб обнимал меня и прижимал спиной к своей груди.
— Все будет хорошо. Нас двое, он один, — приободрила я Калеба.
— С тобой победа нам обеспечена, — подмигнул он и получил тычок под ребра. — А если серьезно: ты прям точно веришь, что мы справимся?
— Конечно.
— Врушка!
— А вот и нет!
— Что ж, тогда заключим индейское соглашение — используем давнее поверье Южной Америки.
Я настороженно покосилась на творца.
— Что, танцы с бубнами, голыми, ночью, на богом забытом озере?
— Нет, но этот метод тоже сильно мотивирует к выживанию. Мы обязательно его опробуем. Но я сейчас о другом. Если мы останемся в живых, ты мне пообещаешь кое-что.
— Почему я тебе?
— Ну, ты же уверена.
— Ладно, слушаю.
— Как только победим, ровно через неделю ты выходишь за меня замуж, а какой будет наша свадьба, выбираю я.
— Хорошо хоть не медовый месяц! Крокодилы могут и не пережить такой радости.
— Ты часто недооцениваешь мою фантазию.
— Этого-то я и опасаюсь, — тяжело вздохнула.
— Ну так что, решайся, — Калеб протянул мне свою руку ладонью вверх.
И я решилась. Положила свою сверху, ее крепко сжали и поднесли к губам.
— Вот и прекрасно. Теперь, при наличии такого стимула, победа однозначно будет за нами.
— Тогда пора расставлять сети, — посмотрела я на Калеба.
— Пора, — кивнул он мне.
И я позвонила нужному нам человеку.
— Алло?
— Привет, ба! Мне нужна твоя помощь.
* * *
Через пять часов после событий в Долине Царей
Я и Калеб сидели на ужасном оранжевом ковре в моей комнате и смотрели на три голограммы, зависшие перед нами, а вот они осматривали мое жилище, к которому я уже успела даже как-то привыкнуть.
Выражения лиц трех творцов были непередаваемы, я-то успела и подзабыть, какое впечатление комната производит на неподготовленного человека.
— Они что, поселили тебя в этом?.. В этой?.. — бабушка медленно закипала.
— Анастасия… — начал Калеб.
— Ты обещал о ней позаботиться и позволил им?..
— Ба! Поверь, эта комната еще не самая плохая!
Анастасия посмотрела на меня с подозрением.
— Хочешь сказать, остальные еще хуже?
— Ну, есть парочка терпимых… Но да.
— М-да… Ты должна здесь все переделать, когда выйдешь за своего творца.
Мы с Калебом одинаково пораженно посмотрели на бабушку.
— Ой, я вас умоляю, посмотрите на себя! Это ясно как божий день. Конечно, можете не признаваться, но наше с Редклифом благословление у вас уже есть.
— Давайте оставим вопросы интерьера и свадеб и перейдем к более насущным. Ты ведь не просто так пригласила нас? — спросил, улыбаясь, дед.
— Чтобы рассказать о Хранителе и Воине, — внезапно заговорила Лукреция.
И сама поведала бабушке и дедушке все, что знала о легенде. А пока она рассказывала, Калеб мысленно спросил:
— Она всегда такая странная?
— Да. Лукреция — творец первой степени, бабушка с дедушкой знают ее с детства. В ней очень рано проснулся дар, он и наложил отпечаток как на жизнь девочки, так и на ее характер.
— А она?..
— Читает мысли. И в связи с этим мало бывает в обществе, говорит, очень противно.
— И что, живет совсем одна?
— Нет. Несколько лет назад она вышла замуж за одного математического гения, работающего на корпорацию. И, как это ни странно, живут они вполне счастливо.
Едва Лукреция закончила свой рассказ, Анастасия улыбнулась мне:
— Я всегда знала, что ты особенная девочка.
— Ба! — смутилась я.
— Ты просила помощи. Чем мы можем помочь? — спросил дед.
— У меня будет просьба к каждому из вас. Как вы знаете, территории возле Северного и Южного полюсов принадлежат не только ряду стран, но и частным лицам, у многих там есть собственность. Меня интересует объект, находящийся на этом континенте и занимающийся криогенизацией.
— Зачем он тебе? — нахмурился дед.
— Мне нужно оборудование, которое на нем находится, да и он сам. Поэтому через несколько дней там произойдет крупная авария, после которой центр должен на время опустеть, а оборудование остаться на местах.
В комнате некоторое время никто не произносил ни звука, все обдумывали услышанное и сверлили меня взглядами.
— Что нужно от нас? — напряженно спросил Фордайс.
— Я знаю, что у тебя есть связи в правительстве и ты сможешь устроить так, чтобы после аварии эвакуировали только людей. Желательно недели на три.
— А что после?
— Центр может вернуться к своей обычной работе.
— Вера, что ты затеваешь? — настороженно спросила Лукреция. — Никогда не думала, что скажу это, но я бы сейчас многое отдала, чтобы оказаться в этой комнате и прочесть твои мысли.
— Не могу сказать, — покачала головой.
— Надеюсь, вы оба понимаете, что Хранитель и Воин могут перекроить события как прошлого, так и настоящего и будущего? В отличие от остальных, вы не подчиняетесь законам системы.
— Мы понимаем ответственность и просим помочь нам в важном деле, — сказал Калеб, обведя людей на голограммах взглядом. — Но рассказать не можем, потому что вы системе подчиняетесь.
— Хорошо, — решился дед. — Я выполню твою просьбу. Тебе нужно что-то еще?
— Да, код доступа и план здания.
— Она решила взорвать правительственную лабораторию! — простонала бабушка. — Такая тихая девочка! Несколько месяцев с этим жгучим обольстителем — и ее совершенно не узнать!
— Да не, ба, это все из-за нашей сути.
В это время «жгучий обольститель» изо всех сил пытался сдержать смех.
— Да знаю я все! Достанем тебе код, не переживай. Но прошу, будь осторожнее. Если хоть как-то выдашь свое присутствие, мы тебя прикроем перед императором. Однако охрана там имеет приказ стрелять на поражение.
Вот зачем она это сказала? Калеб не стал ничего говорить мне об опасности, все сказали его пальцы, нервно постукивающие по полу. Впереди меня ждет непростой разговор.
— Давай дальше свой список, — подтолкнула Лукреция.
— Он довольно короткий. Последняя просьба у меня к тебе, ба.
Анастасия задорно улыбнулась.
— Надеюсь, что-то нетривиальное?
— Мне нужен динамит. Старый такой, от которого шнур отходит.
— Однако! — заметил в удивлении дед.
— Не буду даже спрашивать, для чего он тебе понадобился! — замахала руками Анастасия. — Что мне делать после того, как я его достану?
— Его нужно спрятать. Я подробно расскажу куда.
Бабушка кивнула.
— А будет ли у вас задание для меня? — улыбнувшись, спросила Лукреция.
— Да. Однажды, когда все это закончится, я попрошу тебя прочитать мысли собравшихся, и ты ответишь, что они решат.
— А не будет из-за этого ничего дурного?
— Не будет. Если все получится, то все у нас будет хорошо. Обещаешь?
— Да, я сделаю это для тебя.
* * *
Наш план состоял из двух частей, был трудновыполним и во многом полагался на удачу. Не было твердой уверенности, что все пройдет как задумано, ибо реализовывать его предстояло в настоящем, а готовить в прошлом и в будущем.
Нам нужно было нейтрализовать единственного конкурента, который мог бы помешать в выполнении задуманного, а ему предоставить возможность единственный раз в жизни поработать на благо людей.
Но для начала необходимо было подготовить декорации, на фоне которых все это будет разворачиваться, поэтому нам пришлось разделиться.
Калеб отправился на экономический форум по вопросам исследования Антарктики, где должен был сделать заявление о том, что намерен включить собственность на континенте в волантерскую помощь. А я, отправившись на месяц назад в прошлое, ступила на снежный континент.
Осмотревшись по сторонам, взглянула на ярко светящее прямо в глаза солнце, удивляясь тому, что совсем не ощущаю его тепла, лишь мороз, обжигающий открытые участки кожи.
Я предусмотрительно посетила это чудесное место в летнюю пору и встроенный в теплый спортивный костюм датчик показывал всего минус восемнадцать.
Какая прелесть! А то после нескольких месяцев в тропиках я совсем размякла.
Улыбнувшись под закрывающим пол-лица шарфом, проверила крепления на лыжах и, разложив компактный целиндр в лыжные палки, бодро направилась в сторону нужного мне объекта, виднеющегося на горизонте.
Калебу очень не хотелось отпускать меня одну, но выросший в теплом климате, он был бы обузой. Холод и снег — это испытание похлеще крокодилов.
Добравшись за пару часов до места, я осмотрелась, прикидывая, удастся ли перебраться через стену так, как мы спланировали. Факт моей невидимости мне на руку, но тут такая охрана, что ни в чем нельзя быть уверенной.
Вздохнув, я отстегнула лыжи, одела захваченные из своего времени аэроконьки и, активировав их, перекрестилась.
Я очень плохо катаюсь на коньках по воздуху, а если учесть, что заряд батарей на таком морозе у них сядет за пару минут, то дела казались совсем печальными. Лишь бы добраться!
Активировав коньки, взмыла вверх, кувыркнулась, перевернулась и, бултыхаясь в воздухе, перебралась через два забора, один пункт сканирования и охрану. И, как итог, заряд закончился и я ухнула в сугроб рядом с дверью.
Отплевываясь от снега и поправляя одежду, спокойно вылезла и набрала на панели код, он, спасибо дедушке, был мне известен. Дверка послушно открылась, а дальше — коридоры, коридоры и коридоры. Мне нужно было в восточное крыло, глубоко под землю, именно там находилось большое хранилище жидкого азота.
Перед обедом около этого хранилища у охраны происходит пересменка, а потом обход всего крыла. Этим моментом я и воспользовалась. Когда охранники промаршировали мимо, я подошла к огромной двери в хранилище, с кодовым замком, семью уровнями безопасности и прочая, прочая, прочая.
Введя заветные цифры, вызубренные наизусть, услышала шипение, потом щелчок и дверь открылась. Взявшись за ручку, я потянула на себя… Ничего. Я еще раз потянула, сильнее, дверь немного сдвинулась. Беда!
Такими темпами я месяц буду ее тянуть. С другой стороны, мне и не нужно широко ее открывать…
Упершись ногами, я потянула на себя изо всех сил и, кряхтя, тащила и тащила.
Сверилась со временем: по моим подсчетам караул должен вот-вот вернуться. Кинувшись к образовавшейся щели, я выдохнула и, подобрав живот, постаралась протиснуться.
«Надо было меньше есть!» — эта мысль стучала в голове, пока я старалась протиснуть попу.
Но вот тяжелые мгновения ползанья позади, а я внутри. Передо мной огромные стеллажи с баллонами и контейнерами, а времени очень мало!
Пробегая вдоль стены, я устанавливала новейшие зарядные устройства и нажимала кнопочки таймеров. Мне оставалось пристроить последние два, когда снаружи послышались выкрики и завыла сирена. Плохо, очень плохо!
Активировав последние бомбы, выбежала в расширившуюся дверную щель (мальчики из охраны старательно корячились и тащили дверь, чтобы проверить, что случилось, и выловить диверсанта, оказавшегося внутри — они же не знали, что диверсант невидим).
Взбегая по лестнице вверх, притормозила и прижалась к перилам, пропуская вооруженный отряд. Двадцать второй век, а у них никакой автоматики! Конечно, это повышает безопасность, но и неудобства тоже добавляет.
В коридорах было шумно и людно, мне приходилось уворачиваться, отпрыгивать и всячески избегать столкновений с людьми и из-за этого я не уложилась в расчетное время. Я была уже на нужном этаже, когда прозвучал оглушительный взрыв и здание дрогнуло. Вот тут я уже наплевала на все и понеслась к выходу.
Скоро начнётся эвакуация и включится система инфракрасного выслеживания.
Пролетев один за другим последние коридоры, увидела, как солдат собирается закрыть и запечатать дверь и решилась на полное сумасшествие. Ударив по двери ногой, я сшибла солдата и вылетела на улицу. Первым делом забрать аэроконьки, а потом…
Подняв глаза, увидела направленное в мою сторону автоматическое оружие.
Меня не увидели, зато услышали. В последнюю секунду я, опережая выстрелы, успела прыгнуть обратно в свое время, унося в руках единственное свидетельство моего посещения этого места.
* * *
Через пару дней после диверсии в криолаборатории
— Калеб, почему ты не веришь мне, что все прошло хорошо?
— После того как ты перенеслась в Цитадель, вся запыхавшаяся и напуганная? Даже не знаю, с чего бы это у меня появились такие мысли?
— Ну…
— А вот еще момент. Представляешь, удалось мне узнать, что военные чуть не застрелили одно беспечное и нерасторопное привидение.
Мы находились в прошлом, сидели сейчас рядом с Ниагарским водопадом и любовались потрясающей панорамой, открывающейся нашим взорам.
Или не смотрели?
— Но ведь все обошлось? Это были форс-мажорные обстоятельства.
— В прошлое теперь без меня ни ногой!
Я только вздохнула.
— Посмотри лучше, какой вид! Мы имеем возможность созерцать одно из чудес света — как три водопада с ревом низвергают потоки воды в реку Ниагара. И все это без туристов!
На меня лишь недовольно глянули. Не остыл.
А в это время сзади послышались странные звуки, похожие то ли на мелодичные сигналы, то ли на трели.
— Зато для кое-кого мы здесь тоже всего лишь туристы, — пробормотал Калеб. — Бежим!
Едва поспевая за Родригесом, крикнула:
— Они же нас не видят!
— Это ты им скажи!
Видимо, пора дополнить легенды про воина и хранительницу, внеся в них свою лепту. А именно про глазастые дикие племена!
* * *
Момент победы над Асланом от лица Калеба
Мы долго ссорили о том, кто должен быть приманкой, и в конце концов Вера победила. Иной раз я спрашиваю себя, кто из нас Воин? И каждый раз прихожу к единственному выводу — какую бы власть я ни имел над творцами, еще большую власть надо мной имеет Вера.
И теперь я в информационном центре, подготовив все для второй части плана, жду, чем закончится разговор Веры с Асланом. Жду, а руки сами от бессилия сжимаются в кулаки и разжимаются. Сейчас все зависит только от удачи.
— Вот тут ты как раз ошибаешься, — послышался уверенный голос Веры. — Убивать тебя в наши планы не входит.
Непроницаемую маску на лице предателя разрезало удивление.
— Лжешь.
— Калеб, приготовься.
У меня все уже сделано, я только жду, когда ты выйдешь из-под удара.
— Ты нам нужен, — снова слышу уверенный голос Веры.
— Для чего?
— Чтобы уничтожить тебя и тех, кто тебе приказывает, — сказала, вставая, Разинская.
Мониторы и экраны передавали мне каждое движение в каждый момент.
— Вот тут ты ошиблась. Это был не их, а мой план. Я — Аслан, брат Ашера и я отомщу за смерть брата.
Мужчина прищурился, высвобождая свою силу.
А под моими руками треснула информационная панель.
— Давай!
В момент, когда я нажал кнопку подачи азота, Вера прыгнула в будущее, выполнять дальше свою часть нашего плана. А я, через некоторое время отключив системы, бросился в помещение, где происходила их встреча.
Аслан, застывший ледяной статуей, покрытый инеем и белым налетом, смотрел с яростью, которая уже никогда не вспыхнет пламенем. Частицы нельзя ускорить в вечной мерзлоте и применить свой дар у него не получилось. У каждого есть свои слабые стороны.
Подогнав электрическую тележку, я водрузил на нее творца и, насвистывая себе под нос веселую песенку, отправился упаковывать подарок.
* * *
Вера после прыжка в будущее сразу после событий в криолаборатории
В Южном филиале самая неудобная и уродская Цитадель из всех. К такому мнению я пришла пока лезла по стене и крепила бомбы.
Система безопасности Лемнискату не позволила бы мне прикрепить современные взрывные устройства, тут-то и пригодилась помощь бабушки, она спрятала все необходимое мне недалеко отсюда.
Такие вещества Лемнискату не отследить, они давно уже списаны из-за древности. А огонь, что подожжет фитили и запустит реакцию по всей Цитадели, должен будет обеспечить Калеб.
Получилось ли у него? Все ли прошло хорошо после того, как я прыгнула сюда? Беспокойство снедало меня изнутри, но я гнала его прочь. Нужно безупречно выполнить свою часть задания и доверять Родригесу. В конце концов вера — это единственное, что у нас сейчас есть.
Я ползала уже не первый час, проклиная все на свете. И облегчала себе работу не при помощи новейших приспособлений, а используя примитивные присоски.
Как я страдаю!
Сейчас до победы осталось всего ничего, но важен очень точный расчет времени. Если план пройдет как по маслу, через какие-то полчаса мы завершим эту затянувшуюся войну.
Прикрепив к крыше последнюю бомбу, я осмотрела сверху здание корпорации, что разлаписто, словно безе, раскинулось по земле. Если хотя бы половина бомб, установленных здесь, сработает, от него останутся одни лишь обломки.
С высоты своего местонахождения увидела, как к воротам подъезжает машина, и у меня вырвался вздох облегчения.
Нет, эта машина везла не группу захвата, не армию, она везла посылку, трофей, который мы послали своим врагам с наилучшими пожеланиями. Человека в криокамере, их последнего творца.
От такого подарка наши враги не смогут отказаться: даже после нестабильной заморозки Аслана можно откачать и вернуть к жизни, и они обязательно попробуют это сделать. А если замешкаются, на камере стоит таймер автоматической разморозки.
Вот только их Аслан, едва оттаяв, преподнесёт им сюрприз. Нельзя остановить уже запущенный процесс и лабораторию сотрясет взрыв. Он не уничтожит Цитадель или самого Аслана, не-ет! Этот взрыв запустит цепочку взрывов, которые сравняют это место с землей. Лишь бы точный расчет времени совпал.
Я внимательно наблюдала, как «подарочек» распаковывали и с криками и суетой несли в здание корпорации. Они думают, мы прислали им военный трофей! Ну да, но не только.
Сконцентрировавшись, постаралась точно рассчитать перенос и прыгнула на две минуты назад, в свое настоящее, над водопадом Виктория, где и находилась Цитадель творцов.
В своем времени с криком «А-а-а-а-а!» я полетела вниз параллельно со струями низвергающего водопада, и, оглушенная ужасающим ударом об водную поверхность, ухнула вглубь.
Пытаясь всплыть и не нахлебаться воды, изо всех сил стремилась вверх, к поверхности, а через пару минут сильные родные руки подхватили меня, помогая преодолеть толщу стихии.
Глоток свежего воздуха со свистом воровался в легкие. Я хватала ртом воздух, не в силах надышаться.
— Ну вот, дыши, — послышался шепот Калеба. — Все прошло успешно?
Я лишь кивнула, и он потащил меня к берегу. Пошатываясь, еле переставляя ноги, я выбралась на берег.
— Что теперь? — спросила, согнувшись и упершись руками в колени.
— Предлагаю на подъемнике добраться до беседки и ждать.
— Идет. Сейчас парк закрыт для посещений, надеюсь, охрана нас не загребет?
— Не тогда, когда тебя транспортирую я.
Посмотрев на улыбающегося Калеба, я только сейчас заметила на нем мокрую форменную одежду.
— М-м-м… В этом что-то есть. Сохрани эту одежду, мы захватим ее с собой, — мурлыкнула я.
— Как скажете, мэм, — отсалютовал мне творец.
Подъёмник доставил нас к выступу недалеко от моста «Лезвие Ножа» и, присев на его краешек, мы занялись наблюдением за величественным зданием, возвышающимся недалеко от водопада.
Аслан не заставил нас долго ждать. Сначала раздался хлопок, я сразу и не поняла, что это, а потом по всему зданию прокатилась волна вспышек и взрывов. Строение на наших глазах начало оседать, словно пена под натиском воды, и спустя всего несколько секунд от него остались только развалины.
Вот и все. Мы с Калебом переглянулись и переплели пальцы.
— Добрый день. Предъявите для досмотра ваши документы.
Вскинув глаза на двух офицеров полиции, я поняла, что нас все-таки заметили.
Робко улыбнувшись, мы с Калебом, не сговариваясь, протянули вперед руки для наручников.
Будем надеяться, Лемнискату быстро нас вытащит. Возможность провести какое-то время в тюрьме Уганды меня никак не прельщает.
