Закон Зоны
«Зона – это явление природы, живущее по своим законам, не имеющим ничего общего с законами Большой земли. И человек, который им не подчиняется, очень скоро понимает свою ошибку. Если, конечно, он к этому времени еще остается в живых».
«Энциклопедия Зоны»
Мы прошли сквозь «монументовцев» словно нож сквозь масло. Парни, которых я вытащил из автоклавов Директора, стреляли может быть чуть хуже, чем я, но ненамного. Того оружия, что мы нашли подле тускло поблескивающей, скукожившейся Машины желаний, вполне хватило, чтобы вооружить нашу группу. Тот сталкер, которого я первым вытащил из автоклава, даже пошутил, что если б мы захотели, то могли бы за очень короткое время стать самой мощной группировкой. Ведь стрелять в легенд Зоны, дошедших до Монумента, не рискнет никто из ее обитателей. Но все понимали, что это только шутка. Одиночкам никогда не стать стаей. Да им это и не нужно.
Мы не сговариваясь остановились у выхода из комплекса подземных лабораторий. Напротив того места, где в противоположные стены тоннеля были вмурованы Камни. Сейчас надписи на них уже не сверкали изнутри, но всё еще были хорошо различимы в свете налобных фонарей.
– Пришла пора расписаться, – жестко сказал один из сталкеров. Потом неуловимым движением сменил в автомате пустой магазин на полный и направил ствол на один из Камней. Но второй сталкер мягко отвел его автомат в сторону.
– Не стоит лишний раз нарушать Закон Зоны, – сказал он. – Если уж заведено не стрелять в местные легенды, значит и не надо.
Он подошел к Камню, на котором едва различимо поблескивала надпись ОНИ ВЕРНУЛИСЬ, вытащил из-за голенища сапога увеличенную копию моей «Бритвы» и, поигрывая веревками сухожилий на татуированном предплечье, вырезал: «Мы вернулись!». А потом, немного подумав, добавил:
«STALKERы всегда возвращаются».
Один из его товарищей едва заметно усмехнулся.
– Как всегда, немного патетично, Наемник, чуть самонадеянно, но по делу, – прокомментировал он. – Похоже, сейчас ты прописал новый пункт Закона Зоны.
В это время Зону тряхнуло. Да так, что мы еле устояли на ногах. Со стороны ЧАЭС в небо взвился гигантский багровый вихрь, а с неба обрушились потоки грязной воды, светящейся мягким голубоватым светом.
– Ничего себе выброс! – покачал головой Наемник. – Хорошо, что не успели выйти из тоннеля. А то бы передохли от радиации как кролики, несмотря на легендарность.
– Местные кролики от радиации не дохнут, – проворчал его товарищ. – Они сами кого хочешь облучат и схарчуют вместо морковки.
– Это точно, – отметил сталкер, от которого Зона избавила мир – похоже, временно. – После такого Выброса нас ждет много работы. Мутантов будет не счесть. Что ж, за дело, ребята! Судя по рассказам Снайпера, тут о нас кое– кто слегка забыл. Как и о Законе Зоны, который написан сталкерской кровью. Думаю, самое время напомнить…
* * *
Я шел по Зоне. И чувствовал, что в общем-то ни в ней, ни во мне ничего не изменилось. Только что на КПК пришло сообщение от Наемника – он добрался до ЗГРЛС и сообщил, что выброс поставил на место все антенны, взорванные мной и армейскими вертолетами. И что загоризонтная станция уже приходит в себя, и потихоньку начинает компостировать мозги. Что ж, легендам Зоны свойственно возвращаться.
Воспоминания о прошлой жизни заняли в моей голове надлежащее место, но по этому поводу я не ощущал ни радости, ни печали. Возможно, причиной этого было «Чистое небо», успокаивающее действие которого я чувствовал даже через контейнер. А, скорее всего, мне уже было мало дела до прошлого, ради которого я прошелся по Зоне, сметая все на своем пути.
Сейчас меня больше всего занимало мое будущее. О котором я не имел ни малейшего понятия. Одиночкой бродить по Зоне в поисках артефактов? А потом идти к торговцу, который с надменной рожей будет менять плоды моего труда на цветные бумажки? Или одевшись в черно-красные доспехи «Борга» уничтожать людей из параллельного мира, волей случая потерявших разум и ставших мутантами? Как вариант, можно, что называется, устроиться по специальности и стать наемником. Но выживание любой ценой и убийство себе подобных ради еды, патронов, снаряги и ночлега есть ли цель, ради которой стоит жить?
Навстречу мне шел человек. Что-то в его фигуре показалось мне знакомым. Несомненно где-то я его видел. Но где?
Человек поравнялся со мной, откинул капюшон пыльника, и улыбнулся так, как редко улыбаются в Зоне. Тепло и открыто. По-доброму.
– Здравствуй, Снайпер, – сказал он.
Я усмехнулся про себя. Похоже, новые воспоминания слегка отшибли мне память. И удивился. Неужели Циклоп, упокой его Зона, наврал нам тогда? Но с какой целью? Непонятно.
– Тебя же вроде убили недавно, – полуутвердительно заметил я.
Человек печально вздохнул.
– Со мной такое случается… иногда. Люди не любят пророков, потому их и нет в своем отечестве. Как и других легендарных героев, кстати. И в тех, и в других они стреляют чаще, чем в обычных людей.
С этим трудно было не согласиться.
– Ты не хочешь оставаться в Зоне, – продолжал Калика. – И это понятно. Ты считаешь, что тебя здесь ничто не держит. И ты прав, но лишь отчасти. Ты всегда можешь уйти по дорогам, проложенным мной, и такими как я. И из Зоны, и из этой реальности. У тебя на поясе ключ от междумирья, заодно излечивающий любые болезни и отклоняющий пули. Но он не убережет тебя ни от ножа, ни от выстрела в упор, ни от себя самого. Ты нужен Зоне – хотя ты, пожалуй, единственный среди смертных, кого она не сможет удержать.
Я пожал плечами.
– Если я нужен Зоне, то это её проблемы. Мне она не нужна.
Калика кивнул.
– Ты снова прав, сталкер, – сказал он. – Каждый сам выбирает себе дорогу. Но ты нужен не только Зоне…
Я смотрел в спину этому странному человеку, путешествующему между мирами, и умеющему умирать без видимого вреда для себя. Вопрос вертелся у меня на языке, но откуда-то я знал, что человек, чем-то неуловимо похожий на упокоенного Зоной Странника, мне не ответит.
– Что ж, жизнь сама расставит всё на свои места, – сказал я, и пошел прежней дорогой. Которая была ничем не лучше и не хуже других, протоптанных в серой траве ногами искателей артефактов.
В моем ухе противно затрещал динамик недавно включенного КПК, и я начал усиленно искать глазами безглазого пса, пусть даже дохлого. Самое лучшее время начать новую жизнь с исполнения старой клятвы.
Однако на этот раз древний наладонник был ни при чем. Помехи пошли на убыль и сквозь них пробился хриплый голос.
– Мир нашему общему дому, бродяги, сталкеры и все, кто сейчас топчет Зону или сидит у вечерних костров! Вас приветствует первая в Зоне свободная радиостанция, не имеющая отношения ни к «Воле», ни к какой-либо другой группировке. Слушайте нас на привале и в походе, не забывая отключать тогда, когда требуется спасать свою жизнь, и включать снова, когда после перестрелки вам потребуется немного тепла. Или просто хорошая песня.
Послышались первые звуки гитары, и я невольно прислушался. Музыка в Зоне явление редкое, и любой сталкер готов часами слушать бренчание побитого инструмента в руках товарища по оружию, выучившего три блатных аккорда. А здесь играл хороший знаток своего дела. Когда же в наушнике раздался женский голос, я и вовсе остановился и обратился в слух. Женщины в Зоне встречаются еще реже мастеров игры на гитаре.
Голос певицы был приятным, но в то же время в нем чувствовалась спокойная уверенность бывалого сталкера, не понаслышке знающего, что такое Зона.
Завтра снова я достану из шкафа
твой пыльник,
Снова соберу тебя я в дорогу.
Только смотри не забудь
свои крылья,
Видишь, я прошу не так уж и много.
Лети, взлетай, улетай, дотянись до неба
И с высоты разгляди, отыщи зону счастья,
Место, где встретимся мы, место, где бы
Я сберегла тебя от ненастья.
А не найдешь, тогда
лети дальше,
Счастье в полете найди непременно.
А я подожду тебя,
как и раньше.
Всю жизнь ждала, я дождусь, я сумею.
Ее голос летел над Зоной, звуча в сотнях КПК, но вдруг я понял, что эта песня адресована мне одному. Потому, что узнал голос, однажды сказавший: «Теперь мы в расчете, сталкер. Не забывай…». Тогда она не договорила – ее прервал звук выстрела, убившего Витю по прозвищу Калика. И внезапно я понял, что у меня появилось очень важное дело. Мне почему-то было просто необходимо узнать, какие именно слова она тогда не успела произнести. А для этого я должен был ее найти, и еще раз взглянуть в глаза цвета единственного в своем роде артефакта.
Я шел, еще не зная, где мне ее искать. Но я знал, что обязательно найду ее.
А над Зоной плыла песня.
Но ты не вернешься в край,
где ты не был,
Где мы друг друга не полюбили…
Каждая птица ищет
чистое небо,
Каждое небо ждет свои крылья.
2008-2016
