Глава 12
Из глаз Кассандры хлынул горячий поток соленой воды, вымывая пыль и темноту. Очнувшись от ощущения, что глаза промываются слезами, она поняла, что обвал не приснился. Что она все еще лежит погребенная под горой камней в заброшенном подвале старого здания, которое никто не посещает по доброй воле.
Гейбриэл, возможно, находится в таком же положении, если вообще выжил. Она лежала и прислушивалась в надежде услышать хоть какой-то звук, хоть стук падающего камня… Но ничего слышно не было. Из-за того, что тишина была всеобъемлющей и абсолютной, тихий звук мелодии раздался для Кассандры так, будто она стояла под самым колоколом городской башни.
Немного придя в себя от первого оглушающего звука, продолжавшего эхом раздаваться в голове, Кассандра решила открыть глаза. Мокрые ресницы с трудом разлепились, и она поняла, что может видеть, что темнота перестала быть непроницаемой абсолютно.
Медленно, словно на заржавевших шарнирах, повернув голову, девушка пригляделась к размытому пятну света сбоку. Фонарь, не разбившийся, но засыпанный песком, лежал рядом с рукой. Ноги были прижаты к полу камнями, она чувствовала, что не может даже двинуть ими. Зато обе руки как будто были в полном ее распоряжении. Пошевелив пальцами, Кассандра подняла руку и растерла слезы по лицу. Тихая музыка все продолжала звучать в голове. Что это, галлюцинация? Кассандра почувствовала прикосновение к ладони чего-то влажного и теплого. Тонкий голос флейты смолк, и послышался окрик:
– Гектор! Гектор, ко мне!
«Может, это поисковая собака?» – обрадовалась девушка. Неужели случилось чудо, и ее разыскивают? Снова раздался голос, напевавший песню:
– Гектор, фу! Что ты там опять нашел, противный пес?
– Помогите! – прошептала Кассандра. Сухой воздух, разрывая связки, с шелестом продирался из горла.
– Зачем вы притворяетесь? – произнес такой же нежный, как флейта, детский голос.
– Что? – машинально произнесла Кассандра в ответ.
– Разве вы меня не слышите? – Вдруг перед лицом девушки из воздуха возникла рука и помахала перед глазами.
– Кто ты? Как ты здесь оказалась, девочка, это очень опасно, уходи отсюда…
В любой момент мог произойти очередной обвал, какого черта в старых развалинах делает ребенок? Карусель вопросов закружилась в голове. Стараясь не испугать ребенка, она еще раз попыталась освободить ноги из-под груды камней.
Кое-как усмирив дыхание, Кассандра попыталась разглядеть девочку. Нельзя ее пугать, нельзя… В рассеянном свете фонаря она различила сначала только контуры фигуры. С поправкой на то, что сама Кассандра лежала на полу, а девочка стояла над ней, ребенок был небольшого роста (с этого ракурса сложно было говорить точно), пожалуй, лет десяти…
– Почему вы не встаете? Разве вам больно? – Девочка обошла вокруг головы Кассандры, переместившись на другой край обозреваемого Кассандрой пространства. – Вы чудная. Знала я одну девочку, которая говорила «больно», когда не болело. В конце концов волк пришел на самом деле и съел ее. Но никто уже не поверил ее крикам и не пришел спасти глупышку.
– Мальчик, – поправила ее Кассандра. – Это был мальчик.
– Где?
– В сказке о волке, которую ты рассказала, – подсказала девушка.
– Я никогда не рассказываю никаких сказок, – рассудительно сказала девочка. – Сказки для маленьких.
На ней было темное платье с белым передником. Черные волнистые волосы разлетались двумя волнами с идеальным пробором посередине. С одной стороны на пряди длинных волос алел бант, каких девочки не носили уже лет сто. Это был не единственный ретромотив в ее облике. Черные ботинки на шнуровке ладно сидели на тонких ножках, а из-под длинного подола платья выглядывали кружевные панталоны. Наряд до странности напоминал что-то… Что Кассандра видела совсем недавно… Ну разумеется! Семейный портрет Бартов. Все девочки были одеты точно так же. Но единственной обладательницей роскошных черных кудрей была Эмили.
Кассандра в отчаянии закрыла глаза. Точно, галлюцинация. Видимо, пострадала намного серьезнее, чем предполагала.
– Только глупцы закрывают глаза в момент опасности, – ласково сказала Эмили. – Жозефа так любила повторять. Она, конечно, невежественная старая рабыня, но иногда говорила умные вещи.
– Уйди, – простонала девушка скорее себе, чем призраку. – Пожалуйста, оставь меня.
– Мудрые люди встречают опасность с широко открытыми глазами, – продолжала тем временем девочка. – Поэтому могут ее избежать.
– Разве ты не видишь, что моя опасность неподъемная настолько, что ее сложно не заметить или избежать?! Бегать я уж точно не могу…
– Глупости! – нетерпеливо возразила Эмили. – Вставайте. Я должна вам кое-что показать.
– Я не могу, – закрыла глаза покрепче Кассандра. Кисть руки, расслабившись, снова упала на колючие камни. Влажная ладонь расправилась мертвой улиткой.
– Тогда вы не узнаете, почему умерли оборотень и кукольница, – делано разочарованно проговорил призрак.
– Что? – подняла снова голову Кассандра. – А ты откуда знаешь?
– Знаю, – довольно качнула головой Эмили и протянула руку девушке. – Ну же, поднимайтесь. Не притворяйтесь, пожалуйста. Я знаю, вы можете и вам совсем не больно.
Немного поколебавшись, Кассандра протянула свою руку в сторону Эмили. Как ни странно, движение далось куда легче, чем она предполагала. По инерции сначала промахнувшись, она схватила воздух рядом с тонкой белой кистью. Но затем, повторив попытку, все-таки сжала детские пальчики.
Кожей их почувствовать Кассандра не смогла. «Видимо, из-за слоя грязи и пыли», – подумалось в краткий миг между тем, как она прикоснулась к Эмили, и тем, как оказалась вдруг стоящей перед ней во весь рост.
– А вы весьма высоки, – недовольно признала Эмили, глядя снизу вверх на Кассандру, возвышавшуюся над ней.
«Да, пожалуй, теперь затруднительно будет говорить со мной поучительно-высокомерным тоном», – подумалось девушке во время взаимного осмотра. Это была всего лишь маленькая девочка. В руках она держала флейту.
– Ну что, я могу, наконец, показать то, что вам необходимо видеть? – капризно надув губки, спросила девочка и, не оглядываясь, пошла прочь от Кассандры, углубляясь в темень, неподвластную слабому свету фонаря.
– Постой, – крикнула вслед Кассандра, пытаясь сориентироваться в пространстве.
Если она оставалась там же, где была до обвала, то в той стороне, куда удалился призрак, находилась глухая стена. Впрочем, точно сказать было невозможно – без фонаря. Обернувшись, Кассандра раскопала свой фонарь. Более яркий теперь луч осветил пространство. Там, где исчезла Эмили, зиял проход, которого не было до обвала.