Служба электронной почты «Арго-Пост»

От: Комитет Элли Смит

Кому: Всем

Дата: 8 октября 2177

Тема: Предложение 3 – Прекращение экспедиции

Статус: Срочно – ОЗНАКОМЬТЕСЬ НЕМЕДЛЕННО

С любезного разрешения Геннадия Горлова, мэра «Арго», мы проводим референдум.

Мы находимся в полёте в течение двух лет; минула почти четверть запланированного на путь до Эты Цефея VI времени. В таком путешествии, как наше – с постоянным ускорением, отметка четверти пути – чрезвычайно важная веха: это последний момент, когда разворот и возвращение домой займёт меньше времени, чем продолжение экспедиции.

Те из вас, кто изучал физику, понимают это сами. Однако многие из нас не являются учёными, так что просим прощения за краткое объяснение.

«Арго» в течение двух лет летит с постоянным ускорением 0,92 земного ускорения свободного падения. За это время мы оказались в 1,08 светового года от Земли. Если мы решим вернуться на Землю сегодня, то у нас уйдёт ещё два года на то, чтобы погасить свою скорость и остановиться. И за эти два года мы успеем пройти ещё 1,08 светового года. После того, как мы остановились, возвращение домой будет состоять в повторении того, что мы уже сделали: мы должны будем ускоряться по направлению к Земле в течение двух лет, пока не пройдём половину разделяющего нас расстояния, после чего станем тормозиться до тех пор, пока не окажемся вблизи Земли.

Это означает, что прямо сейчас нам потребуется меньше времени на то, чтобы прервать экспедицию и вернуться на Землю, чем на то, чтобы продолжить её и добраться-таки до Колхиды. Но каждый день, в течение которого мы продолжаем удаляться от Земли, означает три дополнительных дня на возвращение. К завтрашнему дню, 9 октября, возможность повернуть и добраться до Земли быстрее, чем мы добрались бы до Колхиды, исчезнет.

Вы можете подумать, что оба варианта примерно равноценны: неважно, продолжим ли мы свой путь к Колхиде, или повернём обратно к Земле, всё равно пройдёт шесть лет, прежде чем мы достигнем планеты и сможем покинуть корабль. Однако здесь нужно учесть ещё один фактор. Если мы продолжим полёт, как запланировано, с ускорением 0,92 земного тяготения, то на половине пути к Эте Цефея мы достигнем скорости в девяносто девять процентов скорости света. Релятивистские эффекты станут весьма значительными. К тому времени, как мы, проведя на Колхиде пять лет, вернёмся на Землю, мы будем на двадцать один год старше, Земля же постареет на 104 года. Все, кого вы знали, уже будут мертвы.

Но есть лучший путь. Пока мы разогнались лишь до девяносто четырёх процентов скорости света. За те 2,03 года, что мы в пути, на Земле прошло лишь 3,56 лет. Если мы начнём тормозиться прямо сейчас и, остановившись, повернём назад и полетим домой, мы не приблизимся к скорости света ближе, чем сейчас. Таким образом эффект замедления времени будет минимальным. Ко времени нашего возвращения на борту «Арго» пройдёт 8,1 лет, в то время как на Земле – 14,2. Пустяковая разница.

Вместо того, чтобы вернуться на планету, населённую незнакомцами, мы застанем в живых большинство наших родственников. Те из нас, у кого на Земле остались браться и сёстры, смогут снова их обнять.

Те из нас, что оставили на Земле детей или племянников и племянниц, смогут снова стать частью их жизни. И наши друзья станут чем-то большим, чем тёплые воспоминания: мы сможем снова увидеть их и смеяться вместе с ними.

Если мы повернём сейчас, то вернёмся в знакомый нам мир, в дом, который мы каждый день видим в своих снах. Разумеется, это гораздо лучше, чем вернуться в мир, постаревший на столетие. Наша единственная надежда на нормальную жизнь по возвращении – это вернуться настолько быстро, насколько возможно, и это означает отправиться назад прямо сейчас.

Кое-кто утверждает, что наш долг перед Объединёнными Нациями – завершить эту экспедицию. В конце концов, они вложили значительные средства, ресурсы и время в проект «Арго». И это действительно так. Однако помните, что на протяжении всей истории полётов в космос первым выполнялся простой испытательный полёт, а не полномасштабная экспедиция. «Аполлон-8», первый пилотируемый корабль, отправленный к Луне, не опускался на неё; «Энтерпрайз», первый многоразовый корабль программы «Спейс-Шаттл», вообще не отправлялся в космос; первая экспедиция на Венеру, «Афина-1», была простым орбитальным облётом планеты. Нас попросили совершить то, чего не делала ни одна из первых экспедиций прошлого.

Даже если мы вернёмся сейчас, то привезём с собой большой объём ценной информации, которая очень пригодится Космическому Агентству ООН, включая один жизненно важный факт: негуманно заставлять людей проводить годы взаперти на борту космического корабля.

Продолжать полёт бессмысленно, бессмысленно тратить свои жизни на эту плохо продуманную экспедицию. Мы, нижеподписавшиеся, просим вас поддержать Предложение-Три. Когда сегодня вечером будет объявлен референдум, скажите «ДА» возвращению на Землю.

Объявление было сделано в роскошном Зале Совета «Арго». Обстановка и оформление были подарком народа Греции, напоминанием о том, что двадцать шесть столетий назад именно их предки создали концепцию демократического управления. Архитектура была позаимствована у древних Афин; дорические колонны – ионические и коринфские посчитали слишком пышными на современный вкус – создавали ниши по периметру обширного круглого помещения. В нишах через одну стояли мраморные статуи в классическом греческом стиле, изображающие великих людей, на протяжении веков вносивших свой вклад в демократию. Первым был Перикл. Над его головой с бородатым лицом были вырезаны греческие слова: ВЛАСТЬ ПРИНАДЛЕЖИТ НЕ НЕКОТОРЫМ, НО МНОГИМ. Немного поодаль Авраам Линкольн, выглядящий костлявым и неуклюжим без привычных бороды и цилиндра, которые он носил в свои последние годы. Над его головой, по-английски: ВЛАСТЬ НАРОДА, ВОЛЕЙ НАРОДА, ДЛЯ НАРОДА. Ещё дальше, Михаил Горбачёв, которого трудно узнать без отсутствующего у статуи родимого пятна на голове. Над его лысой макушкой, по-русски: ВЛАСТЬ ДОЛЖНА СЛУЖИТЬ НАРОДУ, А НЕ НАОБОРОТ. За ним Лао-цзы, меньше остальных ростом, но со словами, по-китайски, не менее возвышенными: ВОЛЯ НАРОДА СГИБАЕТ ЖЕЛЕЗО.

В нишах между статуями хранились копии знаменитых основополагающих документов в области прав человека, таких как Великая хартия вольностей, Конституция США, французская Декларация прав человека и гражданина, Устав ООН, канадская Хартия прав и свобод, азанийский Билль о правах и равноправии и Конституция Российской Федерации. Каждый документ в инкрустированном золотом переплёте под безбликовым стеклом.

В помещении не было дверей – иллюстрация идеи о том, что подлинно ответственное правительство должно быть легко доступно всем. Вместо этого восемь радиальных коридоров вели в него снаружи. Триста сорок восемь человек пришли сегодня сюда, чтобы лично услышать оглашение результатов референдума. Практически все остальные на борту следили за церемонией на телеэкранах. В центре зала имелась небольшая трибуна. За ней сейчас стоял Геннадий Горлов.

– Дамы и господа, – произнёс он своим раскатистым голосом, глядя в одну из моих камер, – с огромным удовольствием я оглашаю результаты референдума по Предложению-Три. – Он нажал кнопку на трибуне, давая мне команду показать количество поданных голосов. Он посмотрел в монитор, встроенный в оливкового дерева наклонную поверхность трибуны, прочитал результаты, перечитал их ещё раз. Его энцефалограмма и кардиограмма заплясали, отражая внутренний дискомфорт. Наконец, он поднял взгляд. – Из 10033 членов команды отдали свои голоса 8987.

По толпе пробежали шепотки – люди удивлялись озвученной численности команды. Некоторым из спрашивающих тут же объяснили, что после смерти Дианы Чандлер – «ну, той астрофизички, которая покончила с собой из-за развода» – количество людей на борту уменьшилось на единицу. На других же просто зашикали, так что скоро все снова замолчали, напряжённо ожидая, что Горлов скажет дальше.

– В пользу Предложения-Три, – Горлов сделал паузу, сглотнул, и продолжил, – подано 3212 голосов. Против – 5775 голосов. – Он взглянул на монитор ещё один раз, словно сомневался, что прочёл цифры правильно. Наконец, он заговорил снова, несколько ослабшим голосом: – Предложение-Три отклонено.

Из толпы раздались несколько победных восклицаний и несколько разочарованных выкриков. Крики «Здорово!», «Я знал, что они сделают правильный выбор!» и «Вперёд, к звёздам!» примерно уравновешивались недовольным гулом и криками «Вот те на!», «Да иди ты!» и «Это ошибка!»

На краю зала Тэрасита Идэко говорил в одну из моих камер:

– Вот так вот, Клаус. Предложение-Три отклонено с убедительным перевесом. «Арго» продолжит свой путь к Колхиде. За месяцы лоббирования Комитету Элли Смит, по-видимому, не удалось убедить большинство команды в том, что лучше дома места нет. Это важное решение, которое будет…

Горлов не слышал слов Идэко, когда медленно шёл к выходу из зала, улыбаясь своей самой лучшей предвыборной улыбкой. За ней, как я знал, скрывалось известное разочарование, поскольку он, как и незначительное большинство отдавших голоса, голосовал за принятие Предложения-Три. Но никто, кроме меня, этого не узнает.

Телекоммуникационное голосование с автоматическим подсчётом голосов стало на Земле великим подспорьем в деле демократии, дав людям возможность отдать голос, не покидая комфортной обстановки своих жилищ. Многочисленные системы безопасности были призваны не допустить того, чтобы кто-либо когда-либо узнал, как именно тот или иной человек распорядился своим голосом. Они же позволяли моим собратьям в течение десятилетий удерживать человечество от совершения непоправимых ошибок типа той, что они едва не совершили сегодня вечером.