ГЛАВА 57. Убить ветер
Малчин оказался в безвыходном положении, поскольку, не уступая ни в одном из искусств войны, он не подходил для Ткущих Светом. Он желал, чтобы его клятвы были простыми и однозначными. И хотя их спрены очень вольно, в нашем понимании, трактовали эти вопросы, сам процесс включал произнесение правды с целью приблизиться к порогу самосознания, чего Малчин никогда не мог достичь.«Слова сияния», глава 12, страница 12
Шаллан привстала на своем сидении, наблюдая за сражающимся внизу Адолином. Почему он не сдался? Не отменил поединок?
Четверо. Ей следовало предвидеть подобную уловку. В качестве его жены следить за подобными интригами будет ее обязанностью. Но даже теперь, будучи помолвленной, она уже крайне сильно его подвела. Более того, идея, закончившаяся полным фиаско, принадлежала ей.
Показалось, что Адолин собирается сдаться, но затем по непонятной причине он снова бросился в сражение.
— Глупец, — проговорил Себариал, развалившийся рядом с ней. Палона разместилась по другую его руку. — Слишком высокомерный, чтобы понять, что уже побежден.
— Нет, — ответила Шаллан. — Тут что-то другое.
Ее глаза метнулись к бедному Ренарину, полностью ошеломленному, но пытающемуся сражаться с Носителем Осколков.
В течение краткого мгновения она раздумывала над тем, чтобы спуститься вниз и помочь. Явная глупость, внизу она будет еще более бесполезной, чем Ренарин. Почему больше никто не поспешил на выручку? Шаллан оглядела собравшихся светлоглазых алети, в том числе и кронлорда Амарама, предполагаемого Сияющего рыцаря.
Ублюдок.
Опешив от того, как быстро возникло это чувство по отношению к Амараму, Шаллан отвела от него взгляд.
«Не думай о нем».
Что ж, из-за того, что никто не собирался помочь, оба принца имели все шансы умереть.
— Узор, — прошептала Шаллан. — Иди посмотри, сможешь ли ты отвлечь Носителя Осколков, который сражается с принцем Ренарином.
Она не станет вмешиваться в поединок Адолина, потому что он явно решил, что по какой-то причине должен продолжать сражаться. Но попытается сделать все, что сможет, чтобы не изувечили Ренарина.
Узор загудел, соскользнул с ее юбки и стал спускаться по каменным скамьям арены. Ей казалось, что двигающийся по открытому пространству спрен слишком заметен, но внимание всех остальных было сосредоточено на разворачивающейся внизу дуэли.
«Не вздумай погибнуть, Адолин Холин, — подумала Шаллан, снова повернувшись к принцу и наблюдая, как тот бьется с тремя противниками сразу. — Пожалуйста...»
На песок спрыгнул еще кто-то.
* * *
Каладин бросился через дуэльную арену.
«Снова», — подумал он, вспомнив, как когда-то точно так же спешил на помощь Амараму.
— Пусть все закончится не так, как в тот раз.
— Так и будет, — пообещала Сил, метавшаяся взад-вперед у его головы лентой света. — Верь мне.
Доверие. Он поверил ей и поговорил с Далинаром насчет Амарама. Все прошло просто чудесно.
У одного из Носителей Осколков — Релиса, облаченного в черную броню, — из трещины на левом наплечнике струился штормсвет. Он взглянул на Каладина, когда тот приблизился, а затем отвернулся с безразличием. Релис явно не видел угрозы в обычном копейщике.
Каладин улыбнулся и втянул немного штормсвета. В такой ясный день, когда солнце ярко светило над головой, он мог рискнуть сильнее, чем обычно. Оставалось надеяться, что никто ничего не заметит.
Он ускорился, проскользнул между двумя Носителями и вонзил копье в надтреснутый наплечник Релиса. Мужчина издал крик боли, а Каладин выдернул копье и, крутанувшись между нападающими, занял позицию ближе к Адолину. Молодой человек в синей броне уставился на Каладина и, сориентировавшись, быстро развернулся.
Каладин и Адолин встали спиной к спине, чтобы каждый из них мог избежать нападения сзади.
— Что ты здесь делаешь, мостовичок? — прошипел Адолин изнутри шлема.
— Выступаю одним из десяти дураков.
Адолин хмыкнул.
— Добро пожаловать на вечеринку.
— Я не смогу пробиться через их броню, — сказал Каладин. — Нужно ее надломить.
Неподалеку Релис с проклятиями тряс рукой. На острие копья Каладина виднелась кровь. К сожалению, не много.
— Просто отвлекай одного от меня, — ответил Адолин. — С двумя я смогу управиться.
— Я... Хорошо.
Вероятно, это был лучший план.
— Присматривай за моим братом, если сможешь, — добавил Адолин. — Если все обернется плохо для этих троих, они могут решить использовать его в качестве рычага давления на нас.
— Ясно.
Каладин отскочил в сторону, когда противник с молотом — Далинар назвал его Элитом — попытался атаковать Адолина.
Релис зашел с другой стороны, замахиваясь, как будто хотел прорубиться к принцу прямо через Каладина.
Сердце Каладина тяжело забилось, но тренировки с Зейхелом не прошли даром. Он пристально следил за Клинком Осколков и, чувствуя лишь легкое волнение, петлял вокруг Релиса, избегая Клинка.
Мужчина в черных Доспехах Осколков взглянул на Адолина и шагнул в его сторону, но Каладин неожиданно совершил выпад, будто снова намереваясь ударить противника в руку.
Релис развернулся и неохотно позволил Каладину отвлечь себя от битвы с Адолином. Быстро атаковав, он использовал приемы, в которых Каладин мог теперь опознать стойку лозы — стиль боя, основное внимание в котором уделялось гибкости и устойчивому положению ног.
Релис усилил натиск на Каладина, но тот крутился и уворачивался, все время опережая атакующий удар на долю мгновения. Релис начал ругаться, а затем развернулся и направился обратно к Адолину.
Каладин ударил Релиса по боковой части шлема древком копья. Оружие совершенно не подходило для боя с Носителем Осколков, но удар снова привлек внимание противника. Релис обернулся и отмахнулся Клинком.
Каладин отпрянул, но на долю секунды медленнее, чем было нужно, и Клинок срезал заточенный наконечник его копья. Напоминание. Его собственная плоть окажет еще меньшее сопротивление, чем копье. Если рассечь позвоночник, он будет убит, и никакое количество штормсвета не исправит положение.
Каладин осторожно попытался отвести Релиса подальше от битвы. Однако, когда он отступил слишком далеко, воин просто отвернулся и направился обратно к Адолину.
Принц отчаянно сражался против двух противников, размахивая Клинком взад-вперед между находящимися по обеим от него сторонам мужчинами. И, шторма, он был хорош. Каладин никогда не видел, чтобы Адолин дрался настолько мастерски на тренировочном полигоне — в этом никогда не возникало необходимости. Адолин двигался между взмахами своего Клинка, парируя Клинок Осколков противника в зеленом, и отражал атаки того, что с молотом.
Он часто оказывался всего в нескольких дюймах от того, чтобы задеть своих соперников. Схватка двое на одного при участии Адолина в самом деле казалась равным поединком.
Но с троими сразу он, очевидно, не мог справиться. Каладину требовалось продолжать отвлекать Релиса. Но как? Он не сможет пробиться через его Доспехи с помощью копья. Единственными слабыми местами оставались только забрало шлема и небольшая трещина в наплечнике.
Нужно что-то сделать. Релис шагнул к Адолину, занося оружие. Стиснув зубы, Каладин атаковал.
Он пересек песок одним стремительным броском и прямо перед тем, как настигнуть Релиса, подпрыгнул и обрушился ногами на Носителя Осколков, быстро сплетя себя в этом направлении несколько раз. Столько раз, насколько отважился, столько раз, что вспыхнул, использовав весь свой штормсвет.
Хотя Каладин пролетел только небольшое расстояние — такое, что оно не выглядело слишком необычным для зрителей, — сила его удара была намного больше. Его ступни обрушились на Доспехи со всей возможной мощью.
Боль пронзила ноги как вспышка молнии, и Каладин услышал хруст своих костей. Удар отбросил Носителя Осколков в черной броне вперед, словно его стукнули валуном. Релис ткнулся лицом в землю, Клинок выпал из его рук. Оружие растворилось в тумане.
Каладин со стоном рухнул на песок, его штормсвет иссяк, и сплетения распустились. Рефлекторно он втянул еще света из сфер в кармане, исцеляя ноги. Он сломал их обе, а также повредил ступни.
Казалось, что процесс исцеления будет длиться вечно, и Каладин заставил себя перекатиться и посмотреть на Релиса. Невероятно, но атака проломила Доспехи Осколков. Не по центру спины, куда он бил, а на плечах и по бокам. Релис поднялся на колени, тряхнув головой, и оглянулся на Каладина с выражением, походившим на благоговейный страх.
За упавшим мужчиной развернулся Адолин, наступая на одного из противников — Элита, орудующего молотом, и, сжав двумя руками Клинок, рубанул того в грудь. Нагрудник взорвался светом. Чтобы осуществить задуманное, Адолину пришлось принять удар от противника в зеленом по боковой части шлема.
Дела у принца шли не слишком хорошо. Практически каждый фрагмент Доспехов, в которые был облачен Адолин, испускал штормсвет. С таким темпом он скоро иссякнет, и Доспехи станут слишком тяжелыми, чтобы он мог двигаться.
К счастью, на данный момент Адолин практически вывел из строя одного из своих противников. Носитель Осколков мог сражаться с разбитым нагрудником, но считалось, что это было штормово трудно. И в самом деле, когда Элит отступил, его шаги показались неуклюжими, словно Доспехи внезапно стали весить на порядок больше.
Адолину нужно было развернуться, чтобы продолжить бой с другим Носителем Осколков. На противоположной стороне арены четвертый противник — тот, который «сражался» с Ренарином, — по какой-то причине отмахивался мечом от земли. Он оглянулся, обнаружил, насколько плохи дела у его соратников, оставил Ренарина и бросился через арену.
— Постой-ка, — проговорила Сил. — Что же там такое?
Она метнулась к Ренарину, но Каладин не мог уделять слишком много внимания ее поведению. Когда воин в оранжевом добежит до Адолина, тот снова окажется в окружении.
Каладин с трудом поднялся на ноги. К счастью, они слушались; кости срослись достаточно для того, чтобы ходить. Он бросился к Элиту с зажатым в одной руке копьем, взрыхляя на бегу песок.
Элит качнулся к Адолину, намереваясь продолжить бой, несмотря на выведенные из строя Доспехи. Однако Каладин добрался до него первым, поднырнув под стремительный удар молотом. Держа свое сломанное копье обеими руками, он замахнулся от плеча и вложил в атаку все силы.
Оружие врезалось в незащищенную грудь Элита с убедительным треском. Мужчина сильно выдохнул, согнувшись пополам. Каладин снова замахнулся копьем, но Элит поднял дрожащую руку, пытаясь что-то сказать.
— Сдаюсь... — произнес он слабым голосом.
— Громче! — резко приказал ему Каладин.
Мужчина попытался, но ему не хватило дыхания. Тем не менее руки, которую он поднял, оказалось достаточно. Наблюдающая судья вынесла решение.
— Светлорд Элит признал поражение в битве, — неохотно проговорила она.
Каладин отошел от съежившегося мужчины, чувствуя легкость в ногах. Внутри бурлил штормсвет. Толпа заревела, зашумели даже многие светлоглазые.
Осталось три Носителя Осколков. Релис присоединился к своему товарищу в зеленом, и оба они занялись Адолином. Они снова прижали его к стене. Третий Носитель Осколков в оранжевой броне приблизился, чтобы им помочь, оставив Ренарина в покое.
Ренарин сидел на песке, повесив голову, Клинок Осколков торчал перед ним из земли. Был ли он побежден? Каладин не слышал объявления от судьи.
Некогда о нем беспокоиться. Адолин снова оказался вынужден сражаться с тремя противниками. Релис сумел попасть по его шлему, и тот взорвался, обнажив лицо принца. Адолин не выдержит слишком долго.
Каладин бросился к Элиту, который пытался уковылять за пределы поля боя после признания поражения.
— Снимай шлем, — закричал на него Каладин.
Мужчина повернулся к нему с ошеломленным видом.
— Твой шлем! — снова заорал Каладин, поднимая копье, чтобы еще раз ударить.
Зрители на трибунах возмущенно закричали. Каладин не был уверен в правилах, но подозревал, что если он ударит этого человека, то проиграет дуэль. Может быть, его даже обвинят в преступлении. К счастью, угрозу выполнять не пришлось, поскольку Элит снял шлем. Каладин выхватил его, оставил Элита и побежал к Адолину.
На бегу он отбросил сломанное копье и сунул руку внутрь шлема. Каладин кое-что знал о Доспехах Осколков — они автоматически подстраивались по размеру того, кто их носил. Он надеялся, что теперь то же самое случится со шлемом. Так и произошло — внутренняя поверхность шлема сжалась вокруг его запястья. Когда Каладин его отпустил, шлем остался на руке, приняв форму очень странной перчатки.
Глубоко вздохнув, мостовик рванул нож с пояса. Он начал носить нож, намереваясь использовать его для метания, как тогда, до своего пленения, когда он был копейщиком. Тем не менее не помешало бы попрактиковаться. Метание ножа в любом случае никак не поможет против такой брони, это жалкое оружие против Носителей Осколков. Но Каладин не мог драться копьем с помощью лишь одной руки. Он снова атаковал Релиса.
В этот раз Релис отступил немедленно. Он наблюдал за Каладином, вытянув наготове меч. По крайней мере, Каладин сумел его испугать.
Он продвигался, вынуждая Релиса пятиться. Тот отступал легко, держа дистанцию. Каладин изобразил целое представление, бросаясь вперед, а затем отскакивая от мужчины подальше, как будто желая дать им обоим пространство для боя. Носителю Осколков такое поведение было на руку; с его Клинком открытый простор вокруг пришелся бы кстати. Узкие границы обеспечили бы преимущество ножу Каладина.
Тем не менее когда они отошли на достаточное расстояние, Каладин развернулся и помчался обратно к Адолину и его двоим противникам. Он оставил Релиса стоять на месте с озабоченным видом. Отступление Каладина немедленно сбило его с толку.
Адолин взглянул на Каладина и кивнул.
Воин в зеленом повернулся, удивленный появлением мостовика. Он взмахнул мечом, и Каладин поймал удар на шлем из Доспехов Осколков, отклонив его. Мужчина хмыкнул, а в то же самое время Адолин бросил все свои силы на Носителя Осколков в оранжевой броне, обрушив на него град ударов.
Несколько мгновений Адолину пришлось биться только с одним противником. К счастью, он смог хорошо воспользоваться ситуацией, несмотря на то, что уже еле переставлял ноги. Штормсвет из его Доспехов сочился тонкими струйками. Ноги почти не двигались.
Носитель Осколков в зеленых Доспехах снова атаковал Каладина, и тот отбил удар с помощью шлема, который треснул и начал испускать штормсвет. С другой стороны к атаке подключился Релис, но не стал нападать на Адолина — он бросился на Каладина.
Каладин скрипнул зубами, уходя от атаки в сторону и почувствовав, как Клинок просвистел в воздухе. Он должен выиграть время для принца. Секунды. Ему нужны секунды.
Вокруг поднялся ветер. Сил вернулась к нему, метнувшись по воздуху лентой света.
Каладин поднырнул под очередной удар и обрушил свой импровизированный щит на Клинок, отбросив его назад. Когда Каладин отпрыгнул, взвихрился песок, и Клинок Осколков ударил по земле рядом с ним.
Ветер. Движение. Каладин сражался одновременно с двумя Носителями Осколков, отбивая их Клинки шлемом. Он не мог атаковать — не отваживался даже попробовать. Он мог только выживать, и в этом ветра, похоже, ему помогали.
Сначала инстинкт... затем что-то более глубокое руководило его движениями. Он танцевал между Клинками, его обволакивал прохладный воздух. На одно мгновение Каладин почувствовал невозможное — он мог бы уклоняться точно так же, если бы закрыл глаза.
Носители Осколков ругались, пытаясь достать его снова и снова. Каладин услышал, что судья что-то сказала, но был слишком поглощен сражением, чтобы обратить внимание на ее слова. Он отпрыгнул от одной атаки, чтобы только шагнуть в сторону от другой.
Нельзя убить ветер. Нельзя его остановить. Он за пределами человеческих возможностей. Он безграничен...
Его штормсвет закончился.
Каладин застыл на месте. Он попытался втянуть еще немного, но все его сферы оказались разряжены.
«Шлем», — понял он, заметив, как из многочисленных трещин еще изливается штормсвет. Каким-то образом шлем подпитывался его штормсветом.
Релис атаковал, и Каладин едва сумел увернуться. Его спина ударилась о стену арены.
Носитель в зеленой броне увидел, что Каладин открылся, и занес свой Клинок.
Кто-то налетел на него сзади.
Каладин ошеломленно наблюдал, как Адолин, сцепившись с Носителем в зеленых Доспехах, взял того в захват. Броня принца практически перестала истекать штормсветом — он был исчерпан. Казалось, Адолин с трудом мог двигаться, песок поблизости испещрили борозды, которые вели к Носителю в оранжевых Доспехах, поверженному, лежащему на земле.
Так вот что сказала судья ранее — мужчина в оранжевом сдался. Адолин одолел своего противника, а затем медленно — один напряженный шаг за другим — пошел к тому месту, где сражался Каладин. Все выглядело так, будто он использовал последнюю оставшуюся толику энергии, чтобы запрыгнуть на спину Носителю в зеленом и удержать его.
Мужчина в зеленых Доспехах выругался, врезавшись в Адолина. Принц продолжал удерживать захват, и его Доспехи, что называется, закрылись — стали тяжелыми и почти не давали возможности двигаться.
Вдвоем они покачнулись и свалились на землю.
Каладин посмотрел на Релиса, который переводил взгляд с упавшего Носителя в зеленом на Носителя в оранжевом, а затем на Каладина.
Релис повернулся и бросился через арену к Ренарину.
Каладин выругался и устремился за ним, отбрасывая на ходу шлем. Без штормсвета его тело казалось медлительным.
— Ренарин! — закричал Каладин. — Сдавайся!
Мальчишка поднял голову. Шторма, он плакал. Был ли он ранен? На вид — нет.
— Сдавайся! — повторил Каладин, пытаясь бежать быстрее и призывая каждую каплю энергии к иссушенным мышцам, истощенным от недавнего переизбытка штормсвета.
Ренарин посмотрел на Релиса, который надвигался на него, но ничего не сказал. Парень просто отпустил свой Клинок.
Релис затормозил, подняв меч высоко над головой, и нацелился на беззащитного принца. Ренарин закрыл глаза, глядя вверх, словно подставляя горло под Клинок Осколков.
Каладин не успевал добежать вовремя. Он был слишком медленным по сравнению с человеком в Доспехах.
Релис, к счастью, замялся, будто не желая причинять вред Ренарину.
Каладин подоспел. Релис развернулся и замахнулся на него.
Мостовик упал в песок, проскользив по нему на коленях, и проехался немного вперед под действием импульса. Когда Клинок опустился, он вскинул руки в хлопке.
И поймал Клинок.
Крик.
Откуда он мог слышать крик? В своей голове? Это был голос Сил?
Крик прошил Каладина насквозь. Ужасный, кошмарный вопль встряхнул его, вызвал дрожь в мышцах. С трудом дыша, Каладин выпустил Клинок Осколков и повалился на спину.
Релис выронил меч, как будто его ужалили. Он отступил, схватившись руками за голову.
— Что это? Что это?! Нет, я не убивал тебя!
Он завопил, как от огромной боли, бегом пересек арену и, распахнув дверь в подготовительную комнату, исчез внутри. Каладин еще долго слышал его крики, эхом отдающиеся в коридорах.
Трибуны замерли.
— Светлорд Релис Рутар, — наконец объявила судья встревоженным голосом, — признается проигравшим, так как покинул арену.
Дрожа всем телом, Каладин с трудом поднялся на ноги. Он посмотрел на Ренарина — парень оказался в порядке — и медленно пересек арену. Даже наблюдающие темноглазые затихли. Каладин был вполне уверен, что никто не слышал тот странный крик. Его услышали только он и Релис.
Он зашагал к Адолину и Носителю в зеленых Доспехах.
— Встань и сразись со мной! — крикнул мужчина в зеленой броне.
Он лежал на спине, а Адолин, погребенный под ним, удерживал его в борцовском захвате.
Каладин опустился на колени. Носитель в зеленом задергался сильнее, когда мостовик поднял с песка свой нож и прижал его острие к отверстию в зеленых Доспехах.
Мужчина полностью замер.
— Ты собираешься сдаваться? — прорычал Каладин. — Или мне придется убить уже второго Носителя Осколков?
Молчание.
— Будьте вы оба прокляты штормом! — наконец прокричал из-под шлема воин в зеленой броне. — Не поединок, а какой-то цирк! Удержанием побеждают только трусы!
Каладин продвинул нож глубже.
— Я сдаюсь! — завопил мужчина, хватая его за руку. — Шторм тебя побери, я сдаюсь!
— Светлорд Джакамав сдается, — объявила судья. — Победа за светлордом Адолином.
Темноглазые на своих местах разразились аплодисментами. Светлоглазые выглядели ошеломленными. Высоко над ареной кружилась с ветрами Сил, и Каладин ощущал ее ликование. Адолин выпустил Носителя в зеленом, тот перекатился и затопал прочь. На песке, вдавленный в его поверхность, лежал принц, через разбитые части Доспехов выглядывали его голова и плечо.
Он смеялся.
Каладин уселся рядом, а Адолин продолжал легкомысленно хохотать, из его глаз потекли слезы.
— Самая большая нелепость, которую я когда-либо совершал, — проговорил он. — Ох, ничего себе... Ха! Мостовичок, думаю, я только что выиграл три полных комплекта Доспехов и два Клинка. Эй, помоги мне снять броню.
— Это могут сделать твои оружейники, — ответил Каладин.
— Нет времени, — сказал Адолин, пытаясь сесть. — Шторма, они полностью истощились. Быстрей, помоги. Мне еще нужно кое-что сделать.
«Вызвать на бой Садеаса», — понял Каладин. Главная цель всего поединка.
Он потянулся к перчатке Адолина, помогая расстегнуть ремешок под ней. Латные рукавицы не открылись автоматически, как должны бы. Адолин действительно полностью истощил Доспехи.
Они стянули перчатку и занялись остальным. Несколько минут спустя подошел Ренарин и помог им. Каладин не спрашивал его о случившемся. Парень принес несколько сфер, и, после того как Каладин засунул их под ослабленный нагрудник Адолина, броня снова начала функционировать.
Толпа взревела, когда Адолин наконец высвободился из Доспехов и встал. Король подошел к судье и, поставив одну ногу на перила вокруг арены, посмотрел вниз на кивнувшего принца.
«Вот он, шанс Адолина, — понял Каладин, — но, возможно, и мой шанс».
Король поднял руки, успокаивая толпу.
— Воин, мастер-дуэлянт, — крикнул король, — я весьма доволен тем, что ты совершил сегодня. Мы насладились битвой, подобных которой Алеткар не видел несколько поколений. Ты невероятно порадовал своего короля.
Буря аплодисментов.
«Я мог бы это сделать», — подумал Каладин.
— Я предлагаю тебе дар, — объявил король, указывая на Адолина, когда одобрительные возгласы утихли. — Назови, чего ты желаешь от меня или от этой публики. Оно станет твоим. Ни один человек, лицезревший дуэль, не сможет тебе отказать.
«Право вызова», — подумал Каладин.
Адолин высматривал Садеаса, который поднялся и пробирался по ступеням, чтобы сбежать. Кронпринц все понял.
Далеко справа сидел Амарам в своем золотом плаще.
— В качестве дара, — крикнул притихшей арене Адолин, — я требую право вызова. Я требую возможности сразиться на дуэли с кронпринцем Садеасом, прямо здесь и сейчас, чтобы по заслугам воздать за преступления, совершенные им против моего дома!
Садеас остановился на ступенях. По толпе прокатился ропот. Адолин выглядел так, словно собирался сказать что-то еще, но засомневался, а Каладин подошел и встал рядом.
— И в качестве дара для меня, — крикнул он, — я требую право вызова для убийцы Амарама! Он обокрал меня и убил моих друзей, чтобы скрыть преступление. Амарам заклеймил меня меткой раба! Я буду сражаться с ним здесь и прямо сейчас. Вот дар, который я требую!
У короля отвисла челюсть.
Толпа погрузилась в полную тишину.
Рядом с ним застонал Адолин.
У Каладина не осталось ни единой мысли. Он встретился взглядом со светлордом Амарамом, убийцей.
В глазах Амарама застыл ужас.
Он встал, но тут же плюхнулся обратно. До этого момента он не замечал, не узнавал Каладина.
«Тебе стоило меня убить», — подумал Каладин.
Толпа начала кричать и вопить.
— Арестовать его! — проревел король сквозь шум.
Прекрасно. Каладин расплылся в ухмылке.
Пока не заметил, что солдаты шли за ним, а не за Амарамом.
Назад: ГЛАВА 56. Белоспинник на воле
Дальше: ГЛАВА 58. Больше никогда
