16
Хватай рюкзак, и давай-ка вскочим
На товарняк до созвездий ночью.
Бад Уэбстер, «Баллада о Канзасе Мак-Грифе» 1998 г. н.э.
– Ты знаешь, – спросил Солли, – сколько времени надо добираться до места, где был «Охотник»?
– Сорок дней, семнадцать часов и двадцать семь минут до места назначения.
– Я поражен. Ты отлично подготовилась.
– Спасибо.
– Транспорт – это далеко не все, что нам нужно. – Взгляд его стал задумчивым, обращенным внутрь. – Делая это, мы ставим на карту все. Карьеру, репутацию, свободу – сама понимаешь. И потому я тебя спрашиваю: ты уверена?
– Солли, – сказала она. – У нас получится. Я знаю, что получится.
– Я не об этом спрашивал.
– Уверена ли я, что готова сделать все, чтобы найти правду? Да. Абсолютно. Уверена ли я, что мы на правильном пути?
Об этом ей уже пришлось подумать. Но холодный безумный взгляд той твари в воде впечатался ей в душу навеки и вызвал двоякое чувство. Она уверена, что что-то произошло там, в космосе, и следы этого существуют в долине Северина. Но она не была уверена, что хочет узнать об этом больше. Этой истины она, быть может, предпочла бы не знать.
И все же…
– Да.
– Тогда о'кей. Мы это сделаем. К счастью, «Хаммерсмит» готов к вылету, провизия на борту, водяные танки полны, и он готов лететь к Таратубе.
Ким видела, как он тяжело дышит.
– Солли, – сказала она, – все будет в порядке. Мы это сделаем, они какое-то время будут из себя выходить. Но мы привезем свидетельства контакта. Нас встретят с духовым оркестром.
Захват «Хаммерсмита» должен был пройти до смешного легко. Институт всегда старался выполнить все подготовительные операции заранее. Солли, который помогал снаряжать экспедицию, наблюдал за погрузкой припасов на борт, и потому оставалось только подняться на корабль, включить двигатели, состряпать удовлетворительную легенду для диспетчера и взлететь. Но «Ворлдвайд интериор» предложила бесплатно переоборудовать жилые и рабочие помещения корабля, и потому, когда Ким и Солли прибыли, на борту было несколько сотрудников фирмы, а до момента отлета к Таратубе оставалось двадцать два часа.
Ким раньше не бывала на «Хаммерсмите». После краткого осмотра Солли признал, что «Ворлдвайд» улучшила интерьеры корабля.
– Хотя тут еще есть, что улучшать, – добавил он.
Четверо рабочих укладывали ковры, ставили мебель и выполняли косметический ремонт по всему кораблю. Даже грузовой трюм выкрасили под красное дерево.
Флот Института, состоящий из пяти кораблей, обслуживался на орбитальных доках «Марлин». Солли и Ким прилетели на шаттле из Небесной Гавани, взяли свои вещи из багажа и взошли на борт мимо бригадира и нескольких рабочих. Как и заверил ее Солли заранее, никто не стал задавать вопросов.
Ким рассмотрела «Хаммерсмит» с борта шаттла. Это была переоборудованная яхта, довольно тесный корабль с тремя уровнями. На верхнем этаже находились жилые помещения и кабина пилота, на среднем – жилые помещения, лаборатории и зона отдыха. Грузовые трюмы, запасы провизии и системы жизнеобеспечения располагались внизу. Механизмы занимали два этажа в корме корабля.
Какие бы удобства ни были на этой яхте в дни ее роскоши, их принесли в жертву богам целесообразности. Несмотря на свежую покраску и новые ковры, «Хаммерсмит» был похож на старый отель, заброшенный и кое-как восстановленный новым хозяином. Была в нем изношенность которую не могла скрыть никакая реставрация.
Корпус щетинился антеннами, тарелками локаторов и кучей других устройств, о назначении которых Ким понятия не имела. Имя и эмблема корабля были впечатаны спереди, а по всему корпусу шла черными буквами надпись ИНСТИТУТ СИБРАЙТА.
Солли предложил ей выбрать любую каюту. Пассажирских кают было восемь, каждая на двоих. Средние по обе стороны холла содержали кабину пилота и центр управления экспедиции. На верхнем уровне в корме был конференц-зал.
Ким поздоровалась с человеком, устанавливавшим расписные панели, и увидела еще нескольких, работающих в комнате отдыха. Выбрав каюту рядом с кабиной пилота, она сложила там вещи.
Солли стоял в коридоре, жуя тост.
– Как жизнь? – спросила она.
Он беспомощно развел руками:
– Готовы к отлету, как только «Ворлдвайд» уберется.
– А когда это будет?
– Трудно сказать. Кажется, они сами не знают.
– А нельзя их попросить уйти?
– И так, чтобы они не спросили зачем? Трудно.
Ким набрала заказ на кофе и сыр.
– А сколько их здесь, Солли? Рабочих?
– Четверо из «Ворлдвайда» и техник «Марлина». – Он посмотрел на время. – Наверное, они скоро прервутся на ланч. Если бы они при этом ушли, мы могли бы взлететь.
Она задумчиво посмотрела на автомат-раздатчик.
– А что, если эта штука поломается?
Солли вошел в центр управления и открыл в черной стене панель, показав автоматическую кухню.
– Можно будет готовить вручную, если придется. – Он улыбнулся. – Хочешь тостов к сыру?
– Нет, спасибо.
– Можем за один раз сделать двадцать штук.
– А у нас хватит еды на четыре месяца?
– Не беспокойся. Питаться будем хорошо. На «Хаммерсмите» запасов на семнадцать человек на полгода. – Он стал серьезен. – Но есть одна вещь, которую надо обсудить.
– Да?
– Мы действуем в предположении, что твоя идея оправдается и мы вернемся с хорошими новостями, которые нас избавят от неприятностей за угон этой колымаги.
– Так и будет, Солли.
– Может быть. Но опыт меня учит, что ничего не случается так, как запланировано. Особенно в подобных предприятиях. – Они подошли к кабине пилота и заглянули внутрь. Три кресла, несколько консолей, экран в потолке, два вспомогательных справа и слева. В левой стене еще два, имитирующие окна. – Честно говоря, я настроен не оптимистично. Я думаю, мы чего-то не видим, и просто не верю, что мы туда слетаем и сделаем то, что ты хочешь сделать.
– Поняла. – Ким хотелось бы, чтобы он ей верил, но она самого начала знала, что он настроен скептически. Это ее не удивило. Но все же зачем он это сказал? Он пошел с ней только потому, что ей нужен. – Мы его найдем, – сказала она уверенно.
– О'кей, может быть. Но было бы неглупо разработать тем временем альтернативный план.
– На тот случай, если мы вернемся с пустыми руками?
– На тот случай, если мы решим, что возвращаться не стоит. – Он глубоко вздохнул. – Послушай, Ким, ни ты, ни я не хотим предстать перед судом.
– Солли, – сказала она, – ты все еще можешь остаться, если хочешь.
– Если я это сделаю, как поступишь ты?
Ким не ответила, опустив глаза к чашке с кофе.
– Вот именно. Поэтому я лечу…
– Спасибо.
– Да нет, не ради тебя. Не настолько я псих. Но есть большой шанс, что ты права, и ради него стоит рискнуть. Я не хочу остаток жизни гадать, не надо ли было решиться. И я рискую. Но если не получится, Ким, у меня есть друзья на Тигрисе.
– Понятно.
– Я с ними переговорил. На всякий случай.
Она кивнула.
– Если все повернется не так, как нам хочется, мы устроимся на Тигрисе на одной горе. У них есть договор о выдаче с Гринуэем, но он касается только преступлений, за которые полагается смертная казнь. И нам ничего не грозит.
Техник «Марлина» ушел на ланч, но работники «Ворлдвайда» разбились на смены. Прошел полдень, а шанса на отлет не представилось.
Где-то после обеда появился крупный молодой человек с багажом.
– Ой-ой, – сказал Солли.
– Кто это?
– Уэбли. Космолог, назначенный в экспедицию к Таратубе.
Услышав его голос в коридоре, Солли вышел поздороваться, Ким следом за ним.
Один из рабочих показал Уэбли в сторону жилых помещений. Уэбли самодовольно улыбался, а на Ким посмотрел так будто ее тут и нет.
– Солли, рад тебя видеть. А больше пока никого нет?
Солли первым делом представил их друг другу, а потом сообщил Уэбли, что никого больше пока нет.
Уэбли был одет в куртку, какие носят на островах Калипика, в белую рубашку с пышным воротником, темные брюки и красный шейный платок. Голос у него был какой-то очень тихий, и к нему приходилось прислушиваться, но держал он себя с таким видом, будто прислушаться к нему стоит. У него была неухоженная рыжая борода, чуть отличающаяся по оттенку от шейного платка.
– Все по графику?
– Да, – коротко ответил Солли. – До минуты.
– Прекрасно. – Он поправил рукава и посмотрел на время. – Могу я спросить, где мое помещение?
– Номер восемь, – сказала Ким. – В конце коридора.
Когда он ушел, Солли повернулся с встревоженным лицом.
– Это все мне не нравится, – сказал он. – Может быть, придется отставить нашу затею.
Ким покачала головой:
– Давай не будем так легко сдаваться.
Она пошла по коридору мимо двери Уэбли. Оттуда уже доносилась музыка. Серьезная, классическая. Наверное, Форверк или Бенадо.
Сначала надо избавиться от рабочих.
Бригада «Ворлдвайда» все еще наводила порядок, проверяла оконные рамы, вешала занавес в конференц-зале, прикручивала стол в комнате отдыха и устанавливала ящики на нижнем уровне. Тот, кого Ким посчитала бригадиром, был почти старик, кандидат на членство в клубе Мореплавателей.
– Как дела? – спросила она небрежно.
– Работаем, – ответил он, вытирая рот рукавом. Казалось, ему очень жарко. – Одного человека нам не хватает. И так всегда. Откладывают все до последней минуты, а потом кто-нибудь берет выходной.
– А зачем откладывать до последней минуты?
Он скривился:
– Да, знаете, почему-то так всегда случается.
Он отводил глаза, и Ким понимала, что он врет. На самом деле просто деньги не переходят из рук в руки. Для «Ворлдвайд» это работа на налоговую скидку и не стоит в списке приоритетных.
– К пяти закончите? – спросила она.
– Трудно сказать. – Судя по выражению лица, она вызывала у него доверие. – Если не успеем, это же сверхурочные, понимаете?
В углу комнаты техник из «Марлина» закрыл панель и стал собирать инструменты. – Закончили? – спросила его Ким.
– Вполне.
Он попросил ее подписать наряд: обновление оборудования ВР. Ким подписала, он поблагодарил и ушел.
Ким повернулась к Мореплавателю и спросила, как его зовут.
– Лео Истли, – ответил он.
Ким надела на себя самую свою начальственную маску.
– Лео, вы с вашими людьми отлично поработали, но нам придется удовлетвориться тем, что уже сделано. Оставьте как есть, мы сами закончим.
Он уставился на нее. Седые волосы нависали над глазами.
– Времени не осталось, – объяснила она.
– Почему? – спросил он. – Я думал, у нас целый день. Мы еще не кончили.
– Нам надо тесты прогнать.
– Давайте, мы мешать не будем.
– Нет, вы не поняли. Это прецизионные тесты ускорения массы. Присутствие на борту лишних людей исказит результаты.
– Вы уверены?
– Да. Простите, но это необходимо.
Он протянул блокнот:
– Тогда распишитесь, что все сделано и у вас нет претензий.
– Это ради Бога.
– Я здесь напишу, что произошло. Это может сказаться на гарантиях.
Она улыбнулась:
– Нормально, это мы переживем.
Она подписалась. Лео собрал людей и увел их через шлюз в туннель. Не успел скрыться последний, как появилась багажная тележка.
«Это „Хаммерсмит“?» – спросила она.
– Да, – ответила Ким.
Тележка показала сумки:
«Куда мне их сложить?»
– Где их владельцы?
«По моим последним сведениям, они направились в Счастливый Харрис».
– Что это такое?
«Коктейль-бар».
– В Небесной Гавани?
«Да».
– Отлично, можете оставить их прямо здесь.
«В туннеле?»
– Да, ничего страшного. Я ими займусь. – Когда тележка уехала, Ким подозвала Солли. – Еще идут, – сказала она, разглядывая таблички. – Уэнтворт, Маленький Олень, Моритами, Хендерсон. Сейчас они в баре.
– В любой момент они могут появиться, – сказал Солли. – Надо либо убираться, либо бросить это дело.
– Уэбли еще на корабле. Ты хочешь взять его с собой?
– А ты думаешь, он хотел бы лететь с нами?
– Вряд ли.
– Тогда сделай что-нибудь.
– Это я и собираюсь сделать.
Этот тип людей был ей знаком. Он принадлежал к той относительно немногочисленной группе ученых, которые считают, что никто на свете лучше их не видит ядро атома или сердцевину звезды или чем они там занимаются. Нет в жизни ничего более важного, чем их уголок научного знания и признания другими их места в нем. Они по-детски верят, что именно они – центр космоса. Этот факт перевешивает все остальное и является их главной слабостью.
Он открыл на стук и посмотрел на нее, будто пытаясь вспомнить, кто она такая и почему стоит в дверях.
– Профессор Уэбли, – сказала она. – Мы должны по графику выполнить некоторые инженерные испытания. Это займет примерно час. Будет сильный шум и сильная вибрация.
– Вот как? Никогда раньше это не делалось.
– Наверное, вы никогда раньше не прибывали так рано.
– Как раз наоборот, мадам, я всегда прибывал так рано.
– Как бы там ни было, мы должны выполнить основные виброиспытания двигателя, и грохот будет невыносимый. Я лично пойду в «Домино», чтобы этого не слышать. — Ким чуть вздохнула, склонила голову и нацепила самую пленительную свою улыбку. – Я бы очень была рада вашему обществу, если вы согласны.
– Видите ли, доктор Брэндивайн, я не думаю…
– Я бы очень хотела услышать, над чем вы сейчас работаете.
Уэбли наморщил лоб:
– Мне приятен ваш интерес, но меня сейчас несколько поджимают сроки.
Он поглядел на нее, как на докучливого ребенка, пожелал приятно провести время и закрыл дверь.
Ким слегка поклонилась, повернулась и ушла.
– Вот тебе и мое обаяние, – сказала она Солли через минуту.
Он ухмыльнулся:
– Соблазнительница получает афронт?
– Похоже на то.
– «Хаммерсмит», – обратился Солли к ИРу, – запускай главные. Подготовка к вылету.
– Подтверждаю, – ответил голос ИРа. Женский. Ким нахмурилась. Не похищать же этого типа!
– Прибыл шестичасовой шаттл, – ответил Солли на незаданный вопрос. – Если там Моритами и вся компания, они будут здесь с минуты… – Он остановился и показал на дисплей. Там по туннелю шли трое мужчин и женщина. – Упомяни только о черте…
– Солли, что будем делать?
– Нам нужно что-нибудь, что горит, – сказал он.
– Горит? Зачем?
– Вопросы потом. Что у нас есть горючего?
Звездолет – не лучшее место для поиска дров. Мебель, одежда, панели – все огнеупорное.
– Погоди секунду, – сказал он, встал и вышел в центр управления. Слышно было, как открылась кухонная панель.
Через две минуты оттуда донесся дым.
– Тостер, – ухмыльнулся Солли. – Двадцать тостов за раз. А теперь беги и встань возле каюты Уэбли. Как только начнется, помоги ему выбраться.
Да, это будет одно из лучших мгновений Солли. Ким пошла по коридору, и в это время заорала сирена. Включился интерком.
– Говорит капитан. Причин для паники нет, но в передних отсеках загорание. Всех пассажиров просят немедленно покинуть корабль. Говорит капитан. Повторяю, непосредственной опасности нет. Не допускайте паники…
Дверь каюты открылась, Уэбли высунулся в коридор, огляделся, увидел Ким и помрачнел. Он хотел уже было что-то сказать, но увидел клубы дыма у нее за спиной. Запах горелых тостов был весьма ощутимым.
– У нас пожар, – сказала Ким.
– Послушайте, девушка, – спросил возмущенный Уэбли, – как это может быть?
– После поговорим, профессор. Сюда, к выходу.
Но Уэбли повернулся, раскрыл чемодан и стал собирать вещи.
– На это нет времени! – сказала Ким, позволив себе поднять голос. – И тут же вдохновенно добавила: – Взрыв может быть в любую секунду.
Уэбли этого хватило. Он захлопнул чемодан, схватил его под мышку, другой рукой прихватил какие-то вещи и выломился из каюты.
– Полный непрофессионализм! – заворчал он. – Почему, куда бы я ни попал, никто своего дела не знает?
– Сюда, сэр, – показала ему Ким на входной туннель. Он бросился туда и исчез.
Снаружи завыла тревога.
– Все чисто, – доложила Ким.
– Отлично. Закрывай люк.
– Как?
– Не надо, я отсюда закрою. Поднимайся и пристегнись, Через минуту взлетаем.
– Но Уэбли не успеет уйти.
– Он в туннеле?
– Да.
– Ничего с ним не сделается. Когда мы отойдем, туннель герметизируется автоматически. Не волнуйся.
Через несколько секунд она уже сидела в кресле рядом с Солли.
– До меня сейчас дошло, – сказала она, – перед сколькими людьми мне придется извиняться, когда все это кончится.
– Включая меня, – сказал он.
Ким встала и посмотрела на сиденье.
– Видишь? – показала она. – Отпечаток есть.
– Диспетчер, – сказал Солли в микрофон, – говорит «Хаммерсмит». Требуется срочный вылет из-за нештатной ситуации. Запрашиваю инструкции.
– «Хаммерсмит», говорит диспетчер. Объясните природу нештатной ситуации. У нас только сообщение о загорании на борту.
– Отставить загорание, диспетчер. Сообщение вызвано неисправностью системы связи на нашем конце.
– В чем состоит нештатная ситуация?
Ким снова села в кресло. Ремни опустились и пристегнули ее.
– Ложный вакуум Таратубы появился раньше расчетного времени.
– Ждите инструкций, «Хаммерсмит».
– Солли, – спросила Ким, – а они вообще знают, что такое Таратуба?
– Сомневаюсь. Но так лучше – меньше вопросов.
Ким оглядела экраны полного обзора. Никаких препятствий, если не считать одну кабельную линию. Солли может ее просто отстегнуть, и ничего уже их не остановит.
– А почему нам просто не дать ходу? – спросила она.
– Чтобы никого не стукнуть. И еще потому, что тогда сразу вызовут патруль. И даже если мы избежим тюрьмы, мои пилотские права гарантированно сгорят.
– «Хаммерсмит», говорит диспетчер. Вылет разрешаю. Данные передаются.
Солли ответил, посмотрел на мигающие лампочки, указывающие, что идет загрузка данных, потом обратился к ИРу:
– Хэм, отцепляй концы и поехали.
«Выполняю», – ответил ИР.
– «Поехали»? И это весь старт? – поразилась Ким.
Корабль стал уходить от дока «Марлин».
– Кажется, я сейчас выдал профессиональный секрет, Ким. Когда прилетим к месту назначения, я ему скажу «приехали».
– Нет, серьезно?
– Если серьезно, то пилот на борту нужен только на случай проблем. Нештатных ситуаций. А еще, наверное, чтобы пассажиры не беспокоились. Они нервно относятся к полностью автоматизированным кораблям.
– Такси полностью автоматизированы, и никого это не тревожит, – сказала Ким.
– Про него ты знаешь, что сама сможешь его повести, если что.
Они уходили от орбитальной станции, выравниваясь по путеводным звездам.
«Ускорение начнется через минуту», – сообщил ИР.
– «Хаммерсмит», говорит диспетчер. – Это был новый голос, погуще и обладающий властью.
– Слушаю вас, диспетчер.
– К вам обращается начальник диспетчерской службы. Немедленно вернитесь в док.
– Солли! – Ким показала на дисплей, где появилась зловещая тень корабля-преследователя.
– Вижу.
– Они знают.
– Естественно, знают. С ними поговорил наш пассажир. – Солли открыл микрофон. – Диспетчер, мы не в состоянии выполнить команду.
– Солли…
– Хэм, – сказал он, – продолжай запрограммированное ускорение.
«Продолжаю».
– Все будет нормально, Ким, – ободрил ее Солли. Тяга стала более заметной, станция исчезла с экранов. Заговорил новый голос, женский, нетерпеливый:
– «Хаммерсмит», говорит орбитальный патруль. Вам приказано немедленно вернуться в порт.
– Держись, – сказал Солли. Ускорение нарастало.
– А не лучше ли нам прыгнуть?
– Прыжковые двигатели питаются от главных. Надо набрать скорости, чтобы они сработали.
– И сколько? То есть сколько времени ее набирать?
– Минут двадцать пять.
– Двадцать пять? — Это было просто смешно. – Черт бы побрал «Ворлдвайд» с ее панелями. Солли, у нас нет двадцати пяти минут!
– «Хаммерсмит», вернитесь к станции, иначе мы примем соответствующие меры.
– А у них есть способ нас остановить?
– Кроме как разнести в клочья?
– Да, конечно.
– Только поле Терси.
– Глушитель.
– Да. Он заглушил бы наши главные. Но это блеф.
– Почему ты так уверен?
– Раскрути двигатель на полную, а потом резко заглуши, и он может взорваться. Шансов – пятьдесят из ста. Такого они не сделают, не получив разрешения от Института. А на это нужно время. К тому же Агостино не согласится. Не захочет рисковать кораблем.
Система связи была забита голосами: патруль снова потребовал остановиться, начальник диспетчеров требовал вернуться, и как это ни странно, Уэбли требовал сказать, какого черта они затеяли?
– Расслабься, – сказал Солли, – и наслаждайся полетом. А при этом было бы неплохо мне сказать, куда точно мы направляемся.
– Дзета Ориона. Алнитак. Точнее, место в двадцати семи небольшим световых лет от Алнитака. – Ким сунула руку в карман и достала диск с данными. – Вот здесь указано. В пределах этого пузыря в любом месте.
– Алнитак, – сказал он. Самая восточная звезда в поясе Ориона. – А почему она? Догадка? Или ты знаешь что-то, чего мне не говорила?
– Помнишь, ты спросил меня, знаю ли я, сколько времени займет полет?
– Конечно. Ты дала очень точный ответ.
– Сорок дней, семнадцать часов двадцать шесть минут. Это полное время обратного полета по бортжурналам «Охотника».
– По липовым?
– Да. Но я не могу себе представить, зачем бы им менять время. И это время дает нам Алнитак. А есть и еще кое-что. – Она показала ему снятую крупным планом фреску Кейна. – Видишь? Туманность Лошадиной Головы?
– Ага.
– Она видна от Алнитака.
Патрульный корабль шел параллельным курсом справа в нескольких сотнях метров.
Солли отключил связь, и голоса затихли.
– Они меня нервируют.
– А может, не стоило этого делать?
– Только если ты хочешь слушать угрозы.
Он включил таймер, отсчитывающий время до прыжка. Ким смотрела пристально, пытаясь взглядом заставить цифры меняться быстрее.
Оставалось несколько минут, когда ИР объявил о передаче от нового источника, со спутника.
«Из Института».
– Это Агостино, – сказала Ким.
– Хочешь с ним говорить?
– Нет, – ответила она. – Лучше поговорим, когда вернемся. Когда будет что-то, чем можно козырнуть.
Патрульный корабль не отставал до последнего мига, когда энергия потекла в прыжковые двигатели и Солли перевел «Хаммерсмит» в гипер.
