ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
«ТРОЯНСКИЙ МОРСКОЙ КОНЕК»
Черные полумесяцы поднимаются
Из воды, где начинается полусвет,
Куда они идут, к каким берегам,
Дельфины? Дельфины?
Хэмиш Макларен
76. ГАЛАКТЫ
Би Чохуан проклинала скупость своих начальников.
Если бы Синтианское Верховное Командование послало наблюдать за битвой фанатиков материнский корабль, она смогла бы приблизиться во флиттере — они достаточно малы и можно было рассчитывать остаться незамеченной. А так она вынуждена пользоваться большим кораблем, чтобы проходить через пункты перехода и гиперпространство. Но он слишком большой, чтобы незаметно подобраться к сражающимся, и в то же время слишком мал и слаб, чтобы успешно защищаться.
Она чуть не выстрелила в крошечный шар, который показался из-за астероида и подкрался к ее убежищу. Но вовремя узнала разведчик вазуна. Нажала кнопку, открывающую шлюз, но вазун держался на расстоянии, посылая серию лазерных сигналов.
«Ваша позиция раскрыта, — сообщали сигналы. — Снаряды приближаются...»
Би изрыгала самые страшные проклятия. Каждый раз, как только она приближается настолько, чтобы послать сообщение землянам, ей приходится бежать от какого-то параноидально-случайного щупальца битвы.
— Быстрее возвращайся на борт! — прощелкала она приказ вазуну. И так погибло уже слишком много этих малышей.
— Ответ отрицательный. Беги, Би. Вазун отвлечет...
Би рявкнула от такого неповиновения. Три оставшихся на полке вазуна съежились и уставились на нее большими глазами.
Шар-разведчик полетел в ночь.
Би закрыла шлюз и включила двигатели. Осторожно пробиралась между глыбами первобытных скал, подальше от опасного района.
«Слишком поздно, — подумала она, глядя на приборы слежения. — Снаряды приближаются слишком быстро».
Неожиданная вспышка сзади рассказала ей о судьбе маленького вазуна. Усы Би взъерошились, она думала о том, как сведет счеты с фанатиками при первой же возможности.
Тут появились снаряды, и она оказалась слишком занята даже для таких приятных мыслей.
Два снаряда она превратила в пар своей пушкой, стреляющей заряженными частицами. Два других выстрелили в нее, но их лучи отразили защитные поля корабля.
«Эх, земляне, — размышляла она. — Вы даже не узнаете, что я была здесь. Вам кажется, что вселенная забыла о вас.
Но не останавливайтесь, волчата. Сражайтесь! Рычите на преследователей! А когда отказывает оружие — кусайтесь!»
Би уничтожила еще четыре снаряда, но пятый разорвался слишком близко, отправив ее разбитый горящий вращающийся корабль в пыльную галактическую тьму.
77. ТОШИО
Ночь влажная, время от времени накрапывает дождь. Широкие гладкие листья неуверенно раскачиваются на ветру, который дует отовсюду, словно не может выбрать направление. Когда две маленькие китрупские луны пробиваются сквозь облака, глянцевитая листва начинает блестеть.
На крайней южной оконечности острова грубая тростниковая крыша пропускает дождь медленными ручейками. Капли падают на корпус маленького космического корабля. Вода собирается лужицами на его поверхности, потом стекает. К стуку капель по крыше присоединяется шум воды, текущей по глине под цилиндрической машиной.
Ручейки огибают гребни поля стасиса. Текут, оставляя следы, по иллюминаторам, темным или светлым в перемежающемся свете лун.
Ручейки находят щели вокруг шлюза, и вода капает на поверхность.
Послышалось негромкое механическое гудение, чуть громче шума дождя. Щели вокруг немного расширились. Соседние ручейки устремились в новые русла. Под люком образовалась лужа.
Дверь немного приоткрылась. Ручейки словно стремились ворваться в корабль. Поток устремился из нижней щели. Он обрушился на поверхность, потом так же неожиданно прекратился.
С глухим вздохом бронированный щит отошел в сторону. Несколько капель дождя упало в отверстие.
На пороге, не обращая внимания на дождь, стояла темная фигура в шлеме. Она посмотрела налево, направо, потом вышла и зашлепала по луже. Люк снова закрылся с гудением и негромким щелчком.
Фигура склонилась в поисках тропы.
Дэнни села, услышав звук шагов. Прижав руку к груди, она прошептала:
— Тошио?
Клапан палатки откинули. На мгновение показалась темная фигура. Негромкий голос произнес:
— Да, это я.
Пульс Дэнни начал замедляться.
— Я боялась, что это кто-то другой.
— А кого ты ждала, Дэнни? Чарли Дарта? Думаешь, он пришел похитить тебя? А может, одного из кикви? — Он посмеивался, но не мог скрыть напряжения в голосе. Снял комбинезон и шлем и повесил у двери. Потом залез в свой спальный мешок.
— Где ты был?
— Нигде. Спи, Дэнни.
Дождь продолжал неровно стучать. Дэнни сидела, глядя на Тошио в слабом свете, который пробивался сквозь дверь. Она видела только белки его глаз, которые словно смотрели в пустоту.
— Пожалуйста, Тош, расскажи мне. Когда я проснулась, а тебя в спальном мешке не оказалось... — Она смолкла, и он повернулся взглянуть на нее. Перемена, происшедшая с Тошио Ивашика за последние несколько недель, заметнее всего была в напряженном выражении глаз.
Наконец он ответил:
— Ну, ладно, Дэнни. Я просто ходил к баркасу. Забрался внутрь и огляделся.
Сердце Дэнни опять забилось чаще. Она начала было говорить, запнулась, потом справилась с собой:
— Разве это не опасно? Я хочу сказать: невозможно предугадать реакцию Такката-Джима! К тому же он действительно предатель.
Тошио пожал плечами.
— Мне и нужно было узнать кое-что еще.
— Но как ты смог попасть туда и ускользнуть так, чтобы тебя не поймали?
Тошио приподнялся на локте. Она увидела, как он улыбается.
— Гардемарин иногда знает то, чего не знает старший офицер, Дэнни. Особенно, если это касается укрытий на корабле. Когда наступает свободное время, всегда найдется пилот или лейтенант, который придумает занятие для праздных рук или плавников... подучить астрогацию или правила протокола, например. Мы с Акки прятались в трюме баркаса. Научились открывать люк, не подавая сигнал в контрольную рубку.
Дэнни покачала головой.
— Хорошо, что ты не сказал мне, куда идешь. Я умерла бы от беспокойства.
Тошио нахмурился. Опять Дэнни становится похожа на его мать. Она по-прежнему не хотела уходить, оставив его на острове. Тошио надеялся, что больше она об этом не заговорит.
Она легла на бок, подложив под голову руку и продолжая смотреть на него. Немного подумала, потом прошептала:
— Что ты нашел?
Тошио закрыл глаза.
— Тебе все равно нужно знать, — сказал он. — Ты должна рассказать Джиллиан, если я не смогу связаться с ней утром. Я узнал, что делает Такката-Джим с бомбами, которые отобрал у Чарли. Он хочет использовать их в качестве топлива для баркаса.
Дэнни замигала.
— Но... но что мы можем сделать?
— Не знаю! Не знаю даже, должны ли мы что-то делать. В конце концов, через пару недель его аккумуляторы и так зарядятся, и он сможет взлететь. Может, Джиллиан все равно. С другой стороны, возможно, это очень важно. Я пока еще не решил. Может, придется что-то сделать...
Он видел частично разобранные бомбы через окно в двери лаборатории баркаса. Добраться до них гораздо труднее, чем просто посмотреть.
— Что бы ни случилось, — успокаивал он, — я уверен, все будет в порядке. Проверь утром, все ли твои записи упакованы. Данные о кикви — вторые по ценности в нашей безумной одиссее, и мы должны их доставить. Ладно?
— Конечно, Тош.
Он лег на спину. Закрыл глаза и спокойно задышал, изображая сон.
— Тошио?
Молодой человек вздохнул.
— Да, Дэн...
— Гм, я насчет Сахота. Он уходит, только чтобы сопровождать меня. Иначе, я думаю, ты столкнулся бы с мятежом.
— Знаю. Он хочет остаться и слушать эти свои подземные «голоса». — Тошио потер глаза, удивляясь, почему Дэнни не дает ему уснуть. Он уже выслушивал назойливые просьбы Сахота.
— Не отметай их так просто, Тош. Он говорит, что Крайдайки тоже их слушал, и ему пришлось прервать связь, чтобы вывести капитана из транса, эти голоса завораживают.
— Капитан теперь — калека с поврежденным мозгом. — Слова звучали горько. — А Сахот — эгоцентричный и ненадежный...
— Я тоже так считала, — прервала его Дэнни. — Он меня пугал, пока я не поняла, что он мил и совершенно безопасен. Но даже если у этих двух финов галлюцинации, остаются мои исследования об этих металлических островах.
— Ммммф, — сонно заметил Тошио. — А что именно? То, что они живые?
Дэнни поморщилась от такого пренебрежения.
— Да, а также необыкновенная экониша деревьев-сверл. Тошио, я провела анализ на своем карманном компьютере, и есть только одно решение! Стволы деревьев-сверл — часть единого организма, организма, который начало жизненного цикла проводит на поверхности, внешне напоминая коралловую колонию, а потом опускается в подготовленную деревом-сверлом яму...
— И вся эта хитроумная адаптация и трата энергии — только чтобы выкопать себе могилу? — вмешался Тошио.
— Нет! Не могилу! Канал! Металлический остров — это только начало жизненного цикла существа... личиночная стадия. Его взрослая жизнь внизу, под тонкой корой планеты, где конвективные потоки магмы дают достаточно энергии для металлоорганической формы жизни!
Тошио честно пытался слушать, но мысли все время рассеивались — бомбы, предатели, тревога об Акки, его пропавшем товарище, и о человеке где-то к северу от них, который заслуживает, чтобы его кто-то ждал — когда он наконец вернется на этот остров.
— ...я только не понимаю, как могла возникнуть такая форма жизни! Никаких промежуточных форм, никаких следов предшественников, никаких упоминаний в Библиотеке о Китрупе... а ведь это настолько уникальная форма жизни, что заслуживает упоминания!
— М-м-м...
Дэнни посмотрела на Тошио. Он закрыл рукой глаза и спокойно дышал, словно засыпая. Но она видела, как быстро пульсирует жилка у него на виске, через равные промежутки Тошио сжимал другую руку в кулак.
Она лежала, глядя на него в полутьме. Хотела схватить и потрясти, заставить слушать.
«Чего я к нему пристаю? — неожиданно спросила она себя. — Конечно, это важно, но все это интеллектуальный бред, а Тошио в ответе за нашу часть мира. Он так молод, но уже несет бремя бойца.
Что я чувствую к нему?»
Ощущение внизу живота подсказывало.
«Я пристаю к нему, чтобы привлечь его внимание.
Мне нужно его внимание, — поправила она себя. — Как всегда неуклюже, я пытаюсь ему помочь...»
Нервничая, она осознала собственную глупость.
«Если я старше его и не понимаю себя, как я могу ждать, что он разберется?» — поняла она наконец.
Она протянула руку. Рука коснулась черных волос, длинными влажными прядями закрывавших его виски. Дрожа, она снова прислушалась к себе и поняла, что ее удерживает только страх быть отвергнутой.
Как будто по собственной воле, рука коснулась щеки Тошио. Юноша вздрогнул, повернулся и посмотрел на нее широко раскрытыми глазами.
— Тошио, — она сглотнула. — Мне холодно.
78. ТОМ ОРЛИ
Когда наступило относительное затишье, Том мысленно записал:
«Запомнить раз и навсегда — нельзя трогать осиное гнездо».
Он держал во рту один конец импровизированной трубки для дыхания. Другой конец под видом сломанного стебля выступал над поверхностью. К счастью, на этот раз не приходилось втягивать слишком много воздуха: помогала дыхательная маска. В этом месте в воде растворено больше кислорода.
Над головой снова скрестились лучи оружия, доносились крики идущей рядом войны. Дважды вода вздрогнула от близких взрывов.
«По крайней мере сейчас не страшно, что я испекусь от снарядов, — утешал он себя. — Все, что у них есть, только ручное оружие».
Том иронично усмехнулся. «Ручное оружие».
В первой засаде он прикончил двух танду прежде, чем они смогли снять со спины свои ружья, заряженные частицами. Ему даже удалось ранить мохнатого эписиарха, а потом нырнуть в отверстие в водорослях.
Но он едва успел. На левой ноге ожог второй степени от близко прошедшего луча. В последний момент он увидел, как поднимается эписиарх, голова его окружена, как нимбом, светящимся ореолом нереальности. Тому показалось, что сквозь дрожащий свет он увидел звезды.
Танду не смогли удержаться на своей тропе, которая начала дико изгибаться. Вероятно, это повлияло на их хваленую меткость и спасло ему жизнь.
Как Том и ожидал, мстительные танду, охотясь, двинулись на запад. Он время от времени выглядывал, чтобы поддерживать их интерес.
Но потом, когда он плыл от одного отверстия в водорослях к другому, сражение наверху продолжалось без него. Он слышал звуки битвы и понял, что его преследователи столкнулись с другим отрядом ити.
И Том уплыл под водой в поисках других приключений.
Шум битвы переместился. Час назад Том подсмотрел, что в стычке участвуют с полдесятка губру и три избитые машины незнакомого типа на толстых шинах. Том не мог сказать, роботы это или они управляются экипажами, но они, несмотря на свою огневую мощь и шины, как будто не могли приспособиться к предательской поверхности.
Он с минуту прислушивался, потом свернул свой шланг и сунул за пояс. Осторожно поднялся к поверхности маленького бассейна и поднял глаза над переплетением водорослей.
Теперь он гораздо ближе к яйцеобразному корпусу. Их разделяло всего несколько сотен метров. От машин на колесах остались лишь две дымящиеся развалины. На глазах Тома сначала одна, потом другая медленно погрузились в воду. Три покрытых слизью губру, очевидно, последние из отряда, пробирались по болоту к плавающему кораблю. Их перья прилипли к тощим телам с ястребиными клювами. Зрелище было жалкое.
Том встал и заметил вспышки на юге: там продолжается схватка.
Три часа назад появился разведчик соро и начал атаку с бреющего полета, но его перехватил атмосферный истребитель танду. Они стреляли друг в друга, в них стреляли снизу, и наконец они соединились в яростном взрыве и спутанным клубком упали в море.
Почти через час все повторилось. На этот раз участниками оказались неуклюжий тендер птака и избитый истребитель Братьев Ночи. Их обломки присоединились к другим, медленно погружающимся в болото.
«Ни пищи, ни убежища, а та единственная раса фанатиков, которую я хотел бы увидеть, отсутствует в этой бойне».
Информационная бомба запрятана за поясом. Хотел бы он знать, когда настанет ее черед.
«Джиллиан уже беспокоится, — подумал Том. — Слава богу, по крайней мере хоть она в безопасности.
А битва продолжается. Значит, у нас еще есть шанс.
Да. И дельфины любят долгие прогулки вдоль берега.
Ну хорошо. Посмотрим, смогу ли я доставить еще какое-нибудь беспокойство».
79. ГАЛАКТЫ
Соро Крат прокляла отдел стратегического планирования. Клиенты благоразумно попятились, пока она успокаивалась, разрывая на части влетуровую подушку.
Потеряны четыре корабля! А танду потеряли лишь один! Последняя схватка превратилась в катастрофу!
А тем временем в мелких стычках на поверхности планеты один за другим гибнут ее корабли поддержки.
Как будто остатки всех потерпевших поражение флотов, прятавшиеся на спутниках и планетоидах, решили, что земляне скрываются где-то возле вулкана на поверхности Китрупа в среднесеверных широтах. Почему они так считают?
Ведь не станут же они сражаться впустую? Схватка теперь идет по собственным законам. Кто бы мог подумать, что побежденные сохранят столько огневой силы, чтобы в последнем усилии попытаться захватить добычу?
Крат гневно согнула брачный коготь. Она не может не считаться с тем, что они правы. Что если сигнал тревоги исходил действительно от земного корабля? Несомненно, это человеческое хитроумие от дьявола, но она не может рисковать: вдруг беглецы там!
— Теннанинцы отозвались? — выпалила она.
Пила в коммуникационной секции быстро поклонился и ответил:
— Еще нет, мать флота, хотя от своих союзников танду они отделились. Мы ожидаем сообщения от Буоулт.
Крат коротко кивнула.
— Немедленно доложите мне! — Пила торопливо согласился и попятился.
Крат перебирала варианты. В конце концов, все сводится к тому, какой поврежденный и почти бесполезный корабль она может выделить для полета к планете.
Она подумала о теннанинском корабле, поскольку неизбежен новый союз против общего врага — танду. Но потом решила, что это неразумно. Лучше держать самодовольных лицемерных теннанинцев поближе, чтобы она могла не спускать с них глаз. Она пошлет один из своих поврежденных кораблей.
Крат мысленно представила землян — костлявых, волосатых, с кожей, как тесто, пронырливых существ, а также их странных пищащих безруких клиентов-дельфинов.
«Когда они будут принадлежать мне, — подумала она, — я заставлю их пожалеть обо всех причиненных мне неприятностях».
80. ИЗ ДНЕВНИКА ДЖИЛЛИАН БАСКИН
Мы прибыли.
Последние четыре часа я была матриархом сумасшедшего дома. Хвала небу за Ханнеса, и Тшут, и Лаки Каа, и всех прекрасных компетентных финов, которых нам так не хватало. Я до сих пор не понимала, как много лучших было отправлено готовить наш новый дом.
Последовала волнующая встреча. Фины мелькали, сталкивались друг с другом и издавали такой шум, что, я уверена, их услышали галакты. Тише стало, только когда вспомнили об отсутствующих. О шести финах, включая Хикахи, Акки и Кипиру, и, конечно, о Томе.
Только спустя немного времени мы обнаружили, что Крайдайки тоже не хватает.
После короткого праздника мы принялись за работу. Лаки Каа взялся за руль и почти так же уверенно, как Кипиру, ввел «Стремительный» в корпус теннанинского корабля. Опустились огромные зажимы и схватили «Стремительный», сделав его частью внешнего корпуса. Все совпало. Техники немедленно стали соединять сенсоры и настраивать генераторы стасиса. Двигатели готовы. Открыли тщательно замаскированные орудийные бойницы — на случай битвы.
Какое свершение! Никогда бы не подумала, что оно возможно! Не думаю, чтобы галакты что-то заподозрили. Воображение Тома поразительно.
Услышать бы только нам его сигнал...
Я попросила Тошио прислать Дэнни и Сахота сюда на санях. Если двинутся прямым путем и на максимальной скорости, доберутся за день. В это время мы будем заканчивать приготовления.
Нам очень важно получить записи Дэнни и образцы плазмы. Если Хикахи появится, я попрошу ее сделать остановку на острове, чтобы принять послов кикви. Наш долг перед этими маленькими земноводными — спасти их от служения какой-нибудь сумасшедшей расе галактических патронов.
Тошио решил остаться — приглядывать за Такката-Джимом и Метцем и встретить Тома, если он появится. Я думаю, последнее он добавил, понимая, что я не смогу возразить... Я знала, что он это предложит, и на это рассчитывала.
Жаль, что мне приходится использовать Тошио, чтобы следить за Такката-Джимом. Даже если наш бывший помощник капитана меня «разочарует» и будет вести себя нормально, не знаю, сумеет ли Тошио вовремя вернуться, особенно если нам придется неожиданно стартовать.
Теперь я понимаю, что такое «вдоль приказов».
Мне пришлось изобразить удивление, когда Тошио рассказал о мини-бомбах, украденных Чарли Дартом из арсенала. Тошио предложил попытаться отобрать их у Такката-Джима, но я это запретила. Сказала ему, что мы рискнем.
Я не могла ему довериться. Тошио умный молодой человек, но он не умеет обманывать.
Думаю, что все рассчитала верно. Если бы только я была уверена.
Проклятый Нисс опять вызывает меня. На этот раз придется узнать, что ему нужно.
О, Том! Смог бы ты заменить капитана корабля? Не прощу себе, что разрешила Крайдайки выйти одному.
Но ведь он вел себя так нормально. Во имя Ифни, что произошло?
81. ЧАРЛЗ ДАРТ
Рано утром он уже был у консоли на краю воды, счастливо разговаривая со своим новым роботом. Тот уже опустился на километр, прикрепляя по пути к стене ствола маленькие датчики.
Чарлз Дарт оживленно бормотал. Через несколько часов робот погрузится на глубину предыдущего, почти ни на что негодного зонда, который Дарт уже оставил. Потом, проведя еще несколько тестов, чтобы подтвердить его теорию относительно локальных формаций коры, Дарт сможет формулировать основные проблемы. Например, что такое, в конце концов, эта планета Китруп.
Никто, никто не сможет теперь остановить его!
Он вспомнил годы, проведенные в Калифорнии, в Чили, в Италии, когда изучал землетрясения, работал с крупнейшими специалистами геофизики. Это приятно будоражило. Но через несколько лет он почувствовал что-то неладное.
Его приняли во все профессиональные общества, его статьи встречали, хвалили и изредка язвительно критиковали — эти реакции настоящие ученые предпочитают сплетням. Не было недостатка в лестных предложениях.
Но наступило время, когда он задумался: где же его ученики?
Почему аспиранты не выбирают его своим научным руководителем? Он видел, как осаждают его коллег энергичные соискатели, но, несмотря на внушительный список его публикаций, на его широко известные, хотя и спорные порой, теории, к нему приходили только второсортные, те, кто ищет скорее грант, чем руководителя. Ни один способный молодой студент, ни одна талантливая студентка не просили его стать их шефом.
Конечно, иногда он срывался, и один или два студента покинули его с желчными замечаниями, но ведь это не может объяснить застой его педагогической карьеры.
И постепенно он стал подозревать, что за этим скрывается нечто другое. Нечто... расовое.
Дарт никак не реагировал на модели поведения прошедших возвышение шимпов: на утонченную вежливость большинства к людям или мрачное негодование небольшого, но громкоголосого меньшинства. Но несколько лет назад он начал обращать на это внимание. И вскоре у него возникла догадка: студенты избегают его, потому что он шимпанзе!
Это его ошеломило. На целых три месяца он бросил свои исследования, проблемы. Прочел протоколы, дающие человечеству права патрона на его расу, и рассердился из-за того, что люди получили абсолютную власть над его племенем. Но также узнал, что никто не давал через четыреста лет клиентам права заседать в высшем совете, а человечество дало.
Чарлз Дарт был смущен. Но потом задумался над смыслом слова «дать».
Он читал о расовых предрассудках человечества в старину. Неужели всего полтысячелетия назад люди рассказывали друг о друге чудовищно лживые вещи только из-за пигмента кожи и убивали миллионы, поверив в собственную ложь?
Он узнал о теории символизма — когда разрешалось допускать в науку и в правительство ограниченное число негров, как показатель их равенства — и почувствовал жгучий стыд. Именно тогда он вызвался добровольцем в дальний космический полет, решив не возвращаться, пока не докажет, что, как ученый, он не уступает любому человеку!
Увы! Он получил назначение на «Стремительный», корабль, полный дельфинов и воды. И в довершение ко всему, этот самодовольный дурак Игнасио Метц немедленно начал обращаться с ним, как сноб с одним своим экспериментальным полукровкой!
Чарли научился жить с этим. Он приспособился к Метцу. Он все перенесет, пока не будут объявлены результаты его исследований Китрупа.
И тогда при его появлении все будут вставать! К нему придут талантливые молодые ученые. И все увидят, что он, по крайней мере, не символ!
Глубокие размышления Чарли прервал шум в лесу. Чарли торопливо прикрыл приборы в углу консоли. Никто не должен узнать о тайной части его эксперимента.
На тропе из деревни показались Дэнни Судман и Тошио Ивашика, они разговаривали негромко и несли в руках небольшие свертки. Чарли занялся роботом, но искоса посматривал на людей, гадая, не заподозрили ли они чего.
Но нет. Они слишком заняты друг другом, касаются, ласкают, шепчут. Чарли негромко фыркнул: как много значит для людей секс. Но когда они взглянули в его сторону, он улыбнулся и помахал им рукой.
Они помахали в ответ и вернулись к своему разговору. Они ничего не подозревают, поздравил себя Чарли. Ему повезло, что они влюблены.
— Я хочу остаться. А если Джиллиан ошибается? Если Такката-Джим раньше закончит конвертировать бомбы?
Тошио пожал плечами.
— У меня есть кое-что, что ему нужно. — Он взглянул на сани в бассейне, те самые, что принадлежали Тому Орли. — Без этого Такката-Джим не улетит.
— Совершенно верно! — энергично подхватила Дэнни. — Ему нужно это радио, иначе ити взорвут его, прежде чем он вступит в переговоры. Но ты будешь один! Этот фин опасен!
— Это одна из причин, почему я хочу немедленно отослать тебя.
— Говорит большой мужчина-хозяин? — Дэнни пыталась говорить саркастично, но не смогла.
— Нет. — Тошио покачал головой. — Говорит твой военный командир. Вопрос решен. Давай грузить последние образцы. Я провожу вас с Сахотом несколько миль, прежде чем мы попрощаемся.
Он нагнулся к одному из пакетов, но почувствовал прикосновение к спине. Резкий толчок лишил его равновесия, заставил замахать руками.
— Дэнни! — Он увидел ее злорадную улыбку. В последний момент выставил руку и успел схватить ее. Смех сменился криком, и они оба упали в воду.
Отплевываясь, вынырнули между санями. Дэнни торжествующе закричала, схватив обеими руками его голову и погрузив в воду. Но тут же выскочила из воды. Что-то подтолкнуло ее.
— Тошио! — обвиняюще крикнула она.
— Это не я. — Он перевел дыхание и отплыл подальше. — Должно быть, второй твой возлюбленный.
— Мой... О, нет! Сахот! — Дэнни, отбиваясь, повернулась и закричала, когда что-то схватило ее сзади. — Эй вы, самцы с мошонкой вместо мозга, вы способны думать о чем-нибудь еще?
Поблизости появилась пятнистая серая дельфинья голова. Дыхатель, надетый на дыхало, лишь слегка искажал смех дельфина.
Задолго до того,
Как люди вышли в море на бревнах —
Мы сделали открытие —
Хотите попробовать
Любовь
На троих?
Он смеялся, Тошио тоже, а Дэнни покраснела. Она начала обливать Тошио водой, он подплыл к ней, схватил за руки и, чтобы остановить поток обвинений, поцеловал.
Она ответила ему, и на губах появился горький вкус Китрупа. Сахот подплыл и осторожно взял их ноги в свои острые неровные зубы.
— Знаешь, нам не стоит подвергать себя лишнему воздействию, — сказал ей Тошио, пока они обнимались. — Тебе не следовало этого делать.
Дэнни покачала головой, потом уткнулась в его плечо, чтобы спрятать лицо.
— Кого мы обманываем, Тош? — прошептала она. — К чему беспокоиться о медленном отравлении металлом? Мы умрем задолго до того, как посинеют наши десны.
— Ах, Дэнни. Это вздор... — Он пытался найти слова, чтобы успокоить ее, но почувствовал, что может только прижимать ее к себе, а дельфин обернулся вокруг них обоих.
Зазвенел коммуникатор. Сахот включил прибор на санях Орли. Они моноволоконным кабелем были соединены с прежней стоянкой «Стремительного».
Он прислушался к щелчкам, потом быстро прощелкал что-то в ответ. Приподнялся высоко в воде, снял дыхатель.
— Это тебя, Тошио!
Тошио не спросил, насколько это важно. По этой линии приходят только экстренные сообщения. Он осторожно высвободился.
— Заканчивай упаковку. Я скоро вернусь и помогу.
Она кивнула и вытерла глаза.
— Останься с ней ненадолго, Сахот, — попросил Тошио, подплывая к устройству связи. Стенос кивнул.
— С радоссстью, Тошио. Моя очередь развлекать леди. Но я нужен тебе, чтобы переводить.
Тошио недоумевающе посмотрел на него.
— Это капитан, — сообщил Сахот. — Крайдайки хочет поговорить с нами обоими. Хочет, чтобы мы помогли ему установить связь с технообитателями этого мира.
— Крайдайки? Говорит оттуда? Но Джиллиан сказала, что он пропал! — Тошио нахмурился; до него дошел смысл слов Сахота.
— Техно... Он хочет поговорить с кикви?
— Нет, сэр; вряд ли они подходят под такое определение, наш бесстрашный военный предводитель. Капитан хочет поговорить с моими «голосами». С теми, кто живет глубоко внизу.
82. ТОМ ОРЛИ
Брат Двенадцати Теней негромко задудел. Звуки удовольствия распространялись в воде. Он отплыл от места засады, прислушиваясь к затихающим звукам конвульсии жертвы.
Темнота под ковром водорослей его не беспокоила. Она не помеха для Брата Ночи.
— Брат Темных Сумерек, — засвистел он. — Радуешься ли ты, как и я?
Откуда-то слева от него, из путаницы растительности, донесся радостный ответ.
— Я радуюсь, Старший Брат. Эти воины пила больше никогда не смогут преклониться перед своими извращенными хозяевами — самками соро. Хвала древним воинам!
— Мы лично поблагодарим их, — ответил Брат Двенадцати Теней, — когда узнаем расположение их вернувшегося флота от этих полуразумных землян. А пока хвала нашим, давно почившим, патронам Ночным Охотникам, которые сделали из нас таких отважных воинов.
— Я благодарю их души, Старший Брат.
Они плыли, разделенные тройной длиной тела, как требовала доктрина подводной засады. Среди водорослей это было неудобно, вода отзывалась необычным эхом, но доктрина есть доктрина, она так же неоспорима, как инстинкт.
Старший Брат прислушивался, пока не прекратились последние конвульсии тонущего пила. Теперь он и его товарищ движутся к одному из плавающих обломков, где, несомненно, найдутся еще жертвы.
Все равно, что срывать плоды с дерева. Даже такие могучие воины, как танду, среди этих ужасных водорослей барахтаются словно олухи, — все, но не Братья Ночи. Способные быстро приспосабливаться, изменяться, Братья плывут под водорослями, всюду сея смятение.
Жаберные щели всасывали воду с металлическим привкусом. Брат Двенадцати Теней обнаружил в воде полоску, где содержится чуть больше кислорода, и слегка повернул, чтобы пройти через нее. Конечно, важно соблюдать доктрину, но разве здесь, под водой, небольшое отступление от нее может повредить?
И вдруг резкие звуки, короткий крик и тишина.
— Меньший Брат, в чем дело? — послал запрос Брат Двенадцати Теней в том направлении, где плыл его уцелевший партнер. С растущей тревогой он ждал ответа.
— Брат Темных Сумерек!
Он нырнул под свисающие щупальца, держа в каждой из четырех инструментальных рук по ружью.
Что могло одолеть такого испытанного бойца, как его младший брат? Никто из знакомых ему патронов на это не способен. А робот был бы обнаружен металлодетекторами.
И вдруг ему пришло в голову, что эти полуразумные «дельфины» могут быть очень опасны в воде.
Но нет. Дельфины дышат воздухом. И они большие. Он осмотрел окрестность и не увидел никаких отражений.
Старейший Брат — тот, что командовал уцелевшими остатками флотилии и находился в пещере на одном из спутников, — заключил, что здесь, в северном море, землян нет, но послал небольшой корабль мешать другим и наблюдать. Два брата в воде — вот и весь экипаж, вернее, то, что от него осталось. Однако ничто не предвещало присутствия землян.
Брат Двенадцати Теней быстро обогнул край открытого бассейна. Может быть, его младший брат выплыл на открытое место и был поражен сверху?
Подготовив оружие, он поплыл на слабый звук.
Во тьме ощутил впереди большое тело. Испустил звук и сосредоточился на сложных отражениях.
Отражения показывали, что поблизости находится существо, большое и неподвижное.
Он подплыл, посмотрел и начал оплакивать. Вода проходила сквозь жаберные щели, а он восклицал:
Я отомщу за тебя, Брат!
Я убью всех в этом море, кто мыслит!
Я принесу тьму всем, кто надеется!
Я буду...
Послышался громкий всплеск. Брат испустил нечто вроде «урк», когда сверху упало что-то тяжелое и обхватило его длинными руками и ногами.
Брат Двенадцати Теней с ужасом понял, что это человек! Полуразумный, тонкокожий, неизвестно каким патроном воспитанный!
— Прежде чем ты исполнишь обещанное, тебе предстоит кое-что еще, — послышался голос на галактическом десять сразу за органами слуха.
Брат взвыл. Что-то очень острое перерезало ему горло в области спинного нерва.
Он услышал, как его противник почти сочувственно сказал:
— Тебе предстоит умереть.
83. ДЖИЛЛИАН БАСКИН
— Я только могу вам сказать, Джиллиан Баскин, что он знал, как меня найти. Добрался сюда на «ходоке» и говорил со мной.
— Крайдайки был здесь? Мы с Томом догадались, что он знает о нашем компьютере, но найти его...
— Я не был удивлен, доктор Баскин, — прервал ее Нисс, сглаживая грубость абстрактным рисунком. — Капитан хорошо знает свой корабль. Я полагаю, он догадался о моем местонахождении.
Джиллиан села у двери и покачала головой.
— Мне следовало появиться, когда ты начал подавать сигнал. Может, я помешала бы его уходу.
— Это не ваша вина, — с необычным чувством ответила машина. — Если бы я считал ситуацию чрезвычайной, я сделал бы сигнал требовательнее.
— Конечно. — В голосе Джиллиан звучал сарказм. — Совершенно неважно, когда офицер, следуя атавизму, в результате теряется в смертоносном враждебном окружении.
Рисунок изменился.
— Вы ошибаетесь. Капитан Крайдайки не стал жертвой шизофрении регресса.
— Откуда ты знаешь? — горячо спросила Джиллиан. — После засады у Морграна треть экипажа склонна к проявлениям атавизма, включая всех финов с генами стеносов. Как можно утверждать, что после всех перенесенных страданий Крайдайки не регрессировал? Как он может воспользоваться кининком, если даже разучился говорить!
Нисс спокойно ответил:
— Он пришел сюда в поисках уникальной информации. Он знал, что у меня доступ не только к микроветви корабельной Библиотеки, но и к более сложной, которую мы взяли на теннанинском корабле. Он не мог сказать мне, что ему нужно, но мы нашли способ преодолеть языковой барьер.
— Как? — Джиллиан заинтересовалась, несмотря на гнев и чувство вины.
— С помощью пиктограмм, звуковых и визуальных рисунков, которые я менял с большой скоростью. Он быстро отвечал «да» или «нет» в зависимости от того, куда я иду; как вы, люди, говорите: «горячо-холодно». Вскоре уже он направлял меня, мысля ассоциациями, о которых я не догадывался.
— Например?
Замерцали светящиеся точки.
— Например, как многочисленные загадки Китрупа начинают совмещаться: планета после смерти своих последних обитателей непривычно долго остается невозделанной, необычная экологическая ниша так называемых деревьев-сверл, странные «голоса из глубины» Сахота...
— Дельфины с темпераментом Сахота всегда слышат «голоса», — вздохнула Джиллиан. — И не забудь, что он тоже экспериментальный стенос. Я уверена, некоторые из них попали в экипаж без обычных тестов на стресс.
После короткой паузы машина деловито ответила:
— Тому есть доказательства, доктор Баскин. Очевидно, доктор Игнасио Метц представляет группу нетерпеливых в Центре Возвышения...
Джиллиан встала.
— Возвышение! Черт побери! Я знаю, что Метц это сделал. Думаешь, я слепа? Из-за его безумных планов я потеряла нескольких друзей и незаменимых членов экипажа. О, он, конечно, решил испытать своих подопечных в деле! И некоторые из новых моделей не выдержали напряжения! Но теперь все кончено! Какова связь возвышения с голосами снизу, или с деревьями-сверлами, или с историей Китрупа, или, кстати, с нашим другом Херби? Какое отношение это имеет к нашим лишениям и попыткам вырваться отсюда?
Сердце ее билось часто, Джиллиан заметила, что сжала кулаки.
— Доктор Баскин, — спокойно ответил Нисс. — Именно об этом я и спросил вашего капитана Крайдайки. И когда он сложил части головоломки, я понял, что возвышение — здесь вопрос не праздный. А главный и единственный. Здесь, на Китрупе, представлено все хорошее и плохое системы, существующей миллиарды лет. Здесь как будто подвергаются выверке основы галактического сообщества.
Джиллиан смотрела на абстрактный рисунок.
— Какая ирония, — продолжал бестелесный голос, — что эта проблема поставлена вами, людьми, первой разумной расой, которая может утверждать, что ее разум развился в процессе «эволюции».
— Ваше открытие в так называемом Мелком скоплении может привести к войне, ранее немыслимой для пяти галактик. Но кризис может и развеяться, подобно многим другим. Однако ваша деятельность на Китрупе станет легендарной. Тут имеются все слагаемые для этого. А легенды помнят, как правило, дольше, чем войны.
Джиллиан долго смотрела на голограмму. Потом покачала головой.
— Не скажешь ли мне, что ты имеешь в виду?
84. ХИКАХИ/КИПИРУ
— Мы должжжны торопиться, — настаивал пилот.
Кипиру лежал привязанный к механическому врачу. От сети, которая поддерживала его на поверхности, отделялись катетеры и трубки. Маленькое помещение заполняли звуки работающего двигателя скифа.
— Ты должен отдыхать, — успокаивала Хикахи. — Нас ведет автопилот. Мы идем под водой на максимальной скорости. И будем на месте очень скоро.
Хикахи еще не пришла в себя от новости о Крайдайки и была потрясена предательством Такката-Джима. Но все же не могла одобрить торопливость Кипиру. Очевидно, он очень предан Джиллиан Баскин и хочет как можно быстрее вернуться, чтобы помогать ей. Хикахи видела и другое. Вероятно, на корабле теперь все под контролем Джиллиан. По сравнению с тем, что она представляла себе несколько дней назад, это почти радостная новость. Даже ранение Крайдайки не мешало Хикахи чувствовать облегчение от того, что «Стремительный» невредим.
Загудели доспехи. Хикахи механической рукой ввела Кипиру слабое снотворное.
— Я хочу, чтобы ты усснул, — сказала она ему. — Ты должен беречь силы. Считай это приказом: ведь ты сказал, что я теперь капитан.
Глаза Кипиру начали уходить в углубления, медленно опустились веки.
— Прошу прощения, сссэр... Мне кажется, теперь я не логичней Моки. Я всегда причиняю неприятносссти...
Его слова начали сливаться под действием лекарства. Хикахи плавала рядом и негромко пела колыбельную:
Спи, защитник —
Пусть тебе приснятся те, кто тебя любит
И будь благословенна твоя храбрость
85. ДЖИЛЛИАН
— Ты говоришь, что эти... карранк%... были последними разумными, которые получили лицензию на планету Китруп сто миллионов лет назад?
— Совершенно верно, — ответил Нисс. — С ними очень жестоко обращались патроны, подвергли их мутациям, которые выходят далеко за рамки разрешенных кодексом. По данным теннанинской Библиотеки, это вызвало тогда большой скандал. В качестве компенсации карранк% были освобождены от службы по договору и получили эту планету. Считалось, что появление здесь предразумных маловероятно. Покрытая водой планета — хорошее место для пенсионеров. На таких планетах очень редко развиваются предразумные. Кикви кажутся большим исключением.
Джиллиан ходила по наклонному потолку вставшей дыбом комнаты. Сквозь стены изредка доносился звон: экипаж заканчивал укрепление «Стремительного» внутри «Троянского морского конька».
— Но ты ведь не утверждаешь, что кикви имеют отношение к этим древним...
— Нет. Они появились независимо, и это главная причина, почему вам нужно уйти, благополучно вернуться на Землю и сообщить это.
Джиллиан иронично усмехнулась.
— Спасибо. Мы постараемся.
— Так что же сделали с этими карр... карранк%, — Джиллиан постаралась изобразить двойное гортанное придыхание, — что они спрятались на Китрупе и больше никогда не включались в галактическую культуру?
Нисс объяснил:
— В предразумном существовании они были звероподобными существами на богатой металлами планете, похожей на эту. Метаболизм у них углеродно-кислородный, как и у вас, но они отличные землекопы.
— Я выскажу гипотезу. Их выращивали как шахтеров, чтобы извлекать руды на бедных металлом планетах. Гораздо дешевле ввозить или выращивать шахтеров карранк%, чем перевозить в космосе большие количества металлов.
— Очень верная мысль, доктор Баскин. Клиенты карранк% действительно были превращены в шахтеров, и их метаболизм был изменен таким образом, что они получали энергию непосредственно от радиоактивных элементов. Их патроны считали, что это послужит для них побудительным мотивом к работе.
Джиллиан свистнула.
— Такое резкое изменение природы не проходит даром! Ифни, как они должны были страдать!
— Это было извращение, — согласился Нисс. — Когда это обнаружилось, карранк% освободили и предложили попытаться исправить содеянное. Но карранк%, в течение нескольких тысячелетий пытавшиеся вписаться в жизнь космоса, отказались от этого и решили осесть на Китрупе. Планета навсегда была передана им. Никто не думал, что они проживут долго.
— Однако они не вымерли; напротив, по-видимому, продолжали видоизменяться. И стиль их жизни уникален в обозримом космосе.
Джиллиан сопоставила предыдущие фразы и сказала, широко распахнув глаза:
— Ты говоришь, что эти металлические острова...
— Личинки разумной формы жизни, находящейся в коре планеты. Да. Я мог бы догадаться об этом по последним данным, сообщенным Дэнни Судман, но Крайдайки пришел к такому заключению еще раньше. Поэтому он и пришел ко мне. За подтверждением своей гипотезы.
— «Голоса Сахота»! — прошептала Джиллиан. — Это карранк%!
— Вполне приемлемое гипотетическое заключение, — согласился Нисс. — Это было бы открытием столетия, если бы не остальное. Я знаю, у вас есть выражение «льет, как из ведра». Странное, но подходящее выражение.
Джиллиан не слушала его.
— Бомбы! — Она хлопнула себя по лбу.
— Прошу прощения?
— Я позволила Чарли Дарту украсть из арсенала несколько бомб. Я знала, что Такката-Джим конфискует их и начнет преобразовывать, чтобы получить энергию поля. Это входило в мои планы. Но...
— Вы считали, что Такката-Джим конфискует все бомбы?
— Да! Я собиралась связаться с ним и намекнуть на их исчезновение, но он действовал эффективно и нашел их сразу же. Мне пришлось солгать Тошио, но тут уж делать было нечего.
— Если все идет согласно плану, не вижу проблем.
— Проблема в том, что Такката-Джим мог забрать не все бомбы! Мне не приходило в голову, что Чарли повредит живым разумным, если у него сохранится бомба. Но теперь... Мне нужно немедленно связаться с Тошио!
— Нельзя ли подождать несколько минут? Такката-Джим, вероятно, все проделал основательно, а мне нужно обсудить с вами другой вопрос.
— Нет! Ты не понимаешь. Тошио собирается повредить связь. В соответствии с планом! И если есть вероятность того, что бомба осталась у Чарли, мы должны узнать это немедленно!
Голограмма задергалась.
— Я немедленно устанавливаю связь, — провозгласил Нисс. — Мне понадобится несколько секунд, чтобы незаметно проникнуть в систему связи «Стремительного». Ждите.
Джиллиан расхаживала по наклонному полу, надеясь, что они успеют.
86. ТОШИО
Тошио закончил перематывать, закрыл крышку передатчика саней Томаса Орли и сверху смазал ее тонким слоем грязи, чтобы казалось, будто ее давно не открывали.
Потом отсоединил моноволоконный кабель от аппарата, привязал к его концу маленькую красную ленту и опустил. Почти невидимый кабель скрылся в глубине.
Теперь он отрезан от «Стремительного». И потому почувствовал себя необычайно одиноко, и даже более беззащитным, чем утром, когда уплыли Дэнни и Сахот.
Он надеялся, что Такката-Джим исполнит приказ и будет ждать, пока не улетит «Стремительный». Джиллиан свяжется с бывшим помощником капитана и сообщит об изменениях в баркасе и коммуникаторе.
Но что, если Такката-Джим действительно предатель? Если он улетит раньше?
На борту будут Чарлз Дарт, Игнасио Метц, три стеноса и, вероятно, три или четыре кикви. Тошио никому из них не желает зла. Трудный выбор.
Он поднял голову и увидел, как Чарли Дарт счастлив от общения со своим новым роботом.
Тошио покачал головой. Хорошо, что хоть теперь шимпанзе доволен.
Тошио опустился в воду и поплыл к своим саням. Собственное радио он выбросил час назад. Привязался и включил двигатель.
Под островом есть еще один кабель. Последний клиент — старый робот, забытый где-то на глубине. Крайдайки, оставшийся на старом месте, там, где был «Стремительный», хочет поговорить с «голосами» Сахота. Тошио считал, что он в долгу перед капитаном, даже если тот и гоняется за иллюзией.
Сани опускались, а Тошио думал о проделанной работе... о том, что еще нужно успеть, прежде чем он покинет остров.
«Пусть Том Орли ждет, когда я вернусь, — подумал он. — Это бы все решило. Пусть мистер Орли закончит свое дело на севере и приземлится, пока я здесь, внизу».
Тошио иронически улыбнулся.
«И еще, Ифни, почему бы тебе не прислать большой флот хороших ребят, которые очистли бы небо от наших приятелей?»
Он спускался по узкому стволу в тесноту.
87. ДЖИЛЛИАН
— Дьявольщина! Трижды дьявольщина! Линия мертва! Тошио уже оборвал связь.
— Не волнуйтесь зря, — успокаивал Нисс. — Весьма вероятно, что Такката-Джим конфисковал все бомбы. Разве гардемарин Ивашика не доложил, что видел несколько разобранных бомб?
— Да, и я велела ему не беспокоиться. Но я не додумалась попросить его пересчитать их. Я вся в заботах о корабле и не думала, что Чарли может навредить.
— Теперь, конечно, известно многое.
Джиллиан подняла голову. Машина тимбрими просто тактична, или это сарказм?
— Ну, что сделано, то сделано, — сказала она. — Что бы ни произошло, нас здесь это не коснется. Надеюсь только, что к сомнительным достижениям нашего полета не добавится преступление относительно разумной расы.
Она вздохнула.
— А теперь скажи мне, как все это станет легендой.
88. ТОШИО
Связь установлена. Теперь Крайдайки может сколько угодно слушать подземные звуки. Тошио опустил моноволоконный кабель в ил. Выпустил балласт, и сани по спирали начали подниматься вверх по стволу дерева-сверла.
Вынырнув, Тошио сразу понял, что что-то изменилось. Вторые сани, те, что принадлежали Томасу Орли, были вытащены из воды и лежали на лужайке к югу от бассейна. Из открытой контрольной секции торчали оборванные провода.
На краю воды сидел Чарлз Дарт. Шимп наклонился вперед, прижав палец к губам.
Тошио выключил моторы и расстегнул ремни. Сел и посмотрел на поляну, но увидел только раскачивающиеся ветви.
Чарли гортанным шепотом сказал:
— Я думаю, Такката-Джим и Метц собираются скоро улетать, Тошио, со мной или без меня. — Дарт выглядел смущенным, словно такая глупость его озадачила.
Тошио сохранял невозмутимое выражение.
— Почему вы так считаете, доктор Дарт?
— Как только ты спустился, появились два стеноса Такката-Джима и забрали радио. И еще, пока ты был внизу, на баркасе испытывали двигатели. Звук вначале был не очень ровный, но они сейчас над этим работают. Мне кажется, теперь им все равно, что ты доложишь.
Тошио услышал негромкий ворчливый звук с юга — неровный вой двигателей.
Движение на севере привлекло его внимание. Он увидел торопливо идущего по лесной тропе Игнасио Метца с грудой записей. За ним шли четверо крепких добровольцев кикви из деревни. Их воздушные мешки были гордо раздуты, но, очевидно, им не очень хотелось приближаться к рычащим машинам. Перед собой они несли тюки. Из листвы за процессией с тревогой следило несколько десятков пар широко раскрытых глаз.
Тошио прислушался к звуку работающих двигателей, определяя, сколько времени осталось. Такката-Джим закончил конвертировать бомбы раньше, чем он ожидал. Возможно, они недооценили лейтенанта-дельфина. Что еще успел он залатать на «живую», чтобы сделать баркас пригодным к полету пораньше?
«Может быть, мне задержать их отлет? Если останусь дольше, вероятно, больше никогда не увижу „Стремительный“».
— А как же вы, доктор Дарт? Готовы закончить и присоединиться по приказу Такката-Джима?
Дарт взглянул на свою консоль. Покачал головой.
— Мне нужно еще шесть часов, — проворчал он. — Может, мы оба заинтересованы в том, чтобы задержать взлет баркаса. Есть какие-нибудь идеи?
Тошио задумался.
«Надо решать. Если уходить, то немедленно».
Тошио перевел дыхание.
«А, ладно!»
— Я думаю, мы можем немного задержать их, доктор Дарт. Вы поможете мне? Это рискованно.
Дарт пожал плечами.
— Сейчас я жду, пока робот прорежет кору и погрузит... гм... инструмент. До тех пор я свободен. Что мне сделать?
Тошио снял со своих саней моток кабеля и отрезал кусок.
— Для начала, я думаю, кому-то придется полазить по деревьям.
Чарли скорчил гримасу.
— Стереотипы, — пробормотал он про себя. — Все время стереотипы.
89. ДЖИЛЛИАН
Она медленно покачала головой. Может, сказывается усталость, но она понимает лишь часть объяснений Нисса. Каждый раз, когда она пытается заставить его объяснить что-нибудь неясное попроще, он начинает приводить примеры, которые еще больше запутывают.
Она чувствовал себя кроманьонцем, старающимся понять интриги двора Людовика XIV. Нисс утверждает, что открытия «Стремительного» будут иметь более значительные последствия, чем нынешний кризис из-за брошенного флота. Но подробности она понять не могла.
— Доктор Баскин, — снова попробовала машина. — У каждой эпохи есть свой поворотный пункт. Иногда — это поле битвы. Иногда — технологический скачок. Иногда — это философская мысль или происшествие, настолько неясное, что современники вообще не понимают, что изменилось, а тем временем их мир переворачивается вверх тормашками. Но часто, очень часто, этим переворотам предшествует легенда. Я не могу предложить никакого другого слова на англике... это сюжет, образы которого сохраняются в сознании всех разумных... подлинный сюжет о необыкновенных деяниях, с мощными выразительными архетипами. Он предваряет изменения.
— Ты хочешь сказать, мы становимся одной из таких легенд?
— Вот именно.
Джиллиан никогда не ощущала себя такой маленькой. Она не может взвалить на себя еще и эту огромную тяжесть. С нее достаточно ответственности за жизни ста пятидесяти друзей, членов экипажа.
— Ты говоришь, архетипы...
— Что может быть более символичным, доктор Баскин, чем «Стремительный» и его открытия? Только одно из них — брошенный флот — перевернуло вверх дном все пять галактик. Добавьте, что это было сделано самой молодой расой, патроны которой утверждают, что сами вообще не были клиентами. Тут, на Китрупе, где не должно быть предразумных, они находят готовую к возвышению расу и идут на большой риск, чтобы защитить этих предразумных от застывших, окаменевших законов галактической цивилизации...
— Но только...
— Но только добавьте к этому карранк%. Ни разу во все времена с разумной расой не обращались так жестоко, вопреки системе, которая должна была бы защищать ее.
— Какова же вероятность, чтобы именно этот корабль в поисках убежища прилетел именно на эту планету, где нашли свой последний приют карранк%? Разве вы не понимаете, доктор Баскин? От прародителей до новейшей расы — все складывается в мощную проповедь о системе возвышения.
— Каким бы ни был исход ваших приключений, удастся вам уйти с Китрупа или нет, звезды все равно будут воспевать вас. И эта песнь, я считаю, изменит гораздо больше, чем вы можете себе вообразить. — Нисс закончил приглушенно, почти благоговейным тоном. Наступила тишина.
Джиллиан стояла на наклонном потолке темной кривой комнаты, мигая в свете экрана. Тишина продолжалась. Наконец Джиллиан покачала головой.
— Еще один проклятый розыгрыш тимбрими, — вздохнула она. — Ужасная история. Ты смеешься надо мной.
Довольно долго светлячки плясали в тишине.
— Вы будете себя чувствовать лучше, доктор Баскин, если я соглашусь? И изменят ли мои слова ваши действия?
Она пожала плечами.
— Вероятно, нет. По крайней мере, ты немного отвлек меня от забот. После всей этой философской болтовни у меня слегка кружится голова. Наверное, пора поспать.
— Всегда готов служить.
Джиллиан фыркнула.
— Ну, конечно. — Она добралась по упаковочной корзине к дверной плите, но, прежде чем открыть дверь, оглянулась.
— Скажи мне вот что, Нисс. Ты сообщил Крайдайки этот вздор, которым сейчас потчевал меня?
— Не на англике. Но основное мы обсудили.
— И он тебе поверил?
— Кажется, поверил. Откровенно говоря, я немного удивлен. Такое впечатление, словно он все это уже знал — из другого источника.
Тогда это отчасти объясняет загадку исчезновения капитана. И сейчас ничего не вернуть.
— Допустим, Крайдайки тебе поверил. Чего же он собирается добиться?
Светлячки на экране плясали несколько секунд.
— Мне кажется, доктор Баскин, прежде всего он ищет союзников. Я считаю, что он добавляет несколько собственных строф к легенде, совсем на другом уровне.
90. КРАЙДАЙКИ
Они стонали. Им всегда больно. Жизнь на протяжении тысячелетий причиняет им боль.
: Слушайте:
Он воззвал на языке древних богов, уговаривая карранк% ответить ему.
: Слушайте: Вы Глубоко Скрытые — Вы Печальные и Оскорбленные: Я Зову Снаружи: Я Хочу, Чтобы Вы Меня Услышали:
Печальное пение на мгновение смолкло. Крайдайки ощутил волну раздражения. Она пришла и в звуке, и в пси-диапазоне — легкое движение, чтобы прогнать назойливую муху.
Печальная песнь возобновилась.
Крайдайки ухватился за нее, толкая, прикасаясь. Он пользовался остатками связи «Стремительного», дышал из воздушного пузыря, старался привлечь внимание древних мизантропов, с помощью далекого робота усиливая свой призыв.
: Я Призываю Снаружи: Я Прошу Помощи: Ваши Древние Мучители — Наши Враги:
Это слегка искажало истину, но ладно... Он заторопился, чувствуя, что их внимание ускользает.
: Мы Ваши Братья: Поможете Ли Вы Нам?:
Ворчливое гудение неожиданно взорвалось. Пси-составляющая казалась гневной и чуждой. Составляющая звука завывала, скрипя, как помехи. Без помощи «сна китов» Крайдайки никогда не смог бы понять.
+ НЕ ТРЕВОЖЬ НАС —
— НЕ ОСТАВАЙСЯ! +
+ У НАС НЕТ БРАТЬЕВ —
— МЫ ОТКАЗЫВАЕМСЯ +
+ ОТ ВСЕЛЕННОЙ —
— УХОДИ! +
Голова Крайдайки звенела от этого мощного отказа. Но все же его ободрило то, что он вообще получил ответ.
«Стремительному» больше всего нужен теперь союзник. Ему нужна помощь или, по крайней мере, отвлечение, если проект Томаса Орли имеет хоть один шанс из тысячи. Хоть эти подземные существа чужды и обижены, когда-то они бороздили звездный океан. Может, им будет приятно помочь другим жертвам галактической цивилизации.
Крайдайки настаивал.
: Послушайте! Ваш Мир Окружен Теми, Кто Вмешивается В Наследственность: Они Ищут Нас И Тех Маленьких, Которые Делят С Вами Эту Планету: Они Хотят Искалечить Нас: Как Они Поступили С Вами: Они Увеличат Вашу Боль:
Он создал сонарную картину больших флотов, кораблей с зияющими челюстями. Придал им злобное выражение.
Картина его разлетелась от громового ответа.
+ МЫ НЕ ВМЕШИВАЕМСЯ! —
Крайдайки покачал головой и сосредоточился.
: Они Могут Отыскать И Вас:
+ МЫ ИМ НЕ НУЖНЫ! —
— ОНИ ИЩУТ НЕ НАС! +
+ НЕ НАС! —
Ответ ошеломил его. У Крайдайки осталось сил только на один вопрос. Он попытался спросить, что сделают карранк%, если нападут на них.
В ответ он услышал такой скрежет, который нельзя было выразить даже на языке древних богов. Скорее, просто вызывающий рев, чем что-то осмысленное. Потом мгновенно звуки и мысленная передача прекратились. Крайдайки завис в воде, и только в голове у него продолжало звенеть от их гнева.
Он старался изо всех сил. Что теперь?
Так как больше делать было нечего, он закрыл глаза и задумался. Пощелкал сонаром и представил себе картину окружающих хребтов. Почувствовал, как рядом возникает фигура Нукапай, и разочарование его смягчилось. Тело ее, как всегда, состояло из отражений его звуков и из звуков моря. Она словно потерлась о его бок, он будто физически ощутил ее. Легкая сексуальная дрожь пронзила его.
: Не очень приятные собеседники: — заметила она.
Крайдайки печально улыбнулся.
: Да, не очень: Но они обижены: Я бы не стал тревожить этих отшельников, если бы не необходимость:
Он вздохнул.
: Песня-Мир как будто говорит, что они не помогут:
Нукапай улыбнулась его пессимизму. Изменила темп и негромко засвистела.
Иди вниз
И чувствуй завтрашнюю погоду
Иди вниз
Там предвидение, предвидение...
Крайдайки попытался понять ее. Почему она говорит на тринари, языке, почти таком же трудном для него сейчас, как англик? Есть ведь другой язык, выразительный и мощный, на котором они могут общаться. Почему она напоминает ему о его недееспособности?
Он в смущении покачал головой. Нукапай — результат работы его мозга... по крайней мере она связана звуками, которые производит его голос. Как же она вообще может говорить на тринари?
Повсюду загадки. Чем дальше он углубляется, тем их становится больше.
Иди вниз
Ночной ныряльщик
Иди вниз
Там предвидение, предвидение
Он повторил эти слова про себя. Она хочет сказать, что он может что-то узнать о будущем? Что что-то неотвратимое выведет карранк% из их убежища?
Он все еще пытался разрешить эту загадку, когда услышал звук двигателей. Крайдайки несколько мгновений прислушивался. Ему не нужно поворачивать гидрофоны саней, чтобы распознать этот звук.
В каньон осторожно входил маленький корабль. Посылал сонарные лучи в одну сторону, в другую. Прожектор осветил борозду, оставленную уходящим «Стремительным». Осветил остатки оборудования и наконец остановился на коммуникаторе и санях.
Крайдайки замигал в ярком свете. В приветственной улыбке широко раскрыл челюсти. Но голос отказал ему. Впервые за несколько дней он устыдился. Боялся, что не справится даже с простейшими словами, покажется идиотом.
Громкоговорители корабля донесли единственный счастливый вздох, удивительно простой:
Крайдайки!
Удовольствие узнавания этого голоса разлилось теплом. Он включил мотор саней и отвязался. Направляясь к открытому шлюзу скифа, он по одному посылал слова англика:
— Хикахи... как... приятно... снова... услышать... твой... голос...
91. ТОМ ОРЛИ
Над морем водорослей клубился туман. В некотором роде это хорошо, легче красться. Но труднее разглядеть ловушки.
Том осторожно осмотрелся, лежа в водорослях перед последней прогалиной, отделявшей его от разбитого крейсера. Под водой не подберешься, а он не сомневался, что те, кто нашел здесь убежище, приняли меры предосторожности.
Аппарат он увидел в нескольких метрах от отверстия. От одного куста водорослей к другому тянулся провод. Том осмотрел устройство, потом осторожно копнул под проволокой и пробрался вниз. Миновав преграду, он осторожно добрался до края плавающего корпуса и прижался к неровной поверхности.
Население водорослей укрылось во время сражения. Теперь, когда почти все участники схватки мертвы, оно снова появилось. Крики, похожие на кваканье, причудливо отдавались в тумане. В отдалении Том слышал рокот вулкана. Заурчал пустой желудок. Настолько громко, что может разбудить прародителей.
Том проверил оружие. В игольнике осталось всего несколько зарядов. Хорошо бы подтвердилась его догадка о количестве ити, укрывшихся в корабле.
«Хорошо бы я оказался прав и в других отношениях, — напомнил он себе. — Многое поставлено на то, что тут окажется пища и информация».
Он ненадолго закрыл глаза, потом повернулся и, пригибаясь, направился к отверстию. Заглянул за неровный край одним глазом.
Три птицеподобных губру сидели на заваленной оборудованием, задымленной наклонной палубе. Внимание двоих было приковано к маленькому, совершенно недостаточному для них обогревателю. Они грели над ним тонкие руки. Третий сидел перед разбитой консолью и пищал на галактическом языке номер четыре, популярном среди птицеподобных видов.
— Никаких следов людей или их клиентов, — пищал он. — Оборудование для дальнего поиска мы потеряли, поэтому уверенности нет. Но мы не обнаружили никаких следов землян. Больше сделать ничего не можем. Приходите за нами!
Радио закашляло:
— Нет возможности выйти из укрытия. Нельзя тратить последние резервы. Вы должны держаться. Затаитесь. Ждите.
— Ждать? Мы находимся в корпусе, запасы пищи в котором радиоактивны и оборудование которого вышло из строя. Но этот корпус — лучшее из возможных убежищ. Вы должны прийти за нами!
Том молча выругался. Прощай, еда!
Оператор продолжал передавать по радио протесты. Остальные двое губру слушали, нетерпеливо переминаясь. Один из них неожиданно повернулся, словно хотел прервать оператора. Его взгляд упал на выходное отверстие. Прежде чем Том смог отскочить, глаза существа широко распахнулись. Оно заметило.
— Человек! Быстрее...
Том выстрелил ему в грудь. Не глядя на свою жертву, прыгнул в отверстие и перекатился за консоль. Высунулся с противоположной стороны и дважды выстрелил в тот момент, когда стоящий губру собрался стрелять. Его ручное оружие вспыхнуло, зацепило пламенем уже обожженный потолок, и чужак закричал и упал навзничь.
Галакт около радио смотрел на Тома, потом взглянул на радио.
— Даже не думай, — пропищал Том на галактическом четыре с сильным акцентом. Гребень чужака удивленно поднялся. Губру опустил руки и застыл.
Том осторожно встал, не отводя взгляда от уцелевшего губру.
— Сними оружейный пояс и отойди от передатчика. Медленно. Помни, мы, люди, выросли без патронов. Мы жестоки, хищны и невероятно быстры! Не заставляй меня есть тебя. — Он широко улыбнулся, чтобы показать как можно больше зубов.
Существо задрожало и послушалось. Том на всякий случай зарычал. Иногда даже такое примитивное повторение полезно.
— Ну хорошо, — сказал он, когда чужак перешел на указанное место у зияющего отверстия. Том, держа его на прицеле, сел возле радио. Приемник издавал возбужденные возгласы.
Слава Ифни, он узнал модель и выключил передатчик.
— Что ты передавал, когда твой друг заметил меня? — спросил он пленника. Слышал ли командующий скрытыми силами губру слово «человек»?
Гребень галакта задрожал. Ответ был настолько неуместен, что вначале Том решил, что не понял.
— Перестань гордиться, — пропел пленник, распуская перья. — Все молодые должны забыть о гордости. Она ведет к ошибкам, и высокомерие тоже. Спасти может только ортодоксальность. Мы можем спасти...
— Хватит! — выпалил Том.
— ...спасти вас от ереси. Привести вас к вернувшимся прародителям, к древним хозяевам, дающим правила. Привести вас к ним. Уходя давным-давно, они пообещали вернуться. Они ожидают, что их встретит рай, и будут беспомощны перед такими, как соро, и танду, и теннанинцы, и...
— Теннанинцы! Это мне и нужно узнать! Теннанинцы продолжают сражаться? Участвуют в битве? — Том дрожал в напряженном ожидании.
— ...и Темные Братья. Им понадобится защита, пока они не поймут, какие ужасные дела совершались их именем, как уничтожали ортодоксию, насаждали ересь. Пойдем к ним, помоги очистить вселенную. Велика будет твоя награда. Изменения невелики. Период служения недолог...
— Прекрати! — Том чувствовал, как напряжение последних дней оборачивается гневом. После соро и танду, губру — самые жестокие враги человечества. И слушать дальше он не намерен!
— Прекрати и отвечай на мои вопросы! — Он выстрелил в пол у ног существа. То удивленно подпрыгнуло, широко раскрыв глаза. Том выстрелил еще два раза. В первый раз губру отскочил от рикошета. Во второй раз только мигнул: игольник не выстрелил.
Галакт уставился на Тома, потом радостно запищал. Широко расставил оперенные руки, выпустив длинные когти. Впервые он сказал нечто прямо и понятно:
— Теперь ты будешь говорить, высокомерный выскочка, недоделанный и лишенный хозяина!
И с криком бросился на Тома.
Том увернулся, и вопящий птицеподобный проскочил мимо. Но голод и усталость замедлили реакцию Тома, и один острый коготь разрезал его костюм и кожу около ребер. Том ахнул и прислонился к окровавленной стене, а губру повернулся, чтобы возобновить нападение.
Ни один из них не подумал о лежавшем на полу ручном оружии. Разряженное и скользкое, оно не стоило того, чтобы за ним наклоняться.
— Где дельфинннны? — пропищал губру, приплясывая взад и вперед. — Говори, или я научу тебя уважать старших.
Том кивнул.
— Научись плавать, птицемозглый, и я отведу тебя к ним.
Губру снова выставил когти. Закричал и прыгнул.
Том собрался с силами. Подпрыгнул и сильно ударил противника в горло. Крик резко оборвался, Том услышал, как лопнул позвоночник, и губру упал, скользнул по палубе и кучей перьев замер у стены.
Том приземлился рядом с ним. Перед глазами все плыло. Тяжело дыша, стоя на четвереньках, он посмотрел на врага.
— Я говорил... тебе... что у нас не было патронов, — сказал он.
Немного придя в себя, подошел к рваному почерневшему краю отверстия в корпусе и выглянул в клубящийся туман.
Все, что у него осталось, — маска, перегонный куб, одежда и... да, почти бесполезное ручное оружие губру.
И, конечно, информационная бомба. Он чувствовал ее тяжесть за поясом.
«Я достаточно долго откладывал решение», — подумал Том. Пока шел бой, он мог создавать видимость поиска ответа. Но, похоже, он слишком медлил.
«Я хотел знать наверняка, должен был быть уверен, сработает ли хитрость. Для этого здесь должны быть теннанинцы.
Я встретил этих разведчиков. Губру упоминал теннанинцев. Неужели нужно увидеть их флот, чтобы понять, что они здесь есть?»
Однако он оттягивал решение и по другой причине.
«Как только я пошлю сообщение, Крайдайки и Джиллиан выступят. Они не смогут подобрать меня. По плану мне надо самостоятельно вернуться на корабль».
Сражаясь в водорослях, он надеялся найти транспортное средство в рабочем состоянии. Что угодно, лишь бы вернуло его домой. Но тут оказались только обломки.
Том тяжело опустился спиной к холодному металлу и достал информационную бомбу.
«Пускать в ход?»
«Морской конек» — его план. И вот он, вдали от дома и Джиллиан, должен проверить его в действии.
Взгляд его, блуждая по окровавленной усеянной обломками палубе, остановился на радио губру.
«Знаешь, — сказал он себе, — ты можешь еще кое-что сделать. Если даже после этого я окажусь в самом центре прямого попадания, все равно смогу передать информацию Джиллиан и остальным.
А может, добьюсь и большего».
Том собрался с силами, чтобы снова встать.
«Ну ладно, — подумал он, поднимаясь. — Пищи все равно нет. Можно уйти красиво».
