ЧАСТЬ ШЕСТАЯ
РАЗБРОС
Спорный вопрос, сможет ли левиафан долго выдерживать безжалостное преследование... и последний кит, как последний человек, последний раз затянется трубкой и с последней затяжкой испарится сам.
Мелвилл
64. КРАЙДАЙКИ/САХОТ
Крайдайки внимательно посмотрел на голограмму. Говорить легче, чем слушать. Он может по одному, по два вспоминать слова, медленно произносить их, нанизывая, как жемчужины.
— ...нервная связь... восстановлена... Джиллиан и Маканай... но... но... речь... все еще... еще...
— Еще не вернулась. — Изображение Сахота кивнуло. — Но вы можете теперь пользоваться инструментами?
Крайдайки сосредоточился на простом вопросе Сахота. Вы — можете — теперь... Каждое слово ясно. Но в ряду они ничего не значат. Ужасно раздражает!
Сахот переключился на тринари.
Инструменты?
Мячи
Космические корабли —
Ваши челюсти?
Игрок
Пилот
Крайдайки кивнул. Гораздо лучше, хотя и тринари кажется иностранным языком, который он с трудом понимает.
Пауки ходуны, ходуны, ходуны
Голокоммы говорящие, говорящие, говорящие
Мои игрушки —
Крайдайки отвел взгляд. Он знал, что в этой простой фразе есть элементы праймала — в повторах, в высоком свисте. Унизительно иметь по-прежнему острый ум и знать, что окружающему миру ты кажешься слабоумным.
И в то же время он подумал, заметил ли Сахот следы языка своих снов — языка старых богов.
Слушая капитана, Сахот чувствовал облегчение. Их первый разговор начался хорошо, но к концу Крайдайки начал отвлекаться, особенно когда Сахот попытался провести его через ряд лингвистических тестов.
Теперь, после последней операции Маканай, он кажется гораздо внимательней.
Он решил проверить способность Крайдайки слушать, рассказав ему о своем открытии. Подробно и медленно поведал на тринари о «пении», которое слышал, когда связывался с роботом в стволе дерева-сверла.
Крайдайки долго смущался, сосредотачиваясь на упрощенных объяснениях Сахота, потом вроде бы понял. Вообще могло показаться, что он считает песню планеты самым естественным явлением.
— ...Подключи... подключи... меня... п... пожалуйста... я... буду... слушать... слушать...
Сахот в знак согласия щелкнул челюстями. Он был доволен. Конечно, Крайдайки, с его сгоревшими речевыми центрами, ничего, кроме помех, не услышит. Потребовался весь опыт Сахота, чтобы расслышать рефрен. За исключением одного случая, когда голоса внизу звучали рассерженно, они казались почти неразличимыми.
Он вздрогнул, вспоминая этот единственный понятный эпизод.
— Хорошо, Крайдайки, — сказал он, подсоединяя капитана. — Слушайте внимательно.
Крайдайки закрыл глаза, и на линии затрещали помехи.
65. ДЖИЛЛИАН
— Черт побери! Мы не можем ждать Хикахи, чтобы начать передвижение. Ей потребуется два дня в скифе. А к тому времени я хочу, чтобы «Стремительный» был уже в корпусе морского конька.
Изображение Свесси пожало плечами.
— Можете оставить ей записку.
Джиллиан потерла глаза.
— Вот что мы сделаем. Оставим моноволоконный кабель связи с островом. Я попрошу, чтобы с острова ей передали, куда мы направились.
— А Тошио и Дэнни?
Джиллиан в свою очередь пожала плечами.
— Я надеялась послать за ними и Сахотом скиф... и, может, за Томом тоже. Но в нынешнем положении я предпочла бы, чтобы Дэнни и Сахот добирались до вас на санях. Мне не хочется этого делать. Это опасно, и мне нужен Тошио, чтобы следить за Такката-Джимом до нашего отлета.
Она не упомянула другой причины, по которой ей хочется, чтобы Тошио оставался как можно дольше. Они оба знают, что Том Орли, если полетит на глайдере назад, вернется на остров. И там кто-то должен его ждать.
— Мы на самом деле оставим Метца и Такката-Джима? — Свесси выглядел озадаченным.
— И Чарли Дарта, по-видимому. Он «зайцем» уплыл на баркасе. Да, это их выбор. Они надеются добраться до дома, когда галакты покончат с нами. Ну, окончательное решение за Хикахи, когда она наконец вернется и обнаружит, что она теперь капитан.
Джиллиан покачала головой.
— Ифни, кажется, превзошла себя с нами, а Ханнес?
Пожилой инженер улыбнулся.
— Удача всегда капризна. Потому она и женщина.
— Хм! — Но у Джиллиан не хватало энергии, чтобы бросить на него по-настоящему неприличный взгляд. На консоли рядом с голоизображением замигал огонек.
— Вот оно, Ханнес. Машинное отделение готово. Мне пора идти. Сейчас начнем.
— Удачи, Джиллиан. — Свесси сложил пальцы в виде О, потом прервал связь.
Джиллиан переключилась на связь с островом.
— Сахот, говорит Джиллиан. Прошу прощения за помеху, но будьте добры, скажите капитану, что мы выступаем. — Конечно, из вежливости требовалось сообщить об этом Крайдайки. Когда-то он был капитаном «Стремительного».
— Да, Джиллиан. — Послышался ряд высоких повторяющихся свистков на тринари, очень похожем на праймал. Большая часть звуков выше порога восприятия Джиллиан.
— Капитан хочет наблюдать снаружи, — сказал Сахот. — Он обещает не мешать.
Джиллиан не видела причин для отказа.
— Хорошо. Но сначала пусть свяжется с Ватгасети, пользуется санями и будет очень осторожен. Если он уплывет, нам некого будет послать за ним!
Еще ряд высоких свистов, которые Джиллиан с трудом различала. Крайдайки отвечал, что понял.
— Кстати, Сахот, — добавила Джиллиан. — Пожалуйста, попросите Тошио связаться со мной, как только прибудет баркас.
— Хорошо!
Джиллиан прервала связь и начала одеваться. Приходится думать обо всем одновременно.
«Правильно ли я поступила, позволив маленькому Чарли Дарту улизнуть? — думала она. — Если он или Такката-Джим поведут себя непредсказуемо, что делать?»
В углу консоли горел огонек. Нисс по-прежнему хочет поговорить с ней. Но это не срочно. Джиллиан заторопилась, чтобы следить за перемещением.
66. АККИ
С натруженными мышцами Акки медленно выплыл из расселины, в которой отдыхал до рассвета.
Он сделал несколько глубоких вдохов и нырнул, распугав стаю ярких чешуйчатых рыбообразных существ. Не раздумывая, схватил большую рыбу, прекратив челюстями ее конвульсии. Но металл горек на вкус. Акки выплюнул рыбу.
И снова вынырнул на поверхность. На востоке красные облака отбрасывали розовый свет. Голод грыз Акки. Он подумал, не слишком ли шумит. Охотник может его услышать.
«Это нечестно. Когда Кта-Джон меня наконец найдет, у него будет хотя бы что съесть!»
Акки встряхнулся. Какая ужасная мысль!
«Разваливаешься, гардемарин. Кта-Джон не каннибал. Он...»
Что? Акки вспомнил вчерашнюю гонку, перед закатом, когда он сумел добраться до металлических островов на несколько метров раньше преследователя. Погоня там превратилась в смешение пузырей, прибоя и охотничьих криков. Найдя убежище, он несколько часов кряду слышал сонар Кта-Джона, который ушел недалеко.
При мыслях о боцмане у Акки холодок пробегал по спине. Что это за существо? Дело не просто в глупости смертельной охоты; дело и в том, как охотился Кта-Джон. Сонар гиганта излучал такую злобу, что Акки хотелось свернуться в шар.
Конечно, гены стеноса в какой-то мере объясняют его размер и нелогичность. Но в боцмане есть что-то еще. Что-то такое, чего Акки, выросший на Калафии, никогда не встречал.
Акки плыл рядом с коралловым островом и высунул морду из-за северной оконечности. Слышны только природные звуки китрупского моря.
Он хлопнул хвостом и осмотрел отражения. На запад или на север? К Хикахи или к Тошио?
Лучше на север. Цепь островов может тянуться до самого лагеря. Это естественное укрытие.
Он пронесся через четверть километра, отделявшие его от следующего острова, потом внимательно прислушался. Никаких изменений. Дыша чуть легче, он пересек следующий пролив, потом еще один, плыл короткими рывками, потом слушал и возобновлял осторожное продвижение.
Однажды услышал странный треск справа. Лежал неподвижно, пока не понял, что это не может быть Кта-Джон. Акки сделал небольшой крюк, чтобы взглянуть.
И увидел подводную засаду существ, похожих на воздушные шары из-за раздутых дыхательных пузырей и голубых лиц. Они несли грубые инструменты и сети, полные бьющейся добычи. Если не считать нескольких голограмм, посланных Дэнни Судман и Сахотом, это была первая встреча Акки с туземцами Китрупа кикви. Он смотрел, заинтересованный, потом подплыл ближе. Он считал, что находится далеко к югу от Тошио, но если это та самая группа...
Увидев его, охотники закричали в панике. Бросив сети, они вскарабкались на поросший растительностью ближайший остров. Акки понял, что, должно быть, встретил другое племя, которое никогда раньше не видело дельфинов.
Но все же это что-то. Он смотрел, как поднимается последний. Потом снова повернул на север.
Но когда миновал северный берег следующего острова, попал под сильный звуковой луч.
Акки упал духом. Как! Кта-Джон тоже подумал об островной цепи? Или какой-то дьявольский инстинкт подсказал ему, где искать добычу?
Луч снова пролетел над ним. За ночь он еще больше изменился, превратился в яростный крик, от которого Акки бросало в дрожь.
Крик послышался снова, ближе, и Акки понял, что ему не спрятаться. Этот крик отыщет его в любой расселине. Он должен попытаться уйти, пока еще контролирует свое сознание!
67. КИПИРУ
Сражение началось в предрассветной тьме.
Несколько часов назад Кипиру понял, что сани преследователя не выходят из строя. Двигатель кричит, но не стихает. Кипиру переключил свой гораздо дальше красной линии, но было уже поздно. Он услышал вой торпеды, резко повернул налево и вниз, выпустив воздух, чтобы оставить на своем месте облако шумных пузырей.
Торпеда прошла мимо в темноту. Разочарованный гневный крик отразился от оснований островов и подводных возвышений. Кипиру уже привык к непристойностям на праймале своего преследователя.
Он почти добрался до линии островов, за которой несколько часов назад исчезли два дельфина. Приближаясь, он все время слышал звуки охоты, приходил в ужас от гнетущих ассоциаций и очень опасался за Акки.
Но теперь у Кипиру собственные проблемы. Он пожелал Акки продержаться, пока не стряхнет со своего хвоста этого идиота.
Наверху становилось светлее. Кипиру завернул за остров, нырнул, выключил двигатель и стал ждать.
Моки выругался, когда маленькая торпеда не взорвалась.
Зубы, зубы
Лучше, лучше
Всего ни свете!
Он покрутил мордой в разные стороны. Оставил сенсоры саней и вел машину только по привычке.
Где этот наглец? Пусть придет и получит по заслугам!
Моки устал, был раздражен и невыразимо соскучился. Он никогда не думал, что быть Большим Самцом так скучно. Ему хотелось, чтобы вернулся горячий, почти оргазмический гнев. Попытался вернуть себе былую жажду крови, но продолжал думать об охоте на рыб, а не на дельфинов.
Если бы только он был способен на свирепость, которую слышал в охотничьем крике Кта-Джона! Моки перестал ненавидеть страшного боцмана. Он начинал думать о гиганте, как о духовном существе злой природы. Он убьет этого нахала-турсиопу и принесет его голову Кта-Джону, как доказательство своей готовности стать его последователем. И тогда тоже станет наводить животный ужас, которому никто не сможет противостоять.
Моки повел машину по кругу, держась у дна и внимательно всматриваясь в отражения звука. Турсиопа повернул налево на большой скорости. Дуга его поворота шире, чем у Моки, и теперь нужно только выбрать правильную дугу самому.
Моки находился на дежурстве, когда началась охота, поэтому его сани вооружены торпедами. Он был уверен, что у нахала торпед нет. И очень хотел побыстрее закончить эту скучную погоню.
Звук! Он повернулся так быстро, что ударился мордой о пластиковый воздушный пузырь. Моки двинул сани вперед, приготовил еще одну торпеду. Эта прикончит врага.
В широком океанском каньоне открылся широкий провал. Моки взял балласт и начал опускаться, прижимаясь к стене. Потом передвинул дроссель назад и остановился.
Проходили минуты. Слабый звук работающего двигателя слева все усиливался. Приближающиеся сани на глубине держатся ближе к стене.
Неожиданно они оказались прямо под ним! Моки решил не стрелять сразу. Это было бы слишком легко! Пусть нахал услышит, как сзади к нему приближается смерть. Она будет слишком близка, он не сможет уйти. Пусть дрожит в страхе, прежде чем торпеда Моки разорвет его на куски!
Сани взревели и начали опускаться. Жертва не успеет повернуть вовремя! Моки кричал:
Вожак стаи!
Идет Большой Самец!
Но вот он прервал свою песню. Почему этот нахал не бежит?
Моки ориентировался исключительно на звук. Только теперь он посмотрел на свою жертву.
Сани пусты! Они медленно опускаются, никто ими не управляет. Но где же?..
Уши охотника
Нужны самцу —
Но астронавту
Нужны глаза
И мозг.
Голос над ним! Моки закричал, стараясь повернуть сани и одновременно выпустить торпеду. С отчаянным воплем двигатель отключился. Отказало гнездо нервной связи, и в это мгновение Моки увидел в двух метрах над собой гладкого серого дельфина-турсиопу, его белые зубы сверкали.
А из дураков
Получаются только
Трупы
Моки закричал, когда режущий факел на доспехах пилота вспыхнул лазерным блеском.
68. ТОМ ОРЛИ
Откуда они все взялись?
Том Орли прятался за невысоким холмиком водорослей и смотрел на отряды чужаков на горизонте. Он насчитал по крайней мере три группы, которые двигались с разных сторон к яйцеобразному корпусу.
Примерно в миле за ним по-прежнему ворчал вулкан. На рассвете Том ушел от разбитого теннанинского разведчика, оставив возле умирающего пилота фляжку с драгоценной пресной водой, чтобы тот утолил жажду, если придет в себя.
Вышел он вскоре после того, как заметил группу танду. Начал испытывать недавно сплетенные «водорослевые башмаки» на скользкой неровной поверхности. Похожие на снегоступы, они скользили, но помогали уверенней держаться на поверхности.
Вначале он двигался быстрее танду. Но вскоре те выработали новую технику. Они больше не брели по грязи, а двигались резко. Том держался за укрытиями и думал, что случится, если его заметят.
А теперь появились отряды, один движется с юго-запада, другой — с запада. Еще он видит движущиеся с трудом пятна на низком неровном горизонте. Но откуда они взялись?
Танду ближе всех. Их по крайней мере восемь или девять, движутся колонной. Каждый идет на шести широко расставленных тонких ногах, чтобы легче было удержать равновесие. В руках у них длинные блестящие инструменты, которые могут быть только оружием. Продвигаются вперед быстро.
Том гадал, какова их новая тактика. Но потом заметил, что передний танду не несет никакого оружия. Напротив, он ведет на поводке какое-то волосатое неуклюжее существо. Наклоняется над ним, словно заставляет выполнять задачу.
Том решился на несколько дюймов приподнять голову.
— Будь я проклят!
Волосатое существо создавало сушу — по крайней мере прочную поверхность — узкую тропу впереди отряда! Прямо перед тропой и по сторонам виднелось слабое мерцание. Казалось, действительность сопротивляется такому пагубному вторжению.
Эписиарх! На мгновение Том забыл о своих трудностях, благодарный возможности увидеть редкое зрелище.
На его глазах тропа в одном месте провалилась. Светящаяся полоса по краям тропы в этом месте громко щелкнула. Ближайший воин танду замахал конечностями и упал в водоросли. Он срывал стебли, бился и только расширял отверстие. И наконец, как камень, ушел под воду.
Никто из остальных танду словно не заметил этого. Двое ближайших перепрыгнули на «прочную» почву. Отряд, потеряв одного воина, продолжал движение.
Том замотал головой. Он должен первым добраться до корабля! Нельзя пропустить танду вперед.
Но если он даже просто сдвинется с места или что-нибудь сделает, они его заметят. А он не сомневался — они хорошо владеют своим оружием. Вряд ли кому-то из людей удавалось их слишком долго недооценивать.
Том неохотно нагнулся и развязал крепления самодельной обуви. Бросив ее, он осторожно пополз к ближайшему открытому бассейну.
Считал про себя, дожидаясь приближения колонны галактов. Снова мысленно проигрывал свои действия.
Сделав несколько глубоких вдохов, он натянул на лицо дыхательную маску, проверив, чтобы она плотно прилегала, а жабры были открыты. Затем достал из кобуры игольник, держа его в обеих руках.
Том поставил ноги на два прочных стебля и проверил их крепость. Бассейн был прямо перед ним.
Он закрыл глаза.
Слушай
Хлещущий хвост
Тигровой акулы
Эмпатически он уловил мощное пси-излучение безумного клиента ити, до которого оставалось всего восемьдесят метров.
— Джиллиан... — вздохнул Том. Потом распрямился одним гибким движением и вытянул руку с оружием. Раскрыл глаза и выстрелил.
69. ТОШИО
Вопреки возражениям Тошио, они использовали остатки энергии баркаса, чтобы поднять его и посадить на площадку на острове. Тошио предлагал расширить пещеру под металлическим холмом, но Такката-Джим холодно отверг его предложение.
Пришлось два часа рубить ветви и маскировать небольшой корабль. Тошио не был уверен, что это поможет, если галакты, закончив сражение, обратят внимание на поверхность планеты.
Метц и Дарт должны были помогать ему. Тошио велел им рубить ветви, но выяснилось, что нужно показывать и объяснять каждую мелочь. Дарт был мрачен, сердился оттого, что подчиняется гардемарину, которому несколько дней назад сам отдавал приказы. Он явно хотел вернуться к своим приборам, которые оставил у бассейна дерева-сверла, когда его назначили в рабочую группу. Метц помогал охотнее, но ему так хотелось уйти и поговорить с Дэнни, что он был почти бесполезен.
Тошио в конце концов отправил их обоих и сам закончил работу.
Но вот баркас замаскирован. Тошио опустился на землю и немного отдохнул, прижимаясь к стволу масляно-орехового дерева.
Будь проклят Такката-Джим! Тошио и Дэнни должны были проверить безопасность лагеря, сообщить Метцу о результатах своей работы с кикви, а потом сесть в сани и убраться отсюда! Джиллиан ждет их через несколько часов, а они почти ничего не сделали!
И, хуже всего — только за час до прибытия баркаса «Стремительный» предупредил его о «зайце». Джиллиан решила не арестовывать Чарли за нарушение приказа, хотя, как выяснилось, он украл оборудование из десятка лабораторий корабля. Тошио был рад, что хоть этого он избежал. К тому же на острове не было ничего подходящего в качестве места заключения.
Слева зашуршала листва. Треск веток сопровождался механическим гудением. На поляну вышли четыре «паука». На плавучей площадке каждого лежал дельфин-стенос и контролировал движения механических конечностей через гнездо нервной связи. Когда они приблизились, Тошио встал.
Мимо прошел Такката-Джим, молча и холодно взглянув на Тошио. Остальные три «паука» вслед за ним миновали поляну и углубились в лес. Стеносы разговаривали на желудочном тринари.
Тошио смотрел им вслед. Он вдруг обнаружил, что затаил дыхание.
— Не знаю, как Такката-Джим, но эти его стеносы безумны, как волноломные гнездовики с Атласта, — сказал Тошио самому себе, качая головой. На Калафии он мало видел так называемых стеносов. Некоторые были со странностями в ту или иную сторону, как у Сахота. Но никогда он не видел такого выражения, как у последователей бывшего помощника капитана.
Звуки процессии стихли. Тошио встал.
Он удивлялся, почему Джиллиан вообще отпустила Такката-Джима. Почему бы просто не отправить его и сторонников в карцер и не покончить с этим?
Конечно, неплохая мысль — оставить группу на баркасе, чтобы она попыталась добраться до Земли, если это не удастся «Стремительному». Джиллиан, очевидно, не может пожертвовать ни одним надежным членом экипажа. Но...
Том повернул к деревне кикви, размышляя по пути.
Конечно, баркас размонтирован. Теоретически Такката-Джим не мог бы связаться с галактами, даже если бы захотел. А Тошио не представлял себе, чтобы он захотел этого.
Но что если у него свои причины? И если он отыщет способ?
Задумавшись, Тошио чуть не натолкнулся на дерево. Поднял голову и чуть поправил направление.
«Мне надо знать наверняка, — решил он. — Сегодня вечером я выясню, сможет ли он причинить неприятности».
Сегодня вечером.
Взрослые аборигены сидели кружком на поляне в центре селения. С одной стороны расположились Игнасио Метц и Дэнни Судман. Напротив них — Мать Гнезда, со своими раздутыми яркими, в зеленую и красную полоску, воздушными мешками. По обе стороны от нее вздымались и волновались, как цепь ярко раскрашенных воздушных шаров в лесном солнечном свете, старейшины деревни.
Тошио остановился на краю площади. Солнечный свет, пробивающийся сквозь ветви, освещал собрание разных рас.
Мать Гнезда щелкала, размахивая лапами вверх и вниз; Дэнни как-то объяснила, что это знак согласия. Если бы старейшая самка рассердилась, движения ее стали бы поперечными. Поразительно простой способ общения. Остальные члены племени повторяли ее звуки, иногда опережая ее.
Игнасио Метц возбужденно кивнул, прикрывая рукой наушник, в который слушал перевод компьютера. Когда песня стихла, он произнес в микрофон несколько слов. Из громкоговорителя машины послышался ряд высоких писков.
Лицо Дэнни выражало облегчение. Она боялась первой встречи в качестве специалиста по возвышению с кикви. Но Метц, по-видимому, не повредит ее долгим и осторожным переговорам с предразумными. Встреча идет к удовлетворительному завершению.
Дэнни увидела Тошио и улыбнулась. Без церемоний встала и покинула круг. Торопливо подошла туда, где он ждал.
— Как дела? — спросил он.
— Удивительно! Оказывается, он прочел каждое слово, которое я посылала на корабль. Понимает протокол поведения, физические проявления различий в поле и возрасте, он считает мой анализ их поведения «образцовым»! Образцовым!
Тошио улыбнулся, разделяя ее радость.
— Он сказал, что добьется моего назначения в Центр Возвышения! Можешь себе представить? — Дэнни не могла спокойно стоять на месте.
— А как договор?
— Они готовы в любое время. Если Хикахи доберется сюда на скифе, мы прихватим с собой на «Стремительный» десяток кикви. Или же некоторые полетят с Метцем на Землю в баркасе. Все решено.
Тошио посмотрел на счастливых жителей деревни и постарался подавить в себе тревожные опасения.
Конечно, для кикви, как вида, это хорошо. Под покровительством человечества им будет лучше, чем с любой другой космической расой. И у земных генетиков будут живые образцы еще до того, как они предъявят требование на прием клиентов.
Будет сделано все, чтобы первая группа аборигенов оставалась здоровой. Половина всех забот Дэнни — определение их потребностей, включая микроэлементы. Но все же маловероятно, чтобы кто-то из первой группы выжил. И даже если они выживут, Тошио сомневался, чтобы кикви догадывались, что их ждет.
«Они еще не разумны, — напомнил он себе. — По законам галактики они всего лишь животные. И, в отличие от всех остальных в пяти галактиках, мы хоть что-то пытаемся им объяснить и получить их согласие».
Но он помнил бурную ночь, сильный дождь к вспышки молнии, тогда эти маленькие амфибии жались к нему и его раненому другу-дельфину, согревали их теплом, отгоняли отчаяние своим присутствием.
Он отвернулся от залитой солнцем поляны.
— Значит, больше тебя здесь ничего не удерживает? — спросил он у Дэнни.
Она покачала головой.
— Конечно, я хотела бы еще ненадолго остаться. Теперь, покончив с кикви, я могла бы заняться проблемой островов. Поэтому я так нервничала несколько дней назад. Помимо того, что приходилось заниматься сразу двумя делами, я еще раздражалась из-за непонятных явлений. Но теперь мы ближе к разгадке. А знаешь, кора этих металлических холмов еще жива. Она...
Тошио вынужден был прервать поток ее слов:
— Дэнни! Подожди минутку, пожалуйста. Ответь на мой вопрос. Ты готова немедленно покинуть остров?
Дэнни моргнула. Переступила с ноги на ногу, нахмурилась.
— «Стремительный»? Что-то случилось?
— Несколько часов назад начали перемещение. Я хочу, чтобы ты собрала свои записи и вещи и прикрепила к саням. Вы с Сахотом уходите засветло.
Смысл слов начал доходить до нее.
— Я и Сахот? Не ты?
— Нет. Я останусь еще на день. Нужно.
— Почему?
— Послушай, Дэнни, я не могу сейчас говорить об этом. Сделай, как я сказал, пожалуйста.
Он повернулся, собираясь идти, но она схватила его за руку. И вынуждена была идти за ним.
— Но мы ведь собирались уйти вместе! Если у тебя здесь дела, я подожду!
Он шел, не отвечая. Не знал, что сказать. Горько понимать, что ее уважение и привязанность завоеваны, когда остается несколько часов.
«Если это означает быть взрослым, — подумал он, — могут оставить это себе. Мне не нравится».
Приближаясь к бассейну, они услышали звуки громкого спора. Тошио заторопился. Дэнни бежала рядом с ним. Они выскочили на поляну.
Чарлз Дарт кричал и держался за цилиндр, зажатый в манипуляторе «паука» Такката-Джима. Чарли собрал все силы, пытаясь вырвать цилиндр. Такката-Джим широко улыбался.
Перетягивание длилось несколько секунд, мощные бицепсы шимпа вздулись, цилиндр вылетел у него из рук, и Чарли упал в пыль, едва удержавшись на краю бассейна. Он вскочил и гневно закричал.
Тошио видел еще трех «пауков», под управлением стеносов они двигались к баркасу. Каждый нес еще по одному цилиндру. Разглядев, что Такката-Джим отобрал у Чарли, Тошио застыл. Глаза его расширились.
— Никакой опасности больше нет, — сказал ему Такката-Джим безразлично. — Эти я конфисссковал. Они будут в безопасности у меня на борту и ничего не повредят.
— Они мои, ты вор! — Чарли Дарт гневно подпрыгивал, размахивая руками. — Ты преступник! Думаешь, я не знаю, что ты пытался убить Крайдайки? Мы все знаем, что это сделал ты! Ты разрушил буи, чтобы уничтожить улики! А теперь ты крадешь мое оборудование!
— Которое вы, несомненно, украли из арсенала «Стремительного». Хотите, чтобы я запросил подтверждения у доктора Баскин?
Дарт заворчал и показал внушительные зубы. Отвернулся от неодельфина и сел в пыли перед сложным ныряющим роботом, только что собранным на краю бассейна.
«Паук» Такката-Джима начал разворачиваться, но тут фин заметил, что на него смотрит Тошио. На мгновение холодное спокойствие оставило Такката-Джима. Он отвел взгляд, потом снова посмотрел на Тошио.
— Не верь ничему услышанному, молодой человек, — сказал он. — Я сделал много и сделаю еще, и убежден, что поступаю правильно. Но не я причинил вред Крайдайки.
— Вы разрушили буи? — Тошио чувствовал за собой Дэнни, которая через его плечо смотрела на большого дельфина.
— Да. Но не я уссстановил ловушшшку. Как король Генри с Беккетом, я узнал об этом гораздо позже. Расскажи об этом на Земле, если тебе удастся туда добраться, а мне нет. Другой взял на себя эту инициативу.
— Кто? — Тошио сжимал кулаки.
Из дыхала Такката-Джима вырвался долгий вздох.
— Доктор Метц вырвал у Совета разрешение на участие в полете тех, кого не должно быть на борту. Он слишком торопился. У некоторых стеносов... необычное происхождение.
— Стеносы...
— Несколько стеносов! Я не из тех, с кем экспериментировал доктор Метц! Я офицер космического корабля. И заслужил свое место! — В голосе дельфина звучал вызов.
— Когда напряжение возросло почти до критического, некоторые из них обратились ко мне. Я подумал, что смогу контролировать их. Но с одним я справиться не смог. Расскажи об этом дома, Тошио Ивашика. Расскажи, что можно превратить дельфина в чудовище. Их следует предупредить.
Такката-Джим еще раз внимательно посмотрел на него, потом «паук» повернулся и направился следом за другими к баркасу.
— Он лжет! — прошептала Дэнни как только «паук» удалился. — Его слова разумны и логичны, но я дрожу, когда слышу их.
Тошио смотрел вслед исчезающему «пауку».
— Нет, — сказал он наконец. — Он честолюбив и, может, сам спятил. Вероятно, он тоже предатель. Но почему-то мне кажется, что он сказал правду. Может, из гордости он еще хочет выглядеть честным.
Он повернулся, качая головой.
— Конечно, это не уменьшает опасности.
Он подошел к Чарли Дарту, который посмотрел на него с дружеской улыбкой. Тошио присел рядом с шимпом-планетологом.
— Доктор Дарт, какой они величины?
— Что, Тошио? Слушай! Ты видел этого нового робота? Я сделал его необычным. Он сможет нырнуть к основанию острова, потом сбоку пройти к большому туннелю в магме, который мы обнаружили...
— Какой они величины, доктор Дарт? — повторил Тошио. Он с трудом сдерживал раздражение и готов был задушить шимпанзе. — Отвечайте!
Дарт быстро и виновато оглянулся, потом задумчиво посмотрел на бассейн.
— Всего около килотонны каждая, — вздохнул он. — Недостаточно, чтобы поднять большую волну в коре. — Он посмотрел невинными карими глазами. — Всего лишь крошечные атомные бомбы, честно!
70. ХИКАХИ
Необходимость оставаться незамеченной не позволяла двигаться быстрее, чем на простых санях. Это раздражало.
Больше суток отрезанная от связи, Хикахи изучала морское дно, чтобы не думать о возможной судьбе «Стремительного» и Крайдайки. Рано или поздно она узнает, что произошло. А до того беспокойство только утомит ее.
Утренний свет проникает в каньон, в котором она свернула сначала на восток, потом на север. Над головой плывут обрывки водорослей, рядом мелькают медного цвета рыбы, но скиф быстро оставляет их позади.
Однажды она увидела что-то длинное и извилистое. Но при ее приближении оно скрылось в пещере. Нет времени, чтобы задержаться и посмотреть, однако, проплывая, она сфотографировала чудовище.
«Что же делать, если „Стремительный“ погиб?» — пришла незваная мысль.
«Вернусь к корпусу теннанинца. Я там нужна. Но тогда я буду капитаном. И прятаться на дне океана — не выход из положения. Во всяком случае, не на этой смертоносной планете.
Могу ли я сдаться?»
Если дойдет до этого, живой она галактам не сдастся. Она из тех, кто, имея необходимые данные, мог бы проложить обратный курс к брошенному флоту.
«Убедившись, что экипаж интернирован, я, возможно, попытаюсь вырваться на скифе, — подумала она. — Но, даже если вырвусь из блокады галактов, скиф вряд ли выдержит путь домой. Однако кто-то должен попытаться донести сообщение до Земли. Может, найдется способ наказать фанатиков... чтобы они дважды подумали, прежде чем снова связываться с землянами».
Хикахи понимала, что это лишь мечты. Только через несколько тысяч лет люди и их клиенты обретут нужную силу.
Хикахи прислушалась. Какой-то звук...
Она увеличила громкость корабельных гидрофонов. Фильтры устраняли шум двигателей и волн. И до Хикахи донеслись негромкие звуки морской жизни.
— Компьютер! Проверить на следы китообразных!
Звуковой рисунок изменился. Море стихло. Однако обнаружился какой-то след.
— Увеличить дальность! — Уровень шума поднялся. И сквозь помехи она безошибочно различила крики плывущих дельфинов! Звуки отчаянной схватки.
Может, это пережившие катастрофу? Что же делать? Она хотела броситься на помощь. Но кто преследует дельфинов?
— Зззвуки двигателей! — приказала она. Но детектор подмигнул красным огнем, указывая, что в пределах досягаемости двигателей нет. Итак, дельфины не на санях.
Если попытается помочь, рискует единственной надеждой экипажа на «Морского конька». Обойти беглецов и направиться к «Стремительному», как планировалось? Трудный выбор.
Хикахи еще больше заглушила двигатели и повернула скиф на север, к едва различимым крикам.
71. ЧАРЛЗ ДАРТ
Он подождал, пока все уйдут, потом раскрыл спину своего нового робота и проверил содержимое.
Да, она на месте. Хорошо спрятана.
«Ну ладно, — подумал он. — Я надеялся на повторение эксперимента. Но и одной бомбы хватит».
72. ИЗ ДНЕВНИКА ДЖИЛЛИАН БАСКИН
Мы в пути. Все на борту радуются этому.
Накануне поздно вечером «Стремительный» поднялся с океанского дна, двигатели работали на минимуме. Я была на мостике, принимая доклады финов снаружи и следя за приборами, пока не убедилась, что со «Стремительным» все в порядке. Он готов к действиям.
Эмерсон и его команда могут гордиться своей работой, хотя, конечно, найденные Томом и Тшут кольца сделали это возможным. «Стремительный» снова гудит, как космический корабль.
Мы идем на юг. Тянем за собой моноволоконный кабель, чтобы поддерживать связь с островом, оставили сообщение для Хикахи, когда она покажется.
Надеюсь, она поторопится. Быть капитаном гораздо труднее, чем я думала. Нужно убедиться, что все выполняется правильно и в должном порядке, как можно ненавязчивей, чтобы фины не чувствовали, что «старуха» нависла над ними. Мне бы хотелось пройти военную подготовку, как Том; он получил ее, пока я училась в медицинской школе.
Менее чем через тридцать часов мы доберемся до разбитого теннанинца. Свесси сообщил, что все будет готово. Между тем мы выслали разведчиков, а над нами в детекторных санях плывет Ватгасети. Его приборы показывают, что утечки почти нет и мы в безопасности.
Я отдала бы годовое жалование за то, чтобы прямо сейчас вернулась Хикахи, или Тшут, или даже Кипиру. Раньше я не понимала, почему капитан так высоко ценит своих офицеров.
Кстати, о капитанах. Наш — просто чудо.
Крайдайки казался не в себе долгое время после выхода из лазарета. Но продолжительные разговоры с Сахотом как будто приободрили его. Не знаю, что сделал Сахот, но никогда бы не поверила, что после такого серьезного ранения можно остаться бодрым и полезным.
Когда мы поднимались, Крайдайки попросил разрешения присматривать за разведчиками и боковыми. Мне очень нужен был фин, на которого можно положиться, и я подумала, что только вид капитана подействует благотворно. Даже стеносы обрадовались, увидев его. Их недовольство моим «государственным переворотом» и ссылкой Такката-Джима, кажется, улеглось.
Крайдайки ограничен простейшими призывами на тринари, но этого достаточно. Он теперь снаружи, привязанный к саням, наводит порядок, показывая, подталкивая и подавая пример. Если через несколько часов наши разведчики встретятся с Тшут, Крайдайки сможет вернуться на борт.
Со времени моего возвращения на консоли горит огонек. Это сумасшедшая машина тимбрими Нисс. Я заставляю его ждать. Том, наверное, не одобрил бы этого. Но силы женщины ограничены, и мне нужно поспать. Если бы дело было срочное, Нисс заговорил бы сам.
О Том, как нам нужна твоя выносливость! Возвращаешься ли ты? Может, сейчас твой маленький глайдер опускается на остров Тошио?
Кого я обманываю? После первой пси-бомбы мы ничего не обнаружили, только шум космической битвы, причем часть шума оттуда, где в последний раз засекли Тома. Он не пустил в ход ни одну бомбу с сообщениями. Либо решил не посылать двусмысленного сообщения, либо еще хуже.
Без данных от Тома мы не решим, что делать на борту «Морского конька»? Взлететь и попытать удачи или прятаться внутри, сколько сможем?
Пусть решает Хикахи.
Джиллиан закрыла дневник и прижала палец к устройству самоуничтожения. Потом встала и выключила свет.
По пути в лабораторию она прошла мимо стасис-поля древнего трупа, который они такой ценой заполучили в Мелком скоплении. Херби, древняя загадка, привычно улыбался в свете маленькой лампочки. Тайна.
Источник неприятностей.
Избитый, в шрамах, «Стремительный» медленно шел по дну долины, двигатели работали сдержанно, негромко. В том месте, где выхлопы касались ила, поднимался темный пенистый туман.
Бугорчатый цилиндр скользил над мрачными черными хребтами и пропастями, огибал металлические острова и стены долин. Маленькие сани скользили по бокам, направляя корабль лучами сонаров.
Крайдайки снова видел свой корабль живым. Он слышал сжатые сообщения разведчиков и часовых, ответы с мостика. Подробности он не понимал; технический жаргон сейчас ему так же недоступен, как прошлогодний снег. Но подсознательно он ощущал: экипаж контролирует ситуацию.
На глубине в пятьдесят метров, в темном тусклом свете, «Стремительный» не мог блестеть, но Крайдайки мог слушать, и он слушал, наслаждался низким гулом двигателей, представлял, что будет на корабле, когда тот снова взлетит.
: НИКОГДА СНОВА, КРАЙДАЙКИ: ТЫ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ПОЛЕТИШЬ НА НЕМ:
Рядом плывет призрак — Кк-кп-крии, привидение из серебристых и сонарных теней. Присутствие бога не удивляет и не тревожит Крайдайки. Он ожидал его появления. Призрак плывет лениво, легко держась на уровне саней.
: ТЫ УШЕЛ ОТ НАС: НО ТЕПЕРЬ ТЫ СОЗНАТЕЛЬНО ВЫЗВАЛ МЕНЯ ИЗ ПЕСНИ: ИЗ-ЗА ДРЕВНИХ ГОЛОСОВ, КОТОРЫЕ ТЫ УСЛЫШАЛ?: ГОЛОСОВ СНИЗУ?:
: Да:
Крайдайки думает не на англике и не на тринари, но на новом языке, который изучает.
: В этом мире живет древний гнев: Я слышал его песню:
Широкий лоб бога сна отражает звездный свет. Раскрывается его пасть. Сверкают зубы.
: И ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ДЕЛАТЬ?:
Крайдайки чувствует, что бог уже знает ответ.
: Исполнять свой долг: — повторяет он на языке бога.: Что еще я могу делать?:
Из глубины сна китов бог одобрительно вздыхает.
Крайдайки увеличил дальность приема своих гидрофонов. Впереди слышатся возбужденные крики — радостные звуки приветствия.
Крайдайки взглянул на сонарный дисплей саней. На пределе дальности несколько точек. Вот они соединяются с точками — разведчиками «Стремительного». Первая группа Тшут от «морского конька».
Убедившись, что поблизости никого нет, Крайдайки повернул сани в небольшой боковой каньон. Скользнул в тень скалы и выключил двигатель. Подождал, пока мимо пройдет «Стремительный». Корабль исчез за поворотом вместе с сопровождающими.
— Прощай... — он с трудом выговаривал слова англика. — Прощай... и... удачи...
Потом развернул сани и выбрался из небольшого углубления, направляясь на север, в то место, которое они оставили двадцать часов назад.
: Можешь приходить, если хочешь: — сказал он богу, отчасти созданному собственным воображением, отчасти — отражениями сонара самого Крайдайки.
Прозрачная фигура ответила:
: Я ПОЙДУ С ТОБОЙ: НИ ЗА КАКУЮ ПЕСНЮ Я БЫ НЕ ПРОПУСТИЛ ЭТОГО:
