Глава Десятая. Покинутая деревня
Два инекса стояли в центре пыльной площади. Их седла были пусты, поводья свободно свисали. Проломив кость, оружавшую колодец, большие ящерицы засунули свои рогатые морды в черную дыру настолько, насколько позволяли их массивные шеи. Тем не менее до воды они не добрались, сердито ревели и недовольно били своими змеевидными хвостами из стороны в сторону. Их наездников, четырех разведчиков Тира, нигде не было видно.
Магнус стоял на краю площади, его темные глаза ощупывали площадь в поисках малейшего знака исчезнувших седоков. Он насчитал пятдесят две хижины окружающих площадь, похожих на ульи и покрытые грязными крышами из кожи горака. Но он не видел ни одного местного жителя, выглядывавшего из дверей, ни стад их домашних животных, бродящих по пыльным улицам между лачуг. Место выглядело абсолютно пустынным. Даже разведчики исчезли, не оставив ни единого следа, по которому он мог найти их.
Неестественная тишина смущала Магнуса дальше больше, чем отсутствие всякой деятельности. Он направлял свои большие уши во все концы площади, но не слышал ничего – ни плача ребенка, но горака, скребущего каменную стену, ни даже воя ветра по узким переулкам. Место было беззвучно, как смерть.
– Ты думаешь, это Самарах? – спросил Рикус. Мул прошептал свой вопрос, вероятно опасаясь потревожить сверхъестественную тишину, окутавшую деревню.
Певец Ветров пожал плечами. – Это то самое место, – ответил он, направляясь к колодцу. – Но жители почему-то бросили его.
– Или их увели отсюда, – сказала Садира. Ее голос прозвучал вызывающе громко и резко из переулка между двумя хижинами.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Садира. Она стояла, сжимая в руках боевой топор, как если бы ожидала атаки каждый миг. Келума и Ркарда не было с ней. Когда разведчики не вернулись, она послала их вместе с остатками Бронзовой Роты проверить южный периметер деревни. А легион Тира обогнул деревню и сейчас входил в нее с противоположного направления, проверяя северную половину. – Ты что-нибудь нашла?
Волшебница покачала головой. – Нет, но я обеспокоена тем, что случилось с Са'рамом.
– Тогда расскажи нам, – потребовал Рикус. – Нет времени гадать, что ты там думаешь.
Садира зло и недовольно посмотрела на мула, но Магнус вклинился между мужем и женой прежде, чем началась очередная перепалка. – Возможно, сначала надо попить, – сказал он. – Жажда делает нас всех нервными и раздражительными.
Певец Ветров слегка лукавил, и все это знали. После битвы против Раамлян холодок в отношениях между Рикусом и Садирой исчез, ровно на один день. Потом опять все пошло наперекосяк, и они, не поссорившись, не могли сказать друг другу и двух слов. Из того, что Певцу Ветров удалось узнать, следовало, что Рикус попытался заняться с Садирой любовью, и это просто взбесило волшебницу, которая все еще оплакивала смерть своего второго мужа.
Когда они шли через площадь, Рикус взглянул мимо Певца Ветров. – Прошу прощения, Садира. Я был слишком груб, – сказал он. – Что ты хотела сказать?
Не принимая его извинения, Садира объяснила, – Джо'орш сказал, что Борс хочет разделаться с ним и Са'рамом потому, что их магия скрывает от него Черную Линзу, – сказала она. – Но это было до того, как Са'рам был… уничтожен.
Компания остановилась около колодца, инексы недовольно подняли головы и зашипели. Магнус, не обращая внимания на их угрозы, начал рыться в вещевых мешках на их спинах, одновременно наставив свои огромные уши на Садиру.
– То есть ты беспокоишься что, уничтожив Са'рама, ты разрушила заклинание, скрывавшее линзу все это время? – спросил Певец Ветров. Он достал тяжелый мех с водой из сумки, висевшей на боку инекса.
– Да, именно этого я и боюсь, – ответила Садира. – Со дня битвы с Абалах прошло уже десять дней. Если Дракон внезапно понял, что может найти линзу, у него было более, чем достаточно времени, чтобы придти сюда и забрать ее – вместе с жителями, Тихианом и любым другим, кто бы он ни был.
– Да, похоже на правду, – согласился Магнус, открывая мех с водой. Жидкость внутри чересчур пропахла кожей и известью, чтобы быть свежей водой, только что из колодца. – Но это не объясняет исчезновение наших разведчиков. Куда бы они не пошли, они не взяли с собой меха с водой. И, более того, даже не поменяли воду.
Садира и остальные нахмурились. Любой путешественник по пустыням Атхаса хорошо знал цену воде, мало кто не наполнил бы свой мех свежей водой.Это заставляло думать, что разведчики были у колодца буквально считанные минуты.
– Есть только один способ узнать, что случилось здесь, – сказала Садира. – Мы должны прочесать деревню.
– Верно, но первая вещь первой, – сказал Рикус. Он отпихнул инексов, и поднял веревку, привязанную к ведру. – Я хочу пить.
Мул бросил ведро в яму. Какое-то мгновение оно падало беззвучно, потом ударилось о дно с приглушенным звуком, чем-то средним между всплеском и шлепком. Рикус дал потяжелевшему ведру повалиться в сторону, потом дернул. Отступив подальше от инексов, он отдернул голову и прикрыл глаза, предвкушая вкус ароматной холодной воды.
Вода, которая потекла из ведра, была мутная и розовая. Рикус набрал полный рот воды, потом скривился, и выплеснул всю воду на площадь. – У нее вкус крови!
– Тогда это похоже на…
Сотни испуганных криков раздались из северной части деревни. Потом, через мгновение, послышался резкий, задыхающийся хрип, и все стихло. Когда Магнус и его товарищи повернулись посмотреть, что случилось, в Самарахе вновь воцарилось безмолвие. Они не увидели ничего, за исключением оранжевого склона горы, поднимавшейся над грязными крышами пустой деревни.
– Пошли посмотрим, что случилось, – сказала Садира, пересекая площадь.
Магнус пошел вслед за остальными. Они в молчании прошли через площадь, их шаги тонули в толстой пыли, покрывавшей твердую землю, и вошли в узкий переулок, петлявший среди скопища лачуг, который должен был вывести их в северную часть Самараха. Здесь им пришлось пробиваться через наносы ила, доходившие им до груди. Переулок наполнился густым облаком пыли. Ниива и Рикус закашлялись, а Магнус просто закрыл рот и стал дышать через свои огромные ноздри. Глубоко внутри его носа несколько мембран очищали воздух от мельчайших частичек пыли.
Группа оказалась за маленьким пастбищем, лежавшим между хижинами и стеной деревни. Серая пелена непотревоженного ила покрывала почву, из под нее виднелись перевернутые обломки камней.
– Мы уже должны были увидеть легион, – сказал Магнус. Он указал рукой через пастбище.
Стена деревни доходила им только до подбородка. Если бы воины Тира находились на той стороне, их головы были бы видны над гребнем стены.Но Магнус по прежнему не видел ничего, кроме куч камней и ила.
– Четыре сотни воинов не могут исчезнуть в одно мгновение, – сказал Рикус.
– Разведчики исчезли, – отозвался Магнус.
Мул пробурчал что-то, соглашаясь, потом сказал. – Пошли и посмотрим. – Он вытащил Кару, которая уже отросла до первоначального размера.
Магнус снял булаву с пояса, и маленькая компания пошла через пастбище. Камни под слоем пыли лежали очень неустойчиво, и часто сдвигались, когда нога вставала на них. Так что они шли медленно, тщательно выбирая дорогу, чтобы не подвернуть лодыжку.
Садира первой добралась до стены. Она глянула через гребень и тревожно вскрикнула. Затем волшебница хорошо приложилась по стене и камни разлетелись во всех направлениях. Она скользнула через образовавшуюся дыру и уставилась на землю, на ее красивом лице застыла маска ужаса.
Магнус вместе с друзьями протиснулись сквозь пролом. Вдоль всей стены лежал легион Тира, построенный в походные колонны. Большинство воинов лежало головой вверх. Все они свернулись, как в утробе матери, и, в агонии, вцепились руками в живот. Лица были искажены маской страдания, но разинутые рты казались выражали скорее удивление, чем муку, пустые глаза глядели на одну и ту же точку на склоне горы. Хотя ни одно из тел не шевелилось, они казались скорее парализованными, чем мертвыми.
Магнус опустился на колени позади рыжеволосой женщины, чья рука все еще сжимала наполовину вытащенный меч. Он опустил руку на ее голову, одновременно наставив свое чуткое ухо на ее рот и нос.
– Ну? – спросил Рикус.
– Ее губы никогда больше не споют песню жизни, – печально сказал Певец Ветров. – Он перенес руку на ее торс. Плоть осталась теплая и мягкая, но неподвижная как камень. – Ее сердце больше не будет биться, ощущая радость бытия.
– Но у них нет ран, – сказала Ниива. – Что случилось?
– Их жизненная сила была выкачана из их тел, – ответила Садира. Она вскарабкалась на склон холма, в ту точку, куда глядели глаза мертвых воинов. – И именно здесь стоял Борс, когда делал это.
Магнус и остальные присоединились к волшебнице. Она стояла позади пары трех-футовых отпечатков ног, похожих на птичьи, но между ними было добрых два шага. Певец Ветров ни на секунду не усомнился в том, кто оставил эти следы – он сам видел, как Дракон напал на Клед и вспомнил эти отпечатки.
– Ты была права, Садира, – заметил Магнус. – Борс опередил нас и завладел Черной Линзой.
– Тогда возьмем ее обратно, – сказал Рикус. Он изучал землю, пытаясь понять, куда Дракон подевался. Однако кроме того, который заметила Садира, других следов не было. – Если мы найдем его.
– О, я чувствую, что это он найдет нас, – сказал Магнус.
– Или моего сына, – выдохнула Ниива. Она показала в сторону деревни. Недалеко от южной стены деревни лучи багрового солнца вспыхивали на приземистых фигурах вооруженных дварфов. – Если он знает предсказание баньши, он попытается убить Ркарда.
Воительница едва успела договорить, как узкая фигура, размером с гиганта, появилась позади Бронзовой Роты, возникнув из пустого воздуха, как если бы пройдя через невидимый занавес. Его кожа была темно-серого цвета. Твердый хитиновый покров закрывал большую часть тела. Его расположенная на конце змеевидной шеи голова напоминала голову остроклювой птицы и венчалась остроконечным кожистым гребнем. Его короткие узкие лапы заканчивались пальцами с длинными острыми когтями и распухшими деформированными суставами. Чудовище кралось за дварфами настолько тихо, что они, похоже, даже не подозревали о его присутствии.
– Келум! Сзади! – крикнула Ниива. Она ринулась вниз с холма и рванула к дварфам. Рикус мгновенно последовал за ней. Магнус успел сделать только один шаг, как пальцы Садиры схватили его за плечо. – Иди к колодцу.
– Но тебе потребуется помощь…
– Сделай это Магнус! – Волшебница взглянула на дварфов. Они еще не добрались до стены деревни, Дракон был уже почти за задними рядами Бронзовой Роты, а Ниива была еще слишком далека от них, чтобы они могли услышать ее крик и по прежнему не подозревали о грозной опасности, нависшей над ними сзади.
Садира легонько подтолкнула Магнуса, и, оказалось, что он несется с холма во весь дух. Перец Ветров оглянулся на бегу, и заметил, что волшебница смотрит, не отрываясь на Бронзовую Роту, а ее рука шарит в кармане плаща в поисках компонентов для заклинания. Он повернул голову обратно и устремился к дыре в стене деревни.
Магнус пересек пастбище не снижая скорости, камни разлетались в стороны из под его тяжелых шагов. Влетев в узкий переулок между хижинами он едва не упал, ударился с силой об одну стену, другую, и, оставляя за собой выбитые камни, помчался дальше.
Наконец он оказался на площади. Узкая фигура Борса нависла над хижинами на южной стороне деревни. Дракон совсем не двигался, просто уставился вниз, на землю перед ним. Магнус испугался, что он уже уничтожил всю Бронзовую Роту, но тут он отчетливо услышал лязг их доспехов за стеной.
Певец Ветров кинулся к колодцу, его тяжелые ноги топали по пыльным камням. Инексы глянули вверх и зашипели, потом медленно и неохотно отошли в сторону от колодца, открыв Келума и Ркарда. Два жителя Кледа сидели на земле, выглядя ошеломленными и испуганными.
– Не бойтесь. Садира исползовала магию, чтобы перенести вас сюда, – крикнул Магнус, находясь все еще в пятидесяти шагах от парочки. – Дракон уже уничтожил легион Тира и сейчас он позади Бронзовой Роты.
Ркард мгновенно оказался на ногах. – Тогда зачем она перенесла нас? – спросил он. – Я не могу убить Борса отсюда!
Из– за стены раздался отдаленный голос Ниивы, -Бронзовая Рота, стой! Кругом!
Клубы оранжевого дыма заструились из ноздрей Дракона, скрывая из вида все, что происходило в за южной стеной деревни. Дюжины дварфов закричали в страхе и тревоге. Они начали кашлять и хрипеть, но Певец Ветров не слышал характерного лязга, с которым любое бронированное тело падает на землю. Вместо этого он услышал резкую команду Ниивы, посылаюшую дварфов в атаку.
Ркард вытащил свой меч и устремился вперед, в бой, но Келум схватил мальчика за плечо и удержал на месте.
Из– за деревни послышался кляцание топоров, ударяющих в тело, по прочности не уступающее камню. Борс заревел от гнева и поднял свою когтистую лапу так высоко в воздух, что Магнус увидел ее над крышами деревни. Дракон решительно опустил ступню вниз. Певец Ветров услышал предсмертные крики и треск металла.
Рикус заорал от злости и голос Садиры выкрикнул мистические слоги заклинания. По земле пронесся долгий, рокочущий гул, закончившийся страшным взрывом. Дракон пошатнулся. Дварфы дружно крикнули от радости и Магнус услышал, как они кинулись вперед. Садира выкрикнула новое заклинание, и черный болт магической энергии вырвал большой кусок мяса из плеча чудовища. Борс испустил раскаленный песок в направлении стены деревни и отступил.
Ниива прокричала слова команды, и клацание марширующих ног наполнило уши Магнуса. Певец Ветров также услышал ругательства Рикуса по поводу храбрости Дракона, напрасная попытка заманить его на бой. Одновременно Садира прокричала роте рассредоточится, чтобы Дракон не смог одним заклинанием перейти в контратаку.
Когда Магнус присоединился к Келуму и Ркарду около колодца, мальчик посмотрел на него снизу вверх. – Что они делают? – Хотя высокая фигура дракона была уже так далека, что ее не было видно за крышами хижин Самараха, глаза юного мула все еще смотрели на юг. – Джо'орш и Са'рам сказали, что только я могу убить Даракона.
– Возможно, но мы не будем жаловаться, если твоя мать и ее друзья смогут сделать это, – сказал Певец Ветров.
– Кроме того, я сомневаюсь, что это последняя битва с Борсом, – добавил Келум. – Это страшный враг, и убить его совсем не просто.
Хижина на краю площади внезапно задрожала и рухнула, камни из ее стен покатились через площадь. Магнус взглянул на обломки и недовольно нахмурился, – Это еше что такое?
– Что бы это ни было, оно мне не нравится, – Келум поднял ладонь к солнцу.
– Я пойду и взгляну, – предложил Магнус.
Певец Ветров сжал свою булаву покрепче и пошел к рухнувшему зданию. Он двигался по площади очень осторожно, его черные глаза обыскивали каждый переулок в поисках человека или любого другого существа, которое могло уничтожить хибару. Облако ила поднялось в воздух вокруг упавшей лачуги, но оно не было чересчур плотным, и Магнус отлично видел, что не было никого, затаившегося внутри.
Наконец, когда он уже пересек три четверти площади, он услышал какое-то кляцание по булыжникам впереди себя. В трех шагах от него ил закружился по земле без всякой видимой причины. Конечно, можно было бы приписать это ветру. Но как раз сегодня ветра не было.
Не было даже намека на легчайший бриз, и накакие порывы ветра не могли вызвать взвихрения пыли.
Что– то тяжелое и бугристое ударило Магнуса в грудь. Толстая шерсть смягчила силу удара, но противостоять ему было невозможно. Магнус взлетел в воздух и пролетев пару метров, упал на спину. Воздух над его лицом слегка взвихрился, как если бы кто-то невидимый прошел мимо. Земля даже задрожала, когда невидимая нога опустилась на землю рядом с его головой. Затем все опять стало тихо и спокойно.
Магнус вскочил на ноги и бросился к колодцу. – Что-то приближается, Келум!
Предупреждение Певца Ветров было лишним. Ладонь Келума и так уже пылала ярчайшим багровым светом. Дварф толкнул сына за себя, потом указал рукой на землю и начертил круг вокруг себя и Ркарда. Над булыжниками поднялось алое пламя, волны нестерпимого жара поднялись в небо.
Магнус был в двадцати шагах от дварфа, а его плотная шерсть уже не выдерживала обжигающего тепла заклинания Келума. Языки оранжевого пламени слились в мерцающую стену, но дварф и его сын, похоже, чувствовали себя вполне уютно внутри круга. Булава Певца Ветров вспухнула он нестерпимой жары. Он едва успел отбросить ее в сторону прежде, чем она обожгла ему руки. Прочная кость, окружавшая колодец, почернела, стала дымиться и внезапно полыхнула оранжевым пламенем.
Не в состоянии вынести жар заклинания жреца солнца, Магнус остановился. Огненный занавес, окруживший Келума и Ркарда, взметнулся, как если бы что-то прошло сквозь него. Но даже прежде, чем Певец Ветров увидел силуэт гигантской, узкой фигуры, обрисованный пламенем, он уже знал страшную правду. Дракон сотворил собственного двойника, чтобы отвлечь Рикуса и Садиру.
Маркус взорвался песней, призывавшей горячий ураган из пустыни. Сильнейший порыв ветра раздул заклинание Келума, пламя стало белым. Раскаленные добела булыжники выстреливали с земли как разряды молний, оставляя за собой синий огонь и наполняя воздух режущим уши свистом. Камни ударялись о ноги Дракона и отлетали обратно, не оставляя следа.
Борс вошел внутрь круга. Его тело было слегка покрыто сажей и более-менее видимо – единственный эффект от заклинания Келума. Дварф поднял сияющую руку и вылил на темное тело Борса поток обжигающего огня. Языки пламени ударились о грудь чудовоща и отшатнулись обратно.
Магнус кинулся вперед, не обращая внимания на жгучую боль, которую причинял каждый шаг. На бегу он послал ветерок-шептун Садире, – Борс обманул нас. Быстрее сюда!
Уже доверив эти слова ветру, Певец Ветров вдруг испугался, сможет ли сообщение дойти до волшебницы. Если это магия Борса вызвала сегодняшний сверхъестестественный штиль, дыхание самого Магнуса будет чересчур слабым, чтобы покинуть деревню. Или, если битва ушла слишком далеко на восток или запад, шептун просто пройдет мимо. Но даже, если его слова и достигнут колдуньи, ей потребуется какое-то время, чтобы выйти из боя с фиктивным драконом и вернуться к колодцу. К тому времени Ркард будет мертв.
Изнутри круга раздался громкий стук, когда нога Дракона ударила Келума. Дварф взлетел в воздух, его ладонь все еще извергала пламя. Он упал по ту сторону колодца и больше не шевелился.
Магнус добрался до огненного круга и попытался пробраться внутрь. Он ударился о пламя как об каменную стену, а его бок взорвался от боли. Запах горящей шерсти забил ноздри. Певец Ветров упал на землю, громко крича от боли и, махая руками как сумашедший, стал бивать искры со своих мохнатых ног, потом покатился, давя остатки огня. Наконец, более или менее придя в себя, встал на колени и запел песню, которая должна была уменьшить боль.
Как раз в это время Магнус заметил, как Ркард нырнул вперед. Меч юного мула мелькнул в воздухе, ударил в ногу Дракона и сломался. Мальчик вскрикнул, не веря собственным глазам, потом прокатился через огненую стену и встал на ноги, лицом к Борсу. Он стоял примерно в четверть окружности от Магнуса, в дюжине шагов от него.
Дракон прошел через огненный занавес и потянул руку вперед, чтобы схватить Ркарда.
Магнус заставил себя встать на ноги и поковылял вперед, его обожженные ноги сопротивлялись каждому шагу. – Ркард, сюда! – закричал он.
Юный мул взглянул на Певца Ветров. Когда рука Борса была он него всего в нескольких футах, он увернулся и бросился бежать к хижине на противоположном конце площади.
Дракон повернулся и погнался за ним.
Внезапно на противоположной от Магнуса стороне огненного круга появилась перекрученная масса костей, вставшая между Драконом и мальчиком. Куча была почти так же высока, как и сам Дракон, со сверкающими оранжевыми огоньками-глазами и длинной седой бородой. Из ее плеч торчали руки-кости. Магнус потряс головой, не в состоянии понять, откуда появился баньши. Он просто сгустился из пустого воздуха там, где его только что не было.
– Я не дам тебе убить нашего короля вторично, – сказал Джо'орш.
– Я и не собираюсь убивать его, – ответил Борс. – Я возьму его в Ур Дракс, где я верну его тебе – в обмен на Черную Линзу. А теперь – отойди в сторону.
Своей костяной рукой Джо'орш ударил Дракона и на морде Борса появилась глубокая рана. Из нее хлынула бурлящая желтая кровь, ее капли, шипя, падали на булыжники.
Магнус обогнул огненный занавес Келума, прикрывая лицо плечом, чтобы защитить его от нестерпимого жара.
Борс попытался обойти своего врага, но Джо'орш опять встал у него на пути. Тогда Дракон ударил кулаком по переплетенным ребрам баньши. Оглушающий треск раздался над площадью, и баньши рассыпался на куски. Обломки белых костей разлетелись по всей поверхности площади, от одного конца до другого.
Ударившись о землю обломки, на глазах изумленного Магнуса, медленно поползли к тому месту, где стоял Джо'орш. Опомнившись, Магнус наклонился пониже и бросился на Дракона. Хотя, конечно, он не верил, что ему удастся каким нибудь образом ранить чудовище, он надеялся задержать его, хотя бы ненадолго, и дать возможность Ркарду убежать.
Борс отступил в сторону, заставив Певца Ветров поменять направление. В два шага Дракон очутился около хижины, в которую только что вбежал Ркард. Борс сорвал крышу и закинул ее на площадь. Вероятно, юный мул вылез через окно в стене, так как чудовище не вытащило его из комнаты здания.
– Ты где, малыш? – расстроенный Дракон одним ударом развалил лачугу.
Здание рассыпалось на части, по воздуху полетели камни. Находящийся в десяти шагах Магнус вынужден был остановиться и броситься на землю, защищая голову руками. Когда Певец Ветров смог снова взглянуть вперед, Борс уже сорвал крышу со следующего здания. Опять неудача. Развалив и это, Дракон взялся за крышу третьего.
На этот раз изнутри стрельнул язык багрового пламени и заключил узкую голову чудовища во что-то, напоминающее солнце. Не обращая на это внимание, Дракон протянул руку внутрь. Когда он вытащил ее обратно, из его сжатого кулака торчала голова Ркарда.
– Нет! – заорал Магнус.
Певец Ветров пробежал несколько последних шагов до края плошади, прыгнул на костистую голень и обхватил ее свои массивными руками. Борс пошел прямо к крошечному порту на восток от деревни, развалив своей ногой ближайшую хижину.
Певец Ветров поморщился от удара, но легко перенес его. Его шкура была не менее прочной, чем у лирра, и защищала его от всего, кроме самых страшных ударов. Он запел низким голосом, призывая ураган из Илового Моря. Тем временем Борс протащил его через еще одну хижину, потом еще и еще. Магнус продолжал петь и вскоре небо затянуло серыми облаками пыли. Желтые разрывы молний ударили из сердца налетевшего шторма, все они били в голову Дракона. Певец Ветров не рассчитывал, что его шторм повредит чудовишу, но был уверен, что теперь его друзья заметят опасность, грозящую Ркарду.
Борс кашлянул, затем развалил ногой стену деревни и оказался в порту. Магнус оказался под илом. Он закрыл рот и глаза, стараясь дышать через нос. Мембраны, защищавшие его ноздри, были забиты грязью, но тем не менее пока он не задохнулся от ила. Впрочем, ему оставалось не больше нескольких мгновений. Задержав дыхание Магнус полез вверх по ноге Борса. Шторм продолжал бушевать и без его баллад, но, если он хотел сохранить его подольше, он должен был запеть опять. Певец Ветров подтянулся опять, стараясь найти опору на бедре Дракона.
В этот момент рука схватила его за торс. Когтистые пальцы оторвали его от ноги и вытащили из ила. Певец Ветров увидел, что Дракон уже унес его и Ркарда из порта. Они направлялись в самое сердце Илового Моря.
Над Магнусом Ркард сумел высвободить руку из хватки Дракона и старался отогнуть когтистый палец, чтобы освободиться. Певец Ветров знал, что у него ничего не получится. Даже ребенок-мул не был настолько силен.
Магнус кашлянул, прочищая свои ноздри, потом снова запел. Из туч, нависших над Драконом, грянул гром, а дюжины обжигающих молний полетело ему в голову. Глаза Борса сверкнули ярче, чем все эти молнии.
– Слушай, твой шум вызывает у меня головокружение, – прошипел Дракон.
Три острых когтя впились в шкуру Певца Ветров, сжав его массивные ребра, как шторм сжимает и ломает ветви фаро. Его баллада перешла в стон. Потом он почувствовал, как рука Дракона резко дернулась вперед, и Магнус обнаружил себя летящим над жемчужного цвета илом. Его черные глаза закрылись, и он начал падать вниз, а ветер пел песню смерти в его ушах.
***
Ниива нашла своего мужа лежашим без сознания рядом с колодцем, его одна рука была вывернута в сторону. На одной стороне его головы мясо исчезло, обнажив голый череп, а на булыжниках осталась черная полоса крови, отмечавшая путь, по которому его тащили через площадь к колодцу. Достаточно странно, но сама рана выглядела чистой, как если бы кто-то промыл ее, прежде чем оставить его на земле.
– Келум! Проснись! – Она встала на колени рядом с мужем и потрясла его за плечо. Когда глаза не пожелали открыться, она шлепнула его по щеке – не очень слабо. – Скажи мне, что случилось с Ркардом!
Веки дварфа даже не дрогнули.
Позади нее кости Джо'орша продолжали греметь по камням, собираясь вместе. Ниива взглянула на шум и содрогнулась. Баньши восстановил примерно половину своего перекрученного тела, большую часть торса и одну ногу, и все это выглядело даже еще более отвратительно, чем раньше.
Рикус и Садира появились на краю полощади, ведя к колодцу пять изможденных оставшихся в живых воинов Бронзовой Роты. Все остальные, почти тридцать Кледян, погибли в бою с двойником Борса. В то время, когда когти чудовища рвали доспехи как бумагу, а пятки сокрушали черепа дварфов, оно казалось очень даже настоящим. Когда же сражение закончилось, Дракон сжался в боязливого, трепещущего от страха горака, и только тогда они поняли ужасную правду.
В этот момент они заметили шторм, налетевший из Илового Моря. Нииве даже показалась, что в самом сердце урагана она заметила вспышку красного цвета, но никто другой ее не увидел, когда она пыталась показать на нее. Наконец и она сама тоже потеряла ее из виду, да и шторм ушел обратно в море. Тогда то они и побежали изо всех сил обратно в деревню, котарая была так же тиха и молчалива, как и тогда, когда они оказались в ней впервые.
– Как он? – спросила Садира.
Ниива покачала головой. – Жив, но ничего хорошего, – сообщила она. – Какой-нибудь признак Ркарда или Магнуса?
Волшебница в свою очередь покачала головой. – Мне очень жаль.
Ниива выругалась. – Я хочу знать, где мой сын, – сказала она. – Почему Магнус не послал ветерок-шептун сказать нам, что случилось?
– Он, может быть, послал, – ответила Садира. – Но если он сделал это после того, как бой сместился на восток, мы не были там, чтобы услышать его.
– А может быть у него не было времени, – предположил Рикус. – Если перед ним стоял выбор, защищать Ркарда или сообщить нам, я не сомневаюсь, что он решил защищать мальчика.
– Так долго, как он был способен – не слишком долго, – мрачно заметила Ниива. Она подняла мужа и устроила его на безопасном расстоянии от колодца. – Но то, что случилось не так важно: важно то, как мы найдем моего сына.
– Может быть Джо'орш расскажет нам что-нибудь, – преположила Садира. Она взглянула на баньши, который уже восстановил тело, обе ноги и одну руку. – Он должен был видеть то, что случилось.
Рикус кивнул. – А пока может быть это скажет нам что-нибудь. – Мул встал на колени около колодца и указал на темную полосу, отмечавшую путь, по которому волокли Келума. – Разве это Ркард волочил своего отца по камням?
Ниива покачала головой. – Конечно нет, он бы понес его, – сказала она. – Ты же знаешь, он очень силен.
– Если он не был ранен и не искал место, где бы спрятаться, – сказал Рикус. Он взял в руки веревку, лежавшую рядом с колодцем, и кинул другой конец Нииве. – Пойду погляжу.
Ниива едва успела обернуть веревку вокруг тела и сесть, как мул полез в темную яму. Веревка врезалась ей в грудь и она ждала в напряженном молчании, пока мул спускался вниз. Воительница даже не представляла себе, как она отнесется к тому, что он там найдет.
Если Ркард был ранен и прыгнул в кодец, он мог утонуть. С другой стороны альтернатива еще ужасней – Борс похитил его и исчез. Она обнаружила, что надеется скорее на Магнуса, молясь про себя, чтобы Певец Ветров взял ее сына и спрятал его там, где ни Садира ни Дракон не смогли бы его отыскать.
Веревка ослабела, это Рикус, видимо, встал на дно колодца. Мул разочарованно застонал, потом крикнул, – Ты!
Из колодца донесса глухой удар и раздутая голова всплыла из черной ямы. Ее грубые волосы были связаны в пучок. Кроме того, у нее были пухлые щеки, заплывшие глаза, превратившиеся в черные щели и рот, полный серых, сломанных зубов. Треснувшие губы были вымочены свежей кровью – без сомнения из раны Келума.
– Сач! – ахнула Садира.
Голова устроилась поудобнее в воздухе и взглянула на остальных со злой усмешкой. – Не очень-то вы торопились, – сказал Сач. – Ваш король почти умер с голоду.
Ниива проигнориривала голову и наклонилась вниз, в колодец. – Рикус, ты нашел что-нибудь еще?
– Трупы наших разведчиков, – пришел ответ. Ниива услышала удивленный возглас Рикуса, потом несколько ударов, наверно он отбрасывал тела в сторону. – И Тихиана – по меньшей мере я думаю, что это он – с чем-то похожим на Черную Линзу.
Хотя это новость должна была, по идее, обрадовать Нииву, холодный комок в животе не растаял. – Кого-нибудь еще?
– Ркарда здесь нет, – ответил мул.
– Конечно нет, – язвительно заметил Сач, подплывая к Нииве. – Если ты хочешь увидеть Ркарда опять, женщина, лучше тебе поторопиться и вынуть Тихиана из ямы.
Ниива мгновенно схватила голову за пучок волос. – Почему?
Голова повернулась в сторону Илового Моря. – Потому что Дракон унес его в Ур Дракс, и я не думаю, что Джо'орш будет слишком долго вас ждать.
Ниива взглянула в сторону моря. Джо'орш, вернувший голову на свое ужасное тело, уже шел к порту длинными, неслышными шагами.
