Глава Четвертая. Дорога Туч
Ниива ползла по Дороге Туч, длинной узкой ленте черного сланца, повисшей на отвесном склоне громадного утеса. Она добралась до неровного, обломанного конца, где часть моста как будто испарилась и заглянула вниз в сухую, высохшую долину. Далеко внизу лежала пропавшая секция дороги, груда каменных осколков, разбросанных по медленно премещающимся барханам красного песка. Воительница не увидела ни малейшего намека на причину катастрофы, а только кучу известняковых подпорок, наполовину погребенных под обломками брусчатой мостовой.
– Эта дорога стара, как Тир, – проворчала она больше себе, чем товарищам, ждавшим позади нее. – Почему она рухнула именно сегодня?
Такая неудача в самом начале пути не сулила ничего хорошего ни их основной цели – борьбе с Борсом, ни тем более второстепенной, но срочной задаче – добраться до гигантов прежде, чем наступит закат. Солнце уже висело низко над западными горами, его лучи били в гранитный утес под прямым углом, а воины Тира по-прежнему нетерпеливо ждали в самом начале Дороги Туч. Их было ровно тысяча, мужчины и женщины, вооруженные огромными обсидиановыми топорами, костяными трезубцами с пилообразными зубами, зазубренными скимитарами, шипастыми шарами, подвешанными на концах длинной веревки и еще множеством другого оружия, настолько же смертельного, насколько бесконечно человеческое желание убивать.
Ниива взглянула через отсутствующий пролет моста. Купец в богатом плаще стоял на другой стороне, его лицо плавало в волнах жара, поднимавшегося от поверхности утеса. Мужчина уставился в пролет, почесывая ухо, его лицо было скрыто за широкими полями большой круглой шляпы. Тряся в отчаянии головой, он беспомощно взглянул через плечо на пару инексов, огромных пятиметровых ящериц с длинными узкими мордами, напоминавшими большие клювы, похожими на щипцы огромными лапами и змееподобными хвостами. Рептилии были запряжены в повозку с грузом, такую большую, что одна ее сторона упиралась в утес, а другая свисала над краем Дороги Туч.
Ниива отползла от дыры.
Магнус протянул руку и помог ей подняться на ноги. – Что ты нашла? – спросил он. Певец Ветров и Рикус присоединились к Нииве и остальным в Тире спустя час после того, как Собрание Советников проголосовало за то, чтобы послать городской легион помочь Ркарду убить Дракона.
– Я видела немного, – сообщила Ниива. – Там, среди валунов, нет ничего настолько тяжелого, чтобы оно могло обрушить мост.
– Я думаю, это что-то другое, – сказал Келум. Он указал на квадратные отверстия, в которых находились подпорки, поднимавшиеся к склону утеса. – Соединительные отверстия в отличном состоянии. Нет никаких сломанных подпорок, торчащих из них, или трещин на концах.
– И что это значит? – спросил Магнус.
– То, что подпорки треснули не из-за внезапной перегрузки или сильного удара, – ответил Келум. – Их просто сломали. Подпорки были выбиты – умышленно.
– Могло быть больше гигантов, – предположил Рикус. Мул только-что вернулся от начала дороги, откуда он принес бухту веревки из запасов легиона, которые везли на канках.
Ниива покачала головой. – Мы сейчас находимся на высоте двух ростов гиганта, сказала она. – Кроме того, зачем это ним? Да и если бы они не хотели, чтобы мы прошли тут, они могли просто уничтожить всю дорогу, а не обрушить в пропасть маленький кусок.
– Ну, кто бы это не сделал, нас ему не остановить. – Рикус взглянул на Ркарда, стоящего рядом с отцом, и спросил, – Ты ведь не побоишься пересечь эту щель на веревке, правда?
– Нет, – резко ответил мальчик, нахмурясь, как если бы его оскорбили.
Рикус хихикнул, потом сказал, – Хорошо. Если мы не доберемся до гигантов до темноты, наш план не сработает.
Они решили, что лучший способ избавиться от гигантов – соблазнить их. Когда легион окружит титанов, Рикус и Садира выспросят у захватчиков все, что они знают об Агисе, Тихиане и Черной Линзе. Во время разговора Рикус как бы ненароком проболтается, что линза не в Тире и что они как раз идут завладеть ею. Потом они дадут одному из них сбежать. Садира, при помощи своей волшебной силы, будет следить за ним, чтобы удостовериться, что он вернулся к своим товарищам с новостью: Оракул находится не в городе. Садира была уверена, что ее хитрость сработает, легион оставит за собой ясный след, так что следующие группы воинов отправятся за легионом, а не в город.
Рикус уселся на обломанный край дороги и завязал веревку вокруг пояса. Магнус понаблюдал за ним какое-то мгновение, потом недовольно засопел.
– Это ты придумал? – спросил Певец Ветров.
– Конечно, – ответил Рикус. – Клавис сказал, что потребуется минимум день, чтобы починить дорогу, а у нас его нет. Так что перелезем по веревке.
– А что потом? – спросил Магнус. – Ты же не ожидаешь, что весь легион проползет через пропасть по веревочному мостику? Это займет слишком много времени – и множество солдат, я уверен, не выдержат и упадут.
– Легион будет переправляться столько времени, сколько ему нужно, – сказала Ниива. – Мы же вызовем мое ополчение из поместья Агиса. Нас будет не так то много, но достаточно, чтобы поддержать Садиру, пока она будет атаковать гигантов магией.
– Кстати о Садире. Я уверен, что она могла бы решить наши проблемы достаточно просто, – предположил Келум. – Может быть Магнус пошлет ей весточку?
Садира осталась в Тире, чтобы договориться с Союзом Масок о помощи в защите города в отсутствии легиона. Она пообещала нагнать легион задолго до встречи с гигантами, и Ниива вообще была удивлена тем, что колдунья еще не присоединилась к ним.
– Это самая мудрая мысль из тех, что были предложены, – сказал Магнус и, сделав несколько шагов вверх по дороге, занялся своей магией.
– Я пересеку провал в любом случае, – заявил Рикус, завязывая узел. – Мы не можем терять время и ждать, появится она или нет.
Передав конец веревки Келуму, Рикус подтянулся и ухватился рукой за квадратное отверстие, где находилась первая из подпорок. Мул качнулся вдоль утеса и схватился второй рукой за следующую дыру, недовольно скривившись, когда его лицо проехалось по горячему камню. Кончики его пальцев с трудом держались за нижний край темного отверстия. Он засунул их поглубже, потом освободил первую руку и скользнул к следующей дыре.
Внезапно Рикус вскрикнул, испуганный и удивленный. Он вытащил руку обратно из дыры и начал беспорядочно махать ей в воздухе. Серебристая тварь, размером с небольшой стилет, вцепилась в середину его среднего пальца.
Ниива мгновенно выхватила свой кинжал и встала на колени на краю дороги. – Рикус, не шевелись, – приказала она. – Я не вижу, чего это ты там прихватил.
– Я ничего не прихватил, – проворчал мул. – Это оно прихватило меня.
Несмотря на боль, Рикус сумел перестать махать рукой. Огромный скорпион вонзил свои клешни с его средний палец, прокусив ее до кости.Отравленный хвостовой шип торчал из середины ладони, большой конус красной плоти уже вспух вокруг раны.
– Этот скорпион просто гигант, – заметил Келум. – Он не мог быть в отверстии до того, как подпорки обрушились.
– Какая разница, – проворчал Рикус. – Просто уберите его. – Мул протянул руку к дороге, но не смог дотянуться, так как рука перекрестилась с туловищем.
Ниива легла на живот и протянула руку с ножом, пытаясь отрезать клешни. Скорпион вытащил хвост из ладони Рикуса и ударил по ней. Хвост метнулся к ладони Ниивы с такой скоростью, что она едва успела повернуть лезвие ножа плоской стороной и отразить сочащийся ядом шип. Тогда она поменяла цель и попыталась разрезать тело твари, но ужасное создание было так же быстро, как и она сама. Его хвост ударил опять, на этот раз целясь ей в запястье.
Ниива отпрянула, избегая укола ядовитого шипа. – Я видела как молния бьет медленнее!
– А я что тебе говорил, – проворчал Рикус.
Прижав руку к телу, мул опустил голову пониже и открыл рот. Раздался хруст треснувшего панциря, потом Рикус повернулся к воинтельнице и выплюнул оторванный хвост из своих острых зубов. Потом мул опять протянул к ней руку. Его ладонь так раздулась, что стала походить на медвежью лапу.
– Убери эту проклятую тварь – живо!
Как только Ниива добралась до скорпиона, его хитиновый панцырь внезапно из жемчужно-серого стал желтым. Цвет не исчез совсем, а соскользнул с тела паукообразного как уходящая тень. В тот же момент бесформенное видение поднялось в воздух и полетело обратно в ту самую дыру, в которой была рука Рикуса, когда ее ужалили.
Сам скорпион стал золотым и начал стремительно уменьшаться до тех пор, пока его клешни не стали так малы, что уже больше не держались за толстый палец мула. Он свалился с ладони и начал падать в пропасть, его крошечное тело исчезло из виду задолго до того, как ударилось о землю. – Клянусь солнцем, – выругался Рикус. Ниива швырнула свой кинжал на дорогу, затем обеими руками схватила руку Рикуса. Она почувствовала, как могучие руки ее мужа обхватили ее талию, затем дварф дернул и вытащил ее и мула обратно на дорогу. Келум встал на колени среди грязи, схватил обоими руками запястье Рикуса, его короткие и толстые пальцы зажали вены, чтобы остановить кровообращение. Нииве не нужно было спрашивать, почему жрец солнца так сосредоточен. Из всех ядовитых тварей в пустынях Атхаса золотой скорпион был среди худших, его яд мог убить взрослого мекилота за пять минут.
Естественно, что эти создания обычно не меняли размеры, а их цвет не улетал серебристой тенью, но Ниива была слишком обеспокоена здоровьем Рикуса, чтобы думать об этом сейчас. – Придержи ему запястье, посильнее! – скомандовал Келум. Ниива сделала, как он хотел, и ее муж поднял собственную руку к солнцу. – Жар солнца выжжет яд.
Рикус скривился. – Становится немного больновато, а? – Глаза мула стали стеклянными, а его слова неразборчивыми.
Келум опустил жгуче-красную руку, из кончиков его пальцев шел дым. Она светилась так ярко,что просвечивала насквозь за исключением темных костей под кожей.Дварф положил ладонь на укус скорпиона и изо всех сил сжал руку Рикуса. Послышалось мягкое шипение, струйки серого дыма заструились между его пальцами.
Ркард отпрянул в сторону, прижался спиной к утесу. Его лицо побелело при виде сожженой кожи Рикуса, но он не отвел взгляд. Ниива было решила отослать его, но потом передумала. Ее сын был как жрецом солнца, так и воином. Если она попытается защитить его от вида ужасных ран, он никогда не унаследует искусство своего отца.
Когда невольное шипение выскользнуло из сжатых зубов Рикуса, Ркард подошел поближе и положил свою маленькую руку на плечо воина. – Не беспокойся, – сказал он. – Солнце требует боли в обмен на свою магию.
– Я знаю, – поморщился мул, потом добавил, – Твой отец уже делал мне это, раньше.
Келум продолжал держать руки на ране еще долго, пока Ниива больше не могла рассмотреть силуэты костей под его кожей, а сияние полностью угасло. К тому времени Рикус был уже наполовину без сознания, и едва ли вообще понимал, где он находился.
– Что случилось? – спросил голос Садиры.
Ниива повернула голову и увидела волшебницу, идущую к маленькой группе, от нее еще поднимались белые клубы заклинания тени, которое она использовала, чтобы ответить на вызов Магнуса.
– Золотой скорпион ужалил его, – объяснила Ниива.
Колдунья встала на колени рядом с мужем и взяла его раненую ладонь в руки. Хотя воспаление уже спало, мякоть оставалось черной и шершавой.
– Он умрет? – спросила Садира.
– Нет, папа не допустит этого! – сказал Ркард, нахмурив безволосый лоб.
– Это правда, – сказал Келум. – Он будет немного не в себе несколько часов, но не умрет.
Синие глаза волшебницы засверкали ярче. – Спасибо тебе.
Садира встала, держа безвольное тело Рикуса в руках. Хотя мул весил может быть в потора раза больше обычного мужчины, волшебница держала его без видимых усилий.
Она передала Рикуса Магнусу. – Если ты немного подержишь Рикуса, я переведу нас через пропасть.
Колдунья сняла веревку с пояса мула и положила на край дороги.Потом она легла на камни и привязала один конец веревки к последней подпорке, вернулась на колени и бросила второй конец купцу, стоявшему на той стороне дыры.
Вначале Ниива решила, что веревка упадет не долетая до цели, но Садира спокойно произнесла несколько странных слов и веревка приплыла прямо в руки купца. – Когда ты привяжешь ее, я перенесу тебя и твоих животных на эту сторону.
На какое-то мгновение мужчина казался слишком удивленным, чтобы отвечать. Потом он наклонился и привязал веревку к подпорке под дорогой. Садира улыбнулась, крикнула отойти в сторону, потом взяла веревку одной рукой и произнесла другое заклинание. Полоса солнечного света распространилась от обеих сторон бечевки. Через мгновение красная, мерцающая лента закрыла провал, соединив два разорванных конца Дороги Туч.
– Давай, вперед, – сказала Садира. Она продолжала стоять на коленях, держа веревку одной рукой. – Заклинание достаточно сильное и выдержит и тебя и твоих животных.
Купец молча уставился на переливающийся путь и не пошевелился.
– Я пройду и покажу тебе, что это безопасно, – вызвался Келум.
– Нет, лучше я, – сказала Садира. Она потрогала пояс и убедилась, что оба ее коротких стальных меча легко вынимаются. – С подпорками, исчезнувшими из соединительных отверстий, и золотыми скорпионами, замаскированными под что-то другое, есть тут кое-что странное. Купец может быть частью этого.
Воительница вошла на мост и медленно пошла вперед. На каждом шагу дорога слегка вздрагивала под ее весом. Через подошвы сандалей она чувствовала странное, пульсирующее тепло, поднимавшееся от мерцающей поверхности, и она решила что купец опасается вести гигантских инексов по столь ненадежной дороге. Даже если она и вынесет вес огромного вагона, уговорить капризных ящериц пройти по горячей, вздрагивающей поверхности было нелегко.
После того, как Ниива сделала дюжину шагов, купец встрепенулся и шагнул к своему концу сияющего моста. Инексы взглянули вперед и потащили тяжеленную повозку, хотя ни одного слова не было сказано. Когда каждая пара колес оказалась на дороге, мост под Ниивой заходил ходуном и изогнулся так, что она почувствовала, как будто стоит на воде. Она продолжала идти вперед решив, что лучше повстречаться с незнакомцем на середине пути.
Мужчина не отрывал взгляда от дороги, его лицо было не видно за широкими полями шляпы. На нем была надета полосатая цветная рубашка, покрытая толстым слоем серой дорожной пыли. Перчатки, пояс и сапоги были старыми и потрепанными. Инексы за ним имели серебрянно-серые шкуры, и Ниива мгновенно насторожилась, заподозрив ловушку. Обычно эти животные щеголяли пестрым набором чешуек разнообразных оттенков красного цвета, от грязно-красного до темно-коричневого, что позволяло им отлично маскироваться в каменистых пыстынях Атхаса.
Ниива остановилась на пол пути. – Эй, приятель, – позвала она. – Почему ты так долго ждал?
Торговец даже не взглянул на нее.
– Прежде, чем ты пойдешь дальше, я хочу знать имя человека, который идет через мост. – Она положила руки на рукоятки мечей.
Купец по-прежнему шел вперед не поднимая глаз, шляпа скрывала его лицо. Ниива выхватила мечи и приготовилась защищаться.
– Говори! – приказала она.
Незнакомец был так близко, что она могла видеть, что его одежда вовсе не покрыта дорожной пылью, как она думала раньше. Скорее он был погружен в бледную тень, как если бы он прятался в каком-то темном переулке в районе Рынка Эльфов. То же самое было верно и для его инексов, так как Ниива четко видела неясные выцветшие пятна на их шкурах.
– Остановись и покажи себя, – потребовала она.
Купец, не отвечая, вытянул руки вперед, перед собой. Хотя у него и не было оружия, Ниива восприняла этот жест как угрозу. Она подождала, пока он не приблизился еще на два шага, потом подняла оба своих коротких меча. Торговец всмахнул руками, чтобы парировать ожидаемые удары. Но Ниива, угрожая одним мечом, другим скользнула над защитой и сбила шляпу, обнажив его голову.
Воительница даже затаила дыхание при виде лица незнакомца. Человек был трупом, с раздутым языком, торчащим наружу между треснувших губ и пустыми мертвыми глазами. Серая завеса покрывала его плоть, скрадываяя все краски и серебристым саваном накрывая безжизненные черты лица.
– Призрак! – вскричала Ниива.
Воительница уже сражалась с подобными врагами во время войны с Уриком, и прекрасно понимала, что она в опасности. У призраков не было своих тел. Вместо этого они ухитрялись контролировать чужие, вроде трупа перед ней или золотого скорпиона, который ужалил Рикуса. Она видела, как один из них оживил даже мраморную статую.
Призрак бросился на нее, руки трупа вытянулись, его мерзкие пальцы потянулись к ее глазам. Ниива взмахнула своим вторым мечом, одновременно изогнув тело, чтобы увеличить силу удара. Ее меч глубоко погрузился в шею трупа. С громким шлепком голова скатилась с плеч, но это не остановило тело, по инерции несущееся вперед. Она приняла его удар на плечо, затем нырнула в сторону и перекатилась.
Встав на ноги, Ниива бросила взгляд на своих товарищей. Садира по-прежнему стояла на коленях на краю дороги, держа руку на веревке, чтобы активизировать заклинание. Келум бросился вперед и уже пробежал мимо волшебницы, а Ркард бежал в нескольких шагах за ним, сжимая меч Рикуса обеими руками.
– Ркард, нет! – крикнула она.
Красные глаза Келума широко открылись, он резко развернулся, чудом не напоровшись на Кару, и его сын врезался в него. Келум бросил мальчика на землю, повернулся и снова побежал к дороге.
Дрожь прошла по позвоночнику Ниивы, когда пара холодных рук коснулась ее шеи. Она подняла руки над головой и обернулась.Завершая поворот, она резко опустила руки вниз, поймав запястья врага, и зажала их между своим телом и локтем. Оказалось, что она глядит прямо в пару сапфировых глаз, глубоко сидевших на призрачном, покрытом серой тенью лице, выросшем у трупа на обрубке шеи. Колеблющееся в воздухе лицо принадлежало ухмыляющемуся мужчине с острым подбородком, похожим на стрелу носом и впалыми щеками.
Этот мальчишка! приказал он. Хотя он и шевелил губами, когда говорил, ни единого звука не вышло из его рта и Ниива слышала слова внутри своей головы. Борс хочет его!
У Ниивы все пересохло во рту, когда она поняла, что напавший на нее призрак не просто похож на тех жутких тварей, которых она встретила во время войны с Уриком. Это был один из них. До своей смерти, тысячу лет назад, он был рыцарем в полку Борса, который должен был уничтожить всю расу дварфов.Они сражались вместе с Борсом в том бою, когда тот при помощи Кары смертельно ранил последнего короля дварфов, Ркарда. Теперь, вернувшись на службу к хозяину, они пришли уничтожить тезку и наследника Ркарда, ее юного сына.
– На этот раз Ркард не умрет! – закричала Ниива.
Удерживая предплечья ходячего трупа локтем, воительница погрузила свободной рукой меч ему в живот. Лезвие вошло глубоко и точно, конец меча дошел до сердца. Из страшной раны медленно просочились холод и тьма смерти.
Однако мертвец просто поднял руки и схватил ими горло Ниивы. Холодные пальцы глубоко впились в ее плоть. В висках застучало, голова закружилась. Перед глазами все поплыло, шипящий рев наполнил уши, колени стали как ватные.
Оставив меч в теле врага, Ниива обвила одну руку трупа сверху и другую снизу. Затем она схватилась обеими руками за рукоятку своего другого меча и резко повернулась. Мертвый купец не удержал равновесие и покачнулся, а воительница, напрягая все силы, сумела сбросить руки трупа со своего горла.
Когда руки мертвеца сорвались с тела Ниивы, он не удержалася на дороге и полетел вниз, прямо на красный песок пустыни. Когда тело ударилось о землю, серая тень взлетела с него и начала медленно подниматься обратно к дороге. Воительница некоторое время следила за ней, чтобы убедиться, что призраку потребуется довольно много времени, прежде чем он снова доберется до нее и обратилась к более насущной проблеме: иниксам.
Покрытые серым животные уже были от нее не больше, чем в дюжине шагов. Они пытались добраться до нее как можно быстрее, но, к счастью, им приходилось тянуть тяжелую повозку, поэтому быстро двигаться у них не получалось.Их глаза сверкали и переливались, как драгоценные камни, у одного красным цветом, у другого желтым, так что воительница не сомневалась, что призраки контролируют и их.
Ниива повернулась и побежала. Если бы это были обычные иниксы, проще простого было бы найти их уязвимые места и убить обоих, даже ее коротким мечом. Но оживленные призраками… Единственный путь остановить их – изрезать их гигантские тела на куски или сбросить с моста, а как для того, так и другого ей нужна помощь.
– Борс послал их за Ркардом, – закричала она, указывая на сына. – Хватай его и беги!
Келум отдал сына Магнусу. Певец Ветров устремился прочь, держа Ркарда подмышкой одной руки, и Рикуса под второй, а дварф поднял руку к солнцу.
Ниива взглянула через плечо и увидела, что иниксы отстают от нее на дюжину шагов. В обычной ситуации ящерицы схватили бы ее почти мгновенно, но с тяжелым грузом, прочно привязанным к их упряжи, они были далеко не так быстры.
– Садира поможет мне, Келум. Иди с Ркардом! – приказала Ниива. Она указала на множество трещин, избороздивших твердый гранит дороги. – Скорпионом, ужалившим Рикуса, управляли призраки. Могут быть еще.
Келум перестал произносить заклинание и помчался следом за Магнусом, держась между Певцом Ветров и утесом.
– Торопись, Ниива, – вскрикнула Садира, ее рука все еще держала веревку. – Я не смогу использовать другое заклинание, пока не закончу с этим.
Пока Садира говорила, туманное облачко выплыло из ближайшей щели и помчалось на нее. Прежде, чем Ниива успела выкрикнуть предупреждение, призрак атаковал, его призрачные руки погрузились в плоть колдуньи, как если бы это был воздух.
Клуб черного тумана появился изо рта колдуньи.Ее блестящие глаза загорелись белым, а шоколадно-черное тело затрепетало от боли при этой внезапной атаке. Но она не могла бросить веревку и спасти себя.
Еще один серый клуб дыма выплыл из долины внизу и скользнул над краем Дороги Туч, чтобы присоединиться к атаке на Садиру. Ниива взглянула вниз и увидела, что призрак, оживлявший труп купца, исчез. Наверно он ждал, чтобы присоединиться к атаке волшебницы своими товарищами.
Духи разыграли ее как дуру, осознала Ниива. Они вовсе не собирались нападать на Ркарда, но, потребовав его, заставили всю команду сосредоточиться на защите ребенка. Тогда они ударили по своей настоящей цели: Садире.
Позади волшебницы Магнус бежал обратно на помощь, оставив Келума охранять Ркарда и Рикуса, которого он положил на Дорогу Туч. Ниива не думала, что он успеет вовремя.
Она опустилась на колени и почувствовала, как дорога дрожит под тяжелыми шагами иниксов.
– Отпусти заклинание! – крикнула Ниива.
Садира покачала головой, но не бросила веревку. В ее янтарных глазах горела боль.Она дико махнула своей свободной рукой, пытаясь сбросить пару призраков, повисших на ней. На ее черном теле появилось множество серых пятен.
– Я в порядке! – снова закричала Ниива. – Спасайся!
Ниива взглянула на иниксов, оно уже были над ней. Первое животное разинуло свою пасть. Она пригнулась, воткнув свой меч в рот ящерицы. Рептилия схватила зубами стальной клинок и махнула огромной головой, вырвав оружие из руки воительницы. Второй иникс открыл свой острый клюв, отталкивая первого в сторону.
Поверхность дороги внезапно стала холодеть. Она перестала мерцать и Ниива поняла, что Садира сняла заклинание. Воительница почувствовала, что держит в руке кусок веревки, потом начала падать. Она изо всех сил схватилась за веревку, оставшуюся от моста Садиры, и удержалась на ней.
Повозка резко опустилась на веревку, вызвав резкий рывок, потом перевалилась на одну сторону. Когда она пролетала мимо Ниивы, второй иникс попытался вцепиться в ее висящие ноги. Она с силой заехала ему в клюв ногой, и животное полетело вслед за повозкой.
Когда женщина-воин взглянула на своих товарищей, ее грудь наполнилась болью. Садира была поглощена крутящимся шаром, в котором смешались черная тень и серый туман. Шар был, однако, достаточно прозрачен, и можно было видеть, что она стоит на четвереньках, не в силах подняться на ноги. Все конечности волшебницы тряслись как в лихорадке, а ее тускло-светящиеся глаза бездумно уставились на серое полотно дороги.
Позади нее стоял Магнус и пел злую, тревожащую песню, а горячий ветер крутился вокруг серых призраков, в тщетной попытке сорвать их и унести прочь. Келум осторожно приближался к паре, держась между призраками и сыном.
Ниива полезла к своим товарищам, перехватывая руками веревку. Два призрака, которые оживляли иниксов, уже мчались, чтобы присоединиться к атаке. Как только они поднялись над поверхностью дороги, обжигающая песня Магнуса погнала их прочь.
Они описали круг и вновь направились к месту боя, держась ниже поверхности дороги.
Ниива выползла на край провала и ухватилась руками за дорогу. – Последние два летят из-под земли, – предупредила она.
Плечи Магнуса обмякли. Ниива знала, что заклинания Певца Ветров не проходят через камень. Тем не менее, он сделал то, что могло помочь отчаянно сражавшейся Садире: направил свой голос вниз, на поверхность дороги. Горячие порывы ветра закружились вокруг его лица. Наконец последние два прошли через камень прямо под Садирой и присоединились к атаке, Ниива полностью выбралась на дорогу.
Стон изнеможения вырвался из губ Садиры, волшебница скорчилась на земле, обняв голову руками.
Шар черной тени и серого тумана навис над ней как странная вуаль, из которой виднелись только несколько завитков ее янтарных волос и глаза, которуе раньше были янтарными, а сейчас затуманились больным зелено-голубым цветом. Туманный саван стал полностью черным, потом полностью серым, а затем эти два цвета смерти начали попеременно сменять друг друга с небольшим интервалом.
– Мы должны что-то сделать! – сказала Ниива.
– Мы не можем, – сказал Келум. – Призраки залезли в ее душу. Любая попытка изгнать их повредит ей даже больше, чем они могут повредить ей.
– Тогда мы должны напасть на них по-другому. – Ниива подошла к своему мужу и взяла Кару у Ркарда, который все еще держал волшебный меч.
– Что ты хочешь им сделать? – спросил Магнус.
– Я видела, как Рикус отсек руку гиганту тени этим клинком, – объяснила Ниива. – Может быть он сработает и против призраков, как знать.
Ниива несколько мгновений изучала мерцающий саван. Наконец она убедилась, что может предсказать изменения. Дождавшись, пока покров Садиры стал серым, она аккуратно провела кончиком меча по плечу колдуньи, надеясь, что сумела разрезать нематериальную плоть призраков не задев Садиру.
Ужасный крик отразился от стены утеса, и серая полоска отлетела от бурлящей массы. Она обтекла клинок Кары жемчужным облачком, потом расширилась, уплотнилась и приняла форму серой, облачной массы вокруг клинка.
Воительница решила, что уничтожила призрака. Серое облако уже стало смутно напоминать женскую фигуру. Пара оранжевых глаз появилась в голове, и туманная фигура начала сжиматься. Ниива почувствовала, как жгучее жало призрака прошло через ее плоть, затем рукоятка меча завибрировала в ее руках.
– Назад! – закричала она. – Призрак пытается оживить Кару.
Меч забился в ее ладони и она не смогла его удержать. Он не упал на землю, а взлетел, почти касаясь ее кончиком клинка. Все оружие стало все того же отвратительно серого цвета, а из рукоятки высунулась пара злых оранжевых глаз. Клинок начал медленно, с трудом поворачиваться в сторону сердца Ниивы. Келум было бросился к нему, стараясь ухватить за рукоятку, но отлетел назад, когда струя синего холода ударила из клинка.
Внезапно Кара перестала подниматься. Сталь завибрировала с невероятной скоростью, наполнив воздух сверхъестественным, терзающим уши воем.
– Что случилось? – спросила Ниива.
– Магия меча слишком могущественна дла призрака, – торопливо ответил Магнус. – Возможно мы должны бежать…
Но прежде, чем Певец Ветров успел договорить, из меча выплеснулось синее холодное пламя. Меч перестал дрожать, и пронзительный вой дрожащей стали сменился визгом боли. Полосы серой тени брызнули из него во всех направлениях, сопровождаемые серыми комьями снега.
Ниива и все остальные бросились на землю. Кара продолжала висеть в воздухе, раскачиваясь во все стороны. Меч согнулся почти вдвое. Затем он распрямился с оглушающим звоном, и саван, покрывавший его клинок, лопнул, превратившись в облако серого тумана. На какое-то мгновение все стало неестественно тихо. Затем оружие зазвенело, ударившись об землю, а облако рассеялось пепельно-серыми клочьями снега. Крошечные кристаллики даже не долетели до земли. Обжигающий жар багрового дневного солнца растопил их высоко над Дорогой Туч.
Ниива снова взяла взяла Кару в руки, затем в тревоге затаила дыхание. Меч был холоден, как лед, но не это взволновало ее. Клинок потерял свой серебрянный блеск. Он был весь покрыт тусклым серым налетом, и казался сделанным из олова, а не из стали.
– Что я наделала? – выдохнула она.
Магнус подошел и стал рядом. Внимательно изучив меч, он мягко взял его из рук Ниивы. – Прикосновение призраков запятнало клинок.
– Мы можем исправить его? – спросила Ниива.
– Возможно, со временем, – ответил Певец Ветров. Он опустился на колени рядом с Садирой, которая оставалась покрытой мрачным серым саваном, который Ниива старалась снять. – Но в настоящий момент, увы, у нас есть намного более насущная проблема. Гиганты по прежнему заключены в Надежде Бедняка, а Дорогой Туч нам не пройти. Как только солнце сядет, мы не сможем остановить разрушении всего, что находится вблизи от нее, – особенно учитывая, что и Садира и Рикус без сознания.
– Рикус придет в себя через несколько часов, – сказал Келум. – А вот Садира…
– Даже если мы сможем помочь ей победить призраков, я подозреваю, что она останется без сознания до утра, – сказал Магнус. – Так что нам надо надеяться. Я не вижу ничего, что мы могли бы сделать.
– А я вижу, – сказала Ниива. Она повернулась и посмотрела в сторону фермы Агиса, где ополчение Кледа ожидало ее возвращения. – Найди мне бегуна, который может показать моим воинам дорогу от имения Астиклов до Надежды Бедняка.
Магнус в недоумении сложил свои уши. – Твои воины конечно храбры, но что они могут сделать с гигантами?
Ниива пожала плечами. – Не знаю, – сказала она. – Но за эти годы я выучила один урок: никогда не недооценивай дварфов.
