Как-то в недавнем будущем...
Родиться пророком — все равно что быть брошенным в море с жерновом на шее. Тому, кто пишет научную фантастику, это известно слишком хорошо. Появляется в гостях некий незнакомец, который интересуется с таким видом, будто задает самый оригинальный в мире вопрос: «Мне всегда хотелось узнать, а где вы все— таки берете свои безумные идеи?»
Ну, к этому можно привыкнуть. Но в последнее время любознательные поклонники повадились спрашивать: «Как это вам удается вычислить, что случится в действительности?»
Человек, который на полном серьезе способен вымолвить такое, вряд ли удовлетворится ответом, содержащим в себе хотя бы частичную правду, например: «Это же всякому видно, кроме политиков…»
«Но я никогда…» — спешит уверить любопытствующий…
«… а также людей настолько тупых, чтобы доверять политикам»
Чем именно я. по его мнению, должен гордиться, сделав свое предсказание, когда другие не смогли, зависит от того, какую из моих книг прочел вопрошающий. Я написал их немало. Как и большинству коллег, мне не раз удавалось попасть в цель в соответствии с «законом стрелка»: если в одну и ту же мишень метит достаточное количество авторов, можно быть уверенным, что некоторые окажутся точными, а о 99 процентах наших промахов никто и не вспомнит.
Поверите ли вы сегодня в рассказ о том, что для передачи информации из одного лунного поселка в другой приходится запускать ракету? Или истории, когда астронавт, вернувшийся с Альфа Центавра, определяет свое местоположение при помощи циркуля и логарифмической линейки? Осмелитесь ли вы оспаривать утверждение, согласно которому компьютер на борту космического корабля будет выдавать информацию как на принтер, так и на дисплей только к трехтысячному году? А ведь мы и сами не верили ничему из перечисленного, включая и те крохи, которые потом оказались верными!
Точнее, думаю, никто из нас не положил бы голову на отсечение за то. что хоть часть сказанного нами сбудется. Как говорят— «Становясь реальностью. будущее оказывается слишком скучным — ведь оно становится единственно возможным». Правильно предсказать его значит просто усугубить скуку, а это уже сродни преступлению.
Однажды я давал интервью для телепередачи «Ночные кошмары». Помимо прочего, журналист, конечно же, хотел знать, как рождаются сюжеты моих книг. Нередко ответ бывает простым. Например, «Стоять на Занзибаре» — роман о перенаселенности Земли. В 1966 году я задумался. как будут реагировать люди, когда в страшной тесноте будущего потребуются нелегкие евгенические законы, препятствующие рождению детей с наследственными пороками, в то время как учеными будут созданы средства воздействия на зародыш, позволяющие любому ребенку стать хоть Эйнштейном, хоть Моцартом, хоть троянской Еленой Прекрасной, — кем угодно, если это модно в текущем месяце?
Но ведь Дж. Б.С. Холдейн рассматривал нечто подобное еще в двадцатых годах (между прочим, он, Бертран Расселл и Дж. Д.Берналл снабдили «сырьем» производство научной фантастики чуть ли не на два поколения вперед).
Чтобы квалифицированно угадать, как будет развиваться та или иная область познания и к чему это может привести, вовсе не обязательно досконально разбираться в предмете - достаточно лишь представлять себе уровень человеческой тупости.
Когда в 1973 году я писал «Оседлавшего взрывную волну», придумав компьютеризированный мир, не только у меня самого еще не было никакого компьютера, но и ничьим чужим я еще ни разу не пользовался. Это отнюдь не помешало мне представить, как среди людей, едва приступивших к обработке огромного массива информации, нашелся некто, решивший стать вредителем.
Первым встреченным мною читателем этой книги, не считая литагентов и редакторов, был юноша в нью— йоркском книжном магазине. К моему удивлению, он сказал, что это лучшее изображение будущего компьютеризированного мира, которое он где-либо встречал. «Я сам, — добавил он, — работаю как раз в этой области».
Потом почтальон начал доставлять научные статьи американца Джона Ш oxa , который описывал своим студентам программы, ныне известные как «вирусы».
Кстати, когда я подбирал термины для программ-паразитов, я остановился на определении «ленточный червь», обращаясь к биологической аналогии: ведь новая техника имеет тенденцию занимать любую подходящую нишу, совсем как живой организм.
Задним числом меня особенно пугает, что, как показало время, изображая будущий мир, где загрязнение среды вышло из-под контроля, я буквально ничего не придумал, если не считать химического оружия, сводящего людей с ума. Впрочем, и в этой области уже были разработки.
Все остальное просто заимствовано из газет и журналов. Я давно убедился: как бы я ни закрутил сюжет, он никогда не превзойдет того, что я завтра смогу прочесть на страницах газет.
Одной из самых, на первый взгляд, неожиданных моих догадок была возможность появления террориста, для которого это занятие — хобби. Такого, как в книге «Стоять на Занзибаре». В то время, в шестидесятых, США брали на военную службу во Вьетнаме множество негров и обучали их владению современным оружием. Я спросил себя: что произойдет, когда они вернутся домой и увидят, как мало там изменилось, а лидера, чтобы сплотить их, не окажется? Мартина Лютера Кинга уже не было в живых, Малкольма Икса — тоже. А солдаты тем временем отправляли домой гранаты и карабины… Размышляя об этом, я разработал эволюцию субцивилизации, ставящей перед собой цель самым изобретательным и непредсказуемым образом взорвать все на свете, что только можно, просто для того, чтобы оставить правительство в дураках. Я ожидал подобных событий примерно в 2010 году.
Но террористы «из любви к искусству» уже появились. Они возникли, едва я закончил книгу. И никто не убедит меня в том, что «бомбисты» Ирландской республиканской армии, например, — это доблестные борцы за свободу, ведущие партизанскую войну против империализма, которые будут прославлены своим народом после победы. Чушь. Им просто нравится устраивать взрывы. И если кого-то убило или ранило, их не одолеет бессонница даже на одну ночь.
Еще один кошмарно точный прогноз из книги «Овца взирает вверх».
Там похитители приемного сына одного миллионера требуют, чтобы им дали в качестве выкупа двадцать тысяч очистных устройств для воды, которые они подарят беднякам.
Читатель прислал письмо с вопросом: «Как вы думаете, «фельдмаршал» Синк (так звали вполне реального похитителя наследницы миллионера Патти Херст — преступник в 1974 году потребовал два миллиона долларов для раздачи бедным) читал Вашу книгу?»…
Все же я твердо верю в изречение: «Когда наступает время паровой машины, кто-нибудь обязательно ее изобретет». Киднэпинг членов богатых и видных семей — идея настолько очевидная в подобных обстоятельствах, что я не возьму на себя вину ее авторства».
Если может быть какое-то руководство для писателей-фантастов, желающих, чтобы их социальные прогнозы на ближайшее будущее начали сбываться, то, судя по моему опыту, оно заключается примерно в следующем. Считайте само собой разумеющимся, что правительство не обратит внимания ни на какие долгосрочные предостережения (например, об экологической опасности), лишь бы его власти ничего не угрожало. Что граждане поступят так же, потому что думать — это очень трудная работа. И когда пророчества нескольких кассандр окажутся верными, всем станет ясно, кто виноват в случившемся, так что кидать камни будут именно в пророчиц.
Мне абсолютно не доставляет удовольствия, когда человеческий идиотизм оправдывает мои наихудшие ожидания. Если мерилом успеха цивилизации служит то, насколько широкий диапазон жизненного выбора предлагает она людям, то нашу следует считать самым выдающимся провалом. История двух последних столетий показывает, как раз за разом «перекрывалось» казавшееся многообещающим будущее. Этот процесс далеко не завершен. Наши прежние представления, полные надежд на обжитой, здоровый, сытый, хорошо информированный мир, сознательно рушатся мусульманскими фундаменталистами и израильскими фанатиками, протестантскими и католическими экстремистами Северной Ирландии, убийцами на религиозной почве всех оттенков в бывшей Югославии, а также теми, кому уже удалось превратить немалую часть США в территорию, мало пригодную для терпимого и цивилизованного человеческого существования.
Вообще-то говоря, «процедить» общественные тенденции на страницах книг (чем, примерно, и занимается писатель-фантаст) становится все проще как раз по тем причинам, о которых сказано выше. Нужно просто рассмотреть вероятный ход событий и принять как данность, что люди выберут наихудший из возможных вариантов. Что будет, если кто-то разработает вакцину против СПИДа? (Я бы нв рискнул говорить именно о лекарстве, но что-то способное укрепить, восстановить иммунную систему представляется вероятным). Конечно, такое средство окажется очень дорогим, так что возникнет процветающий вид торговли поддельными свидетельствами о вакцинации среди проституток и склонной к приключениям молодежи. А в тех странах, где вакцина нужнее всего, где население страдает от недоедания и плохой питьевой воды, повышающих риск заболевания, она станет практически недоступной. Это будут использовать и различные расисты, и религиозные лидеры, объявляющие секс грехом, и торговцы фальшивыми «лекарствами» от СПИДа.
А как насчет машины, способной синтезировать продукты питания из любой органики? Ее изобретатель вознамерится положить конец голоду. Не верю, что это вму удастся. Скорее всего, его машина будет занята производством икры и омаров в домах миллионеров, шикарных отелях, клубах для избранных и дворцах, а в хижинах будет еще хуже, еще голоднее, чем сейчас. Это и легло в основу написанной еще в 1975 году книги «Конверсия Берендта». Правда, такой машины пока нет, но мы не столь уж далеки от ее создания.
Научная фантастика привыкла быть самым оптимистическим жанром литературы, не считая вдохновляющей людей пропаганды. Теперь это в прошлом. Я уже не верю, что нас ждет славное будущее под сверкающими звездами: слишком многие на нашей Земле ведут себя на редкость глупо. Вот почему я так редко пишу теперь научную фантастику. Выясняется, что главным образом я предсказываю ужасы.
Перевел с английского Борис СИЛКИН
notes
