Понтеру и Адекору пришлось остаться в больнице с Лонвесом и Джоком на всю ночь. Мэри в конце концов вернулась в Бристоль-Харбор одна, и у неё не было возможности поделиться с ним своими открытиями.

Жутко устав, на следующий день она добралась до Сибриз только к одиннадцати часам, но ни Джока, ни Понтера с Адекором там ещё не было. Услышав от миссис Уоллес новости о состоянии Лонвеса — стабильное — она поднялась по лестнице в лабораторию Луизы Бенуа.

— Как насчёт перекусить? — спросила она.

Луиза явно обрадовалась предложению.

— Конечно, — ответила она. — Когда?

— Можно прямо сейчас, — предложила Мэри.

Луиза глянула на часы и явно удивилась, обнаружив, что ещё довольно рано. Но, очевидно, что-то в голосе Мэри привлекло её внимание.

— Bon, — сказала она.

— Отлично, — ответила Мэри. Их пальто висели на вешалке возле главного входа в особняк. Они оделись и вышли наружу на холодный ноябрьский воздух, бросавший в лицо редкие снежинки.

На Калвер-роуд было много ресторанов по обеим сторонам улицы. Большинство открывались только на лето — Сибриз всё-таки был летним курортом, однако некоторые работали круглый год. Мэри решительно зашагала в западном направлении, и Луиза поспешила следом.

— Итак, — сказала Луиза, — что у тебя на уме?

— Я вчера вечером была у Джока в кабинете, — сказала Мэри без всякой преамбулы, — когда он уехал с Лонвесом в больницу. Он разработал вирус, который убивает неандертальцев.

— Што-о? — от удивления Луизин квебекский акцент стал сильнее.

— Я думаю, он хочет их истребить — всех до одного.

— Почему?

Мэри оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что за ними никто не идёт.

— Потому что трава зеленее по ту сторону забора. Потому что он хочет заполучить их Землю для нашего вида. — Она пинком сбросила с дорожки какой-то мусор. — Может быть, так мы сможем начать сначала без всего этого.

Впереди по левую сторону от дороги показался закрытый на зиму парк развлечений; трасса американских горок казалась грудой ржавеющих внутренностей.

— Что… что нам делать? — спросила Луиза. — Как его остановить?

— Я не знаю, — ответила Мэри. — Я наткнулась на этот вирус совершенно случайно. У меня заглючило сетевое соединение, так что я пошла к нему в кабинет, собираясь поработать с его машины, потому что он всё равно ведь уехал. Но он так торопился, что не вышел из своего аккаунта. Я скопировала схему вируса на CD, но сейчас я думаю о том, чтобы вернуться назад в его кабинет и изменить схему так, чтобы вирус стал безвредным. Я полагаю, что он собирается скормить схему кодонатору, а потом выпустить вирус, который он произведёт, в мире неандертальцев.

— А что если он уже изготовил вирус?

— Я не знаю. В этом случае, возможно, мы уже ничего не сделаем.

Они шли рядом по узкому тротуару. Мимо проехала машина.

— Ты не думала о том, чтобы пойти с этим CD в газеты или на телевидение? Ну, то есть, поднять шум?

Мэри кивнула.

— Прежде чем делать это я хотела… разрядить его вирус. Но мне нужна помощь, чтобы снова забраться в его компьютер.

— «Синерджи Груп» пользуется RSA-шифрованием, — сказала Луиза.

— Его можно как-то взломать?

Луизу улыбнулась.

— До того, как мы встретились с неандертальцами, я бы сказала нет, практически невозможно. Большинство систем шифрования, включая RSA, основываются на ключах, получаемых перемножением двух больших простых чисел. Чтобы взломать код, нужно найти делители ключа, а в случае 512-битных ключей, используемых в нашей системе, компьютеру понадобятся тысячи лет на перебор всех возможных делителей. Но квантовый компьютер…

Мэри уже догадалась.

— Квантовый компьютер проверяет все делители одновременно. — Но потом она задумалась. — Так что ты предлагаешь? Отключить портал, чтобы Понтер с помощью квантового компьютера смог взломать для нас кодировку на машине Джока?

Луиза покачала головой.

— Компьютер Понтера — не единственный квантовый компьютер в мире неандертальцев, он просто самый большой. Но нам не нужно отправляться туда за решением нашей проблемы. — Она улыбнулась. — Ты последнюю пару месяцев моталась туда-сюда между мирами, я же всё это время трудилась здесь, и моя работа заключалась в постройке нашего собственного квантового компьютера, отталкиваясь от того, что я узнала от Понтера. И в моей лаборатории в «Синерджи» уже есть небольшой прототип. В нём, конечно, и близко нет такого количества регистров, чтобы сделать то, на что способна установка Понтера — открыть портал в другую вселенную, но уж факторизовать 512-битное число он вполне способен.

— Луиза, ты прелесть!

Луиза улыбнулась.

— Наконец-то ты заметила.

Как только Понтер с Адекором вернулись из больницы, Мэри заявила, что им троим нужно обязательно пойти пообедать — понадеявшись, что миссис Уоллес не станет говорить Джоку, что она пошла сегодня на обед уже во второй раз. Когда они оказались на улице, Мэри обвела их вокруг здания и вывела на пустынный пляж. Над серыми волнами озера Онтарио гулял холодный ветер.

— Ты чем-то не на шутку огорчена, — сказал Понтер. — Что с тобой?

— Джок создал биологическое оружие, — сказала Мэри. — Это вирус, который определяет, принадлежит ли заражённая им клетка неандертальцу. Если да, то он выпускает в неё геморрагическую лихорадку.

Она услышала, как компаньоны Понтер и Адекора пискнули; и неудивительно — вряд когда-либо раньше речь заходила о тропических болезнях.

— Геморрагическая лихорадка смертельна, — сказала Мэри. — В моём мире классический пример — лихорадка эбола; от неё кровь начинает сочиться из глаз и других отверстий на теле. Такие лихорадки очень заразны, и мы не умеем их лечить.

— Зачем кому-либо делать такое? — спросил Понтер; в его голосе звучало отвращение.

— Чтобы очистить ваш мир от его населения, чтобы мои соотечественники могли его заселить.

Понтер, по-видимому, не нашёл в родном языке слов, чтобы выразить то, что он чувствовал.

— Чёрт, — произнёс он по-английски без перевода.

— Я согласна, — сказала Мэри. — Но я не знаю, как остановить Джока. Я хочу сказать, он может действовать в одиночку, а может — и по поручению своего правительства. Возможно, и моего тоже.

— Ты кому-то ещё говорила? — спросил Понтер.

— Луизе. И я попросила её рассказать Рубену Монтего.

— Ты уверена, что им можно довериться? — спросил Адекор.

Но прежде чем Мэри успела ответить, вмешался Понтер.

— Этим глексенам я могу доверить собственную жизнь, — сказал он.

Мэри кивнула.

— Мы можем на них рассчитывать. Но больше ни в ком уверенности нет.

— Ну, — сказал Понтер, — ни в ком в этом мире. Но в моём мире каждый пострадает, если Джок выпустит вирус. Мы должны вернуться туда и…

— И что? — спросила Мэри.

Понтер пожал плечами.

— И закрыть портал. Разорвать связь. Защитить наш дом.

— Больше дюжины барастов находится по эту сторону портала, — напомнила Мэри.

— Значит, мы должны сперва переправить их домой, — сказал Понтер.

— Они здесь как раз для того, чтобы не дать Верховному Серому совету закрыть портал, — сказал Адекор. — Убедить их вернуться будет нелегко. Кроме того, Лонвес пока нетранспортабелен.

Понтер нахмурился.

— Всё равно, слишком опасно позволить Джоку найти способ доставить вирус в наш мир.

— Может быть, мы всё не так поняли? — сказал Адекор. — Может быть, Джоку не нравится наше присутствие здесь, на этой Земле? Может быть, он собирается выпустить вирус здесь?

— В этом случае, — сказал Понтер, первоочередной задачей опять-таки является переправка всех барастов на ту сторону. Но ты ведь слышал, как он сказал: «Я получаю доклады о приезде и отъезде всех неандертальцев». Ему было бы проще отследить горстку барастов, которые уже находятся здесь, и убить их более простым способом.

Адекор глубоко вздохнул.

— Да, думаю, ты прав. — Он посмотрел на Мэри, потом снова на Понтера. — Когда ты в первый раз вернулся отсюда, я спросил тебя, хорошие ли глексены люди, и стоит ли нам с ними общаться.

Понтер кивнул.

— Я помню. Это моя вина. Это…

— Нет, — решительно сказала Мэри. Если она что и вынесла из брошюр, которые ей дала Кейша, так это то, что никогда не следует винить жертву. — Нет, Понтер, ты ни в чём не виноват.

— Как скажешь, Мэре. Так что же мы будет делать?

— Сегодня вечером, когда он уйдёт, я проберусь к его компьютеру, — сказала Мэри, — и изменю схему вируса так, что он станет безвредным. И будем молиться, чтобы у него ещё не было этого вируса в готовом виде.

— Мэре… — начал Понтер.

— Я знаю, знаю. Ты не молишься. Но, возможно, стоит начать.