Книга: Хроники Элении
Назад: Часть третья «Пещера Тролля»
Дальше: Сапфирная роза

21

Примерно около полудня король Сорес велел устроить привал. Приказав слугам раскинуть шатер и удалился туда со своими капелланом для полуденной молитвы.
— Святоша, — пробормотал себе под нос Воргун, потом крикнул: — Беркстен!
— Да, ваше величество, — ответил патриарх.
— Ваш внезапный приступ ипохондрии прошел?
— У меня не было никакого приступа, Ваше Величество. Я просто старался спасти жизни людей, в первую очередь вашу.
— Что вы говорите?
— Неужели вы настолько глупы, чтобы принять вызов Сэра Спархока? Если так, вы обедали бы сегодня на небесах, или ужинали в аду, смотря по тому, как рассудил бы Господь.
— Сказано довольно-таки прямо.
— Репутация сэра Спархока достаточно известна, Ваше Величество. Сражаться с ним было бы безумием. А теперь позвольте узнать, что вы хотели сказать мне.
— Как далеко отсюда до Лэморканда?
— Дня два, мой Лорд.
— А до ближайшего города?
— Ближайший лэморский город — Агнак. От недалеко от границы, немного к востоку.
— Хорошо, тогда мы отправимся туда. Я хочу увести Сореса из его страны подальше от всех этих религиозных святынь. Если он еще раз остановится для молитвы, я задушу его. Сегодня мы должны соединиться с большей армией, они уже идут на юг. Я собираюсь послать Сореса, чтобы он занялся мобилизацией лэморских баронов. Ты поедешь с ним и если он попытается молиться больше одного раза в день, у тебя есть мое разрешение размозжить ему голову.
— Это будет иметь довольно интересные политические последствия, Ваше Величество, — заметил Беркстен.
— А ты соври что-нибудь, — проворчал Воргун, — скажи что был несчастный случай.
— Как можно размозжить кому-нибудь голову случайно?
— Что-нибудь придумаешь. Теперь слушай меня Беркстен. Мне нужны эти лэморки. Не позволяй Сореса уклоняться в сторону для какого-нибудь там религиозного паломничества. Пусть двигается в нужном направлении. Можешь процитировать ему какие-нибудь священные тексты. Забирай каждого лэморка, какой подвернется под руку, а потом сворачивай в Элению. Я встречу тебя на Арсианской границе. Мне нужно попасть в Эйси Дейранский, Облер созывает там военный совет, — а Воргун оглянулся. — Спархок! — негодующе воскликнул он, — ступай молись. Рыцарь Храма должен быть выше подслушивания.
— Да, Ваше Величество, — ответил Спархок.
— У тебя на редкость уродливый жеребец, — заявил Воргун, критически поглядывая на Фарэна.
— Мы подходим друг другу, Ваше Величество.
— Я бы был осторожен, король Воргун, — посоветовал Келтэн, когда Спархок отправился туда, где спешились их друзья. Изрекши это, Келтэн отправился вслед за ним, Потом обернулся и добавил: — Он кусается.
— Кто именно? Спархок или жеребец?
— Выбирайте сами, Ваше Величество.
Они подошли к своим.
— Что делает Гвериг? — в первую очередь спросил у Флют Спархок.
— Он все еще прячется. По крайней мере Беллиом никуда не двигается. Наверно тролль дожидается, пока стемнеет.
Спархок что-то проворчал себе под нос.
— А что из себя представляет этот Беркстен? — спросил Келтэн Улэфа. — впервые вижу патриарха в доспехах.
— Он был Генидианским Рыцарем. Сейчас он был бы наверно магистром, если бы не решил принять духовный сан.
Келтэн кивнул.
— Судя по тому, как он носит свой топор, он видно и правда неплохо обращается с ним. Но как-то необычно для члена одного из Воинствующих братств принимать священнический сан.
— Вовсе нет, Келтэн, — возразил Беньер. — Многие из высшего духовенства в Арсиуме были Сириниками. Может быть и я когда-нибудь покину орден, чтобы служить Богу более лично.
— Надо найти для него какую-нибудь хорошенькую девчонку, Спархок, — прошептал Улэф. — Пусть согрешит, чтобы оставить эти мысли. Он слишком хорош, чтобы терять его для Воинствующих братств.
— Как насчет Нейвин? — усмехнувшись спросил Улэф.
— лучшая шлюха в Симмуре, — гордо заявил Телэн. — Она так любит свою работу… да вот спроси хоть Спархока. Он с ней встречался.
— Да ну? — переспросил Улэф, подняв правую бровь глядя на Спархока.
— Это было по делу, — коротко ответил спархок.
— Конечно, но по твоему или по ее?
— Может быть мы как-нибудь потом поговорим об этом? — Спархок кашлянул и огляделся вокруг, чтобы убедится, что никто из посторонних не слышит их разговора. — Как бы нам отделаться от всего этого, до того как Гвериг успеет уйти далеко?
— Да прямо сегодня ночью, — предложил Тиниэн. — Говорят, что Воргун каждый вечер напивается вдрызг, чтобы легче уснуть. — Я думаю, мы могли бы улизнуть без всяких проблем.
— Но мы не можем ослушаться приказа патриарха Эмсата! — воскликнул Бевьер.
— Конечно нет, бевьер, — отозвался Келтэн. — Мы просто удерем, а потом найдем какого-нибудь сельского священника или монастырского аббата и велим ему приказать нам отправиться и продолжать исполнение нашей миссии.
— Это безнравственно, — задохнулся Бевьер.
— Я знаю, — ответил Келтэн. — Ужасно, да?
— Но формально это будет вполне законно, бевьер, — заверил Тиниэн молодого Сириника. — Конечно, немного нечестно, я допускаю такое толкование этого, но все равно законно. Мы клялись следовать приказам рукоположенных лиц, а приказ аббата заменит приказ патриарха Беркстена, — Дейранец широко раскрытыми глазами невинно воззрился на Бевьера.
Бевьер беспомощно посмотрел на него и рассмеялся.
— Я думаю, что с ним все-таки будет все в порядке, Спархок, — шепнул Улэф, — но все же держи на всякий случай в резерве свою подружку Нейвин.
— А кто это — Нейвин? — спросил озадаченный Бевьер. Улэф по всей видимости шептал недостаточно тихо.
— Это одна моя знакомая, — уклончиво ответил Спархок. — Когда-нибудь, Бог даст, я представлю тебя ей.
— Почту за честь, — сердечно сказал Бевьер.
Телэн отошел в сторонку и там содрогался от с трудом удерживаемого смеха.
Несколько позже к их колонне присоединилась огромная толпа печально плетущихся мобилизованных на военную службу пелозианцев. Как Спархок и боялся весь лагерь по периметру постоянно патрулировали вооруженные до зубов Воргуновсие головорезы.
Перед заходом солнца солдаты раскинули для них шатер. Они вошли туда. Спархок снял доспехи и натянул вместе них кольчугу.
— Вы сидите здесь, — сказал он. — А я пойду посмотреть тут вокруг, пока не стемнело, — и вышел из шатра.
Снаружи у входа стояли два зловещего вида Талесианца.
— Куда это вы направляетесь? — спросил один из них.
Спархок неприязненно-удивленно взглянул на него и промолчал.
— Мой Лорд, — добавил тот.
— Я хочу проверить свою лошадь, — сказал Спархок.
— У нас есть для этого конюхи и кузнецы, сэр рыцарь.
— Может быть, нам лучше не препираться по этому поводу, приятель?
— О, конечно нет, сэр Рыцарь.
— Хорошо, так где стоят лошади?
— Я покажу вам, сэр Спархок.
— Этого не надо, просто скажи.
— Я должен сопровождать вас везде, сэр Рыцарь. Это приказ короля.
— Ладно, веди.
Не успели они пройти и нескольких шагов, как до Спархока донесся неистовый голос:
— Эй, сэр Рыцарь!
Спархок огляделся.
— Я смотрю тебя с твоими друзьями тоже загребли, — это был Кринк, доми мародерствующего отряда воинов Пелои.
— Здравствуй, друг мой, — приветствовали Спархок кочевника. — Ну как, ты нагнал тех земохов?
Кринк рассмеялся.
— У меня теперь целый мешок ушей, — сказал он. — Они пытались сопротивляться, глупцы. Но потом мы нарвались на короля Сореса со всем этим сбродом, и пришлось нам вроде как мобилизоваться. Ну да ладно, дома пока делать нечего, кобылы все уже ожеребились. А тот молодой воришка все еще с вами?
— Когда я видел его последний раз, он был еще здесь. Конечно, он мог уже успеть сбежать, прихватив что-нибудь с собой. Когда жизнь заставляет у него в ногах оживает ветер.
— Нисколько не сомневаюсь, сэр Рыцарь. Как проживает мой друг Тэньин? Я видел вас, когда вы ехали сюда и как раз собирался навестить его.
— С ним все в порядке.
— Хорошо, — Доми серьезно взглянул на Спархока. — Не обучите ли вы меня немножко армейским правилам? Я никогда не был в настоящей армии. Что говорят правила по поводу мародерства?
— Я думаю никого не будет это слишком беспокоить, особенно если вы ограничиваете поле вашей деятельности мертвыми врагами. Считается неподобающим обыскивать тела своих погибших.
— Дурацкое правило, — вздохнул Кринк. — не все ли равно мертвому? А как насчет женщин?
— Это нежелательно. Мы будем в Арсиуме, это дружественная страна, а арсианцы очень чувствительны к этому. Но если это вас так беспокоит, то могу тебя успокоить — наверняка с армией воргуна будет ехать достаточно много маркитанток в обозе.
— Ой, они так послушны, эти шлюхи! Нет, вы мне каждый раз новую, подайте хорошую молодую девственницу. Эта компания кажется мне все менее и менее веселой. А как насчет поджогов? Я люблю больше костры.
— Я бы определенно возразил против этого. Как я уже сказал мы будем в Арсиуме дружественном королевстве, и все города и дома в них там принадлежат местным жителям. Я уверен — они будут возражать.
— Что ж, тогда гражданские войны оставляют желать много лучшего, сэр Рыцарь.
— Но что я могу поделать, Доми? — Спархок беспомощно развел руками.
— Это из-за доспехов, я думаю. Вы так закутаны в свою сталь, что уже потеряли вкус к главным удовольствиям войны — добыча, женщины, лошади.
— Может и так, — уступил Спархок. — Вы же понимаете, вековые традиции.
— Традиции, это хорошо, пока они не начинают мешать жить.
— Я запомню это, Доми. Наша палатка вон там, Тиниэн будет рад тебя видеть, — сказал Спархок и последовал за талесианцем к месту, где стояли лошади. Сделав вид, что осматривает подковы Фарэна, он пристально всматривался в сумерки по периметру лагеря. Как он уже видел раньше, границы лагеря патрулировали конные отряды, человек по двенадцать каждый. — Зачем так много патрулей? — спросил он талесианца.
— Пелозианские новобранцы не очень-то рвутся в бой, сэр Рыцарь. А какой смысл был набирать их, если они в первую же ночь все разбегутся.
— Ясно. Ладно, идем назад.
— Да, мой Лорд.
Воргуновские патрули серьезно усложняли дело, уже говоря о двух часовых у шатра. А Гвериг, наверно, пробирается все дальше и дальше. Спархок конечно смог бы при помощи хитрости и силы убежать из лагеря один, но что бы это дало? Без Флют ему не выследить тролля. А взять ее с собой, без остальных — это означало бы подвергнуть ее огромной опасности. Им придется придумать что-нибудь еще.
— Талесианец вел их мимо палатки каких-то пелозианских новобранцев, когда он вдруг увидел знакомое лицо.
— Откуда? — неуверенно спросил он. — Это ты?
Человек в доспехах из буйволиной кожи поднялся на ноги. Похоже он был не слишком-то рад встрече.
— Боюсь, что вы не ошиблись, мой Лорд, — сказал он.
— Что случилось? Как же ты покинул графа?
Откуда бросил быстрый взгляд на людей с которыми делил палатку.
— Моет быть мы лучше поговорим об этом наедине, сэр Спархок?
— Конечно, откуда.
— Давайте отойдем вон туда, мой Лорд.
— Я буду у тебя на виду, — сказал Спархок своему сопровождающему.
Вместе с Оккудой Спархок отошел к нескольким деревьям, растущим в стороне от палатки.
— Граф болен, мой Лорд, — печально сказал Оккуда.
— И ты оставил его одного с этой сумасшедшей? Ты меня разочаровываешь, Оккуда.
— Обстоятельства изменились, мой Лорд.
— И что же?
— Леди Белина мертва.
— Что с ней случилось?
— Я убил ее, — сказал Оккуда оцепенелым голосом. — Я больше не смог выносить ее бесконечного крика. Сначала настойка из трав, которую показала мне леди Сефрения, ка-то утихомиривала ее, но вскоре перестала действовать и она. Я попытался давать ей побольше, но все в пустую. Как-то ночью, когда я передавал ей ужин через окошко, я увидел ее. Она была в бреду и с губ ее текла пена как у бешеной собаки. Это была агония, сэр. Тогда я решил прекратить ее мучения.
— М все знали, что к этому, возможно, придется прибегнуть, — мрачно пробормотал Спархок.
— Может быть, мой Лорд. Но я не мог заставить себя войти туда. А травы больше совсем не помогали, не утихомиривали ее, белладонна, однако, смогла. Она перестала кричать, вскоре после того, как я дал ей настойку из ягод. Потом я кувалдой пробил в стене башни дыру. Я сделал все, как вы говорили, при помощи топора, — в глазах Оккуды показались слезы. — Никогда в жизни мне не было тяжелее. Я обернул ее тело в кусок полотна и вынес из замка. Я сжег ее. После этого я уже не мог смотреть в лицо графу. Я оставил ему письмо, в котором открыл свое преступление и ушел в деревню, недалеко от замка. Я нанял слугу, чтобы они позаботились о графе. Даже после того, как я их ка будто убедил, что в замке больше нет опасности, мне пришлось заплатить им вдвое, чтобы они согласились. Потом я ушел оттуда и вступил в эту армию. Я надеюсь, сражение начнется скоро. В моей жизни все кончено, все что я хочу теперь, это умереть.
— Ты сделал то, что должен был сделать, Оккуда.
— Моет быть, но это не снимает с меня вины.
— Спархок немного помолчал.
— Знаешь что, пойдем-ка со мной, — сказал он.
— Куда, мой Лорд?
— Ты должен увидеться с патриархом Эмсата.
— Я не могу предстать перед священником с окровавленными руками.
— Патриарх Беркстен — талисианец. Я не думаю что он слишком щепетилен. Эй, нам надо увидеть патриарха! — крикнул он талесианскому стражнику. — Отведи нас к его шатру.
— Слушаю, мой Лорд.
Талесианец провел из через лагерь к шатру патриарха Беркстена. Суровое лицо Беркстена, казалось, еще более талесианским при свете свечи. Тяжелые надбровья нависали над глазами, твердые скулы и широкий подбородок выдавались вперед. Он еще все был в кольчуге, но рогатый шлем лежал в углу шатра рядом с топором.
— Ваша светлость, — с поклоном сказал Спархок, — мой друг в духовном смятении, я надеюсь вы сможете дать ему слово утешения.
— Это мое признание, и моя обязанность, сэр Спархок.
— Благодарю вас, Ваше Светлость. Откуда в свое время жил в монастыре, потом поступил на службу к одному графу в северной Пелозии. Его сестра, сестра графа, я имею ввиду, была вовлечена в один из сатанистских культов, и стала совершать обряды, в которые входили и человеческие жертвоприношения. Это давало ей определенное магическое могущество.
Глаза Беркстена расширились.
— Когда сестра графа полностью порабощена этими силами, она потеряла рассудок и граф заключил ее в башню. Оккуда заботился о ней, до тех пор, пока наконец, не смог более выносить ее агонии. Из сострадания он отравил ее.
— Ужасная история, сэр Спархок, — произнес патриарх.
— Да, Ваша Светлость, Оккуда теперь винит себя, душа его отяжелена. Не могли бы вы дать ему отпущение, чтобы он мог встретить лицом остаток дней своих?
Патриарх задумчиво посмотрел на искаженное страданием лицо Оккуды. Некоторое время он обдумывал рассказ Спархока, потом выпрямился, лицо его посуровело.
— Нет, сэр Спархок. Я не могу, — ровно сказал он.
Спархок хотел было возразить, но Беркстен поднял руку.
— Оккуда, — строго сказал он, — ты был монахом?
— Да, ваша Светлость.
— Хорошо, тогда вот какова будет твоя епитимья. Ты должен возвратиться в монашество и поступить на службу ко мне, брат Оккуда. Когда я решу, что достаточно отплатил за свой грех, я дарую тебе отпущение.
— Ваша Светлость, — зарыдал Оккуда, падая на колени, — как я смогу отблагодарить вас?
Беркстен мрачно улыбнулся.
— В свое время ты может быть передумаешь, брат Оккуда, когда узнаешь, как я суров. Расплата за грех может быть тяжела. А теперь ступай и собери свои вещи. Ты перебираешься ко мне.
— Да, Ваша Светлость. — Оккуда поднялся и покинул шатер.
— Если мне будет позволено сказать, Ваша Светлость, — проговорил Спархок, — вы выбрали окольный путь.
— Не совсем так, сэр Спархок, — улыбнулся грозный патриарх. — Душа человеческая — непростая душа. Ваш друг чувствует что он должен выстрадать отпущение, а если я сделаю это просто так, он будет сомневаться, действительно ли его душа очищена. Ему нужно страдание, и я ему помогу в этом, умеренно, конечно, я же не чудовище, в конце концов.
— А то, что он сделал, разве можно назвать таким тяжелым грехом.
— Конечно нет. Он действовал из милосердия. Он будет хорошим монахом. Когда я отпущу ему грехи, подыщу ему хороший тихий монастырь где-нибудь и сделаю его настоятелем. Тогда он будет слишком занят, чтобы забивать себе голову мыслями обо всем, что с ним случилось, А Церковь получит преданного служителя.
— Вы замечательный человек, Ваша Светлость.
— Я просто скромный служитель Божий, не на что большее я никогда не претендовал. Это все сэр Спархок. Ступай, Бог да благословит тебя.
— Благодарю, Ваша Светлость.
Спархок был очень доволен собой, когда возвращался со своим провожатым по лагерю к своему шатру. Своих собственных трудностей он разрешить не мог, зато помог другим.
— Кринк был здесь, — сказал Тиниэн. — Он рассказал нам, что лагерь хорошо охраняется. Это, пожалуй, усложнило наше бегство.
— И очень сильно, — согласился Спархок.
— Кстати, Флют тут кое-какие вопросы задавала насчет некоторых расстояний, мы покопались в тюках, но карты не нашли.
Она в моей седельной сумке.
— Я должен был догадаться, — сказал Кьюрик.
— А что ты хочешь знать? — спросил Спархок малышку, доставая из сумки карту.
— А далеко от этого Агнака да Эйси?
Спархок разложил карту на столике в середине шатра.
— Очень красивая картинка, — оценила Флют. — Но она не отвечает на мой вопрос.
Спархок померил расстояние на карте.
— Около трех сотен лиг.
— Это тоже не отвечает, Спархок. Мне нужно знать, сколько времени займет путь?
— Около двадцати дней.
Флют нахмурилась.
— Может быть у меня получился сократить это немного, — сказала она.
— О чем ты говоришь, я что-то не пойму?
— Ведь Эйси находится на побережье?
— Да.
— Нам понадобится что-нибудь, чтобы доплыть до Талесии. Гвериг несет Беллиом в свою пещеру в горах.
— Но нас вполне достаточно, чтобы справиться со своими стражами, — Келтэн. — Да и с патрулем среди ночи мы тоже разберемся. Мы не так уж далеко позади него, чтобы нагнать.
— Надо кое-что сделать в Эйси, — ответила Флют. — И до того, как мы последуем за Беллиомом. Мы знаем, куда направляется Гвериг, так что найти его будет нетрудно. Улэф ступай к Воргуну и скажи, что мы будем сопровождать его в Эйси. Придумай сам какую-нибудь причину.
— Да, моя леди, — ответил Генидианец, скрыв улыбку.
— Ну когда вы все перестанете… — протянула Флют. — Да, кстати, по пути к Воргуну попроси кого-нибудь принести нам ужин.
— А что бы вы пожелали?
— Хорошо бы козлятины, в любом случае чего угодно, но только не свинины.
Еще до восхода солнца на следующий день они добрались до Агнака и расположились близ города огромным лагерем. Горожане немедленно закрыли ворота. Король Воргун приказал Спархоку и его компаньонам сопровождать его под флагом перемирия к северным воротам города.
— Я король Талесианский Воргун, — прокричал он у стен Агнака. — Со мной король Пелозианский Сорес и Рыцари Храма. В королевство Арсиум вторглись рендорцы и я приказываю каждого способного держать в руках оружие мужчину присоединится к нам именем Церкви, дабы покончить навсегда с эшандистской ереси. Я здесь не для того, чтобы причинить вам зло, но если до наступления темноты ворота не будут открыты, я возьму город силой и сожгу его.
— Как ты думаешь, они его слышат? — спросил Келтэн.
— Я думаю его слышно аж до самого Чиреллоса, — ответил Тиниэн. — У твоего короля такой голосище, сэр Улэф…
— У нас в Талесии между людьми обычно большие расстояния, — пожал плечами Улэф. — И приходится громко кричать, чтобы тебя услышали.
Король Воргун криво ухмыльнулся ему.
— Может кто-нибудь хочет заключить пари, насчет того, откроют они ворота до того, как солнце скроется за тем холмом, или нет? — спросил он.
— Мы Рыцари Храма, Ваше Величество, — строго ответил Бевьер. — Мы приносили обет бедности и не можем заниматься азартными играми.
Воргун расхохотался. Городские ворота начали медленно раскрываться.
— А, я так думал, что они струсят, — проворчал талесианский монарх и тронул лошадь к воротам. — Где я могу найти городского магистра? — спросил он одного из трясущихся привратных стражей.
— Я полагаю, он в ратуше, Ваше Величество, — заикаясь ответил тот. — Возможно, он прячется в подвале.
— Да, Ваше Величество! — стражник отбросил свою пику и побежал по улице.
— Мне нравятся лэморкандцы, — возвестил Воргун. — Они всегда так готовы услужить.
Городской магистрат оказался донельзя толстым коротышкой. Он весь побледнел и вспотел от страха, когда стражник поставил его перед королем.
— Я требую для короля Сореса, меня и нашего окружения подобающих покоев, ваше превосходительство, — Воргун усмехнулся. — Это не причинит неудобств твоим жителям, потому что им все равно всю ночь придется собираться в дорогу. Отныне они призваны в армию.
— Как прикажет Ваше Величество, — пропищал магистрат.
— Вы видите, что я имел в виду, говоря про лэморкандцев, — сказал король. — Что ж, отчего бы нам не выпить пока где-нибудь, пока превосходительство не опустошит для нас дюжину домов?
После совета с королем Соресом и Бергстеном, король Воргун отправился на следующее утро на запад, в сопровождении отряда талесианцев. Спархок ехал рядом с ним. Утро выдалось прекрасное, солнце играло на поверхности озера, в лицо дул легкий освежающий ветерок.
— Ты так и не рассказал мне, что вы делали в Пелозии, — сказал Воргун Спархоку. Талесианский король был более-менее трезв этим утром и Спархок решил рискнуть.
— Вы, конечно, знаете об этом. А ее кузен Бастард пытается захватить власть.
— Все гораздо сложнее, Ваше Величество. Мы в конце концов узнали причину болезни. Первосвященнику энниасу нужен был доступ к казне, и он отравил королеву.
— Что он сделал?
— Да, — кивнул Спархок. — Для Энниаса хороши все средства — он рвется к трону Архипрелата.
— Каков подлец!
— Ну вот, мы нашли противоядие для Эланы. Это связано с магией и нам необходим талисман, чтобы все получилось. Мы обнаружили, что он находится на дне озера Вэнн.
— Что за талисман? — прищурясь спросил Воргун.
— Нечто вроде украшения, — уклончиво ответил Спархок. — Кое-кто носил его когда-то.
— Неужели вы так полагаетесь на эту магию?
— Я видел, как это срабатывает, Ваше Величество. Вот именно поэтому мы так возражали, когда настаивали, чтобы мы присоединились к вам. Мы не хотели проявить к вам никакого неуважения… Сейчас жизнь Эланы поддерживается заклинанием, но оно будет действовать не так уж долго. Если она умрет, Личеас будет короноваться.
— Нет! Насколько это в моих силах, я не позволю, чтобы он это сделал. Я не хочу, чтобы одним из Эозийских государей был человек, не знающий имени своего отца.
— Я тоже был бы этому не рад, но, я думаю, Личеас знает, кто его отец.
— Неужели? А может быть это знаешь и ты?
— Это первосвященник Энниас.
Глаза Воргуна расширились.
— Ты уверен в этом?
— Да, — кивнул Спархок. — Об этом мне поведал призрак короля Алдреаса. Его сестра была очень распутна.
Воргун сделал жест, которым суеверные крестьяне обычно отгоняли злого духа. Странно было видеть царствующего монарха с замашками простого крестьянина.
— Ты сказал призрак? Но слово призрака не представишь ни одному суду.
— А я не собираюсь вести его суд, Ваше Величество, — мрачно ответил Спархок, кладя руку на эфес. — Когда у меня случится досуг, все это будет в руках высшего правосудия.
— Хорошие слова, Спархок, — одобрил Воргун. — Хотя я не думал, что священник может так пасть, поддаться чарам Аррисы.
— Арриса может быть очень убедительной. В любом случае ваша кампания имеет дело с другим заговором того же самого человека — Энниаса. Я подозреваю, что рендорским вторжением управляет человек по имени Мартэл. А он работает на Энниаса и пытается разжечь побольше всяких неприятностей, чтобы заставить Рыцарей Храма покинуть Чиреллос во время выборов Архипрелата. Наши Магистры, возможно, помешали бы Энниасу взойти на трон в Базилике, поэтому он и хочет убрать их из Священного города.
— Этот Энниас — сущий дьявол.
— Да, это точное слово.
— Ты дал мне много пищи для размышлений этим утром, Спархок. Я подумаю немножко и мы поговорим еще об этом.
Спархок слегка улыбнулся — блеснул внезапный, пока еще правда. очень тоненький лучик надежды.
— Хотя особо не надейся. Я полагаю все-таки, что ты будешь нужен мне в Арсиуме. Кроме того, Воинствующие Ордена уже идут на юг, а ты — правая рука Вэниона. Я думаю, он не захочет. чтобы ты оставался в стороне.
Они двигались на запад. Время и расстояние, казалось, тянулись вечно. Отряд пересек пелозианскую границу и двинулся по нескончаемым равнинам в ярком солнечном свете.
Однажды ночью, еще на приличном расстоянии от дейранской границы, Келтэн, пребывая не в лучшем настроении, сказал Флют:
— Ты, кажется, говорила, что ускоришь эту поездку?
— А я это и делаю, — ответила она.
— Да ну? — саркастически усмехнулся Келтэн. — Мы едем уже целую неделю, а не добрались еще даже до границы Дэйры.
— На самом деле мы находимся в дороге всего два дня. Я просто вынуждена сделать так, чтобы казалось, что прошла неделя, чтобы Воргун ничего не заподозрил…
Келтэн недоверчиво воззрился на девочку.
— А вот у меня есть к тебе другой вопрос, Флют, — сказал Тиниэн. — Там у озера мы стремились поймать Гверига и побыстрее забрать Беллиом, а потом ты вдруг изменила свое решение и сказала, что мы должны ехать в Эйси. Что произошло?
— Я получила известие от моей семьи, — ответила Флют. — Они мне и поведали о деле, которое я должна выполнить в Эйси до того, как мы отправимся за Беллиомом, — она скроила рожицу. — Наверно я сама должна была до этого додуматься.
— Давайте все же вернемся к моему вопросу? — нетерпеливо проговорил Келтэн. — Как это у тебя получилось так сжать время?
— Есть способы, — уклончиво ответила Флют.
— Я бы на твоем месте не стала настаивать, Келтэн, — посоветовала Сефрения. — Ты все равно не поймешь, так что об этом беспокоится? Кроме того, если ты не успокоишься, она сможет решить ответить тебе, а ответы могут привести тебя в плохое расположение духа, скажу больше — очень расстроить тебя.

22

Им показалось, что прошло еще две недели, прежде чем показались в виду холмы, на которых стоял город Эйси — мрачная и неприглядная столица королевства Дэйра, громоздящаяся на отвесном берегу, возвышавшемся над естественной бухтой длинного и узкого залива Эйси. По словам Флют с тез пор как они покинули Агнак прошло всего пять дней. Большинство из них сочло за лучшее молча принять ее слова на веру, только сэр Бевьер, отличавшийся наиболее твердо-эленийским складом ума, пристал к девочке с расспросами, как могло произойти такое непонятное преображение времени. Флют объяснила нетерпеливо, но ужасно смутно. Бевьер в конце концов извинился и вышел из шатра, взглянуть на звезды и примириться с потерей незыблемости вещами, кои он полагал неизменными и вечными.
— Ну, как, ты что-нибудь понял из ее объяснений? — спросил Тиниэн. когда бледный и покрытый испариной Сириник вернулся в палатку.
— Немногое, — ответил Бевьер, садясь. Он взглянул на Флют испуганными глазами. Боюсь, что патриарх Ортзел был прав. Нам не стоит иметь дела со стириками — для них нет ничего святого…
Флют прошла через шатер, осторожно ступая испачканными зеленой травой ножками и утешающе погладила его по щеке.
— Дорогой Бевьер, — мягко сказала она, — такой серьезный и такой благочестивый. Мы должны как можно быстрее добраться до Талесии, сразу же как я закончу свое дело в Эйси. У нас просто не было времени тащиться обычным шагом через два королевства. Вот для чего я это сделала.
— Я понимаю причины, — сказал Бевьер, — но…
— Я никогда не причиняю никакого вреда, и никому не позволю этого сделать. но ты должен постараться не быть таким нетерпимым. Из-за этого так сложно тебе что-нибудь объяснить. Это хоть немножко тебе помогло?
— Не слишком.
Флют поднялась на цыпочки и поцеловала его.
— А теперь? — весело сказала она. — Все в порядке?
Бевьер сдался.
— Не делай что тебе вздумается, флют, — сказал он с нежной и робкой улыбкой. — Раз я не могу отвергнуть твоего поцелуя, то как я могу опровергать твои аргументы.
— Ты чудесный мальчик.
— Мы думаем о нас тоже самое, — мягко сказал Улэф. — И у нас есть некоторые задумки на его счет.
— А вот ты, — строго сказала Флют, — не чудесный мальчик. — Я знаю, спокойно ответил Улэф. — И ты себе даже не представляешь, как это разочаровывает мою маму, и время от времени, некоторых дам.
Флют одарила его строгим взглядом и, надменно вздернув подбородок, отошла на другой конец шатра, бормоча что-то себе под нос по стирикски. Некоторые слова Спархок узнал и удивился, неужели она действительно знает, что они означают?
Как обычно на следующий день король Воргун попросил Спархока ехать рядом с ним во главе колонны, пока они спускались по каменистому склону Дэйланских гор к побережью.
— Странно, — говорил Воргун, — вот уже три недели, как мы выехали из Агнака. И я должен был бы валиться с седла от усталости, а чувствую себя как будто прошло дней пять, шесть.
— Моет быть это горы? — осторожно предположил Спархок. — Горный воздух всегда бодрит.
— Быть может, — согласился король.
— Вы думали по поводу нашего с вами разговора, Ваше Величество?
— Да, много, Спархок. Я очень высоко ценю твою рыцарскую заботу о королеве, но с политической точки зрения сейчас самое важное — покончить с рендорской заразой и с эшандистской ересью заодно. А потом Магистры вернуться в Чиреллос и воспрепятствуют первосвященнику Симмурскому в его интригах. Если Энниас не станет Архипрелатом, у бастарда Личеаса не будет ни единого шанса получить трон Элении. Я понимаю, это трудный выбор, но политика — жестокая игра.
Позже, когда Воргун занялся разговором с командующим своим войском, Спархок пересказал друзьям то, что сказал ему король.
— Он не намного благоразумнее, когда трезв, — сказал Келтэн.
— Ну, с его точки зрения он прав, — заметил на это Тиниэн. — Сегодняшняя политическая ситуация диктует, что мы должны стремиться привести всех Магистров в Чиреллос до того, как умрет Кливонис. Я сомневаясь, что Воргуна хоть сколько-то заботит Элана. Хотя есть одна возможность. Мы теперь в Дейре, а здесь король — Облер. Он очень мудрый, старый человек. Если мы объясним ему ситуацию, он, возможно примет другое решение, нежели Воргун.
— Это слишком тоненькая ниточка, чтобы я мог подвесить на ней жизнь Эланы.
Хоть Флют и говорила, что в действительности их поездка заняла пять дней, Спархок промучился нетерпением на полный месяц. В голову к нему по обыкновению полезли всякие мрачные мысли. Приближающаяся встреча с Гверигом уже не вызвала у него такой уверенности в собственной победе.
В полдень они подъехали к Эйси, дейранской столице. Дейранская армия стояла лагерем вокруг города и их отряд быстро раскинул шатры рядом.
Воргун снова напился и поглядывал вокруг с удовлетворением.
— Хорошо, сказал он. — Все почти готово. Спархок, ступай и приведи сюда своих друзей. Поедем поговорим с Облером.
Когда они ехали по узким мощеным здоровенными плитами улицам Эйси Спархоку подъехал Телэн.
— Я поеду осмотрюсь тут вокруг, — очень тихо проговорил он. — Сбежать на открытой местности очень сложно, другое дело — город. Здесь множество закоулков, где можно скрыться. Я думаю Его Величество Воргун, — Телэн криво улыбнулся, — не заметит моего отсутствия. Если я смогу найти для нас походящее укрытие, мы можем ускользнуть и отсидеться там, пока армия не уйдет. А потом поедем в Талесию.
— Только будь очень осторожен.
— Само собой.
Через несколько кварталов Сефрения вдруг резко натянула поводья своей кобылки. Они с Флют спешились и быстро вошли в какой-то узкий проулок, поздоровались с седобородым стариком стириком в сверкающе-белой одежде. Они трое совершили несколько ритуальных жестов, но Спархок не сумел разглядеть их в подробностях. Сефрения и Флют что-то серьезно втолковывали старцу. Наконец он глубоко поклонился, развернулся и скрылся в глубине проулка.
— Что это было? — подозрительно спросил Воргун, когда Сефрения и девочка присоединилась к ним.
— Он наш старый друг, Ваше Величество, — ответила Сефрения, — и самый мудрый и почитаемый человек во всем Западном Стирикуме.
— Вы хотите сказать — король?
— В стирикуме это слово ничего не значит, Ваше Величество.
— Тогда ка же вы можете иметь правительство, если у вас нет короля?
— Есть другие способы, Ваше Величество, кроме того стирики давно переросли нужду в собственном государстве, а значит и правительстве.
— Чушь какая-то.
— Поначалу многое кажется чушью, но со временем вы, эленийцы, это поймете.
— Спархок, порой эта женщина может привести в ярость, Проворчал Воргун возвращаясь во главу процессии.
— Спархок, — тихо позвала его Флют.
— Да?
— Мое дело в Эйси завершено, так что мы можем ехать в Талесию.
— А как ты думаешь это сделать?
— Я скажу тебе чуть позже, а сейчас ступай и составь компанию Воргуну, а то ему одиноко без тебя.
Королевский дворец в Эйси не был особенно впечатляющим, он скорее напоминал строгое казенное здание, без всяких излишеств и показухи.
— Не понимаю, как Облер может жить в такой хибаре? — презрительно сказал Воргун, покачиваясь в седле. — Эй ты! — крикнул он одному из стражей у ворот. — Ступай и скажи Облеру, что прибыл Воргун из Талесии! Нам надо с ним посекретничать, — Воргун хихикнул.
— Да, Ваше Величество! — стражник отсалютовал и вошел внутрь.
Воргун спешился, едва не свалившись и отвязал от седла бурдюк с вином, развязал и сделал гигантский глоток.
— Я надеюсь, у моего царственного братца найдется немного холодного пива? — сказал он. — А то это вино начинает раздражать мне желудок.
Вернулся стражник.
— Король Облер примет вас, Ваше Величество! — объявил он. — Пожалуйста, извольте следовать за мной.
— Я знаю дорогу, — ответил Воргун. — Я уже был здесь как-то. Пусть кто-нибудь присмотрит за нашими лошадьми.
Они прошли через не отличающиеся особым великолепием коридоры дворца короля Облера и нашли монарха сидящим за большим столом, заставленным картами и пергаментными списками.
— Прости, что так поздно, Облер, — сказал Воргун, расстегнув свой пурпурный плащ и бросив его на пол. — Мне пришлось пройти через всю Пелозию, чтобы забрать Сореса и набрать армию, — он плюхнулся на стул. — Боюсь, что я уже слегка не в курсе дел. Что сейчас происходит?
— Рендорцы осадили Лариум, — ответил седоволосый король Дэйры… — Асильонцы, Генидианцы и Сириники держат город, а Пандионцы бьют рендорцев на открытой местности.
— Ну, это более-менее то, чего я ожидал, — проворчал Воргун. — Не пошлешь ли ты за элем, Облер? Меня что-то беспокоит желудок в последние дни. Ты помнишь Спархока?
— Конечно. Это тот человек, что спас графа Радена в Арсиуме.
— Ага. А вон тот — Келтэн. А тот здоровый — Улэф. Вон тот, смуглый — Бевьер, ну а Тиниэна, я уверен, ты знаешь. Стирикскую женщину зовут Сефрения, хотя как ее настоящее имя, я не знаю. Но уверен, что никому из нас будет не под силу даже произнести его. Она учит Пандионцев магии. А это прелестное дитя — ее маленькая девочка. Двое оставшихся работают на Спархока, — он пригляделся затуманенным взором, оглянулся, поискав глазами по углам. — А что с тем мальчиком, что был с вами, Спархок?
— Наверно изучает окрестности, — вежливо ответил рыцарь. — Политические дискуссии скучны ему.
— Мне иногда тоже, — вдохнул Воргун и снова повернулся к королю Облеру. — А эленийцы уже собрали войско?
— Никаких признаков этого пока не видно.
Воргун выругался.
— Думаю, мне стоит остановиться по пути на юг и повесить этого сопляка Личеаса.
— Я одолжу вам веревку, Ваше Величество, — предложил Келтэн.
Воргун захохотал.
— А как дела в Чиреллосе, Облер?
— Кливонис лежит в бреду, — ответил дейранский король. — Боюсь, ему осталось недолго. Большинство высшего духовенства уже собралось на выборы его приемника.
— Вероятно, первосвященника Симмурского? — мрачно проворчал Воргун, беря кружку с элем у подошедшего слуги. — Все в порядке. парень, — сказал он. — Оставь бочонок здесь, — язык у короля Талесианского начал заплетаться. — Вот как я себе все это представляю, Облер, нам сейчас лучше как можно быстрее отправиться в Лариум и сбросить эшандистскую нечисть в море, чтобы Рыцари Храма могли поехать в Чиреллос и помешать этой гадюке — Энниасу залезть на архипрелатский трон. А ежели это все-таки произойдет, мы сможем объявить войну.
— Церкви? — испуганно спросил Облер.
— Архипрелатов смещали и раньше, Облер. Энниасу не на что будет надевать архипрелатскую митру, если он останется без головы.
— Ты собираешься начать внутреннюю распрю, Воргун. Никто еще не восставал против Церкви военным путем уже многие века.
— Значит пора. Произошло еще что-нибудь?
— Не более часа назад прибыли граф Лэнда и Магистр Пандионский Вэнион. Они изъявили желание привести себя в порядок с дороги. Я послал за ними сразу же, как услышал о вашем прибытии. Вскоре они присоединяться к нам.
— Хорошо нам будет что обсудить с ними здесь. А какое сегодня число.
Облер ответил.
— У тебя должно быть неверный календарь, Облер, — сказал Воргун выпятив нижнюю губу и подсчитывая дни на пальцах.
— А что ты сделал с Соресом? — спросил Облер.
— Я чуть не убил его, — проворчал Воргун. — Я еще ни разу в жизни не видел человека, который тратил бы так много времени на молитвы, когда кругом так много дел. Я послал его в Лэморканд, собрать баронов. Он едет во главе армии, но командует ей на самом деле Беркстен. Беркстен мог бы быть хорошим Архипрелатом, если бы нам удалось стянуть с него доспехи, — он захохотал. — Представьте себе Курию, когда перед ней предстанет Архипрелат в кольчуге, шлеме с рогами огра и боевым топором в руках.
— Это, может быть, немного оживило бы Церковь, — сдержанно улыбнулся Облер.
— Бог свидетель, ей это очень нужно, — сказал талесианский король. — Она стала словно старая дева, с тех пор, как заболел Кливонис.
— Простите, Ваше Величество, — сказал Спархок. — Мне нужно увидеть Вэниона. Мы с ним давно не виделись и есть вещи, о которых я должен ему доложить.
— Наверное все об этом вашем бесконечном церковном деле? — усмехнулся Воргун.
— Вы, знаете как обстоят дела, Ваше Величество.
— Нет, благодарение Богу, не знаю. Ступай, Рыцарь Храма. Поговори со своим Магистром, но не задерживай его слишком долго.
— Да, Ваше Величество, — Спархок поклонился обоим монархам и вышел из комнаты.
Вэнион пытался справиться со своими доспехами, когда в комнату вошел Спархок. Магистр с некоторым удивлением уставился на рыцаря.
— Что ты здесь делаешь, Спархок? — спросил он. — Я думал ты в Лэморканде.
— Да так, проездом, Вэнион, — ответил Спархок. Кое-что изменилось, я тебе сейчас кратко расскажу, А подробности потом, когда король Воргун отправиться спать, — он оглядел Магистра. — А ты выглядишь усталым, мой друг.
— Старею, — печально сказал Вэнион. — И потом эти мечи с каждым днем становятся все тяжелее, ты знаешь, что умер Олвен?
— Да, он принес меч Сефрении.
— Этого я и боялся. Я заберу у нее меч.
Спархок щелкнул по нагрудному панцирю доспехов Вэниона.
— Знаешь, тебе не стоило бы все это надевать. Облер не требователен к церемониям, а Воргун вообще не знает, что это слово значит.
— Честь Рыцаря Храма, спархок, конечно, я допускаю, что это несколько утомляет, но… — он пожал плечами. — Лучше помоги мне облачиться и рассказывай.
— Да, мой Лорд.
Помогая магистру облачаться в доспехи, Спархок кратко рассказал, что произошло в Лэморканде и Пелозии.
— А почему вы не стали преследовать тролля? — спросил Вэнион, выслушав рассказ.
— Кое-что произошло, — ответил Спархок. — Воргун, с одной стороны, я же вызвал его на бой, но тут вмешался патриарх Беркстен.
— Ты бросил вызов королю? — переспросил ошеломленный Вэнион.
— Это было вполне уместно, Вэнион.
— О, друг мой… — вздохнул Вэнион.
— Нам лучше идти, — сказал Спархок, — мне еще много чего надо тебе рассказать, но Воргун там взорвется от нетерпения, — Спархок осмотрел доспехи Магистра. — Выровняйся, ты скособочился, — сказал он и ударил кулаками по наплечникам. — Ну, вот так и лучше.
— Спасибо, — сухо поблагодарил Вэнион, у которого от ударов Спархока слегка подогнулись колени.
— Честь Рыцаря Храма, мой Лорд. Ты должен выглядеть подобающе.
Вэнион предпочел не отвечать.
Когда они пришли в покои короля Дэйры, граф Лэнда уже был там.
— А, ну вот и Вэнион! — воскликнул король Воргун. — Что там в Арсиуме?
— Ситуация особо не изменилась, Ваше Величество. Рендорцы все еще осаждают Лариум. Сириники, Генидианцы и Альсионцы защищают город вместе с большей частью арсианской армии.
— А городу грозит какая-нибудь реальная опасность?
— Едва ли, при таких укреплениях… Вы же знаете, арсианцы отличные архитекторы и фортификаторы. Он может продержаться лет двадцать, — Вэнион посмотрел на Спархока. — Я видел твоего старого приятеля там, — Сказал он. — Видимо Мартэл командует рендорской армией.
— Я предполагал это. Я думал, что прибыл его ноги к земле там в Рендоре, но ему, видимо как-то удалось уломать Эрашама.
— А ему этого делать и не пришлось, — сказал король Облер. — Эрашам умер с месяц назад и при весьма подозрительных обстоятельствах.
— Похоже. Мартэл снова слазил в кувшинчик с ядом, — прокомментировал Келтэн.
— А кто новый духовный вождь в Рендоре теперь? — спросил Спархок.
— Человек по имени Ульсим, — ответил Облер. — Я полагаю. он был одним из Эрашамовских прихвостней.
Спархок рассмеялся.
— Я полагаю, что старец даже и не подозревал о его существовании. Я встречался с Ульсимом в Рендоре. Это абсолютно безмозглый человек.
— Но в любом случае, — продолжил Вэнион, — я держу Пандионцев в сельской местности вокруг Лариума. Они расправляются с рендорскими фуражками. Еще немного, и Мартэл начнет голодать. Ну вот и все, Ваше Величество.
— Прекрасно, спасибо, Лорд Магистр. Граф, а что происходит в Симмуре?
— Все пока по-старому, Ваше Величество, за исключением того, что Энниас отбыл в Чиреллос.
— И наверно, как стервятник сидит у одра Архипрелата Кливониса, — предложил Воргун.
— Я бы не удивился этому, Ваше Величество, — согласился Лэнда. — Он остановился Личеасу массу наставлений. У меня во дворце есть свои люди, и один из них слышал, как первосвященник отдавал бастарду свои последние указания. Он приказал Личеасу держать эленийскую армию, подальше от Арсиума. Как только Кливонис умрет, армия и солдаты церкви, которых содержит Энниас должны будут прибыть в Чиреллос. Первосвященник хочет наводить Священный град, своими войсками, чтобы застращать несговорчивых членов Курии.
— Значит, эленийская армия готова к бою.
— Полностью, Ваше Величество. Они стоят лагерем в десяти лигах к югу от Симмура.
— Возможно нам придется сражаться с ними, Ваше Величество, — сказал Келтэн. — Энниас разжаловал большинство старых военачальников и заменил их своими прихвостнями.
Воргун выругался.
— Вообще-то, Ваше Величество, все не так серьезно, как звучит, — сказал граф. — Закон гласит, поверьте мне, я много лет посвятил его изучению, во время религиозных распрей Воинствующие Ордена могут принять командование всеми силами Западной Эозии. Разве нельзя вторжение Эшандистской ереси посчитать религиозной смутой?
— Клянусь Святым именем Божьим, ты прав, Лэнда. Это эленийский закон?
— Нет, Ваше Величество, это закон Церкви.
Воргун внезапно расхохотался.
— Это слишком прекрасно! — заорал он, стуча по подлокотнику кресла кулаком. — Энниас пытается стать главой Церкви, а мы вставим ему палки в колеса с помощью церковного закона. Лэнда, ты гений!
— У меня есть некоторые познания в законе, Ваше Величество, — скромно ответил граф. — Я полагаю так, что магистр Вэнион сможет убедить командование эленийской армии присоединиться к вашим силам, тем белее, что церковный закон наделяет его властью принимать любые меры к тем военачальникам, которые откажутся ему подчиниться.
— Я полагаю, что если мы отрубим несколько голов, То это и на практике докажет нашу правоту, — добавил Улэф.
— Да, и очень быстро, — добавил Тиниэн с усмешкой.
— Тогда держи свой топор остро наточенным, Улэф, — сказал Воргун.
— Да, Ваше Величество.
— Осталась последняя проблема — что делать с Личеасом? — сказал граф Лэнда.
— А я уже решил это, — сообщил Воргун. — Как только мы прибудем в Симмур, я тут же его повешу.
— Прекрасная мысль, — сказал Лэнда, — но все же нам стоит над этим немного подумать. Вам известно, что отец принца-регента — Энниас?
— Да, Спархок говорил мне, но меня не слишком беспокоит, кто его отец, в любом случае я собираюсь его повесить.
— Я не слишком уверен, сильно ли любит Энниас своего сына, но он уже пошел, чтобы возвести его не эленийский трон. Именно поэтому воинствующие до Чиреллоса. Намек на то, что Личеас может быть подвергнут пытке может заставить первосвященника Симмурского убрать свои войска из Чиреллоса во время выборов.
— Ты лишаешь все это дела веселья, Лэнда, — недовольно хмурясь проговорил Воргун. — Хотя возможно ты прав. Хорошо, когда мы приедем в Симмур, мы бросим его в темницу вместе со всеми его жабами. Ты сможешь взять на себя попечение о дворце?
— Если Ваше Величество пожелает, — вздохнул Лэнда. — Но может быть Спархок или Вэнион больше подойдут для этого?
— Может быть, но они мне будут нужны в Арсиуме. Что ты думаешь, Облер?
— Я абсолютно уверен в графе Лэндийском.
— Я сделаю все, что в моих силах, Ваше Величество, — сказала Лэнда. — Но прошу вас учесть, что я немолод.
— Ты не так стар, как я, мой друг, — напомнил ему король Облер. — А мне никто не позволяет уклониться от моих обязанностей.
— Хорошо, тогда пока все решено, — Объявил Воргун. — Ну а теперь давайте все разложим по полочкам. Мы отправляемся на юг, в Симмур, бросаем в темницу Личеаса, запугиваем командование эленийскими войсками, чтобы они присоединились к нам, попробуем также заняться и солдатами церкви. Затем мы соединимся с Соресом и Бергстеном на Арсианской границе, и отправимся к Лариуму, окружим рендорцев и истребим большую часть еретиков.
— Не будет ли это крайностью, Ваше Величество? — возразил Лэнда.
— Я так не считаю. Надо это было делать за десять поколений до того, как эшандизм снова поднял голову, — Воргун криво ухмыльнулся Спархоку. — Если ты будешь служить преданно и усердно, мой друг, я даже позволю тебе убить Мартэла.
— Благодарю Вас, Ваше Величество, — вежливо ответил Спархок.
— О, дорогой, — вздохнула Сефрения.
— Это необходимо сделать, Лэди, — сказал ей Воргун. — Облер, твоя армия готова выступить?
— Они только дожидаются приказа, Воргун.
— Хорошо, если ни у кого больше нет никаких дел, почему бы нам не выступить завтра?
— Можно и завтра, — пожал плечами старый король Облер.
Воргун встал и потянулся, широко зевая.
— Тогда всем спать, — сказал он. — Завтра мы выступаем с рассветом.
Позднее Спархок и его друзья собрались в комнате магистра, чтобы подробно рассказать ему обо всем, что случилось. Когда они закончили рассказ, Вэнион с любопытством посмотрел на Флют.
— И все же, откуда ты такая, малышка? — нежно спросил он ее.
— Я была послана на помощь, — пожала плечами Флют.
— Стирикумом?
— Можно сказать и так.
— А что за дело у тебя было здесь?
— Я уже сделала его, Вэнион. Мы с Сефренией должны были поговорить с одним стириком здесь. Мы увидели его на улице по пути сюда и обо всем позаботились.
— Этот разговор важнее поиска Беллиома?
— Мы должны были подготовить Стирикум к тому, что может произойти.
— Ты имеешь в виду рендорское вторжение?
— О, это пустяки, Вэнион, наш разговор шел о делах гораздо более серьезных.
Вэнион посмотрел на Спархока.
— Теперь ты собираешься в Талесию?
Спархок кивнул.
— Даже если мне придется идти туда пешком на поводе.
— Хорошо, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам выбраться из города. Но есть кое-что, что меня беспокоит. Если вы все уедете, Воргун это непременно заметит. Один или двое, еще сошло бы.
Флют вышла на середину комнаты и оглядела их.
— Спархок, — сказала она, указывая пальчиком, — и Кьюрик. Сефрения и я и… Телэн…
— Это нелепо! — взорвался Бевьер. — Спархоку понадобятся воины, чтобы сражаться с Гверигом.
— Спархок с Кьюриком позаботятся об этом, — равнодушно протянула Флют.
— А не опасно ли брать с собой Флют? — спросил Вэнион Спархока.
— Может быть, но она единственная, кто знает путь в пещеру Гверига.
— А почему Телэн? — спросил Кьюрик.
— Для него будет дело в Эмсате, — ответила Флют.
— Простите, друзья мои, — сказал Спархок Рыцарям, — но мы должны делать, как сказала Флют.
— Вам, наверное, пора ехать? — сказал Вэнион.
— Нет, нам нужно дождаться Телэна.
— Хорошо. Сефрения, ступай и принеси меч Олвена.
— Но…
— Делай это, Сефрения, и, пожалуйста, не спорь со мной.
— Хорошо, дорогой, — вздохнула она.
Получив меч сэра Олвена, Вэнион так ослаб, что едва держался на ногах.
— Ты что, собрался убить себя этим?
— Все умирают от чего-то. Итак, господа, — обратился он к рыцарям. — У меня с собой отряд Пандионцев, те из вас, которые остаются, могут смешаться с ними, когда мы поедем. Лэнда и Облер довольны и я предложу Воргуну посадить их в экипаж, а ему ехать рядом с ними. Это может быть удержит его от всяческих проверок. Я постараюсь, чтобы он был все время занят. Но обещать тебе я могу только день, самое большое — два, Спархок.
— Этого будет достаточно, — сказал Спархок. — Воргун, вероятно, решит, что возвратился к озеру Вэнн, и пошлет искать меня туда.
— Единственная трудность остается — выбраться незамеченным из дворца. — сказал Вэнион.
— Я позабочусь об этом, — проговорила Флют.
— Как?
— Маагияаа, — протянула Флют, делая зловеще пассы руками.
Вэнион рассмеялся.
— И как бы мы без тебя бы обходились?
— Полагаю, — плохо, — фыркнула девочка.
Примерно через час в комнату прошмыгнул Телэн.
— Что-нибудь случилось? — спросил его Кьюрик.
— Да, нет, пожал плечами мальчик. — Просто мне пришлось тут встретиться со всякими людьми и я нашел нам подходящее место, чтобы спрятаться.
— Встретится, — переспросил Вэнион, — с кем?
— С несколькими ворами, нищими и парой убийц. Они отослали меня к здешнему ночному королю. Он кое-чем обязан Платиму, и когда я упомянул это имя, стал очень любезен.
— Ты живешь в странном мире, телэн, — сказал магистр.
— Не страннее чем тот, в котором живете вы, Мой Лорд, — ответил Телэн с замысловатым поклоном.
— А это может быть истинной правдой, Спархок, — сказал Вэнион. — Мы все можем на поверку оказаться ворами и убийцами. — Хорошо, — сказал он Телэну, — где находится это укрытие?
— Я не могу сказать. Вы человек закона, а я дал слово не говорить.
— Это дело чести в твоем мире?
— Да, мой Лорд. Только основывается не рыцарском слове, а на боязни, что тебе перережут глотку.
— У тебя очень мудрый сын, Кьюрик, — заметил Келтэн.
— Что же ты не вышел на середину комнаты и не проорал это во весь голос? — спросил его Кьюрик едким голосом.
— Ты стыдишься меня, папа? — тихо спросил Телэн, глядя в пол.
— Кьюрик посмотрел на него.
— Нет, Телэн, — сказал он. — Конечно, нет, — Кьюрик положил свою большую сильную руку на плечо мальчика. — Это мой сын, Телэн, — несколько вызывающе сказал он. — И если кто-нибудь имеет против что-то, то я готов в любой момент ему угодный, дать удовлетворение, и мы отменим дурацкое правило, запрещающее поединки между людьми разных сословий.
— Не смеши, Кьюрик, — сказал Тиниэн с широкой улыбкой. — Мои поздравления вам обоим.
Остальные рыцари собрались вокруг оруженосца, увесисто похлопывая их по плечам и прибавляя свои поздравления к Тиниэновским.
Телэн смотрел на них снизу вверх и глаза его расширились и наполнились слезами. Он подбежал к Сефрении, упал на колени, спрятал лицо в белоснежных складках ее одежды и расплакался.
На лице Флют играла довольная улыбка.

23

Это была та же самая усыпляющая мелодия, которую Флют уже играла раньше, в Ворденаисе, и перед Замком в Симмуре.
— Что она делает? — прошептал Тиниэн, когда они проходили за балюстрадой широкой галереи перед дворцом короля Облера.
— Она успокаивает стражников Воргуна, — объяснил Спархок. Для более подробных объяснений времени не было. — Они не замечают нас, когда мы проходим мимо, — на Спархока была кольчуга и дорожный плащ.
— Ты уверен в этом? — недоверчиво переспросил Телэн.
— Я уже видел как это действует.
Флют пошла вниз по широкой лестнице во двор, держа в одной свирель, а другой маня их за собой.
— Идем, — сказал Спархок.
— Спархок, ты на самом виду у них, — нервно прошептал Телэн.
— Не бойся, они не обратят внимания на нас.
— Ты хочешь сказать, что они не могут нас увидеть?
— Они могут видеть нас, — сказала Сефрения, — по крайней мере, их глаза могут, но наше присутствие ничего для них не значит.
Они спустились вслед за Флют во двор.
Один из талесианских стражников стоял у подножия лестницы. Он скучно взглянул на них и отвернулся, позевывая.
— Ты знаешь, мне как-то не по себе, — шепнул Телэн.
— А чего ты шепчешь, телэн? — сказала Сефрения.
— А что они нас и не слышат?
— Они не слышат, но наши голоса для них — пустой звук.
— Ты не возражаешь, если я на всякий случай буду готов дать деру?
— Это совсем ни к чему.
— И все-таки я буду наготове.
— Успокойся, Телэн, — сказала Сефрения, — ты затрудняешь своим волнением все дело Флют.
В конюшне они оседлали своих лошадей и вывели их во двор, Флют тем временем продолжала играть. Стражники короля Облера у ворот и патруль лесианцев на улице остались к их появлению так же равнодушны, как и солдаты у лестницы.
— Куда теперь? — спросил Кьюрик сына.
— Вон в тот переулок, дальше по улице.
— А вообще до того места далеко?
— Придется проехать пол-города. Меланд не хочет быть слишком близко ко дворцу, здесь все улицы патрулируются.
— Меланд?
— Это здешний ночной король, он нас примет.
— Ты думаешь ему можно доверять? — спросил Кьюрик.
— Конечно, нет, Кьюрик, он же вор. Но он не предаст нас, он обязан нас спрятать, а если откажет, то ему придется держать ответ перед Платимом. Они ведь тоже съезжаются на советы в Чиреллосе, только вы об этом не знаете.
— Да, похоже существует целый мир, о котором мы ничего не знаем, — сказал Кьюрик Спархоку.
— Я заметил это, — ответил тот.
Телэн привел их в трущобную часть города, поблизости от ворот.
— Подождите здесь, — сказал он, когда они остановились перед потрепанной грязной таверной. Он зашел внутрь и через некоторое время появился снова в сопровождении маленького, похожего на хорька человечка. — Он присмотрит за лошадьми.
— Будь осторожен с моим жеребцом, приятель, — сказал Спархок, передавая человечку повод Фарэна. — Он очень норовист. Фарэн, а ты веди себя как следует.
Фарэн раздраженно махнул ушами, а Спархок осторожно отвязал копье Алдреаса от седла. Телэн провел их в таверну. Зал был кое-как освещен чадящими сальными свечами, в качающихся тенях уродливо громоздились грубые скамьи и столы. За ними сидело несколько сумрачного вида мужчин. Хотя с виду они не обратили внимания на вошедших, глаза их забегали. Телэн потянул своих спутников к задней лестнице.
— Это там наверху, — сказал он показывая на ступени.
Чердак над таверной показался Спархоку странно знакомым. Огромная комната была почти пуста, если не считать соломенных тюфяков, разбросанных вдоль стен. Чердак был очень похож на подвал Платима в Симмуре.
Зато Меланд был нисколько не похож на Платима — он был тощ, лицо его пересекал огромный рубец. Он сидел за столом перед листом пергамента и чернильницей.
— Эй, Меланд, — сказал телэн, когда они подошли к столу, — вон мои друзья о которых я тебе говорил.
— Ты сказал, что вас будет десятеро, — у Меланда был гнусавый неприятный голос.
— Наши планы переменились. Это Спархок. Он у нас вроде как старший.
Меланд ухмыльнулся.
— Долго вы собираетесь оставаться здесь? — спросил он Спархока.
— Только до завтрашнего утра, если смогу быстро найти корабль.
— Я думая с этим не будет проблемы. Здесь в порту корабли со всей западной эозии, из Арсиума, Элении и даже из Каммории.
— Ворота города закрыты ночью?
— Обычно нет. но сейчас у стен стоит армия и солдаты все время ходят туда-сюда, — Меланд критически оглядел рыцаря. — Если вы собираетесь идти в порт, то вам лучше обойтись без кольчуги и меча. Телэн говорил, что вы предпочитаете оставаться незамеченными. Если вы пойдете как сейчас вас все заметят и запомнят. Вон там есть несколько разных одежд, подберите себе что-нибудь, — тон его был несколько резковат.
— Как мне лучше добраться до порта.
— Ступайте к северным воротам, за ними будет дорога, которая ведет к самой воде. Она ответвляется от главной дороге в полумиле от города.
— Спасибо, приятель, — сказал ему Спархок.
Меланд усмехнулся и вернулся к своему занятию.
— Мы с Кьюриком отправимся в порт, — сказал Спархок Сефрении, — а ты оставайся-ка лучше здесь, с детьми.
— Как пожелаешь.
В куче платьев, указанной Меландом, Спархок отыскал более-менее подходящий голубой потрепанный камзол, стянул кольчугу и надел его, накинув на плечи свой серый плащ.
— А где твои люди? — спросил Телэн Меланда.
— Сейчас ночь, самая работа.
Спархок и Кьюрик спустились вниз по лестнице.
— Мне сходить за лошадьми? — спросил оруженосец.
— Нет, лучше пройдемся пешком. Люди обращают внимание на верховых.
— Ладно.
Вскоре они покинули город, и, пройдя немного по главной дороге, свернули налево. Дорожка привела их прямо в порт.
— Неприглядное местечко, — пробормотал Спархок, оглядывая портовые постройки.
— Портовые местечки обычно всегда такие, — сказал Кьюрик. — Давай-ка лучше порасспросим народ, — он остановил какого-то прохожего, выглядевшего, как моряк. — Послушай, приятель, мы ищем корабль в Талесию, не подскажешь ли, где здесь таверна, в которой собираются капитаны?
— Попробуйте зайти в таверну «Колокол и якорь». Это через пару кварталов у самой воды.
— Спасибо, дружище.
Они шли мимо длинных однообразных портовых складов, сбившихся над темными водами залива Эйси. Кьюрик внезапно остановился.
— Спархок, взгляни, — сказал он, — тебе не кажется знакомым вон тот корабль у дальней пристани?
— Знакомые очертания, — согласился Спархок. — Пойдем посмотрим поближе.
Они прошли вдоль кромки воды.
— Она камморийская? — сказал Кьюрик.
— Как ты узнал?
— По оснастке и наклону мачт.
— Ты не думаешь?.. — Спархок запнулся, увидев название корабля. — Да это же корабль капитана Сорджи. Интересно, что он делает здесь?
— Давай найдем его и спросим. Если это и правда окажется он, а не кто-нибудь, кто купил его судно, то все наши затруднения будут разрешены.
— Если он только собирается плыть туда, куда нам надо. Идем в « Колокол и якорь».
— А ты помнишь все, что наболтал Сорджи.
— Более менее.
Таверна, носившая имя «Колокол и якорь», оказалась небольшой, зато чистой и солидной. Спархок и Кьюрик открыли дверь и встали у порога, оглядывая вокруг.
— Вон там, — сказал оруженосец, указывая на седоватого человека, пьющего пиво за столиком в углу. — Это Сорджи.
Спархок посмотрел на человека и согласно кивнул.
— Сядем в сторонке, — сказал он. — Будет лучше если он первым увидит нас.
Они прошли через зал, невзначай оглядываясь вокруг.
— Лопни мои глаза, это же мастер Клаф! — закричал Сорджи, — что вы делаете здесь, в Дейре? — Я думал, вы останетесь в Рендоре, пока эти кузены не перестанут искать вас?
— О, Да это же капитан Сорджи! — воскликнул Спархок.
— Присоединяйтесь к нам, мастер Клаф, — пригласил капитан, — вместе со своим спутником.
— Вы очень добры, капитан, — Спархок пододвинул себе стул.
— Что же произошло с вами, мой друг? — спросил Сорджи.
Лицо Спархока приняло скорбное выражение.
— Дело в том, что неугомонные братцы моей неудавшейся невесты все равно напали на мой след, — сказал он. — Я увидел одного из них на улице в Киприа, и слава Богу, что мне удалось ускользнуть незамеченным. Я все еще в бегах.
Сорджи рассмеялся.
— У мастера Клафа большие неприятности, — сказал он своим приятелям, — он совершил большую ошибку, расточая любезности богатой наследнице до того как имел счастье впервые увидеть ее. Леди оказалась так безобразна, что он сбежал от нее как от стаи волков.
— Да, капитан, — проговорил Спархок, — волосы у меня на голове простояли дыбом целую неделю.
— Ну вот, — продолжил Сорджи, широко улыбаясь, — оказалось, что у леди множество кузенов, и они преследуют бедного мастера Клафа уже не первый месяц. Если беднягу поймают, ему придется жениться.
— Я скорее наложу на себя руки, — скорбно произнес Спархок. — Но что привело вас так далеко на север, капитан? — Я думал вы ходите по Арсианскому проливу и Внутреннему морю.
— Да, как вам сказать? Я был в порту Зенга на южном побережье Каммории. У меня была возможность купить груз шелка и парчи, но в Рендоре этот товар нужен, они же там все ходят в своих черных балахонах, да вы знаете сами. Лучше всего везти камморианские ткани в Талесию. Конечно может показаться странным, если вспомнить о том, какая там погода почти всегда все время, но женщины везде женщины. Я думаю, что смогу сорвать куш на этом.
Настроение у Спархока начало подниматься.
— Так значит вы держите путь в Талесию? — спросил он. — Может быть у вас найдутся свободные каюты для нескольких пассажиров?
— А вы что, собрались в Талесию, мастер Клаф? — удивленно сказал Сорджи.
— Я собрался куда-нибудь подальше, капитан Сорджи, — безнадежным голосом ответил Спархок. Не так давно, пару дней назад я снова чуть не наткнулся на этих кузенов. Может быть хотя бы в горах Талесии я смогу от них схорониться.
— Я бы посоветовал вам быть поосторожнее там, приятель, — сказал один из разбойников, не говоря уж о троллях.
— От разбойников можно убежать, а тролли вряд ли безобразнее этой леди, — пожал плечами Спархок. — Ну так что же вы мне скажете, капитан Сорджи? Поможете ли вы мне на этот раз?
— За ту же плату? — прищурился Сорджи.
— За какую угодно, — пообещал Спархок.
— ТОГДА ПО РУКАМ, МАСТЕР кЛАФ. мОЙ КОРАБЛЬ УТРЕННЕГО ПРИЧАЛА. мЫ УХОДИМ В Эмсат завтра утром.
— Я буду, капитан. А теперь, если позволите, нам надо идти, собираться, Спархок поднялся и пожал капитану руку. — Вы спасены меня снова, капитан, — благодарно сказал он и они с Кьюриком покинули таверну.
На обратном пути Кьюрик все время хмурился и что-то мычал себе под нос.
— Тебе не кажется, что все это не просто так? — спросил он. — Словно кто-то со стороны управляет всем этим?
— О чем ты?
— разве это не странно, что мы сразу наткнулись на человека, который наверняка помог бы нам, на Сорджи? И еще более странно, что он направляется именно туда, куда вам нужно?
— Я полагаю, что у тебя просто разыгралось воображение, Кьюрик. Ты же слышал его рассказ, звучит вполне правдоподобно.
— Но он оказался здесь именно тогда, когда нужно нам.
Это была более весомая мысль.
— Можно спросить Флют, — сказал Спархок.
— Ты думаешь, что это она?
— Не обязательно, но из всех, кого я знаю, под силу это только ей. Хотя, может быть, это и не ее рук. дело.
Однако, когда они вернулись в чердачное убежище, случая поговорить с Флют не представилось — за столом напротив Меланда сидела знакомая фигура, — огромный бородатый человек в неописуемой одежде был занят торговлей.
— Спархок! — проорал он, приветственно махая рукой.
Спархок удивленно уставился на него.
— Платим, что ты делаешь в Эйси?
— Да есть всякие дела, — ответил тот. — Вот сейчас с Меландом мы торгуем крадеными побрякушками. Он продает то, что я краду в Симмуре, а я там сбываю его товар. А то кто-нибудь может узнать свою вещь, сам понимаешь, это небезопасно…
— Эта штуковина не стоит того, что ты за нее просишь, брат мой Платим, — спокойно сказал Меланд, разглядывая лежащий у него на ладони украшенный драгоценными камнями браслет.
— Ладно, какая цена будет твоя?
— Еще одно совпадение, Спархок? — прошептал Кьюрик.
— Посмотрим, — ответил Спархок.
— Граф Лэнда здесь, в Эйси, — серьезно сказал Платим. — Он самый честный человек в королевском Совете, и он, кажется, был на каком-то совете во дворце короля Облера. Что-то затевается, и мне надо знать это. Я не люблю сюрпризов.
— Я могу рассказать тебе, — сказал Спархок.
— Ты? — удивленно посмотрел на него толстяк.
— Если цена будет подходящей, — ухмыльнулся Спархок.
— Деньги?
— Нет, я думаю немного поболе. Я был на том совете, о котором ты говорил. Конечно ты знаешь о войне в Арсиуме.
— Само собой.
— И то, что я тебе расскажу не пойдет никуда дальше?
Платим кивнул Меланду, чтобы тот удалился. Потом смерил Спархока стальным взглядом и усмехнулся.
— Разве что ради дела, друг мой.
Ответ не вселял особой уверенности.
— Ты, кажется, был не чужд патриотизма в прошлом? — осторожно начал Спархок.
— Я испытываю это чувство времени от времени, — согласился Платим, — пока это не мешает моим доходам.
— Хорошо, мне нужно твое сотрудничество.
— Что ты это имеешь в виду? — подозрительно спросил Платим.
— Мои друзья и я собираемся восстановить на троне королеву Элану.
— Прости, Спархок, ты что, считаешь, что эта девочка сможет управлять королевством?
— Я полагаю, что да, и я буду всегда стоять за нее.
— Это дает ей определенные преимущества. А что ты собираешься сделать с Личеасом?
— Король Воргун хочет повесить его.
— Вообще-то я против виселиц, но для личеаса я сделал бы исключением. Как ты думаешь, а я смог бы столковаться с королевой Эланой?
— Я бы поставил на это ни гроша.
Платим ухмыльнулся.
— Но все-таки стоит попробовать, — сказал он. — Передай Ее Величеству, что я самый преданный ее слуга, а позднее мы могли бы обговорить детали. Ну ладно, оставим пока эти радужные мечты. Так что тебе нужно, Спархок?
— только кое-что узнать. Ты помнишь Келтэна.
— Твоего друга, конечно?
— Он сейчас во дворце. Оденься во что-нибудь, чтобы не выглядеть вороньим пугалом, ступай туда и попроси его. Договоритесь с ним о том, как вы могли поддерживать связь. Я думаю, у тебя есть множество путей узнавать подробности о некоторых событиях, происходящих в мире.
— Тебе бы хотелось знать и что происходит в Тамульской империи?
— Нет, сейчас хватает неприятностей и здесь. Даресией мы займемся, когда придет время.
— Сильно сказано, мой друг.
— не так уж. Просто сейчас меня интересует восстановление королевы на эленийском троне.
— Хорошо, я сделаю это, — сказал Платим. — Надо же как-нибудь избавиться от Личеаса и этой крысы — Энниаса.
— Мы все хотим этого. Поговорим с Келтэном, он предложит способы сообщения с ним, а он уж передаст твои дела сведения тем, кто ими может воспользоваться.
— Ты хочешь сделать из меня шпиона, Спархок, — с болью в голосе произнес Платим.
— Профессия не менее почетная, чем воровство.
— Я знаю. Одно мне не известно — сколько за нее платят. Куда вы направляетесь отсюда?
— Мы должны плыть в Талесию.
— В королевство Воргуна? После того, как ты смылся от него? Спархок, ты или храбрее, или глупее, чем я думал.
— Ты значит, знаешь, что мы бежали из дворца?
— Телэн сказал мне, — толстяк задумался. — И вы, скорее всего, приплывете в Эмсат.
— Так говорит наш капитан.
— Телэн! Поди сюда, — позвал Платим.
— Зачем еще? — равнодушно поинтересовался тот.
— Ты так и не отучил его от этой дурацкой привычки, Спархок? — мрачно спросил Платим.
— Это было только по привычке тех старых дней, Платим, — ухмыльнулся мальчик.
— так вот, слушай внимательно, — сказал ему Платим. — Когда вы будете в Эмсате, найди человека по имени Стрейджин. Он занимается там тем же самым, чем я в Симмуре, а Меланд — в Эйси. Он поможет вам, во всем, что понадобится.
— Хорошо.
— Ты подумал обо всем, Платим, — сказал Спархок.
— В моем деле без этого нельзя, если не хочешь вялиться по веревке.

 

 

Утром, еще до восхода, они были в порту и взошли на корабль, проследив за погрузкой своих лошадей.
— С вами, похоже, еще один спутник, мастер Клаф, — сказал Сорджи, увидев Телэна.
— Младший сын моего слуги, — правдиво ответил Спархок.
— Простите, мастер Клаф, но насчет него мы не договаривались. Может быть лучше решить этот вопрос до того, как мы отчалим?
Спархок вздохнул и потянулся к кошельку.
Корабль капитана Сорджи вышел из залива Эйси и взял курс на север при хорошем попутном ветре. Они оказались в водах Талесианского пролива, оставив землю позади, за кормой. Спархок стоял на палубе, разговаривая с Сорджи.
Долго ли идти до Эмсата? — спросил он капитана.
— Может быть к завтрашнему полудню мы уже пришвартуемся. Если ветер будет держаться такой же как сейчас. как стемнеет, мы ляжем в дрейф, я не так хорошо знаю здешние воды, чтобы идти ночью.
— Я всегда ценю предусмотрительность в капитанах кораблей, на которых мне приходилось плавать, — сказал Спархок. — Кстати, к вопросу об осторожности. Мы бы не могли причалить к какой-нибудь уединенной бухте, до того, как пребудем в Эмсат. По некоторым причинам я очень нервничаю, оказываясь в городах.
Сорджи рассмеялся.
— Вас мерещатся эти кузены на каждом углу, мастер Клаф. Именно поэтому вы во всеоружии? — спросил капитан, указывая на кольчугу и меч Спархока.
— Человек в моих обстоятельствах не может позволить себе роскоши забыть об осторожности.
— Мы найдем для вас какую-нибудь бухту, мастер Клаф, чтобы вы могли спокойно отправиться на север в гости к троллям.
— Я буду очень признателен, капитан Сорджи.
— Эй, ты, а ну пошевеливайся, — крикнул Сорджи одному из матросов. — Ты здесь чтобы работать, а не мечтать!
Спархок прошелся по палубе и встал у борта, поглядывая на блестящие в солнечных лучах темно-голубые волны. Предложения Кьюрика все еще беспокоили его. Были ли их встречи с Сорджи и Платимом действительно просто игрой случая? Почему они оба оказались в Эйси именно тогда, когда он и его друзья благополучно сбежали из дворца? Если Флют смогла тягаться с временем, может быть ей под силу и управлять обстоятельствами и подчинять себе случай? Насколько же далеко простирается ее могущество?
Как бы в ответ на его мысли на палубу вышла Флют и стояла, оглядываясь по сторонам. Спархок пошел к ней.
— У меня есть к тебе вопрос, — сказал он.
— Я так и знала.
— Ты имеешь отношение к тому, что Платим и Сорджи оказались в Эйси?
— Можно сказать и так.
— Но ты знала, что они там будут?
— Спархок, это же очень сберегает время, когда ты имеешь дело с людьми, которых уже знаешь. Я попросила, и некоторые члены моей семьи помогли мне в этом.
— Ты продолжаешь говорить о своей семье. Все таки…
— Что это там такое? — воскликнула вдруг Флют, указывая за борт.
Спархок посмотрел.
Высокая волна вспучилась недалеко от корабля и огромный плоский раздвоенный хвост высунулся и ударил под ней, подняв целый фонтан брызг.
— Наверное кит, — ответил он.
— Неужели рыба может быть такой огромной?
— Насколько я слышал, кит не рыба.
— Он поет! — закричала Флют, с восхищением хлопая в ладоши.
— Я ничего не слышу.
— Ты просто не слушаешь, Спархок, — она подбежала к борту и свесилась над водой.
— Флют, — закричал Спархок, — осторожнее! — он бросился к девочке и придержал ее за пояс.
— Перестань, — сказала она, поднесла к губам свирель, но внезапное покачивание корабля ослабило ее пальцы и свирель упала в море. — Ну вот, — произнесла Флют и состроила рожицу. — Ну ладно, все равно когда-нибудь ты узнаешь — Флют подняла голову и издала звук, точно такой же, какой исходил из ее грубоватого смастеренной свирели.
Спархок молча стоял, ошеломленный. свирель, оказывается, была просто прикрытием. Все, что они слышали, были звуками собственного голоса Флют. Ее песня лилась над волнами.
Кит снова вынырнул на поверхность и слегка перекатился на бок, чтобы взглянуть на них огромным любопытным глазом. Флют пела песню, ее голос радостно звенел. Огромное создание подплыло поближе к кораблю, и один из матросов тревожно вскрикнул.
— Капитан, здесь киты!
А из морских глубин на поверхность поднимались киты, один за другим, как-будто собирались послушать песенку Флют. Корабль трясло и качало на волнах, поднятых китами, выпускающих огромные облака пара из своих дыхал.
Один из матросов бежал по палубе с длинным багром, в глазах его застыл панический ужас.
— Эй, не будь таким глупцом! — крикнула Флют ему. — Они только играют.
— Милая моя Флют, — сказал Спархок несколько нервным голосом. — не думаешь ли ты, что пора сказать им, чтобы они отправились домой? — Тут он понял, что сморозил чистой воды глупость — киты и так были дома.
— Но они мне нравятся! — запротестовала она. — Они такие славные.
— Да, я знаю. Но киты не созданы для роли ручных животных. Когда мы прибудем в Талесию, я куплю тебе взамен котенка. Пожалуйста, Флют, попрощайся со своими китами, и пусть они плывут дальше. Они не дают нам продолжать наш путь.
— Ну… — разочарованно протянула Флют. — Ладно, наверно, ты прав, — она снова подняла голову и издала печальную трель.
Киты развернулись и поплыли прочь. Их огромные хвостовые плавники оставляли на воде широкий пенистый след.
Спархок огляделся. Вокруг них собрались матросы и стояли, с открытыми ртами глядя на маленькую девочку. Объяснить им все это было чрезвычайно сложно.
— Пойдем-ка в каюту и позавтракаем, — Предложил Спархок Флют.
— Хорошо, — согласилась она и протянула к нему руки. — Если хочешь, можешь отнести меня.
Это был лучший способ побыстрее убрать девочку с глаз команды. Спархок поднял ее на руки и понес в каюту.
— Хорошо бы ты больше не надевал этого, — сказала Флют, ткнув пальцем в его кольчугу. — Она ужасно пахнет.
— В моем деле это необходимо. Она защищает.
— Есть и другие способы защитить себя, Спархок. И они так не пахнут.
Войдя в каюту, Спархок увидел Сефрению, сидящую на табуретке с мечом в руках. Она была бледна как смерть. Кьюрик с немного одичавшими глазами был рядом с ней.
— Это был сэр Гаред, Спархок, — тихо сказал Кьюрик. — Он прошел сквозь закрытую дверь, словно ее тут и нет, и передал свой меч Сефрении.
У Спархока защемило сердце — Гаред был его другом. Он выпрямился и вздохнул.
Если все пойдет хорошо, то это может быть последний меч, который пришлось принять Сефрении.
— Флют, — сказал он. — Ты можешь погрузить ее в сон?
Малышка мрачно кивнула.
Спархок поднял Сефрению на руки, ему показалось, что она совсем ничего не весит, отнес к койке и мягко опустил на нее. Флют подошла и запела. Это была колыбельная, такая, которую обычные мамы поют своим малышам, или очень на нее похожая. Сефрения вздохнула и закрыла глаза.
— Ей нужно отдохнуть, — сказал Спархок. — Путь перед нами долгий. Пусть поспит, пока мы не пристанем к берегу.
— Конечно, дорогой, — ответила Флют с интонацией Сефрении в голосе.
Как и обещал Сорджи, они причалили в одной из небольших бухточек немного к западу от Эмсата на следующий день.
— Вы себе и представить не можете, как я вам благодарен, капитан, — сказал Спархок перед тем, как сойти на берег.
— Всегда рад помочь, мастер Клаф, — ответил Сорджи. — Мы, холостяки, должны держаться друг друга.
Спархок ухмыльнулся и они повели лошадей по длинному трапу на берег. Спархок и его спутники сели на лошадей, а моряки тем временем осторожно выводили корабль из бухточки.
— Кто-нибудь хочет поехать со мной в Эмсат? — спросил Телэн. — Нужно поговорить там со Стрейджином.
— Мне наверно не стоит, — сказал Спархок. — Вдруг Воргун все же догадался послать кого-нибудь в Эмсат, а меня очень легко описать.
— Я поеду с ним, — вызвался Кьюрик.
— Хорошо, только давайте сначала заедем подальше в лес и расположимся на ночь.
Они быстро разбили лагерь на маленькой полянке в глубине леса и Кьюрик с Телэном отправились в город.
Серения болезненно бледная и изнуренная, сидела у костра, прижимая к груди меч сэра Гареда и как будто баюкая его.
— Боюсь тебе становится очень трудно, — сказал Спархок. — А нам придется ехать очень быстро, чтобы успеть к пещере Гверига, пока он не успел зачаровать все подходы, Есть какой-нибудь способ, чтобы ты могла отдать мне его?
Сефрения покачала головой.
— Нет, дорогой. Тебя не было тогда в тронном зале, а взять меч может только тот, кто присутствовал, когда было сказано заклинание.
— Этого я и боялся. Что ж, тогда я хотя бы позабочусь об ужине.
Кьюрик и Телэн вернулись глубокой ночью.
— Никаких происшествий? — спросил Спархок.
— Ничего стоящего, — пожал плечами Телэн. — Имя Платима открывает все двери. Стрейджин сказал мне, что местность к северу от Эмсата и шагу не ступишь, чтобы не столкнуться с разбойниками. Он даст нам в сопровождение вооруженных людей и лошадей, насчет лошадей придумал мой отец.
— Мы будем двигаться быстрее, если сможем менять лошадей каждый час, — объяснил Кьюрик. — Стрейджин сказал что пошлет со своими людьми т провиант.
— А что, люди Стрейджина приедут сюда? — спросил Спархок.
— Нет, — ответил Телэн. — Мы встречаемся с ними на рассвете в миле на север по дороге от Эмсата, — он огляделся. — Как насчет ужина? Я страшно голоден.

24

В предрассветных сумерках они свернули лагерь, проехали через лес и остановились недалеко от дороги, ведущей от Эмсата на север.
— Я надеюсь, Стрейджин сдержит слово, — прошептал Кьюрик Телэну.
— Мы можем доверять ему, отец, — уверенно ответил тот. — Талесианские воры славятся тем, как крепко держат свое слово. Вот за камморианами следует присматривать. Они готовы обмануть самих себя, если это сулит выгоду.
— Сэр Рыцарь, — послышался из-за деревьев позади них мягкий голос.
Спархок тут же потянулся к мечу.
— Не стоит, мой Лорд, — проговорил голос. — Нас послал Стрейджин. Там по дороге полно разбойников, он послал нас к вам, чтобы мы провели вас через те края.
— Тогда выходи из тени, приятель, — сказал Спархок.
— Приятель? — рассмеялся человек за деревьями. — Мне нравится это слово. У вас вероятно, широкий круг знакомств, приятель.
— За последнее время, я, кажется, познакомился с большей частью мира, — согласился Спархок.
— Тогда добро пожаловать в Талесию, приятель, — у человека выехавшего из-за деревьев были льняные волосы и гладко выбритый подбородок. Вооружен он был устрашающего вида копьем и топором. — Стрейджин сказал, что вам нужно на север. Мы проводим вас до Хейда.
— Ну как, это нам подходит? — спросил Спархок у Флют.
— Вполне, — ответила она.
— Вы подчиняетесь ребенку? — удивленно спросил талесианец.
— Она знает путь к тому месту, куда мы направляемся, — пожал плечами Спархок. — Никогда не стоит спорить с проводником.
— Пожалуй верно, сэр Спархок. Мой имя — Тэл, если это имеет какое-нибудь значение. Со мной дюжина человек, запасные лошади и запас еды, который попросил твой человек Кьюрик, — он почесал в затылке. Одно только озадачивает меня, сэр Рыцарь — первый раз я вижу, чтобы Стрейджин оказывал такие услуги незнакомцу.
— Ты слышал что-нибудь о Платиме? — спросил его Телэн.
Тэл резко повернулся к мальчику.
— Главарь Симмура? — спросил он.
— Он самый. Стрейджин кое-чем ему обязан. А я работаю на Платима.
— Это все объясняет, — согласился Тэл. — Ну что ж, время не ждет, пора и отправляться.
— Очень верное замечание, — сказал Спархок.
На людях Тэла была простая крестьянская одежда, но оружие они носили с таким видом, будто привыкли пускать его в ход. Все они были светловолосы а мрачные лица говорили, что они люди не привычные ко всякого рода любезностям.
С восходом солнца они ускорили шаг своих лошадей. Спархок понимал, что Тэл и его головорезы замедлят продвижение, но зато они обеспечивали большую безопасность для Сефрении и Флют и это компенсировало потерю скорости.
Они быстро проезжали через сельскую местность, там и сям по краям дороги виднелись аккуратные фермерские усадьбы. Здесь в этом густонаселенном крае им вряд ли грозило какое-нибудь нападение, опасность начнется в горах. Объединенный отряд гнал лошадей весь день и покрыл немалое расстояние. Ближе к вечеру они разбили лагерь в стороне от дороги и на следующее утро уже с первыми лучами солнца отправились в путь.
— Это седло начинает меня утомлять, — сказал Кьюрик, когда они выехали на дорогу.
— Я думал ты уже привык к нему, — отозвался Спархок.
— Спархок, мы уже полгода не слазим с лошадей. Мне кажется я скоро до дыр протру седло.
— Я куплю тебе новое.
— Премного благодарен, — проворчал оруженосец.
Местность постепенно поднималась и уже ясно видны были темно-зеленые горы на севере.
— Если бы согласился послушать моего совета, Спархок, я бы предложил остановиться на ночлег до того, как мы окажемся в горах, — сказал Тэл. — Там начинается разбойничья страна, и от ночной атаки, случись она, будет нелегко отбиться. А на здешнюю равнину они не сунутся.
Спархок признал, что Тэл прав. Хоть это и стоило им нескольких часов задержки, безопасность Флют и Сефрении была дороже.
Они расположились на ночь в лесистой лощине. Как заметил Спархок, в розыске всяческих укрытий люди Тэла не имели себе равных. Утром они дождались, когда как следует рассветет и тронулись в путь.
— Ну что ж, я знаком с этими ребятами, что озоруют здесь в горах. У них есть свои излюбленные места для засад, — сказал Тэл, когда они рысью ехали в косых лучах только что взошедшего солнца. — Я буду предупреждать вас о них. Лучший способ пробраться мимо них — это проскакать быстрым галопом. Это приводит людей в растерянность и проходит кое-какое время, пока они побегут к своим лошадям. Так что мы успеем уйти далеко от них, прежде чем эти олухи догадаются пуститься в погоню.
— А много их там, в горах? — спросил Спархок.
— А здешней банде десятка три. Но в засаде бывает меньше — ведь место у них не одно, а они стараются работать везде, где можно.
— Твой план неплох, Тэл, — сказал Спархок. — Но я полагаю, что у меня есть лучше. Вернее не новый план, а дополнение. Сначала мы проезжаем мимо них галопом, а потом разворачиваемся им навстречу, когда они пустятся за нами. Не стоит оставлять у себя за спиной врага, тем более, что они могут объединиться с другими — дальше по дороге.
— А ты кровожадный человек, Спархок.
— У меня есть друг талесианец, он всегда говорит мне, что никогда не стоит оставлять живых врагов позади себя.
— Не лишено смысла.
— А откуда ты так много знаешь об этих молодцах?
— Когда-то я был одним из них, а потом устал спать под открытым небом в плохую погоду. Тогда я перебрался в Эмсат и стал работать на Стрейджина.
— А далеко ли отсюда до Хейда?
— Лиг около пятидесяти. Если поторопимся, к концу недели будем там.
— Хорошо.
Скоро они оказались в горной стране. Отряд шел на рысях, все осторожно поглядывали на кусты и деревья по сторонам дороги.
— Там, впереди, — тихо сказал Тэл. — Дорога проходит через глубокое ущелье. Они любят это местечко.
Проезжая через ущелье, они заметили одинокую фигуру человека, стоящего на вершине утеса слева от дороги. Он мог бы оставаться незамеченным, если бы не выдал себя криком.
— Он там один, — сказал Тэл. — Он наблюдает за дорогой и если кого увидит, то разжигает костер, чтобы подать сигнал тем, что впереди.
— Ну на этот раз не успеет, — сказал один из людей Тэла, поднимая лук и пуская стрелу. Стрела вонзилась в живот человеку, он согнулся пополам и полетел вниз, разбиваясь о скалы. Его труп свалился на пыльную дорогу с неестественно вывернутыми конечностями.
— Хороший выстрел, — похвалил Кьюрик.
— Неплохой, — скромно ответил стрелок.
— Как ты полагаешь, успел его кто-нибудь услышать? — спросил Спархок Тэла.
— Это смотря по тому, насколько близко они друг к другу. Может быть они и не поняли, в чем дело, но несколько человек могут отправиться на разведку. Нам сейчас лучше немного замедлить ход, чтобы не столкнуться с ними лицом к лицу, на каком-нибудь крутом изгибе дороги.
— У тебя большой опыт в этих делах, Тэл, — заметил Спархок.
— Практика, Спархок. Я прожил здесь больше пяти лет. Поэтому-то Стрейджин и послал с вами меня, а не кого-нибудь другого. Лучше бы ты позволил сначала мне осмотреть дорогу за этим поворотом.
Спархок кивнул и Тэл, соскользнув с седла, взял копье и крадучись побежал вперед. Не доходя до поворота, он нырнул в кусты и исчез. Минутой позже он появился, делая руками какие-то странные жесты.
— Там трое, — перевел на общедоступный язык стрелок, вкладывая стрелу и поднимая лук, — они едут рысью.
Спархок вынул меч.
— Будь все время рядом с Сефренией, — сказал он Кьюрику.
Первый человек, показавшийся из-за поворота, свалился с седла со стрелой в глотке. Спархок пришпорил Фарэна и поскакал вперед. Пока двое товарищей убитого глазели на него в мрачном удивлении, подоспевший Спархок ударом меча снес голову одному из них, а другой пустился в бегство. Тэл, однако, быстро выскочил из кустов и бросил свое копье в него. Острие копья вонзилось ему между лопаток и он без звука свалился с лошади.
— Держите лошадей! — крикнул Тэл своим людям. — Не дайте им ускакать к остальным.
Несколько человек поскакало галопом вслед убегающим животным и скоро привели их назад.
— Чистая работа, — сказал Тэл, вытаскивая свое копье из тела лежащего на земле. — Никаких криков, и никто не ушел. Я знал этого, — сказал он, указывая на убитого. — А те двое, должно быть, новички. Разбойники не живут долго, так что Доргу приходится часто набирать новых людей.
— Доргу? — переспросил Спархок, спешиваясь.
— Это главарь банды. Я никогда не любил его. У него слишком большое самомнение.
— Давай оттащим этих в кусты, — сказал Спархок. — Мне бы не хотелось, чтобы малышка видела их.
— Хорошо.
После того, как они спрятали тела, Спархок возвратился назад за поворот и посигналил руками Сефрении и Кьюрику, чтобы они ехали.
Отряд с осторожностью продолжал путь.
— Все может оказаться проще, чем я думал, — сказал Тэл. — Видно они разбились на совсем маленькие группы, чтобы охватить как можно большую часть дороги — жадность заела. Немного впереди нам стоит въехать в лес слева от дороги. Вон на той гряде у Дорга обычно стоит несколько стрелков. Когда мы минуем их, я пошлю назад нескольких человек, чтобы они напали на них сзади.
— Это и правда так уж необходимо? — спросила Сефрения.
— Я только следую совету сэра Спархока, леди, — ответил Тэл, — не оставлять живых врагов за спиной. Особенно, если они вооружены луками. Я думаю никому из нас не хочется получить стрелу в спину.
Они свернули в лес и осторожно продвигались среди причудливо изогнутых стволов горных деревьев, пока не добрались до скалистой гряды. Один из людей Тэла влез на верхушку дерева и, опустившись через несколько минут, сказал:
— Их там двое. Шагах в пятидесяти отсюда.
— Возьми с собой пару человек, — сказал ему Тэл. — Обойдите их кругом и отправьте их к праотцам, только без лишнего шума.
Светловолосый головорез ухмыльнулся, дал сигнал двум своим компаньонам и они исчезли в чаще, быстро и бесшумно.
— Я уже забыл обо всей этой жизни, — проговорил Тэл. — В общем-то при хорошей погоде еще ничего, хотя вот зимой…
Они проехали, наверно, с полмили, когда к ним снова присоединились трое ходивших на вылазку.
— Ну как дела? — спросил Тэл.
— Да они там сидели полусонные, — ухмыльнулся в ответ один из них. — Но теперь они выспятся как следует.
— Хорошо, — Тэл огляделся кругом. — Мы пока можем ехать галопом, Спархок, на несколько миль вперед местность слишком открытая для засад.
Отряд гнал лошадей галопом почти до полудня. Перед длинным горным кряжем Тэл дал сигнал к остановке.
— Сейчас будет тяжелое место, — сказал он Спархоку, — дорога идет вниз лощиной, и спрятаться там негде и не обогнешь ее никак. Это одно из самых любимых местечек Дорга, и уж наверняка здесь стоит хотя бы несколько человек. Лучше всего нам проехать здесь очень быстро, лучнику будет сложнее в нас метиться.
— А длинная эта лощина?
— Да где-то с милю.
— И мы будем на виду всю эту милю?
— Более или менее да.
— Другого выбора у нас нет?
— Нет, если только вы не захотите дождаться темноты, но это сделает оставшуюся часть дороги до Хейда в два раза опаснее.
— Хорошо, — решил Спархок, — ты знаешь местность, так что веди, — он отстегнул от седла щит и приладил его к руке. — Сефрения, ты поедешь рядом со мной. Я прикрою щитом тебя и Флют. Веди, Тэл.
Они пустились вскачь по узкой каменистой лощине, приведя в немалое изумление прячущихся разбойников. Спархок услышал несколько встревоженных криков откуда-то сверху, и одинокая стрела чиркнула по камням дороги позади.
— Разъедьтесь подальше друг от друга! — закричал Тэл, — не сбивайтесь в кучу!
Они продолжали мчаться во весь дух по лощине, несколько стрел просвистело у них над головами, одна ударила в щит Спархока. Тут он услышал сдавленный крик и оглянулся. Один из людей закачался в седле с глазами, полными боли, и тяжело рухнул на землю.
— Не останавливаться! — прокричал Тэл, — мы все еще на виду.
Впереди был виден выход из лощины, там дорога проходила мимо небольшой рощицы и огибала огромный голый утес. Еще несколько стрел пролетели в них сверху, но эти упали далеко позади.
— Вперед, вперед! — приказал Тэл, — пусть они решат, что мы будем теперь гнать лошадей всю дорогу.
Они проскакали мимо рощицы, обогнули утес и скоро снова оказались в лесистой долине. Тэл натянул поводья.
— Неплохое место, — сказал он. — Если они погонятся за нами. Дорога-то сужается, и они смогут въезжать в лес только по паре зараз.
— Ты думаешь, они за нами увяжутся? — спросил Кьюрик.
— Я знаю Дорга. Он может и не знать, кто мы такие, но в любом случае не захочет, чтобы мы добрались до властей в Хейде. Дорг боится, что из Хейда вышлют большой отряд солдат, прочесать эти горы, а в Хейде крепкие виселицы.
— А там в лесу, как, безопасно? — спросил Спархок, указывая вперед.
Тэл кивнул.
— Здесь слишком густые заросли, чтобы можно было завести туда лошадей, а без них какая засада? Эта лощина была последним опасным местом с этой стороны перевала.
— Сефрения, — позвал Спархок, — поезжай туда, вниз. И ты, Кьюрик, с ними.
На лице Кьюрика отразился протест, но он промолчал и повел Сефрению и детей по дороге, в безопасное место.
— Они быстро приближаются, — сказал Тэл. — Мы проехали галопом, и теперь они пытаются нагнать нас, — потом повернулся к стрелку. — Эй, ты быстро стреляешь?
— Я могу выпустить три стрелы, прежде чем первая упадет на землю, — пожал плечами тот.
— Попробуй четыре. Ты можешь попадать и в лошадей. Они свалятся в обрыв и всадников потянут за собой. Постарайся сбить побольше, а с остальными мы справимся.
— Ну как тебе мой план, Спархок?
— Прекрасно, — ответил Спархок. Он поправил щит на левой руке и вынул меч.
Теперь уже явственно был слышен перестук копыт нескольких лошадей, быстро приближающийся из-за утеса. Лучник слез с лошади и повесил колчан на ветку дерева, так чтобы стрелы были под рукой.
— Это обойдется тебе в полкроны за пару, Тэл, — спокойно сказал он, кладя стрелу на тетиву. — Хорошие стрелы недешево стоят.
— Принеси свой счет Стрейджину, — посоветовал Тэл.
— От Стрейджина, пожалуй, дождешься. Я лучше возьму с тебя, а ты уж разбирайся с ним.
— Ладно, — угрюмо ответил Тэл.
— Вот они, — сказал один из людей Тэла безо всякого беспокойства в голосе.
Первые два разбойника, выскочившие из-за поворота, может быть даже не успели заметить их. Стрелок Тэла не хвастался в пустую. Двое свалились с лошадей — один на дорогу, другой исчез в обрыве. Их кони пробежали еще немного вперед, а потом остановились, увидев преграждающих дорогу людей.
Из следующей пары, показавшейся из-за утеса, одному удалось избежать стрелы.
— Увернулся, — усмехнулся лучник. — Посмотрим, сможет ли он увернуться и от этой, — он выстрелил снова и стрела вонзилась разбойнику в переносицу. Он вылетел из седла и упал на дорогу мертвый.
Оставшиеся грабители выехали из-за поворота все вместе. Лучник пустил еще несколько стрел прямо в середину их отряда.
— По моему, пришло ваше время, Тэл, — сказал он. — Они приближаются очень быстро.
— Вперед, — крикнул Тэл, сжав копье в руке. Любопытно, что его хватка напоминала то, как держат копье рыцари.
Люди Тэла были вооружены очень разнообразно, одинаково у них было то, что они все весьма умело управлялись со своим оружием.
Спархок опередил всех шагов на пятьдесят, сказалась сила и боевая выучка Фарэна. Он ворвался в самую гущу ошарашенных разбойников, рубя мечом направо и налево. У этих людей не было кольчуг, и клинок Спархока входил в их тела, как острый нож в масло. У парочки были заржавленные мечи, которыми они пытались противостоять Спархоку, но тягаться с Рыцарем Храма явно было им не под силу, и скоро оба они оказались на земле, лишившись правых рук и воя от боли.
Один из разбойников, рыжебородый здоровяк, пустился в бегство, но подоспевший Тэл, с развевающимися волосами цвета льна и опущенным копьем поспешил за ним.
Когда на подмогу Спархоку подоспели остальные члены их небольшого войска он бросился на помощь Тэлу. Но завернув за утес, рыцарь увидел, что Тэл в помощи не нуждается — рыжебородый лежал в дорожной пыли с торчащим из спины копьем. Тэл спешился и подошел к смертельно раненому разбойнику.
— Все обернулось плохо для тебя, Дорг, — сказал он почти дружественным голосом. — Я же говорил тебе еще давно, что это занятие очень рискованно. — Он вытащил копье из спины главаря и осторожно ногой подтолкнул его к краю пропасти. С отчаянным криком разбойник исчез. — Ну вот, — сказал Тэл Спархоку — я полагаю, что с ними покончено. Едем дальше, до Хейда еще не так близко.
Тэл сел на лошадь и они со Спархоком вернулись к лесу.
— Эй, вы четверо, — приказал Тэл своим людям. — Останьтесь здесь и соберите лошадей. Мы получим за них хорошую плату. Остальные поедут с нами. Поехали, Спархок.
Дни тянулись для Спархока бесконечно, пока они ехали по безлюдным горам срединной Талесии.
Спархок в задумчивости придержал Фарэна, чтобы сравняться с Сефренией и Флют.
— Мне так кажется, что мы находимся в дороге дней пять, — сказал он девочке. — Это в действительности так?
Она улыбнулась и подняла два пальца.
— Ты снова играешь со временем, — укоризненно покачал головой Спархок.
— Конечно, — сказала она. — Ты же не купил мне котенка, как обещал, с чем же мне поиграть?
Довод был неопровержим и Спархок сдался. Ничего в мире не было надежнее восхода и захода солнца, но Флют, казалось, могла изменять и эти вещи. Спархок вспомнил ужас Бевьера, когда он попытался понять, как это происходит и решил, что у него нет желания испытать это на себе.
Прошло еще несколько дней, хотя Спархок не стал бы биться об заклад, через сколько, Тэл остановил свою лошадь перед Фарэном.
— Видишь дым впереди? — сказал он. — Это из труб Хейда. Мои люди и я поворачиваем назад. Я полагаю, награду за мою голову в Хейде еще не отменили. Это, конечно, недоразумение, но попытки объяснить это, вряд ли приведут к чему-нибудь хорошему.
— Флют, — позвал девочку Спархок. — Телэн сделал все, что должен был сделать?
— Да.
— Я так и думал. Тэл, не откажешь ли ты мне услугу? Возьми мальчика назад, к Стрейджину, мы заберем его на обратном пути. Подойди сзади и привяжи его покрепче к седлу. И будь осторожен, у него есть нож.
— Я полагаю, на то есть причина, — сказал Тэл.
Спархок кивнул.
— Мы направляемся в очень опасное место. Отец мальчика и я не хотели бы рисковать его жизнью.
— А как же девочка?
— Она может позаботиться о себе сама, и, может быть, лучше, чем любой из нас.
— Ну, удачи, Спархок, — коротко сказал Тэл, потом с еще двумя людьми напал на Телэна, разоружил его и привязал к лошади. Имена, которыми Телэн наделял Спархока, когда он и его пленители отправились на юг были весьма разнообразны и, по большей части, не слишком лестны.
— Я надеюсь, она не понимает, что значат все эти слова, — спросил Спархок Сефрению, многозначительно взглянув на Флют.
— Не мог бы ты прекратить говорить так, будто меня здесь нет? — фыркнула малышка. — Так уж случилось, что я отлично знаю, что значат эти слова, хотя эленийский язык слишком слаб для ругани, стирикский более богат в этом смысле. Но если уж хочешь как следует позлословить, то надо делать это на языке троллей.
— А ты можешь говорить на языке троллей? — с удивлением спросил Спархок.
— Конечно. Знаешь, давай мы лучше не поедем в сам Хейд. Это такое неприятное местечко, грязное, хибары покрыты заплесневелой соломой. Обогнем его с запада — где-то там есть долина, по которой мы должны будем ехать.
Они объехали Хейд стороной и начали подниматься в горы. Флют внимательно рассматривала окрестности и, в конце концов, указала куда-то пальцем.
— Здесь мы свернем налево, — сказала она.
Они остановились в устье долины и с некоторым испугом посмотрели на дорогу, которой предстояло идти. Да это была и не дорога вовсе, а узкая вертлявая тропка.
— Выглядит не слишком многообещающе, — прокомментировал Спархок. — Похоже здесь уже долгие годы никто не проходил.
— А люди и не ходят по ней, — объяснила Флют. — Это не простая тропа.
— В каком смысле?
— Посмотри вот сюда, — указала она.
Рядом с тропинкой высился огромный валун, иссеченный ветрами и замшелый, обтесанный в виде грубой уродливой фигуры.
— Что это такое? — спросил Спархок.
— Это предупреждение, — спокойно ответила Флют. — Изваяние Тролля.
— Ты ведешь нас в край троллей? — встревожился он.
— Спархок, но Гвериг же — тролль, где он еще может жить, как ты думаешь?
— А нет ли какого-нибудь другого пути к его пещере?
— Нету. Не бойся, я отпугну любого тролля, если он встретиться, а огры не выходят при дневном свете.
— Как? И огры тоже?
— Конечно, они всегда жили рядом с троллями. Каждый это знает.
— А я не знал.
— Зато теперь знаешь. Давай не будем терять времени попусту, Спархок.
— Поедем вереницей, — сказал Спархок. — Держитесь как можно ближе ко мне.
Их ставший совсем малочисленным отряд тронулся по тропке рысью. Впереди Спархок с копьем Алдреаса в руке.
Долина, по которой им пришлось ехать, была узкая и мрачная. Со все сторон ее окружали высокие, покрытые хвойными лесами горы. Зелень деревьев была так темна, сто временами казалась просто черной, вдобавок еще и солнце редко заглядывало в эту щель между двумя мощными горными кряжами. По дну ущелья грохотала в каменном русле река.
— Дорога похуже, чем в Гэзек, — крикнул Кьюрик, стараясь перекрыть грохот воды.
— Скажи ему, чтобы он не шумел, — сказала Флют Спархоку. — У троллей очень острый слух.
Спархок обернулся к оруженосцу и приложил к губам палец. Кьюрик кивнул.
В лесу по сторонам тропы довольно часто попадались пни.
— Что случилось с этими деревьями? — спросил Спархок у Флют.
— Это огры выходят ночью и обгрызают кору, а иногда и сердцевину. Дерево умирает.
— Я думал огры питаются мясом.
— Огры едят все. Не мог бы ты ехать немного побыстрее?
— Нет. Здесь не могу, очень неровная тропка. Может впереди станет немного лучше?
— Вот выйдем из этой долины и будет ровное место в горах.
— Плато?
— Называй, как хочешь. Там несколько холмов, но мы сможем обойти их. Все то место покрыто травой.
— Ну вот там, я надеюсь, мы поедем побыстрее. А что, плато тянется до самой пещеры Гверига?
— Не совсем. Когда мы через него проедем, придется подняться в горы.
— А кто провел тебя сюда раньше? Ты же говорила, что уже бывала здесь.
— Я была здесь одна. Кое-кто, кто знал дорогу, рассказал мне, как пробраться в пещеру.
— А зачем тебе было туда нужно?
— У меня было здесь дело. А тебе зачем нужно так много болтать? Я пытаюсь слушать троллей.
— Прости.
— Тихо, Спархок! — лют приложила палец к губам.
Днем позже они добрались до плато. Как и говорила Флют, это был огромный зеленеющий сочной травой луг, окруженный синеющими вдали горами в белых снеговых шапках.
— Много времени понадобится, чтобы пересечь его? — спросил Спархок.
— Я не уверена… — отвечала Флют. — В прошлый раз я была пешком, а на лошадках, наверно, гораздо быстрее.
— Ты шла здесь одна и пешком? В стране троллей и огров? — недоверчиво переспросил Спархок.
— Да я никого из них и не видела. Увязался за мной один медвежонок, правда, но ведь он просто из любопытства. Потом мне надоело, что он все время топчется позади и я отослала его назад.
Спархок решил больше не задавать вопросов, потому что от ответов становилось еще непонятнее.
Травянистое плато, казалось, было бесконечным. Они ехали уже несколько часов, а далекие горы ни капли не стали ближе.
Когда солнце закатилось за горные вершины на западе, они разбили лагерь среди нескольких низкорослых сосен.
— Да, большая страна, — сказал Кьюрик, оглядываясь вокруг и поплотнее закутываясь в плащ. — Однако, здесь не жарко, когда спрячется солнце. Теперь я понимаю, почему талесианцы так любят меха.
Они стреножили лошадей, чтобы те не заблудились ночью и развели костер.
— Здесь, на лугу нет никакой опасности, — заверила Флют. — Тролли и огры не выходят из лесу, там им гораздо легче охотиться.
За ночь небо затянуло облаками, а к утру с гор задул холодный ветер, заставляя волноваться огромное травяное море. Они ехали весь день и к вечеру добрались до подножия гор, чьи далекие вершины были покрыты снегом.
— Этой ночью мы не будем разжигать огонь, — сказала Флют. — Гвериг может увидеть.
— А что, мы уже так близко? — спросил Спархок.
— Видишь там, впереди, ущелье?
— Да.
— На его верхнем конце находится пещера Гверига.
— Так почему же нам не направиться туда прямо сейчас?
— Вряд ли нам это подойдет. Невозможно прошмыгнуть мимо тролля ночью. Завтра мы дождемся пока взойдет солнце, а потом только поедем. Днем тролли обычно дремлют. По настоящему они никогда не спят, но когда в небе солнце они бывают менее бдительны.
— Ты, кажется, немало знаешь об этом?
— А это не так уж сложно узнать, если знаешь у кого спросить. Сделай Сефрении чаю и горячего супа. Завтра ей придется трудно, нужно чтобы она восстановила силы.
— Но по-моему достаточно тяжело сделать суп горячим без огня.
— О, Спархок, я знаю это. Я может быть маленькая, но не глупая. Сложи перед палаткой горку камней. Об остальном я позабочусь.
Недоуменно ворча себе под нос, Спархок выполнил указания Флют.
— Теперь отойди немного, — сказала девочка. — Я не хочу обжечь тебя.
— Обжечь? Как?
Флют тихонько запела, потом коротко взмахнула рукой. Спархок почувствовал, как от камней заструились волны жара.
— Какое полезное заклинание, — восхитился он.
Принимайся за стряпню. Спархок. Я не могу держать эти камни горячими всю ночь.
Все это как-то странно, думал Спархок, готовя суп и чай для Сефрении на раскаленных камнях. За последние недели он почти перестал думать о Флют, как о малом ребенке. Ее тон и манеры были вполне взрослыми, несмотря на то, что слова произносил детский голос, и она распоряжалась им: как хотела. Еще более странным было то, что он беспрекословно подчинялся ей. Сефрения была права, решил он. Эта маленькая девочка была одним из самых могущественных магов во всем Стирикуме. И снова в голове у него зазвучал навязчивый вопрос: сколько же лет Флют? Могли ли стирикские маги изменять свой видимый возраст? Он знал, что не Сефрения, ни Флют не ответят на эти вопросы, поэтому занялся приготовлением пищи, стараясь не думать обо всем этом.
Они проснулись на рассвете, но Флют настояла, чтобы они не отправлялись в путь пока как следует не рассветет. Она так же сказала, чтобы лошади были оставлены здесь, чтобы звук из копыт не насторожил остроухого тролля.
Узкое, с отвесными краями ущелье, было залито темно-синими тенями. Четверо шли по каменистому дну, ступая осторожно, чтобы не задеть какой-нибудь камень. Переговаривались они редко, и только шепотом. Спархок держал наготове копье Алдреаса, и это было не лишено оснований.
Подъем становился круче. Теперь им приходилось карабкаться по огромным округлым валунам. Когда они приблизились к верхнему концу ущелья, Флют сделала знак остановиться, а сама продвинулась еще на несколько шагов выше.
— Он уже внутри, — прошептала она. — И он уже начал зачаровывать входы.
— А вход в пещеру закрыт? — шепотом спросил Спархок.
— Можно сказать и так. Когда мы подойдем к нему, ты вряд ли увидишь его. Он сделал так, что вход в пещеру не отличается от утеса, но это только иллюзия. Однако, иллюзия достаточно прочная, так что мы вряд ли сможем пройти через нее. Тут понадобится твое копье, — она прошептала что-то Сефрении и та кивнула ей в ответ. — Ну, хорошо, — сказала Флют с глубоким вздохом. — Пойдемте.
Они прокарабкались еще немного вверх и оказались перед небольшим озерцом, окруженным ежевичными кустами и побелевшими от времени пнями. На противоположной стороне высилась голая отвесная скала, в которой не было видно никаких отверстий.
— Вот она, — прошептала Флют.
— Ты уверена, что это то самое место? — спросил Кьюрик. — Довольно похоже на монолитную скалу.
— Да, это то самое место. Гвериг просто прячет вход в пещеру, — она подвела их к скале по едва заметной тропке.
— Это вот здесь, — сказала она мягко, положив руку на каменную стену скалы. — Теперь мы вот что будем делать: мы с Сефренией соткем заклинание, когда мы выпустим его, оно вольется в тебя, Спархок. Сначала ты почувствуешь себя очень странно, но потом внутри тебя возникнет огромная сила. В тот самый момент я скажу тебе, что делать дальше, — Флют тихо и мягко запела, ей вторила Сефрения, произнося на стирикском какие-то слова, потом они обе одновременно указали на Спархока.
Глаза его заволокло туманом, он чуть не упал. Спархок почувствовал себя слабым, как младенец и копье Алдреаса в руке налилось непомерной тяжестью. Но вдруг ощущения сменились — копье вдруг вообще перестало что-либо весить и по телу его разлилась волна удивительной силы.
— Теперь, — сказала Флют, — направь копье на скалу.
Он поднял руку с копьем и сделал так, как она сказала.
— Иди вперед, пока копье не коснется стены.
Спархок сделал два шага и почувствовал, как наконечник копья уперся в скалу.
— Выпусти всю силу через копье.
Он сосредоточился, собирая всю свою силу. Кольцо на его левой руке нагрелось и задрожало. Спархок выпустил скопившуюся в руках мощь по древку копья в широкое лезвие.
Казавшаяся незыблемой скала задрожала и исчезла, открыв очертания темного неправильного отверстия — входа в пещеру.
— Вот она! — ликующе прошептала Флют. — Пещера Гверига.

25

В пещере пахло землей и заплесневелыми камнями. Откуда-то из темноты доносился звук беспрестанно капающей воды.
— Где он скорее всего может быть? — прошептал Спархок.
— Начнем с его сокровищницы, — ответила Флют. — Он любит рассматривать свои драгоценные камни. Это там, внизу, — она указала на открывающийся перед ними темный проход.
— Но там совершенно темно, — сказал Спархок.
— Я позабочусь об этом, — отозвалась Сефрения.
— Но только тихо, — предупредила Флют. — Мы не знаем точно, где находится Гвериг, а он может слышать и чувствовать магию, — она пристально посмотрела на Серению и спросила: — Ты хорошо себя чувствуешь?
— Лучше чем раньше, — ответила Сефрения, перекладывая меч сэра Гареда в правую руку.
— Хорошо, а то мне нельзя ничего делать — Гвериг сразу узнает мой голос.
Сефрения подняла меч, заговорила по-стирикски и щелкнула пальцами левой руки. Кончик меча засветился крошечной добела раскаленной искоркой.
— От этого не так уж много света, — сказала она, — но сделать больше я не могу, Гвериг может увидеть. — С поднятым мечом она вошла в темную галерею. Мерцающий кончик меча был похож на светлячка в кромешной тьме, но света хватало, чтобы видеть, куда идти и различать преграды на полу галереи. Проход неуклонно вел вниз, забирая немного вправо. Пройдя несколько сотен шагов, Спархок понял, что это не естественная пещера, а выдолбленный в монолитной породе коридор, широкой спиралью спускающейся в недра горы.
— Как Гвериг ухитрился сделать это? — прошептал он Флют.
— При помощи Беллиома. Старый, естественный проход гораздо длиннее и очень крутой. Гверигу приходилось тратить целые дни, чтобы вылезать из пещеры, к тому же мешало его неуклюжее сложение.
Они двигались дальше, стараясь ступать бесшумно. Вскоре они прошли через огромный зал, где с потолка свисали полупрозрачные известковые сосульки, с которых постоянно капала вода, а навстречу им с пола поднимались островерхие столбы. Проход выводил из зала и углублялся дальше, в глубину горы. Их светильник потревожил целые полчища летучих мышей, подремывавших, вися вниз головой на известковых неровностях потолка, и маленькие создания с писком устремились прочь огромным черным облаком.
— Ненавижу летучих мышей, — выругавшись, прошипел Кьюрик.
— Они же безвредные, — прошептала Флют. — Летучая мышь никогда не налетит на тебя даже в полной тишине.
— Неужели у них такие хорошие глаза?
— Нет, уши.
— Ты прямо все знаешь, — сварливо прошептал Кьюрик.
— Еще нет, — серьезно сказала она. — Но я стремлюсь к этому. У тебя нет чего-нибудь съестного? Я что-то проголодалась.
— Немного говяжьей солонины. Но она очень соленая.
— Здесь много воды, — сказала Флют, и, взяв протянутый кусок мяса, с энтузиазмом запустила в него зубы. — Вовсе она не слишком соленая, наоборот — недосолена, — заметила она, проглотив кусочек.
Они двинулись дальше и вскоре увидели отблески света впереди, свет все усиливался по мере того, как они спускались по спиральной галерее.
— Впереди его сокровищница, — прошептала лют. — Дайте сначала я взгляну.
— Она прокралась вперед и скоро вернулась. — Он там, — объявила она, широко улыбаясь.
— А свет, его лап дело? — прошептал Кьюрик.
— Нет, это снаружи. Там вода втекает в пещеру с поверхности и в определенную часть дня он ловит солнечные лучи, — Флют говорила нормальным голосом, не шепча. — Звук воды заглушает голоса. Хотя осторожности терять не стоит — его глаза поймают любое неосторожное движение, — она что-то коротко сказала Сефрении. Та кивнула, потянулась и двумя пальцами погасила искру на кончике меча, и начала новое заклинание.
— Что она делает? — спросил Спархок.
— Гвериг разговаривает сам с собой, — объяснила Флют. — То, что он говорит, будет полезно узнать и нам. Он говорит на языке троллей, поэтому Сефрения делает так, чтобы мы могли понимать.
— Она заставит его заговорить по-эленийски?
— Нет, заклинание направлено не на него, — Флют улыбнулась одной из своих озорных улыбок. — Ты узнаешь много вещей, теперь ты будешь понимать язык тролля, по крайней мере на время.
Сефрения выпустила заклинание, и Спархок как-то сразу стал слышать гораздо больше, чем во время спуска по спиральной галерее. Громкий звук падающей в пещеру впереди воды превратился в дикий рев, и явственно стало слышно бормотание тролля.
— Мы подождем здесь немного, — сказала Флют. — Гвериг — изгнанник, поэтому привык разговаривать сам с собой и говорит все, что придет к нему в голову. Мы можем много узнать. Да, кстати, у него там корона Сарека и Беллиом по-прежнему на ней.
Холодная волна прокатилась по всему телу Спархока. То, что он искал так долго, от чего так много зависело, было от него не более, чем в нескольких сотнях шагов.
— Что он делает, — спросил он Флют.
— Он сидит на краю расщелины, которую выдолбил в стене водопад, вокруг него свалены кучами все его сокровища. Он слизывает с Беллиома торфяные пятна. Поэтому мы сейчас его не понимаем. Давайте подойдем немного поближе, но только не к самому входу в сокровищницу.
Они прокрались вперед и остановились в десятке шагов от входа. Отражаемый водопадом свет плавно покачивался на каменных стенах, разбиваясь кое-где в маленькие радуги.
— Воры, грабители, — голос был шероховатый и такой грубый, что не одна эленийская или стирикская глотка не смогла бы издать таких звуков. — Грязная. Она вся грязная, но все воры умерли, — Гвериг захихикал. — Все умерли. А Гвериг живой и его Роза вернулась домой.
— Он говорит, как сумасшедший, — пробормотал Кьюрик.
— А он всегда был таким, — сказала Флют. — Его разум так же неуклюж, как и тело.
— Поговори с Гверигом, Голубая Роза, — скомандовал невидимый тролль, потом наградил несколькими ужасными проклятьями стирикскую богиню Афраэль. — отдай назад кольца. Отдай назад кольца. Беллиом не говорит с Гверигом, если у Гверига нет колец, — послышалось всхлипывание. Спархок понял, что тролль плачет. — Одинокий, — всхлипывал тролль. — Гвериг одинокий.
Спархок почувствовал, как сердце его защемило от жалости к этому несчастному уродливому существу.
— Не делай этого. Ты можешь ослабнуть, когда встретишься с ним лицом к лицу, — сказала встревоженным голосом Флют. — Ты сейчас наша единственная надежда. Твое сердце должно быть, как камень.
Затем Гвериг заговорил в таких отвратительных выражениях, что для них не находилось соответствия в эленийском языке.
— Он вызывает Троллей-богов, — тихо объяснила Флют. — Слушайте! — резко сказала она. — Тролли-боги отвечают ему.
Приглушенный звук водопада стал более глубоким и резонирующим.
— Нам придется его убить, — холодно сказала малышка. — У него еще остались осколки от сапфира в мастерской, и Тролли-боги наставляют его сделать новые кольца. Они вселяют в них силу, чтобы овладеть властью Беллиома. Тогда он сможет уничтожить нас.
Гвериг омерзительно захихикал.
— Гвериг побьет тебя, Азеш. Азеш — бог, но Гвериг побьет его. Азеш не увидит больше Беллиом.
— А может быть, что Азеш слышит свое имя? — спросил Спархок.
— Возможно, — спокойно ответила Сефрения. — Азеш знает, как звучит его имя и вслушивается, когда кто-нибудь что-то ему говорит.
— Люди плывут по озеру за Беллиомом, — бессвязно бормотал тем временем Гвериг. — Насекомое принадлежит Азешу. Оно смотрит из травы и увидит их. Люди уйдут прочь. Насекомое приводит людей, которые не думают. Люди плывут по воде. Люди тонут. А один находит Беллиом. Гвериг убивает его и забирает Голубую Розу. Азеш хочет Беллиом? Азеш ищет Гверига. Азеш печется на костре Тролля-бога. Гвериг никогда не пробовал мясо бога. Гверигу интересно, какое мясо бога на вкус.
Где-то в далеких глубинах горы что-то загрохотало, тревожно и гулко. Каменный пол под ногами заходил ходуном.
— Азеш определенно слышит его, — прокомментировала Сефрения. — Мы должны восхищаться этим созданием, что сидит там, в пещере. Еще никто так не оскорблял одного из Старейших Богов.
— Азеш злится на Гверига? — продолжал тролль. — Или он дрожит от страха? У Гверига теперь Беллиом. Скоро он сделает кольца. Тогда Гверигу не нужны будут Тролли-боги. Испечет Азеша в огне Беллиома. Испечет медленно, чтобы не вышел сок. Гвериг съест Азеша. Кто будет молиться Азешу, когда Азеш будет в животе Гверига?
Грохот стал громче, под землей что-то затрещало, как будто через толщу горы пролегла трещина.
— Он подставляет под топор свою шею, — сказал Кьюрик. — С Азешем не стоит играть в такие игры.
— Тролли-боги защищают Гверига, — сказала Сефрения. — Даже Азеш не рискнет выступить против них.
— Воры! Все воры! — вопил разошедшийся тролль. — Афраэль крадет кольца! Эдиан из Талесии крадет Беллиом! Теперь Азеш и Спархок из Элении хотят украсть Беллиом! Поговори с Гверигом, Голубая Роза! Гвериг одинокий.
— Откуда он знает обо мне? — спросил ошеломленный Спархок.
— Тролли-боги стары и очень мудры, — ответила Сефрения. — Мало что из того, что происходит в мире неизвестно им. И они передают эти знания тем, кто верно им служит. Не бесплатно, конечно.
— И какая же цена удовлетворяет их?
— Молись, что бы тебе никогда не узнать, дорогой, — содрогнулась Сефрения.
— Гвериг десять лет вырезает один твой лепесток, Голубая Роза. Гвериг любит Голубую Розу. Почему она не говорит с Гверигом? — непонятно бормотал тролль. — Кольца. Гвериг сделает кольца и Беллиом заговорит с ним. Сожжет Азеша в огне Беллиома. Сожжет Спархока в огне Беллиома. Сожжет Афраэль в огне Беллиома. Всех сожжет. Всех сожжет. Потом Гвериг съест.
— Я думаю пора нам вступить, — сказал Спархок. — Я совсем не хочу, чтобы он добрался до своей мастерской, — он потянулся за мечом.
— Лучше копье, Спархок, — сказала ему Флют. — Он может вырвать меч у тебя из рук, А в копье достаточно мощи, чтобы удержать его на расстоянии. Пожалуйста, мой благородный отец, постарайся остаться в живых. Ты мне нужен.
— Я сделаю все, что смогу.
— Отец? — удивленно сказал Кьюрик.
— Это стирикская норма обращения, — объяснила Сефрения, бросив быстрый взгляд на Флют.
Спархок сложил руки перед грудью и поклонился странному стирикскому ребенку.
Флют в восхищении захлопала в ладоши и обхватив его за шею, звучно поцеловала свежими розовыми губками.
— Отец, — закричала она. Спархок почувствовал себя немного смущенным.
— А тяжелая голова у тролля? — спросил Кьюрик у Флют, и сам несколько удивленный таким неожиданным поведением девочки.
— Очень, очень тяжелая, — ответила она.
— Мы слышали, что он уродлив. А крепко ли он стоит на ногах?
— Нет, ноги у него слабые.
— Тогда хорошо, Спархок, — сказал Кьюрик деловым тоном. — Я обойду его по краю пещеры, чтобы оказаться сбоку, и дам ему по щиколоткам вот этом, — он взмахнул в воздухе булавой. — Я свалю его с ног. А ты проткни ему копьем брюхо, а я потом размозжу ему голову.
— Обязательно представлять все так живописно? — слабо запротестовала Сефрения.
— Матушка, — сказал ей Спархок. — Мы же должны знать точно, что будем делать. Ладно, пойдем Кьюрик, — он прошел несколько шагов ко входу в сокровищницу и встал в пещере, нисколько не прячась.
Ему открылось удивительное зрелище. Свод пещеры терялся в пурпурных тенях, водопад искрился, разбрасывая сверкающие брызги, золотой туман мелких водяных капель падал в бездонную расщелину, и грохот воды разносился бесконечным эхом. В уходящих в теряющуюся даль стенах сверкали в солнечных бликах золотые жилы. Самые драгоценные на свете самоцветы дробили солнечные лучи на множество слепящих радуг.
Несчастный карлик-тролль, до смешного уродливый, сидел на краю расщелины. Вокруг него громоздились кучи золотых самородков и слитков и груды ограненных самоцветов. В правой руке Гвериг держал золотую корону короля Сарека, увенчанную Беллиомом, Сапфирной Розой. Самоцвет светился изнутри, как будто заключал в себе все сверкание огромной массы пронизанной солнцем падающей воды. Спархок впервые видел самый драгоценный предмет на земле и на какой-то момент удивление одолело его. Он сделал несколько шагов, держа низко опущенным в левой руке свое древнее копье. Он не был уверен, что заклинание Сефрении, позволит троллю понять его слова. Но проснувшаяся в нем жалость заставила его говорить. Просто убить это несчастное существо было выше его сил.
— Я пришел за Беллиомом, — сказал он. — Я не Эдиан из Талесии, я не буду с тобой плутовать. Я возьму то, что хочу взять у тебя, силой. Защищайся, если можешь, — это была форма вызова, которую он счел наиболее подобающей в этих условиях.
Гвериг поднялся на ноги. Губы его обвисли, обнажая массивные желтые клыки.
— Ты не заберешь у Гверига Беллиом, Спархок из Элении. Гвериг убьет первым. Здесь ты умрешь. Гвериг съест Спархока. И даже эленийский Бог не спасет теперь Спархока.
— Это еще не решено, — холодно ответил Спархок. — Мне необходимо использовать Беллиом один раз, а потом я уничтожу его, чтобы он не попал в руки Азеша. Защищайся или умрешь.
Гвериг захохотал.
— Гвериг умрет? Гвериг бессмертен, Спархок из Элении. Человек не может убить его.
— И это еще пока не решено, — Спархок взял копье обеими руками и пошел на тролля.
Кьюрик со своей булавой вошел в пещеру и стал заходить сбоку.
— Двое? — сказал Гвериг. — Спархоку нужно было придти с сотней. Ты не возьмешь у Гверига его Беллиом. Гвериг убьет первым. Здесь ты умрешь, а гвериг поест. И даже Афраэль не спасет теперь Спархока. Маленький человечек умрет. Гвериг попирует этой ночью. В людишках много сока, — он облизнулся, выпрямился и тут Спархок понял, что слово «карлик» не очень-то подходило к троллю, разве что с точки зрения его соплеменников. Гвериг был ростом никак не меньше его, а его руки, напоминающие толстые обрубки, свивали ниже колен. Лицо его было покрыто то ли бородой, то ли мехом, зеленые глаза горели злорадным огнем. Гвериг неуклюже потащился вперед, помахивая неожиданно появившейся в руках каменной, стянутой стальными обручами палицей. В левой руке он по-прежнему сжимал корону Сарека с Беллиомом наверху.
Кьюрик шагнул вперед и попытался ударить булавой по коленям тролля, но тот ловко отбил удар своей палицей.
— Спасайся, слабый человек, — закричал он, замахиваясь палицей. Кьюрик успел отскочить в сторону. Палица просвистела у него перед лицом.
Спархок ринулся вперед, направляя копье в грудь тролля, но снова палица Гверига отбила удар.
— Слишком медленно, Спархок из Элении! — засмеялся он, но тут булава Кьюрика ударила его по левому бедру. Гвериг свалился на спину, но с кошачьей ловкостью, в падении, умудрился махнуть палицей в кучу самоцветов, разбросав их как снаряды из множества маленьких катапульт.
Кьюрик поморщился от боли и свободной рукой утер кровь, текущую на лицо из лба рассеченного камнем. Спархок ударил копьем, но удар пришелся по касательной и только рассек шкуру тролля на груди. Гвериг яростно взвыл, и, быстро вскочив на ноги, бросился вперед, размахивая дубиной. Спархок отпрыгнул назад, хладнокровно подметив, что тролль начисто лишен страха. Какая бы ни была рана — маленькая или смертельная, это не заставило бы его отступить. На губах Гверига выступила пена, зеленые глаза горели бешенством. Сыпля проклятиями, тролль бросился, пошатываясь вперед, крутя своей огромной палицей.
— Держи его подальше от расщелины! — крикнул Спархок Кьюрику. — Если он туда свалится, то нам никогда не найти короны. Неожиданно ему в голову пришла замечательная мысль. Надо было заставить тролля выпустить из рук корону. Было очевидно, что они даже вдвоем не смогут противостоять этому созданию с длинными руками и глазами полными ненависти. Только если отвлечь его внимание, можно будет подобраться к нему и нанести смертельный удар. Он махнул правой рукой, чтобы привлечь внимание Кьюрика, и, когда тот взглянул на него, хлопнул себя по левому локтю. Оруженосец озадачено посмотрел на него, потом прищурился и кивнул. Он зашел с левого бока Гверига с булавой наготове.
Спархок сжал копье обеими руками и сделал обманный выпад. Гвериг ударил палицей по копью и Спархок отбил удар.
— Кольца Гверига! — ликующе закричал тролль. — Спархок из Элении принес кольца Гверигу! Гвериг чует их, — с ужасающим ревом он прыгнул на Спархока, занеся над головой палицу.
Кьюрик ударил. Его шипастая булава вырвала огромный кусок мяса из левой руки тролля. Но Гвериг как будто не почувствовал никакой боли и продолжал наступать на Спархока, по-прежнему крепко сжимая корону.
Спархок был в отчаянном положении — он во что бы то ни стало должен был удержать тролля подальше от края расщелины, пока тот держит корону.
Кьюрик подскочил сзади и попытался снова ударить тролля, но Гвериг отпрыгнул в сторону. Видимо удары Кьюрика вызывали большее действие, чем можно было подумать. Спархок воспользовался этим отступлением тролля и нанес быстрый удар копьем, который глубоко рассек правое плечо Гверига. Тот взвыл, больше от ярости, чем от боли и снова замахнулся палицей.
Тут позади себя Спархок услышал чистый как колокольчик голос Флют, заглушающий рев падающей воды. Глаза Гверига расширились и он разинул свою ужасающую пасть.
— Ты! — взвизгнул он. — Теперь Гвериг отплатит тебе, девчонка! Твоя песня кончится здесь!
Флют продолжала петь и Спархок рискнул бросить быстрый взгляд через плечо. Девочка стояла у входа в галерею, а рядом с ней белели одежды Сефрении. Спархок понял, что песня эта — не заклинание, а поется, чтобы отвлечь внимание тролля и дать возможность ему или Кьюрику что-то предпринять. Тролль, прихрамывая пер вперед, размахивая палицей, чтобы заставить Спархока уйти с его пути. Гвериг глядел только на Флют и дыхание его со свистом вырывалось меж его стиснутых клыков. Кьюрик с мощным размахом ударил его по спине, но он даже не вздрогнул, пытаясь добраться до девочки. Это был шанс — когда тролль проходил мимо него, широкие размахи его палицы оставляли открытым мохнатый бок. Вложив в удар всю свою силу он вонзил наконечник древнего копья под ребра Гверига. Карлик-тролль взвыл. Он попытался ударить палицей, но Спархок отскочил назад, вырвав копье. Кьюрик ударил булавой по правому колену тролля и до Спархока донесся хруст ломающихся костей. Гвериг упал, выпустив из рук палицу. Спархок снова ударил — копье вонзилось в живот тролля.
Тот попытался правой рукой вырвать копье, которое Спархок поворачивал в ране, разрывая внутренности, но левой все еще крепко сжимал корону. Только смерть, подумал Спархок, разожмет его пальцы.
Кьюрик взмахнул булавой и ударил тролля по середине лба, шипы прорвали на коже глубокую борозду и вырвали один глаз. С ужасным воем Гвериг подкатился к краю расщелины, разбрасывая свои сокровища. И с победным криком перевалился через край, по-прежнему держа в руке корону Сарека.
В полном отчаянии Спархок бросился к краю бездны и посмотрел вниз. Там, далеко внизу уродливое тело все падало и падало в невообразимую темноту. Затем он услышал шлепанье босых ног по каменному полу пещеры, Это Флют с развевающимися черными волосами спешила к нему. К его ужасу, малышка, ни на мгновение не заколебавшись прыгнула в расщелину вслед за падающим Гверигом.
— Боже! — воскликнул он безнадежно, протягивая руку вниз, за Флют.
Ошеломленный Кьюрик подошел к нему, а вслед за ним и Сефрения, все еще держащая меч сэра Гареда.
— Сделай же что-нибудь, Спархок? — умоляюще попросил Кьюрик.
— В этом нет необходимости, Кьюрик, — спокойно сказала Сефрения. — С ней ничего не случится.
— Но…
— Тихо, Кьюрик, я пытаюсь услышать…
Свет, исходящий от водопада, приугас, наверно облако закрыло солнце. В реве воды слышалась насмешка. Спархок почувствовал, что по щекам его струятся слезы.
И тогда в глубокой темноте бездны он увидел искорку света. Она становилась все ярче, поднимаясь, или может так только казалось, из пропасти. Свет все приближался и он смог рассмотреть его более ясно — это была чистейшая белая молния с темно-голубыми искрами. Беллиом поднимался из глубины, покоясь на маленькой ручке Флют. Спархок смотрел не веря глазам, он мог видеть сквозь нее, свет Беллиома проницал ее, как туман. Лицо Флют было спокойно и невозмутимо, когда она, держа на одной руке Сапфирную розу, протянула другую Сефрении, и, к ужасу Спархока, его любимая наставница шагнула в пропасть.
Но она не упала.
Шагая словно по твердой земле, она спокойно подошла к Флют и взяла Беллиом.
Потом она повернулась и торжественно произнесла:
— Открой свое копье, сэр Спархок, и надень кольцо твоей королевы на правую руку, чтобы Беллиом не уничтожил тебя, оказавшись в твоих руках.
Рядом с ней Флют подняла голову и ликующе запела песню, в которой переливались, смешивались и снова расходились множество голосов.
Сефрения протянула руку, как будто желая дотронуться до ее эфирно-прозрачного личика жестом бесконечной любви, и пошла назад по пустоте, неся Беллиом на ладонях вытянутых рук.
— Здесь кончаются твои поиски, сэр Спархок, — произнесла она звучно. — Протяни руки свои, возьми Беллиом от меня и от богини моей Афраэли.
И тогда все стало понятно. Спархок опустился на колени и Кьюрик рядом с ним и Рыцарь принял Сапфирную розу из рук Сефрении. И она тоже опустилась меж них и все они втроем смотрели на светящееся лицо той, которую они называли Флют.
Вечное дитя богиня Афраэль улыбнулась им. Голос ее наполнил всю пещеру переливчатым эхом. Свет, наполнявший ее призрачное тело становился все ярче и ярче и она вдруг взмыла вверх и исчезла.
Назад: Часть третья «Пещера Тролля»
Дальше: Сапфирная роза