— Кэролайн, — произнес мистер Фортинбрас, — хочу поздравить вас с весьма изящным убийством. 

— Спасибо, сэр, — ответила Кэролайн. 

— Оно было, насколько я помню, девятым? 

— Совершенно верно, сэр. 

— Значит, осталось всего одно, а? 

— Да, сэр. Если сумею. 

— Сумеете, — заверил ее Фортинбрас. — Сумеете, потому что я, Дж. Уолстод Фортинбрас, говорю, что сумеете.

Кэролайн скромно улыбнулась. Фортинбрас ухмыльнулся. Он был боссом Кэролайн, главой компании «Телеплекс Ампуорк». Обладая небольшим ростом, он пытался найти величие в грандиозном, и его пристрастие к вульгарному отступало только перед наслаждением всем подлым и гнусным. Он откинулся назад, смахнул что-то с рукава куртки, сделанной из настоящей замши, поднес ко рту большую сигару, сплюнул на бесценный бухарский ковер с трехдюймовым ворсом, вытер рот кружевным платком, сплетенным нищими браминами у погребальных костров Ганга, и потер лоб полированным ногтем, стремясь показать, что думает. 

Он не думал, разумеется; он пытался — и делал такие попытки на протяжении многих лет — продемонстрировать свой характер. Дело, однако, заключалось в том, что у мистера Фортинбраса характер отсутствовал. Превосходные специалисты трудились годами, стараясь исправить этот недостаток, но тщетно. Это было единственным проклятием в жизни Фортинбраса. 

— Сейчас вы будете охотником, верно? — спросил он у Кэролайн. 

— Да, сэр. 

— А вам уже сообщили, кто является вашей следующей жертвой? 

— Сообщили, сэр. Это мужчина по имени Марчелло Поллетти, житель Рима. 

— Рима в штате Нью-Йорк? 

— Нет, Рима в Италии, — учтиво поправила его Кэролайн. 

— Ну что ж, это еще лучше, — заметил Фортинбрас. — Там, наверное, более живописно. Так вот, моя идея заключается в следующем, и я хочу, чтобы вы обдумали ее очень тщательно и сообщили мне свое мнение честно и прямо. Поскольку у нас, в нашей компании, есть потенциальный победитель в десяти Охотах, почему бы не попробовать снять документальный фильм о десятом убийстве? А? 

Кэролайн задумчиво кивнула. Кроме нее и Фортинбраса, в кабинете находились еще трое мужчин — все молодые, красивые, смышленые и несносные. 

— Да, да! — воскликнул Мартин. 

Занимая пост старшего исполнительного заместителя продюсера, он был единственным (за исключением самого Фортинбраса), кому разрешалось пользоваться восклицательными знаками. 

— Вы попали в самую точку, босс, — тихо заметил Чет. 

Насколько он помнил, в прошлом году было снято тридцать семь документальных фильмов о различных аспектах Охоты. 

— Лично я не уверен, — произнес Коул. 

Будучи самым младшим исполнительным помощником, Коул знал, что на его долю выпал несчастливый долг расходиться во мнениях с шефом, поскольку Фортинбрас испытывал отвращение к людям, во всем поддакивающим ему, и не хотел, чтобы его окружали одни подхалимы. Коул ненавидел свою работу, потому что чувствовал, что Фортинбрас всегда прав. Он мечтал о времени, когда наймут четвертого исполнительного помощника, что позволит ему говорить «да».

— Трое против одного, — сказал Фортинбрас, омерзительно смачивая слюной конец сигары. — Видимо, вы остались в меньшинстве, а, Коул? 

— Пожалуй, это к лучшему, — удовлетворенно отозвался Коул. — Я считаю своим долгом выражать собственную точку зрения, но уверяю вас, что я с ней не согласен.  — Мне нравится ваша прямота, — заметил Фортинбрас. — Честность и здравый смысл помогут вам сделать карьеру, пусть у вас не будет сомнений на этот счет. Итак, посмотрим. Что, если мы назовем фильм «Момент истины»? 

Присутствующие умело скрыли гримасу отвращения. Фортинбрас продолжал: 

— Впрочем, это название чисто рабочее; я просто, так сказать, примерял его. А вот еще одно:  «Миг откровенности». Как вы считаете? 

— Мне очень нравится! — тут же отозвался Мартин. — Прямо в десятку, босс. 

— Здорово, очень здорово, — поддержал его Чет, наслаждаясь ужасом названия с полузакрытыми глазами. 

— Я считаю, что в названии чего-то не хватает, — произнес Коул несчастным голосом. 

— Не хватает? Чего именно? — спросил Фортинбрас. 

Коула никогда еще не просили объяснять, почему его точка зрения иная. Он почувствовал, как у него перехватило дыхание и ледяная дрожь прошла через желудок. Он превосходно понимал, что эти симптомы предвещают наступление безработицы.

Мартин, о доброте сердца которого ходили легенды а; до 10-й авеню, пришел на помощь. 

— Мне кажется, что Коул имел в виду одно из старомодных забористых названий. Что-то вроде простого названия «Десятый». 

— А может быть, он не это имел в виду, — тут же пришел на помощь Мартину Чет. 

— Думаю, что-то вроде этого пришло мне в голову, — поспешил поддержать их Коул. — Я понимаю, конечно, что такие короткие забористые названия теперь устарели... 

Он замолчал. Фортинбрас, прижавший средний палец правой руки к точке на дюйм выше едва заметных бровей, погрузился в медитацию. Шли секунды. Фортинбрас закрыл глаза неопределенного цвета и снова открыл их. 

— «Десятый»... — произнес он еле слышным голосом. 

— Старомодно, — заметил Мартин. — Однако такие названия через некоторое время снова обретают звучание. 

— «Десятый», — сказал Фортинбрас, смакуя это слово как леденец. 

— В этом что-то есть, — признал Чет, — хотя, конечно, нужно помнить... 

— «Десятый»! — раздался торжествующий возглас Фортинбраса. — Да-да, «Десятый»! Это название взывает ко мне, джентльмены, по-настоящему взывает. Н-да... — Он снова затянулся своей отвратительной сигарой, затем спросил: — Была хотя бы одна женщина, сумевшая достичь цифры десять? 

— Нет, насколько мне известно, — ответил Мартин. — По крайней мере в Соединенных Штатах. 

— Что ж, тогда все, — сказал Фортинбрас. — А вот женщин, убивших девятерых, было несколько, правда? 

— Последней была мисс Амелия Брэндоум, — сказал Мартин. — Она добилась этого статуса восемь лет назад. 

Он ознакомился с этой информацией прошлым вечером, предвидя сегодняшние события. Мартин стал старшим исполнительным заместителем продюсера именно потому, что умел предвидеть. 

— И что с ней стало? — спросил Фортинбрас. 

— Ее подвела самоуверенность. Во время десятой попытки жертва прикончила ее. Она, вернее, он, потому что жертвой оказался мужчина, воспользовался дробовиком, заряженным кормом для птиц. 

— Подобное оружие не кажется мне таким уж смертоносным, — покачал головой Фортинбрас. 

— В данном случае оно оказалось смертоносным, — сказал Чет. — Выстрел был произведен с расстояния примерно в два дюйма. 

— Надеемся, что вы не проявите такой самоуверенности, Кэролайн, хихикнул Фортинбрас. 

— Да, сэр, я тоже надеюсь, — ответила Кэролайн. 

— В противном случае вы окажетесь без работы, — добавил Фортинбрас, делая жалкую попытку пошутить. 

— Да и без жизни, — заметила Кэролайн.

Остроумие Кэролайн пришлось всем по вкусу. Когда смех утих, Фортинбрас перешел к делу. 

— О'кей, ребята, — начал он. — Приготовьтесь к перелету и действуйте побыстрее. У нас есть свободных полчаса в эфире послезавтра от десяти до половины одиннадцатого утра, так что передача будет вестись напрямую, живьем — или, наоборот, вмертвую? Хе-хе. В общем, ребята, вы знаете, какой тон выбрать для передачи, — абсолютно серьезный, но с легким юмором. Не беспокойтесь о всяких там фонах, просто излагайте ход Охоты в живой впечатляющей манере, но с достоинством и, как я уже сказал, с юмором. Вы ведь знаете, что я имею в виду, правда, Мартин? 

— Думаю, что сумею разобраться, сэр, — сказал Мартин. 

За последние три года он все время думал за Фортинбраса, с того самого момента, как стал старшим исполнительным заместителем продюсера. К следующему году Мартин надеялся занять место Фортинбраса. 

Вряд ли можно было отрицать, что Фортинбрас был действительно глуп; однако он не был абсолютным болваном. Он собирался уволить Мартина сразу после завершения предстоящего задания. Но это оставалось его маленькой тайной, которой он не поделился ни с кем, даже со своим психиатром.