Мэтт Карс знал, что за ним следят с того момента, как он покинул заведение мадам Кан. Смех маленьких смуглых девушек еще звенел в его ушах, и винные пары тила, туманя взор, мешали ему сосредоточиться. Но все же они не помешали ему услышать в этой холодной марсианской ночи тихий шорох сандалий, совсем близко. Карс осторожно и незаметно вытащил из кобуры протоновый пистолет. Он решил не отрываться от преследователя, не узнав сначала, чего тот хочет от него, и шел, не замедляя и не ускоряя шага.

«Старый город, — подумал он. — Вот лучшее место, где можно взять его за горло. Здесь слишком много людей».

Джеккара не спала, несмотря на то, что стояла глубокая ночь. Города Нижних Каналов никогда не спят, потому что они — вне закона и для них не существует времени. В Джеккаре, Валкисе и Барракеше ночь — это просто темный день.

Карс шел мимо спокойных темных вод старинного канала, который был проложен в русле давно высохшего и умершего моря. Он видел, как сухой ветер колеблет пламя факелов, горящих днем и ночью, и слушал негромкую музыку арф, которая никогда не смолкала. Маленькие худощавые мужчины и женщины проходили мимо и исчезали в темноте узких улиц, тихие и гибкие, как кошки, и только мелодичный звон колокольчиков и цепочек, которые носили женщины, звук, почти такой же неслышный, как легкий шум дождя, нарушал тишину этого странного и недоброго мира.

Они не обращали на Карса никакого внимания, хотя он был землянином, несмотря на то, что носил марсианскую одежду. Жизнь землянина значила здесь не больше, чем задутая свеча в Нижних Каналах, однако он не испытывал страха. Карс был одним из них. Люди Джеккары, Валкиса и Барракеша — аристократы воровской среды, но они умеют уважать знания и силу и ценить рыцарский дух. Это в полной мере относилось и к Мэтью Карсу, бывшему сотруднику Межпланетного общества археологов, бывшему ассистенту фирмы «Марсианские редкости» в городе Каора, который жил на Марсе тридцать лет из тридцати пяти своей жизни. Он был допущен в более чем закрытый круг общества воров и принес нерушимую клятву верности и дружбы.

И сейчас на улице Джеккары кто-то из его «друзей» осторожно и настойчиво следовал за ним. Внезапно у него мелькнула мысль, что земная полиция послала своего агента проследить за ним, но он тут же отмел ее. Агентам любой полиции здесь нечего делать. Нет, это был кто-то из жителей Нижних Каналов, и действовал он на свой страх и риск.

Карс миновал канал и теперь поднимался по холму, ведущему в сторону от Джеккары. Холм был старым, и его каменистые склоны выветрены, разрушенные немилосердным временем. В этом месте находился Старый город, древний бастион Морских Королей Джеккары, чья былая слава потухла, когда отсюда ушло море. Новый город Джеккары — город у Канала — был старым уже в то время, когда Ур в Месопотамии был маленьким поселком. Старая Джеккара, с ее большими каменными стенами, огромными доками и мраморными колоннами, все еще стоявшими на пересохшем и пыльном дне бывшего залива, была древней настолько, что сама Вечность отступала перед ней. Даже Карс, который знал о Марсе больше, чем любой землянин, был заворожен ею. Он выбрал этот путь потому, что дорога здесь была тихой и безлюдной и можно было поговорить с неизвестным без свидетелей.

Пустые дома смотрели в темноту разрушенными проемами окон. Время и ветер сгладили углы домов и разорили внутренние помещения, превратив Старый город в пустыню. Над мертвым городом метались тени от двух маленьких низких лун. Землянин в своем темном плаще без всяких усилий растворился в темноте. Притаившись в тени стен, он прислушался к осторожным шагам человека, следовавшего за ним. Шаги стали громче, быстрее, затем затихли и снова сделались громче. Они были слышны совсем близко, затем звук шагов исчез, и в это время Карс внезапно выскочил в тишину улицы из своего укрытия, словно затаившийся барс, и щуплое, обезумевшее от страха тело скорчилось в его железных руках. Карс вдавил в бок незнакомца дуло своего протонового пистолета.

— Нет! — выкрикнул тот. — Не надо! Я безоружен. Я не причиню тебе никакого вреда. Я только хочу поговорить с тобой.

Но даже сквозь страх в его голосе проскользнула нотка хитрости.

— У меня есть подарок для тебя…

Карс убедился, что незнакомец действительно безоружен, и только тогда слегка ослабил свою железную хватку. Теперь он мог хорошенько рассмотреть марсианина.

В очень ясном лунном свете он увидел крысиное лицо мелкого воришки (и не очень удачливого, судя по поношенному платью и бедно украшенному поясу). Норы и дыры Нижних Каналов порождали таких людей во множестве, и они были сродни ползучим тварям, что убивают исподтишка.

Карс не опустил оружия.

— Говори, — сказал он. — Я слушаю тебя.

— Меня зовут Пинкар из Джеккары, — сказал марсианин. — Возможно, ты слышал обо мне.

Произнося свое имя, он надулся и гордо вытянул шею, как петух.

— Нет, — сказал Карс, — не слышал.

Его тон был оскорбителен, словно пощечина. Пинкар ухмыльнулся.

— Неважно. Зато я слышал о тебе, Карс. Как я уже сказал, у меня есть для тебя подарок.

— Нечто настолько редкое и ценное, что ты крался за мной в темноте, чтоб только сообщить мне об этом? — Карс улыбнулся, чтобы скрыть возбуждение. — Ну и что это такое?

— Пойдем, и я покажу тебе.

— Где это?

— Спрятано. Надежно спрятано в развалинах.

Карс покачал головой.

— Что-то настолько редкое и ценное, что даже не может появиться на воровском рынке? Ты заинтриговал меня, Пинкар. Ну что ж, пойдем и взглянем на твой… «подарок».

Пинкар улыбнулся, обнажив свои острые зубы, и двинулся по направлению к руинам дворца. Карс шел следом. Он шел спокойно, но пистолет держал наготове, на случай внезапного нападения. Ему было любопытно, какую же цену заломит Пинкар за свой «подарок».

Поднимаясь по крутому холму к развалинам и осторожно взбираясь по осыпям, Карс подумал, что он направляется в глубокое прошлое. На ступенях у самого подножия все еще были видны следы морских волн.

Его стало знобить от тревоги, от необычного чувства, охватившего все его существо. Он вдруг представил себе могучие доки — приют больших кораблей, море, бившееся когда-то о стены гавани. В таинственном лунном свете это можно было увидеть почти наяву…

— Здесь, — сказал Пинкар. Карс прошел за ним в темную обвалившуюся галерею. Он зажег на поясе маленькую лампу, которая прорезала темноту крошечной полоской света. Пинкар прополз вперед по щебню. Наконец он засунул руку в щель и вытащил что-то длинное и тонкое, завернутое в грубый холст. Со странной медлительностью, почти со страхом, начал разворачивать его. Карс вдруг понял, что перестал дышать, глядя, как темные руки марсианина медленно раскрывают сверток. Что-то не совсем обычное было в поведении Пинкара, и это чувство передалось и ему. Криптоновая лампа осветила предмет, и вдруг он ожил и заискрился чистым светом металла.

Карс подался вперед. Глаза Пинкара, желтые волчьи глаза, взглянули на Карса, натолкнулись на его острый взгляд и ушли в сторону. Он сдернул последний покров. Карс не шевельнулся. Это лежало перед ними, сверкая и играя в искусственных лучах светильника. Карс и Пинкар смотрели и не дышали, переполненные огромным, сильным чувством. Красный свет лампы бросал на их лица розовые тени. Глаза Мэтью Карса были глазами человека, увидевшего чудо. Ему потребовалось довольно много времени для того, чтобы прийти в себя.

Великолепное и смертоносное оружие лежало перед ним. Идеальная длина и рассчитанный баланс свидетельствовали о том, что это оружие создавали руки мастера. Черная рукоять и мощный эфес были предназначены для сильной руки. Одинокий, подернутый дымкой драгоценный камень, казалось, наблюдал за ними из глубины веков… И наконец, имя, выгравированное в старинных, едва поддающихся прочтению символах.

Карс заговорил, и голос его был не громче шепота:

— Шпага Рианона!

Пинкар затаил дыхание и выдохнул:

— Я нашел ее. Я нашел ее.

— Где? — спросил Карс.

— Это не имеет значения. Я нашел ее. И она твоя… за небольшую цену, — сказал Пинкар.

— Небольшая цена, — улыбнулся Карс. — Небольшая цена за шпагу бога.

— Злой бог, — пробормотал Пинкар. — В течение миллиона лет Марс называл его Проклятым.

— Я знаю, — кивнул Карс. — Рианон Проклятый, падший бог, мятежник среди богов. Давным-давно, много лет назад. Да, я знаю эту легенду. Легенду о том, как старые боги схватили Рианона и заточили его в гробницу.

Пинкар поглядел в сторону. Он ответил:

— Я ничего не знаю о гробнице.

— Ты лжешь, — мягко сказал Карс. — Ты нашел гробницу Рианона, иначе откуда у тебя его шпага… Каким-то образом ты нашел ключ к древнейшей тайне Марса. Даже камни из этой гробницы на вес золота для людей, которые понимают в этом толк.

— Я не знаю никакой гробницы, — упрямо настаивал Пинкар. — Но сама шпага — целое состояние. Я не осмелюсь продать ее — мои братья из Джеккары утащат ее у меня из-под носа, как шакалы, если только увидят ее. Но ты, Карс, — ты сможешь.

Маленький вор дрожал от жадности.

— Ты сможешь переправить шпагу контрабандой в Каору и получить за нее бешеные деньги.

— Я так и сделаю, — сказал Карс. — Но прежде всего ты покажешь мне гробницу.

Пинкар вытер вспотевшее лицо. После долгого молчания он прошептал:

— Оставь себе шпагу, Карс. Этого довольно.

Карс вдруг понял, что в сомнениях Пинкара была немалая доля жадности и, пожалуй, не меньшая доля страха, и это был не привычный воровской страх, обыкновенный для Джеккары, тут было нечто большее, что перевешивало даже жадность.

Карс выругался.

— Ты что, испугался Проклятого? Боишься старой сказки, окутавшей память короля, который был привидением на протяжении миллиона лет?

Он засмеялся и выхватил шпагу, блеснувшую в свете лампы.

— Не бойся, малыш. Я смогу защитить тебя от привидений. Подумай лучше о деньгах. У тебя будут собственный дворец и сотня рабов, которые выполнят любое твое приказание.

Он взглянул на Пинкара. Того по-прежнему терзали страх и жадность.

— Я видел что-то в гробнице, Карс. И оно испугало меня. Я не знаю, что это было.

Но жадность победила. Пинкар облизал сухие губы.

— В конце концов, это, возможно, только легенда. А там столько сокровищ, что даже половина из них может сделать тебя богачом.

— Половина? — повторил Карс. — Ты ошибаешься, Пинкар. Твоя доля — только одна треть.

Лицо Пинкара исказилось от злобы, он даже подскочил с криком:

— Но это ведь я нашел гробницу! Это моя находка!

Карс пожал плечами.

— Если тебе не по душе мое предложение, держи свой секрет при себе. Держи его при себе — пока твои братья из Джеккары не вырвут его из твоей глотки горячими щипцами после того, как я скажу им, что ты нашел.

— Ты сделаешь это? Ты им все расскажешь, и меня убьют?

Маленький вор, едва различимый в мерцании лампы, в бессильной злобе смотрел на Карса, стоявшего со шпагой в руках. Плащ землянина спадал с обнаженных плеч, его воротник и пояс сверкали драгоценными камнями.

В голосе Карса не было и нотки мягкости или сострадания. Пустыни и горячее солнце Марса, холод и жара, голод и лишения не оставили в этом человеке ничего, кроме костей и железных мышц.

Пинкар вздрогнул.

— Хорошо, Карс, я проведу тебя туда за одну треть находки.

Карс улыбнулся и кивнул.

— Я знал, что ты согласишься.

Двумя часами позднее они добрались до высоких холмов, расположенных позади Джеккары, за мертвым морем. Был поздний час — час, который Карс очень любил, потому что, казалось, в этот момент Марс почти прекрасен. Марс напоминал ему старого воина, завернувшегося в черный плащ, со сломанным мечом в руках, который вспомнил вновь звуки боевых труб, и смех, и былую силу. Пыль старых холмов шелестела под вечным ветром с Фобоса, звезды мерцали холодным светом. Огни Джеккары и громадная черная пустота бесконечного высохшего моря лежали где-то далеко внизу.

Пинкар показывал путь через опасные обрывы и щели, прорезавшие склоны холмов.

— Вот так я и нашел это место, — сказал Пинкар. — Моя лошадь сломала ногу в одной из ям, а потом я увидел, что щель ведет в какую-то пещеру. Она была вырублена прямо в скале на краю холма. Вход был забит песком, но я отыскал его. — Он повернулся и с обидой посмотрел на Карса. — Я нашел это место, — повторил он, — и я все еще не понимаю, почему я должен отдать тебе львиную долю.

— Потому что я лев, — весело ответил Карс. Он взмахнул несколько раз шпагой, любуясь игрой света на клинке. Его сердце билось от восторга, и это был восторг археолога и вора одновременно. Он лучше, чем Пинкар, понимал важность находки. Марсианская история настолько длинна, что ее корни уходят в глубь времен, откуда только смутные легенды дошли до наших дней — легенды о человеческих и получеловеческих расах, о забытых войнах, об исчезнувших богах. Самыми великими из них были Куру, герои-боги, они были гуманоидами, однако стояли намного выше людей и обладали великой мудростью и великой силой. Но был и мятежник среди них — темный Рианон, Рианон Проклятый, чья грешная гордыня ввергла его в какую-то загадочную катастрофу. За этот грех Куру, как гласила легенда, схватили Рианона и заперли его в надежно спрятанной от глаз гробнице. И миллион лет люди пытались найти эту гробницу, потому что они искали секреты могущества Рианона.

Карс знал археологию слишком хорошо, для того чтобы поверить в древние предания, но он был также уверен, что гробница, давшая начало всем этим мифам, существовала. Как, впрочем, и в том, что реликвии и драгоценности из этой гробницы сделают его, Карса, богатейшим человеком в трех мирах — если он останется жив, конечно.

— Сюда, — неожиданно произнес Пинкар. В течение долгого времени он ехал на своей лошади молча, не говоря ни слова. Они добрались до самых высоких холмов. Карс осторожно вел свою лошадь по узкой тропинке, петлявшей вокруг холма.

Пинкар слез на землю и откатил большой камень, закрывавший вход в пещеру. Вход был так узок, что едва позволял протиснуться одному человеку.

— Ты первый, — сказал Карс. — И возьми лампу.

С некоторым колебанием Пинкар повиновался, и Карс последовал за ним. Сначала была только полная темнота, в которой ничего нельзя было различить, кроме полоски света от лампы. Пинкар съежился и теперь походил на испуганного шакала. Карс схватил лампу и высоко поднял ее над головой. Они только что пробрались через узкое отверстие в коридор, который постепенно расширялся, так что они смогли наконец подняться в полный рост. Коридор заканчивался большой квадратной комнатой. У задней стены ее находилось возвышение, нечто вроде алтаря из мрамора, на котором был изображен тот же символ, что и на шпаге, — змея, свернувшаяся кольцом. Круг был разорван, и голова змеи поднята, словно она вглядывалась в Бесконечность.

Голос Пинкара превратился в свистящий шепот:

— Вот место, где я нашел шпагу. В комнате еще много других вещей, но я их не трогал.

Карс уже бросил взгляд на предметы, развешанные по стенам и лежащие на полу. Они сверкали. Он повесит; лампу на крючок у пояса и начал рассматривать их. Перед ним была сокровищница! Богато украшенная одежда и обувь, изделия из кости и неизвестных драгоценностей. Тут были странной формы шлемы из незнакомых металлов. Тяжелое, похожее на трон кресло из золота, с ободками из темного металла и большим драгоценным камнем на конце подлокотника. Все эти вещи пришли из глубины веков из отдаленнейших районов Марса.

— Надо спешить, — умоляюще напомнил Пинкар.

Карс улыбнулся своей забывчивости. Ученый на минуту победил в нем грабителя.

— Мы возьмем все, что сможем унести из небольших драгоценностей, — сказал он. — Первая же ходка сделает нас богатыми.

— Да, но ты будешь в два раза богаче, чем я, — кисло сказал Пинкар. — А я ведь мог бы найти землянина в Барракеше, который сделал бы ту же работу за половину доли.

Карс зло рассмеялся.

— Так и надо было поступить. Когда ты просишь знающего человека, то и платить ты должен соответственно.

Он снова вернулся к алтарю. Теперь он заметил, что позади алтаря была маленькая дверь. Он вошел во вторую комнату, и Пинкар, после некоторого колебания, последовал за ним. За дверью был маленький проход и в конце его — еще одна дверь, тяжелая, металлическая. Она не была заперта. Наверху словно предупреждала входящего надпись, сделанная старинными марсианскими иероглифами, и Карс легко ее прочитал:

Карс толкнул дверь и вошел.

Он вошел и замер.

Он оказался в просторной комнате, такой же просторной, что и предыдущая. Но здесь была только одна вещь. Сначала он увидел что-то, похожее на большой пузырь и состоящее из темноты. Большая подвижная сфера темноты, в которой видны были многочисленные искры, звезды, падающие словно из другого мира. И перед этой движущейся темнотой свет его лампы как бы отступал, испуганный. Что-то странное, холодное, невероятное — страх или просто грубая сила — пронзило тело Карса, и он почувствовал, как его волосы встают дыбом и кожа отстает от костей. Он попытался заговорить и не смог, его горло сдавило спазмой и предчувствием неожиданного.

— Это то, о чем я тебе говорил, — прошептал Пинкар, — это то, что я видел.

Карс с трудом слушал его. Догадка, такая невероятная, что ему страшно было даже думать, потрясла Карса. Восторг ученого овладел им, восторг открытия столь ошеломляющего, что оно было сродни безумию. Эта темная сфера — она до удивления похожа на те черные дыры, которые расположены далеко в Галактике и о которых ученые строили невероятные гипотезы, предполагая, что это — окна в другие Вселенные… Невозможно, конечно, и все же…

Карс подошел поближе. Он еще успел услышать шуршание сандалий Пинкара, подкрадывающегося к нему. Карс понял, что было ошибкой показать Пинкару спину, и начал поворачиваться, держа шпагу Рианона в руке. Он ощутил сильнейший толчок, и мир стал исчезать в его глазах.

— Иди и раздели судьбу Рианона, землянин! Я говорил тебе, что могу найти другого напарника!

Крик Пинкара донесся до Карса с большого расстояния, в то время как он продолжал падать в черную бездонную бесконечность.