Глава 22
Внезапный обрыв телепатической связи скорее позабавил Орогастуса, чем рассердил.
— Повеселись со своими виспи, Харамис. Попрыгай, потанцуй,— задумчиво проговорил он.— Я буду вновь и вновь вызывать тебя. Наступит срок, когда ты вынуждена будешь ответить.
Великий маг расположился в своей библиотеке. Он решил досконально изучить все сведения о Триедином Скипетре. По-прежнему за окном-бойницей бушевала буря, выл ветер, метель заносила дороги.
На столе лежала раскрытая толстая «Книга предсказаний» основной источник по истории магических ритуалов, свершений и предсказаний Полуострова. Орогастус тщательно изучал ее. В одном месте он нашел упоминание о Триедином, в другом — скупой намек на то, что придет день, и он сольется воедино. Тогда произойдут удивительные события. В другом пророчестве (он специально познакомил с ним короля Волтрика) утверждалось, что Три Лепестка Животворящего Триллиума являются силой, которая погубит лаборнокский трон. Но в книге ничего не говорилось о связи между принцессами и магическими талисманами. Наконец волшебник отложил древний фолиант и решил покопаться в своей коллекции всевозможных свидетельств, заклинаний, магических формул.
В книгах, которые ему удалось раздобыть в Лаборно-ке, не оказалось ничего интересного, также никчемными были свидетельства былого, занесенные в тома, которые были доставлены из Вара и Рэктама. Тогда он обратился к самому древнему фолианту — «Энциклопедии Сил Тьмы», которую привез с собой из своего прежнего убежища в Тузамене. Его словно озарило — конечно, именно в этой книге упоминалось о чем-то подобном. Он лихорадочно принялся листать страницы. Вот она, глава «Триединый Талисман»! Но что это? Всего несколько слов...
«Устройство великой потенциальной мощи, предположительно доверенное виспи исчезнувшим народом для хранения до наступления рокового дня».
Замечательно! Но что это устройство должно совершить?
Орогастус не спеша обошел библиотеку, постоял у каждого стеллажа — вчитывался в названия книг, прикидывал, потом принялся просматривать тома, не имеющие отношения к магии. Так он добрался до плохо сохранившегося тоненького трактата, добытого в островном княжестве Энджи. Наконец-то повезло! Он прочитал примечание: «Великий Триединый Скипетр Власти, принадлежащий расе виспи. Наиболее древняя из святынь, которую этот народ должен сберечь, пока не наступит день...»
Опять какой-то день! Что за день? В чем его «роковое» значение? Что же с помощью этого скипетра можно совершить? Одно стало совершенно ясно — появление этого объекта предопределено Исчезнувшими, так что это событие непременно случится — по крайней мере, так утверждают источники. И эта штука должна потрясти основы мироздания.
— Недурно...— пробормотал Орогастус. Он немного поразмышлял, потом заговорил сам с собой: — Итак, что же мы имеем? Три волшебных предмета и трех девиц, разыскивающих их.
Он встал, заложил руки за спину и прошелся по библиотеке. Потом постоял у окна, наблюдая, как бесится за окном снежная буря. Совсем не по времени, подумал маг. Еще десять дней до наступления сезона дождей, а непогода разыгралась не на шутку. Может, это опять происки этих смутьянов виспи, закадычных дружков небезызвестной Бины, все время сующей палки в колеса. Эта дамочка, как утверждают старики-сказители, вполне способна заклинаниями вызвать подобную бурю. Конечно, выжившим из ума старцам верить не следует, но и напрочь отбрасывать старинные легенды тоже глупо. Не на пустом же месте они возникли.
Этот небывалый буран лишь подчеркивает важность его розысков. Принцессы должны быть схвачены как можно быстрее. Следует заманить их в ловушку, а это возможно осуществить только отсюда, с горы Бром, и только до наступления зимних бурь. Когда на Рувенду обрушатся муссоны, будет не до принцесс. Искать их в этом кромешном болотном аду станет бесполезно.
— Три волшебных талисмана, сложенные определенным образом, оказываются Скипетром Власти... Доверены они виспи... Теперь части разъединены и спрятаны в разных концах Рувенды. Если так называемые Лепестки Священного Триллиума найдут свои талисманы и соединят их, тогда в их руках окажется таинственный Триединый...
Загадка казалась неразрешимой, и это было неприятно. Орогастус не выносил ощущения бессилия, не дававшего покоя ни днем, ни ночью. Когда-то его мучило честолюбие, и после долгих усилий он нашел верный путь удовлетворить свою жажду власти. Теперь вновь перед ним возникло непонятное и оттого непреодолимое препятствие. Ясно, что речь идет вовсе не о судьбе лаборнокской династии. Бог с ним, с Волтриком! Это такая мелочь! Дело касалось его, Орогастуса, судьбы! Его планов и замыслов. Неужели бессонные ночи на протяжении сотен лет, неустанные бдения над книгами, все тяготы и лишения окажутся напрасными?
Спокойно! Нельзя терять голову. Не спеши — сядь к огоньку, обогрей ноги, протяни к пламени руки, впитай силу адского жара. Расслабься! Разве все так уж плохо? Вовсе нет. Просто жизнь состоит не из одних удач. А что, если позволить принцессам отыскать назначенные талисманы? Ведь по отдельности эти предметы не представляют опасности. Или представляют? Вряд ли... Об этом упоминалось бы даже в тех кратких свидетельствах, которые он изучил. Итак, принцессы находят талисманы, но пока они врозь, и им нужно время, чтобы встретиться. Вот этот промежуток и есть самый подходящий момент для их захвата.
— Эх, сведений маловато! — в сердцах воскликнул он.— Что можно придумать на основании таких куцых обрывков?
Конечно, обладание Триединым Скипетром — сладкая мечта. Но не за облаком ли он тянется?
Орогастус поворочался в кресле, выпрямился — его седые волосы маслянисто поблескивали в зыбком свете. Он положил руки на подлокотники, закрыл глаза, произнес заклинание. Когда он поднял веки, перед глазами его слуг в далекой Рувенде вспыхнули яркие звезды.
Первым на связь он вызвал Зеленый Голос, который оставался в Цитадели. Колдун приказал ему немедленно просмотреть книги в королевской библиотеке и выписать все, что касается Животворящего Триллиума, Триединого Скипетра Власти и его составных частей.
— По-видимому, они хранятся у виспи. К этому делу следует привлечь всех мало-мальски грамотных лаборнокцев. Невзирая на звания и титулы... Отличившиеся будут представлены к награде. Возьми с них страшную клятву, что все найденные сведения должны храниться в тайне и сообщаться только тебе. За нарушение клятвы — смерть! Ни один рувендианин не должен в этом участвовать. Все ясно?
— Ясно, хозяин. Будет исполнено.
— Что там с королем? Как его здоровье?
— Его величество пошел на поправку,— ответил Зеленый Голос.— Слава Богу, что вам удалось добраться до замка и отыскать этих девок. Его величество поздравляет вас и выражает свое одобрение. Он приказывает не спускать с принцесс глаз. Волтрик приказал поднести себя к окну, из которого он лично дал наставления обоим поисковым отрядам. На следующий день король отведал мясную пищу.
— Отлично! Теперь доложи насчет общей политической обстановки. Как идет усмирение непокорных?
— В Цитадели и ее окрестностях все тихо. Большинство жителей столицы, не принимавших участия в битве, присягнули на верность Лаборноку, хотя и неохотно. Организованного сопротивления не замечено. Аристократы из южных частей королевства попрятались в болотах и никакой опасности не представляют. В сохранившихся селениях в области Дайлекс поставлены гарнизоны, исключая самые дальние районы Прок и Гойк. Урожай собран в обычном размере. К концу сезона дождей кое-где возможен голод, однако нашей армии запасов безусловно хватит.
— Хорошо. Как насчет торговли?
— Ярмарка в Тревисте открылась. Торгуют в основном целебными травами, настоями, бальзамами, специями, красками. Хозяева караванов ждут следующего сезона, сейчас осталось мало времени. Сплав строевого леса остановлен до окончания сезона дождей. Город Тасс, где самые обширные склады, избежал погрома. Местные ремесленники сдались на условии сохранения собственности и возможности продолжать работу. Там поистине необъятные запасы деловой древесины. Все это будет вывезено по окончании дождей.
— Отлично. Я тобой доволен, мой Голос. В течение ближайших двух дней я снова свяжусь с тобой.
— Желаю вам удачи, повелитель.
Мысленный образ Зеленого Голоса растаял. Теперь Орогастус направил ясновидящий взор на запад. Здесь он отыскал флотилию генерала Хэмила, движущуюся в сторону Тревисты. Он не стал связываться с Красным Голосом — пока экспедиция не достигнет Тернистого Ада, говорить не о чем. Ему следует хорошенько изучить этот затерянный мир и наметить план поимки принцессы.
Синий Голос доложил хозяину, что первый день поисков принцессы Анигели не принес успеха. Никаких следов! В этом не было ничего удивительного для Орогастуса — в книгах он нашел указание на необычный способ передвижения, которым она пользовалась. Ясно, что подобную каверзу могла подстроить только Великая Волшебница. С подобной тягловой силой, какую представляли риморики, Анигель всегда будет иметь преимущество перед любым высланным на розыск отрядом. В настоящее время принц Антар отставал от нее на два дня. Единственным выходом было предугадать, куда она направляется, и выставить на ее пути засады.
Поразмыслив, волшебник решил обратиться со своими сомнениями к ледяному зеркалу. Он отправился в подземелье...
— О, могучее зеркало, рожденное чудесным льдом! О, творение Исчезнувших, ответь мне!
Округлое пятно не спеша начало расширяться из центра. Наконец бездонная сереющая муть засветилась, раздался тот же надтреснутый голос. Что-то невнятно прошептал...
Проклятье! Орогастус едва сдержал возмущенный крик.
Опять невразумительное бормотанье, потом на ровно сияющем экране где-то сбоку вспыхнула яркая точка и сразу погасла. Словно задули горевшую свечу.
Тысячу раз проклятье! Свет помигал и погас — вновь перед магом была заиндевевшая гранитная стена. Холод пробрал Орогастуса до костей, в ушах звенело от гулкой, скрывающей опасность тишины. Возможно, зеркалу следовало дать отдохнуть подольше, нельзя так часто обращаться к нему. Выходит, на этот раз он остался без подсказки? Нет, сведения хотя бы об одном объекте он должен получить. Пусть скажет, где искать Анигель, все равно две другие принцессы вне пределов его досягаемости.
— Чудо, рожденное льдом! — Орогастус, вскинув руки, воззвал к зеркалу.— Пусть Силы Тьмы возродят твою мощь. Только один объект интересует меня.
Вновь та же самая игра света, но на этот раз все закончилось появлением вращающейся многоцветной спирали. Зеркало ожило. Следом раздался невнятный, но все же различимый голос:
— Запрос... принят. Имя?
— Принцесса Анигель из королевского дома Рувенды.
Орогастус мысленно представил образ девушки и перевел дыхание.
— В розыске... Сканирование... началось...
Спустя несколько секунд на стене возникла карта, немного смазанная, однако пока вполне различимая. Анигель находилась на озере Вум, ближе к западному берегу Зеленых Топей. По всей вероятности, путь ее лежал к городу Тассу, к великому Мутарскому порогу. Больше ей вроде бы некуда направляться. Что за сумасбродство? Выходит, она сама идет в руки?
— Принцесса Анигель из королевского дома Рувенды. Местоположение: Са, пятьдесят один, два; Ла, двадцать два, четыре по сетке Ома.
Затем появилась картинка — очень тусклая, почти серая.
Лодка, влекомая римориками, по-прежнему мчалась на юг. Путь принцессы лежал сквозь затопленные, поросшие тростником лагуны на западной стороне озера. Плыли они под прикрытием могучих деревьев, с ветвей которых на женщин падали маленькие, размером с монетку, кровососы.
— Если ты считаешь этих пьющих кровь тварей ягодками,— сказала маленькая туземка, обращаясь к принцессе,— то ошибаешься. Это только цветочки. Ягодки будут в Тассалейском лесу.
— Ага! — воскликнул Орогастус.— Теперь-то вы попались!
Ледяное зеркало немедленно поправило его:
— Неверная команда. Срочно проверьте вашу программу. Ухожу на подзарядку.
Изображение тут же погасло.
Волшебник не мог скрыть радости. Теперь у него был кончик нити, которая рано или поздно приведет его к принцессе. Когда он вышел в главный зал ледяной пещеры, голос его звучал торжественно и чуточку весело. С той же едва заметной игривостью он возблагодарил духов Тьмы.
Глава 23
Светящийся в воде жезл недолго вел Кадию и Джегана по спокойному широкому Нотару — скоро алеющая тростинка свернула в безымянный приток и решительно двинулась вверх по течению. Когда стало окончательно ясно, куда им придется направиться, даже у Джегана задрожали руки. Он поверить не мог — они уже находились у границ Тернистого Ада, обиталища скритеков, самого страшного уголка на всех Гиблых Топях, а подаренный Белой Дамой проводник и не думал сворачивать в сторону.
Да, волшебная тростинка не очень-то подгоняла их, давала время поразмыслить, подготовиться. Вообще этот магический предмет вел себя, как отметила Кадия, очень деликатно. Словно ему было дано понять, что выбранный маршрут далеко не из легких... Куда там, не из легких! Это было смертельно опасное путешествие. Но делать было нечего. Джеган поворчал-поворчал и, припомнив все свои уловки, принялся маскировать лодку, готовить Кадию и себя. Прежде всего следовало убить всякий человеческий запах. С этой целью он заготовил баклажку сока какого-то растения, обильно натерся им сам и заставил тщательно намазаться принцессу.
Затем охотник взялся за лодку. Не прошло и часа, как утлое суденышко превратилось в островок, сплошь заросший тростником.
Хорошенько подготовившись, обговорив все возможные варианты поведения в непредвиденных обстоятельствах, ранним утром они отправились в путь.
Уже в первый день путешественники дважды столкнулись со скритеками. В первый раз, заметив сигнал опасности, Кадия бросилась на дно лодки, рядом пристроился Джеган.
Когда группа скритеков оказалась совсем близко, принцесса невольно зажала рот ладонью — от них шла невыносимая вонь. Ее чуть не вырвало. Все рассказы, которых ей пришлось наслышаться, не шли ни в какое сравнение с тем, что она увидела воочию. Скритеки оказались на редкость омерзительными созданиями.
Встреченный ими отряд, по-видимому, вышел на охоту. Туземцы разделились на две группы — первая, где по большей части находились молодые особи, заняла позицию на выступавших из воды громадных мшистых камнях; другая, громко шлепая и тыча в жидкую болотистую муть тупыми концами необработанных копий и дубинок, погнала в их сторону всю живность, которая попала в облаву. Когда скритеки замкнули круг, рыбы сразу забились в воде, птицы попытались улететь, но на них набросили сети. Шум стоял невыносимый, но то, что случилось потом, совершенно потрясло Кадию.
Скритеки не стали пересчитывать добычу, собирать ее, а тут же, разрывая на части, принялись засовывать живых существ в пасти, украшенные рядами острых клыков.
Кадия едва сдержала приступ рвоты, однако взгляда не отвела; Она должна наблюдать за врагами, знать их обычаи, привычки — этому ее учил Джеган, а он был неплохой учитель, раз ее голова пока цела.
Как только скритеки исчезли, в воде вновь засветился их путеводитель. Где же он прятался все это время? Кадия вздохнула — одни загадки, а сколько их еще встретится в пути... Выходит, эта волшебная вещица способна отключаться? Чего только не бывает на свете!
Между тем, пристроившись на корме, Джеган, беззвучно шевеля веслом, вел лодку на закат.
Вторую партию скритеков они встретили ближе к вечеру. Эти вели себя немного странно — не шумели, не рвали добычу на части. Впечатление было такое, что скритеки шли по следу. И среди них был пленный! Кадия чуть слышно охнула, Джеган тут же резко ткнул ее в затылок.
Ее первое впечатление оказалось ошибочным. Человек, шедший со скритеками, вовсе не походил на пленника. Голова его была прикрыта капюшоном, плащ перепоясана талии, на поясе — меч, в правой руке — короткое, искусно сделанное копье. Дважды он что-то невнятно бросил идущим рядом скритекам — звуки были гортанные, на первый взгляд нечленораздельные. Затем ему пришлось поспорить с аборигенами — один из них, по виду более пожилой, чем другие, указал направление, в котором следовало двигаться, человек же, опять странно заверещав, ткнул пальцем в другую сторону.
И его послушались! Не бросились на него, не растерзали, не пустили в ход свои кривые дротики. Послушались!.. Сердце принцессы сжалось. За всю историю Полуострова ни в одной из легенд, ни в одном предании уйзгу и ниссомов не было даже намека на то, что скритеки способны общаться с другими расами. Теперь эта страшная тайна раскрыта — Джеган и Кадия воочию убедились в том, что Волтрик или Орогастус сумели склонить к сотрудничеству этих злобных, выводящихся из икринок тварей.
Тем не менее слухи о скритеках как о самых изощренных, коварных и безжалостных убийцах имели под собой твердую почву. Надо быть очень храбрым человеком, чтобы вот так разгуливать в компании с этими изуверами. Пусть даже у незнакомца были на то серьезные причины. Поведение незнакомца подсказывало, что власть над скритеками он приобрел не силой и не вдохновенное слово смирило злобный нрав обитателей Тернистого Ада. Здесь был использован какой-то другой прием — возможно, магическое заклинание... Выходит, этот незнакомец — один из Голосов. Кадию бросило в дрожь, она невольно ухватилась за амулет. Янтарная капля была холодна как лед. Триллиум словно помертвел, ни искорки, ни огонька не рождалось в глубине амулета. Неужели злые чары погубили и его?
Кого разыскивала в этих диких местах банда скритеков, было ясно. Кадия не знала, где в настоящую минуту находятся Анигель и Харамис, но она-то была здесь, и эти негодяи, ведомые слугой колдуна, отыскивали именно ее. Но каким образом отряд скритеков во главе с Голосом узнал, что она находится в Тернистом Аду? И почему скритеки, располагаясь в такой близи, не могут завершить дело коротким броском на беззащитную кучу желтеющей травы? Ответ на первый вопрос напрашивался сам собой: Орогастус имеет возможность откуда-то издали следить за ее перемещениями. Ответ на второй предполагал, что колдун находится далеко и не имеет возможности ежеминутно связываться со своим помощником.
Да, магию, оказывается, не так-то легко обмануть!
Девушка невольно взглянула за борт, в промежуток между пучками травы. Жезл спокойно висел в воде, но не светился. Тогда Кадия извлекла свой амулет, сняла его и вытянула руку — так, чтобы он повис точно над волшебной палочкой. В то же мгновение амулет потеплел, в глубине янтаря побежали огоньки.
Таинственный враг, ведущий по ее следу кровожадных скритеков, погруженный в воду жезл, оживший Триллиум — все это взволновало принцессу. Какая же она невежда! Словно вылупившийся из яйца цыпленок. Нет, магия — великая сила!
Неожиданно их проводник встрепенулся, заметно налился алым свечением и тронулся с места. Первоначально он указывал на противоположный берег, по которому спешила погоня, теперь курс изменился. Ни слова не говоря, Джеган привстал, переполз на корму и, работая веслом слева направо, двинулся вслед за тростинкой.
Они держались в тени берега. Течение здесь почти не ощущалось, и медленное перемещение кучи травы не могло вызвать подозрения. Подобных островков здесь, в застойной воде, было множество. И все-таки и Джеган, и Кадия были начеку. Охотник часто делал короткие остановки, вслушивался, нюхал воздух. Все было спокойно — только жужжание насекомых да неутомимый стрекот цикад доносились до них. Вот и рыбы начали всплывать на поверхность, зафыркали мелкие водяные крысы. Вокруг шла обычная вечерняя жизнь — еще немного, и сядет солнце, болота на мгновение замрут, а потом зазвучит ночная песня, последние аккорды которой затихнут только к рассвету.
Погоня скрылась вдали, и все равно Джеган не рискнул выбраться на открытое пространство, к тому же и их проводник все время указывал на берег — точнее, на встававший из воды длинный вал травы. Приблизившись, Кадия решила, что это остров. На нем, казалось, даже деревья растут. Нет, они уже давно не росли... Мертвые голые стволы были плотно укутаны сетями каких-то переплетенных, неприятных на вид лиан. В гнездах, образованных их побегами, вольно расположились отвратительные, склизкие, ядовито-желтые, с красными прожилками, наросты.
Джеган указал на них девушке:
— Взгляни и запомни — это самые страшные местные губители живого. Они растут только на этой отравленной почве. Ни в коем случае нельзя их касаться. Это очень опасно.
Наступила полная тишина. Кадия со страхом вглядывалась в землю, которая не желала или не могла дать приют ни одному полезному растению, ни единой здоровой твари, а лишь самым ядовитым и смертоносным.
Но жезл по-прежнему указывал на этот адский остров. Неужели здесь им придется сойти на берег?
Мерзкое гнилостное зловоние разливалось вокруг. Среди мертвых деревьев чуть качнулись лианы, и в прогале появился скритек.
С первого взгляда было видно, что он не охотится, не выслеживает добычу — лицо его было перекошено гримасой отчаяния. Он едва тащился, пошатываясь, хватаясь за ветки и стволы, обливаясь потом. Его тело раздулось, чешуя местами была содрана, а возле живота белело что-то непонятное. Скритек рухнул на колени, потом зацепился когтистыми лапами за нависающий над головой сук и попытался встать. Сук с треском обломился. Отупевшая от боли и страшного напряжения человеческая тварь — именно человеческая, глядя на его лицо, на жестикуляцию, на его страдания, подумала Кадия и пожалела его — вновь попыталась подняться на ноги. Скрите-ку это удалось, и, все так же шаря вокруг себя в поисках опоры, он кое-как сделал два шага и вышел на открытое место.
Девушка едва не вскрикнула от ужаса. Огромный живот скритека, раздутый до неимоверных размеров, голый, напрочь лишенный чешуи, ходил ходуном: он то раздувался, то опадал, и где-то под ним, на уровне паха, извивались белые омерзительные черви величиной с ладонь взрослого человека. Кадия насчитала их с десяток, потом сбилась. Выползая из живота несчастного скритека, черви падали на землю и тут же принимали странную позу сначала горбились, потом поднимали одну половину тела, опираясь на другую, и так застывали на несколько мгновений.
Джеган, лежавший рядом с девушкой, передернулся.
— Ларвае,— Голос охотника ослабел до шепота.— Они пожирают его изнутри. Там и выводятся, в животе.
Два или три червя, по-видимому, отстояв на хвосте положенный после рождения срок, горбясь и подтягивая туловище, поползли к воде. Голов в полном смысле этого слова у них не было — просто впереди был заметен небольшой нарост. Кадия с ужасом обнаружила, что направляются эти исчадия прямо к лодке.
Джеган молниеносным движением схватил духовую трубку, на мгновение раздул щеки, и первая стрела со свистом пронзила ближайшего червяка, следом на земле затрепыхался другой.
Наступила пауза. Скритек затих, опершись лапами о ствол погибшего дерева, живот у него перестал ходить ходуном. Воспользовавшись этой минутой, Джеган быстро подтащил к себе вещевой мешок, выхватил оттуда сложенную много раз ткань, развернул. Какая-то полупрозрачная вуаль... Охотник быстро отмотал необходимое количество, отрезал, сунул Кадии, жестом указывая, чтобы она обмотала ее вокруг головы. Девушка тут же исполнила его приказание. В мгновение ока Джеган тоже покрыл свою голову странной вуалью, наскоро проверил, как Кадия затянула узел, и мгновенно занял боевую позицию.
Между тем черви продолжали сыпаться из брюха скритека. Принимали охотничью стойку, потом, горбясь и подтягивая хвосты, устремлялись к воде.
На этот раз Джеган выстрелил не в ближайшего к ним, уже почти добравшегося до воды червя, а в отвратительные наросты, что густо цвели в переплетении лиан. Первый же плод, в который попала выпущенная охотником стрела, оглушительно взорвался. Вокруг него быстро распространилось густое облако зеленовато-золотистого тумана. Стоило одному из отростков коснуться соседнего нароста, как тот тоже лопнул. За ним следующий. И еще один... Треск побежал по сухим недвижимым джунглям, словно неведомая сила принялась крушить все подряд в этом мертвом лесу.
Джеган тем временем, схватив оба весла, торопливо погнал лодку прочь от островка, и чем дальше он удалялся, тем яснее становилось Кадии, что берег, возле которого они прятались от скритеков,— вовсе не остров. Это край страшной неведомой земли. Той, что называлась Тернистым Адом. От одного этого названия кровь застывала в жилах.
Кадия привстала — в прогалах между маскирующим лодку тростником было видно, что туман на берегу уже осел. На том месте, где были черви, по земле растекалась желеобразная масса. Принцесса осторожно опустила руку за борт, схватила волшебную тростинку. Стебель священного цветка затрепетал в ее руке. Она невольно разжала пальцы, и жезл поплыл по воздуху, развернулся и указал на берег, за которым лежал Тернистый Ад. Кадия попыталась вновь поймать его, однако чудесный проводник увернулся и решительно вернулся в Прежнее положение. Девушка взглянула на Джегана. Тот пожал плечами:
— Что тут поделаешь, Острый Глаз. Значит, нет у нас выбора. Придется отправляться в преисподнюю.
Возмущению Кадии не было предела. Как отважиться ступить на эту землю после того, что ей довелось увидеть? Принцессе много пришлось испытать за эти дни, но все трудности не могли сравниться с тем, что ждало их в Тернистом Аду. И кому это нужно, чтобы она сложила косточки в этом жутком месте? Другого исхода быть не может. Никто никогда не заглядывал в эти кишащие опасностями дебри, те же, кто все-таки рискнул сунуться сюда, живыми не возвращались. Земля скритеков была запрещенным для посещений местом. Не было ни одной легенды, ни одного предания, в которых эту область не называли бы сердцевиной Зла. Здесь копились темные силы...
Да, у них не было выбора, разве что вернуться назад. Но это исключалось — лучше погибнуть в Тернистом Аду! Она обязана до конца пройти по пути, указанному Великой Волшебницей. Принцесса, поколебавшись, ступила на краешек преисподней — вышла на берег невдалеке от того места, где несколько минут назад кишели белые черви. Жижа уже впиталась в сухую почву. Волшебная тростинка решительно двинулась вперед — правда, при этом стебель Триллиума благоразумно облетел скопление ядовитых шаров, развешанных на лианах. Движение затрудняли валявшиеся тут и там гниющие древесные стволы, глубокие лужи...
Джеган между тем замаскировал в прибрежных кустах лодку и присоединился к Кадии. Протянул ей вещевой мешок, помог надеть на спину, расправил лямки.
— Что там впереди? — с некоторым вызовом в голосе спросила Кадия.
Бывший королевский егерь неопределенно покачал головой:
— Кто знает! Если судьба нам улыбнется, мы сможем добраться до селений уйзгу. Вот так, королевская дочь...
Кадия обошла место, над которым висел желтый шар, стараясь не смотреть на белеющие рядом кости, и двинулась дальше.
— Судьба? — усмехнулась она.— Неужели все эти дни она будет улыбаться, глядя на нас?
Земля эта пугала с первых же шагов. Тяжело было сознавать, что все здесь источает смертельную угрозу. Кадия почувствовала, как трепещет каждая ее жилка — этот страх был необозрим, естествен, животворящ. С ним надо справиться, сжиться — это было единственным спасением. Как тогда говорил Джеган? Следует научиться верно чувствовать. Что ж, последуем его совету...
Тут же принцессе выпало и первое испытание. Дорогу преградил широкий ров, до середины заполненный зловонной водой. В одном месте упавший ствол образовал подобие моста, по которому можно было перебраться на другой берег. Уж не ловушка ли это?
Что ж, приступаем к воспитанию чувств, приказала сама себе Кадия. Сначала осмотрись, попробуй опору ногой. Так, первый шаг... Отлично! Еще шажок... Спокойней, осталось совсем немного. Ни в коем случае с бревна не прыгать. Проверь почву под ногой. Хорошо, можешь ступить на землю...
Следом шустро перебрался Джеган, обогнал девушку и двинулся вслед за тростинкой. Через некоторое время он неожиданно остановился, поднял левую руку и, обернувшись, тихо сказал:
— Здесь заночуем.
Кадия хотела возразить, что у нее вполне хватит сил пройти еще немного, но передумала. Джегану виднее...
Место, куда привел их волшебный жезл, располагалось на небольшом возвышении. Здесь не было ни мертвых деревьев, ни ядовитых шаров. Все вокруг покрывала жесткая трава с острыми, как лезвия, краями.
С первого взгляда Кадии стало ясно, что сила разума, а не природа создала этот пологий холм. Конечно, ей.при-ходилось видеть не так уж много древних развалин, но здесь ошибиться было невозможно. Для проверки она выдернула несколько пучков травы, разгребла землю и увидела под ней гладкую каменную поверхность.
— Что это? — спросила она у Джегана.
Вполне возможно, тростинка неспроста привела их сюда. Для чего бы могло предназначаться это сооружение?
Джеган поспешно оттащил девушку от оголенного камня:
— Это оставлено Исчезнувшими.
При этом он почему-то ткнул пальцем вверх и внимательно осмотрел тростинку, искрящуюся теперь черным пламенем.
Пламя несколько раз то удлинялось, то укорачивалось, словно указывая направление, потом запульсировало...
Джеган и Кадия переглянулись. Девушка осторожно двинулась вверх по покатому склону и вдруг замерла. Прямо под ногами открылось нечто, подобное гигантской чаше. Внутренняя поверхность ее тоже поросла жесткой травой. Охотник и принцесса осторожно спустились на дно, здесь Кадия неожиданно рассмеялась.
— Эта земля таит много сюрпризов. Возможно, судьба еще раз улыбнулась нам, я это чувствую.— Она раскинула руки и глубоко вдохнула,— Обрати внимание, какой здесь свежий воздух, и никакой гадостью не пахнет. Джеган, на сердце стало легче...
Странное место, отметил про себя Джеган. Действительно, легко дышится. Может, все и обойдется?
Глава 24
Отряд принца Антара, отправленный на поиски Анигели, состоял из двадцати рыцарей и шестидесяти солдат. К ним присоединился также небезызвестный Синий Голос, который должен был указать местонахождение принцессы. Именно он постоянно держал связь со своим хозяином, магом Орогастусом. Лаборнокцы выступили из Цитадели на трех больших кораблях, на которые, кроме боеприпасов и провианта, было погружено большое количество мелких плоскодонок. Боевые фрониалы были оставлены в столице, несмотря на возмущенное ворчание лорда Карона и его друзей, хотя никто из рыцарей не мог вразумительно объяснить, где на просторах Гиблых Топей им придется сражаться верхом. Каждое судно имело три состава гребцов для увеличения скорости движения флотилии, и большие корабли буквально летели по тихим водам Нижнего Мутара и озера Вум.
После того как Орогастус во второй раз обратился к ледяному зеркалу, в состав экспедиции был включен Эдзар, имевший опыт общения с племенами вайвило, поставщиками строевого леса из Тассалейских чащ. Используя Синий Голос, волшебник связался с ним и изложил свой план поимки принцессы Анигели. Эдзар полностью согласился с магом — план был хорош во всех отношениях.
Флотилия быстро приближалась к городу Тассу, единственному на озере Вум. Собственно, городом его трудно было назвать — скорее, заброшенной деревушкой. На небольшом острове располагалось скопище доков, пристаней, складов, здесь же теснились скверные лачуги. Вокруг, насколько хватало глаз, поверхность озера была перегорожена бонами, внутри которых, в запанях, формировались плоты. Во время сезона дождей, когда ветры дули преимущественно в одном направлении, плоты под парусами перегоняли к северной части озера. Более ценные породы проходили в Тассе первоначальную обработку, потом пиломатериалы грузили на торговые суда и везли на склады, откуда их сухопутным путем по Великому торговому тракту отправляли в Лаборнок, который являлся главным покупателем древесины.
Свободные от караулов рыцари собирались на передней палубе флагманского корабля. Всех одолевала скука, вот они и приходили послушать Эдзара. Не все же время пить и глазеть на джунгли!.. Руки у воинов чесались, пора было начинать охоту.
Первая попытка организовать поиски принцессы, которую они предприняли в окрестностях Цитадели, недалеко от Большой дамбы, едва не стоила жизни нескольким служакам. Рыцари и большинство солдат никогда раньше не управляли лодками, и никто из них не умел плавать. Экипаж каждой плоскодонки состоял из командира, трех вооруженных солдат и трех гребцов. Когда лодки были спущены на воду, началась неразбериха. Суденышки сталкивались, таранили друг друга, солдаты и рыцари то и дело падали в воду... Хорошо еще, что глубина в этом месте была по пояс. Ругань стояла такая, что никто не слышал криков команды, отдаваемой капитанами.
Результаты учения до глубины души потрясли не только принца Антара, но и весь отряд. Ясно, что отправлять по протокам необученных людей значило сорвать выполнение приказа. Тогда шкипер тактично предложил принцу не сажать столько людей в одну лодку. Лучше отобрать самых опытных гребцов и объявить награду для тех, кто первым заметит принцессу. Так и поступили. Дело сразу пошло на лад, однако первые дни поисков не принесли успеха. А принц Антар и так сомневался в успехе предприятия.
Когда флотилия приблизилась к указанному Орогастусом району, Антар сделался мрачным и раздражительным. Грубоватый лорд Ринутар поделился со своими приближенными догадкой, что, по-видимому, его высочество не очень-то рад порученному заданию. Эти разговоры дошли до ушей лорда Пенапата, который напрочь исключил такую возможность и пригрозил, что если Ринутар не придержит язык, то вполне может лишиться головы.
Ссора была предотвращена вмешательством самого принца, который с помощью своего маршала, лорда Ова-нона, восстановил порядок. После чего принц простоял несколько часов в одиночестве на носу корабля. Побеспокоить его никто не решился.
Когда корабль подошел к причалу, принц Антар вызвал Эдзара, распорядившись, чтобы тот захватил карты окрестностей озера Вум. Совещание они устроили тут же, на верхней палубе. Эдзар еще раз изложил план использования всех имеющихся в наличии сил. Было условлено, что каждый член отряда должен назубок знать порученное ему задание. Нельзя допускать никакой сумятицы, тем более разрывов в сети, когда лодки отправятся на охоту. На совещание Эдзар явился все в том же золотистого цвета плаще, однако оранжевую рубаху сменил на яркопурпурную. И шляпа, украшенная плодами и листьями, на нем была другая, с еще более широкими полями.
— Как вы сами видите, господа,— обратился торговец к присутствующим,— в озеро Вум впадают три реки, в том числе и Нижний Мутар. Вытекает же только одна — Великий' Мутар, который пересекает Тассалейский лес. Одним словом, это единственный коридор, по которому можно попасть в расположенные на юге дебри. Если великий маг Орогастус правильно истолковал предоставленные ему данные и принцесса Анигель действительно направляется в эти края,— Эдзар очертил пальцем на карте зеленый разлив Тассалейского леса,— она в любом случае должна выйти к истоку Великого Мутара.
Теперь его палец указал на южное побережье озера.
Долговязый угрюмый Синий Голос, всю дорогу просидевший в своей каюте, ибо не выносил дневного света, обиженно заявил:
— Дорогой Эдзар, ледяное зеркало, принадлежащее моему всемогущему господину, не только дает изображение, но и позволяет слышать голоса. Сеансы длятся недолго, тем не менее мой господин ясно слышал, как служанка принцессы Анигели напомнила ей о тех трудностях, которые сопряжены с путешествием в Тассалейский лес.
Принц Антар хмуро взглянул на карту:
— Если мы упустим их здесь, у порогов, нам придется гнаться за ними по Великому Мутару. Через две недели начнется сезон дождей. Что тогда мы будем делать на большой реке? Как переберемся через пороги на наших кораблях?
Эдзар, кашлянув, предложил:
Мы могли бы спустить по слипам, по которым пропускают плоты, свои плоскодонки и продолжить преследование. Однако у вайвило есть свои очень быстроходные суденышки — они их швартуют ниже порогов. В обычных условиях люди не имеют права появляться ниже порогов. Но если у нас появится необходимость преследовать принцессу в нижнем течении Мутара, мы можем... попытаться убедить вайвило... э-э... помочь нам.
Лорд Ринутар хихикнул:
— Как они смогут отказать таким парням, как мы?
Он выхватил меч и поднес лезвие к самому носу Эдзара. Тот отшатнулся, а довольный рыцарь убрал меч в ножны.
Синий Голос тихо произнес:
— Меня уполномочили продемонстрировать кое-что из искусства магии. Чтобы туземцы стали более сговорчивы и согласились помогать нам. Если мы используем методы господина Ринутара и дополним их моим, считаю, мы без особых хлопот добьемся желанного сотрудничества... Конечно, в том случае, если отличный план, разработанный господином Эдзаром, не сработает здесь, возле порогов.
Лорд Ованон, ближайший друг и помощник принца Антара — молодой человек с приятным, умным выражением глаз,— неожиданно поднял указательный палец:
— Прислушайтесь, господа! Слышите грохот? Уж не пороги ли это?
— Вы правы, лорд,— ответил купец.— Это, вообще-то говоря, удивительное зрелище. Местный водопад совершенно непроходим ни для какого судна. Представьте себе ступень в шестьдесят элсов высоты, перегородившую все русло, и всю ту массу воды, которая рушится с этого каменного уступа. Только сплавщики вайвило рискуют пускать через Мутарский порог бревна самотеком. Эти забавные, на наш человеческий взгляд, существа выбирают самое большое, прямо-таки исполинских размеров бревно, садятся на него и направляют в самую стремнину, а потом, распевая свои варварские гимны, ныряют вниз.
— И, без сомнения, тех несчастных людей, которых захватят, они пускают тем же славным путем, чтобы их души поскорее отлетели к небесам,— добавил лорд Карон.
Рыцари невесело рассмеялись.
— Нет, нет, господа,— запротестовал Эдзар.— При всем их диковинном виде эти вайвило... достаточно цивилизованны. Вот их ближайшие родственники глисма-ки, которые живут дальше к югу, действительно дики и необузданны. Настоящие людоеды!
— Клянусь камнями Зото! — воскликнул один из рыцарей.— Неужели нам придется сражаться с людоедами?
— Будешь охранять наши плащи, Столофат,— издевательски засмеялся Ринутар,— когда мы вступим в бой с этими дикарями. Я смотрю, у тебя уже поджилки трясутся!
— Хватит вам! — оборвал перепалку принц Антар.— Вот что, Эдзар, изложи-ка еще раз предложенный план.— Потом он обратился к собравшимся: — А вы внимательно слушайте и запоминайте.
Эдзар, довольный и важный, ладонями расправил разложенную карту и пригласил всех подойти поближе.
— Взгляните, господа. Город Тасс расположен на острове у восточного берега озера. Вот этот канал, выводящий к порогам, напрочь забит бревнами. Здесь, на западе, тоже расположено несколько крупных запаней, они все группируются возле торчащих из воды скал, которые называются Зубы Минджуно. Уже между этими островками становится заметно течение, которое выносит плоты к каскаду. Теперь смотрите сюда — западный берег озера представляет собой череду скалистых шхер, совершенно непроходимых, здесь и высадиться нельзя. Значит, остается только лесистый восточный берег... Но здесь кругом дороги, наземные и подводные сооружения и люди, а также направляющие для бревен, боны, вдоль них настилы — одним словом, все, что необходимо для формирования плотов и подтягивания их к большому слипу... Для сведения: слип — это такой длинный, широкий, с бортами желоб, по которому вода, а следовательно, и строевой лес скатываются в Мутар. Итак, вот здесь — единственный проход, через который можно добраться до слипа. Засады выставляем на всех участках — от Тасса до самого слипа. Теперь зададимся вопросом: что мы знаем о противнике? Ну, об этой принцессе Анигели и ее служанке? Немного, но достаточно, чтобы понять — они способны на любую хитрость. Вспомним хотя бы поход в Тревисту... Следовательно, мы должны предусмотреть ряд дополнительных мер, чтобы не пропустить государственных преступников. Благо, опытных и храбрых людей у нас хватает...
— Короче,— прервал его тираду принц Антар,— Говорите по существу.
— Да, конечно, ваша светлость,— опомнился купец.— Итак, наша задача — перекрыть весь исток Великого Мутара, расставить корабли и лодки так, чтобы держать под обстрелом всю прилегающую акваторию. Следует также перерезать прилегающие к берегу лесные дороги.— Он обвел рукой открывавшуюся по левому борту местность.
Сразу от причалов начинались запани с проложенными по воде пешеходными настилами; ближе к берегу, на сваях, стояли длинные склады, на берегу — штабеля приготовленных для скатки бревен, чуть дальше — груженные лесом большие фуры с необычно большими колесами. Все было брошено, стояло без движения. Нигде не видно ни души.
— Война,— вздохнул Эдзар,— Кто попрятался, кто убежал в джунгли. Сколько богатства пропадает... Рувендиане-рабочие так и не приступили к своим обязанностям. Лорд Зонтил, доверенное лицо генерала Хэмила, поручил солдатам вверенного ему гарнизона навести здесь порядок. Он считает, что к концу сезона дождей положение исправится. Все сплоченные связки бревен в нужный момент будут переправлены к северному побережью озера, и к началу нового сухого сезона вся промышленность в этом краю заработает, как прежде.
— Не забивай наши мозги своей меркантильной чепухой, купец! — Лорд Ринутар ткнул пальцем в карту,— Ты даешь гарантии, что эта девка не ускользнет от нас, что другого пути в Тассалейский лес не существует?
Эдзар с достоинством ответил:
— Другого пути нет. По границе рувендийского плоскогорья проходит неодолимый откос — собственно, водопад и является его частью. При этом учтите, что придется идти нехожеными джунглями... Кому это под силу?.. В незапамятные времена оддлинги проложили сухопутную тропу к востоку, от водопада, но с тех пор много воды утекло — никто не знает, где она проходит... Вот этот слип и лесопилка внизу, уже на Великом Мутаре, были построены первыми рувендианами, пришедшими сюда. Они использовали кое-какие сохранившиеся от Исчезнувших сооружения. Так что другого пути нет.
Все три корабля лаборнокской флотилии пришвартовались у главного причала города, как гордо именовалась на карте эта деревушка — Тасс. Бросалось в глаза запустение на складах, возле штабелей, на запанях. Всюду были видны солдаты, и только несколько рувендиан с угрюмыми выражениями на лицах по цепочке втягивали сходни на палубы прибывших судов. Почетный караул был выстроен у самого причала. Рыцари в богато украшенных доспехах стояли впереди. Все с нетерпением ждали, когда же его высочество соизволит сойти на берег.
Однако принц Антар совсем не спешил принять доклад. Его, кажется, совсем не занимала торжественная церемония встречи — он по-прежнему, не отрывая взгляда от карты, давал указания.
— Итак, мы должны развернуть наши силы следующим образом. Прежде всего делим весь личный состав на три части. Ованон возглавит первый отряд, Додабилик — второй, Ринутар — третий. В ваши обязанности входит перекрыть сухопутные пути от сплавного слипа до того места, где обрывается древняя тропа, и водный маршрут — от прибрежных запаней до Зубов Минджуно.
— Разве вы не будете непосредственно руководить операцией, ваше высочество? — осведомился Ринутар не без скрытого ехидства.
— Нет,— спокойно ответил Антар.— Я и Синий Голос будем координировать действия всех отрядов. Мы должны до конца использовать наше преимущество в определении их точного местонахождения. Кроме того, Синий Голос имеет возможность связываться с вами на расстоянии телепатически. Пенапат тоже останется с нами — его нога еще не зажила после купания в реке. Он возглавит группу посыльных и сигнальщиков, которые будут передавать мои приказы. Мы должны быть абсолютно уверены, что принцесса Анигель не проскочит через наши сети во второй раз.
На третий день путешествия по озеру Анигель и Имму нашли убежище под нависшими над водой ветвями раскидистого плакучего дерева, корни которого накрепко вцепились в расщелину на скалистом западном берегу Вума. Тут они и устроили короткий привал. Издали отчетливо доносился похожий на раскаты грома рев Мутарского водопада. Из укрытия отлично просматривались выступающие из воды скалы, которые Имму назвала Зубами Минджуно. Далее был виден остров, на котором располагался Тасс.
Анигель задумчиво вглядывалась в сверкающую на солнце, густую, парящую пелерину, висевшую над порогом. Трудная задача стояла перед ней. Как объяснила няня, если держаться севернее Зубов, то можно спокойно добраться до бонов, а там и до огромного лотка, по которому в Великий Мутар спускали бревна и плоты. С юга эти скалы огибать опасно — вполне можно угодить в течение, которое неминуемо увлечет лодку в бездну. Так или иначе, миновать это место было нельзя.
Имму, разложившая на банке скудный завтрак, между тем все говорила:
— Нечего голову ломать. Как ни крути, а выбор небогат. Ну-ка, садись, перекуси...— Руки ее проворно резали хлеб, ломали корешки, делали бутерброды.— Дождемся ночки, затем доберемся до восточного берега и обогнем справа эти дьявольские Зубы. По восточному краю проходит лесовозная дорога, до нее не больше полулиги. Там отыщем пешеходную тропу, ведущую к старой рувендийской лесопилке по ту сторону порога. Стащим какую-нибудь лодчонку — и были таковы.
— А как же риморики? — спросила Анигель.
— А что риморики? Не вечно же держать их в узде! Они не домашние животные. Придется их отпустить, пусть возвращаются в родные края. Ты думаешь, что навечно их запрягла?
Анигель покачала головой:
— Совсем я так не думаю...
Имму хлопнула ее по плечу:
— Не беспокойся о них. Мы же с тобой соорудим плот и поплывем. Если доберемся до Тассалейского леса, нам уже никакие лаборнокцы будут не страшны. Кто нас там разыщет? Тем более, если удача нам улыбнется и мы наткнемся на вайвило. Черный Триллиум и для них цветок священный. Как и для уйзгу...
Анигель с сомнением посмотрела на разложенные на ломтиках хлеба корешки, потом понаблюдала за Имму, которая с видимым удовольствием поедала их.
— Ешь, не стесняйся,— скороговоркой вдохновила воспитательница.— Вкусно — слов нет! Так и тают во рту.
Анигель с прежним сомнением на лице положила кусочек сухого корешка в рот и пожевала. До того, чтобы таять во рту, этой пище было далеко. Но делать было нечего, и принцесса взяла еще один кусочек.
— Ты действительно веришь, что эти вайвило дружелюбно встретят нас? Я слышала, что они недолюбливают людей и, так же как уйзгу, прячутся от нас.
— Конечно, они не относятся к тем, кого можно пригласить на бал в Цитадель,— кивнула Имму.— Наши старики ниссомы поговаривают, что невесть сколько лет назад скритеки утащили наших женщин и заставили их вступить в брак с ними. И вот от этого союза якобы и произошли вайвило и их куда более дикие соседи глисмаки.
— На кого же они похожи? — спросила Анигель.
— Я их никогда не видела, не доводилось,— опять затараторила Имму,— но, как утверждают, это что-то среднее между скритеками и ниссомами или уйзгу.
— Вот это да! — воскликнула принцесса.
— В любом случае,— добавила Имму,— вайвило тоже почитают Белую Даму и Священный Цветок, и можно надеяться, что встретят нас приветливо.
— А эти глисмаки? Они тоже не любят людей?
— Какое там — не любят! Они точь-в-точь, как скритеки. Глисмаки ненавидят всех, кроме себя. Молись своему амулету, чтобы нам не довелось...
— Смотри, смотри! — вскрикнула Анигель.— Целая флотилия лодок выплыла из-за острова. Боже, на передней — флаг Лаборнока!
Имму приставила ладонь ко лбу и вгляделась.
— Ты уверена? — засомневалась она.
— Конечно. Митон усиливает все ощущения,— Ужас отразился на лице принцессы.— Это отряд, который ищет нас. Смотри, они направляются к нашему берегу.
— Клянусь Цветком! — воскликнула Имму,— Этак они обнаружат нас! Пора убираться отсюда.
— Я не имею права попасть к ним в руки! Неужели нет другого пути?
Имму быстро задышала, задвигала ушками:
— Откуда ему взяться? Есть только этот путь.
Внезапно лицо ее застыло — было видно, как какая-то подспудная мысль пробивает себе дорогу. Потом золотистые глаза Имму расширились, когтистой лапкой она схватила девушку за плечо.
— Я не знаю, но они,— она ткнула кривым пальцем в воду,— могут знать!
— Риморики! — прошептала Анигель.
— Да! Спроси у них!
Принцесса перегнулась через борт, подергала за вожжи. Кожаные ремни почти вертикально уходили в воду — видно, животные, спасаясь от жары, паслись у самого дна.
Прошло несколько мгновений. Неожиданно из воды, отфыркиваясь и пуская пузыри, показалась усатая морда. Рядом другая...
Друзья! Я должна порасспросить вас о чем-то очень важном.
Риморики обнажили свои ужасные клыки. Раньше Анигель без содрогания видеть их не могла, но теперь она знала, что звери улыбаются.
Человек, ты наш друг. Спрашивай.
Вы знаете, где мы находимся?
Конечно. На краю большой грохочущей воды. У тебя есть еще вопросы?
Этот путь ведет в Великий Мутар?
Да. Это дорога от широкой ровной воды к потоку, который вливается в море. Туда ведет несколько путей...
— Имму! — позвала Анигель,— Я точно не поняла, но они говорят, что есть какой-то другой проход в Великий Мутар.
— Спроси, они могут указать его?
Можете вы указать нам другой путь?
Если вы пожелаете.
Желаем, желаем. Скверные люди на лодках, огибающих острова, стремятся сюда. Способны ли вы чем-нибудь помочь нам, чтобы они нас не схватили?
Конечно. Мы отправимся прямо сейчас. Но перед этим должны отведать митон.
— Они согласны! — радостно воскликнула Анигель,— Это замечательно!
Имму взглянула на нее. Боже, старая няня помнила то время — совсем недавно! — когда Анигель была наивной, нежной, хрупкой девчушкой, в глазах которой сменялись попеременно страх и любопытство. Кожа ее была нежнее крыла ночной бабочки, волосы — золотисты и послушны гребешку. Теперь перед ней стояла совсем другая девица, под стать своей средней сестричке. Спутанные волосы напоминали клок соломы, кожа загорела и обветрилась, в глазах застыли решимость и ожидание.
Анигель сняла с пояса тыквенную бутылочку. Глотнула первая, затем угостила римориков.
— Мы готовы. Займи свое место, Имму.
Она разобрала вожжи, встала поудобнее и мысленно приказала:
Друзья, вперед!
Два могучих зверя тут же нырнули, развернулись в глубине, и длинная узкая лодка, внезапно сорвавшись с места, выскочила из-под нависших ветвей и помчалась по открытой воде. Крутые волны побежали по обе стороны от кормы. Риморики взяли курс, проходящий южнее Зубов Минджуно. Более того, к изумлению Анигели, лодка понеслась прямо к водопаду...
Опершись о каменный парапет, принц Антар наблюдал, как рыцари и солдаты сгружали и ставили на воду плоскодонки. Гребцы тут же отгоняли их в сторону, чтобы освободить место для следующей. Стояли они — принц и сопровождавшие его Синий Голос и лорд Пенапат — на крыше маяка, самого высокого здания в Тассе, расположенного на восточной оконечности острова.
Жара — даже здесь, на высоте, у воды — стояла удушающая, поэтому принц и благородный рыцарь были одеты в легкие туники, перепоясанные в талии, на ногах —высокие ботинки со шнуровкой. Не в пример им, Синий Голос по-прежнему кутался в свой черный плащ. Даже капюшон не скинул. С помощью ясновидения он следил за разгрузкой.
— Я бы не смог здесь жить,— сказал Пенапат.
— Почему бы и нет, Пени? — Антар внимательно разглядывал крыши домов.
Только кое-где над трубами вился дымок. Лорд Зон-тил объяснил, что на время сезона дождей население, кроме немногочисленных рабочих, обслуживающих склады и запани, покидает Тасс. Война лишь ускорила отъезд.
— Здесь слишком шумно,— ответил Пенапат. — От этого водопада... у меня от него зубы ноют.
— Зубы?!
— Разве вы ничего не ощущаете? Какой-то ритмичный гул... Словно скалы гудят. Пощупайте парапет, чувствуете, как он дрожит?
Антар расхохотался, затем вдруг неожиданно смолк, перегнулся через каменные перила и уставился вдаль.
— Боже мой! — воскликнул он.— Пени, взгляни туда. Скорее! Ты ничего не замечаешь?
— Какая-то лодчонка,— растягивая слова, произнес рыцарь,— Она, должно быть, выскочила из-за тех скал. Купец предупреждал, что там сильное течение. Если в него попадешь, то может утянуть в бездну.
— Голос! — неожиданно заорал принц.— Иди сюда! Быстрее!!
Синий Голос поднялся с очевидной неохотой, только чтобы соблюсти приличия. Он приблизился к принцу Антару, который лихорадочно принялся тыкать в сторону Зубов Минджуно.
— Видишь лодку? Постарайся рассмотреть, кто в ней.
Синий Голос поджал губы:
— Ваше высочество, вы оторвали меня от телепатического сеанса. Так поступать нельзя, это очень опасно...
Антар нетерпеливо схватил помощника колдуна за плечо и потряс так, что тот сразу пришел в себя.
— Кто в лодке? Ты, червь ползучий! Ну-ка, быстро посмотри.
Глазницы долговязого Голоса неожиданно почернели — глаза как бы растворились в глубокой, заполнившей впадины тьме. Его тонкие губы задрожали.
— Господин! Я... я... не могу сказать, кто находится в лодке...
— Это Анигель! — закричал принц.— Это принцесса!
Двигавшаяся со все более увеличивающейся скоростью лодчонка теперь была хорошо различима на искрящейся поверхности озера. В ней находились два человека, один — на носу, другой — на корме. Легкий ветерок отогнал белесое облако, висевшее над водопадом, и теперь вся картина была отчетливо видна с крыши маяка: почти прямой гребень, с вершины которого воды озера рушились вниз, оттянувшееся к югу облако водяных паров, далее извилистая полоса обрывистого скального берега, над ним буйно зеленеющий полог джунглей. Выше — прозрачный купол неба...
Антар остолбенел от неожиданности: набравшая ход лодка скользнула к двум выступающим из воды камням. На мгновение она как бы воспарила в воздух, затем суденышко резко нырнуло вниз и скрылось из виду.
Глава 25
Взлетев с высокой крыши городского зала, огромный ламмергейер кругами начал подниматься все выше и выше. Полет был бесшумен, птица редко взмахивала крыльями, и спустя час самые высокие пики Охоганского хребта обозначились внизу частыми холмиками. Перемещались они так медленно, что Харамис, в первые минуты и часы с интересом вглядывавшаяся в проскальзывающие внизу пейзажи, скоро стала зевать. Ее неодолимо потянуло в сон, тем более что и воздуха на такой высоте не хватало. Почему бы действительно не поспать, решила она, полет предстоит долгий, вон пик Ротоло еще виден, а желанная цель, гора Джидрис, вершина которой напоминала полуразрушенную башню, ни чуточки не придвинулась. Уютная ямка на спине у волшебной птицы, полная мягкого и теплого пуха, так и манила к себе.
Харамис, позевывая, укуталась в длиннополый меховой плащ и зарылась поглубже в пух.
Проснулась она в поздних сумерках. Землю еще было видно отчетливо, даже вершину Джидриса, но выше, в зените, от горизонта до горизонта уже царила ночь... Стада звезд разбрелись по небесным пастбищам, еще немного, и Три Луны — три легендарных пастуха появятся в вышине.
Было хорошо, радостно на душе. Пусть этот полет продлится подольше... Кстати, Харамис только теперь обратила внимание — орел, кажется, снижается? А что, если спросить его об этом? Ну-ка, вспомни, чему тебя учила Магира. Прежде всего необходимо мысленно, во всех подробностях, вообразить голову чудесной птицы: два хохолка — на голове черный, маленький, а под клювом целая борода, лохматая и белая. Вот она, голова, во всех подробностях... Теперь можно телепатически окликнуть орла.
Хилуро!
Слушаю, Харамис.
Его ответ раздался в той части сознания, которая спала до того часа, пока Магира специальными упражнениями не разбудила его. Сначала принцессе казалось странным, как можно разговаривать без слов. Что за причуда такая! Тем более что ее первые попытки мысленно общаться на расстоянии ни к чему не привели. Только после многих безуспешных тренировок, почти случайно, ей удалось вызвать Магиру. С того момента дело пошло на лад. Харамис с детства отличалась необыкновенной разумностью и практичностью, она сразу оценила выгоды подобного способа общения и занималась настойчиво, целеустремленно. Сам процесс, если перевести его на уровень бессознательного, оказался очень прост, все получалось автоматически. Любой мог очень просто активизировать этот участок сознания, сделать его «открытым», особенно с помощью человека, к которому он испытывал доверие. После того как принцесса удовлетворительно овладела ментальной речью, Магира познакомила ее с ламмергейером, который на этом этапе путешествия должен был стать не только ее носильщиком, но и товарищем.
Это удивительное существо сразу поразило принцессу. В первый раз, во время бегства из Цитадели, Харамис была настолько напугана, что ей было не до изучения таинственной птицы. Теперь же она не хотела упустить момент. По просьбе Харамис Хилуро расправил крылья, и принцесса даже ойкнула: размах их был под стать городской площади. Своими когтями ламмергейер мог без особого труда схватить взрослого мужчину в полном вооружении. При всех его устрашающих пропорциях, при наличии таких когтей и не менее впечатляющего клюва, Хилуро оказался очень любезным собеседником.
Магира, поглаживая низко склоненную голову гигантской птицы, сказала:
Я открою тебе самую великую тайну нашего горного народа. Ты уже знаешь, что мы были сотворены, чтобы заселить бесплодные скалистые края, со всех сторон окруженные льдами и снегами. Так же получилось и с этими созданиями. Тебе уже известно, что наш народ был первым, кого Исчезнувшие изготовили из той первичной материи, чья отвратительная плоть лежит в основе нашего мира. Запасы ее неисчислимы... Место, уготованное нам для поселения, очень быстро покрывалось льдом, и, чтобы дать нам время приспособиться и выжить, Исчезнувшие решили побыстрее перебросить нас в эти горы. Поэтому из какой-то более древней породы совсем небольших птиц были изготовлены эти гиганты. Таким образом, мы рождены в одно и то же время. Наши города расположены очень далеко друг от друга, так что без помощи ламмергейеров мы бы потеряли всякую связь с сородичами.
...Огромная птица тем временем легко совершила посадку. Густо падал снег, и Харамис было трудно понять, где они находятся. Склон был ровен и чуть покат. Хилуро вразвалочку подошел к выступающей из сумерек ледяной глыбе, клюнул ее. Глыба раскололась, и в трещине открылся темный глаз.
— Здесь спрятан Трехкрылый Диск? — спросила Харамис.
Нет. Здесь мы переночуем. Надо отдохнуть, подкрепиться... Пока я буду охотиться, полезай в эту пещеру, здесь ты будешь в безопасности. Я скоро вернусь.
Харамис кивнула, помахала ламмергейеру рукой и вытащила священный амулет. Он тут же вспыхнул в ее руке, словно фонарик. Девушка поднесла его к пробитому отверстию, заглянула внутрь, помедлила немного и влезла в пещеру. Сзади послышался хлопок. Это взлетела ввысь огромная птица.
Пещера представляла собой высокий сводчатый зал, сотворенный природой в толще гранитной скалы. На полу валялись большие, с острыми режущими кромками, камни. К удивлению Харамис, здесь было сухо, хотя время от времени ветер задувал сюда снежинки и осколки льда. В свете волшебного амулета на изломистых гранях посверкивали кварцевые жилы, щедро попадались целые друзы и ячейки, где искрились скопления каких-то драгоценных камней. Кое-где жилы отливали светло-янтарным цветом. Принцесса догадалась, что здесь укрыто богатое месторождение золота.
Харамис отложила в сторону спальный мешок, принялась осматривать пещеру и сразу едва не наступила на массивный золотой самородок.
Но самое интересное открытие она сделала в дальней от входа части пещеры. Внутри угловатой ниши что-то угольно блеснуло. Харамис затаила дыхание, подняла талисман повыше и обнаружила на странно ровной, чуть наклоненной вправо стене непонятное образование. Что-то похожее на наледь, широкую, гладкую, аспидно-черную... Такого льда она никогда не видела. Поверхность его была чиста до такой степени, что принцесса совершенно отчетливо увидела себя, свой пылающий амулет. Как в зеркале...
Зеркало из черного льда?
Не может быть.
Неужели это то самое магическое устройство Орога-стуса, о котором ходило столько слухов? С помощью которого он творит чудеса?
Этот вопрос она задала своему отражению — высокой молодой женщине. Лицо ее было бледно, черные волосы струились до плеч.
«Да, я очень красива»,— подумала Харамис.
Она отпустила амулет, и янтарная капля повисла у нее на груди. Свет его отражался в ледяном зеркале каким-то необычным образом — он исходил откуда-то из глубины пространства и неумолимо привораживал взгляд. С силой этой нельзя было справиться — как бы девушка ни отворачивалась, ее неотвратимо тянуло взглянуть на блещущий огонек.
Чем дольше она всматривалась в это светлое пятнышко, тем отчетливее осознавала, что фигура молодой женщины начала загадочно изменяться: лицо теряло схожие черты, на их месте проявлялось что-то чуждое, непонятное. Странно, это «что-то» обретало форму мужчины, одетого в какую-то странную, свободную одежду. На голове у него сверкал причудливой формы шлем. Он протянул руку, улыбнулся и мысленно пригласил Харамис следовать за ним, обещая познакомить со своей тайной, поделиться колдовским искусством, магическим знанием...
Харамис!
Орогастус, прошептала принцесса.
Да, это был он, великий маг и кудесник... Как ему удалось добраться до нее через толщу черного льда?
Харамис!
В ментальном призыве слышалась мольба...
Харамис!
На этот раз сигнал был лишен всякой человеческой интонации.
Харамис, немедленно возвращайся!
В зеркале вновь возникло ее собственное лицо. Дрожа от страха, она повернулась и, не разбирая дороги, прыгая по камням, бросилась к выходу, откуда ее звал вернувшийся Хилуро. Его зов, могучий, настойчивый, подавил все другие мысли...
