Глава девятая
Дом с закрытыми окнами
В сопровождении верного Доллопса Клик и в самом деле в тот же день отбыл в Хэмптон, где, как и собирался, поселился в «Оружии Хэмптона» под именем мистера Джорджа Хэдленда, разъездного агента по продаже пива, из Лондона. Сей джентльмен оказался завзятым любителем сплетен. Он быстро выяснил, что после возвращения леди Маргарет в Чейни-Корт дом стал еще больше напоминать берлогу отшельника. Вряд ли кто-нибудь с тех пор видел мисс Чейни, и никто не приближался к поместью из-за шума.
— Какого шума? — навострил уши Клик.
— Странных стонущих звуков, сэр. Уж не знаю даже, как это описать, но от них прям волосы встают дыбом. Вот прогуляйтесь как-нибудь темной ночью по дороге мимо ворот — сами услышите. Держу пари, дунете на железнодорожную станцию во всю прыть!
«Хм! И что это может быть за шум? — подумал Клик. — Старый трюк, чтобы отпугнуть суеверных селян? Старый, как небеса. Если я не растерял здравый смысл с тех пор, как был «Неуловимым взломщиком», я сам услышу этот шум, прежде чем стану на много часов старше».
Но его желание исполнилось только на следующий день, потому что Доллопс, предоставленный самому себе на несколько часов, ухитрился раздобыть «скудный обед». В трапезу сию входили соленые орешки, бараний окорок, пудинг с почками, слоеные пирожки с вареньем, и снова орехи — на десерт. Можно себе представить эффект столь ошеломляющей комбинации. Последовал приступ желудочных колик, и Клику пришлось метаться по дорогам в десять часов вечера в поисках ближайшего доктора. Только очутившись неподалеку от Чейни-Корт, погруженного во тьму, с забранными ставнями окнами, он вспомнил, что говорил хозяин гостиницы прошлым утром. На минуту Клик пошел медленнее — и внезапно, словно из-под земли, у его ног раздался один из самых ужасных и странных звуков, какие он только мог вообразить. То был не человеческий и не звериный голос, но нечто среднее. Никакой музыкальный инструмент или механизм не смогли бы издавать подобных звуков, и Клик ошеломленно застыл. Казалось, каждый волосок на его голове встал дыбом от сверхъестественного стона. Но стон смолк так же быстро, как и раздался, и, вспомнив о бедственном положении своего протеже, Клик продолжил путь. Однако отголоски кошмарного шума все еще звенели в его ушах.
Полчаса спустя он вернулся с доктором Верраллом, чопорным и занудным молодым человеком, который явно относился к семейству Чейни с превеликим уважением, какие бы странные вещи ни происходили в тамошнем поместье. Доктор отказался обсуждать странные звуки и очень скоро приготовил дозу тошнотворного снадобья, которое произвело на Доллопса желаемый эффект, после чего оставалось только отпустить доктора домой.
На следующий день мистер Нэком появился в «Оружии Хэмптона». Мистер Робертс чуть не лопнул от гордости, что ему довелось общаться лично с таким великим человеком. Он явно не помнил, что видел раньше мистера Джорджа Хэдленда, и, если бы кто-нибудь ему сказал, что он находится в присутствии человека, который поставил его в дурацкое положение почти месяцем раньше, он бы наотрез отказался верить своим ушам и глазам.
Мистер Нэком выслушал все, что местный полицейский рассказал насчет случившегося, и похвалил его за расторопность, с которой тот исполнил свой гражданский долг.
И еще один человек посетил маленькую гостиницу — сэр Эдгар Брентон.
— Я благодарен, что вы приехали, — сказал он мистеру Нэкому, перед этим вежливо поприветствовав мистера Хэдленда. — Для меня эта загадка просто непостижима. Я вернулся в Чейни-Корт, чтобы сделать еще одну попытку проникнуть в дом, но выяснил, что окно в обеденную комнату снова целехонько и даже прикрыто запертыми изнутри ставнями. Значит, в поместье явно кто-то есть. Вы не могли бы взять на себя ответственность и силой проникнуть в дом, именем закона? Мистер Нэком, когда я думаю, что мою дорогую девочку могут держать взаперти, когда я думаю, что с ней могут там делать, я готов лишиться рассудка от ужаса… Дьяволы!
Мистер Нэком сочувственно кивнул и искоса взглянул на невозмутимое лицо Клика.
— Я понимаю ваши чувства, сэр Эдгар, — ответил он, — но вламываться в дом опасно, знаете ли. Все-таки насильственному похищению молодой леди может быть резонное объяснение.
А если за ним действительно стоит мисс Чейни? Старую леди можно напугать тем, что в округе появились грабители. Против такой меры воздействия я не возражаю. Мы могли бы сказать, что это небезопасно — находиться в доме, где хранятся драгоценности.
Суперинтендант посмотрел на своего союзника в поисках одобрения, и Клик с легкой улыбкой кивнул.
— Да, почему бы и нет? — спросил он. — Мне бы хотелось снова взглянуть на Чейни-Корт, теперь уже при свете дня, и выяснить, откуда именно исходит тот отвратительный шум…
— Значит, вы тоже слышали? — торопливо перебил сэр Эдгар. — Я уж начал думать, что мне изменяет рассудок и что в конце концов старые суеверия правы…
— Какие именно суеверия? — осведомился Клик.
— Ну, считается, что в Чейни-Корт испокон веков появляется призрак воющей леди, которая предрекает смерть владельца поместья. И за последнюю неделю почти все, похоже, слышали ее голос. Я отказывался в это верить до прошлой ночи, но, когда услышал звук сам, клянусь, у меня буквально кровь застыла в жилах. Что вы об этом думаете, мистер Хэдленд?
— Звук ужасающий, сэр, что правда, то правда, — ответил Клик. — Там затевается какое-то злодейство, и никакие воющие леди не помешают мне докопаться до истины. Теперь, если вы готовы, сэр, я тоже готов.
Сэр Эдгар был готов, и вчетвером, включая Доллопса, держащегося сзади, они добрались до злополучного обиталища. Над мрачным с виду домом, нижние окна которого были забраны ставнями, нависла давящая тишина, но вскоре она была нарушена раскатившимися по дому пронзительными трелями дверного звонка.
Ответа не последовало — ни голоса, ни звука приближающихся шагов. Сэр Эдгар, бледный и потерявший надежду, шагнул назад на усыпанную гравием дорожку, посмотрел на окна и тут же с криком показал вверх. Клик и Нэком ринулись к нему как раз вовремя, чтобы успеть заметить сморщенное и злое лицо мисс Чейни, глядящее на них из верхнего окна.
Было видно, что старуха вне себя от злости, и можно было только догадываться, какие ругательства срываются с ее трясущихся губ. Яростно потрясая кулаком, она давала понять, что любое посягательство на неприкосновенность ее жилища встретит жестокий отпор. Внезапно мисс Чейни исчезла из виду, и сэр Эдгар повернулся к своим спутникам.
— Помогите мне выломать дверь! — закричал он, забыв про осторожность. — Моя дорогая девочка там, с этой старой ведьмой, которая, может быть, убивает ее из-за проклятых драгоценностей! Некоторые женщины могут продать душу за алмазы, и старуха — одна из них.
Клик издал тихий свист.
— Факт, — согласился он. — Давайте попытаемся войти с задней части поместья.
Поняв, что по крайней мере один из посланников закона на его стороне, сэр Эдгар метнулся вдоль террасы. Все окна были закрыты и заперты на засовы, но попавший ему под руку кирпич разбил стекло в одном из окон, и общими усилиями удалось справиться с потрепанными временем ставнями.
Клик оставил Доллопса на страже.
— Не дай улизнуть ни единому человеку, Доллопс, — сказал он. — Свисти, если кто-нибудь попытается выйти, и не выпускай никого.
— Так точно, командир, — был жизнерадостный ответ. — Будьте спокойны. Я разбросаю тут свои «щекотальные пальчики», а мимо них даже ушлая мышь не прошмыгнет, не то что человек, хе!
Клик одобрительно улыбнулся и вошел в дом вслед за своими двумя компаньонами, не сомневаясь, что может доверить Доллопсу наружное наблюдение. Он слышал, как сэр Эдгар мчался по лестнице вверх, выкрикивая имя леди Маргарет так, что гудели дубовые балки. Но усилия молодого человека были тщетны — девушка не показывалась и не отзывалась.
Мистер Нэком, распахивая ставни на окнах, впускал в комнаты яркий солнечный свет, но вскоре стало ясно, что дом пуст. Ни слуг, ни хозяйки. Все поиски были тщетны.
Потом пришел черед простукивания и тщательного осмотра стен — ни потайных ходов, ни люков. Ни загнанного в угол преступника, ни пропавшей девушки с кляпом во рту. Ничего, кроме спасающихся бегством перепуганных мышей, обитающих за панелями. Мисс Маргарет Чейни исчезла чуть ли не на глазах у любимого загадочным, непостижимым образом!
Наконец, все собрались в пустом бальном зале со стенами, увешанными потускневшими от времени портретами, с пыльной и погрызенной мышами мебелью. И тут раздался звук, который заставил содрогнуться даже Клика, слышавшего его не в первый раз. То был низкий, кошмарный стон, как будто отдававшийся во всем доме.
На мгновение все застыли в ошеломленном молчании. Потом сэр Эдгар спросил дрожащим шепотом:
— Боже всемогущий, что это было?
Никто ему не ответил, потому что ответа на вопрос никто не знал.
Что еще можно было тут предпринять? Только снова обыскать дом от чердака до фундамента. Но мисс Чейни исчезла так же загадочно, как и ее племянница, по доброй воле или нет — невозможно было сказать.
Снова вернувшись на террасу, мужчины признали свое поражение. Клик переглянулся с мистером Нэкомом: оба сочувствовали сэру Эдгару и тревожились из-за неудачного исхода своей вылазки. Они-то рассчитывали встретиться лицом к лицу с эксцентричной опекуншей девушки, боясь, что жизнь последней находится в опасности, но их планы потерпели крах. Внезапно сэр Эдгар испуганно вскрикнул и, повернувшись туда, куда он смотрел, Клик и Нэком увидели бегущую к ним стройную светловолосую женщину.
Когда она приблизилась, сердце Клика ликующе всколыхнулось: эта женщина значила для него больше, чем целый мир. Он тут же быстро пошел к ней навстречу.
— О, я так беспокоилась! — выпалила Алиса. — Слава богу, я вас наконец-то нашла. Дело в бедной девушке, которую вы подвезли домой той ночью, леди Маргарет Чейни — ну, вы знаете. Я столько раз пыталась с ней повидаться! Я звонила и звонила, но всякий раз мне не разрешали войти. А нынче утром я шла мимо по дороге и вдруг увидела леди Маргарет в окне, а потом заметила, как она уронила на улицу клочок бумаги. Посмотрите!
Она протянула Клику небольшую смятую бумажку, на которой было нацарапано: «Мисс Лорн, спасите меня! Маргарет».
— Ее оттащили от окна, прежде чем я смогла ее окликнуть. Что это значит? — спросила Алиса, печально переводя взгляд с одного мужчины на другого.
— Я бы не удивился, если бы за всем этим стоял смертельно опасный камень, «Пурпурный император», — сказал Клик.
Сэр Эдгар взял у Алисы записку, прочитал, перечитал и яростно воскликнул:
— Я спасу ее, даже если для этого мне придется совершить пятьдесят убийств!
Он ринулся прочь по дороге, почти бегом, но его зловещие слова еще долго отдавались в умах и душах оставшихся после того, как молодой человек исчез за поворотом.
— Признаться, я в полном недоумении, — негромко проговорил Клик, сжав подбородок. — В доме должен быть какой-то вход, который мы упустили, и мне бы хотелось попытаться его найти. Еще я думаю, что мы должны присматривать за нашим юным другом, сэром Эдгаром, иначе он попадет в беду. Не беспокойтесь, Алиса, — ласково добавил он, — я вызволю юную девушку, но сперва доставьте мне удовольствие, позвольте вас проводить.
Прогулка оказалась короткой, а по возвращении в гостиницу Клик послал срочное сообщение в поместье Башни, прося сэра Эдгара к нему заглянуть. Он и впрямь собрался присматривать за этим молодым человеком, чтобы, если возможно, не допустить новой беды.
Полчаса спустя Доллопс вернулся с обескураживающими вестями: сэр Эдгар уехал в город.
Клик резко повернулся к нему, встревоженный и удивленный.
— Уехал! — взволнованно повторил он. — С какой целью? Он что, думает найти леди Маргарет, блуждающую по площади Пикадилли? Что ж, во всяком случае, в городе он не выкинет никакого безумства. Ах, если бы я мог разгадать тайну этого дома! Тогда мы приблизились бы к тому, чтобы найти и вернуть несчастную девочку!
— Ну, если уж вы не разгадаете, ставлю шесть пенсов против гинеи, что никто не разгадает, командир, — возмущенно заявил Доллопс. — Ни у кого в целом мире нет ваших мозгов, факт. Конечно, вы раскроете тайну, сэр, если не будете гнать лошадей. А раз я вам покамест больше не нужен, загляну-ка я в ресторан и слопаю сэндвич, а то во мне так пусто, что слышно, как ребра бренчат!
С этими словами он оставил Клика, и тот долго сидел один, пытаясь разобраться в этом ужасном деле, похожем на пазл, в котором все части были перепутаны, а некоторых не хватало.
