Глава 38

Дом встретил меня сумраком и неожиданной прохладой. Я застыла у двери каменным изваянием, отчего-то боясь подать голос, чтобы привлечь к себе внимание. Пройти дальше я тоже не решалась, потому что хозяин этого дома был хозяином судьбы Дамиана, и мне не хотелось рассердить его неучтивым поступком. Хотелось позвать мужа, но язык не поворачивался. Казалось, если я произнесу его имя, то здесь его точно не окажется. Наконец я тряхнула головой, отгоняя всякие глупые страхи, и произнесла на местном языке одно из нескольких слов, которые знала:

— Здравствуйте.

Где-то в глубине дома послышались шаги. Ко мне направлялся какой-то человек. Шел он уверенно и легко. Мое сердце вдруг пустилось в сумасшедший галоп. И когда еще невидимый человек был совсем рядом, я закричал:

— Дамиан!

Шаги замерли, но вскоре возобновились. Неуверенные и медленные, осторожные. Он вышел ко мне и застыл, глядя на меня ошеломленным, даже испуганным взглядом черных, как безлунная ночь, глаз. Дамиан зажмурился, помотал головой, затем открыл глаза и протер их.

— Ада?! — словно все еще не веря тому, что видит меня, спросил мой супруг.

У меня не было сил ответить, я лишь кивнула и сипло произнесла:

— Нашла.

— Ты… ты искала меня? — он все еще стоял на том же месте и с недоверием глядел на меня. — Ада! — неожиданно вскрикнул Дамиан и шагнул ко мне.

Голова вдруг закружилась, и в глазах начало темнеть. Я растерянно улыбнулась, рванула ворот рубашки и тяжело осела на пол, жадно хватая ртом воздух и вытирая тыльной стороной ладони неприятный липкий пот. Дамиан опустился на колени, еще одно долгое мгновение глядел на меня и порывисто обнял, прижимаясь щекой к моей щеке.

— Бабочка, моя бабочка… — бесконечно повторял супруг, зарываясь пальцами мне в волосы. — Всевышний, — голос его прервался, и Дамиан чуть отстранился, жадно вглядываясь в мое лицо.

— Воды, — хрипло попросила я, чувствуя, что вот-вот потеряю сознание.

Дамиан подхватил меня на руки и отнес в маленькую комнатку, где положил на кушетку. Быстро ушел куда-то, а когда вернулся, в руке его был стакан, наполненный водой. Он помог мне напиться и сел, перетягивая к себе на колени.

— Ангелок, — в дверях появился Самель.

— Я здесь, — отозвалась я.

Голос прозвучал все еще слабо, но великан услышал. Он прошел дальше, остановился на пороге комнаты и посмотрел на нас с Дамианом.

— Нашла, стало быть, — произнес он.

— Кто это? — Дамиан посмотрел на меня, ожидая ответа.

— Мой добрый друг, у меня теперь много друзей, — усмехнулась я, все еще находясь в какой-то прострации. — Самель, попросите, пожалуйста, зайти господина Даэля. — Затем посмотрела на Дамиана. Моя ладонь потянулась к его гладко выбритой щеке. Мой муж выглядел совсем здоровым, на лице его не лежала печать измождения и жизненных тягот. Он оставался все таким же умопомрачительно красивым.

Дамиан перехватил мою ладонь и прижался к ней губами. Он с такой жадностью рассматривал меня, что я почувствовала вдруг неловкость и дикое чувство вины, потому что вспомнила, как на меня смотрел другой мужчина, даже сейчас я не могла забыть о капитане Лоете. В голове все еще звучал его прощальный шепот, и сердце отзывалось на него жгучей болью. Зажмурившись, я порывисто обняла супруга, пряча свои позорные чувства. В этот момент снова открылась дверь, и вошел боцман. Он посмотрел на Дамиана и вежливо поклонился.

— Мое почтение, господин Литин, долго же мы вас искали. Мое имя Нартан Даэль. Где я могу видеть вашего хозяина и обговорить с ним условия вашего выкупа?

Дамиан с нескрываемым изумлением слушал боцмана, затем неуверенно кивнул в ответ.

— Добрый день, — сказал мой муж. — Выкуп? Ах, — он улыбнулся и покачал головой. — Я совершенно свободен. Акрам сказал мне это сразу, как только я пришел в сознание на постоялом дворе на Лаифе. Он полностью исцелил меня и сделал своим учеником и помощником…

— Свободен? — Даэль нахмурился. — То есть все это время?

— Да, — улыбнулся Дамиан.

— Свободен, — прошептала я и впилась пристальным взглядом в супруга.

Мне вдруг захотелось встать и выйти на воздух, чтобы прийти в себя от услышанного.

— Ада, — Дамиан не позволил мне слезть с его колен, сильней прижимая меня к себе. — Что тебя так расстроило? Да, Акрам — добрый человек, и он купил меня, потому что пожалел. Если бы не он, я бы так и подох на невольничьем рынке.

Значит, когда он взошел на корабль, отправляясь со своим спасителем в Хаддису, он уже был свободен… Но… но, Всевышний, Дамиан даже не отправил о себе весть! Получается, он не задумался о том, что в Маринеле его оплакиваю я, а в Льено родители, не удосужился предупредить нас о том, жив, куда отправляется, и где его искать. Кровь бросилась мне в голову, дыхание вновь сбилось и все никак не удавалось осознать, как легко мой муж отказался от меня.

— Ада, — позвал меня Дамиан. — Тебе дурно, Ада? Что так встревожило тебя?

— Ты не вернулся домой, — срывающимся голосом произнесла я. — Ты был свободен еще на Лаифе и не спешил вернуться, зная, что я… — Гнев все более овладевал мной. — Зная, что я осталась там и должна оплакивать тебя, ты спокойно отправился сюда. Даже не отправил весточку о себе!

Дамиан на мгновение отвернулся. Но вскоре снова смотрел на меня, продолжая крепко сжимать в объятьях.

— Акрам пожилой человек. Он был добр ко мне, и я не мог отказать ему, когда он попросил стать его учеником и помощником. Он вернул мне жизнь, и я был ему обязан. Благородные люди отдают долги, бабочка, — ответил Дамиан.

Долги? А как же я?! Как же клятвы, произнесенные у алтаря? Как же все те обещания, которые он давал мне, пока был рядом? Никогда не оставлю, не предам… Верь мне… Я зло рассмеялась и поймала взгляд Дамиана.

— А долг перед супругой? — спросила я. — Ты хотя бы помнил обо мне?

— Не было дня, чтобы я не вспоминал тебя, — мой супруг ласково погладил меня по щеке и прижался к губам.

О, да! Это то, чем я должна была утешать себя целый год, пока меня не признали бы вдовой — воспоминания! Всевышний, мой муж отказался от меня из благодарности перед другим человеком. И ради чего были все мои слезы, когда я проводила бессонные ночи, ожидая известей о нем, ради чего я едва не была обесчещена мерзавцем Фостом, когда поверила, что он поможет мне вернуть мужа? Ради чего я преодолела столько препятствий и прошла через все, что уготовила мне в этой гонке судьба? Лишь для того, чтобы узнать, что мой муж без сожалений оставил меня?!

— Если господин Литин отправляется с нами в обратный путь, то мы ждем вас, Ангелок. Не думаю, что имеет смысл задерживаться дольше, — прервал мои терзания Даэль.

Он вышел, а я посмотрела на Дамиана. Мне сейчас так много хотелось ему сказать, но никак не удавалось справиться с душившей меня обидой.

— Почему они называют тебя — Ангелок? — спросил он, будто не замечая того, что творилось со мной.

— Потому что я стала одной из них, и это мое прозвище, — сухо ответила я.

— А кто они? — Дамиан посмотрел в сторону двери.

— Пираты, — усмехнувшись, ответила я. — Славные парни с брига «Счастливчик».

Глаза супруга вновь расширились, и он не без возмущения спросил:

— Ты связалась с пиратами? Ада, это же неразумно…

Очередной взрыв язвительного хохота мне удалось удержать. Я тряхнула волосами и ответила:

— Когда мы сошли на берег, нас было двенадцать человек, не считая тригарского лекаря. До Хаддисы нас дошло восемь… семеро. Лекарь отправился по своим делам, капитан Лоет, — я ненадолго замолчала, убирая дрожь из голоса, — он на рассвете отправился назад. Остальные погибли, Дамиан. Погибли, сопровождая меня к тебе. Мы столько пережили с ними вместе, что я не желаю слышать пренебрежительного тона. Несколько месяцев они были моей семьей, защищали мою жизнь и мою честь. Тем более королевские офицеры оказались… — договаривать я не стала. — Только пираты согласились помочь мне. К дьяволу, Дамиан! — глаза супруга, казалось, теперь так и останутся навечно увеличенными. — Ты свободен, я тебе больше не нужна, и я даже не знаю, спрашивать ли тебя о возвращении.

— Ты нужна мне! — возмущенно воскликнул Дамиан, и я все-таки хохотнула

Нужна! Я оттолкнула его руки и слезла с колен супруга. Не так я видела нашу встречу. Вначале пути мне казалось, что я покрою его изможденное лицо поцелуями и буду долго баюкать на своей груди, заливаясь слезами счастья. Потом, когда я уверилась, что с ним все не так плохо, как сказали Вэй и Бонг, я все равно ждала, что мое сердце разорвется от счастья, когда я увижу его. Потом я уже не знала, какой встречи я жду. А теперь мое лицо пылает от гнева. После его слов окончательно выгорело волнение, оставляя после себя лишь пепел и противный осадок осознания того, что все мои переживания и метания, борьба с собой и упрямое желание спасти близкого мне человека — все это было зря! Мой истеричный смех затопил маленькое пространство комнаты, где мы находились. Оборвало его прикосновение Дамиана. Он обнял меня за плечи и прижал спиной к своей груди.

— Ты многое пережила, да, бабочка? — тихо спросил он. — Ты не сдалась на волю судьбы, а отправилась искать меня. И ты еще спрашиваешь, хочу ли я вернуться? Разве могу я не понять, какое сокровище мне когда-то подарило Небо?

Он развернул меня к себе лицом и снова прижал к своей груди. Я уперлась ему в грудь ладонями, не желая того, чтобы он касался меня. Вновь вспомнились слова господина Даэля — как в романе. Да, возлюбленный, да, именно, как в романе. Теперь я окончательно поняла характер своего мужа. Быстро загорающаяся натура, готовая к новым открытиям, но так же быстро забывающая о том, что осталось за спиной. Он — мотылек, он, а не я. Мотылек, живущий одним днем. Увидел свою первую любовь и воспылал страстью. Появилась преграда — другой мужчина, преодолел ее, женился, увез. Пообещал сказку, но быстро забыл об этом, отправившись вслед за тем, кто спас его. Сейчас потрясен тем, что его скромница-жена отправилась за ним, и уже забыл о долге чести и готов оставить своего спасителя. Долг чести? О, нет, Дамиан, это не честь, всего лишь метания по волнам моря Судьбы.

— Ты сейчас разочарована, я понимаю, но, клянусь, ты увидишь, что я достоин тебя, — сказал Дамиан, удерживая меня. Он снова склонился ко мне, но я увернулась, и губы супруга мазнули по щеке. Он отпусти меня и попросил. — Подожди меня немного, я должен попрощаться с Акрамом.

Но мне даже не пришлось ждать. Лекарь сам вышел к нам. Он удивленно взглянул на меня, затем на Дамиана и вопросительно приподнял брови.

— Отец, моя бабочка нашла меня, — сказал ему мой муж. — Прости меня, отец, но я ухожу со своей женой.

Отпустив меня, он подошел к пожилому мужчине в длинном белом одеянии, похожем на платье, и опустился на колени.

— Прости, отец, — повторил Дамиан.

— Пусть солнце озаряет твой путь, сын.

После этого ненадолго ушел, а вернулся с заплечной сумкой. Он протянул ее Дамиану, поцеловал его в лоб и окончательно скрылся, так и не сказав мне ни слова. Супруг улыбнулся мне, взял за руку, и мы покинули лекарский дом. Все оказалось достаточно быстро, я боялась, что придется вести долгий и нудный торг, а то и воровать собственного мужа. Но ничего подобного не произошло. Сейчас мне хотелось не только быстрей покинуть Хаддису, но и оказаться, как можно дальше, от собственного мужа. Но сейчас я сдержалась и не выдернула своей руки. Мне не хотелось, чтобы пираты неприязненно отнеслись к Дамиану только из-за моей злости. Они и так уже недолюбливали его.

Когда мы вышли из дома, мои спутники стояли возле лошадей. Они с интересом взглянули на Дамиана. Только Красавчик презрительно фыркнул и отвернулся. Задерживаться дольше смысла не было, потому боцман запрыгнул в седло, и все последовали его примеру. Мы с Дамианом оказались на одной лошади.

— Придется чаще делать привалы, — сказал Даэль. — А лучше будет купить еще одного коня, раз уж у нас осталось столько денег. — Затем подмигнул мне. — Не переживайте, Ангелок, обратно поедем по верной дороге. Наш путь будет короче, быстрей и удобней. Никаких пустынь, гор, разбойников, «бесов» и прочих тварей.

Я удивленно взглянула на боцмана, не понимая, зачем он все это говорит. А потом почувствовала, как руки Дамиана сильней сжались на моей талии, и догадалась, что говорил господин Даэль для моего мужа. Дамиан тоже это понял. Он обратился к Даэлю.

— Благодарю, что защищали мою жену. И… — Он посмотрел исподлобья. — Я бы настоятельно просил обращаться к Аде — мадам Литин. Это более уместное обращение к замужней женщине.

Меня вдруг кольнуло его требование. Как он смеет ставить условия этим людям? Как он смеет что-то требовать от них или от меня, когда еще утром он и не думал о том, что у него есть жена, где она, и что с ней?! Всевышний, я ведь осталась одна в чужом городе, среди королевских моряков и пиратов, а он ни на мгновение не озаботился моей судьбой, выбрав старика-лекаря!

— Ты можешь остаться, — хрипло произнесла я. — Если ты чувствуешь себя обязанным мне за то, что отправилась на твои поиски, то я освобождаю тебя от всех долгов. Ты ничего мне не должен, и я разведусь с тобой, как только мы вернемся.

— Нет, — мотнул головой Дамиан. — Я не откажусь от тебя и не дам развода. Я буду вымаливать прощение столько, сколько понадобится. Только дай нам время.

Красавчик за нашими спинами зло рассмеялся. Я закрыла глаза и привалилась головой к плечу Дамиана. Я потом обдумаю, что и на что я променяла. Сейчас у меня уже нет на это сил. Но прежде, чем мы выехали за город, я еще раз предложила ему остаться. Ответ Дамиана остался прежним.

— Я не хочу жить здесь, — ответил он, когда я предложила ему в третий раз. — Мне осточертели солнце, пыль и этот язык. Все, что меня удерживало здесь, это благодарность Акраму.

— Благодарность закончилась? — ядовито спросил Красавчик.

— Благодарность женщине, не смирившейся с моим исчезновением, сильней, — прохладно ответил Дамиан. — Я возвращаюсь домой.

Дорога вышла короткой и тяжелой. Мы добрались до Ханифы всего за две недели. Теперь мы уже не путались, караванщики подробно объяснили нам, как нужно ехать. Пустыня и горы остались далеко в стороне. Только теперь стало ясно, какой крюк вышел у нас из-за неверной карты. И ругань Лоета с обещаниями найти картографа и оборвать ему руки казались вполне обоснованными.

Зато отношения Дамиана с пиратами становились все хуже. Мельник, Кузнечик и Самель его игнорировали, Красавчик злился и пытался задирать, пока я не попросила его угомониться. После этого он стал игнорировать и Дамиана, и меня. Это обижало, но я простила Эмила. Он был горяч и импульсивен. С прохладной вежливостью с моим мужем общался господин Даэль, но и он едва не вспылил, когда забывшись, обратился ко мне «душа моя».

— Вы не смеете так обращаться к моей жене, — напустился на него Дамиан.

— Мальчик, — в голосе боцмана прорезались обидные покровительственные нотки, подчеркивающие их разницу в возрасте и отношение к королевскому лейтенанту, — за те пять месяцев, что мадам Литин искала тебя в нашей компании, она стала мне, как дочь. Ты пока ничем не заслужил моего уважения, чтобы я прислушивался к тебе.

— Ваш тон не допустим, — упрямо повторил мой супруг.

— Мой тон обусловлен моими годами, званием на флоте и титулом по рождению, — насмешливо ответил Даэль. — Ты — сын лавочника, я граф. — После этого провел рукой по волосам и склонил голову. — Надеюсь, вы будете более терпимы, господин Литин, к некоторым мелочам, вошедшим в наш привычный уклад. И чтобы избавить вас от излишних подозрений, я могу заверить вас — мадам Литин, наш товарищ, друг и, если позволительно так назвать женщину, брат. Именно так и не иначе мы воспринимаем ее. Никто из нас не покушался и не собирается покушаться на честь вашей супруги. Мы нашли в ее лице отзывчивого человека, способного на самопожертвование и заботу о тех, кто нуждается в помощи. И если вы будете менее щепетильны и более внимательны, то заметите, что мадам Литин угнетает сложившееся положение.

Эрмин общался достаточно почтительно, но и его задевало настороженное, а порой и враждебное отношение Дамиана. В общем-то, виной всему этому был не только Дамиан, но и сами пираты. Они никак не могли отделаться от неприязни, появившейся еще по дороге в Хаддису. Да и высокомерие моего мужа не могло не оттолкнуть. И если еще никто не вспылил, то лишь из доброго отношения ко мне.

Дамиан же все пытался убедить меня в том, что сможет искупить свою вину. Но я уже когда-то слышала все это, и веры моему супругу не было. И однажды, когда господин Литин в который раз убеждал меня в нашем будущем счастье, я не сдержалась.

— Молчи, — попросила я. — Не оскорбляй мой слух ложными клятвами. Ты уже их давал.

— Бабочка…

— Ангелок, — отчеканила я.

— Что? — опешил Дамиан.

— Бабочки давно уже нет. Есть Ангел.

Он привлек меня к себе и не позволил освободиться, когда я попыталась это сделать.

— Мы вернемся домой, Ада, и все встанет на свои места. Ты забудешь о своих приключениях, о пиратах и всем том, что тебе пришлось пережить. Ангелок уйдет в прошлое, а бабочка останется. Мы сразу отправимся в Льено, на флот я уже не вернусь. И вдали от всего этого мы вернем потерянное счастье, а я обещаю, что ты не пожалеешь, что простила меня. Я честен с тобой, я всегда был честен с тобой, Ада.

— Я хочу развестись, — ответила я.

— Нет.

Больше мы об этом не разговаривали. А однажды Дамиан проснулся от звона оружия. Воспользовавшись тем, что встала раньше, я попросила Кузнечика пофехтовать со мной. Мне было ужасно скучно без моих привычных занятий. Мы увлеклись, и в ход пошли скабрезные шутки и брань. И сыпались они даже больше от зрителей. Кок и боцман жарко обсуждали нашу маленькую схватку.

— Кузнечик, сейчас Ангелок тебе хозяйство-то укоротит, — гоготал Самель.

— Тебе мое хозяйство покоя не дает, да, Мясник? — весело отвечал матрос. — Завидуешь?

— Может, сравним? — ядовито предложил Самель, и рассмеялись все, включая меня.

Дамиан нахмурился. Открыл было рот, чтобы высказать замечание, но снова закрыл его и о чем-то задумался. После этого просто присоединился к зрителям.

— Хороша? — подмигнул ему немного оттаявший великан. — Ангелок еще не то может. Видал бы ты, как она с кинжалом обращается. Я научил.

— Дротиками метко бьет, — гордо отозвался Кузнечик.

— И стреляет почти без промаха, — подхватил боцман.

— В зад Ога было трудно промахнуться, — захохотал подошедший Мельник.

— А полгода назад она красиво вышивала и читала много книг, — усмехнулся Дамиан, пристально следя за мной.

— Она и сейчас вышивает, кинжалом, как иглой, — снова хохотнул Самель.

— И читает по выпущенным кишкам, — совсем уж зашелся Мельник.

Дамиан снова нахмурился, но опять ничего не сказал. Он дождался, пока мы закончим нашу схватку с Кузнечиком, и я подойду к остальным, вытирая пот и сверкая счастливой улыбкой. Дамиан забрал у меня саблю и посмотрел на пиратов.

— Кто не против составить мне компанию. Давно не фехтовал, уже соскучился.

— Я не против, — отозвался Красавчик, криво ухмыляясь.

Господин Даэль достал свое оружие и произнес:

— Я встану, у самого аппетит разыгрался.

Я с благодарностью посмотрела на боцмана. Красавчик был слишком опасным противником, к тому же не скрывал своей враждебности. Если уж я возвращаю Дамиана домой, то хочу вернуть его живым и здоровым. Эмил сплюнул, выругался и уселся на земле, наблюдая за поединком Дамиана и Даэля. Я села рядом с ним, глядя на то, как противники козырнули друг другу саблями, поклонились и сошлись.

— Балет, — презрительно произнес Красавчик.

— Правила хорошего тона, — возразил Мельник. — Офицерье и благородные так всегда расшаркиваются.

Дамиан заметно уступал боцману в мастерстве, что было неудивительно. Нартан Даэль прошел через множество схваток, Дамиан больше участвовал в тренировочных поединках. И все же он заставил побегать моего «возлюбленного». Противники перекидывались между собой колкостями, что явно доставляло удовольствия обоим. Пираты бурно обсуждали схватки, вставляя свои неприличные комментарии. А я прикрыла глаза и вспомнила схватку на тригарской шхуне, между Берком и Лоетом. Вспомнила издевательские удары Вэя, потом моя мысль перенеслась на наши с ним тренировки и я рассмеялась, тут же едва не заплакав. Мне его не хватало. Не хватало гадких выпадов и шуток. Сумасбродства и затаенной нежности. И я просто дико скучала по ощущению его тепла рядом со мной.

Чтобы отвлечься, я опять переключила внимание на своего мужа и боцмана, стараясь найти в Дамиане прежнюю прелесть. О да, он был хорош. И его летящие черные пряди, когда он атаковал или яростно отбивался. И горящие черные глаза, и стать, и его бархатистый смех. Только перед глазами упорно стояло лицо со шрамом и одним здоровым глазом. Его мужественность и внутренняя сила, чувствовавшаяся в каждом жесте. Ох, Всевышний, дай мне сил…

С этого дня отношения между Дамианом и пиратами потеплели его отношения с пиратами. Он больше не кидался на них, позволяя называть меня привычным им прозвищем. Мне это было приятно, супруг даже несколько раз развлекался схваткой со мной, делая ставкой за каждый пропущенный удар поцелуи. Я поняла, что он решил поменять ко мне подход, и у него вышло. Я смягчилась, стала больше разговаривать с ним, даже не так яростно вырывалась, когда он обнимал меня. Единственного, чего у нас так и не было, это близости, положено между мужем и женой. Ночью я отказывалась отходить от лагеря, и Дамиан смирился, но так и не захотел понять, что я больше не считаю его своим мужем. И все мои мысли по-прежнему принадлежали только одному мужчине. Вэй…

А ведь Лоет был где-то впереди нас. Нас разделяло меньше, чем один день. Всего несколько часов, но мы так и не нагнали его. Я ждала встречи с ним и боялась. Не знала, как смотреть на него, что сказать, даже не понимала, как вести себя. И не представляла, как пройдет наше обратное плавание. Ведь мы не сможем избегать друг друга все время… Но все вышло совсем иначе.

Как я уже говорила, Ханифы мы достигли через две недели. «Счастливчик» встретил нас суетой. Увидев наш отряд, когда мы подъехали к сходням, дежурный матрос исчез. Но подняться нам не позволили. Появился господин Ардо. Он вынес мои вещи и произнес:

— Красавчик, Самель, Мельник, Кузнечик, на борт. Господин Даэль, вы сопровождаете чету господ Литин на «Крылатом». Он доставит вас до Маринеля, там вы вернетесь на родной бриг. Кучер, ты волен выбирать. Либо поднимаешься на борт и остаешься в команде, либо сопровождаешь своих господ, уже как их слуга. Мадам Литин, нам было приятно познакомиться с вами, но капитан не желает видеть вас на борту «Счастливчика». Господин Литин, поздравляю с возвращением домой. Ваша супруга достойна преклонения, она необыкновенная женщина. На этом прошу прощения, я вынужден откланяться.

Даэль сплюнул и попросил его подождать. Он поднялся на борт и вскоре вышел со своими вещами. Пираты тепло попрощались со мной.

— Вы уж не забывайте нас, Ангелок, — Самель обнял меня. — Знайте, папаша Самель за вас любому глотку порвет. — Он утер слезу и быстро поднялся по сходням.

Мельник обнял меня, махнул рукой и тоже ушел. Кузнечик поцеловал мне руку, затем прижал к себе.

— Вы наша, Ангелок, наша.

Красавчик помялся, затем потрепал меня по плечу и обернулся к моему мужу.

— Если однажды она съездит тебе по роже, знай, этому научил ее я. Она замечательная, а ты просто балабол, как бы красиво не говорил. Она заслуживает большего, чем твои клятвы. Ай, — Эмил махнул рукой и поднялся на борт.

Эрмин посмотрел на нас исподлобья, затем только на Дамиана.

— Я свою работу выполнил, сберег вашу жену, господин Литин. Теперь хочу вернуться на бриг. Прощайте, Ангелок, — он тоже обнял меня, посмотрел в последний раз и ушел. — Я был рад служить вам.

А я стояла и все никак не могла осознать слов Ардо: «Капитан не желает видеть вас на борту…». Но… но… Нет, я не спешила задавать вопросы, и слез не было. Только безмерно больно и обидно. Хотя и понимала, почему он так решил, но боль это не делало ни меньше, ни терпимей. Лоет позаботился обо мне и в этот, последний, раз, наняв другое судно и дав в сопровождение Даэля. Вэй всегда заботился обо мне, никогда не забывая своих обещаний. Ох, Всевышний…

— Ангелок, — я вскинула голову и посмотрела на того, то спускался по сходням.

— Бонг, вы вернулись, — я бросилась к лекарю, ища в нем поддержки.

Господин Тин обнял меня и ласково погладил по волосам. Оли, пискнув, перебралась ко мне на плечо. Я хотела взять ее в руки, но Бонг отрицательно покачал головой.

— Олига будет мамой, — сказал он. — Скоро отложит яйца.

— Вы нашли ей самца? — удивилась я. Просто лекарь переживал, что Оли тоскует. — Вы за этим ехали?

— Да, — кивнул Бонг и улыбнулся. — Теперь пора домой. На какой вопрос ответить тебе напоследок?

Я опустила глаза, не зная, что спросить. Хотелось спросить про Лоета, но я так и не решилась.

— Он болеет, — сказал Тин, услышав мои мысли. — Никого не слышит. Он пока нем, слеп и глух. Еще что-то?

Несмотря на иносказательность, я все-таки поняла, что хотел сказать лекарь. Стало еще тяжелей. Я обернулась к Дамиану, он следил взглядом за мной и Бонгом.

— Мне не о чем спросить вас, — грустно улыбнулась я. — О своем будущем я уже знаю. В нем нет радости.

— Отважное сердце найдет путь к свету, — подмигнул Бонг.

Он осторожно забрал у меня паучиху, улыбнулся и ушел. Господин Даэль, уже стоявший рядом, потянул меня за собой. На бриге продолжилась до боли знакомая суета, и, когда мы стояли на борту «Крылатого», «Счастливчик» уже отходил от причала. Я смотрела ему вслед, все надеясь, что увижу капитана хотя бы издалека, но он так и не появился на палубе, ветер не донес родной уже голос, отдававший команды. Сегодня на мостике стоял господин Ардо. А вскоре и «Крылатый» отшвартовался, поднял якорь и покинул гавань Ханифы. Мы возвращались домой. Моя погоня за сказкой закончилась.