Глава 24

На удивление, ночь я проспала, как убитая. Проснулась даже в неплохом настроении. Потянулась и выбралась из-под одеяла, тут же поняв, что мы уже в море. От качки меня повело немного в сторону. «Счастливчик» знакомо ухнул на волнах, и я схватилась за стул.

— Ну наконец-то, — радостно прошептала я.

Кто бы мог поверить, но я была рада тому, что мы покинули гавань. В море мне нравилось. Сама от себя не могла ожидать подобного. И когда Лоет спросил, зовут ли меня морские просторы, я несколько покривила душой, назвав желание покинуть Тригар только ради спасения моего супруга, единственной причиной. Возможно, слова капитана все-таки успокоили меня, но я сейчас переживала о муже не так сильно, как в начале пути. В конце концов, Вэй еще ни разу не обманул меня, так что, у меня не было причин не поверить в слова, что житье у далекого лекаря не угрожает жизни и здоровью Дамиана.

Умывшись и одевшись, я выбралась на палубу и сразу сожмурилась от слепящего утреннего солнца.

— Доброго утра, Ангелок, — услышала я и обернулась, чтобы помахать рукой господину Даэлю.

На мостике стоял капитан. Он широко расставил ноги и упер руки в бока, подставив лицо ветру. Почувствовав мой взгляд, Лоет посмотрел на меня и козырнул, усмехнувшись. И все же помятый вид я отметила.

— Ангелочек, а завтрак! — ко мне подошел Самель.

Я кивнула и поспешила за ним. Есть очень хотелось. Вчерашние страхи сегодня не так сильно пугали меня, показавшись надуманными. «Счастливчик» на то и счастливчик, чтобы выбираться из всех передряг. Именно так отрекомендовал мне его господин Орле, а он знал, что говорил. Поблагодарив Самеля, я принялась за завтрак.

— Ада, к тебе можно? — Лоет так вежливо ко мне не стучался уже очень давно. Последнее время он пару раз стукал костяшками пальцев о дверь и входил, зная, что в случае, когда я не готова принимать визитеров, дверь закрыта на ключ.

— Да, Вэй, входи, — ответила я.

Вторым откровением стала его смущенная физиономия. Пират откашлялся и присел напротив.

— Приятного аппетита, — сказал он.

— Благодарю, — кивнула я и вопросительно посмотрела на капитана. — У тебя какое-то дело?

— Нет… да, — ответил Лоет, глядя на свои ладони. — Кажется, я встретил тебя, когда вернулся на борт?

— Встретил, — невозмутимо ответила я. — Ты пришел извиниться за пиявку?

— Э-э… ну-у, — протянул пират и бросил на меня быстрый испытующий взгляд. — Мне еще есть за что извиняться?

— Есть, — кивнула я.

Лоет тяжело вздохнул и обреченно махнул рукой.

— Говори, — сказал он таким тоном, словно сдавался на мою милость.

— Ты сказал, что все из-за меня. Мне хотелось бы понять, что я такого сделала, что заслужила подобные обвинения? — я взглянула на мужчину, который после моих слов заметно расслабился и даже улыбнулся.

— И все? — с облегчением спросил он.

— А этого, по-твоему, мало? — изумилась я.

Лоет поднялся со стула. Плечи его вновь были расправлены, глаз смотрел с привычной насмешкой, а на губах играла практически счастливая улыбка. Он отнял у меня чашку с чаем, допил его, после этого промокнул рот моей салфеткой и поцеловал мне руку, чуть задержав ее в своей ладони.

— Вэй, что происходит?! — возмущенно спросила я, глядя сначала на пустую чашку, затем на него. — Ты собираешься извиняться, или пришел лишь для того, чтобы меня ограбить?

— Ангел мой, прости, я был пьян и не соображал, что говорю, — покладисто извинился пират. — Однако какое облегчение, — пробормотал он уже, скорей, для себя и направился к двери.

Я смотрела ему в спину недоуменным взглядом. Но тут кое-что вспомнила.

— Капитан!

Он вздрогнул и обернулся.

— Хочу принести вам свои соболезнования, — елейным голосом произнесла я.

— В связи с чем? — настороженно спросил Лоет.

— В связи с потерей аппетита, — я ехидно осклабилась, продолжая наблюдать за ним. — Булочки были вашей страстью, и вдруг такая досада, вы их больше не хотите.

Вэй осмыслил мою фразу и притворно вздохнул:

— И это прискорбно, — ответил он и покинул мою каюту, напевая свою излюбленную песенку.

Я вновь посмотрела на пустую чашку, вздохнула и отправилась в святая святых — царство Самеля, за новой чашкой чая. Великан встретил меня с разделочным ножом в руках. Он обернулся на звук шагов:

— Пошли вон, ублюдки, жратва еще не готова. Лишь бы брюхо свое набить, — грозно произнес мужчина и осекся, заметив меня. — Ой, Ангелок, простите, я думал это бездельники.

Самель смущенно опустил глаза и поковырял кончиком своего огромного ножа ноготь. Я с опаской взглянула на его оружие и улыбнулась.

— Я ничего не слышала, — сказала я и подала ему свою чашку. — Можно мне еще чаю, капитан опять выпил все.

— Сушняк, — понятливо усмехнулся кок.

— Что, простите? — переспросила я, не понимая смысла данного высказывания.

— Это, когда во рту сухо после пьянки, — просветил меня Самель, вытирая руки о тряпку, заткнутую у него за поясом и наливая мне новую порцию чая. — Капитан, говорят, вчера сильно перебрал. Нечасто он так поступает перед выходом в море, видать, надо было мозги прочистить.

Странный способ прочищения мозгов. Напиться до беспамятства, идти так, чтобы улицы было мало, — дома ему на плечи жали, видите ли! А утром выяснять, что он мог сотворить вчера. Да уж, лучшего способа освободить голову не придумаешь. Мне такого не понять.

— Самель, а когда мы будем нападать на несчастных, за кем гонимся? — спросила я, чувствуя некоторую нервную дрожь при мысли о предстоящей схватке.

— К вечеру нагнать должны, — пожал плечами великан. — Либо завтра утром. Да вы не беспокойтесь, мадам Ангелок, капитан зря рисковать не будет. Он у нас умный мужик.

Я кивнула, не желая продолжать разговор, и поднялась на палубу. Пока «Счастливчик» при деле, мои уроки с командой не будут возобновлены, это мне понятно и без пояснений Лоета. Но вот перспектива вновь остаться не у дел не радовала. Постояв немного, вцепившись в перила, я развернулась и вновь вернулась на камбуз. Самель уже открыл рот, чтобы снова излить гнев на голову того, кто вторгся к нему, и я поспешила назваться, чтобы опять не краснеть самой и не заставлять краснеть кока.

— Самель, помните, вы хотели научить меня пользоваться ножом? — задала я свой вопрос, и великан расплылся в широкой улыбке.

— Я вам сейчас покажу все, что у меня есть, — ответил он. — Выберете, что вам по душе, а потом, когда будет время, мы займемся с вами этой наукой.

Мужчина открыл сундук, стоявший тут же, и некоторое время гремел чем-то, но вскоре вытащил сундучок поменьше, поставил его у моих ног и любовно погладил крышку. Затем открыл замок и достал кусок замши, а когда его развернул мне предстало такое разнообразие холодного оружия, что глаза мои невольно загорелись восхищением. Далее последовал следующий сверток, затем еще один, и вскоре я уже не могла определиться, что мне нравится больше.

Здесь были ножи, кинжалы, стилеты, миниатюрные топорики и еще что-то, чему я не знала названия. Ножны и рукояти поражали невероятным разнообразием. Совсем простые, ничем не цепляющие глаз, чеканные, костяные, украшенные драгоценными камнями, привычной формы и кастетом, как мне назвал такие рукояти кок. Клинки короткие, длинные, тонкие, широкие, изогнутые, раздвоенные.

— Это же потрясающе! — воскликнула я. — Настоящая коллекция!

— Мои сокровища, — горделиво улыбнулся Самель. — Что нравится?

— Все, — честно призналась я, и великан рассмеялся, оглушив меня громоподобными звуками. — Только я не знаю, как все это называется.

Но пояснить Самель не успел, потому что примчался Кузнечик. Он сунул голову на камбуз и вопросил, не замечая меня:

— Мясник, брюхо сводит, когда?

— Пошел на… Закройте ушки, Ангелочек, — попросил меня кок, и я послушно заткнула уши пальцами.

Мужчины некоторое время припирались, но вскоре Кузнечик посмотрел на разложенное на столе оружие и уважительно присвистнул. Я убрала от ушей руки, поняв, что все весомое уже сказано, и господа пираты готовы перейти к цивилизованному диалогу. Кузнечик подошел ближе, взял один из кривых кинжалов, и Самель тут же дал ему по рукам.

— Не распускай грабли, потрох, — ворчливо произнес он.

— Хвастун, — презрительно скривился Кузнечик. — Разве даме могут быть интересны твои зубочистки?

— Хайло захлопни, — снова начал заводиться кок, и я положила ему ладонь на руку, успокаивая.

— Самель милостиво согласился научить меня обращаться с холодным оружием, — пояснила я. — Вот, выбираю.

Кузнечик почесал в затылке и издал настолько заковыристое восклицание, что уши мне спешно зажал сам Самель.

— Мясник никого не подпускает к своим ножам, — пояснил матрос, высказанное удивление. — Ангелочек, вам оказали великую честь. Но ножом еще нужно научиться пользоваться, а я могу показать вам, как метать дротики, в этом мне равных здесь нет.

Я задумалась. Зачем мне еще и это знание? Я же не собираюсь превращаться в воительницу, и все, что меня интересует, это в целях защиты, но не нападения. Да я в жизни не посмею причинить кому-то вред!

— А что, — снова заговорил Кузнечик, — если нужно гниду снять бесшумно, дротиком ему в глаз и все.

— Да иди ты, — фыркнул кок. — Твой дротик, как комариный укус. Вот, — он взвесил на руке один из своих клинков, — в горло точным броском, и привет дьяволу.

Спор разгорался с новой силой. Мужчины приводили доводы, не соглашались с оппонентом, сдабривая все это наиболее подходящими моменту выражениями. Я уже даже не краснела, только открыла рот и слушала, переводя взгляд с одного пирата на другого. Когда последний аргумент был исчерпан, а господа так и не пришли к единому мнению, в ход пошли более весомые доводы. Сначала Кузнечик доказывал состоятельность своей теории увесистой сковородой об голову кока. Затем кок привел контраргумент кулаком в зубы Кузнечика. Научный диспут достиг своего апогея, когда великан махнул рукой, разбив мой нос, пока я пыталась выбраться на палубу, чтобы избежать участия в споре. Мой вскрик и рев великана, просившего прощения, привлек к нам внимание.

На камбуз ворвался Лоет. Он ударил локтем в нос Самеля, уложил ударом кулака Кузнечика, а меня торжественно вынес, держа под мышками, на палубу.

— Какого черта там происходило?! — накинулся на меня капитан, осматривая мое залитое кровью лицо.

— Это был ученый спор о превосходстве одного вида оружия над другим, — ответила, изо всех сил стараясь не расплакаться и не выглядеть изнеженной барышней, чтобы не усугубить наказание двух разгорячившихся пиратов. Прозвучал мой голос до отвращения гнусаво.

— Да к дьяволу, Ада! Только я привожу вас в нормальный вид, как вы снова норовите превратиться в пацана — охламона, — возмущенно произнес Вэй, подталкивая меня в сторону кают.

Я промолчала, потому что мне было больно, обидно и тревожно за кока и матроса, оставшихся на камбузе. И к острословию я не имела сейчас никакой тяги. Впрочем, капитан сейчас и не пытался сверкать своими талантами в источении яда. Он только ворчал себе под нос что-то о том, что меня невозможно оставить в одиночестве и на минуту, и что теперь он будет приковывать меня к себе цепью и таскать за собой, как каторжник гирю. Я хранила молчание, никак не реагируя на его ворчание.

Наш путь закончился у двери каюты, которую выделили лекарю. Вежливо постучавшись и дождавшись приглашения войти, Лоет открыл дверь и снова подтолкнул меня вперед. Возмущенная тем, что ко мне капитан мог вломиться не дожидаясь ответа, а к господину Тину, лишь получив разрешение, я обернулась и, несмотря на свое состояние, наградила пирата гневным взглядом, который он, впрочем, даже не заметил.

— Бонг, у нас опять неладно со здоровьем, — произнес Вэйлр.

— Ангел любить находить приключения, — усмехнулся лекарь и поманил меня к себе.

— Здравствуйте, господин Тин, — поздоровалась я, с опаской подходя к нему.

Меньше всего мне хотелось обнаружить Оли на своем лице. Лекарь усадил меня на стул и повернул так, чтобы свет падал на мое лицо. Он осторожно стер влажной тряпочкой с моего лица кровь, не менее осторожно ощупал нос и отошел.

— Мне тут работы нет. Нос целый, кровь почти остановиться, — сказал он и почесал спинку паучихе. — Мой девочка помогать позже.

Мы с пиратом переглянулись.

— Что ты имеешь в виду, друг мой? — спросил Лоет.

— Сам узнать, — лекарь пожал плечами, и мне это почему-то не понравилось.

— Я сейчас вернусь, — сказал капитан и повел меня на выход из каюты. — Бонг, дай своей чудной микстуры, ну болит же нос, — обернулся он уже у входа, я кивнула.

Господин Тин усмехнулся и достал из своего саквояжа небольшой пузырек с темной густой жидкостью. Он вручил его Лоету, сопроводив указанием:

— Один маленький ложка. Принести, когда вернуться ко мне.

Вэй довел меня до моей каюты, открыл дверь и, воровато оглянувшись, обошел и схватил со стола маленькую ложечку, оставшуюся на блюдечке, которое еще никто не забрал у меня. Откупорив пузырек, пират накапал в ложечку снадобье и… выпил сам.

— У-у-у, — издал он восклицание полное облегчения. — Хоть башка пройдет. Этот жмот не хотел мне давать эту чудодейственную жидкость, чтобы помочь в моем похмелье. Ангел мой, как же ты вовремя налетела на кулак Самеля. Спасибо! — с чувством произнес гадкий пират, и я задохнулась от возмущения.

Лоет упал на стул, вытянул ноги и прикрыл глаза. На его лице расплылась счастливейшая из улыбок, показывая высшую степень блаженства. Мне пришлось самой за собой ухаживать. Снадобье немного вязало язык и было терпким на вкус, но буквально через пару минут на моем лице блуждала та же улыбка, что и у капитана. Боль притупилась, и я почувствовала себя гораздо лучше.

— Однако ты галантен до невероятности, — отметила я, глядя на жмурившегося подобно сытому коту пирата.

— Но я же о тебе позаботился, — не согласился невыносимый Лоет. — Заодно себе помог.

— Себе раньше, чем мне, — усмехнулась я.

— Я мучился дольше, — возразил Вэй и посмотрел на меня. — Значит, пить этот чудо-напиток должен был раньше.

Мне нечего было ответить на этот довод, но очень хотелось использовать прием Кузнечика и довести до сведения собеседника мое мнение ударом сковороды по его непробиваемой голове. Лоет встал со стула и подошел ко мне. Он некоторое время рассматривал меня сверху вниз.

— Будем надеяться, что у тебя не появятся синяки под обоими глазами, — сказал мужчина. — Что-то ты с тех пор как стала мальчиком не вылезаешь из побоев и синяков. Прям сглазили. Может, тебя в море мокнуть?

— Зачем? — опешила я.

— Снимем порчу, — счастливо осклабившись, сообщил пират.

— Уйди, чудовище! — воскликнула я.

— Я, между прочим, о тебе забочусь, — оскорбился Лоет.

— Прочь с глаз моих, исчадие Преисподней! Или я за себя не ручаюсь!

Капитан скрестил на груди руки и изломил бровь.

— И что будет? — насмешливо поинтересовался он.

Ответить я не успела, потому что с палубы послышался крик:

— «Синяя Медуза»!

— Вот теперь расправим крылья, — потер руки довольный капитан и покинул мою каюту.

Оставшись одна, я заметила пузырек на столе. Покачав головой, я вздохнула — эгоист, ну какой же все-таки эгоист и лжец! Выпросил лекарство, чтобы облегчить мою боль, а облегчил себе муки от похмелья. Обещал вернуться к лекарю и отдать пузырек, но сам унесся на палубу, уже позабыв обо всем на свете. Я потянулась к снадобью, представила, как постучусь и встречусь с Оли, и тут же руку отдернула. Лоет обещал, вот пусть он и возвращает.

После этого я тоже выбралась на палубу, где попалась на глаза Красавчику, он присвистнул, глядя на мой распухший нос, и весело подмигнул.

— Такова жизнь пирата. Или ты, или тебя, — сказал молодой человек.

Я усмехнулась и подошла к правому борту, глядя на «Синюю Медузу», рассекавшую волны параллельно нам. Все паруса обоих кораблей были распущены, и, казалось, что мы летим, несомые ветром.

— Отличный ветер, попутный, — сказал господин Ардо, останавливаясь рядом. На его хмуром лице появилась тень улыбки. Мужчина казался ожившим и даже довольным. — Люблю погоню, — сказал он. — Если так пойдет, то мы нагоним перевозчика и его сопровождение еще до вечера.

Я передернула плечами, вновь почувствовав тревогу. Затем снова посмотрела на «Медузу».

— Их корабль больше, — отметила я.

— Да, — кивнул господин Ардо. — И пушек у них больше, но мы все равно утрем им нос, так всегда было. Хотя, в этот раз нам вырываться вперед нет смысла.

Кивнув мужчине, я обернулась, отыскивая взглядом капитана Лоета. Он обнаружился на мостике. Вэй что-то говорил рулевому и указывал пальцем вперед. Я снова посмотрела на второй пиратский корабль. Он чуть накренился, то взлетая на гребень волны, то ухая вниз, взметая облака брызг. Это было так красиво, что у меня захватило дух. И я могла точно представить, как несется вперед наш «Счастливчик». Точно так же взлетая и падая. Потрясающе!

Я перебралась на нос и свесилась, насколько могла, разглядывая брызги пены из-под киля. Счастливый смех вырвался из моей груди, потому что душу затопило ощущение полной свободы!

— Эй-эй, ангел мой, — вклинился в мою безрассудную радость Лоет, перехватывая сзади. — Ты хоть и Ангелочек, но крыльев не имеешь.

— Ах, оставь меня, Вэй! — воскликнула я. — Я чувствую себя бесподобно! Не отравляй чувство моего полета.

— Лети!

Я резко взмыла над кормой в руках капитана. Он усадил меня на перила так, что мои ноги оказались за бортом. Бриг вновь клюнул вниз, и я взвизгнула. Но мгновение, и я понимаю, что Вэйлр держит меня. Я распахнула глаза, посмотрела вниз и снова расхохоталась, вскидывая руки и взывая к древнему богу моря — Агаташу, вспоминая сказки Лили:

— Древнейший! Пошли нам удачу в нашем походе! Пусть волны, твое верное стадо, отнесут нас туда, где сверкают золотые горы и играют чистейшие реки благодати! Пусть пастух твоего стада — Ветер, наполнит наши паруса! И мы принесем тебе жертву!

Капитан рассмеялся за моей спиной.

— Слышали, парни? Сам Ангел молится за нас! — до меня донеслись крики матросов, но слов я не разобрала, потому что к самому моему уху склонился Лоет. Его горячее дыхание обожгло кожу, и губы коснулись виска, мимолетно, но я вздрогнула. — Ты знаешь, что пообещала морскому богу?

— Нет, — почти прошептала я, но он услышал.

— Чтобы Агаташ не обратил на нас свой гнев после того, как исполнит твою просьбу, морские воды должны обагриться кровью, — закончил Вэй. — Это единственная жертва, которую он принимает.

Капитан поставил меня на палубу, но не отступил в сторону, и теперь я оказалась прижата к перилам его телом. Руки мужчины лежали по обе стороны от меня, и я замерла, боясь шелохнуться в этом живом капкане.

— Ты боишься? — спросил Лоет.

— Да, — лгать и храбриться смысла не было.

— Не бойся. Я ведь взял тебя под свою защиту, помнишь? Ни один волос не упадет с твоей хорошенькой головки, я позабочусь об этом.

После этого отошел от меня, а через секунду и вовсе исчез, оставив меня одну в смятении и растерянности, которым я не могла найти определения, но предстоящее сражение мне вдруг показалось меньшей из моих проблем, и что означает это открытие, я тоже не понимала.