Глава 25

Спустя три дня леди Жозефина вернулась в свой дом в сопровождении проворной веселой вдовы в качестве компаньонки. Лора опросила многих кандидаток, прежде чем нашла ту, которая удовлетворяла ее взыскательным требованиям. Миссис Данкаф хорошо знала свое дело и обладала мягким характером, что очень подходило для этой должности. Она быстро завоевала расположение ее светлости, поворковав с Чарли.

Когда Лора прощалась после чаепития, обе женщины сидели рядом в спальне леди Жозефины, рассказывая друг другу по очереди истории из своей молодости и посмеиваясь над попытками спаниеля достать кожаный мячик, закатившийся под подставку для ног.

Только один момент смутил Лору. Когда она встала, чтобы уйти, леди Жозефина схватила ее за руку.

– О, моя дорогая, я должна предупредить тебя. Не убегай от него, как это сделала Бланш.

Лора была озадачена в связи с упоминанием младшей сестры леди Жозефины, матери Алекса.

– Она сбежала?

– Да, она исчезла, ничего не сказав ни мне, ни графу. Ты никогда не должна делать ничего подобного, иначе произойдет нечто ужасное.

Упомянув о графе, она имела в виду отца Алекса? В свой день рождения леди Жозефина рассказала историю о том, как этот жестокий человек в гневе повредил лапу щенка. Старый граф угрожал Бланш? Она сбежала, потому что опасалась за свою жизнь?

Лора ужасно хотела узнать больше о семейных секретах Копли, но не в присутствии новой компаньонки. Кроме того, это дело Алекса рассказывать о своих родителях. Она не должна расспрашивать леди Жозефину о подробностях.

– Я никуда не убегу, – сказала Лора, целуя пожилую женщину в морщинистую щеку. – Обещаю. Завтра утром я снова приду к вам.

Миссис Данкаф сидела, с пониманием наблюдая за происходящим, и в конце концов попыталась отвлечь внимание леди Жозефины.

– Смотрите, миледи, – сказала она, указывая вниз. – Чарли никак не может запрыгнуть вам на колени.

Все засмеялись, глядя, как щенок подпрыгивал и снова падал на ковер. Миссис Данкаф подняла щенка и протянула леди Жозефине, которая радостно прижала его к своей груди.

Лора, воспользовавшись моментом, незаметно выскользнула за дверь. Она оставила список подробных инструкций, касавшихся распорядка дня ее светлости. На садовую калитку повесили замок. У парадной двери дежурил лакей, чтобы леди Жозефина по рассеянности не вторглась к соседям. Лора почувствовала, что наконец может расслабиться. И, учитывая временное отсутствие лорда Хавершема в городе, у нее появилось время заняться другими делами.

Ей очень хотелось узнать подробности таинственного прошлого своего мужа.

В этот вечер она сидела скрестив ноги на большой смятой постели с альбомом для эскизов на коленях. На ней был халат Алекса с поясом бронзового цвета. Всего несколько минут назад они наслаждались в объятиях друг друга, и отголоски пережитого блаженства придавали движениям ее карандаша по бумаге тягучую медлительность.

Она рисовала дорогого ее сердцу человека.

На некотором расстоянии лежал на боку ее муж. Алекс опирался на согнутую в локте руку, белая простыня прикрывала его пах. Мягкий свет от свечей на прикроватном столике придавал его обнаженному телу золотистый оттенок.

Алекс из-под полуопущенных век лениво наблюдал за ее работой.

Его близость вызывала у Лоры теплое чувство уюта и покоя. Он был потрясающе красивым: от взъерошенных светло-шоколадного цвета волос до широкой груди и мускулистых икр. Однако она, разумеется, не говорила ему об этом, дабы не питать его самомнение. На губах его и без того обозначилась слегка самодовольная ухмылка.

Алекса очень позабавило, когда она выразила желание запечатлеть его мужественные формы на бумаге. При этом он потребовал, чтобы она пообещала по окончании работы расплатиться с ним так, как он выберет сам. Хотя такая заманчивая перспектива угрожала ее сосредоточенности, Лора постаралась убедить его, что необходимо поговорить о серьезных вещах.

– Твоя тетя довольна, что снова оказалась в своем доме, – сообщила она, водя карандашом по бумаге. – Конечно, нельзя сказать, что леди Жозефина чувствовала себя несчастной, живя с нами, однако предпочитает знакомую обстановку.

– Я же говорил, что ей нравится привычный беспорядок. Нагромождение вещей повсюду напоминает ей о моем дяде Чарлзе. – Алекс подался вперед и попытался заглянуть в альбом. – Ты еще не закончила?

– Нет! Лежи спокойно, иначе испортишь образ.

На лице его отразилась досада, и он принял прежнюю позу.

– По крайней мере я заслужил награду за нанесенный ущерб моему самолюбию. – Его взгляд устремился на ее грудь: по-видимому, халат слегка распахнулся, открывая его взору обнаженные округлости. – Я надеюсь на долгое приятное вознаграждение.

Лору охватила вновь вспыхнувшая страсть.

– Вы получите его, милорд. Ваше желание – для меня закон.

Она улыбнулась ему, продолжая работать над рисунком: оттеняя его руки и грудь, чтобы четче обозначить мускулатуру. Ей всегда нравилось наблюдать, как образ оживает с каждым штрихом карандаша или мазком кисти. Однако сегодня голова ее была занята мыслями, которые преследовали ее с того момента, когда она покинула дом тети Алекса.

– Кстати, леди Жозефина сказала мне нечто странное сегодня. Она просила меня не убегать, как это сделала Бланш.

Если бы Лора не наблюдала внимательно за Алексом, то, вероятно, от нее ускользнуло бы почти незаметное напряжение его скул. Он пренебрежительно усмехнулся.

– Тетушка говорит много странных вещей в последнее время. А сейчас я думаю, ты позволишь мне взглянуть на рисунок. Полагаю, ты изобразила меня с рогами и раздвоенным хвостом.

Алекс протянул руку к альбому, но Лора отклонилась назад. Когда он повторил свою попытку, она скатилась с кровати, пряча альбом за спиной.

– Алекс, ради Бога! Я покажу тебе рисунок, когда закончу, и ни секундой раньше. Ты должен позировать мне, как договорились, в течение получаса. Иначе никакой награды тебе не будет.

Его взгляд вновь остановился на ее грудях.

– Даю тебе еще пять минут.

– Двадцать, – скорректировала она, взглянув на позолоченные часы на настенной полке. – И поскольку ты слишком непоседлив, думаю, тебе нужна какая-то подпорка, чтобы удерживать тебя.

– Я с удовольствием оперся бы на тебя. – Алекс призывно похлопал ладонью по простыне рядом с собой. – Почему бы тебе не снять этот халат и не улечься рядом?

Лора очень хотела этого. И она также хотела найти ответы на вопросы, которые не давали ей покоя. Вопросы, которые могли привести ее к лучшему пониманию Алекса.

– Терпеливость – это одна из добродетелей, – саркастически заметила Лора.

– Эта добродетель не для меня. Я чувствую, что сегодня едва ли смогу быть добродетельным.

– Все-таки постарайся, иначе лишишься награды.

Лора босиком подошла к письменному столу и положила на него свой альбом и карандаш. Затем открыла единственный ящик и сунула туда руку. Она нащупала овальную миниатюру, которую обнаружила в первую брачную ночь. Ее пальцы коснулись трещин в стекле.

Лора подержала миниатюру некоторое время, прежде чем повернуться к Алексу. Она заколебалась при виде его самоуверенной улыбки. Ей не хотелось портить ему настроение напоминанием о прошлом, однако придется сделать это, иначе помыслы и чувства Алекса навсегда останутся для нее загадкой.

Она подошла к кровати.

– Я хочу показать тебе это.

Алекс принял миниатюру с легкой насмешкой.

– И что мне делать с этим?.. – Его голос замер, когда он взглянул на уменьшенное изображение своего отца. Самодовольство на его лице сменилось досадой. Он порывисто сел в постели и резко произнес: – Что за черт? Где ты нашла это?

Лора присела на край кровати.

– Я случайно обнаружила миниатюру в дальнем углу ящика письменного стола. Полагаю, твоя мать положила эту вещь туда много лет назад.

Алекс держал миниатюру между пальцами как какую-то гадость.

– Надо очистить эту спальню сверху донизу. Утром я поговорю с миссис Мейхью об этом.

Его гневная реакция вызвала у Лоры сочувствие. Она была готова разделить с ним тяжелую ношу прошлого, чтобы та не давила на него с такой силой.

– Не надо ругать экономку. Любой бы не заметил такую маленькую вещь. – Лора наклонилась, чтобы лучше рассмотреть портрет. – Это твой отец, не так ли? Почему бы не заменить стекло, чтобы выставить миниатюру напоказ?

Алекс посмотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

– Хорошо. Я позабочусь об этом завтра.

Он повернулся и бросил овальную оправу на прикроватный столик. В результате такого небрежного действия эта вещь соскользнула со столика и упала на ковер, но Алекс даже не попытался вернуть ее на место. Лора подняла миниатюру и положила ее на письменный стол. Она хотела упрекнуть Алекса за такую небрежность, но, возможно, за внешней его холодностью скрывалась глубокая печаль при воспоминании о своем детстве.

Присоединившись к нему на постели, Лора взяла пуховую подушку и, прижав ее к своей груди, изучала его, словно высеченные из камня, черты лица.

– Я подозреваю, ты не намерен восстанавливать стекло, – сказала она. – И все равно выбросишь этот портрет. Вопрос – почему?

Губы Алекса скривились в холодной насмешливой улыбке, какая обычно появлялась, когда он хотел уклониться от назойливых вопросов.

– Я не держу в доме испорченные вещи. Заканчивай поскорее свой рисунок. Я хочу посмотреть на него, – он бросил взгляд на часы, – ровно через пятнадцать минут.

Лора даже не попыталась снова взять альбом и карандаш.

– Ты, как правило, стараешься отвлечь внимание, когда речь заходит о твоем прошлом. Поэтому я очень мало знаю о твоей юности.

– Мне нечего рассказывать.

– Тогда, может быть, попытаешься объяснить, почему твоя мать сбежала? Или ты хочешь, чтобы я довольствовалась искаженной версией событий, изложенных леди Жозефиной? – Увидев мрачное выражение его лица, Лора смягчила тон. – Почему бы тебе самому не рассказать мне, Алекс? Ведь я твоя жена и должна знать о твоем прошлом.

Поморщившись, Алекс сел, опираясь на подушки, согнув одну ногу и положив руку на колено. Он явно чувствовал себя неловко, и Лора знала, что это никак не связано с его наготой.

Он отвернулся, глядя в темноту комнаты, затем потер лоб, видимо, ища предлог, чтобы не отвечать. Он бросил на Лору сердитый взгляд, сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул.

– Если настаиваешь, то знай: моя мать действительно сбежала от отца. Это случилось, когда мне было тринадцать лет. Я приехал домой из Итона на летние каникулы и обнаружил, что она уже исчезла.

– О Алекс, сочувствую тебе. Твой отец жестоко обращался с ней? Она сбежала, опасаясь за свою жизнь?

Алекс саркастически усмехнулся.

– Опасаясь за свою жизнь? Едва ли. Она сбежала с другим мужчиной.

Ожидая услышать обвинения в адрес старого графа, Лора смотрела на Алекса, потрясенная до глубины души.

– С другим мужчиной!

– Да, – сказал он холодно. – Насколько я помню, моя мать всегда была склонна к любовным романам на стороне. Отец постоянно угрожал развестись с ней, но не делал этого.

Алекс продолжил бесстрастным тоном описывать шумные ссоры между родителями, и Лора была шокирована представившейся ей картиной. Ей захотелось утешить Алекса, который, казалось, полностью погрузился в воспоминания, но она опасалась, что если прервет его, он замолчит. Поэтому, крепко обняв подушку, Лора, затаив дыхание, слушала, как он описывал непостоянство своей матери, которая могла одарить его и старшую сестру щедрыми подарками, а потом не общаться с ними месяцами, пока не закончится очередной флирт. Он также рассказал о своем суровом отце, который тщетно пытался обуздать невоздержанность жены и прекратить ее бесконечные романы.

Раньше Лора была готова презирать старого графа за его отвратительный жестокий поступок, когда тот сбросил с лестницы щенка Алекса. Однако теперь она поняла, что оба родителя были виновны в этом происшествии. Бланш знала, что ее муж не любит домашних животных, и тем не менее подарила Алексу щенка. Она постоянно провоцировала мужа своим безответственным поведением.

И Алекс был вынужден жить в такой обстановке.

Не это ли имела в виду леди Жозефина, когда рассказывала о его родителях? «Меня шокировало то, как они иногда кричали друг на друга! Должна сказать, в то время Александр был свидетелем их многочисленных ссор».

Лоре хотелось плакать от обиды за беззащитного мальчика, который был лишен счастливого беззаботного детства. Воспользовавшись паузой в его рассказе, она тихо спросила:

– Что произошло потом… после того как твоя мать сбежала?

Алекс мельком взглянул на Лору.

– Мой отец, конечно, бросился в погоню за ней и ее любовником. Но ему не удалось поймать их. Они намного опередили его и прибыли в Дувр, откуда отправились на континент. – Алекс сделал паузу, лицо его помрачнело. – Судьбе было угодно, чтобы корабль их затонул во время шторма. Моя мать и ее любовник погибли.

На глазах Лоры выступили слезы. Она переживала не за его мать, а за Алекса, чей взгляд на брак приобрел мрачный оттенок из-за отношений между его родителями. Стоит ли удивляться, что он женился не по любви, а лишь руководствуясь плотскими желаниями?

Глядя куда-то мимо Лоры, он продолжил:

– Моему отцу каким-то образом удалось замять скандал. Он распространил историю о том, что его жена отправилась в путешествие по Италии. Я сомневаюсь, что кто-нибудь в обществе поверил в это, но все по-прежнему оказывали ему уважение благодаря его высокому социальному положению.

– А как отнеслись к гибели ее любовника? – тихо спросила Лора. – Его смерть, разумеется, должна была вызвать много вопросов. Как этот джентльмен и леди оказались на одном корабле…

– Он никогда не был джентльменом. Его держали на службе в игорном доме, и по своему статусу он относился к периферии общества. – Алекс скривил губы. – Да, графиня Копли отказалась от прежней жизни, от своего мужа и семьи ради побега с простым прислужником.

Выражение обиды на печальном лице Алекса разрывало сердце Лоры. Неудивительно, что порой он выглядел замкнутым и холодным. Теперь стало ясно, почему в нем проявлялся собственнический инстинкт по отношению к ней. Она поняла, какую боль причинила ему, потребовав купить ей дом в качестве условия, при котором она родит ему наследника. Алекс опасался, что она тоже может сбежать, оставив его одного.

Учитывая бегство его матери, Лора нашла удивительным его согласие подписать официальный документ. Несомненно, этот его поступок означал, что он испытывал к ней глубокие чувства.

Оставив подушку, Лора стремительно приблизилась к Алексу на постели и обвила руками его шею.

– О, дорогой! Я очень хотела бы стереть из твоей памяти все эти печальные воспоминания и заменить их радостными.

Он обнял ее за талию и напряженно вгляделся в ее глаза. Затем отвел взор, словно пытаясь сохранить атмосферу отчужденности.

– Все это не имеет значения, – сказал он. – С прошлым покончено раз и навсегда.

Однако Лора знала, что не покончено. Прошлое накладывало на Алекса свой отпечаток, делало его настороженным и холодным, когда кто-то пытался проникнуть слишком глубоко в его чувства. И поэтому он смотрел на мир ироничным взглядом. И этим объяснялось, почему он никому не доверял в достаточной степени, чтобы открыть свое сердце.

Лора коснулась его щеки и провела пальцем по шраму, который нанесла ему много лет назад. Он не доверял ее мнению в отношении ее отца, поскольку никогда не испытывал уважения к своему родителю.

Она повернула к себе его лицо.

– Твое прошлое навсегда останется с тобой, но ты не должен позволять ему влиять на тебя. И я хочу сказать, что обожаю прекрасного мужчину, каким ты стал теперь.

Губы Алекса тронула чуть заметная холодная улыбка. Он развязал пояс ее халата, и его рука, проникнув внутрь, коснулась интимного местечка.

– И ты обожаешь также то, что я делаю с тобой.

Лора судорожно втянула воздух, почувствовав охватившее ее желание. Она схватила Алекса за запястье, чтобы остановить возбуждающую ласку.

– Да, ты абсолютно прав. Но кроме того, есть еще кое-что. Пожалуйста, не отвлекай меня, когда я пытаюсь поговорить с тобой о чем-то важном.

Его палец продолжал совершать вращательные движения, и дыхание Лоры участилось.

– Нет ничего важнее этого.

– Есть. Это любовь.

Рука Алекса замерла, и он пристально посмотрел на нее своими темными глазами. Полностью завладев его вниманием, Лора прильнула к нему и прошептала, касаясь губами его губ:

– Я люблю тебя, Алекс. Это то, что действительно важно. Я люблю тебя всем сердцем и душой.

Отчужденность в его глазах исчезла, и на лице отразился целый поток эмоций. Лора лишь мельком уловила их, прежде чем Алекс притянул ее к себе на колени и приник к ее губам глубоким жадным поцелуем. Он стянул халат с ее плеч и начал гладить шелковистую кожу, словно впервые изучая округлости ее тела.

Лора поняла, что любовь усиливает силу желания. Своими ласками и нежными словами она позволила Алексу познать, как много он значит для нее. Усевшись верхом на его колени, она приняла его глубоко в свое лоно, глядя ему в глаза и слившись с ним в единое целое. Необычайное удовольствие от совместных движений заставляло ее стонать. В мощном потоке неодолимых чувств их страсть приобрела яркие краски, нарастая, пока не наступила взаимная разрядка и они, вжимаясь друг в друга, погрузились в море блаженства.

Лежа на нем и уткнувшись головой в его плечо, Лора пришла к осознанию того, что Алекс никогда не повторит произнесенные ею слова любви. Как ей хотелось услышать от него это пылкое признание! И все же… она чувствовала в его ласках необычайную преданность. В данный момент его пальцы проникли под покров ее распущенных волос и нежно массировали заднюю часть шеи. Затем он нежно поцеловал ее в лоб, и она ощутила его горячее дыхание.

Внезапно ощутив себя счастливой, Лора радостно улыбнулась. Если он не может признаться в любви к ней, то она должна довольствоваться тем, что есть. Возможно, когда-нибудь он сделает это, разрушив стену, возведенную им вокруг своего сердца.

Приподняв голову, чтобы видеть его лицо, Лора медленно провела пальцем по твердой линии подбородка.

– Надеюсь, ты понимаешь, что был ужасно нечестен со мной.

– Нечестен? Как это понимать?

– Ты получил вознаграждение, хотя я так и не закончила свой рисунок.

Алекс усмехнулся.

– Ну хорошо, дорогая. Я только не представляю, что ты собираешься сделать с ним потом.

Лора восхищенно провела ладонью по его мускулистым плечам и рукам.

– О, это только предварительный набросок. Я полагала, что затем смогу изобразить увеличенную версию масляными красками и повесить картину над каминной полкой в спальне.

Алекс откинулся назад и, нахмурившись, внимательно посмотрел на нее. Черты его лица приобрели грозное выражение, затем тучи рассеялись, когда он заметил шаловливую улыбку Лоры. Усмехнувшись, он слегка шлепнул ее по голому заду.

– Ах ты, негодница. Тебе почти удалось обмануть меня.

– Должна же я как-то проявить себя, – заявила она, – чтобы утереть нос тем, кто по-прежнему считает меня недостойной их общества.

Лицо Алекса приняло мрачное выражение, и он взял Лору за плечи.

– Теперь ты моя графиня. И общество, несомненно, примет тебя.

Пылкость его заявления глубоко взволновала Лору. Однако она была достаточно опытной женщиной и знала реальное положение дел. Представители высшего света могли принимать ее из уважения к общественному положению Алекса. Тем не менее они будут относиться к ней с презрением.

Удастся ли ей, в конце концов, доказать всем, что настоящим вором был лорд Хавершем? Впрочем, Лора испытывала скептицизм в связи с тем, что даже установление правды относительно кражи бриллианта «Голубая луна» изменит их предвзятое мнение о ней. Кто-нибудь наверняка осудит ее за то, что она погубила репутацию достопочтенного представителя их сословия.

Лора погладила щеку Алекса.

– Все это не имеет значения, пока у меня есть ты. Если несколько высокомерных людей отказываются признавать меня, то и пусть.

– Однако для меня это имеет значение. – Алекс посмотрел на Лору проницательным взглядом и добавил: – Теперь мы вместе войдем в львиное логово.