Глава 36

К вечеру поток горьких слез Индии стал мало-помалу иссякать. Ничего, она еще найдет себе мужа, который не будет постоянно напоминать ей о «совершенной женщине», на которой намеревался жениться! Она найдет того, кто прямо объявит, что она и есть эта совершенная женщина!

Единственный раз Торн смотрел на нее тем самым взглядом – когда в его усадьбу приехал Вэндер. Тогда он смотрел на нее взглядом собственника – и сердечко ее радостно запело. Но увы, оказалось, что это не имело никакого отношения к ней самой – дело было лишь в их извечном соперничестве с Вэндером.

Еще до встречи с Торном она решила выйти за того, кто позволит ей взять бразды правления хозяйством в свои руки. Пытаясь вообразить себе Торна, доверившего ей столь важную миссию, Индия горько рассмеялась сквозь слезы. Ведь Торн яснее ясного дал ей понять, каков его идеал супруги, и не намерен менять своих предпочтений. И Лалу он выбрал, прельстившись именно ее покорностью…

Но если так уж случилось, что она, Индия, лишена этого достоинства, это вовсе не значит, что ее нельзя полюбить! И она непременно отыщет того, кто полюбит ее такой, какова она есть! Индия вспомнила двух самых ярых своих воздыхателей. Но ни Фитцрой, ни Ньюджент не годятся – если вдруг Индия выйдет из себя, что случается регулярно, они просто-напросто испугаются… Может быть, уехать на континент? Испанки, к примеру, известны своим бешеным темпераментом…

Индия как раз думала о черноглазых страстных испанцах, когда двери ее спальни приоткрылись и дворецкий впустил… Торна! Индия вскочила на ноги, прижав руку к сердцу, норовящему выпрыгнуть из груди и покатиться по ковру…

– Доброго вам вечера, леди Ксенобия! – поклонился вошедший.

Индия окинула его взглядом – спутанные темные волосы, синяк под глазом, – и сердце ее заныло от нежности. Второго такого человека нет на всем белом свете – такого, в ком сила и ум столь гармонично сочетаются, приправленные изрядной долей уверенности в себе. Хотя правильнее было бы назвать это самоуверенностью…

Торн был облачен в совершенно умопомрачительный сюртук, составлявший резкий контраст с его избитым лицом. В таком костюме впору было отправляться прямиком на королевский прием.

– Что ты тут делаешь, Торн, черт бы тебя побрал? – с трудом выговорила Индия. – Неужели ты… вы с доктором Хардфилдом… подрались?

– Собственно, было уже поздно драться…

– А-а-а… – Немудрено, что у него столь хмурый вид. Нелегко утратить идеальную невесту. – Искренне сожалею. Ты еще найдешь себе супругу.

Произнеся это, Индия вновь ощутила, как сердце ее рвется на части.

– Я уже ее нашел.

– О-о-о…

– Я приехал, чтобы просить твоей руки, Индия. Окажи мне величайшую честь, согласись стать моей невестой!

Индия понимала, отчего это происходит. Когда Вэндер объявил леди Рейнзфорд, что они с Индией женаты, она заметила выражение лица Торна…

Такие, как он, не привыкли терпеть поражение. Они никогда не сдаются, воспринимая неудачи лишь как временные неудобства, которые ничего не стоит преодолеть. А когда Лала ушла со сцены, сбежав с доктором Хардфилдом, бойцовый дух Торна взбунтовался. И теперь она, Индия, – единственное яблоко раздора…

– Откуда у тебя синяк? – спросила Индия, не в силах ответить Торну ни «да», ни «нет».

Нечего и говорить о том, что она мечтала ответить согласием – но не теперь, когда вопрос прозвучал словно некое деловое предложение…

– Это Вэндер постарался, – опустил глаза Торн, подтверждая ее догадки.

Сердце ее едва не разорвалось. Она чувствовала себя дичью, стоящей меж двух разъяренных волков. Добром такое никогда не заканчивается…

– Вы подрались из-за меня, – упавшим голосом произнесла Индия.

– Это не имеет никакого значения, – отмахнулся Торн. – Ты – живое воплощение красоты и грации, Индия. Я представить себе не могу, что проживу жизнь с кем-то, кроме тебя. Поэтому прошу, окажи мне честь и стань моей женой!

Торн произнес эту цветистую фразу с энтузиазмом викария, служащего третью службу за день. Он явно был измучен, а глаза его смотрели на Индию с выражением, которое она затруднялась истолковать. Сделав шаг к ней, он протянул ей что-то лежащее на его ладони:

– Вот… это тебе.

Кольцо с бриллиантом. Роскошное. Страшно даже подумать, сколько оно стоит… Индия переводила взгляд с кольца на лицо Торна и обратно.

Да, он пришел. Однако не сказал, что любит ее – а ведь именно об этом она втайне мечтала! Он просит ее руки лишь потому, что Вэндер посягнул на нее, а Лала от него ускользнула…

Он здесь лишь потому, что хочет остаться победителем. Индия судорожно сглотнула. Сердце ее, казалось, вот-вот разорвется. Да, Лала была для него все равно что золотое руно для аргонавтов, а она, Индия, – лишь утешительный приз…

Какая злая насмешка судьбы! Которая дает ей все, о чем она мечтала, но… не так, совсем не так!..

Слезы наворачивались на глаза, но Индия не могла позволить себе расплакаться в присутствии этого человека. Как-никак отец ее носил титул маркиза, хоть и был, наверное, самым странным маркизом на свете… Она – леди Ксенобия Сент-Клер!

И она обрела наконец голос, приличествующий леди, и произнесла холодно, не допускающим возражений тоном:

– Боюсь, вынуждена отвергнуть ваше трогательное предложение.

Глаза Торна устремились на Ксенобию столь яростно, что та едва устояла на ногах.

– Но почему? Что я сделал не так?

– Ты сделал все идеально. Это одно из самых изысканных предложений, какое я когда-либо получала.

Правая рука Торна судорожно сжалась в кулак. Костяшки пальцев были разбиты в кровь.

– Ты не первый делаешь мне предложение, – бестрепетно продолжала Индия, – но тем не менее оно мне польстило.

Но сердце ее рвалось из груди… как хочется сдаться и ответить ему: «Да!» И какая разница, почему он предлагает ей себя? Может быть, он полюбит ее потом… позже…

Однако холодный разум приказывал ответить «нет». Нет, никогда этот человек не полюбит ее! Потому что мужчина воспринимает женщину, с которой переспал, как свою наложницу и никогда потом в нее не влюбится! И если бы тогда Индия не отдалась ему, словно последняя гулящая девка, то сейчас осталась хотя бы надежда на то, что когда-нибудь Торн ее полюбит. Тогда она могла бы солгать самой себе… но не теперь.

Яростно сжимая кулаки, Торн понуро стоял перед Индией. Как же она прекрасна! Даже теперь, когда глаза ее заплаканы, а лицо бледно…

И он решил забыть все отцовские советы. По всем правилам ему следовало сейчас пасть на одно колено и надеть кольцо ей на пальчик. Но Торн понимал, что она в испуге отшатнется, а он останется стоять на коленях как последний дурак…

Он швырнул кольцо на чайный столик, и камень, стоящий целое состояние, жалобно звякнул о бок пустой чашки.

– Я хочу жениться на тебе, Индия!

– С чего бы вдруг? – холодно взглянула она на него. – Еще вчера ты мечтал о Лале. Ты прыгнул в карету и стремглав бросился в погоню за ней, пытаясь не допустить ее брака с доктором! И уже сегодня ты делаешь мне предложение?

В голове Торна всплыли слова Вэндера. «С чего ей вдруг за тебя выходить?» Индия – словно бесценный бриллиант в роскошной оправе. И она сама себя огранила, сама подобрала оправу… А дом ее полон изысканных вещей, он буквально излучает ауру роскоши и богатства…

И пусть Торн разоделся в пух и прах, готовясь к встрече, но никакой одежде не под силу скрыть его истинной сущности: он просто зверь! Они с Индией – красавица и чудовище, леди и бастард… Но как же все это глупо, как нелепо!..

Однако все в нем противилось неизбежному. Эта женщина – все для него! А все то, что он ранее почитал для себя важным – его фабрики, Вэндер, эта проклятая усадьба, – всего лишь малозначительные мелочи…

– Я хочу тебя! – сдавленно выдохнул он.

Индия судорожно хватала ртом воздух, с трудом проникающий в легкие. По крайней мере сейчас Торн с ней честен. Да, он вожделеет ее. И даже не пытается говорить ей лживые слова любви, не называет ее совершенством… Наверное, выражение лица Индии было весьма красноречиво, потому что Торн прибавил:

– Я сейчас не имею в виду плотское желание. Я совсем о другом!

Индию вдруг обуял слепящий гнев – мигом позабыв о том, что она истинная леди, девушка закричала:

– Черта с два о другом!!! Ты затащил меня в постель, еще когда вовсю ухаживал за Лалой! Теперь она более не свободна, и ты меня, видите ли, хочешь! Знаешь, это низко. Я заслуживаю лучшего отношения!

Наконец-то в голове у нее прояснилось, и все встало на свои места. Да, это было больно – и все же…

– Я сама заработала свое приданое, – объявила Индия. – И говорила тебе почему. Надеюсь, ты не забыл?

Но Торн молчал.

– В свое время Аделаида отвезла меня на мой первый в жизни бал. Многие тогда готовы были взять в жены бесприданницу – я ведь, в конце концов, законная дочь маркиза! А голубая кровь – она нынче в цене! Тебе и самому это прекрасно известно – ведь ты из кожи вон лез, готовя в Старберри-Корт достойное любого аристократа гнездышко для вас с Лалой!

– Индия…

Однако девушка жестом остановила его. Она стиснула кулачки, чувствуя, как ногти до боли впиваются в ладони.

– Я сколотила себе достойное приданое, чтобы купить свободу! Чтобы выбрать себе в мужья того, кого я захочу, а не хвататься за первую предложенную руку!

– Так вот моя рука! – Лицо Торна казалось сейчас изваянным из камня. – И мне плевать, есть ли у тебя приданое!

– Ты меня не любишь, – спокойно сказала Индия. – Даже в запале соперничества с Вэндером ты мне на этот счет не солгал. Ты не любишь меня. Ты не доверяешь мне. Иначе ты никогда в жизни бы не поверил, что я способна отказаться от родного ребенка!

Индии чудом удалось выговорить эти слова и не упасть замертво…

Брови Торна сурово сдвинулись.

– Ты сама себе противоречишь, Индия! Тебе изменяет здравый смысл: похоже, ты винишь в грехах своих родителей меня!

– Мои родители тут решительно ни при чем! – выкрикнула Индия. – Решительно! Если бы ты любил меня, то не стоял бы столбом, пока эта дрянь, леди Рейнзфорд, поливала меня грязью!

– Но я едва не загнал коней, гонясь за каретой, в которой, как я полагал, вы с Вэндером едете венчаться! – простонал Торн в отчаянии.

Индия даже не сразу поняла, о чем это он, а осознав, затрясла головой:

– Это не имеет никакого значения! Боже, Торн, как ты сам этого не видишь? Ты просто не хотел позволить Вэндеру выиграть! И вот теперь ты тычешь мне в нос этот огромный бриллиант… но это вовсе не то, чего я хочу. Я заслуживаю большего!

В воспаленном сознании Торна вдруг огненными буквами вспыхнули последние ее слова: «Я заслуживаю большего!»

Вэндер был прав. Да и она права…

– Стало быть, я хорош для любовных утех, – прорычал он, – но в мужья не гожусь? Верно ли я понял вас, леди Ксенобия?

Рот Индии раскрылся от изумления.

– Пожалуй, ты права, Индия. Не стоит жениться на такой, как ты. Я хочу нормальной семейной жизни! К чему мне женщина, которая вечно спорит со мной… и которую я так яростно вожделею, что готов зажать в любом углу, почти на глазах у прислуги? Знаешь, о чем я думал, когда гнался за каретой? Когда уверен был, что ты бежала с Вэндером? – Теперь он уже кричал во весь голос, презрев все нормы приличия. – Ты хоть можешь себе представить, каково мне было?

Но Индию криком было не напугать. Она лишь вздернула упрямый подбородок:

– Прекрасно представляю! Ты чувствовал, что Вэндер обставил тебя! Так вот: этого мне недостаточно!

И Торном вдруг овладело ледяное равнодушие. Ей недостаточно его… и кто он, черт возьми, такой, чтобы спорить с ней?…

– В том-то и дело, Индия, что мне незачем жениться на дочке маркиза, которая считает, что она выше меня по положению и заслуживает лучшего! Пропади ты пропадом, Индия!

Устами Торна говорила сейчас самая темная часть его души – он выплевывал грубые слова ей в лицо словно самый настоящий ублюдок. Гори все огнем, раз она считает его таковым!

Индия изумленно смотрела на Торна. Прекрасные глаза ее еще хранили следы недавних слез. Сейчас она была настолько хороша, что Торн вновь ощутил вожделение. Но, с трудом совладав с собой, он произнес ледяным тоном:

– Было бы сущим безумием взять в жены женщину, которая мне солгала, причем не единожды. Вначале ты объявила мне, что не девственна, а потом – что намерена отказаться от нашего будущего ребенка, если вдруг он появится на свет. Ты блестяще доказала, насколько уважаешь меня! Скажи, смогла бы ты солгать джентльмену?

Индия вздрогнула, словно от удара. А Торн ощутил вдруг, как неимоверно устал… Индия – ровно такова, какова она есть. А он… собственно, тоже. И пусть идея женитьбы на подобной женщине будет величайшей глупостью в его жизни! Никогда больше он не позволит себе подобного.

Индия, казалось, не дышала, лицо ее побелело как бумага.

– Позвольте откланяться, леди Ксенобия, – произнес Торн, отвешивая изысканный поклон. – Полагаю, мы оба сказали несколько больше, нежели хотели. И уж явно куда больше, чем должны были. Видимо, меня обуяло кратковременное безумие – иначе я не позволил бы себе мечтать о браке с женщиной, стоящей настолько выше меня. Я впредь не допущу подобного и от души надеюсь, что пути наши никогда не пересекутся.

И вдруг, поддавшись безотчетному порыву, Торн шагнул к ней и взял в ладони ее лицо. Боже правый, сколько времени потеряно… какой он неисправимый осел!..

Склонившись, он легко коснулся губами ее губ – наверное, именно так истинный лорд целует истинную леди… Затем, вновь отвесив церемонный поклон, он вышел не оглядываясь.

Потому что оглядываться назад не было никакого смысла.