Глава 34

Дэвид знал, что Кэролайн предвкушает брачную ночь на свежих простынях «Бедфорда». И она этого заслуживает после долгого ожидания, которое им пришлось вытерпеть. Если бы они находились в Шотландии, где брак можно заключить за каждым углом, минуя формальности, дело было бы сделано еще две недели назад.

Но он хотел, чтобы их клятвы были произнесены в Брайтоне, городе, который она так любила. Собственно, Дэвид даже настоял на этом. Он собственноручно внес запись в книгу регистрации гражданского состояния, зная, что это быстрее, чем оглашение в церкви, но даже в этом случае им пришлось ждать пятнадцать положенных дней, которые прошли в суете, связанной с рассылкой приглашений и организацией свадебного приема. Наконец пятничным поездом из Шотландии прибыли его отец и брат, и весь этот цирк закончился.

И теперь он женатый мужчина, которому ничего так не хочется, как уложить свою новобрачную в постель, на белые накрахмаленные простыни, и пройтись руками по гибкому телу. Но хоть белые бедфордские простыни и значились вверху списка вещей, которые он хотел показать Кэролайн сегодня вечером, на первом месте был сюрприз.

Он увлек ее по тропинке, извивавшейся вдоль высокого берега, образованного меловыми скалами, которые почти отвесно уходили вниз, к далекому океану. На этой ослепительной высоте плеск волн был почти не слышен, заглушаемый ветром, ревевшим в ушах. Путеводителем им служил серп луны, не такой яркий, как во время прошлых ночных похождений, и Дэвиду приходилось полагаться на фонарь, который он держал в руке.

Хотя Кэролайн казалась вполне довольной, доверившись ему, на всем получасовом пути не смолкала ни на секунду, что свидетельствовало о нервозности, которую она испытывала в предвкушении наступающей ночи.

– Тебе понравилось мое платье? – На узкой тропинке она держалась чуть позади, и ее голос доносился из-за его плеча. – Мадам Боклер потратила целую неделю, расшивая лиф мелким жемчугом.

Дэвид кивнул, размышляя, не будет ли негалантно с его стороны признаться, что он едва заметил, что она все еще в свадебном платье. Его голова кружилась от счастья – Кэролайн не просто вышла за него замуж, но и любит его. Трудно оценить то, что прикрывает тело любимой, когда все мысли о том, что под ним.

– Со стороны лорда Эйвери и его дочери было очень мило посетить нашу свадьбу.

– Да, – отозвался он рассеянно.

– Похоже, они с мамой проводят много времени вместе. На прошлой неделе он дважды приглашал ее на прогулку по набережной. И было приятно видеть на свадьбе графиню Бичем, пусть даже мистер Дафингтон не пришел. Мама была в восторге от присутствия такой важной гостьи.

В ответ Дэвид лишь что-то промычал, потому что слушал вполуха, упиваясь ее грудным голосом и представляя сияние кожи, когда он будет раздевать ее с мучительной медлительностью.

«Моя», – прорычал зверь у него внутри, царапая прутья клетки.

«Скоро», – заверил он его.

Дэвид посветил фонарем в сторону, отыскивая приметы, которые он так хорошо изучил за две последние недели. Кэролайн склонилась к его плечу, вглядываясь в скудную поросль деревьев, которая привлекла его внимание. Прикосновение ее тела ощущалось как нежнейшая из ласк, и Дэвид прижался к ней на одно долгое обжигающее мгновение. Это был самый тесный контакт, который он позволил себе за шестнадцать мучительных дней, и он смаковал его, запечатлевая в памяти каждый ее вздох.

– Почему ты избегал меня перед свадьбой? – шепнула Кэролайн. В ее голосе слышалась обида, и Дэвид улыбнулся в темноте. Мужу приятно знать, что жена желает его.

Резонно предположить, что жене хотелось бы знать то же самое.

Он поставил фонарь на землю и притянул ее в свои объятия.

– А ты разве не знаешь? – Он обхватил ее лицо ладонями. – Я не могу устоять перед тобой. Одно прикосновение, один поцелуй – и я погиб.

– Я так надеялась, что ты погубишь меня. – Она прижалась щекой к его ладони и облизнула губы с выражением, которое тут же отдалось молнией в самой обделенной части его тела.

– Я хотел дождаться брачной ночи. – Вновь обретенное сознание, что он является в конечном итоге человеком чести, требовало соблюдения принципов. Ожидание было не просто прихотью, а испытанием, в котором он нуждался.

Дэвид потер подушечкой большого пальца ее гладкую щеку. В тусклом свете он не мог видеть ее веснушки, но знал, где находится каждая, и его губы жаждали отследить их россыпь. Но вначале ему нужно сказать ей кое-что.

– С Элизабет я повел себя иначе, и горько пожалел об этом. Я говорил себе, что сделаю все правильно позже, что впереди у меня целая жизнь, чтобы позаботиться о последствиях своего нетерпения. – Он сглотнул, глядя на Кэролайн, которая доверчиво смотрела на него. – Теперь я знаю, что подобные вещи нельзя принимать как должное.

– Пожалуй, я могу понять это, – прошептала Кэролайн. – Если только ты пообещаешь, что не заставишь меня долго ждать, прежде чем погубить окончательно.

Она потянулась к его губам, но Дэвид удержал ее, поцеловав в лоб, и опустил руки, подавив улыбку, когда она разочарованно вздохнула.

– Пойдем. – Он поднял фонарь и увлек ее к небольшому деревцу, к стволу которого была прибита табличка с надписью: «Частная собственность».

– Что это? – К разочарованию, которое еще слышалось в ее голосе, добавились нотки беспокойства. – Нам нельзя сюда.

– Доверься мне. – Он двинулся вниз по крутой тропинке, уходившей в темноту.

– Но это чья-то земля, и мы не можем просто…

– Кэролайн, – прервал он ее строгим тоном, – если ты помолчишь и последуешь за мной без лишних разговоров, обещаю, что через пару минут смогу предложить твоему языку более приятное занятие.

Кэролайн замолкла и не проронила ни слова на протяжении добрых двухсот футов, пока они шли по тропинке. По мере того как они спускались, шум и запахи океана становились все явственнее, и когда добрались до забора с воротами, на которых висел замок, Дэвид вытащил из кармана коробочку, обтянутую черным бархатом.

– Я ждал две недели, чтобы вручить тебе этот свадебный подарок. Надеюсь, ты согласишься, что он стоил того, чтобы подождать.

Кэролайн уставилась на коробочку, перевязанную черной ленточкой. Ее губы приоткрылись в безупречном «о» и навели тем самым Дэвида на мысль о весьма неблаговоспитанном применении, которое он нашел бы ее рту. Сегодня в благовоспитанной даме он не нуждался. Нет, ему была нужна необузданная искусительница, которую Кэролайн держала связанной у себя внутри. Дэвид намеревался освободить ее сегодня от пут, и это было частью его подарка.

Кэролайн развязала ленточку, и Дэвид поднял фонарь, чтобы она могла видеть, что лежит внутри.

– Ключ? – спросила она удивленно.

– Он от этого замка. – Когда Кэролайн не шелохнулась, он взял у нее ключ, отпер замок и распахнул ворота: – Прошу.

Кэролайн сделала несколько шагов и ахнула. Эхо подхватило ее возглас, отразив от скал, высившихся вокруг.

– Это бухта! – произнесла она восторженно. – Но… нам нельзя заходить так далеко. И я не знала, что здесь есть другой вход!

Дэвид присоединился к ней, взяв за руку.

– Его и не было. Я сам пробил этот спуск в скалах. Удивительно, но отсюда бухта гораздо ближе, чем от Брайтона. Путь вдоль моря вдвое длиннее из-за изрезанной береговой линии.

– Так вот чем ты занимался эти две недели? – Она посмотрела на него, приподняв бровь.

– Да. – Он хмыкнул. – Должен же мужчина как-то справляться со своей досадой. Это принадлежит тебе: пляж, скалы, земля наверху… все это.

В свете фонаря глаза Кэролайн казались темными озерами.

– Как это может быть?

– Это свадебный подарок от моей семьи. – Дэвид усмехнулся, вспомнив, в какое волнение пришел, обнаружив, что полоска земли над бухтой продается. – Мой отец устроил это приобретение для нас. Я перекрыл старый вход со стороны берега и поставил ограду, так чтобы никто не мог попасть сюда, не имея ключа.

Он поцеловал ее в макушку, вдохнув теплый аромат ванили.

– Тебе больше не нужно беспокоиться, что туда забредут посторонние. Можешь плавать когда захочешь и в чем угодно. – Хотя, если у него есть право голоса в этом вопросе, сегодня вечером он предпочел бы видеть ее обнаженной. – Мы можем построить летний домик наверху, как только мои вложения начнут приносить доход.

Кэролайн отстранилась, устремив на него вопросительный взгляд.

– Но… я думала, что мы будет жить в Шотландии. – Она так крепко сжала его пальцы, что они начали пульсировать вместе с другими частями тела, которыми он слишком долго пренебрегал.

– Кто сказал, что мы не можем иметь два дома? Шотландия для весны, а Брайтон для лета. А теперь пойдем. – Он потянул ее за руку. – Это еще не все.

Он увлек Кэролайн дальше, и ее удивленный возглас отозвался эхом в его ушах. Подняв фонарь, он увидел, что его указания выполнены до последней буквы. Прямо на скале была приготовлена постель, поверх которой разбросали подушки в наволочках с вышитыми эмблемами отеля «Бедфорд». Рядом стояла корзинка для пикника, из которой торчала бутылка доброго шотландского пива.

Дэвид удовлетворенно улыбнулся, повернувшись к Кэролайн. Все готово. Он готов.

Оставалось только надеяться, что и она тоже.

– Добро пожаловать на брачное ложе, миссис Кэмерон.

Ей следовало бы поблагодарить его.

Каким-то образом он узнал. Узнал, кто она и что ей нужно. Дэвид не ожидает, что она будет вязать носки, и не требует, чтобы она была кем-то другим, а не самой собой. Он преподнес ей самый безупречный подарок, какой только можно вообразить, и благодарность – это наименьшее, что она могла бы дать ему в ответ. Но ком, застрявший в горле, буквально лишал Кэролайн возможности произнести слова, которых требовал этот момент.

Она кинулась ему на шею, оказавшись в объятиях, таких крепких, что подогнулись колени. Дэвид хмыкнул, прижавшись губами к ее волосам и, похоже, не возражая, что манеры жены оставляют желать лучшего. Кэролайн подставила ему губы, мечтая о соединении, к которому тянулось ее сердце две долгие недели.

Но он снова уклонился от поцелуя.

Кэролайн чуть не заскрежетала зубами. В чем дело? Они женаты. Они одни, окруженные только лунным светом и океаном. И, слава богу, здесь темно, так что он не увидит ее слишком длинных ног и вовсе не впечатляющей груди. Чего еще можно желать?

Если только… если только он не считает ее чересчур развязной. Эта мысль несколько отрезвила Кэролайн. Она уже начала понимать, что обладает страстной натурой, стремящейся к физическим наслаждениям. Уроки Дэвида просветили ее в этом смысле гораздо эффективнее, чем любая книга, и за последние две недели ее любопытство породило мысли столь неприличные, что она боялась произнести их даже про себя.

Но такова ее сущность. Наверняка Дэвид понимает, что это столь же неотъемлемая часть ее натуры, как любовь к плаванию.

– Мне хотелось сделать это с того момента, как я увидел тебя стоявшей на этом самом месте три недели назад, – сказал Дэвид. В его низком голосе слышались бархатные нотки, словно в груди рокотал прибой. Он поднял руки и запустил пальцы в ее прическу, на которую Бесс потратила целый час этим утром. Под его ловкими пальцами шпильки посыпались как дождь, и освобожденные волосы, повинуясь его дерзким движениям, упали на спину.

Дэвид отступил на шаг, восхищаясь своей работой, и лукаво улыбнулся:

– Прекрасно. Думаю, я задолжал тебе еще один урок. Повернись. Лицом к скалам.

Дыхание Кэролайн остановилось, но ноги, к счастью, продолжали выполнять свои функции. Она повернулась, как велел ей муж, и замерла, ожидая дальнейших приказаний.

То, что она не могла видеть Дэвида, только распаляло ее желание. Вот его пальцы медленно, возбуждающе прошлись по шее, рассылая восхитительные мурашки по всему телу. Затем на смену пальцам пришли губы. Под обжигающими прикосновениями языка ее кожа горела, и Кэролайн откинулась назад, ощущая настойчивое давление его естества, упиравшегося ей в поясницу.

Внезапно ее охватило облегчение. Возможно, она чересчур нетерпелива, но совершенно ясно, что Дэвид хочет того же, что и она.

Сильная рука обвила ее талию, удерживая на месте, пока другая расстегивала пуговицы на спинке свадебного платья. От его резких движений крохотные жемчужины отскакивали, но Кэролайн не шелохнулась, пока платье не соскользнуло с плеч.

Она хотела было повернуться, но неумолимая рука Дэвида остановила ее.

– Не двигайся, – распорядился он, прикусив мочку уха.

Кэролайн безропотно стояла, трепеща всем телом, пока он расшнуровывал корсет, и послушно скинула туфли, когда он ей приказал. Но когда Дэвид потянулся к ленточке, которая стягивала ворот сорочки, она накрыла его руку своей.

– А мы не могли бы оставить ее?

При мысли о несовершенстве собственного тела ее пальцы дрогнули. Теперь, когда их не разделяли складки ткани, она еще острее ощущала твердую мощь его естества. Как она уже усвоила из предыдущих уроков, тонкий хлопок сорочки не представлял преграды для физической близости. Но с ней она чувствовала себя менее уязвимой.

Дэвид хмыкнул, и этот звук отозвался с поразительной точностью в том месте между ее бедрами, которое уже увлажнилось от желания.

– О нет, любимая. Это как раз то, что мне так хотелось сделать с момента, как ты подвергла меня пытке в купальне с помощью того жуткого халата. В браке нет места стыдливости. И я не допущу, чтобы от меня скрывали то, что я хочу видеть.